Ветер еле заметно колышет травинки на высоком обрыве скалы. Яркое весеннее солнце лениво отбрасывает свои лучи в еще не проснувшиеся воды великого Атлантического океана. Высоко в небе летают чайки, задевая своими крыльями мягкие, словно сладкая вата, весенние облачка. Тихий и размеренный плеск волн раздается гулом по тихой окрестности Ньюфаундленд. Заглядывая в глубины великой морской пучины, сердце замирает от ее необъятности и того невероятного ощущения, которое переполняет твою душу, словно у тебя появилось еще одно сердце, способное любить.

Стоя на самом краю обрыва, ты ощущаешь себя чайкой, что летает там, над тобой, в небесных бескрайних просторах. Каждой клеточкой своего тела ты ловишь не себе еле ощутимое дуновение ветра, слышишь под собой плеск океана – ты паришь, забывая обо всем. Перед тобой вечность…

Вечность – как много сказано в этом слове, но как мало дает нам жизнь, чтобы реализовать себя в этой вечности. Судьба порой жестоко распоряжается минутами жизни человека: одним она дарует годы беззаботной жизни - и эти люди неумело пользуются ими, другим же она преподносит короткую, но яркую жизнь. Время, проведенное этими людьми в этом мире, можно сравнить со вспышкой кометы – ослепительно проносясь в космосе, она навсегда врезается в память людей, продолжающих жить.

С каждой минутой солнце все выше и выше поднимается над горизонтом, утопая в легких облаках, беззаботно бегущих по небу. В Сент-Джонс снова наступила весна. Природа начала оправляться от холодной зимы, которая внезапно пришла в Ньюфаундленд в конце прошлого ноября. Словно по велению волшебной палочки за неделю растаяли все сугробы, которые на протяжении зимы докучали жителям небольшого провинциального городка. И теперь уютные домишки, примостившиеся на скалистых берегах Сент-Джонс, напоминали людям крохотные проталины снега, не успевшие растаять под взором долгожданного солнца.

Сегодня воскресенье. Каждый второй житель Ньюфаундленда спешит покинуть свои душные дома и вместе со своей дружной семьей уютно устроиться на лужке у своего дома.

По оживленной Water Street из магазина в магазин шныряли люди с огромными пакетами в руках, заполненными доверху всякой всячиной. Яркие витрины зазывали прохожих хоть на секундочку заглянуть в уютный магазинчик, ну а там, не удержавшись от искушения, покупатель волей-неволей купит какую-нибудь безделушку.

Но в безлюдной гавани Ньюфаундленд, у самого берега, тихо спят корабли, словно они до сих пор хранят скорбь по страшной трагедии, случившийся два года назад. Огромные судна - словно ожившие Титаны из Древней Греции - возвышаются над берегом, не позволяя солнечным лучам обогреть небольшой обелиск, устроившийся на берегу.

Черный мраморный камень, выгравированные имена и фамилия и лишь пара красных роз – все, что осталась, как память, о той катастрофе. Уже давно это место не видело горьких слез людей, давно не слышало шороха земли. Жители города просто сюда не заглядывали, кроме одной девушки, которая каждый день приходит сюда, чтобы помолчать и посмотреть на водную гладь, что сгубила его…

- Словно вечность прошла, - тихо прошептала девушка, приближаясь к обрыву скалы.
Засохшие травинки, с которых всего две недели назад сошел снег, шелестели под подошвой сапожек молодой девушки. Каждое утро, неважно был ли это трескучий мороз или испепеляющая жара, эта хрупкая девушка приходила на этот обрыв и разговорила с ним – с океаном, веря, что любимый слышит ее голос.

Девушка была невысоко роста, на вид лет двадцать, не больше. На солнечном свете ее каштановые волосы отбрасывали мерцающие блики. Несколько непослушных прядок время от времени закрывали лицо девушки, мешая ей смотреть под ноги. Наконец, перешагнув через небольшие валуны, лежавшие на краю скалы, она подошла к обрыву и, тяжело вздохнув, прикрыла глаза.
- Здравствуй, - улыбнулась она, медленно размыкая веки.
Тишина и шум океана были ответом на ее приветствие.
- Я тоже скучала по тебе, - беззаботно продолжала она, - Ты сегодня на удивление тихий, - подметила девушка, присаживаясь на небольшой камень.
Волны океана вновь ударились о скалу, разносясь по округе Сент-Джонс тихим гулом.

Перед ней простирался безбрежный Атлантический океан. Вдалеке виднелась одинокая лодка с несколькими рыбаками на борту, пытавшими счастье в поисках нового улова. Лучи солнца кокетливо заигрывали с гребнями волн. Тишина и спокойствие. Лишь громкие удары сердца девушки напоминают нам о присутствии кого-то живого.

Словно почувствовав напряжение девушки, внизу, под вековым пластом земли, послышались удары волны, только намного яростнее, чем в прошлый раз.
- Не нужно, - тихо прошептала девушка, закрывая глаза ладонью.

Ее запястье оказалось таким хрупким и нежным, что непроизвольно стало жаль этого ангела во плоти. Нежно-кремовая кожа лишь украшала эту чудесную девушку. В глазах цвета горького шоколада одновременно читались боль и отчаянье. Девушка уютнее устроилась на «своем камне», покрытом бархатным мхом. За два долгих года этот валун стал для нее родным. Это место срослось с ее душой длинными ветвистыми корнями.

Послышался очередной всплеск воды, как будто она понимала, что разговор будет неприятным, и своим напором говорила: «продолжай».
- Я так решила, - как отрезав, грубо отозвалась девушка.

Океан тут же утих, начиная свою старую тихую песню. Волны снова мирно плескались у подножия обрыва.

Какое-то время она сидела на камне, даже не шелохнувшись, то всматриваясь вдаль, то наблюдая за послушными волнами.
- Я сегодня уезжаю, - одними губами прошептала девушка, снова закрыв глаза, будто готовясь к ответной тираде океана.

Но ее не последовало. Она тяжело вздохнула, набираясь сил, и добавила: - Навсегда.
Внезапно, словно крик младенца, вырывающийся из недр Атлантики, раздался оглушительный звук. Грохот разбившейся о каменистый берег волны. Девушка вскочила с валуна, и бросилась прочь от океана.
«Куда же ты?!» - будто бы ревел ей вслед океан.

Разум девушки вопил, разрывал ее сердце на маленькие осколки, которые она не в силах была склеить, настолько потеря любимого человека разбила ее. Все жизненные силы враз ушли из нее, оставив лицом к лицу с противником, причем враг был намного сильнее. Она оказалась маленьким олененком в клетке с тигром. Бескрайний океан поглощал ее заживо. Она смирилась, решила поддаться тому, кто был сильнее ее физически. Это было ошибкой, ее ошибкой, ее слабостью. Слабостью той сильной девушки, которая – как ей казалось – справилась со смертью. Со смертью сначала всей семьи, а затем и Его… Слабостью той, которая за прошедшие два года не проронила ни единой слезинки.

И вот теперь она убегала, убегала от собственного бессилия. И она понимала это. Стало страшно не ей, хрупкому ангелу, а страшно стало ее гордости, которая покоилась в ней вот уже два года. Но эта маленькая на вид девочка сможет ее победить. Внутренняя сила, которая живет в ней, в которую поверил ее возлюбленный, непоколебима.

«Ты будешь жить, несмотря ни на что!» - как раскаты грома прогремели эти слова в голове девушки.

Она на секунду остановилась у подножья холма и развернулась в сторону бушующего океана. В ее карих глазах застыли слезы. Она плакала. Эта была победа ее духа над плотью. Это был крик души. Все, чего ей не хватало - лишь слезинок, способных заставить сердце чувствовать. Что-то снова ожило в ее душе, броня дала трещину. Вдруг девушка сорвалась с места и бросилась обратно к любимому убежищу.

Она бежала, не разбирая дороги, падала, поднималась, и снова падала, но продолжала свой путь. Обежав Сигнал-Холл, девушка со всех ног бросилась к гавани в Сент-Джонс, к тому самому обелиску. Ее ноги заплетались, предательски отказывая двигаться, но она, закусив губу, продолжала бежать.

Вот она – гавань! Как только она подбежала к обелиску, всем телом рухнула на берег и зарыдала. Это был душераздирающий плач. Маленькое тельце девушки сотрясали рыдания, по щекам бежали ручейки слез, по пути размазывая утренний макияж. Вслед за соленой влагой по щекам потекла тушь – черные дорожки той боли и горечи, что скопилась в глубинах ее души за эти два ужасных года.
- Почему? - всхлипывала она, - почему именно ты? – повторяла она громче. - Зачем ты так поступил со мной?
Она безутешно рыдала, а море было все таким же безмятежным, как и пару часов назад.
- Зачем ты меня оставил? – захлебывалась в рыданиях девушка. - Я тоже хочу умереть и быть с тобой, - на последних словах ее голос дрогнул, и она снова тихонько заплакала.

Горькие слезы текли по ее щекам, а она продолжала что-то нашептывать камню, ласково проводя руками по его холодной поверхности, словно по щекам любимого…

Так она и сидела у черного мраморного камня, стоящего возле пристани, где сгрудились рыбацкие лодки, что недавно вернулись с улова. Тихие волны плескались под бревенчатым мостком.

Внезапно поднялся ветер. Девушка вскинула голову и уставилась на бесконечно синее небо. Ее глаза сверкнули лихорадочным, безумным в своей отчаянной решимости, блеском: - Жди меня.

В ту же секунду она рванулась с места и, размазывая слезы по лицу, бегом направилась к пристани. В нескольких метрах от нее рыбаки выполняли последние приготовления к отправлению. Оставшиеся на берегу снасти ожидали своей очереди.

Коренастый мужчина спрыгнул с лодки и взял в руки огромный чемодан с рыболовными принадлежностями.
- Стойте! – раздался отчаянный крик девушки.
Мужчины, которые уже были на борту, вмиг оглянулись. По деревянным брусьям раздавался стук каблучков.
- Подождите! – уже тише крикнула она.
- Что-то случилось, мисс? - поинтересовался тот самый мужчина, который стоял на пристани со снастями, когда она подбежала ближе к лодке.
- Я… мне… Вы не могли бы взять меня с собой? – голос девушки был еще хриплым от слез.
- Крей, - раздался грубый голос рыбака с лодки. Он предупредил: - Девушка на борту корабля - не к добру.
Он явно не собирался пускать ее на борт своего судна.
- Пожалуйста, - со слезами на глазах умоляла она, - мне очень нужно.
- Джон, да ты посмотри на нее, - крикнул другой рыбак, - она чем-то очень расстроена.
Крей поставил чемодан со снастями на пристань и подошел к хрупкой фигурке.
- Как вас зовут, мисс?
- Белла, - тихо прошептала она, - Белла Каллен.
От произнесенной фамилии по телу девушки прошла дрожь. Как же долго она не произносила ее вслух.
- Ну что ж, Белла, добро пожаловать к нам на палубу, - дружелюбно произнес мужчина.

В глазах девушки зажегся огонек надежды, и лишь губами она прошептала «спасибо».

Через пару минут корабль «Hope» уже разрезал носом гребни морских волн. Девушка стояла у кормы и смотрела на морскую гладь. Высоко в небе ослепительно светило солнце. Чайки словно стрелы с высоты бросались к водной поверхности океана в поисках пищи.
- Ну вот мы и встретились, - раздался тихий шепот девушки.

В ее глазах снова блестели слезы. Она поднесла к лицу сжатую ладошку и что-то зашептала. Закончив бормотать, она резко разжала ладонь и выбросила в море небольшой предмет.
- Это тебе, - тихо всплакнула Белла. - Это для тебя, мое сердце навеки с тобой.

Воды Атлантики поглощали совершенно бесполезную для себя крохотную безделушку. Голубой бриллиант плавно погружался на самое дно.

Вместе с этим незатейливым кулоном девушка утопила и свое сердце, тосковавшее по любимому человеку, погибшему два года тому назад. Два долгих года она страдала от одиночества, сражаясь с той невыносимой утратой. За два долгих года она так ни разу и не надела этот кулон, подаренный им на ее восемнадцатый день рождения. Это было его сердце, сердце ее Эдварда.

И теперь это «Сердце океана» так же бьется в глубине морской пучины, так же преданно любит, и уже скучает по этой хрупкой девушке, которая всего секунду назад стояла на корме судна, а теперь ее измученное тоской тело медленно погружалось в воды Атлантики, на дно… Все ближе и ближе к нему, к его сердцу, к «Сердцу океана».
___________________