Белла

Я бы никогда не смогла предсказать события вчерашнего дня.

Когда я подняла голову и увидела Эдварда, стоящего передо мной, я сначала подумала, что сошла с ума. Вызванные горем галлюцинации были нешуточным делом, и я все-таки была на работе. Не было никакой возможности, что Эдвард мог быть реальностью. Он не только выглядел кошмарно, но и «возник» в рабочее время. Если Уолл-стрит ввел неприсутственный день, о котором я ничего не знала, то это не тот человек, из-за которого я плакала.

Так что представьте мой шок, когда я поняла, что это не галлюцинация. Что он был настоящим.

К сожалению, моя боль - тоже. Я не доверяла ему, и не была уверена, что хочу услышать, что он скажет. Я даже отказалась положить свой нож. Конечно, я никогда бы не ударила его, но таким образом я могла немедленно отвлечься измельчением чего-нибудь. Например, помидоров. Или напряжения в воздухе.

Однако, несмотря на мои замечания, я слушала. Я слушала его извинения и его уступки. Он даже предложил бросить свою работу, если это означало, что мы могли бы быть вместе.

И тогда он сказал мне, что влюблен в меня.

Я, честно говоря, чуть не упала прямо там, от шока, но это не помогло бы, так как я хотела перепроверить, правильно ли услышала. Он повторил это заявление, наряду с тем, что он - идиот. Он казался таким серьезным и искренним, и мне очень хотелось верить в то, что он говорил. Я хотела верить, что он влюблен в меня, но не так сильно, что он идиот.

Часть меня хотела не уступать, сказать ему, что я не верю, что он может измениться, и что он должен отвалить. (п.п.: в прямом смысле принять участие в длительной прогулке) Очень длительной прогулке. Как из центра города во Флориду. Но одно сдерживало меня, и это был не страх пожилого человека наткнуться на Эдварда в солнечную погоду.

Я любила его. Ничего особого сложного. У него был потенциал, чтобы разрушить меня, но, не дав ему шанса, я бы отказалась и от своего счастья тоже, потому что, уверена, я бы такого больше нигде не нашла. Однако, мне нужно быть осторожной, и я хотела бы дать ему понять, что этот шанс не был поблажкой. Он должен был вернуть мое доверие, и нам обоим нужно приложить серьезные усилия в связи с этим.

Так что, я положила билеты на самолет в Ирландию в мой комод, наряду с тремя маленькими словами, которые я придержала, и решила подождать и посмотреть, что будет дальше.

Наше первое «свидание» было на следующий день после того, как Эдвард появился в ресторане. Я хотела встретиться с ним прямо после работы, но решила, что должна нарядиться на всякий случай, ведь мы шли в необычный, таинственный ресторан, о котором знали только богатые люди. Я не хотела, чтобы мы пошли куда-нибудь только из-за меня, чтобы не выбежать в смущении. В конце концов, мы над этим работали, и я хотела гордиться собой.

Когда Эдвард появился у моей двери, моя уверенность немного пошатнулась; бабочки вернулись. Он выглядел гораздо красивее и счастливее, но все, о чем я могла думать – каким важным был этот момент. Все изменилось. Это на самом деле чувствовалось как первое свидание.

Я сказала бабочкам, что мигрировать еще рано, и призвала их, по крайней мере, успокоиться. Этот вечер была слишком важным, чтобы испортить его своими нервами.

- Ты выглядишь привлекательно, - сказал Эдвард, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в щеку. - Очень привлекательно, на самом деле.

- Спасибо, ты тоже, - сказала я. - Красиво. Ты выглядишь красиво. Я имею в виду, ты можешь выглядеть мило тоже, но красиво все-таки лучше.

Он усмехнулся.

- Я возьму оба. Жадность - это хорошо. Ну, это то, чему я научился в бизнес-школе.

- Итак, куда мы идем? - спросила я.

- Le Bernardin. Мои родители любят его. Три звезды Michelin, как говорит мама.

Мои глаза расширились, когда я уставилась на него.

- Что? - спросил он, внезапно стушевавшись. – Это слишком? Ты не в настроении для морепродуктов? Я просто хочу обращаться с тобой, как с королевой, вот и все. Французской, возможно. Хотя, может быть, не Марией-Антуанеттой. Мне нравится пирог, но не казни. Они...

- Эдвард, прекрати, - перебила я. - Просто... требуются месяцы, чтобы попасть в Le Bernardin. Месяцы. Есть очередь.

- О, нет. - Он усмехнулся. – Тогда, думаю, нам придется ночевать под открытым небом на 51st Street. Месяцы, говоришь? Тебе повезло, что ты мне нравишься.

- Тебе повезло, что мне нравится кемпинг.

На самом деле мне не нравился кемпинг - слишком много насекомых, и мне не нравилась сомнительная туалетная обстановка - но я не хотела, чтобы он думал, что это будет слишком легко. Во всяком случае, он проводил меня из моей квартиры к ожидавшей нас машине, куда мы сели на заднее сиденье и постаралась вести себя естественно. Проблема была в том, что это было нечто новое для нас, поэтому было немного неловко. Мы оба, казалось, были полны решимости пройти через это, и вскоре уже оказались в самом лучшем ресторане города.

- Ожидание оказалось короче, чем я думала, - сказала я, когда мы сели. - Я с нетерпением ожидала кемпинга. Ты Scout Eagle, в конце концов. (п.п.: самая высокая ступень в программе Бойскауты Америки)

- Совершенно верно. Но думаю, что еда здесь лучше, чем та, которую я смог бы добыть на тротуаре.

Мы сидели за маленьким столиком в дальнем углу. Было очень интимно, но я старалась не думать об интимном, так как это было наше первое свидание, и он еще многое должен был доказать. Однако, ему не нужно было доказывать свое мастерство в постели, так как мы уже спали вместе. Но это не относилось к делу.

Концентрируясь на обширном меню, а не на обширных навыках Эдварда, я пыталась решить, что заказать. Я хотела сделать правильный выбор, так как это вполне может быть моим единственным разом в этом всемирно известном ресторане, и я хотела использовать это по максимуму. Хотя, будет трудно, так как, уверена, все было очень вкусным. Я подняла глаза и увидела, что Эдвард смотрит на меня.

- Ты выбрала? - спросил он, нарушив неловкое молчание.

- Думаю, так, - ответил я, кивая головой. - Да. Я хочу, чтобы ты поискал хот-дог у уличного продавца, и, возможно, остатки салата из мусорного ведра.

- Не могу дождаться, чтобы услышать, что бы ты хотела на десерт.

Я рассмеялась.

- Мне сначала устрицы, а на горячее (в качестве основного) – тунец.

Он подмигнул мне, когда официант подошел принять наш заказ.

- Elle va prendre les huîtres et le thon. Je vais prendre le saumon et le bar, s'il vous plaît. Et une bouteille de Coche-Dury Meursault-Les Perrières Premier Cru, 1999. (п.п.: «Она будет устриц и тунца, я возьму лосося и окуня. Ибутылку Coche-Dury Meursault-Les Perrières Premier Cru, 1999 года»)

- Très bien, monsieur, - сказал официант, взял наши меню и ушел.(п.п.: «Хорошо, мсье»)

Без меню, мне нечем было обмахиваться. Эдвард, говоривший по-французски, весьма возбуждающее зрелище. Это было действительно жарко. Я помахала рукой перед моим лицом, и только потом поняла, что он мог видеть, что я делаю это.

- Ты в порядке? - спросил Эдвард, слегка встревоженный.

- Все хорошо. - Я откашлялась и сделала большой глоток воды со льдом. Что-то должно было охладить меня. - Только больше не говори по-французски.

- Извини. Я уже запутался, - сказал он с горечью, терзая свои ранее прекрасно уложенные волосы. - Я полагаю, что был грубоват?

- Нет, это не так. Эээ… не волнуйся об этом. - Я на мгновение опустила глаза, чувствуя себя плохо от того, что ничего не сказала. Я волновалась, и Эдвард выглядел так, будто чувствовал то же самое. - Правда, не беспокойся об этом. Ну, не волнуйся по сути. Просто, когда ты говоришь по-французски… эээ… температура повышается.

- О, - он остановился. - Становится... жарко?

- Да. Очень.

- Comment chaude? Très chaud? (п.п.: «Насколько жарко? Очень жарко?»)

- Я понятия не имею, что ты только что сказал, но собираюсь сделать вид, что ты попросил меня сделать это, - заявила я, полностью отодвигая свой стул назад. Я практически перелезла через стол и схватила его за лацкан пиджака.

Проигнорировав его потрясенный вид, я потянула его на себя и впилась своими губами в его. Мне было все равно, что мы были в ресторане и что люди могут видеть нас. По-видимому, Эдварду тоже. После первоначального удивления, он страстно поцеловал меня в ответ, его рука была на моей щеке.

После того, как мы закончили наш поцелуй, мы какое-то время просто сидели на наших местах. Было облегчением, по крайней мере, для меня, снять некоторое сексуальное напряжение.

Эдвард выглядел немного ошарашенным.

- За что? – живо спросил он, подняв брови.

Я пожала плечами.

- Ну, знаешь, за то, что ты… остаешься собой… За то, что владеешь несколькими языками и... и за то, что всегда стремишься быть лучше во всем.

- Ну, тогда все в порядке.

Именно тогда мы поняли, что наш официант стоял рядом с бутылкой вина в руке. К счастью, он воспринял PDA (п.п.: публичное проявление страсти) спокойно, будто такое происходило здесь все время. Может быть, так оно и было. Это действительно романтическое место. Кроме того, я была уверена, что богатые люди не заходят так далеко в проявлении своих чувств прямо на глазах у официанта, который сейчас, в нашем случае, надел маску невозмутимости.

После того как вино было налито, Эдвард провозгласил тост за наше новое начало.

Это был, конечно, момент, полный надежды и спокойного оптимизма.

И только после нашего фантастического обеда, когда мы вернулись в мою квартиру, мы вспомнили о проблемах, которые еще должны были проработать. Были времена, когда вам пришлось бы ждать.

Мы целовались и обнимались на диване, когда я решила взять дальнейшее на себя. Мы уже спали, оправдывала я себя, так что не беда, если мы сделаем это снова? То, что он был здесь, его губы на моих, и его руки везде по моему телу, поколебало мою решимость.

- Пойдем в постель, - сказала я, когда мои губы распухли от многочисленных поцелуев.

Эдвард потянулся и на мгновение закрыл глаза, затем посмотрел на меня.

- Мне очень и очень бы этого хотелось.

- Хорошо, тогда пойдем, - сказала я, слезая с его колен и взяв его за руку.

Я потянула его, но моя рука чуть не вывихнулась, и я споткнулась о свои ноги. Он не двигался.

- Что? - спросила я.

Он сделал мне знак, чтобы я подошла поближе, поэтому я опять заползла к нему на колени и запуталась пальцами в его волосах на затылке.

Он нежно поцеловал меня в губы, а затем посмотрел на меня серьезным взглядом.

- Я люблю тебя.

- Я… - Мне хотелось сказать эти слова, но они умерли в горле.

Эдвард посмотрел на меня с грустным выражением лица.

- Вот почему мы не можем.

- Я хотела сказать это. - Настаивала я. - Я просто...

- Ты мне не доверяешь.

Я хотела возразить, но понимала, что он был прав. Независимо от того, как я люблю его, какая-то часть меня ожидала, что он разобьет мне сердце.

- Вот почему я отдал тебе билеты. Это всего лишь три месяца. Мы можем подождать. Только позволь мне увезти тебя отсюда, когда будешь доверять мне.

Я кивнула и поцеловала его еще раз на ночь. Он был прав. Всего три месяца. Если бы я не доверяла ему, и если бы он не мог доказать, что ему можно доверять - то это не было бы настоящим соглашением.

Зеленые холмы и радуга, возможно, были на горизонте, но я все еще не была в этом уверена.



Мы медленно продвигали наши физические отношения, но на всех порах в любых других областях. Мы возобновили наши воскресные встречи за кофе в Dean&DeLuca, хотя теперь Эдвард настаивал на том, что он будет заезжать за мной, вместо встречи на месте. Он держал меня за руку, пока мы шли, а когда погода портилась, обнимал, чтобы согреть.

Иногда мы куда-нибудь шли после кафе, например, в Central Park Zoo(п.п.: Зоопарк Центрального парка) или в The Met (Музей Метрополитен (разговорно The Met) - художественный музей в Нью-Йорке), и иногда ему приходилось работать. Я обычно снова видела его вечером в среду за ужином, и либо в пятницу, либо в субботу вечером, когда он вел меня в лучшие рестораны города.

Он был внимательным и милым, и мы потратили много времени на разговоры и на то, чтобы узнать друг друга. Правильным путем на этот раз. Я рассказала ему о пожаре, во время которого погибли мои родители, и как глубоко их смерть повлияла на меня. И как, в следствие этого, я редко позволяла себе сблизиться с кем-нибудь.

Он рассказал мне об отдалении от своих родителей и как он иногда скучал по тому, насколько они были близки, когда он был ребенком, и как большинство отношений в его жизни были временными и поверхностными. Но он пытается изменить эту ситуацию со мной и его новым другом Джаспером Уитлоком.

Эти отношения меня сначала удивили, но когда я увидела их вместе, это казалось вполне логичным. Они были полными противоположностями и дополняли друг друга. Если бы я не была уверена, что он традиционной сексуальной ориентации, я бы заволновалась.

Мы несколько раз обедали с Роуз и Эмметом, и, несмотря на то, как я знала, что они настороженно относились к Эдварду, они почти сразу же тепло его приняли. Когда я спросила Роуз об этом позже, она пожала плечами.

- Очевидно, что он без ума от тебя. Люди могут совершать ошибки. До тех пор, пока они учатся на них.

Моя работа в ресторане была всем, на что я могла надеяться и даже больше. Часы были долгими, а работа трудной, но она была полноценной и творческой, и забавной. С Эсме было приятно работать, и она даже ввела мой закрытый куриный пирог как особое предложение. Он был так хорошо принят, что она поместила его в постоянное меню. Мы назвали его «Закрытый куриный пирог бабушки Мейсен». Эдвард приходил на обед, по крайней мере, два раза в неделю и каждый раз заказывал его.

Он был вынужден отложить наши встречи пару раз, но я приняла это как должное. Я услышала легкое дрожание в его голосе, когда он впервые позвонил, чтобы сказать мне о том, что должен был работать и не может встретиться со мной в среду вечером.

Мое сердце ёкнуло, но я напомнила себе, что старый Эдвард мог не позвонить вообще. Я заверила его, как могла, что не сержусь и что с нетерпением жду нашей встречи в субботу. У нас был заказан столик в «Bull&Bear» (п.п.: «Бык и Медведь» - один из лучших ресторанов Нью-Йорка, специализирующийся на мясных блюдах), который был, судя по названию, стейк-хаусом отеля Waldorf-Astoria, а не какой-нибудь финансовой конференцией (п.п.: здесь намек на статую «Атакующий бык» на Уолл Стрит, символ агрессивного финансового оптимизма и процветания). Я не могла дождаться, чтобы съесть большой толстый стейк, который готовила не я. Может быть, я бы пропустила обед и сохранила место для дополнительных блюд и богатого десерта.

Но когда он позвонил мне в субботу днем и сказал: «Я сожалею», я поняла, что стейк придется отложить.

- Все в порядке, - сказала я. - Правда.

- Это не так, но это очень важно. С приобретением контрольного пакета акций, о котором я тебе говорил, возникли трудности, и я потребовал проработки этих цифр с юридической точки зрения сегодня вечером.

Я глубоко вздохнула и пожелала себе остаться оптимистичной. Я должна была учиться ожидать этого и обращаться с этим как взрослый человек, если наши отношения когда-нибудь будут работать.

- Хорошо. Не буду врать, я разочарована. Но ты не избавишься от меня так легко. И поэтому, я постановляю, что тебе разрешено мне это компенсировать. Я очень щедрая, не так ли?

- Я, безусловно, возмещу тебе все. Составь список того, что я должен сделать.

- Подожди, мне нужна ручка...

- Однако, должен тебя предупредить, я не большой мастер, так что это не может быть все, что угодно, - игриво добавил он.

- Я хочу только тебя, Эдвард. Никакого набора инструментов не требуется.

Я провела вечер, убеждая себя, что то, что ему пришлось отменить нашу встречу, это еще не катастрофа. Все-таки он старался, и я должна была приложить столько же усилий, чтобы понять, насколько важен его бизнес для него. Я не играла вторую скрипку, я просто иногда делила свое место с его важными делами. Проблема была в том, что мне пришлось потратить время, убеждая себя в этом. Что само по себе являлось проблемой.

Я была удивлена, когда Эдвард скинул мне смс в половине двенадцатого ночи, где спросил меня, сплю я или нет. Как только я ему ответила, спустя тридцать секунд раздался стук в мою дверь.

Он стоял там, выглядя помятым и усталым и немного застенчивым.

- Я скучал по тебе, - сказал он, пожимая плечами.

Я потянула его к себе в квартиру, а затем в мои объятия, такая счастливая, что он здесь. Он крепко обнял меня и устало вздохнул мне в шею.

- Спасибо, - сказал он.

- За что? Что впустила тебя? Не думаю, что могла остановить тебя. Это не дом с консьержем. Если не считать старой Тани. Она охраняет дверь, как Цербер.
- Шшшш, - сказал он, мягко целуя меня и улыбаясь в мои губы. - Я хочу сказать спасибо, что ты не сердишься, что я был вынужден отложить наше свидание еще раз.

- О, это. - Я взяла его за руку и подвела его к дивану, куда он устало сел. - Ты закончил свою работу?

Я присела рядом с ним.

- Да. - Он провел рукой по лицу. – Хотя, я бы лучше провел это время с тобой.

- Я не знаю, - сказала я, перемещаясь на диване так, чтобы сесть на противоположный конец. - Я уверена, что таращиться на финансовые документы компании, было захватывающе.

Я схватила его за руку и заставила его наклоняться так, чтобы его голова оказалась у меня на коленях.

Он посмотрел на меня и улыбнулся, когда я провела рукой по его волосам.

- Таращиться на тебя гораздо приятнее. Ты не начинаешь расплываться, когда я устаю. Ты всегда имеешь смысл.

В таком положении он и провел свою-в-основном-платоническую-ночевку, а когда я проснулась на следующее утро, я поняла, что что-то сдвигается в наших отношениях. Он скучал по мне так же, как и я скучала по нему, и вместо того, чтобы просто сказать, он подкрепил свои слова действием. В конце концов, я почувствовала, что была его приоритетом.

Лежа на боку рядом со мной, он мягко положил руку мне на щеку и сонно улыбнулся. Я прижалась к его груди и спутала свои ноги с его. Теплый, сонный Эдвард был таким милым.

- Ты должен работать сегодня? - спросила я через некоторое время.

- Мне только надо компенсировать тебе вчерашний вечер, - сказал он, проводя рукой вверх и вниз по моей спине.

- Нечего там компенсировать, - сказала я, отстраняясь немного, чтобы посмотреть на него. – Так или иначе, это обязательно произойдет снова. Я просто рада, что ты пришел вчера вечером.

- Я тоже, - сказал он, привлекая меня к себе, и поцеловал.

- Ты хочешь, чтобы я приготовила завтрак? - спросила я. - У меня есть... что-нибудь есть, я уверена.

- Нет, это воскресенье. Мы пойдем пить кофе, возьмем газету и посмотрим, что будем делать сегодня.

- Оу.

- Оу? Это звучит не очень-то одобрительно мисс Свон.

- Извини, мне нужно кое-что сделать сегодня.

- Например? - спросил он, подняв брови.

- Мне нужно постирать белье, оплатить некоторые счета, купить продукты.

Он выглядел немного опечаленным.

- И ты не хочешь, чтобы я был рядом, в то время как ты делаешь это?

- Ты хочешь быть со мной? Ты когда-нибудь пользовался стиральной машиной?

- Гм, нет. Я отдавал свое белье в прачечную. И я уверен, что в моей квартире есть стиральная машина и сушилка. Я просто точно не знаю где.

Я закатила глаза и убрала прядь волос с его лба.

- Ты уверен, что тебе не будет скучно до слез со мной?

- Скучно, мне? Все это интересно, когда я с тобой, - сказал он, оживившись. - За исключением, может быть, «Унесенных ветром». Но в свою защиту, хочу сказать, что я устал, и ты тоже заснула.

- Ну, в таком случае, нам лучше начать что-то делать, - с радостью ответила я, воодушевленная тем, что могу провести с ним сегодня больше времени. - Если мы все будем делать достаточно быстро, мы, вероятно, сможем втиснуть «Унесенных ветром» между прачечной и магазином.

- Давай сейчас не будем перегружать наш график...

Я рассмеялась, когда он крепко прижал меня к себе и поцеловал в лоб.

Нельзя отрицать. Я была счастлива.

Через сорок минут мы вошли в Dean&DeLuca рука об руку. После того, как Эдвард сделал наши заказы, мы сели на наше обычное место и разделили воскресную газету.

Но я не могла сконцентрироваться на колонке Minimalist(п.п.: рецепты без излишеств, практические советы (что на самом деле мы используем), и легкий подход к домашней кухне) в разделе Dining&Wine. Я была сосредоточена на Эдварде и наблюдала, как он пил свой кофе и ел булочку, пока просматривал газету. Мне нравилось смотреть, как меняется его лицо, в зависимости от того, что он читал. Видимо, сегодняшние новости были либо раздражающими, либо сбивающими с толку. Эти выражения легко сменялись.

Я улыбнулась, когда смотрела на него, думая о том, что мое первое неуместное письмо, которое я послала ему, привело к нашему первому разу здесь. Я была такая неловкая и запуганная, и неуверенная в себе. А он был сильным, богатым, красивым и невероятно умным. Я – это всего лишь я. Но, по какой-то причине, он продолжал искать моего общества, и теперь, сидеть здесь, с ним, было совершенно естественно. Он был прав. Мы оказались правы.

- Эдвард?

- Хм? - сказал он, отрывая глаза от газеты и посмотрев на меня.

- Я действительно, действительно люблю тебя.

Его лицо из мягко заинтересованного в ослепительно счастливое преобразилось за долю секунды. Он взял меня за руку через столик, затем наклонился и легонько поцеловал в губы.

- Я действительно, действительно люблю тебя тоже. - Он сделал паузу, выражение его лица стало немного нервным. - Так... могу я теперь быть твоим парнем?

Я рассмеялась. Он действительно был очарователен.

- Да, Эдвард. Ты можешь быть моим парнем.

Похоже, я все-таки буду проводить Рождество в Ирландии.