Я с наслаждением откинулась на сидении автомобиля, упиваясь прикосновениями рук и сладкими подобно нектару поцелуями. Было ощущение, что в салоне наэлектризовался воздух. Мы часто и прерывисто дышали, делая перерыв между нежностями, и избегали смотреть друг другу в глаза. Напряжение и скованность моих действий были последствиями нашей очередной ссоры. Келлан как всегда улаживал конфликты, прямо переходя на другую тему при помощи своих головокружительных ласк. Бесспорно, его личные методы определенно были действенными. Было невероятно, что он мог делать своими руками. Мягкие губы целовали мои лицо и шею быстро и хаотично. Чувство обиды волшебным образом исчезало, а на смену ему приходило то, что не входит в раздел приличных мыслей. Я неисправима. Мое влечение к Латсу было неоспоримо, и я начинала уже побаиваться того, что мне до сих пор было непонятно его отношение ко мне.
Горящие глаза Келлана были черны от желания, как темная ночь за окнами машины. Правда, улыбка, гуляющая на его губах, от чего появлялись эти соблазнительные ямочки, полностью разрушала образ рокового соблазнителя, и он выглядел как ребенок – таким же милым и наивным. Вот только думало это дите сейчас совсем нечисто.
Вечеринка, которую организовал наш режиссер для актерского состава, уже давно началась. Уверена, что каст уже отрывался по полной, а мы застряли здесь и даже не думали торопиться. В крови уже во всю разгуливал адреналин от страха, что в любую секунду нас могут увидеть: мы находились на общественной парковке прилежащей к бару.
Ладонь Латса медленно соскользнула с моей груди и пропутешествовала к пуговице джинсов. Я судорожно выдохнула. Губы открылись навстречу; горячие влажные языки обжигали, сталкиваясь, и от этих прикосновений тело пронзала томительная боль и истома. Сейчас мы хотели одного и того же и явно не собирались ограничивать себя в своих желаниях. Казалось, что мое тело будто распято под тяжестью его мускул. Я хотела почувствовать его в себе и забыть обо всем. Единство тел, танец любви… Стоп. Какой, к черту, любви?
Как только Латс расправился с ширинкой на моих джинсах, а я сорвала с него футболку, звонок его гребанного мобильного разрезал тишину. Трель телефона показалась выстрелом, вмиг снявшим все желание. Возможности отключить его у меня не было, потому что это звонила его драгоценная, как обычно. Что-либо возразить? Тем более не было смысла, так как он ясно дал понять, что рвать их отношения, какие бы они не были, не собирается. Все, что происходило между нами, еще не повод для того, чтобы все кардинально менять в личной жизни. Я смирилась. Почти. Все это законы звездной жизни Голливуда.
Келлан приложил палец к моим губам и с умоляющим выражением лица посмотрел на меня. В ответ я просто попыталась выглядеть как можно более равнодушной, но это было трудно, поэтому, уверена, сейчас он находился под моим испепеляющим взглядом. Латс никогда не был серьезным в чем-либо. К нашим так называемым отношениям он тоже относился легкомысленно, он играл. Меня волновало только то, когда же для меня это перестало выглядеть забавным и почему мне хотелось чего-то большего.
Всякому терпению приходит конец. Моему пришел, когда я услышала как Келлан, словно выпускник в школе, начал снова оправдываться перед Анной, выдумывая нелепости и преподнося комплименты. От этого стало тошно. Я почувствовала себя грязной. От парестезий пятиминутной давности не осталось и следа. Все, чего я сейчас хотела – это оказаться в компании отменной бутылки вискаря и человека, который бы просто выслушал. Я, не заботясь о том, как сильно подставляю Латса, который уже давно - ну, по его рассказам - отдыхал в номере, взяла и прикусила его палец.
- Fuck, Эшли! – заорал на весь салон Келлан и отскочил от меня, обратно на свое сидение. Его лицо переполняли эмоции, и сейчас он явно выслушивал очередную тираду от своей подружки. Оставаться здесь уже не было смысла, да мне и не хотелось.
Выпрыгнув из машины, я глубоко вздохнула. Стало почему-то легче, но не до конца. Я попробовала привести себя в порядок: застегнула джинсы, поправила майку, стянув с руки резинку, заплела волосы в хвост, а потом еще раз вздохнула. Даже не подумав о том, что надо бы дождаться Латса, я со счастливой улыбкой направилась к бару. Целью сегодняшнего дня станет не приближаться к Келлану. Я ведь могла наслушаться его речей и запросто простить. Снова. Он точно не мешкая пустит в ход для пущего убеждения свою «тяжелую артиллерию», а мое тело - это то, что сдастся прежде всего. Когда этот дурашливый обольститель был рядом, мой разум под влиянием какой-то древней магии и инстинктов начисто отключался.
Я вошла внутрь, и меня накрыло волнами возбуждения, пофигизма и веселья, которыми была пропитана окружающая атмосфера. Наша сумеречная зона сегодня была в ударе. Здесь, по моему беглому наблюдению, собрались все. Даже ребята-каскадеры на пару с командой операторов. Пускай съемки только и начались, но Кэтрин уже о нас беспокоилась. Она видела, что у нас пока нет сплоченности; не хватало чего-то такого общего, поэтому на экране мы смотрелись не столь гармонично, как она хотела, и не так идеально, как видела Калленов и остальных Майер. Возможно, мы, сопровождаемые страхом неудачи, разочарованием фанатов и критики со стороны, были немного скованны и боялись решительных действий кроме Кристен, которая, несмотря на свой юный возраст, вела себя в любой ситуации как профессионал, коим она и являлась. Мы всем составом начали общаться довольно близко, но что-то такое далекое иногда все же проскальзывало. Нам просто нужно было немного больше времени, но такой роскоши мы, к сожалению, не имели.
Но сейчас, наблюдая за тем, как все развлекаются, все сомнения почему-то улетели прочь. Никки, не выпуская из рук фотоаппарата, носилась из угла в угол помещения и пыталась запечатлеть ценные кадры. О, я уверена, нам будет что вспомнить. Она задержалась на компании, состоящей из Анны, Роберта, и парня, который работал каскадером Роберта. Его имени я пока еще не запомнила. Рид снимала целую серию кадров, пока они строили смешные рожицы в объектив камеры. За этим я наблюдала с широкой улыбкой - все уже были заметно подпитые и не сковывали себя в действиях. Кристен сидела за одним из столиков в другой стороне бара, со своим парнем Майклом, Питером и Эди. Они о чем-то разговаривали, но через какое-то время к ним присоединилась Хардвик и начала к чему-то подначивать. Узнать, в чем суть дела мне не удалось, так как мое внимание привлекла рыжая копна волос, промелькнувшая у стойки бара, и я отправилась туда.
Рашель сидела за стойкой и о чем-то любезничала с барменом, который напрочь позабыл о других клиентах. Покачав головой, я решила помешать их идиллии и направилась к ним. Спишем это все на настроение, но я была слегка не в себе и из-за невнимательности - не понимаю, как это случилось - столкнулась с Рэтбоуном и избежала падения, очутившись в его бережных объятиях.
- Извини, - улыбнулась я, когда он крепко удержал меня за руки, прижав близко к своему телу, обдавая теплом, и не дав возможности упасть или отойти. Этот парень постоянно был так осторожен, внимателен. Многие говорили, что он очень стеснителен, но я, наблюдая за ним, пришла к выводу, что он всего лишь на всего скромен. Как и Роберт. Только у Джексона это было не в силу своей природы, как у истинного англичанина. Редкость, согласна. Уверена, Рэтбоун умел быть тем, от кого могло снести крышу, но он, наверное, этого не хотел или просто боялся. Он был интересным, умным, слегка загадочным для тех, кто его не знает, и совершенно необыкновенным, для тех, кто знает его хорошо.
Я не знала, откуда в моей голове понеслось столько неоднозначных мыслей о нем, пока он просто стоял и держал меня, глядя в глаза, казалось, в самую глубину души с надеждой что-то там найти. Затем его сосредоточенное лицо озарила ухмылка, он отошел от меня на шаг и, притронувшись несколькими пальцами к шляпе, сделал кивок. Я прищурилась и посмотрела в ответ слегка озадаченно. Странный. Другой. Почему, когда он где-то поблизости, я так теряюсь?
Джексон вернулся к разговору с Кесиди. Девушка играла в массовке и была приятой и общительной. Я же пошла к Рашель, которая, как предполагалось, должна стать моим подставным плечом на сегодняшнюю ночь.
Было много выпито, много сказано, за все время, что я пробыла здесь. Возможно, было сказано что-то и лишнее, но я старалась ни на что не обращать внимания. Латс предпринимал много попыток добраться до меня и получить шанс быть выслушанным мной. Я просила Кэма поговорить с ним, но это не помогло, он не отстал. Рашель же, моя хрупкая защитница, была бессильна и велась на все, что ей говорил Келлан. Захватив свой коктейль с барной стойки, я пошла к столику, где сидели ребята. Приземлившись на свободное место около Питера, я решила не вникать в суть разговора, а просто посидеть с ними и понаблюдать. Рядом с Фасинелли мне всегда было очень комфортно. От него постоянно исходила такая отцовская забота обо мне, только не могу представить, чем я могла ее заслужить в столь короткий срок.
Я совершенно случайно заметила, как Роберт с Келланом подошли к Джексону, что было более чем неожиданно. Паттинсон начал что-то объяснять Рэтбоуну, который временами кивал. Латс же в это время приложился губами к бутылке, и я знала, что вряд ли в ближайшее время этот дуэт возможно будет расцепить. Роберт и Келлан стояли ко мне спиной и не могли знать, что я за ними наблюдаю, а Джексон облокотился на барную стойку и смотрел на меня, при этом внимательно слушая, что ему говорит Роберт. Потом Джексон виртуозно снял свою шляпу, не разрывая со мной зрительного контакта, его губы зашевелились - скорее всего, он сказал что-то Келлану - и, оттолкнувшись, направился в мою сторону. Я больше не могла смотреть в эти бездонные омуты. Казалось, я не имела больше сил и была готова утонуть в их глубине и остаться там навсегда. Поэтому, чтобы хоть как-то обезопасить себя, я вернула свое внимание к нашему столику, но вскоре поняла, что все, чтобы я сейчас не сделала, будет тщетно. Я каждой клеточкой тела чувствовала его приближение ко мне. Если эти двое решили, что Джексон повлияет на мое решение, то не на ту напали. Как он вообще согласился на это? Немыслимо. Я считала его таким непреступным, а оказалось, он еще как поддается на уговоры.
- Эшли, - нежный шепот раздался прямо над ухом, и я замерла. Пытаясь не растерять все связные мысли, я повернулась на зовущий голос со всей незаинтересованностью на лице, которую только могла продемонстрировать.
- Нет, - тут же ответила я, не дав возможности задать вопрос, который так отчетливо хотел соскользнуть с его губ. Он улыбнулся так соблазнительно и ненавязчиво.
- Отказываешь, не потрудившись узнать, о чем речь? – спросил он, присаживаясь на корточки возле меня. Теперь я смотрела на него сверху вниз, но все равно мне было не по себе. Слишком волнуюсь или меня слишком волнуют - трудно было разобраться, потому что это чувства, а в них разум всегда бессилен.
- Я не буду с ним разговаривать, даже если об этом попросишь ты, - решила сразу все разъяснить я. Надеюсь, что мои слова звучали более убедительнее в слух, ведь я чувствовала, что его шарм скоро одержит надо мной победу и я сдамся, первой подняв белый флаг.
- Даже? – изогнув бровь, уточнил он и повернул голову влево, теряя со мной связь, тем самым вызвав у меня разочарованный вздох и ощущение какой-то до этого неизвестной пустоты. Джексона кто-то отвлек, но уже через пару секунд он вернул свое внимание ко мне.
- Ты акцентируешь внимание не на тех словах, - после моего высказывания он нахмурился. Джексону не шел такой вид, он просто обязан был постоянно улыбаться.
- Не согласен. Я улавливаю только то, что важно для меня, - серьезно без тени улыбки произнес он и поднялся на ноги, вероятно, намереваясь уйти. Я не позволила ему это сделать и схватила за запястье, заставляя остановиться.
- Пошли потанцуем? – предложила я, но не собиралась дожидаться ответа и, поднявшись с места, поволокла его танцевать. Рэтбоун не сопротивлялся, крепко сжав мою ладонь. Приятно.
- Ты же сказала – нет, - произнес он и остановился, притягивая меня к себе. Слишком близко для обычного дружеского танца, но не так близко, как хотелось бы на самом деле. Сейчас мне хотелось, чтобы он просто припечатал меня к своему телу, пусть даже допуск таких мыслей был мне непозволителен.
- Я не читаю мысли, - сокрушенно ответила я, положив голову на его плечо. Он напрягся и застыл, но через мгновение продолжил медленно вести меня. Не ожидал? Возможно, но в его объятиях было так хорошо, что даже становилось страшно.
- Тебе нужно научиться слушать, а не убегать, - начал он, а я уже было понадеялась, что он действительно не заведет об этом разговор.
- Слабая, - предположила я, хмыкнув. Интересно, какая магия подействовала, что второй трек подряд в баре играет медленный?
- Не смеши, - хмыкнул Джексон, явно переубеждая в обратном. Мы замолчали и просто раскачивались под музыку, а я еще и наслаждалась близостью Рэтбоуна.
Вспомнился первый день съемок и наш с ним первый танец. Просто решив подурачиться, он пригласил меня и учил танцевать. На площадке был перерыв, все занимались своими делами. Все было так неловко, боязливо, но потом мы вошли во вкус и даже станцевали вальс, а Роберт подыграл нам на рояле. Нам хлопали, свистели, а мы в ответ смеялись. Я поскользнулась на паркете и упала, потянув за собой Рэтбоуна, но мы так и не перестали смеяться – искриться счастьем. Было хорошо. Мне с Джексоном было очень легко, но сблизиться мы так и не могли, все осторожничали. Ведь все это - что есть между нами - могло исчезнуть, а так присутствовало какое-то волшебство, и я не могла нарадоваться этому.
- Выслушай его и сделай выбор: останься или просто уходи, - говоря это, Джексон медленно провел ладонью по моей спине, заставляя вздрогнуть.
- Мне кажется, это не твое дело, - дерзким тоном парировала я, гордо вздернув подбородок, и посмотрела на него. Я не хотела грубить, но, по-моему, именно так и вышло.
- Ты же понимаешь, что я хочу помочь? – усмехнулся он и погладил меня по щеке. От этого легкого прикосновения внутри меня как будто надорвалась струна. Мне так надоело это. Вся эта неопределенность его сегодняшних поступков пугала. Это не похоже на то, что происходило с Латсом, - неопределенность с ним меня просто нервировала.
- А еще пытаешься быть милым, заботливым и эффектным. Не получается, - останавливая наши движения, высказала я. Хотелось на него разозлиться, но я не могла. Это порядком сбивало.
- Тебе еще нужно научиться врать, - шутливо упрекнул он и отошел от меня на шаг, воспринимая мою остановку как конец танца.
- Я никудышная актриса, - усмехнулась я, разводя руками, и чуть не оступилась от неожиданного приближения Джексона ко мне.
- Ты замечательная, Эшли, а тот, кто это не ценит, просто тебя не заслуживает, - сказал он, опаляя своим дыханием мою кожу, и от его слов я закатила глаза от какого-то ненормального наслаждения. Я почувствовала, как он нежно и легко прикоснулся к моим губам своими и так же неожиданно отстранился. Я без особого желания распахнула глаза, будто бы намазанные медом, и увидела, как Рэтбоун, не говоря ни слова, развернулся и зашагал по направлению к бару, где его уже заждались. Я не могла точно подобрать слов, чтобы объяснить, что сейчас между нами произошло, но мне это не очень-то понравилось. Или наоборот, и поэтому я сейчас была очень рассержена.
Я всего секунду размышляла над его словами, а потом направилась к Латсу, который только что скрылся в коридоре, ведущем в комнаты для vip-клиентов. Мне даже не потребовалось объявлять о своем приходе - Келлан ждал. Его глаза загорелись надеждой, и он уверенными шагами начал приближаться ко мне. Расстояние между нами сокращалось, неуверенность в правильности моих действий тоже. Я не думала сейчас о Келлане, я все еще слышала слова Джексона у себя в голове, как будто их поставили на повтор: «Ты замечательная…»
Он остановился напротив меня, поднял руку и, по-видимому, хотел дотронуться до меня, но вдруг - не скажу, что неожиданно, - зазвонил его мобильник. Провались пропадом тот человек, который изобрел телефон. Слишком уж много он приносит неприятностей, а еще больше раздражения. Я ничего не сказала и была предельно спокойна. Перегорела за один день. Даже нет, вечер. Я молча кивнула ему на телефон, чтобы он наконец ответил, давая понять, что совершенно не против. Мне было плевать. Как ни странно, но уже плевать. Я решила последовать совету Джекса: выслушаю и уйду. Только вот буду слушать я не его оправдания мне, а ей. Его ложь любимой девушке, официальной, как он выражался. Латс поднял трубку с какой-то осторожностью, и я позволила себе усмехнуться.
Было заметно, как тяжело Келлану подбирать слова; после каждой сказанной фразы, он наблюдал за моей реакцией. Непривычно было видеть эту гримасу на лице вечно жизнерадостного Латса. Я стояла и слушала, выдерживая на себе его взгляд. А потом поняла, что мне больше нечего здесь делать, поэтому поджала губы и помахала рукой. Все, что он успел, так это покачать головой из стороны в сторону, прежде чем я развернулась и ушла. Вот и все его попытки меня остановить. Жаль.
Как бы мне ни стало хорошо от своих действий, я все равно чувствовала, что этого недостаточно. Пускай разумом я уже и понимала свободу, но вот чувства. Они тянули меня обратно, заставляли кинуться ему на шею и забыть обо всем. Но я упорно продолжала идти вперед.
Проходя мимо бара, я без труда отыскала Рэтбоуна. Выхватила на ходу из его руки бокал и продолжила идти, оставив его позади, вероятно, шокированным. Я залпом выпила все, и янтарная жидкость обожгла горло, заставив слегка поморщиться. Поставив бокал на стойку с глухим стуком, я начала пробираться к выходу. Готова поспорить, это выглядело эффектно.
Выйдя на свежий воздух, я поежилась. Похолодало, и мне пришлось обнять себя руками. Привлеченная шорохом слева, я повернула голову и обнаружила, что не одна. Рядом стояла Кристен и тушила сигарету. Непонятно, почему она вышла наружу, если и в баре курить не запрещено. Я не была удивлена, когда узнала, что эта девушка курит. Сейчас эта проблема уже никого не волновала, и каждый сам выбирал. Все равно рано или поздно она бросит. Стюарт посмотрела на меня как-то странно, но так ничего и не произнесла. Засунув руку в карман, она вытащила пачку и протянула мне, вероятно, подумав, что мне сейчас необходимо расслабиться. Если я и смотрела на нее с сомнением, то всего какую-то ничтожную долю секунды, а потом достала сигарету. Кристен так же любезно дала мне подкурить, а потом вернулась обратно в бар. Мы с ней не обмолвились и словом, но после случившегося, я поняла, что она именно тот человек, которому можно доверять на все сто процентов.
Я не умеючи держала сигарету, боясь ее случайно обронить. Покрутив ее между пальцами, я усмехнулась, а потом поднесла к губам. Делая затяжку, я смотрела, как она тлеет на конце. Сгорает, оставляя после этого пепел, то есть, ничего.