Я проснулась утром от звука работающего в гостиной телевизора. С трудом открыв глаза, посмотрела на часы - время близилось к полудню. Обессилено охнув, я рухнула назад на кровать.

Голова раскалывалась, как всегда, когда слишком долго спала. Но боль не помешала мне вспомнить все что произошло вечером. Приход Джейкоба, обморок, Эдвард, наши с ним поцелуи…

Вчера я была слишком измотана и напугана, чтобы задуматься о том, что произошло между нами. Я, убаюканная, удовлетворенная уснула в его объятиях, не забивая голову лишними проблемами.

А теперь, с утра, сотни вопросов и предположений атаковали мой беззащитный мозг. Почему Эдвард поцеловал меня? Что хотел от меня Джейкоб, что он имел в виду, когда говорил о моем ребенке? Неужели он такой псих, каким пытается представить его Каллен? Как я могла раскрыть объятия человеку, который наговорил мне столько гадостей?

От всех этих вопросов кружилась голова. А то, что Эдварда не было рядом со мной и то, что он не разбудил меня как обычно, вносило в мои мысли еще большую сумятицу.

Поднявшись с кровати, я поплелась в ванную. Подставив лицо под струю холодной воды я наслаждалась чистотой и ясностью, которую она вносила в мои мозги.

Вернувшись в комнату, я засмотрелась на свою кровать. Соседняя подушка, на которой я не спала, до сих пор была смята. Это значило, что Эдвард провел здесь со мной почти всю ночь. И ушел только под утро…
Как мне теперь вести себя с ним? Как разговаривать?

Вчера он впервые показал мне, что знает о моих желаниях. Хуже того, он пошел мне на встречу и удовлетворил меня. Быстро и если задуматься, унизительно.

Черт…
Он сдержал себя, не стал со мною спать. Лишний раз подчеркивая, что я ему не нужна.
Мои щеки вспыхнули.
«Какая же я дура, дура, дура», - твердила я про себя, одеваясь.

Я готова была провалиться сквозь землю, только бы не встретиться сейчас с ним лицом к лицу и не увидеть на нем маску вежливого безразличия. Будто ничего вчера и не произошло.
Не он меня поцеловал, не я потянулась к нему и пропустила мимо ушей его «это не правильно».

От осознания собственной глупости становилось еще хреновее. Я, как дура, ответила на его поцелуй, раскрыла ему свои объятия. Несмотря на все, что он мне сказал и все, что собирался сделать со мною и моим ребенком.

Медленно я спускалась вниз, придерживаясь рукой за стену.
Эдвард сидел на кухне, задумчиво уставившись в окно. Когда я вошла, он поднялся мне на встречу.
- Я приготовил завтрак, - спокойно сообщил мне он, избегая смотреть в глаза. Впрочем, я и сама к этому не стремилась.
Кивнув, я прошла и села за стол. Привычно выпив стакан приготовленного им сока, я быстро перекусила и отложила тарелку в сторону.

Неловкость, воцарившаяся за столом, и его молчание заставляли меня нервничать. Обычно он, пока я завтракала, был более разговорчив. Не выдержав напряжения, я уставилась на него, ожидая от него какой-либо реакции.
- Уже поела? – очнулся он, заметив мой взгляд.
Я коротко ответила, что да, и тогда он, обращаясь куда-то поверх моей головы, сообщил:
- Тогда собирайся. Тебе нужно сегодня быть у Карлайла.
«Пятница!», - с запозданием вспомнила я. Из-за всего случившегося, совсем вылетело из головы, что именно сегодня, я должна была показаться его отцу.
- Но...сейчас уже полдень, а я должна была быть у него в девять, - растерялась я.
- Ничего страшного, я предупредил его, что ты будешь после обеда, - невозмутимо успокоил меня Эдвард.
Конечно, он предупредил. Во всем, что касалось его ребенка, он проявлял удивительную упорядоченность.
Спустя двадцать минут мы с Эдвардом уже ехали в сторону больницы.

***
- Белла, - улыбнулся мне Карлайл, поднимаясь навстречу, когда мы с Эдвардом появились в его кабинете, - я рад тебя снова видеть.

Доброжелательная улыбка, теплота во взгляде. Как же он отличался от своего сына! Он подошел ко мне, помог присесть и лишь потом коротко обратился к Эдварду:
- Подожди ее в машине.
В голосе Каллена старшего отчетливо звучал металл. А само обращение больше походило на приказ, нежели на просьбу. Впору было поверить, что Эдвард, когда говорил о том, что Карлайл приказал ему находиться рядом со мной, был со мной вполне искренен.

Эдвард в ответ послушно кивнул и ушел, оставив нас одних. Я, молча, смотрела вслед ему, поражаясь, как легко доктор управлял собственным сыном.
- Он порой может быть невыносим, - обратился ко мне мужчина, - но у него доброе сердце.

Как же, а я балерина.
Мистер Каллен осмотрел меня, задал кучу вопросов о самочувствии и, судя по выражению на лице, остался доволен.
Однако прежде чем уйти, я заставила себя, преодолеть собственную стеснительность и спросила у него:
- Вы все знаете о нас с Эдвардом? Я имею в виду и про меня и про мою сестру?
Карлайл внимательно посмотрел на меня и кивнул.
- Наверное, считаете, что я поступила с ними непорядочно?
- Нет, - ответил он неожиданно, - я хорошо знаю своего сына, и знаю, как тяжело ему противостоять, особенно когда он чего-то хочет.
- Тогда вы знаете и то, чего он от меня ждет?
Карлайл снова кивнул.
- И? Вы тоже считаете, что самый разумный выход, продать вам ребенка?
В ответ, отец Эдварда протянул руку и ласково коснулся моей щеки.
- Белла, Белла, - покачал он головой, - ты ошибаешься. Я на твоей стороне. А мой сын, ослеплен твоей сестрой до такой степени, что не разглядел сокровища, которое находится у него под носом.
- Вы так считаете? – удивилась я.
- Я уверен. И поэтому советую не идти на поводу у Эдварда. И ничего не бояться. Я, моя жена Эсмэ, мы не позволим ему обидеть тебя.
- Он убьет меня, если я пойду против него.
- Ничего он тебе не сделает, ты мать его ребенка. Подумай об этом. В той ситуации, что сложилась, условия должна ставить ты, а не он.
- Я не буду использовать ребенка, в качестве инструмента воздействия,- покачала она головой, - нет.
- А ведь он поступает с тобой именно таким образом, - парировал Карлайл.
Помолчав немного, он добавил:
- Знаю, это сложно, но не разрешай ему давить на себя. Посмотришь, со временем он разглядит и тебя.
- Вы думаете, я хочу, чтобы он обратил на меня внимание? Хочу его любви?
- Я не думаю, я уверен, - спокойно произнес Карлайл, не отрывая от меня проницательного взгляда.
Если я сейчас начну возражать, буду выглядеть полной дурой. Восприняв мое молчание, как подтверждение своих слов, он продолжил:
- Белла, ты как две капли воды похожа на девушку которую он думает, что любит. Дай ему возможность узнать тебя поближе.
- А Мария, как же она?
- Ты уже поставила его перед выбором – или ребенок, или Мария. Лично я уже знаю, кого он выбрал.
- Но она моя сестра, - задрожала я, представив какую боль доставлю ей своим предательством.
- Кому-то из вас придется отступиться. И учитывая твое состояние и ее поведение, думаю, что не тебе.
- Но ведь это подло, - выдохнула я.
- А разве не подло отбирать ребенка у матери?

***
На обратном пути, как ни странно, упорное молчание Эдварда, перестало меня нервировать. Успокоившись после разговора с доктором Калленом, я заметила одну вещь, которую до сих пор почему-то не замечала.
Эдвард был растерян и уязвим не меньше, чем я. И пока, так неожиданно, я нащупала в его обороне брешь, я могла попробовать поговорить с ним по- человечески.

***
Вечером позвонил отец, и сообщил, что они с Марией собираются скоро вернуться. На мой вопрос, что они делают в Чикаго, он ответил, что объяснит, как только будет дома. Что же, значит, Мария мне все-таки солгала про Сиэтл. А вот Эдварду она сказала правду. Стоит ли мне еще этому удивляться?

- Сегодня-завтра они собираются вернутся, - сообщила я Каллену, закончив разговаривать с отцом.
- Понятно, - кивнул он мне, и наконец-то, впервые за сегодняшний день, посмотрел мне в глаза, - тебе пора принять решение.
- Решение, - повторила я вслед за ним, от неожиданности присаживаясь на диван.

Эдвард не стал повторять своего вопроса, не стал напоминать мне о том, что я и так знала. Он просто ждал. Ждал моего ответа.
- Я выбираю третий вариант, - наконец произнесла я.

Пару секунд Каллен недоверчиво буравил меня своим взглядом. Потом резко спросил:
- Не боишься проиграть?
Я покачала головой:
- Я рискну.
Внутренне сжавшись, я ожидала от него яростной вспышки, возможно даже новых угроз и увещеваний. Но, Каллен, к моему удивлению не стал со мной спорить. Он замер, задумчиво уставившись прямо перед собой.
- Эдвард, - обратилась я к нему, не выдержав, - ведь это не нормально. Почему нельзя все сделать по-человечески? Почему ты не хочешь, чтобы этот ребенок стал не только твоим или моим, а нашим? Я не говорила тебе этого до сих пор… Но, врачи всегда утверждали, что у меня будут проблемы с зачатием. Да и твой отец сегодня был крайне удивлен тем, что я смогла забеременеть сама… Потому, прошу тебя, давай не будем ставить между нами барьеров. Я дорожу этим ребенком, не меньше тебя. Если мы пойдем навстречу друг другу, мы сможем вместе воспитать его. Не доставляя боли ни ему, ни себе.

Высказавшись, я замолчала. Эдвард выслушал меня не перебивая. Но, от меня не ускользнуло с каким напряжением сжались его кулаки, когда я закончила.

Наконец, он резко поднялся и коротко бросив:
- Мне надо прогуляться, - направился к входной двери.
- Эдвард, подожди, -я попыталась остановить его , напуганная такой реакцией.
- Все в порядке, - произнес он, оборачиваясь ко мне на пороге, - мне нужно подумать.
***
Я осталась одна. Впервые за последнюю неделю я была полностью предоставлена сама себе.
Прибравшись на кухне, я стала готовить лазанью, вздрагивая от каждого подозрительного шума.
Куда ушел Эдварда? Когда он вернется? Да и вернется ли он вообще…

Замешивая тесто, я заметила, как дрожат мои руки. Решение, которое я объявила Эдварду, далось мне очень тяжело.

Он никогда не догадается, как близка я была к тому, чтобы согласиться на его предложение, и отдать ему ребенка.

Только благодаря Карлайлу и его поддержке сегодня, я решилась пойти против него. Рискнула будущим спокойствием, своим и своего ребенка. Чем все это могло обернуться, я не знала.