После ночных откровений, ехать с Беллой в одной машине было немного неуютно. Я ожидала от нее новых расспросов и любопытства, но сестра, как ни странно, всю дорогу думала о чем-то своем.

Однако оказавшись дома, она снова вспомнила обо мне и самым серьезным тоном, посоветовала рассказать обо всем отцу.
- Мария, эти люди, которые похитили тебя, они ведь могут вернуться, - сказала она слова, которые волновали меня последние несколько лет.
- Ты обещала молчать, - напомнила я сестре про обещание, данное мне утром, когда я стала раскаиваться в своей излишней откровенности.
- Я волнуюсь за тебя.
- Не стоит. Прошло уже более четырех лет, с тех пор как не стало Джил и Саши. Если бы меня хотели найти, то уже давно бы это сделали.

Я не стала говорить Белла, что иногда даже жалею, что за мной не пришли. Тогда бы я по крайней мере узнала тайну своего похищения. А сейчас, я просто не вижу смысла рассказывать отцу об этих людях. Я ведь даже их имен не знаю. Ну, расскажу я про свои подозрения, про Джил и Сашу. Это все равно ничего не даст. Лишь насторожит отца.

Да и проблемы у меня сейчас другие. Чувства, любовь, блять…
И мне сейчас предстоит самое сложное. Принять решение Эдварда. Не хочу врать самой себе. Я и так его знаю. Но сдаваться просто так не собираюсь.

Послушавшись совета Розали, я не бросилась сразу же звонить Эдварду. Мне стоило больших усилий побороть искушение и не притрагиваться к телефону. Целых три дня. Установила новый личный рекорд в выдержке и терпении.
Потом сломалась. Не выдержала. Позвонила. Лишь для того, чтобы услышать, что абонент недоступен.
Проявив настойчивость, я звонила несколько дней подряд, пока не была вознаграждена его хмурым «Да»…

От страха, что он передумает, не станет меня слушать и бросит трубку, я на одном дыхании быстро затараторила:
- Эдвард, пожалуйста, нам надо встретиться. Я должна тебе все объяснить. Давай встретимся на нашем старом месте? Это очень важно…

В ответ тишина. Меня только на то и хватило, чтобы с шумом выдохнуть в трубку и прошептать:
- Пожалуйста…
- Хорошо, - наконец отозвался он, - буду ждать тебя через час.

Стоит ли говорить, что в назначенное время я ждала его, на нашем месте, выглядывая его машину и покусывая от нетерпения губы.
Эдвард, подъехал на своем вольво, ровно через час после нашего разговора и притормозил рядом, не выключая двигателя.

Я, прикрыв голову курткой, быстро выскочила из своей машины и пересела к нему. В Форксе, традиционно шел дождь. А я знала, как его раздражает моя привычка наслаждаться им.
- Привет, - бросила я, отряхивая куртку.
Лишь после того, как он развернул машину, и мы поехали в сторону противоположную от Форкса,

Эдвард повернулся ко мне и посмотрел мне в глаза. Его взгляд, всего лишь на пару секунд задержавшийся на мне, прошиб меня насквозь, разрушил и обжег одновременно. Волна дикого, иррационального страха охватила меня. Сердце бешено забилось, руки мгновенно вспотели, в голове стучала только одна мысль: «Бежать, сейчас же, немедленно».

Это было так непривычно… Я , бывало опасалась Каллена, но ни никогда его не боялась. Да и вообще, чтобы напугать меня, нужно сильно постараться. Откуда же тогда взялась такая реакция на Эдварда? Вот он сидит рядом и сосредоточенно ведет машину, даже не обращает на меня внимания. И он не сделал мне пока ничего плохого, не сказал ни одного угрожающего слова. Лишь обжег своим взглядом.

Надо немедленно взять себя в руки. Уставившись прямо перед собой я пыталась сбросить с себя этот неожиданный страх и возникшую вдруг робость.

Я, которая заранее отрепетировала каждое слово, которое собиралась произнести, не могла выдавить из себя ни одного звука.

Черт… Я знала, что виновата перед ним. Но не до такой же степени. С самого начала я беспечно относилась к чувствам Эдварда и равнодушно к нашим отношениям. Меня так устраивало. Эдварда не очень и он делал все возможное, чтобы я изменила свое отношение к нему. Я не хотела этого делать, я даже предупредила его, что все может окончится очень некрасиво. Но Каллен или не слушал меня или не поверил. Он давал и хотел взамен того же.

И чем все кончились?
Я еду с ним в машине, знаю что он может быть опасен (случай с Паркером тому подтверждение), и черт побери, я до дрожи в коленках боюсь его.

Эдвард первым нарушил затянувшееся молчание:
- Успокойся. Я не собираюсь причинять тебя вреда, - сказал он, не отрывая глаз от дороги.
Мне хотелось храбро ответить, что я не боюсь, но я так и не смогла этого сделать. Лишь отрицательно покачала головой.
Повернувшись в мою сторону, Эдвард спокойно произнес:
- Ну и хорошо.
Когда мы проехали выезд из Форска, я сумела наконец-то извлечь из своего пересохшего горла звуки, имеющие сейчас первостепенное значение:
- Куда мы едем?
- В Порт-Анжелес, - коротко ответил он.

Всю оставшуюся дорогу он игнорировал меня. Я попыталась снова заговорить с ним, но он опять посмотрел на меня этим своим жутким взглядом и надолго отбил желание спрашивать еще о чем-либо.

В Порт-Анжелесе, Эдвард остановил машину, около самого дорогого отеля в городе, и бросил:
- Выходи.
Ясно, галантности, как и мотеля больше не предвидится. Хорошо хоть убивать меня он не собирается. Для этого вокруг слишком много свидетелей.
Мы сразу прошли с ним к лифту и поехали наверх. Номер был огромным. «Люкс», - мелькнуло у меня в голове, хоть я до этого ни разу в них не была.

Растерянно оглядываясь по сторонам, я пыталась понять, что же он делает? Демонстрирует, чего я лишилась? Не стоит, я и так знаю! Только не чего, а кого. Его деньги перестали быть главным его достоинством в тот самый момент, когда он сумел защитить меня от Паркера.

Взяв себя в руки, я заметила его ключи и второй телефон, валявшийся на тумбочке. На журнальном столике разбросаны какие-то бумаги. Значит, чтобы добраться до меня ему пришлось проделать неблизкий путь.
Страх перед Эдвардом немного сошел на нет, но я все равно не забуду того жуткого, липкого чувства, которое охватило меня в дороге. Сейчас передо мной был Эдвард, которого я всегда знала, но там в машине, когда мы ехали сюда, его взгляд, напоминал больше взгляд опасного животного, чем человека.
- Ты тут остановился? – спросила я.
- Да, - ответил он, присаживаясь на диван, - дела в городе.
- Дела? А как же учеба?
- Не проблема. Иди сюда, - позвал он меня, кивая на свободное место рядом с собой.

Я подошла и присела на краешек дивана. Развернувшись, я посмотрела ему в глаза.
- Ты простишь меня? – спросила я прямо.

Он смотрел на меня, прикусив нижнюю губу, и молчал.
- Эдвард, я не хотела…
- Ты сделала мне больно, - наконец услышала я.
- Мне жаль, что так вышло… Я ведь предупреждала тебя…со мной лучше не связываться…, - выговорила я, чувствуя, как мои глаза наполняются слезами.
- Возможно, я сделал ошибку, не прислушавшись к твоим словам, - как-то жестко выговорил он.
- Значит все? – спросила я, впившись ногтями в обивку дивана.
В ответ Эдвард резко встал и подошел к барной стойке.
- Пить будешь? – спросил он, оглядываясь на меня.
- Нет, спасибо, - ответила я, не понимая к чему он клонит. Никогда не видела Каллена пьющим алкоголь. А когда хотела я, он всегда был против.

Я смотрела, как он налил себе в стакан водки и залпом выпил ее. Повернувшись ко мне, он сказал:
- Знаешь, хорошо помогает.
- Эдвард, - протянула я, прежде чем меня прорвало, - я дура, дура, дура…это я виновата во всем. Если бы ты меня тогда не встретил, ничего бы этого не было. Я не достойна тебя, я не достойна, чтобы меня любили…
- Не говори глупостей, - выдохнув он, снова наливая себе водки, - это я виноват.
- Ты? – удивленно протянула я.

Кивнув, он осушил еще один стакан и слегка морщась, пояснил:
- Раз ты думаешь, что недостойна меня, значит это я не постарался доказать тебе обратного.
- Нет, ты не понимаешь…ты дал мне все, что необходимо дать. Поверь…Это я, я виновата. Я была обижена, я немного выпила и я совсем потеряла голову… Повела себя, как всегда вела… раньше, до тебя, - попыталась честно пояснить ему я.
- Ты поступила так, как будто в твоей жизни нет серьезных отношений? Ну и чья в этом вина?

Вскочив с дивана, я кинулась к нему и крепко обняла. Меня окончательно добило то, что Эдвард винит не только меня, но и себя, и не скрывает от меня своей боли. Он наоборот, не стесняясь, не прикрываясь «мужчины не плачут», открыто мне ее демонстрирует. От этого на душе становилось еще гаже.
- Прости меня, пожалуйста. Прости. Дай мне возможность доказать, что этого больше не повторится. Я никогда больше, никогда не сделаю тебе больно…

Вырвав из его рук стакан я положила его на стойку и потянувшись поцеловала его в губы.
Он наконец-то перестал стоять так, словно был высечен из камня, обнял меня и ответил на поцелуй. Никогда еще его губы не были такими сладкими, как в этот раз. Словно страх, что я потеряла его навсегда, придал этому поцелую нюансы, о существовании которых я и не подозревала…

Вот она, наверное, та самая пресловутая любовь…было последнее, о чем подумала я, прежде чем раствориться в невероятных, горячих, чувственных объятиях Эдварда.

Я парила в облаках от удовольствия, освещенная солнцем по имени Эдвард, когда вдруг все внезапно окончилось.
- Нет, - услышала я его голос, и в это же мгновение острое щемящее чувство потери разлилось в груди. Я осталась без своего солнца. Растерянно оглядываясь, все еще не вернувшаяся в реальность, я наконец увидела Эдварда в паре метров от меня, сжавшего от напряжения кулаки.
- Почему? – спросила я его одними губами, уверенная, что он меня не услышит. Но он услышал и ответил на мое почему…
- Я не могу…Мария, мне нужно время.

Время…роскошь…Ему нужно время, а я теперь не смогу прожить без него ни одной единицы этого самого времени.
Ну почему я такая дура? Почему мне нужно было его потерять, чтобы понять как много он для меня значит?
- Сколько…Сколько тебе нужно времени? – спросила я, пытаясь снова не расплакаться.
- Не знаю.
- Всю жизнь? – с усмешкой уточнила я.
- Это очень долго, - в тон мне ответил он.
- Скажи хоть мне надеяться или можно сразу хоронить свои чувства?
- Чувства? - переспросил Эдвард.
- Да, чувства, - с вызовом ответила я, не отрывая от него глаз. И добавила уверенным голосом:
- Я тебя люблю.

Он смотрел на меня, нахмурившись. Как же я мечтала услышать в ответ те же слова. Но он молчал.
- Ясно, - в конце – концов выдохнула я, и спросила, - ты вызовешь мне такси?
- Я сам отвезу тебя назад, - как-то облегченно ответил он, - сейчас только возьму бумаги, мне нужно передать их отцу.
- Ты же выпил, – попыталась я остановить его.
- Не проблема, - кинул мне Эдвард уже знакомую фразу и принялся собирать с журнального столика бумаги, небрежно запихивая их в файлы. Закончив, он в еще раз оглядел комнату и произнес:
- Поехали.

Пока мы спускались вниз я внимательно следила за Эдвардом. Твердая походка, выверенные, четкие движения. Как будто и не он только что влил в себя пару стаканов водки. Мне бы одного такого стакана хватило, чтобы возлежать под столом. А для него…может и правда, для него это не проблема?

Мы ехали назад. В плеере грустный протяжный голос Мирайи Кери пел про неразделенную любовь. Когда Эдвард, хотел переключится на радио, я остановила его.
- Не надо, это то, что мне сейчас нужно.
Он пожал плечами и дальше мы ехали молча. Я предавалась своей грусти и сожалениям, Эдвард сосредоточенно вел машину. Иногда мне казалось, что он смотрит на меня. И я резко поворачивалась проверить так ли это на самом деле... Глупое воображение и глупое желание.
Были моменты, когда я едва сдерживала слезы. «Не здесь, ни при нем, дома» - повторяла я про себя как заведенная, пока снова не возвращала контроль над собою.
Просто нечего было надеяться. Я ведь знала, что он не сможет простить меня. Винила ли я его за такое решение? Нет, нисколько. Это я предала его. Не он.
Когда мы подъехали к моей машине, прежде чем я вышла, Эдвард потянулся ко мне и коснулся рукой моей щеки:
- Мари, время, которое мне необходимо, это не пустая отговорка.
- У меня есть шанс? – спросила я, не сумев сдержать слез.

Оттирая ладонью, мокрые дорожки на моих щеках, Эдвард просто произнес:
- Да.

Вот так и получилось, что я вышла из его машины с надеждой, что все еще у нас может наладиться. Однако Эдвард, прежде чем уехать, сказал мне еще кое-что, заставившее меня замереть от неожиданности:
- Мария, послушай еще кое-что…Это по поводу твоего прошлого. Тех людей, которые похитили тебя. Они больше не побеспокоят тебя. Как и Паркер.

Пока я стояла, раскрыв от удивления рот, Эдвард закрыл дверь и уехал.

Глава 18
Мария

Прошла неделя, мама попрощавшись с нами уехала, мы снова остались втроем. В школе шли активные приготовления к выпускному, отец, как всегда пропадал на работе. Скучная серость снова ворвалась в мою жизнь.
Я стала проводить много времени дома, пару раз отклонила приглашение Лорен, съездить в Порт-Анжелес, повеселиться. Хорошо помнила, чем в прошлый раз все окончилось…да и не до веселья мне сейчас было.

В субботу, утром, после того как проводила отца на рыбалку, я сидела в гостиной и бесцельно щелкала пультом от телевизора. Обычно по субботам я встречалась с Эдвардом. Но это все теперь осталось в прошлом. Возможно навсегда.
Белла еще спала. В последнее время она стала уделять сну слишком много времени. Вероятно, здорово вымоталась, пока готовилась к своим экзаменам…

Я приготовила себе бутерброд и уже вторую чашку кофе, когда сестра, наконец, спустилась вниз.
- Будешь кофе? – предложила я ей, заметив какой у нее потрепанный вид. Хотя, наверное, у меня вид не лучше. После последнего разговора с Эдвардом, я часами сидела у себя в комнате, на кровати и никак не могла уснуть.
- Да, пожалуйста, - вежливо ответила сестра, устраиваясь на диване.
Пока я возилась на кухне, она успела найти канал, по которому шел повтор ее любимого сериала - «Доктор Хаус».
Я протянула ей кофе и сев рядом с ней, тоже решила его посмотреть. Хоть как-то убью время. Пока шла реклама, я поинтересовалась у Беллы поедет ли она сегодня в резервацию.
- Я бы поехала с тобой, - дружелюбно предложила ей я.
- Нет, я что-то неважно себя чувствую. Может завтра…
- Ладно, завтра так завтра, - ответила я, чуть не взвыв от тоски. Отличная будет суббота – я просижу весь день дома, постоянно думая об Эдварде и наших с ним отношениях.

Мы только начали смотреть серию, в которой очередного несчастного поражает таинственная болезнь и он без сознания падал на пол, когда вдруг то же самое произошло с Беллой.
В первое мгновение я тупо уставилась на нее и не могла поверить своим глазам. Белла, потерявшая сознания, лежала рядом со мной.
Вскочив, я принялась хлопать ее по щекам и звать по имени. Не дождавшись от нее реакции, я кинулась на кухню за водой.

Холодная вода помогла, она пришла в себя. Выдохнув от облегчения, я бросилась за нашими куртками:
- Надо ехать в больницу, - с трудом справляясь со своим голосом, сообщила я.
Однако Белла, наотрез отказалась это делать. Я стояла, уставившись на нее.
- Белла, это может быть серьезно, - попыталась я достучаться до нее.
Но она меня не слушала. Стояла на своем:
- Мария, это просто давление, пожалуйста, проводи меня в мою комнату, я выпью таблетку, и все пройдет.
Хоть я и не была с ней согласна, но помогла встать с дивана. Медленно мы стали подниматься вверх по лестнице, когда она покачнулась в моих руках и снова чуть не упала.
- Черт, - выругалась я, с трудом удерживая ее на руках и вынужденная прислониться к стенке, чтобы не выпустить ее.
- Все нормально, - прошептала она.

Но я ее уже не слушала. И когда я вместо того чтобы направиться с ней наверх, направилась вниз, она не стала мне возражать.

В больницу мы приехали быстро так, как я гнала наш форд, как сумасшедшая. Пока я отвечала на вопросы, Беллу посадили в кресло и куда-то увезли.

Чувствуя, что сама со всем этим не справлюсь, я трясущимися руками набрала номер Чарли. Номер не отвечал. Черт…именно сегодня, папа поехал на горное озеро, так далеко, что там даже нет связи.

Пришлось сидеть в одиночестве, в приемной и кусать от волнения ногти.
«Боже, лишь бы с Беллой, было все в порядке», - повторяла я про себя, как заведенная. Все мои проблемы, волнения из-за Эдварда, любовь, как-то само собой отошли на второй план, перед лицом состояния Беллы.
Спустя почти час ко мне вышел какой-то мужчина. Присев рядом со мной, он спокойно произнес:
- Вы Мария Свон?

Я просто кивнула, не желая тратить время на болтовню.
- Меня зовут Карлайл Каллен, я только что осмотрел вашу сестру. Можете не волноваться, с ней все в порядке. Обморок в ее положении обычное явление.
Не знаю даже какая часть его фразы выбила у меня из под ног почву…То, что передо мной отец Эдварда, то что его золотистые глаза с интересом изучают меня или то, что он плел про положение Беллы.
- Какое такое положение? – наконец определилась я с приоритетами.
- Ваша сестра беременна. Я так понял, что до сих пор она скрывала от вас свое состояние…но после сегодняшнего происшествия в этом нет никакой нужды.
- Нет нужды? – переспросила я тупо уставившись на мужчину, который мог стать моим вторым папочкой.
- Да, она решила оставить этого ребенка, а в ее возрасте и в ее положении ей потребуется помощь и внимание семьи, - сказал он, подчеркивая последнее слово.
Я сидела, пораженно уставившись на светлую больничную стенку и пыталась осознать, то что мне только что рассказал мистер Каллен.
- Она беременна? – еще раз переспросила я, уставившись на врача.
- Да, - повторил он и предложил, - вы можете с ней поговорить, пойдемте, я провожу вас.

***
Белла лежала в отдельной палате, под капельницей. Вид у нее по сравнению с тем, что был ранее, значительно улучшился. Лицо порозовело, глаза снова заблестели. Видимо этот Карлайл хорошо знал свое дело.
- Я вас оставлю, - с улыбкой произнес он и исчез.

Надо же отец Эдварда, оказался совершенно не таким человеком, каким я его представляла. Эдвард как-то рассказывал мне, что он совмещает ведение их бизнеса с работой в больнице, и поэтому нуждается в помощи и бла бла бла…Я тогда подумала, что это какая-то причуда богатенького Буратино. Оказалось не так.
Кроме того, что мистер Каллен, как и Розали, как и Эдвард, потрясающе красив, он еще был и вежлив и внимателен. А в его взгляде скользило редкое в наше время сострадание. А я, как дура, всегда волновалась, что подумает отец Эдварда, если узнает обо мне и моем прошлом…

Когда он оставил нас одних, я подошла и молча присела около Беллы.
- Папа уже знает? – спросила она меня, как ни в чем не бывало.
- Я не могу до него дозвониться, - ответила я, продолжая ее разглядывать.
- Не говори ему пока ничего, хорошо? Я сама все расскажу…
Неопределенно пожав плечами, я спросила то, что интересовало меня больше всего:
- Белла, это Джейкоб?
- Нет, - четко выговорила она.
- Я тебе не верю, - отрицательно покачала я головой, - ты бегала к нему каждые выходные…это может быть только он. Папа его прибьет.
- Мария, это не Джейкоб, - тяжело вздохнула сестра.
- Тогда кто?
- Извини, но это не твое дело.
- Не мое дело? – не сдержалась я, - да, ты…ты хоть понимаешь что ты наделала? Ты…я уберегла тебя от Криса, а ты тут…в Форксе…все равно умудрилась вляпаться…
- О чем ты говоришь? – удивленно уставилась на меня Белла,- при чем тут Крис?
- А неважно, - махнула рукой я, и умоляюще прикрыла ее ладонь своей.
- Белла, скажи мне, пожалуйста, кто отец этого ребенка?

Не отнимая у меня своей руки, она спросила:
- Зачем тебе это Мария?
- Как зачем? Я оторву этому сукиному сыну яйца.
Сестра впервые за весь разговор улыбнулась:
- Хотелось бы на это посмотреть.
- Ну, так как, ты мне скажешь, кто это? Может Майк?
- Хватит, Мария. У этого ребенка нет отца. Он только мой…
- Постой, - потрясенно уставилась я на сестру, - так отец знает о ребенке и все равно отказался от тебя?
- Мария, хватит, - почти выкрикнула Белла, - тебя это не касается.
- Касается, ты моя сестра. Я хочу знать имя этого ублюдка, который посмел отказаться от такой девушки, как ты.

Белла смотрела на меня пару мгновений таким уставшим взглядом, что мне стыдно за свое поведение.
- Прости меня, - сказала я, выдохнув, - просто я волнуюсь за тебя.
- Не надо, - наморщила она свой лобик…и помолчав немного добавила, - не стоит… Этот парень не свободен. И я…когда была с ним, об этом знала.
Казалось, за это утро ничто не сможет меня больше потрясти. Но надо же, потрясло. Белла, такая всегда правильная, белая и пушистая спала с парнем у которого есть девушка. А может и вообще жена. Ладно, она оказалась такой наивной, но он-то чем думал.
- Белла, но есть же в конце - концов презервативы! Почему вы о них не вспомнили…
- Теперь уже поздно сотрясать воздух, - философски ответила сестра.

В это время замигал какой-то прибор, находившийся рядом с ней, в палату вошла медсестра. Аккуратно освободив руку Беллы от капельницы, она заклеила место укола пластырем и молча вышла.

Карлайл

Я мирно отрабатывал свое дежурство, когда в больницу привезли Беллу Свон. Услышав фамилию девушки, я хоть и был занят другим пациентом, вызвался осмотреть ее.
Ненормальная бледность ее лица сразу внушила мне некоторую тревогу. Голодный обморок, пришло мне в голову первое объяснение. За свою многолетнюю практику я не раз встречал таких же девчушек, как и эта Белла, которые рисковали ради фигуры своим здоровьем.

Однако, когда я привычно отсек от себя весь больничный шум и сосредоточился на девушке, я понял, что все не так просто.
В ее животе, билось еще одно сердце. Девушка была беременной. Навскидку месяца три, не больше.
- Белла? Можно я буду обращаться к вам этим именем? – спросил я у нее и когда она согласилась, продолжил:
- Я доктор, Карлайл Каллен, тебе придется пройти на кресло, мне надо осмотреть тебя, ты понимаешь, о чем я?

Она смотрела на меня расширившимися от страха зрачками. Интересно, чем я мог напугать ее… Тем что ей придется пройти на кресло или своим именем, при упоминании которого она ощутимо вздрогнула.
- Белла, - снова позвал ее я, - тебе придется мне довериться. К сожалению, сегодня суббота и в больнице нет квалифицированного гинеколога женского пола.
- Вы знаете? – спросила она.
- Несложно догадаться, - слукавил я.
- Думаете, с ребенком что-то могло случиться?
- Если кроме обморока тебя больше ничего не беспокоит, то вряд ли. Но мы перестрахуемся? Да?
- Хорошо, - согласилась она, и я пригласил медсестру помочь ей.

Осмотрев девушку, я не заметил ничего необычного, но на всякий случай решил перестраховаться и подключил аппарат УЗИ. Хорошо, что я это сделал.

Впервые на моей памяти я не мог сосредоточится на экране монитора, от волнения картинка плясала у меня переел глазами.
Наконец взяв себя в руки, я с трудом произнес пересохшим от волнения голосом:
- У тебя все в порядке. Только надо будет прокапать пару капельниц.

Она недоверчиво посмотрела на меня:
- Что за капельницы?
Я, нарушая клятву Гиппократа, назвал ей первые попавшиеся препараты, которые назначают при угрозе выкидыша.

Она внимательно смотрела на меня несколько секунд и потом утвердительно кивнула:
- Хорошо.
Действительно хорошо… иначе просто не представляю, как еще объяснить ей, что она нуждается в срочном переливании крови.

Пока девушка устраивалась в палате, я приготовил все необходимое. Выпроводив медсестру, помог ей лечь в постель.
Аккуратно нажав на точку, расположенную за ее ухом, я вырубил ее на ближайшие несколько минут.

Быстро, так как это могут сделать только вампиры, я подключил к ней систему с кровью. Встав, на страже в палату я ждал, пока в нее не перельется необходимое количество крови. Кровь…это было то, что ей сейчас жизненно необходимо. Девушка розовела на глазах. А плод внутри нее получал, необходимое ему питание.

Я стоял, скрестив руки, и раздумывал над тем, что было бы, если бы девушка попала в руки обычного врача? Плод, развивающийся в ее животе, сложно было назвать человеческим. Скорее всего, ее уговорили бы на медицинский аборт. И мы потеряли бы еще одного уникального в своем роде ребенка. Дитя вампира и человека…

Я не мог даже предположить, кто мог являться отцом этого ребенка. В заполненной ее сестрой карте указывалось, что с сентября месяца, она практически не покидала пределов Форкса, только пару раз ездила в Порт-Анжелес. Да и то не одна.

Неужели постарался кто-то из моих сыновей?
Эммета я мог отбросить сразу. Эдвард?! Если бы передо мной лежала Мария, девушка Эдварда, я бы точно знал к кому обратиться. Но передо мной лежала Белла, ее сестра. Мог ли Эдвард встречаться с ними обоими? Не уверен, что он способен на такое. Да и свою Марию он любил или даже любит, несмотря на то, что она изменила ему.

Больше всего подозрений вызывал Джаспер. Сейчас, конечно, у него новое увлечение, этой девушкой из Финикса, но раньше бывало, он любил проводить время с людьми.

Пока я просчитывал, кто может быть отцом ребенка, необходимое количество крови было перелито. Спрятав полупустой контейнер, я поставил Белле обычную капельницу с физраствором, как раз к тому моменту, когда она пришла в себя.
- Как вы? – профессионально - беспристрастным тоном спросил я у девушки.
- Уже лучше, - удивленно ответила она, рассматривая капельницу, - когда мне можно будет вернуться домой?
- Думаю уже сегодня, - улыбнулся ей я.

Находится, в больнице ей нет смысла. Чем меньше людей будет вовлечено в ее состояние, тем лучше. Да и на ближайшую неделю крови ей больше не понадобиться.
- Я запишу вас к себе, если вы не против. Вы согласны наблюдаться у меня?
Видимо, оценив свое состояние до и после капельницы, Белла согласилась.
- Вот и хорошо. Сегодня я вас выпишу, но вы придете ко мне через неделю. Понадобиться еще пара капельниц. А дальше уже будем смотреть по обстоятельствам.

Врать я не любил, но тут приходилось. Обстоятельства дальше лучше не станут. Ей понадобиться все больше и больше крови. И я не представлял, как мне удастся уговорить ее на переливание. Выход только один, ради этого ребенка, мне придется снова нарушать клятву. Что мы будем делать дальше, когда ребенок родиться, я не знал. Поэтому, так важно было найти отца этого ребенка.

Прежде чем выйти из палаты, мне надо было разрешить еще один вопрос:
- Ваша сестра ждет в приемной. Мне можно рассказать ей про вашу беременность? – спросил, начиная свою программу по завоеванию ее доверия.
- Если я скажу вам - «нет», вы ничего им не расскажете? – удивилась она.
- Белла, ваше состояние врачебная тайна. Однако, поймите, вы не должны оставаться сейчас одна. А ваши родные рано или поздно обо всем узнает. Думаю, вам не стоит вводить их в заблуждение.

- Хорошо, можете сказать ей, в чем дело, - выдохнула девушка и откинулась на подушку.
Я кивнул ей и предупредив медсестру вышел навстречу девушке, которая предала моего сына.
Характерно, что услышав мое имя, она так же как и ее сестра ощутимо вздрогнула.