Глава 11.
Сорок..

BPOV

– Такое впервые, – сказала я, не обращаясь к кому-то конкретно, – я лезу в окно Эдварда.

Вообще-то, это было окно второго этажа в холле дома Эдварда, но я всё ещё наслаждалась иронией.

Элис помогала мне подняться повыше, её твердая ладонь была под моими ступнями, пока Эдварда, стоявший на покрытой одеялами крыше веранды, помогал мне вывалится из окна, чтобы воссоединится с ним. Он поймал меня и удерживал в своих объятьях. – Может, нам стоит в этом году снова посмотреть изнутри?

– Все будет отлично, – одновременно сказали мы с Элис. Она сделала это специально, и я не знала, смеется ли она над моими повторяющимися заверениями или над бесконечными тревогами Эдварда. Я прищурилась на неё, а она в ответ высветила свою улыбку эльфа.

– Это просто Эмметт и Джаспер со взрывчаткой за пару тысяч долларов, – сказала Розали. Она бездельничала на одеяле, растянутом поверх кровельной дранки. – Чего беспокоиться?

– Розали, – мягко предупредила Эсме из-за моей спины.

В прошлом году на Четвертое июля* лил сильный дождь, этого оказалось достаточно, чтобы я с Эдвардом смотрели Шоу Фейерверков Семьи Каллен сквозь огромные окна гостиной. В этом году высокий купол облаков был разбит, и, если верить Элис, к полуночи мы увидим звезды. Традиционно они смотри шоу с крыши веранды, и Эсме пригласила меня присоединиться к ним. Эдвард с насупленным видом то и дело обнимал меня за талию или держал за руку, чему я естественно была только рада.

С крыши веранды открывался впечатляющий вид на походивший на поляну двор, где Эмметт с Джаспером устанавливали свои боеприпасы. Два дня назад они сбегали на границу с Вайомингом за убийственным количеством фейерверков всех запрещенных здесь видов. Штучки вроде высотных установок и шутих. Поэтому не вызывало удивления, что мой помешанный на защите Эдвард так волновался.

Для них было недостаточно взорвать праздник: Эмметт и Джаспер решили устроить соревнование. В прошлом году я сквозь пелену дождя видела не так уж много, но теперь я могла четко разглядеть обе кипы сена, расположенные на концах переднего двора. Цель игры была проста: заставить загореться сено противника. Единственное правило: ты должен оставаться на своей половине поляны. Ветка дерева, лежащая в траве, отмечала середину поля, но я не могла разглядеть её в сгущавшихся сумерках. Перед кучами сена Эмметт и Джаспер устанавливали свои нелегальные снаряды, направляя ракеты в противоположную сторону по всему полю битвы. Защита целей была гораздо более сложной задачей в сухую погоду. Эмметт был в полной боевой готовности.

– Эм …а это не опасно? Даже для вампиров? – в этом году я знала немного больше о физиологии вампиров, в частности то, как их яд легко воспламеняется.

– Конечно! – Голос Эмметта быстро пересек поляну. – Нам же нужно было придумать, чем развлекаться, пока ты не появилась со своими армиями новорожденных.

Я густо покраснела, Розали зашипела. Даже, несмотря на то, что мы все выжили. Это было очевидно, она всё ещё обижена на меня, и прежде всего за то, что я подвергла их опасности.

Эдвард передал мою руку Элис и ступил на край веранды. С первого этажа Карлайл вручил Эдварду огромную кружку свежеприготовленного лимонада, блюдо с картофельным салатом и блюдо с нарезанным арбузом. Затем Карлайл повис на крыше с тарелкой жареных для меня хот-догов в руке. – Вот, пожалуйста.

Карлайл редко вёл себя так не по-человечески – это стало для меня неожиданностью. – Спасибо, – Мое сердце пропустило всего один удар, пока я принимала тарелку, но для них и этого было достаточно, чтобы заметить. Эдвард криво улыбнулся, похитив мое дыхание.

Мы сели на нашем собственном одеяле, я склонилась к Эдварду, пока ела традиционное для Четвертого июля угощение. Все это было удивительно хорошо расположено, идеальным образом сбалансировано на наклоненной книзу крыше вместе, что довольно странно, со стереосистемой Эдварда. Эсме примостилась на подоконнике, Карлайл устроился у нее в ногах, Элис присоединилась к Розали.

Противники во дворе начали надевать свои защитные доспехи – толстые пальто, маски лыжников и кожаные перчатки. Точно, небольшая часть волос Эмметта оказалась однажды помечена огнем, и он до сих пор слышал по этому поводу упреки от Розали. В конце концов, он не может отрастить их снова. Эмметт, весь в черном, пропал в темноте. Джаспер застегнул пальто, и, теперь зная его историю, я поняла, что он был одет в серую форму конфедерата.

– Можно спросить? – осторожно поинтересовалась я.

– Ты когда-нибудь пыталась погасить шаровую молнию на другом конце плавкого предохранителя? – поддразнил он. – Я не могу упрекать их в осторожности.

– О, я понимаю, что являюсь профаном в этом вопросе, – отпарировала я, – но зачем сабвуферы** рядом с салатом?

Он взглянул с невинным видом на вышеупомянутые колонки так, словно ему никогда в голову не приходило, что электронику стоимостью в несколько тысяч долларов не следовало бы размещать на крыше в сыром дождливом штате Вашингтон. – «Драматический эффект», да и майонез увеличивает искусственное эхо – невозмутимо заявил он.

В обычные ночи я была бы околдована его попытками чистого юмора, но сейчас я абсолютно не испытывала желания узнать, какого сорта «драматический» музыкальный эффект нужен был ему, чтобы оживить шоу, заставляющее «красные вспышки ракет» и «взрывающиеся в воздухе бомбы» Френсиса Скотта Ки*** выглядеть, как «бомбы с вишнями»****.
– Эдвард…
– Шшш, – проинструктировал он, – ты все увидишь.

Откуда-то из темноты на поляне раздался рев Эмметта. – Хорошо, мама. Мы готовы.

Эдвард мгновенно коснулся единственной кнопки на пульте управления, и какая-то идиллическая музыка заиграла в качестве фона. Эсме легко спрыгнула с веранды и подошла сначала к цели Эмметта, потом Джаспера. – Сено сухое, – провозгласила она. – Теперь вы, двое, прыгайте в реку.

– Спорим, она наслаждалась, говоря это, – пробормотала я Эдварду. Он хохотнул.

Когда их одежда полностью промокла, они вернулись, и Эсме дала каждому из них зажигалку. – Вперед!

Я не видела ее полета назад на крышу, но передний двор взорвался цветом. Я съежилась рядом с Эдвардом, прикрыв уши, когда завизжали ракеты, а фейерверки выстрелили как механические пистолеты. Некоторые, взбесившись, устремились в небо, чтобы взорваться красными с белым и зелеными с золотым огнями. Я пыталась сфокусироваться на куче сена Джаспера, но рядом с ним было слишком тенисто, Джаспер неустанно мелькал вокруг, отражая взрывы.

Эдвард крепко держал меня и, когда я взглянула на него, усмехнулся. Я поняла, что ему нравится, когда я прижимаюсь к нему в поисках защиты, и я усмехнулась в ответ. Музыка все еще продолжалась, но это была уже какая-то бойкая медная мелодия, вылетающая из колонок.

– Что с музыкой? – прокричала я. Я не слышала своих мыслей; даже до вампира нужно было еще докричаться.

– Традиция, – прокричал он в ответ, его голос ласкал мой слух. – Эта музыка прекрасно отражает настроение.

Медные не прекращали петь глухой негромкой фанфарой, и это начинало звучать как что-то знакомое. – Она не подходит. Она слишком веселая.

– Ну да, пока. Но даже песни Диснея пугают на определенной громкости, – подчеркнул он, каким-то образом умудрившись проговорить все это гладко, даже сквозь крик.

Это больше походило на логику Эмметта, чем Эдварда. – А что это?

– «Марсельеза» , – еще шире улыбнулся он. – Это «Увертюра 1812» *****.

Это всё объясняет. Фил считал, что это единственная композиция из классической музыки, которую стоит слушать. – Но это значит…

Я посмотрела с тревогой на все еще сомнительно устойчивое положение его любимых устройств. Затем я взглянула на землю. И, наконец, просто уставилась на него.

– Это значит, что я не буду наслаждаться, когда на этой крыше очередь дойдет до «Боже, царя храни», – подтвердил он.

Эмметт громко выругался, и я увидела искры в его кипе сена. Счет был в пользу Джаспером, взрывы продолжались. Примерно через две минуты, Эдвард внес свой вклад в это ложное сражение своей артистической тяжелой артиллерией. Пушка на CD сбила несколько кровельных дранок и заставила затрещать мои ребра. Мои волосы встали дыбом.

Кипа сена Джаспера пропала в пламени за пару минут до того, как ему пришлось бежать к реке. Одна из его перчаток была охвачена огнем.

Тишина, когда она, наконец, наступила, тяжело легла на темный двор. После ослепительного света я не могла разобрать ничего, кроме тлеющих остатков сена, но я чувствовала запах едких дымных облаков. Мои уши пульсировали сообразно ритму пульса в моих венах. Вот это острые ощущения! Я слабо рассмеялась.

Эдвард помассировал мое плечо и поцеловал волосы. – Тебе понравилось?

– Да, – это прозвучало удивительно даже для меня самой. – Думаю, да.

– На подходе, – прощебетала Элис, и все вампиры вокруг меня кроме Эдварда исчезли в темноте. – Предполагаемое время прибытия через девять минут, – провозгласила она откуда-то с лужайки.

Почувствовав, как мое тело напряглось от страха, он объяснил, – Кто-то позвонил в полицию и рассказал о нелегальных фейерверках в доме Калленов.

Я простонала, не нужно было иметь дара предвидения Элис, чтобы узнать ужасный конец всего этого. – Чарли?

Эдвард поднял меня на ноги, и Элис забралась на крышу, собирая одеяла и мой наполовину съеденный обед. – Не переживай, Белла, – сказала она. – Я тебя прикрою.

Чарли был пластилином в руках Элис. Только она могла убедить его в том, что моя ночевка в доме моего…в доме Эдварда – это хорошая мысль. Это было довольно трудно даже для нее, но обещания, что Карлайл и Эсме вдвоем будут в доме все время, и я буду спать в комнате Элис, все-таки убеди Чарли. Хотя, если нас поймают с нелегальными фейерверками, даже Элис не сможет отговориться от этого.

Конечно, представляя скорость, с которой передвигались вампиры, я могла бы поспорить, что все свидетельства будут уничтожены еще до прибытия Чарли. Ну, или большая их часть. – Что вы собираетесь делать с дымом?

Эсме материализовалась сбоку от меня и вручила Эдварду простыню огромного размера. – Это, – ответил Эдвард мне, прыгнув с веранды. Я могла видеть белую ткань, вздымающуюся позади него как парашют, пока он бегал по двору к реке и обратно, создавая свой собственный штормовой ветер.

Моя будущая свекровь взяла меня под локоть и поддержала, пока я забиралась в окно. – Ты сможешь помочь, Белла?

Я не могла представить, что я могу сделать, но … – Конечно.

Мы зашли на кухню, и Эсми заполнила поднос плитками шоколада, тарелкой с крекером из пшеничной муки грубого помола и большим блюдом полным зефира. К этому она добавила кувшин свежего лимонада, а затем открыла сервант, который я никогда раньше не замечала, и вынула оттуда бутылку рома.
Я в изумленном оцепенении наблюдала за тем, как она смешивала ингредиенты в чаше для пунша.

– Я не знала, что ты умеешь смешивать коктейли.

Она хитро улыбнулась. – Все что мне нужно – это моя футболка «Дикие ночи в Денали», чтобы закончить картину.

Я подавилась, – У тебя есть футболка «Дикие ночи в Денали»?

Она смеясь, вылила смесь в два бокала с маленькими серебряными и золотыми фейерверками на них и добавила их к подносу. – Мы жили с ними несколько лет. Ты не можешь жить с кланом Тани и не приобрести некоторые сувениры. – Она кивнула на сумку с пластмассовыми стаканчиками. – Ты можешь захватить это Белла?

Я скорчила гримасу. – Я не знаю, они выглядят ужасно тяжелыми.

– Я уверена, ты сможешь, – ответила она, подмигнув. – О и вилки для зефира тоже, пожалуйста.

Она придержала для меня дверь ногой, и мы вместе прогулялись до лужайки, где Карлайл развел костер в яме. – Твой калуа, дорогой, – сказала она, предлагая ему бокал с коктейлем.

– Ты дала ей острые предметы? – возмутился Эмметт, – а потом позволила ей идти ? – Он совершал приготовления для другого менее зажигательного представления, состоящего в большей степени из вспышек******. Огромных, в два фута длиной, но все же.

Я показала ему язык. – Четвертое июля всегда такой волнующий праздник?

– Ну… – Карлайл навис над одним из камней, окружавших костер кольцом. С наполовину выпитым напитком в руке, он представлял собой идеальную имитацию человека, наслаждавшегося вечером. Довольно богатого человеком, нужно отметит. – Прежде чем некоторые виды фейерверков были запрещены, нам только дважды приходилось встречаться с властями, когда огонь немного выходил из-под контроля. С тех пор как ужесточились законы, их вызывают в этот дом каждые четыре или пять лет. Обычно, облака достаточно низкие, или мы изолированы так, что никто не видит.

Розали села на один из камней и поместила пакет с пятьюдесятью светящимися палочками. Ловко схватив, она зажгла все и начала разбрасывать каждому ожерелья и браслеты. В итоге на мне оказались два браслета и разноцветное ожерелье. Эмметт надел ободок на голову, пояс, огромную цепь на шею и браслеты на все четыре конечности.

Джаспер, Элис и Эдвард вернулись, Эдвард со свертком из микрофибра в руке. Он тепло закутал меня в одеяло и посадил на камень рядом с ним. Свысока снова слышна была музыка, но она была включена уже на приличном уровне.

– Хорошо, теперь все, – сказала Эсме, проходившая мимо вилок для зефира, – выглядите, как люди.

– Особенно ты, – пробормотал Эмметт, обращаясь ко мне.

– Не стукнешь его за меня? – попросила я Эдварда.

Через миг он пропал, и земля содрогнулась, когда они с глухим звуком приземлились на расстоянии пятидесяти футов.

– Мальчики, – предостерегла Эсме.

– Я не думала, что он и вправду это сделает, – извиняющимся тоном оправдалась я.

Карлайл рассмеялся. – Не вини себя. Им едва ли нужен предлог.

Элис скрепила четыре ряда светящихся палочек в сложную корону. – Одна минута, тридцать восемь секунд.

Эдвард улыбался во весь рот, Эмметт бормотал что-то нечленораздельное, когда они возвращались к костру. Эмметт зажег целый кулак вспышек и дал две штуки Джасперу. – Эдвард, ты будешь?

Я взглянула в его глаза цвета охры с тлеющими огоньками. – Нет, спасибо, – ответил он Эмметту, удерживая мой взгляд. – Все сверкание, что мне нужно, находится здесь.

Эмметт фыркнул и закатил глаза, – Это отвратительно. – Кроме того, я не сверкаю, в отличие от некоторых. Но оба - Эдвард и Карлайл - смеялись. Эсми несомненно ликовала.

У Джаспера теперь тоже были браслеты, и два из них полетели над поляной в поединке со вспышкой. Огни в доме были погашены, поэтому все, что я могла видеть - были вспышки и светящиеся палочки, вплетенные в темноту ночи. Я должна признаться, эффект был потрясающим.

Эсми передала мне сэндвич из крекеров с зефиром и шоколадом как раз, когда подъехал Чарли. Она слишком хорошо меня знала. Я откусила, чтобы заполнить рот и чтобы не пришлось говорить что-либо, и тем самым испортить ложь.

Мой отец вышел из патрульной машины, и по выражению его лица было видно, что он также огорчен, как и я.

– Чарли! – поприветствовал его Карлайл, поднимая бокал в жесте, означавшем одновременно и тост и приветствие. – Белла сказала, что ты не сможешь прийти сегодня. Рад, что ты смог таки это сделать!

– Ну я…эм… я с официальным визитом. Кое-кто сказал, что вы, ребята, зажигаете запрещенные фейерверки.

Карлайл рассмеялся и указал на хулиганистых Эмметта и Джаспера. – Совершенно уверен, что вспышки разрешены.

– Мы видели несколько высотных фейерверков там, – Эсми показала в направлении площадки для пикника в двух милях от их дома.

Чарли запыхтел.

– Прости, ты приехал сюда зря, – извинился Карлайл, также гладко солгав, как это умел делать Эдвард

– Присоединяйся к нам, – пригласила Эсме, но Чарли впился взглядом в Эдварда и то, как по-хозяйски он меня обнимал.

– Нет, я лучше поеду посмотрю, нет ли до сих пор этих шутников на площадке для пикников.

– Можешь ты подождать хоть минутку, Чарли? – спросила Элис, и удалилась, пританцовывая, прежде чем он успел ответить.

– Мм, конечно, я думаю. – Он стоял в неловкой тишине, избегая моего сердитого взгляда, уставившись в огонь.

Я откусила еще один кусочек от сэндвича, больший, чем смогла бы прожевать.

К счастью, Элис вернулась через пару минут с корзинкой в руках. Внутри были остатки от моей пищи – хот-доги, картофельный салат и немного арбуза. – На потом, – сказала она, подмигнув.

– Спасибо, милая, – ответил он, покраснев, принимая корзинку.

Она пожала плечами. – Конечно. Что угодно для блюстителя порядка.

Румянец залил его щеки, и Чарли устремился к машине.

К полуночи облака рассеялись настолько, что на небе можно было разглядеть звезды, как и предсказывала Элис. Эдвард и я лежали на крыше веранды на двухслойной подстилке, похожей на форму для яиц из набора принадлежностей для кемпинга в семействе Каллен. Я то и дело слышала других в доме – смех Эмметта никогда не был по-вампирски тихим – но мы, по крайней мере, были вдвоем вдали от надоедливых глаз.

Эдвард рассказывал мне о небесах. Я никогда прежде не осознавала, что созвездия своего рода комикс по греческой мифологии: Персей, ищущий Андромеду слева от Кита, Орион со своим псом, борющийся со Скорпионом, Большой Пес, следующий за Большой медведицей; я всегда знала её как Плуг.

Когда, пересекая Кассиопею, сверкнула падающая звезда, Эдвард украл поцелуй. Я заставила его вернуть этот должок с процентами.

– Шли бы вы в комнату – проорал Эмметт из дома, мои щеки запылали. Я робко взглянула наверх, в окно, через которое мы сюда забрались.

Эдвард рассмеялся и тихо прошептал, – Это твой пульс, любимая, твое сердце выдает нас.

Тьфу! – Может быть я и люблю вампира, но я вряд ли сочту Эдгара По романтиком.

– Как насчет поцелуев, пока ты не заснешь?

Я прижалась ближе. – Да, это лучше.
_________________

* Четвертое июля – национальный праздник День независимости США, считается днем рождения США как свободной, независимой страны. В этот день в 1776 году, была подписана Деклараия независимости США, провозглашавшая независимость от Великобритании. Праздник сопровождается фейерверками, парадами, барбекю, карнавалами, ярмарками, пикниками, концертами, бейсбольными матчами, семейными встречами, обращениями политиков к народу и церемониями, а также другими публичными и частными мероприятиями
** Сабвуфер – акустическая система воспроизводящая звуки низких частот
***Френсис Скотт Ки – американский юрист, поэт, автор текста государственного гимна США. Его имени в тексте предшествуют слова из первой строфы гимна Америки: «And the rocket’s red glare, the bombs bursting in air». Гимн был написан в 1814 г., во время англо-американской войны 1812-1815 гг.
**** Бомбы с вишнями – рассыпной фейерверк красного цвета
***** «Увертюра 1812» – оркестровое произведение П.И. Чайковского, написанное в честь победы России в Отечественной войне 1812г. В исполнении участвуют хор, колокола, в финале предусмотрены пушечные залпы.
****** Вспышки – вид фейерверков, представляющих собой яркий поток искр со сменой цветов, часто это дополняется свистом, треском и шуршанием.

Спасибо за прочтение, хотелось бы увидеть Ваши отзывы и комментарии.