Даже такой сильный ливень, не смог разогнать поклонниц с аллеи перед кинотеатром. Возле каждой лавочки толпились кучки девчонок, надеющихся на то, что их кумир выйдет к ним хоть на минутку. Они с надеждой смотрели на главный вход и ждали…
Я не надеялась, я получила свое… Я просто очень сильно захотела чего-то… И, как бы это ни казалось странным, сейчас я была на седьмом небе от счастья…
Я была счастлива от того, что просто увидела его, счастлива от того, что прикоснулась к нему, счастлива от того, что просто дышала с ним одним воздухом…
Музыка заглушала мои мысли…Но я все равно думала о нем…
Проверка, ФБР, пиар… Что за глупость? Неужели он думал, что я могу во все это поверить? Возможно во что-то из этого, но не во все… И вообще, как можно было такое придумать? Детский сад… Или нет? Или это реальные события, которые почему-то происходят именно со мной? Кошмар…
И как же я могу быть очарована этим человеком, который как под гипнозом причиняет мне только боль и страдания? Я действительно мазохистка, иначе как объяснить то, что мне все равно, что он выставил меня из своего дома, что он не побежал, чтобы вернуть меня, что он ответил на поцелуй, но не сознался в этом, что он все это время не доверял мне, а я…
Я любила его… Любила не так, как тогда несколько месяцев назад… Любила, как женщина любит мужчину. Реального, страстного, нежного, немного смущенного и борющегося с собой, со своими чувствами, которых он не понимал…
Роберт… Роберт… Роберт…
Я могла тысячу раз повторить его имя, как заклинание. И мне этого было достаточно.
Я шла по аллее и улыбалась всем девчонкам, давая понять, что я здесь самая счастливая… Еслиб они только знали, что несколько минут назад, Роберт обнимал меня, держал за руку, вдыхал запах моих волос, смотрел мне в глаза: пристально, устало, страдая…
«Да, они бы просто разорвали тебя на части», - всплыло в голове.
Но я не могла стереть улыбку со своего лица, даже березы, мерно покачивающиеся от ветра и повторяющие движения дождя, листья - улыбались вместе со мной.
Я шлепала по лужам, загребая в свои изящные босоножки, на десятисантиметровом каблуке, теплую воду. Вода в обуви хлюпала, издавая хрюкающий звук…
- Я люблю тебя… - прошептала я, попадая в унисон вместе с хлюпаньем.
Сердце заныло и спустилось куда-то вниз. Я прикрыла глаза и мое сознание, будь оно не ладно, опять напомнило мне о Томе… Его васильки сверлили меня, укоризненно напоминая об обещании…
Я улыбнулась сама себе и подумала, что я сейчас напоминаю себе Татьяну из произведения А.С. Пушкина. Мне стало еще смешнее, казалось, истерический смех просто задушит меня.
«Но я другому отдана, я буду век ему верна»…
Не так ли, прозвучали мои слова, когда я напомнила Роберту про Тома?
Черт! Надо срочно выпить.
Я повернула направо и стала двигаться в направлении магазинов.
Хорошо же я, наверное, выглядела? Потому что продавщица в небольшом магазине без разговоров выдала мне бутылку коньяка и еще предложила конфеты. Я как истинно русский человек сказала, что с горя не закусываю. Она понимающе закивала головой и сдала сдачу.
Я шла вдоль проезжей части, где мимо пролетали автомобили, тормозя в грязных лужах, и швыряя брызги во все стороны. Мне было на них наплевать. Я обдумывала свой план. План возвращения в Лондон…
Надо было сделать так, чтобы Том не заподозрил слишком рьяную смену моего настроения и настроя вообще…
Ведь я понимала, что здесь в Москве у нас с Робертом не было шанса выяснить все, что я бы хотела.
У него работа, которую он и так прервал (пусть на несколько минут), чтобы хоть как-то объясниться со мной. А ведь мог совсем ничего не говорить и даже не встречаться. Кто я? Кто я ему? Мне никто ничего не должен…
Но судя по всем его поступкам… Я все-таки что-то для него значила… Вопрос только что? Может я просто друг для него? Друг… Как же… Друзья не носят на шее украшения друг друга,… Или носят? Вряд ли, тем более, если они явно женские…
Еще четыре месяца назад, я думала, что потеряла свой кулон по дороге в аэропорт. А сейчас я видела, что он никуда не делся, он мило располагался на шее Роберта и слегка оттенял его глаза, которые, как хамелеоны меняли свой цвет. Роберт, Роберт…
Изящная женская цепочка и кулон в виде арабского кошачьего глаза, приносящего удачу в делах. Мне его подарила на двадцатый день рождения Надя. И я бы узнала его из ста тысяч таких же цепочек и кулонов. Неужели он хотел, чтобы я его увидела? Или забыл, что он у него на шее? Ничего себе присвоил подарочек… Но мне было приятно… приятно от того, что какая-то часть меня была всегда рядом с ним… Значит он думал обо мне…Вспоминал… Поэтому мне вовсе не нужны были его слова там… Мне достаточно было просто видеть Роба и ощущать его присутствие…
Я завернула бутылку коньяка в целлофановый пакетик с цветочками и открутила крышку. Слегка резковатый коньячный запах ударил мне в нос. Черт!
- Ох… - я зажала пальцами нос и влила себе немного спиртного в приоткрытый рот и проглотила. – Хо… - Выдохнула я.
Теперь намного лучше… Теперь можно подумать о плане…
Во-первых, Том… Ну, тут все просто: пара поцелуев, щекотание за ушком, … и он готов. Сложнее заставить Роберта прилететь в Лондон. Я совершенно не знаю, чем он будет занят следующие два месяца. Вот непруха, дала же я себе зарок не заходить на любимый сайт…Хотя можно им пренебречь, ведь обещанием Тому я пренебрегла. Какая же я плохая девочка. Да, еслиб не попадались на пути такие плохие мальчики, то и девочка бы не испортилась… Ведь так? И чем еще себя успокоить?
Есть еще Лиззи… Думаю, она сможет мне помочь. Да, точно. Лиззи…
Вторым в плане действий будет звонок Лиз. Мы поболтаем с ней о том, о сем. И я невзначай проболтаюсь, что скоро приеду к Тому в Лондон. Надо еще будет слегка сгустить краски: сказать про то, что Том такой романтик, обязательно что-нибудь придумает загадочное. Да и еще сказать про то, что возможно в эти две недели сможет решиться моя судьба…
Я опять глотнула коньяк…
Вот это я придумала. И где раньше была моя смекалка? Что-то я совсем разнюнилась… И надо же так …
Роб…Ты будешь моим или я не Настя Щербакова.
Я шла и потихонечку прикладывалась к коньячку… Дождик продолжал лить, неприятно щекоча мое лицо… Грязные лужи пачкали мои ноги… Вид у меня, возможно был самый потрясающий… Но я думала только о своем плане, разбирая его в деталях и придумывая с какой интонацией и какими словами буду преподносить свои речи, когда услышала сигнал мимо проезжающего автомобиля…
Я повернулась на сигнал и задела каблуком за решетку водостока… Черт!
Еле удержавшись на ногах, я мысленно покрыла всеми фольклорными словами водителя автомобиля…
Я смотрела в пол, силясь увидеть причину моего столь шаткого поведения, но…
- Стася, это ты? – раздался голос за спиной.
Я повернулась и посмотрела на того, кто меня об этом спрашивал. Хм… Глеб… Глебушка…
- Привет, Глеб, – ответила я, хлопнув его по плечу. – Ты ж вроде в Красноярск рванул, новый филиал открывать?
- Я приехал подписать кое-какие документы, – оправдывался он, держа меня под локоть. – А ты что здесь делаешь? Одна и в таком состоянии?
- В каком это я состоянии? Глеб? Ты меня уже второй раз оскорбляешь… - вот противный мужик. Как лекции списывать так первый, а как…Ммм… Похоже я совсем пьяна…
- Стася, пошли в машину? – предложил он. – Я тебя подвезу.
- Никуда я не пойду, – стала сопротивляться я. – Я поеду на метро.
- Тебя сразу заберут в обезьянник, – пояснял он.
- Ну, мне как раз туда. У меня и наряд…
- А где твой англичанин? – какой глупый вопрос.
- Какой? – ответ не лучше.
- Тот с голубыми глазами, – вспомнил Глеб
- Ааа.. Этот? – удивлялась я. – Этот в Огайо. – Блин, у меня даже получилось выговорить это слово. Значит, еще не так пьяна. Надо еще тест провести. – Серень… Сереневень… Сереневененеве… Сереневенький – Наконец, выговорила я.
Глеб, уже ничего не спрашивая, просто тащил меня к машине. А я покорно плелась за ним…
Да, что ж такое? Что ж меня все таскают кому не лень? А тот, на которого была надежда, даже не обнял путью…
Глеб открыл передо мной дверь машины, и я забралась на заднее сиденье.
«Странно… Почему не рядом с ним?» - размышляла я.
- Привет! – раздался дребезжащий, как гитарная струна, голос передо мной. – Меня зовут Женя.
«Понятно, почему не на переднее сиденье», - продолжала я монолог с самой собой.
- Настя! – представилась я и протянула руку. – Коллега по работе.
- Да-да. Глеб рассказывал о вас, – тараторила гитарная струна.
- Надеюсь только хорошее… - она не успела ответить, так как в машину сел Глеб.
- Ты там же живешь? – спросил он.
- Да, – ответила равнодушно я. – Где ж еще? Зовут, правда, в Лондон… - Я на секунду замолчала.
- А ты? – заинтересовался Глеб, включая зажигание.
- А я думаю… - задумчиво произнесла я.
- А что тут думать! – опять включилась Женя. – Мне тоже Глеб предложил поехать в Москву. Так я почти сразу согласилась. Это же Москва… - Многозначительно протянула она.
- Да, Лондон – это не Москва... – задумалась я и стала рыться в сумочке в поисках жевательной резинки. – А Москва – не Красноярск. – Добавила я шепотом себе под нос.
Машина тронулась с места, и я вместе с сумочкой тоже тронулась. Да так, что все содержимое оказалось у меня на коленях…Я стала вдумчиво все собирать…
Глеб проводил меня до двери подъезда и просил позвонить, чтобы убедиться в моей сохранности. Я клятвенно ему это пообещала. Хотя знала, что не позвоню точно…
- Надеюсь, у тебя все будет хорошо, – не понятно было, то ли Глеб констатировал факт, то ли он желал мне этого. Я кивала головой. – Вроде бы твой парень, англичанин, не плохой.
- Да, – я опять кивала. – Только ссытса и глухой… - Бросила я.
Глеб фыркнул и улыбнулся.
- Я просто хотел пожелать тебе счастья с ним. Потому что сейчас ты выглядишь не совсем счастливой, – ох уж эта привычка Глеба говорить то, что думаешь. Мне хотелось то же чем-то его уколоть и сказать что-нибудь обидное.
Я наклонилась поближе к нему и спросила:
- Глеб, а у Женечки есть грудь?
Глаза Глеба увеличились вдвое, а брови оказались на лбу. Я смогла это увидеть даже в вечерней мгле, при свете одного фонаря.
- Есть, – недоверчиво ответил он.
- Так почему ж она ее не носит? – серьезно спросила я.
Глеб улыбнулся, обнял меня и прошептал в ухо:
- Настя, ты очень хороший человек. Грубить тебе не идет. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, – ответила, слегка отстранившись. – Увидимся на лекциях. Надеюсь, ты прилетишь на учебу из своего Красноярска? – И я изобразила самолет.
- А ты из Лондона... – я уже не слушала его, так как, изображая самолет, залетала в свой подъезд…
Я была рада за Глеба и за его Женечку, которая все время следила за нами из окна его авто…
И еще я думала о том, что завтра мне будет фигово… По всем показателям…

***

Утро…
Утром меня ждал сюрприз… Точнее сразу три…
Во-первых, сегодня понедельник и стоит сходить на работу, пока она у меня есть.
Во-вторых, где-то очень громко дребезжит мой телефон, хотя, я помнится, его вчера даже не включала. Странно…
Я встала с дивана и прислушалась к себе. Голова… На месте… Я потрогала руками голову и посмотрелась на свое отражение в телике… Вот это да… Клоун из Макдональдса отдыхает…
В вертикальное положение меня привел стук в дверь и голос Тамары Петровны:
- Дорогая, если ты не хочешь говорить с Томом, это могу сделать я.
Черт! Кто включил телефон? Я не готова сейчас выяснять с ним отношения…
Том… Прости меня… Я коза… Неееет.
- Тамара Петровна, я сейчас. Только накину что-нибудь, – я нацепила на себя старую растянутую футболку и открыла ей дверь.
- Вот, – протянула она мне мой телефон. – Его принес твой коллега. Вчера.
- Мой коллега? – удивилась я.
- Да. Такой кудрявый, с кнопкой вместо носа… - улыбалась Тамара Петровна. Может, ее так мой вид развеселил.
- Пипеееец, - простонала я.
- Да. И еще вот что, – она протянула мне конверт.
Это был третий сюрприз…
Конверт был сделан из какой-то старинной бумаги с оборванным краем. Она была шероховата на ощупь. Я прислонилась к ней щекой и почувствовала запах… его Man от Calvin Klein.
Сердце бешено застучало… Глаза расширились, улыбка сводила щеки судорогой… Тамара Петровна только улыбнулась мне в ответ и прошагала в кухню…
- В обморок не упади, - крикнула она оттуда.
Сверху, на конверте было написано: «I'm not the poet, but I'll tell poems»
Я прижала письмо к сердцу и рванула в комнату…
Присев на край дивана, я еще долго просто любовалась им, боясь того, что там внутри и борясь с желание раскрыть его…
Но желание взяло верх…
Внутри лежал такой же шероховатый листок, на котором красивым английским было написано:

Let those who are in favour with their stars
Of public honour and proud titles boast,
Whilst I, whom fortune of such triumph bars,
Unlook'd for joy in that I honour most.

Great princes' favourites their fair leaves spread
But as the marigold at the sun's eye,
And in themselves their pride lies buried,
For at a frown they in their glory die.

The painful warrior famoused for fight,
After a thousand victories once foil'd,
Is from the book of honour razed quite,
And all the rest forgot for which he toil'd:

Then happy I, that love and am beloved
Where I may not remove nor be removed.
Sonnet 25

Перевод:

Кто под звездой счастливою рожден -
Гордится славой, титулом и властью.
А я судьбой скромнее награжден,
И для меня любовь - источник счастья.

Под солнцем пышно листья распростер
Наперсник принца, ставленник вельможи.
Но гаснет солнца благосклонный взор,
И золотой подсолнух гаснет тоже.

Военачальник, баловень побед,
В бою последнем терпит пораженье,
И всех его заслуг потерян след.
Его удел - опала и забвенье.

Но нет угрозы титулам моим
Пожизненным: любил, люблю,…

Шекспир. Сонет 25

У меня просто не было слов…
А у него, похоже, были…
В конверте скромно торчал листок с неровными мелкими каракулями:

You got me way. Forgive me.

Все было так красиво, так правильно и так неожиданно, что слеза сама покатилась по щеке и селенным океанским вкусом одарила мою улыбку…
На телефоне задребезжал будильник… Семь утра…
Я взяла аппарат, чтобы выключить сигнал и ужаснулась…
Двадцать семь неотвеченных вызовов и одиннадцать смс…
Блин! Кто включил мой телефон? Ответ уже чесался у меня на языке, но я не хотела думать про этого человека…
Я открыла смс… Сразу вспомнилось: «Читал смс на телефоне – много думал»…
Тут точно стоило над чем задуматься. Из одиннадцати смс, шесть были от Тома:
«Привет. Что делаешь?»
«Ау. Почему молчишь?»
« Я волнуюсь»
«Ты где?»
Захотелось пошутить и отправить интересную рифму на этот вопрос…
«Ты все-таки пошла на премьеру? Почему молчит твой телефон?»
Странно… Он не должен был молчать… Он должен был шептать, что абонент отсутствует. Или что-то в этом роде…
«Стася, я тебя люблю. Не мучай меня».
Пипец. А обо мне кто-нибудь думает вообще? Меня кто-нибудь перестанет мучить? Мне так тяжело. Мне просто невыносимо тяжело говорить одному человеку люблю и не иметь возможности сказать это тому, кого на самом деле… Черт! Голова вообще не варит…Том… Роберт…Лиззи…
Две смс от Лиззи:
«Что у вас произошло?»
«Почему ты молчишь?»
Что я должна была ей ответить? У нас произошел разговор, который оставил в моем сердце только легкую надежду на то, что все будет хорошо. И еще хотелось поднять повыше руку и как в одноименно фильме про все хорошо крикнуть:
«Ну и хрен с ним, с финским плащом!»
Две смс были от Надюхи:
«Ты где?»
Тоже нарывалась на замысловатую рифму…
«Неужели ты променяла своего голубоглазого англичанина на этого упыря, который даже красиво поцеловаться на экране не может?»
Да ты права… Надя, ты как всегда права… Я с радостью променяла его… Вот только на что? На пустые слова? Ведь даже не на обещания вечной любви…Да, что там вечной, хоть какой… Простой, приземленной…
Сонет…Что сонет? Разве он открывает полностью душу и чувства? Возможно… Но теперь мне этого мало… Слышишь, Роберт? Мало…
Последнее смс от него:
«Нет громче звука, чем молчание твоего телефона!»…

***

Август…
Утро будило меня запахом поджаренного тоста и кофе…
Я повернулась на бок, не желая вставать…
Уже четвертый день, как я гощу у Тома, а Роберта я так и не видела…
Все усилия по его привлечению в этот город дождей и туманов, были напрасны. А ведь я нажала на все кнопочки… и Лиззи и Клер… и Том… Все могли сообщить ему, что я здесь. А где же он? Неужели, он не сможет выбраться хоть на несколько дней?
Я, конечно, очень рада получать его письма с сонетами Шекспира раз в три дня, но сонеты не идут ни в какое сравнение с реальным Робертом… И потом пересекать почти весь Лондон, для того чтобы заполучить долгожданный конверт из рук Клер… Скажу честно, мне было очень стыдно и некомфортно под ее взглядом, но она всегда молчала, как заправский партизан… Только конверт и разговор ни о чем… Да и сонеты… нет в них ни определенности, ни признания, ни обещаний… только одна надежда…
Я закуталась в одеяло и не хотела вылезать из кровати…Мягкость белого льна обнимала все тело…
- Детка, пора вставать, – услышала я за спиной голос Тома. – Я приготовил завтрак. – От него пахло свежестью нового утра…
Том… милый Том… Как же мне тяжело врать, делать вид и ждать… Ждать, что ты сам все поймешь и отпустишь… Я не говорю о простишь… такое не прощают. Я чувствовала себя Жанной Дарк, готовой сгореть на костре за все, что я натворила. Но я не была готова сделать это сейчас, когда мне не совсем еще все было ясно…
- Ммм… - промычала я, не открывая глаз.
- Кофе остынет... – промурлыкал он мне в ухо и поцеловал.
Почему же он такой добрый? Почему не злится на меня? Мы даже поругаться с ним не можем, потому что нет повода… Хотя, нет. Повод есть. Но мы оба о нем молчим… Он молчит, потому что не хочет потерять меня. А я… Я молчу, потому что хочу быть уверенной во всем, и не хочу опять остаться на бобах…Синица в руках… как быть, если хочется все время журавля… Не знаю, сколько я так протяну…
Том аккуратно перелез через меня и лег, смотря мне в глаза…
- Вставай, – он провел пальцем по овалу лица и поправил прядь волос…
Я открыла глаза и смотрела на него.
Сырые волосы волной сбивались на одну сторону, высокий лоб, острые скулы, мягкие губы, большие васильковые глаза, сильные руки и шарм, английский туманный шарм, будь он неладен…
- Стася, у тебя собеседование в десять. Пора вставать! – настаивал Том.
Да… Пора было просыпаться…
Солнце светило, пробиваясь сквозь тонкую полоску ночных штор, слегка подрагивая, будто боясь меня разбудить или принести мне плохие вести.
Том… Мой замечательный Том все делал так, чтобы я осталась здесь, с ним… Он верил в то, что у нас все хорошо, что никакой даже самый легкий шторм не сможет опрокинуть наше небольшое суденышко… Боже, как он ошибался… Но все же, он делал все для меня…
И я даже не хотела вспоминать ту небольшую ссору из-за премьеры…
Да и не ссоры это была вовсе. Так…
Том был в Москве на следующий день после премьеры и встречал меня уставший и небритый, но с цветами возле офиса…
Я в первую секунду, признаться, просто остолбенела. А потом подлетела и поцеловала его. Он словно спасательный круг, который вытащил меня из той пучины, просто приехал и был со мной. Пусть всего два дня, но этого было достаточно… Достаточно для него, чтобы понять, что все по-прежнему. И достаточно для меня, чтобы понять, что все по-прежнему быть не может…
Не знаю… С каждым разом мне кажется, что я все больше погружаюсь во всю эту муть…Меня кружит этот хаос лжи, неизвестности и тревоги… тревоги перед чем-то грандиозно ужасным и безвозвратно надвигающимся…
Хотелось кричать… Где она правда, где спряталась та Стася, которая мечтала, верила, ждала… Где она?
Не спасал даже тот факт, что я не отвечала Роберту ни на его письма, ни на его смс… Я пыталась быть здесь и сейчас, а сердце хотело быть там с ним…
Том нежно прикоснулся к моим губам своими и прошептал:
- Вставай тебя ждет еще один сюрприз.
Ох уж эти его сюрпризы… Ох уж это небо Лондона…

***

Собеседование прошло хорошо. Контора, с которой договаривался Том или там какая-то его знакомая, мне вполне подходила. Я спокойно могла оставаться в Лондоне и работать тем, кем привыкла – туристическим агентом. Только, я пока не знала, стоит ли мне здесь оставаться. Потому что Том не был той причиной, ради которой я могла покинуть свою Родину…
А реальная причина всего этого общалась со мной только невербальным способом…
Я так хотела отметить успешность собеседования, что забежала в ближайший к дому магазинчик и купила немного бекона, сыра и французское вино…
Квартира Тома находилась в районе Notting Hill, довольно таки всем известным по одноименному фильму. Здесь жила в основном творческая составляющая Лондона: актеры, писатели, музыканты. Это был словно уголок какой-то деревеньки в центре огромного мегаполиса.
Том жил в новостройке в современной квартире, оформленной в основном в стиле hi-tech. Хотя способность Тома привозить из своих поездок всякого рода сувениры превратила ее в очень милое и уютное гнездышко, предназначавшееся как раз для двоих…
Черная кухня, желтая ванная комната, красная спальня, плавно переходящая в гостиную ядовитого зеленого цвета…Здесь сочеталось несочетаемое… и мне, казалось, я приходилась здесь кстати…
Я осторожно открыла дверь квартиры. Хотелось сделать Тому тоже сюрприз…
Поставив бумажный пакет с продуктами на пол, я скинула с ног свои туфли и повесила на крючок блейзер…
Из кухни доносились голоса и шум воды…
Я еще раз повернулась к вешалке с одеждой и…. Я просто не ожидала сегодня встречи с ним… Я уже почти смирилась с тем, что мне придется просто читать письма и ждать, ждать, ждать… Но…
Я перевела дыхание и осторожно стала двигаться вдоль стены по направлению кухни…
- Да я влюбился. Говорю тебе! – вещал Том.
- Последний раз я такое слышал в школе, – они оба разразились смехом. – Да и после этого ты сказал, чтоб я еще раз… - Говорил Роб сквозь смех.
- Нет. Теперь все по-другому, – объяснял серьезно Том.
Я стояла возле перегородки, отделяющей кухню от спальни и гостиной, которая была сделана из стеклянных блоков, не имея возможности оставаться незамеченной и слушать их разговор…
- Она моя жизнь, – продолжал Том. – Без нее ничто не радует. И ничего не хочется. Понимаешь?
Я чувствовала запах сигаретного дыма и слышала, как тяжело Роб выпустил воздух из легких.
- Понимаю, – ответил он. Я была готова отдать все, только бы видеть сейчас его лицо. Понять, что он думает, что чувствует…Боже… - А она? – Роберт…
Надо было что-то делать, я вовсе не хотела слышать, что может сказать Том. Ведь он мог сказать, что угодно. Роб его друг и сказать ему то, что на сердце…
Я быстро вернулась к двери и приоткрыв ее, хлопнула с силой…

Вот песенка, которая просто дает проникнуться Лондоном и романтикой))

Вобщем вот новая глава... Не знаю, что сказать... Вот такая получилась... Читайте, пишите, жду:)) Здесь и на Форуме