- Что? Милая, повтори, пожалуйста, - его мягкий голос снова околдовал меня, и я немного успокоилась.
- Ренесми попросила кексы, которые ты обычно делаешь… делал, - поправила я, и увидела погрустневшее лицо Эдварда.- Поэтому мне пришлось уехать в магазин. А когда я вернулась, её не было. Она только оставила записку, - я протянула ему маленький клочок бумаги.
Его глаза быстро пробежались по содержанию записки. Его брови слегка хмурились, а губы вытянулись в тонкую линию.
- Письмо Санте? – осторожно спросил он. – Она ещё в него верит?
Он ничего не знает о своей дочери. Очередная волна боли свалилась на меня.
- Она во многое верит, - ответила я. Лицо мужа скривилось от боли, а глаза потускнели.
- Ты звонила в полицию?
- Да, они сказали, что официально нужно заявить после суток пропажи. Эдвард, я не выдержу целые сутки, - прошептала я, обнимая мужа и выплакиваясь у него на плече.
- Мы что-нибудь придумаем, - успокаивающе гладил меня по спине он.
- Если с ней что-нибудь случиться…
- Ничего не случиться, - ответил Эдвард, пряча своё лицо в моих волосах. Его голос был напряжён. Он волновался так же как и я.
- Ты говоришь, как в дешёвых мелодрамах, - ответила я. – Но она такая маленькая и беззащитная. Я не хочу её потерять, Эдвард.
- Всё будет хорошо, слышишь? – супруг взял моё лицо в руки и пытался заглянуть в глаза. Когда наши взгляды встретились, я почувствовала спокойствие. Я чувствовала, как он борется сам собой. Эдвард еле сдерживал панику, которая читалась в его глазах. Но он верил в лучше. А я верила Эдварду. – Тем более, в дешёвых мелодрамах всегда хороший конец,- попытался отшутиться он.
Я снова прижалась щекой к его груди. Я просто не знала что делать, куда идти. Единственно, оставалось только ждать.
- Почему ты дома? – вдруг спросил он. Я сглотнула, пытаясь не дать слезам снова поглотить меня.
- Я последних лет пять беру отпуск на Рождественские праздники.
- О, прости, - муж был явно удивлён этой информацией. Неужели он, правда, ничего не замечает? Как можно не замечать свою семью?
- Её нужно идти искать, - всё с той же тревогой в голове, сказала я.
- Белла, посмотри в окно. На улице начался ужасный снегопад. Ты не найдёшь её, возможно даже сама потеряешься или загрузнешь в снегу. Доверься мне, сейчас я позвоню кое-куда, и всё будет в порядке.
Эдвард достал свой мобильный и вышел из гостиной. Я слышала только обрывки его фраз, доносящиеся издалека. Иногда, было слышно, как супруг что-то раздраженно объясняет, повышая голос. Но я даже не пыталась вникнуть в разговор. Меня охватило чувство глубоко отчаяния. Я судорожно глотала воздух, пытаясь успокоиться и поверить мужу. Но не получалось. Все мои мысли обращались к маленькой, любимой девочки, которой сейчас не было со мной.
В течение нескольких минут, голос стих и было слышно приближение Эдварда. Он вернулся в комнату и сел рядом.
- Всё нормально. Через час сюда приедут парочка копов и агент ФБР, - я удивлённо уставилась на него. – Белла, связи решают многое.
- Час? Это слишком много, Эдвард.
- Белла, - раздраженно сказал он. – Не в моих силах изменить погоду. Все дороги в снегу и перекрыты. Ехать невозможно.
Он злился на меня. Это было ясно по выражению его лица и тону голоса. Это ещё больше расстроило меня. Если до этого, я старалась тихо плакать, то сейчас громкий всхлип мимовольно сорвался с моих губ. Эдвард моментально отреагировал на мой новый приступ истерики и притянул в объятия. Он успокаивающе гладил меня по спине и целовал волосы. А я плакала от безысходности.
- Что это? – спросил Эдвард, указывая на лист бумаги, который лежал рядом с ним. Письмо Ренесми.
- Это письмо Санте, - горько ответила я.
- Я могу? – спросил Эдвард, беря лист в руки.
- Конечно, ты же её отец.
Я боялась представить, как отреагирует муж на содержание письма. Боль и страх смешались в единое чувство. Я зажмурила глаза, будто боясь удара, и укуталась в плед. Немного погодя, я решила посмотреть на Эдварда.
Эмоции одна за другой менялись на его лице. Удивление, страх, растерянность, грусть. Но лидировала боль. Эдвард начал хмуриться и качать головой по сторонам, будто отказывался верить в прочитанное. Когда последняя строчка прошла мимо его глаз, Эдвард закрыл глаза и положил письмо на диван. Он закрыл руками голову, немного оттягивая волосы.
- Какой же я дурак. Я ужасный отец, - заскулил Эдвард.
- Нет, Эдвард. Перестань винить себя, просто ты… - пытаясь защитить мужа от его укоров совести.
- Белла, моя дочь думает, что я ненавижу её.
- Значит, есть причины, - резко ответила я. Голова Эдварда дёрнулась и, он поднял её. Когда я увидела лицо супруга, то возненавидела себя за то, что такое сказал ему. Он выглядел таким разбитым. Его глаза не выражали эмоций, они были слегка влажными.
- Я забыл о её дне рождении, - тихо ответил он, всё, также глядя на меня.
- Здесь я не буду тебя оправдывать. Она так надеялась, что ты придёшь. Эдвард, после этого она три дня ходила, как в воду опущена. Я никогда не видела её такой, - мой супруг издал болезненный звук и снова спрятал голову. Я решила утешить его и забралась к нему на колени, крепко обняв. Эдвард прижал меня к себе и зарылся головой в мои волосы. Мы так и сидели несколько минут, пока он не прошептал:
- Белла, я обещаю…
- Стоп. Ты говоришь это каждый год. Поэтому, в этот раз ты выслушаешь меня. Ты однажды говорил, что я очень терпеливая. Но моё терпение отнюдь не безгранично. Этот год был самый ужасный из всех, - ответила я, и немного отодвинулась от тёплого тела, но не слезла с него.
- Эдвард, тебя никогда нет дома. Ты постоянно пропадаешь на работе. Да, я каждый раз плачу по ночам, как дура надеясь, что ты войдёшь и утешишь меня. Что обнимешь, поцелуешь. Но нет. Ты нужен нам. Ты нужен Ренесми, ты нужен мне, ты нужен своим родителям, которые уже как полгода тебя не видели. Но ты считаешь, что больше всего нужен своей фирме, - сказала я, давая волю слезам. – Я ненавижу твою фирму, твою работу, твоё начальство. Они, чёрт их подери, отняли тебя от семьи! Раньше для тебя семья была всегда на первом месте, затем, она сравняла счёт с работой, что крайне пугало меня. Но потом, твоя работа победила, и семья ушла на другой план. Это не правильно. Я понимаю, ты зарабатываешь деньги, но они не нужны мне. Я согласна жить с тобой и Несси в самой дешёвой и маленькой квартирке, лишь бы у нас всё было хорошо, и мы были вместе. Я согласилась бы работать на трёх работах, чтобы ты сидел дома. Чтобы после тяжелого рабочего дня, я приходила домой и встречала дочку и тебя. Чтобы ты улыбался мне, предлагал полуфабрикат на ужин, но был рядом. И это была бы самая лучшая жизнь. Господи, Эдвард, мне иногда кажется, что мы больше не семья. Что мы стали чужими, а я этого не хочу. Ты, будто сидишь в своём, отдельном мире, забывая о нас. Даже родная дочь обвиняет себя в этом всём! Она считает себя проблемой, хотя она самая лучшая дочь, которую только можно пожелать. Она скучает по тебе. Она каждый вечер, перед сном, закрывает глаза, скрещивает пальчики и тихо шепчет своё желание, надеясь, что оно сбудется. Чтобы ты вернулся.
Выражение глубокого внутреннего страдания исказило его тонкие черты лица.
- Эдвард, пойми, я говорю это, не для того, чтобы ты чувствовал себя виноватым, а для того, чтобы ты знал правду. Я просто хочу человеческого счастья. Я хочу просыпаться утром и видеть, как ты обнимаешь меня и улыбаешься. Я хочу готовить тебе на завтрак твои любимые тосты и заваривать кофе. Я хочу стирать твои рубашки и выбирать тебе галстуки. Я хочу снова стать частью твоей жизни. Я хочу ругаться с тобой по пустякам, как другие семейные пары, а потом обнимать тебя, просить прощение и шептать, как сильно я тебя люблю. Я хочу каждую ночь заниматься с тобой любовью. Я хочу ходить с тобой по магазинам и покупать продукты. Я хочу быть нужной тебе. Я хочу возвращаться с работы и видеть, как ты пытаешься приготовить ужин. Ты бы, как раньше, переваривал спагетти и недожаривал мясо. А я бы рассмеялась над тобой, но подошла бы и обняла, и сказала «спасибо». Спасибо за то, что старался. Потом, мы бы наделали уйму сэндвичей и, сев перед телевизором в гостиной, наслаждались едой и друг другом. Я хочу делать тебя счастливым. Я хочу, чтобы ты помогал делать Ренесми домашнее задание. Я хочу просто гулять вместе. Я хочу семью. Настоящую семью.
Я продолжала рыдать, но уже без слёз, казалось, что они просто кончились. Своими словами, я пыталась донести Эдварду всю суть моей боли, мои чувства. Супруг сидел, потупив взгляд и смотрел в одну точку, не двигаясь. На его лице не было написано ни одной эмоции, только глаза были такими неживыми, грустными, мертвыми. Я взяла в ладоши его лицо и повернула к себе, заставляя посмотреть в мои заплаканные глаза. Мне удалось, вернуть внимание мужа.
- Эдвард, пожалуйста. Я хочу целовать тебя, обнимать, ласкать, дарить любовь и получать её взамен. Я хочу стать интересной и желанной тебе. Я же женщина, мне необходимо чувствовать это. Я хочу искренности. Я хочу болтать с тобой, обсуждать книги, фильмы, и многое другое. Я хочу ловить на себе твои влюблённые взгляды. Я хочу ходить с тобой на бальные свидания. Я хочу быть твоей.
Я хочу любить и быть любимой.
Я легонько погладила Эдварда по щеке, наслаждаясь этим забытым чувством. Я хотела, чтобы он позволил мне любить его. Просто любить.
- Эдвард, я скучаю по тебе. Мы все скучаем. Я постоянно думаю о тебе. Я засыпаю со слезами на глазах и просыпаюсь с ними же. Мне надоело спать постоянно одной на большой холодной кровати в пустой комнате! Меня достало реветь из-за твоего полного игнорирования семьи! – во мне уже кипела злость и обида. Лицо Эдварда исказила боль и отчаяние. Он со страхом смотрел на меня.
- Каждый раз, когда вся наша семья собирается вместе, будь то юбилей Карлайла, или годовщина свадьбы Рене и Чарли, или день рождение Ренесми, ты всегда делаешь мне больно. Мне, Ренесми и всей семье. В последний раз, мы виделись на дне рождения Эсми. Я была так рада, что ты смог вырваться в работы и провести время с нами. Но ты снова всё испортил. Посидев около часа, ты уехал на работу. И это я узнала от Эсми. Ты даже ничего не сказал мне. Ты просто ушел! Это было так неожиданно для меня, что я не могла сдерживать всю боль в себе. У меня началась истерика. Рене и Эсми, Розали и Элис, даже Ренесми два часа просидели со мной, успокаивая. Эммет и Джаспер предлагали позвонить тебе, чтобы ты приехал, но я отказалась. Я просто боялась. Боялась, что ты разозлишься на меня, – отчаянным голосом сказала я. – И так каждый праздник, Эдвард. Последнее Рождество, ты просто оставил нам подарки и ушел на работу! Мы с Ренесми даже не видели тебя. Знаешь, я даже не открывала свои подарки, они мне не нужны. А Ренесми ты подарил домик для кукол. Такой же, который стоит в её комнате больше года. Ты ничего не знаешь о жизни своей дочери. Ты не знаешь, какой мальчик постоянно дарит ей шоколадки. Не знаешь, какой её любимый цвет, и это не розовый. Ты не знаешь, какие сладости она любит, на что у неё аллергия, чем она болела в этом году! Ты не знаешь, что в сочинении «Мой любимый человек» в школе, она пишет о тебе. Она пишет, какой ты замечательный, хороший, добрый, красивый. Она пишет, что хочет быть похожей на тебя. Что лучшего папы в мире нет! – я снова всхлипнула. Эдвард сидел неподвижно, словно статуя. Только его глаза стали мокрее, чем были.
- Прости.
- Нет, Эдвард. Ты не знаешь, что когда у них в школе «День отцов», она садиться за последнюю парту, слушает рассказы других ребят и их пап. Она сидит и рисует тебя и себя. Потом, Ренесми приходит домой, закрывается у себя в комнате и плачет. Она ни с кем не хочет разговаривать. Она, как цветок, который медленно вянет. А Ренесми, так ждала, что ты придешь в школу. Иногда посторонние люди думают, что мы разведены. И это так неприятно, - слёзы снова наполнили мои глаза. – Ты знал, что перед Рождеством, Ренесми участвовала в школьном спектакле? – тихо спросила я, надеясь, что он найдёт весомую отговорку, почему он тогда не пришел.
- Нет, не знал, - слегка удивлённо ответил он. И пелена боли снова застелила его черты лица.
- Что? Эдвард, ты не мог не знать! За неделю до спектакля Ренесми по десять раз на день звонила тебе на работу, оставляла сообщения! Она обклеила весь холодильник стикерами с приглашением! Она обвешала каждую дверь в доме «Папочка, приходи ко мне на спектакль!». Эдвард, она даже в утренней газете всё заклеила приглашениями! Она звонила тебе на сотовый, и однажды дозвонившись, сказала тебе об этом! Ты её даже не слушал! А она так хотела, чтобы ты увидел её платье Золушки! Она была в главной роли, Эдвард. Это было очень важно для неё. Но она до последней минуты надеялась, что ты придёшь! И знаешь, выступила она блистательно! Она так красиво пела, танцевала. Но ты не знал об этом, - я сидела, плакала и до боли сжимала кулаки. Как он не мог этого знать! Ренесми, так старалась. Я посмотрела в глаза Эдварда, и из них выкатились слёзы. Я не могла больше злиться на него. Я крепко прижалась к нему и обняла.
- Я не помню, когда последний раз разговаривала с тобой, утопала в глубине твоих глазах, таяла от твоих прикосновений, когда, чёрт возьми, видела тебя больше десяти минут! Не помню, когда прижималась к тебе, когда ты признавался мне в любви, когда мы все втроём нормально отдыхали… Ты помнишь? – тихо спросила я, прижимаясь лбом ко лбу Эдварда. Его грустные глаза, начались пробуждаться от мёртвого сна. Теперь, там отражалась тоска и боль. Эдвард молчал несколько минут, пытаясь хоть что-то вспомнить, но, в конце концов, отрицательно покачав головой, ответил:
- Нет, прости.
Я подвинулась ближе к нему, и наши лица были на одном уровне. Конечно, его ответ мне очень огорчил, так как я не знала, помнит он хоть что-то кроме своей работы…
- Я не помню, насколько шелковистые и мягкие твои волосы, какие нежные твои губы, насколько страстные твои поцелуи… Ты помнишь, как тебе нравилось целовать меня? – прошептала я, еле прикасаясь к его губам.
Мне сейчас просто нужно было ощутить его.
И я накрыла его уста. Поначалу, наши губы слегка касались друг друга, словно лёгкий ветер, это было нежно и трепетно. Руки Эдвард моментально опустились на мою талию, а мои – на его шею. Я только слегка ощущала его приятные ласки, которые приводили меня в восторг и поднимали в небеса. И я поняла, что с ним, я всё та же маленькая Белла, которая безумно влюблена в своего мужчину и которая сходит с ума даже от самого присутствия Эдварда. Меня опьяняло его мягкое и вкусное дыхание, которое окутывало моё лицо. Эдвард немного пододвинул меня и углубил поцелуй. Наши губы стали более требовательней целовать друг друга, превращая наслаждение в сладкую пытку. Я решила первая проявить инициативу, и немного высунув язык, провела им по нижней губе Эдварда. Его дыхание сбилось, и он крепче прижал меня. Я ещё раз провела языком и слегка прикусила его губу зубами. Эдвард открыл рот, впуская меня и разрешая исследовать его. Я нежно нежила его рот языком, наслаждаясь прекрасным вкусом. Господи, я и забыла, какой он потрясающий! Супруг начал трепетно прикасаться к моему языку своим, иногда лаская его. Его движения были осторожными, будто он чего-то боялся. Я хотела, чтобы мы оба просто наслаждались моментом, и позволила себе запустить пальцы в волосы мужу. Его волосы были растрёпаны, что нравилось мне больше, я начала лёгкими движениями массировать его голову. Эдвард слегка замурлыкал и начал гладить мою спину. Я перебывала в раю! Я так долго мечтала о этом блаженстве и наконец получила его. Мысль о том, что нам сейчас придется оторваться друг от друга из-за нехватки воздуха, была ненавистной мне. Так оно и случилось. Кислород постепенно покидал легкие, и наш поцелуй пришлось прервать.
Эдвард крепко обнял меня, и быстро поцеловав лоб, ответил:
- Я всегда помнил это. Я люблю целовать тебя, - он наклонился и запечатал лёгкий поцелуй на моих припухлых губах. Но наш поцелуй не решил проблему. Нам всё ещё нужно поговорить.
- Эдвард, - замялась я. – Я хочу детей. Я хочу ещё детей от тебя. Малышей. Я хочу сына. Даже несколько! Ты бы учил их игры в бейсбол. Ты бы играл с ними! Они бы копиями тебя, такими же красивыми и милыми. Но им нужен не просто папа, который откупиться подарками. Им нужен супер-папа! Который, будет проводить с ними своё свободное время! Который, будет знать, что они едят, в каких подгузниках им удобно, какие игрушки они больше любят! Понимаешь, малышам нужна семья. И я сама не справлюсь, Эдвард!
- Прости меня, Белла! Я такой придурок! Я совсем забыл, что такое семья! Прошу, прости.
- Эдвард, я давно простила тебя. Главное, чтобы это сделала Ренесми, - я легонько поцеловала его уста. Он, правда, сожалеет, он искренне чувствует свою вину.
- Белла, я обещаю… - начал, было, он, но телефонный звонок прервал его. Эдвард взял свой сотовый и виновато посмотрел на меня. Понятно, с работы. Отлично.
- Не буду мешать, - холодно ответила я, и уже собиралась встать, как крепкое кольцо рук сомкнулось вокруг моей талии.
- Нет, не уходи, - тихо ответил Эдвард и ответил на звонок.
- Да, Стив.
- …
- Хорошо, да.
- …
- Нет, я не могу. Я сказал, что нет, - грубо ответил он, но посмотрев на меня, слегка улыбнулся.
- …
- Знаешь, иди домой. Сегодня же Рождество. Иди к Саманте и детям.
- …
- Да, это я. Да, Эдвард Каллен. Да с ней.
- …
- Хорошо, и скажи всем, что я возьму отпуск. Я хочу провести его с семьей, - Эдвард поцеловал меня в губы, и его глаза снова начали слезиться.
- …
- На месяц. Нет, на три. Для начала, хватит, - я опешила.
- …
- Да, спасибо. Хорошо, скажу. Передавай привет семье. С Рождеством, тебя.
Эдвард отключил вызов. Затем, посмотрев на телефон, полностью отключил его.
- Это Стив. Он просил сказать тебе спасибо, - сказал Эдвард, подняв взгляд на меня. Влюблённый взгляд.
- За что?
- За то, что вернула меня к жизни, - улыбнулся он. – Спасибо, любимая.
Я неуверенно улыбнулась, хотя внутри меня всё ликовало! Господи, мечты и правда сбываются в Рождество!
- Ты не против, если я три месяца буду надоедать тебе?
- Нет, ты не надоедаешь мне. Я даже очень рада, Эдвард.
- Белла, правда, прости меня. Я тоже скучал. Я вёл себя, как последняя свинья! Я клянусь, что больше не буду забывать о вас. Я люблю тебя и Ренесми, правда. Вы единственные, кто нужен мне. Я сегодня же позвоню отцу и матери, и извинюсь перед ними. Я позвоню Рене и Чарли. Надеюсь, они не сильно злятся на меня. Я позвоню Элис и Джасу, Эммету и Розали. Ты думаешь, они примут меня?
- Конечно. Ты часть семьи, Эдвард.
- Белла, я люблю тебя. Я буду говорить тебе об этом каждый день, каждый час, каждую минуту. Я люблю тебя.
Теперь, я плакала от счастья. Господи, это правда, мой супруг?
- Я тоже люблю тебя, - я уже наклонилась, чтобы поцеловать его, как входная дверь открылась, и мы услышали маленькие, неуверенные шаги. Ренесми.
- Мамочка? Ты дома? – крикнула дочка.
Я моментально сорвалась с места и побежала к ней.
- Малышка, - прошептала я, видя перед собою самое чудное существо. Вся курточка девочки была в снегу, с ботинок текла вода, шапка слегка слезла на бок. Не обращая внимания на холод, я села на колени и крепко обняла меня.
- Мам, я вся в снегу. Ты заболеешь.
- Нет, маленькая, - плакала я, целуя её личико. – Родная, куда ты ушла? Ты представляешь, как я испугалась?
- Прости, но я оставила записку. Мамочка, не плачь. Я больше не буду так, честно, - нижняя губка Ренесми начала дрожать. Ренесми смотрела на меня едва не плача.
- Всё хорошо, дорогая. Я не сержусь. Пожалуйста, не делай так больше, - дочка согласно кивнула и крепко прижалась ко мне.
- Ренесми, - услышала я тихий шепот Эдвард за спиной. Ренесми, моментально подняла головку и уставилась на него.
- Папочка? – неуверенно спросила она. Эдвард спустился рядом на колени и протянул руки к девочке. Ренесми неуверенно смотрела на него, крепче прижимаясь ко мне. Эдвард понял, что малышка не хочет его обнимать, виновато опустил руки и закрыл ими лицо.
- Прости, малышка, - тихо прошептал он.
Я легонько подтолкнула Ренесми и улыбнулась. Она должна его простить.
- Ренесми, папочке плохо. Обними его, пожалуйста, - тихо прошептала я ей на ушко и поцеловала в носик. Девочка начала потихоньку отодвигаться от меня. Ренесми смотрела с опаской то на меня, то на папу. Для неё это было неожиданно и странно, вот так просто видеть отца. И я её понимаю. Ренесми стала напротив грустного Эдварда и наклонилась, пытаясь заглянуть в его лицо. Она пыталась, понять, ли настоящий это папа. Я кивнула ей и Ренесми, подойдя ближе к Эдварду, резко кинулась на него.
- Папочка! – кричала она, крепко обнимая её. Эдвард открыл лицо и, посмотрев мокрыми глазами на дочь, обнял её в ответ.
- Прости, меня. Ренесми, я ужасный отец. Я обещаю, что исправлюсь. Я буду ходить на твои спектакли, буду делать с тобой уроки, буду играть с тобой. Я люблю тебя.
- И я тебя, папочка, - когда услышав, как назвала его Ренесми, Эдвард улыбнулся и начал покрывать поцелуями его лицо. – Только, больше не пропадай. А то, у меня руки отваляться, каждый год писать письмо Санте.
Эдвард выглядел таким счастливым! Искренняя улыбка озарила его красивое лицо, глаза искрились радостью и любовью. Я давно таким его не видела.
- Где ты нашла Санту? – спросила я, гладя, её по волосам. Страшная мысль о большом городе, до сих пор мучила меня.
- У Колина! Сегодня, к нему приходил Санта. Ну, я же знаю, что-то был не Санта. То был парень, переодетый в красный костюм. Но я знаю, что он работает на дедушку Клауса. И передала письмо. Я и не думала, что Санта может так быстро исполнять желания, - улыбнулась она, погладив Эдварда по щеке.
- Больше так не делай, хорошо? – спросил Эдвард, дрожащим голосом.
- Хорошо, папочка.
- Тебя нужно раздеть, - сказал Эдвард и начал расстегивать её курточку. Затем, он снял шапку, варежки и ботинки. Он был таким заботливым. Приятное тепло, разлилось по моему телу. Эдвард поднялся и, взяв дочку на руки, покружил. Задорный смех Ренесми разлился по всему дому.
- Папочка, а ты приготовишь, кексики?
- Конечно, дорогая, - ласково улыбнувшись, ответил муж. Ренесми радостно завизжала и захлопала в ладоши. Она начала осыпать лёгкими поцелуйчика лицо папы. И Эдварду это очень нравилось. Он начал весело смеяться, и снова кружить дочку в воздухе. – Только иди, переоденься.
Ренесми радостно соскочила, поцеловав папу, крикнула нам:
- С Рождеством! – и с улыбкой на лице, умчалась к себе в комнату.
- С Рождеством, - тихо прошептал Эдвард. – Как я без этого раньше жил? – спросил он, посмотрев на меня.
- Не знаю, но ты скоро привыкнешь. Она простила тебя.
- Спасибо. За всё, - Эдвард нежно поцеловал меня. Мои руки моментально оказались в его волосах, чему муж рассмеялся и мягко отстранился. – Ты до сих пор, такая страстная? – я покраснела, но решила подразнить супруга и соблазнительно облизала нижнюю губу, проведя ноготком по его груди.
- Помни, кексы, - рассмеялась я.
- Есть, мэм, - шутливо задёргал бровями он, и поднял свой взгляд к потолку. – Любимая, знаешь, кажется, кексам придется подождать, - я подняла голову и увидела омелу, висящую прямо над нами.
Я улыбнулась ему, и немного приподнявшись на цыпочках, поцеловала. Именно в тот момент, я почувствовала, что полностью счастлива. Мы целовались медленно, нежно, передавая всю свою любовь через ласковые прикосновения губ. Мне на мгновение показалось, что мы снова те молодые и счастливые молодожены, целующиеся под алтарём. Я немного оторвалась от его губ и посмотрела в омуты зелёных глаз. Просто блаженство.
- С Рождеством. Я люблю тебя, - тихо ответила я, обнимая его.
- С Рождеством. Я тоже люблю тебя. И Белла? – тихо спросил Эдвард, заглядывая в мои глаза. В его глазах загорелся яркий огонёк, которого я раньше не видела.
- Да? – осторожно спросила. Но его следующая фраза полностью разрушила мою осторожность и буря эмоций накрыла меня с головой:
- Я тоже хочу детей. И я стану супер-папой, обещаю.