Вместо эпилога... Прошло около двух недель с того памятного пикника, когда я увидела вампиров при свете солнечных лучей. Это был удивительно приятный день. Эммет, оказывается, может быть милым, а его шутки не только обидными и саркастичными. Розали не иронизировала; готова поклясться, что пару раз я даже видела на ее лице улыбку. Эсми окружила меня такой заботой, что я почти почувствовала себя маленькой девочкой. Если бы не холодные руки Эдварда на моей талии, то так бы и случилось. Карлайл мягко попросил Эдварда утихомириться и позволить всей семье проявить обо мне заботу. Неугомонная Элис придумывала все новые и новые игры, в которых участвовали все, кроме нас двоих. Но мы с Эдвардом были благодарными болельщиками и пару раз даже поспорили. Джаспер был как никогда прекрасен, наше хорошее настроение отражалось на нем - впервые за долгое время ему не нужно было кого-то успокаивать или разряжать обстановку.
Неделю назад я наконец-таки сдала все экзамены, которые пропустила. Сдавала довольно-таки успешно, что неудивительно. Мой любимый буйствовал, когда я старалась улизнуть от повторения материала. И я зубрила, чтобы не злить хомячка в Эдварде и получить порцию ласки.
Да-да, я продалась за несколько поцелуев и нежные прикосновения. Но я не виновата! Выдержать его близость, когда он сосредоточенно декламировал то любовные сонеты, то притчи из Библии, я просто не могла! Мне запрещено было даже обнять его! Стоило мне только попробовать сделать это, парень уходил на полтора часа.
Путем неимоверных усилий мне удалось перебороть свою собственную лень, вспомнить все логарифмы и даже попытаться понять биологию. Эдвард помогал мне во всем, он мог бы стать замечательным преподавателем. Правда, я была слишком развратной ученицей. За каждый правильный ответ или понятую тему я требовала поцелуя. Моя маленькая месть за тот самый день без прикосновений.
Стоит ли говорить, что в большинстве случаев мой личный преподаватель отскакивал от меня на несколько шагов и в течение некоторого времени приходил в себя. Время наших перерывов зависело во многом от того, насколько далеко мы дошли. К сожалению, прикосновения к моему телу, неприкрытому одеждой стало табу на второй день, теперь даже моей спины он не касался.
Зато мои успехи были на лицо, я практически сняла с него рубашку однажды! Он остановил меня в тот момент когда, мне оставалось всего четыре пуговицы из десяти. С тех пор у него стало входить в привычку удерживать мои руки в своих. Благо, его выдержки хватало ненадолго, и прикосновений совсем он не смог меня лишить.
Не думаю, что я бы отпустила Эдварда преподавать в колледж и, уж тем более, давать индивидуальные уроки...
Все-таки хорошо иметь в семье врача, особенно если он не может тебе отказать. Несмотря на мою обаятельную улыбку и упрямство, Карлайл только четыре дня назад снял гипс с моей ноги. Еще ворчал при этом, что чувствует себя спокойнее, если я лишена способности передвигаться.
Позавчера приезжали Билли и Джейкоб. Пришлось выслушать лекцию о том, кто такие Каллены, от старого индейца, потому что иначе он пригрозил рассказать легенду Чарли. Правда, когда я не выразила ни своего отвращения, ни восхищения, а лишь поблагодарила его за беспокойство, Билли махнул рукой и сказал, что будет присматривать за мною.
Джейкоб, скорее всего, не верил ни единому слову отца, потому что его глаза выражали сочувствие и понимание. Вряд ли он понимал, что я раздражена не глупостью сказок, навязываемых отцом, а тем, что он лезет не в свои дела.
Чарли... С ним оказалось все труднее, чем я думала. Папа с упорством барана каждый день засыпал вопросами о Калленах и меня, и Эдварда. Если на третий день я сказала, что не буду отвечать, чтобы не врать ему, то моему парню было труднее. В конце концов, он перестал приходить ко мне, когда Чарли был дома. Позавчера мой отец все-таки отправился в больницу и поговорил с Карлайлом.
Не знаю, что сказал ему доктор, но расспросы о странностях семьи Эдварда окончились в тот же день. Зато теперь папа стал каждый день рассматривать меня так пристально и так часто стал спрашивать о моем самочувствии, что я уже подозревала Карлайла в том, что он выдал свой собственный секрет.
Поговорить с Карлайлом после разговора мне не удалось, поскольку в тот вечер они с Эдвардом отправились на охоту. Сегодня они должны вернуться. Наверно, бессмысленно говорить, что я безумно соскучилась по моему вампиру.
Если бы не Анжела, которая провела со мной весь вчерашний день, я бы взвыла. Девушка приехала неожиданно. Зато теперь я была в курсе того, что она благосклонно передала корону Джессике. Эта королева надавила на жалость, приехав к Анжеле в слезах, пока я была в больнице Финикса. И Вебер, по своей сути сочувствующая униженным и оскорбленным, передала свою свиту обратно в руки Джесс. Не могу сказать, что я обрадовалась этому событию: все мои усилия по сбиванию спеси со Стенли, оказались напрасными. Но я была несказанно рада, что моя подруга наконец вернулась ко мне – быть серым кардиналом пафосной королевы, не самая худшая судьба в последний день школы. А если Джессика и забудет, КТО главный, то я найду способ сбить корону с головы девушки.
Анжела продолжала встречаться с Беном. Я рада, что парень не разочаровал девушку. Хотя я все же расслышала в ее голосе недовольство тем, что Бен желал быть в центре внимания, как и раньше. Быть в элите для него оказалось настолько приятным, что он все чаще поглядывал в сторону Джессики.
Пока каникулы, я решила не поднимать этот вопрос, но с началом учебного года обязательно присмотрюсь к парню. Пока же постараемся не обращать внимания на все мелкие недовольства Анжелы - не просят же лезть.
Намного больше меня волновали вопросы, которые возникли между нами с Эдвардом. Наши отношения не были наполнены искренностью, как я того желала. Слишком много вопросов было без ответа, а ждать этого «всему свое время» становилось труднее и труднее с каждым днем, взглядом, недомолвкой.
Я так и не узнала, что такого страшного скрывает от меня Эдвард в своем прошлом. Не знала я, и почему доктор Каллен так странно себя повел во время первого разговора наедине. Почему он отвел глаза на вопрос о чувствах Эдварда? Я не была уверена, что у моего парня не было какой-либо девушки ДО меня. Я не знаю, быть может не сегодня, так завтра на моем пороге появится какая-нибудь шикарная брюнетка, вампир с золотистыми глазами как у Калленов, и заявит свои права на того, кто стал для меня смыслом жизни.
Я не понимала, почему Каллены так спокойны в отношении Вольтури и кочевников. Что хотела визгливая Джейн от Эдварда, и почему она, забыв о своей первоочередной цели посещения дома Калленов, применила свою силу, точнее свой дар? Куда делся Лоран, и искали ли его Вольтури? Если да, то убили ли его или отпустили как Викторию? Последняя меня беспокоила больше всего. Почему правящий клан, догадываясь, что Каллены узнают об их поступке, так легко отпустил Викторию? Что заставило их так рискнуть собственным имиджем? И... в конце концов, куда делась рыжеволосая девушка из моих снов, мучающих меня последние недели? Неужели она смирилась со смертью прекрасного, но безумного возлюбленного?
Я вздохнула, снова макнув тонкой кистью в краску. Желтая краска, которую я купила когда-то совсем для других целей, вполне пригодилась сейчас. Чтобы не умереть от скуки и тоски по Эдварду, я решила обновить краску на шкафчиках кухни.
Когда я закончила покраску кухни, то едкий запах, казалось, навсегда въелся в мою кожу. Недолго думая, что сделать с остатками краски, я затащила стремянку вверх по лестнице. Я конечно молилась, чтобы никто из моих любимых и родных не пришел. Я бы вряд ли смогла объяснить КАК я смогла затащить стремянку наверх, с трудом ковыляя по лестнице, да еще и с этой бандурой в руках.
Я вскарабкалась на стремянку и приготовилась к работе. Я была уже с ног до головы забрызгана краской, но осуществить задумку мне хотелось ужасно. Ну и пусть, что Эдвард будет смеяться.
- Привет, любимая, - неожиданно услышала я голос Эдварда.
От неожиданности подскочив и потеряв равновесие, я стала падать вниз. Эдвард без труда поймал меня, и прямо на мои колени упала миска с остатками краски, забрызгав и Каллена тоже. Я успела прикрыть лицо от солнечно-желтой краски, но вот Эдварду прикрыть лицо было нечем.
- Упс, - захихикала я, стирая с его бровей краску, которая собиралась стечь прямо в глаза.
- Белла, - мой любимый бархатный голос был рассержен... кажется.
- Эдвард, я все ототру! - пообещала я, все больше размазывая пальцами краску на его лице. - Ты ведь не против растворителя? У тебя нет аллергии?
Поняв, что в очередной раз сморозила глупость, я постаралась сдержать смех. Но это было бесполезно. Все обрызганное желтой краской, слишком хмурое после долгой разлуки лицо со смеющимися глазами было таким забавным.
Парень молча поставил меня на пол и, обмакнув палец в миске, провел по моему носу. Задохнувшись от возмущения, я перестала смеяться:
- Теперь мы квиты, любимая, - ехидно захихикал Эдвард.
Я кинулась на него, стараясь перепачкать как можно больше одежды на нем, коснуться как можно больше оголенных частей тела. Каллен не уступал мне в моем решении и делал вид, что ловит мои руки, а сам в это время щекотал. Смех и визги совсем перемешались в моей комнате. В конце концов, я была зажата в угол без надежды на милость. Руки парень перехватил высоко над моей головой всего лишь одной рукой. Второй он успешно щекотал мою талию, вызывая такой визг, что, казалось, услышал даже отец в своем участке. Глаза смотрели на меня вряд ли насмешливо. Вместо того солнечного, янтарного оттенка, который был в начале встречи, они приобрели насыщенный цвет червонного золота. Он испытывал жажду, но не ту, которую следовало мне бояться.
Похоже, Эдвард сам не заметил, как его рука перестала щекотать меня и стала страстно ласкать мою талию, живот... Когда его пальцы коснулись моей груди плотно обтянутой когда-то белым топом, я застонала так громко, что... Губы, требовавшие ласки и кричащие о его желании, были с привкусом краски...
Жаль, что все хорошее кончается так быстро. Я сидела на расселенной на полу клеенке, по уши перепачканная, и с трудом переводила дух. Мой парень, видимо побежал сделать несколько кругов по окрестностям Форкса и принять холодный душ (интересно он почувствует, что душ холодный?).
Мысли перекидывались с одной темы на другую. То я вспоминала о том, что необходимо стереть краску со своего тела, пока она не присохла. То, о том, что пора бы приготовить ужин... Но чаще всего я возвращалась к вопросу:
«Может ли человеческая девушка изнасиловать вампира?»
- Белла, расскажи мне зачем тебе была нужна эта чертова желтая краска? - спросил меня Эдвард, когда я, наконец, устроилась у него на груди.
Чарли сбежал из дома через полчаса после того, как пришел. Запах краски разъедал глаза, а ужин впитал все ароматы. Отец трусливо сообщил, что Гарри предложил ему посмотреть ночной матч в бейсбол. Скорее всего, соврал...
Если бы не Эдвард, то мне бы пришлось есть вонючую курицу и спать в не менее вонючем доме. Мой вампир унес меня из дома, говоря, что я самая сумасшедшая девушка и переплюнула даже Элис в своей непредсказуемости.
Меня уложили в гостиной Калленов. Элис с восхищением объявила, что поставит в комнату Эдварда кровать на случай моих экспериментов снова.
- Перекрасить твой «вольво», - прошептала я сонно, не открывая глаза.
- Что? - возмущенно выдохнул Эдвард.
- Я хотела перекрасить твой «вольво» за то, что ты вредный и сводил меня с ума, - я обняла его, собираясь окончательно уснуть.
- А что ты делала, когда я появился?
- Рисовала солнышко... - пробормотала я бессвязно.
- Что?
- Рисовала солнышко...
Под его тихий смех я и уснула...
======================================================
Дорогие читатели, эта история на этом не закончилась, это лишь начало... Впереди Новолуние!