Тяжело вздохнув, Гермиона повернулась на другой бок – уже, наверно, в пятидесятый раз. Только представьте – она никак не может уснуть. В голове, словно пчёлы в улье, роились и гудели мысли. Девушка буквально видела, как те снуют туда-сюда. Полностью разбитая, она откинула одеяло и села. Возможно, ей поможет глоток свежего воздуха. Надев тапочки и шёлковый халатик, волшебница вышла из комнаты. На самом деле, пеньюар был скорее для соблюдения приличий, чем для тепла. Маловероятно, но в гостиной мог оказаться Гарри.
Гарри. Она тряхнула головой и тихо открыла дверь, ведущую на балкон. Добрый, старый, верный Гарри. Ей было жаль, что она не может сейчас с ним поговорить. В такие моменты он всегда её поддерживал, на него можно было положиться, он мог легко её утешить и успокоить, помочь принять какие-то сложное решение, дать совет, да и просто поговорить с ней обо всём на свете. Его советами она редко пользовалась, но усилия и внимание очень ценила. В отличие от Рона, Гарри действительно о ней заботился. Ох, о чём речь? Рон, конечно, замечательный друг, но не способен понять её так, как Гарри. Девушка подумала, что на становление Гарри, как личности, сильно повлияли разнообразные печальные события и опасности, а также редкие минуты радости и тихого счастья. Видимо то, что за свою короткую жизнь он пережил так много, развило в нём тонкое понимание чувств и эмоций других людей. Ей действительно было очень жаль, что с ним сейчас нельзя поговорить. В обычных обстоятельствах она, не задумываясь, разбудила бы его, потом они бы сели на уютный диванчик в гостиной старост и спокойно бы побеседовали. Но не на сей раз.
Поскольку именно о Гарри она сегодня полночи думала.
Вздохнув, Гермиона облокотилась о каменную балюстраду и залюбовалась окрестностями Хогвартса. Балкон выходил на Чёрное озеро, в которое смотрелась полная луна, и её серебряный свет, отражаясь от тёмной поверхности воды, создавал какую-то совсем ирреальную картину окружающего мира. Ночного мира. Это было восхитительно. В голове промелькнула мысль: как там профессор Люпин, и не забыл ли он выпить Волчьелычье зелье? Тут же её мысли перескочили на события третьего курса: как они познакомились с Сириусом Блэком, когда он затащил Рона в Визжащую хижину, узнали о предательстве Петтигрю, и что тот долгие двенадцать лет скрывался в облике Коросты. Доказательство невиновности Блэка. Внезапное появление Снейпа. Трансформация Люпина, побег крысы, возвращение во времени, спасение Клювокрыла и наблюдение за Гарри, отбивающегося от сотни дементоров, чтобы спасти крёстного.
Гарри.
Еще раз вздохнув, девушка оглянулась на дверь, которая вела в его спальню. Если бы она только могла с кем-нибудь поговорить … погодите-ка! Она вспомнила: когда недавно писала для профессора Флитвика исследовательскую работу о применении Омута Памяти, то наткнулась на интересное заклинание. Оно использует воспоминания мага о конкретном человеке и создаёт своего рода трехмерное изображение с матрицей сознания (и чем лучше ты знаешь этого человека, тем он больше будет похож на себя настоящего). С таким фантомом можно поговорить. Торопливо зайдя в гостиную, Гермиона взяла палочку и вернулась обратно на балкон. Сосредоточившись на своих воспоминаниях о Гарри, волшебница поднесла палочку к виску, а потом медленно отвела в сторону. Вокруг наконечника серебрилась и трепыхала небольшая серебряная сфера. Взмахнув палочкой и подбросив шар в воздух, она прошептала: "Phasmatis Anima." Серебристые капли, только что готовые разлететься по комнате, резко потемнели, сгруппировались, уплотнились и заметно увеличились в размерах. Ещё пара секунд, и перед ней стоит Гарри, каким она его видела сегодня вечером, когда он вышел из душа – в своих фирменных круглых очках и халате. Пока девушка его рассматривала, он ещё больше уплотнился и стал совсем как настоящий. Не-Гарри моргнул, огляделся и повернулся к ней.
- Гермиона, что случилось?
Убедившись, что заклинание сработало правильно, она радостно улыбнулась. Это было так похоже на Гарри.
- Привет, Гарри. Рада, что ты ко мне присоединился.

А в соседней комнате проснулся настоящий Гарри Поттер. Он не мог понять, в чём дело, но что-то его разбудило. Протерев глаза и сев на кровати, парень нащупал очки на прикроватной тумбочке и надел их. А потом оглядел комнату, и ему показалось, что за окном – там, где находится балкон – он уловил лёгкое серебристое сияние. Поттер быстро встал, накинул халат, обул тапочки и, сунув палочку в карман, направился к двери.

- Для тебя – всё что угодно, Гермиона. Ты же знаешь, – фантом махнул рукой и повернулся, устремив взгляд на озеро. – Великолепная ночь. Ты часто так делаешь, да? Не спишь по ночам и любуешься природой, ничего не говоря мне?
Девушка кивнула:
- Да, почти каждую ночь.
Не-Гарри выглядел обиженным.
- Я оскорблён. Я-то думал, что у нас друг от друга нет секретов.
Отвернувшись от трёхмерного Поттера, она тоже устремила взгляд на окрестности Хогвартса.
- Есть.

Настоящий Гарри зашёл в гостиную и поражённо замер – футах в трёх от двери на балкон, в такой же одежде, стоял он сам. А чуть дальше, облокотившись о каменную балюстраду, стояла Гермиона, любуясь озером.
Внезапно во рту у Гарри пересохло.
На ней был шёлковый халатик, завязанный на талии. Легкий бриз играл её кудряшками, сдувая волосы назад и открывая нежную шею. Лунный свет разливался серебряной волной по синему шёлку и очерчивал её изящный профиль, делая девушку сказочной феей. Тот же самый бриз раздувал полы её халата, открывая стройные ножки, обтянутые пижамными штанишками, отчего у парня вдобавок перехватило дыхание. Подняв взгляд выше, Гарри тяжело сглотнул: шёлк, натянувшись на груди, дерзко очерчивал дразнящие формы. Одним словом, она была великолепна. Это вовсе не значит, что обычно лучшая подруга выглядела ужасно. Нет, Гермиона всегда была очаровательна. Но когда он смотрел на неё сейчас, то видел фею – само совершенство и изящество. Вот она что-то сказала. Так тихо, как только мог, парень подошёл поближе и замер в тени шторы, услышав свой голос:
- Ты хочешь мне что-то рассказать?
Девушка тихо фыркнула:
- Конечно. Иначе тебя бы здесь не было.
После чего на несколько секунд гостиная погрузилась в тишину, которую нарушил Не-Гарри:
- Если не хочешь, ты не должна ничего говорить.
Гермиона по-прежнему смотрела на озеро. Реальный Гарри почувствовал себя немного неуютно – будто подслушивает чей-то очень личный разговор. Но, сообразив, что она вызвала его фантом, потому что хотела с ним побеседовать, но не решилась разбудить, тут же себя одёрнул. Поэтому сейчас лучший вариант – занять место Не-Гарри. Тихо ступая, парень вышел на балкон и встал за спиной у своей трёхмерной копии. Вытянув палочку, он сосредоточился и мысленно произнес: "Finite Incantatum". Фантом исчез, а Поттер быстро сделал шаг вперёд, занимая его место.
И услышал её вздох.
- Просто это так… трудно.
Парень кивнул, хотя она на него и не смотрела:
- Не торопись.
И опять установилась тишина. Возможно, он должен ей немного помочь, подтолкнуть?
- Это из-за Рона?
Гермиона фыркнула:
- Мне жаль, но нет. Если бы это было так, то всё было бы гораздо проще. Нет, это касается кое-кого другого. На самом деле речь о тебе.
Поттер очень удивился: «Обо мне? О нет…»
- Обо мне? Я сделал что-то не так? Что бы это ни было, сожалею.… Я однозначно не хотел тебя обидеть и расстроить.
Девушка оглянулась, и он увидел на её лице удивление.
- Да, это – мой Гарри. Делает всё, чтобы я почувствовала себя лучше. - «Как странно. Он выглядит плотнее, чем раньше. Почти осязаемым и настоящим». - Нет, поверь, ты не сделал ничего, что могло меня обидеть или расстроить.
Он почувствовал облегчение, и вместе с тем в нём зажглось любопытство.
- Тогда о чём ты?
- Ты ведь даже не подозреваешь, какой ты замечательный, да?
- Думаю, нет. Но уверен, ты меня просветишь, – парень постарался убрать из голоса дрожь, но у него не получилось.
- Нахальный мальчишка. Да, расскажу. Ты удивительный друг, Гарри. С самого начала учёбы в Хогвартсе ты всегда меня оберегаешь. Я не забыла про тролля на первом курсе, да и про дементоров на третьем тоже. На четвёртом ты помог мне помириться с Роном после нашей с ним первой серьёзной размолвки – если бы ты тогда меня не поддержал.… не знаю, что бы со мной было. Ты не смеялся вместе со всеми над моей идеей о ПУКНИ и переживал за меня после боя в Министерстве, хотя самому тогда было точно не до этого. В прошлом году помог сбежать от МакЛагена; успокаивал, когда Рон причинил мне боль; весь шестой курс доверял, и это несмотря на мое ужасное к тебе отношение. А этим летом, пока мы искали крестражи, защищал от Пожирателей, дементоров и Волдеморта. Ты поддержал меня, когда наши с Роном «отношения» исчерпали себя. Ты всегда рядом, всегда обо мне заботишься, всегда добр ко мне.
Гарри с удивлением заметил, что из её глаз катятся слёзы.
- Не всегда, Гермиона. Я не прислушался к тебе на пятом курсе, когда ты отчаянно отговаривала меня не мчаться в Министерство. И встал на сторону Рона, когда он обвинил Живоглота в исчезновении Коросты.
Девушка нервно заломила руки.
- Вот видишь, Гарри, ты не позволил всему этому разрушить нашу дружбу. Ты прощал мне всё. Раз за разом. Разрешал остаться твоим другом. И… я…я… Я переживаю за тебя. Очень переживаю. Так сильно…. Когда ты на третьем курсе упал с метлы, мне показалось, что мое сердце остановилось. А на четвёртом курсе, когда ты играл в догонялки с драконом, я так за тебя боялась, что почти всё испытание просидела, зажмурив глаза. А на пятом, когда на тебя столько всего навалилось: учёба, дополнительные занятия, Амбридж… я так волновалась, что тебя отчислят, и я больше никогда тебя не увижу… Я так тобой гордилась! Не делай вид, что не понимаешь, Гарри…. Я…. – она затихла.
- Гермиона? О чём ты? – парень сделал шаг вперёд. Девушка выглядела такой растерянной, такой несчастной, что ему захотелось ласково её обнять, прижать к себе и успокоить. Но он понимал, что фантому такое не под силу, и поэтому остался на месте.
Она посмотрела на озеро, затем себе под ноги и сказала так тихо, что Поттер едва расслышал:
- Я люблю тебя. – А потом ещё раз, уже громче: - Я люблю тебя, Гарри.
Парень ошеломлённо замер. Он и представить себе не мог, что Гермиона испытывает к нему хоть какие-то чувства, кроме дружеских. Они всегда относились друг к другу, как брат и сестра, как лучшие друзья. И Поттер не понимал, почему никогда не замечал, что она питает к нему такие нежные чувства.
Девушка правильно истолковала его молчание.
- Я знаю. Это шок, да? Ты и представить себе не можешь, как сложно было это скрывать. Я мечтала о тебе… так долго. Мечтала, что ты держишь меня в своих объятиях, и я принадлежу только тебе. О том, каково это – чувствовать твои губы на своих. Отчаянно желала увидеть в твоих глазах любовь, услышать от тебя: «Я люблю тебя». Мечтала заснуть в твоих объятиях и воспарить на небеса. Я это хорошо скрывала… тебе ведь не нужна такая, как я. Тебе нужен лучший друг – тот, кто будет поддерживать и стоять рядом – без лишних эмоций, слёз и зависти. И я…. – её голос прервался, - … я знаю, что ты… Я знаю, что я не… не в твоём вкусе. Знаю, ты влюблён в Джинни, и как только закончится эта война, вы снова станете встречаться, а затем поженитесь, и у вас будет куча детишек… и кто тебя в этом обвинит? Джинни красивая, смелая, яркая, популярная, а я? Я – это только я. Обычная, скучная, книжная Гермиона Грейнджер – свой парень. Лучший друг, и ничего больше. Но я всё равно счастлива, что я твой лучший друг, ведь это значит – мне всегда найдётся немного места в твоей жизни.
Гарри, наконец, вышел из ступора:
- Гермиона, ты не обычная. Я часто думаю о том, какая ты симпатичная. И совсем не скучная – знаешь массу интересных вещей, о которых с увлечением рассказываешь. Конечно, иногда я не понимаю ни слова, но очень стараюсь. Ты понимаешь меня лучше, чем кто-либо ещё. И, кажется, всегда точно знаешь, что я чувствую, и чего в данный момент хочу. Ты больше всех меня поддерживала – даже когда Рон отворачивался, и даже когда мы с тобой были в ссоре. Ты намного больше, чем просто друг. Ты нужна мне, очень.
Это было правдой. Слушая её монолог, он кое-что понял. Да, Джинни замечательная. Ему нравилось проводить с ней время, её брат был его лучшим другом, и он очень любил семью Уизли. Но кроме квиддича у них не было других общих тем для разговора. К тому же, отчасти она смотрела на него как на Мальчика-Который-Выжил, из-за чего воспринимала его, в первую очередь, как героя. Вспомнив их приключения этим летом, он только утвердился в этой мысли. Рыжая красавица не понимала перепадов его настроения и сердилась, когда он пробовал что-то ей объяснить, или просил оставить его в покое. Гермиона же больше походила на вторую половинку его души. Она понимала его эмоции, знала о кошмарных видениях, снах, болях в шраме и всегда находила верные слова или действия, чтобы успокоить его и дать отдых его измученной душе. Подруга знала, когда ему нужна компания; чувствовала, когда следовало оставить его в покое – в покое, но не в одиночестве, а просто сесть рядом и помолчать; понимала, что иногда ему нужен пинок и хорошая встряска, чтобы заставить действовать или перестать себя жалеть. И она была гораздо симпатичнее, чем могла себе представить.
По её губам скользнула лёгкая улыбка.
- Спасибо, Гарри. Но я знаю лучше. Всё в порядке – тебе вовсе не нужно меня успокаивать и поднимать настроение. Фактически, ты – плод моего воображения, и только поэтому мне всё это говоришь.
Он сделал ещё один шаг вперёд. Парень точно знал, что должен сейчас сделать.
- Возможно. Но что, если ты неправа? Что, если я тоже тебя люблю? – спросил Поттер, пытаясь сделать так, чтобы не дрожал голос. Ведь он ни в чём не признался. Он просто задал вопрос. Но в ожидании ответа все внутренности скрутились в тугой узел.
Гермиона закрыла глаза. Хотя бы на несколько секунд представить, что это правда… Представить, как его губы касаются её, как он её обнимает, притягивает ближе, как он…. она тряхнула головой. Это мечта и ничего больше. С сожалением она отвернулась от Гарри.
- Нет. Прости, но это неправда. Мне хотелось хотя бы на секунду поверить, что у меня есть шанс. Но нет. Я знаю свое место. И знаю, что должна делать. Я всегда буду рядом, но как друг, не более. Это всё.
Девушка тяжело вздохнула, пробуя вернуть свои чувства и эмоции под контроль. Эта беседа не принесла ей долгожданного равновесия и успокоения, а наоборот – теперь она была в ещё более растрепанном состоянии, чем полчаса назад. Не глядя, она взмахнула палочкой в сторону фантома Гарри и произнесла:
- Finite Incantatum.
Ещё раз тяжко вздохнув, девушка направилась в комнату, и тут замерла на полдороге.
Потому что за спиной кто-то откашлялся.
Дрожа, волшебница сделала несколько медленных шагов назад и увидела, что парень по-прежнему стоит в тени и пристально на неё смотрит. Нет… о, нет… Мерлин Великий, только…. нет! Слегка дрожащей рукой Гермиона вновь подняла палочку. Возможно, она только подумала, что сказала контрзаклинание, а на самом деле – нет? Или неправильно его произнесла?
- Finite Incantatum.
Гарри по-прежнему стоял там и всё так же на неё смотрел. В спину ему светила луна, поэтому выражение его лица разобрать было невозможно.
- Великий Мерлин….
Поттер шагнул ещё раз. Он знал, что она готова сбежать. Девушка замерла с испуганным выражением на лице, а в её глазах читалась паника.
- Гермиона…. Всё хорошо. Всё в порядке. Ты....
- А….аа… Гарри….Я… Ты… Ты все слышал?
Медленно подходя к ней, парень кивнул. Её начало трясти, а с ресниц были готовы сорваться слёзы.
- Великий Мерлин…. – она отступила на шаг назад и уперлась в стену, по которой медленно сползла вниз и, сев на корточки, обхватила колени трясущимися руками. - Великий Мерлин, нет….
В следующее мгновение Гарри оказался рядом с ней и, опустившись на колени, нерешительно приобнял подругу за плечи.
-Гермиона, всё в порядке….
Девушка заплакала.
- Нет, я не могу…. Гарри, ты…Ты, наверно, думаешь, что я сошла с ума, ты ненавидишь меня…. –волшебница очень испугалась. Он всё слышал. И, скорее всего, думает, что она эмоционально нестабильна и психически неуравновешенна, и будет теперь донимать его своими чувствами. И очень боялась, что друг разорвёт с ней все отношения, и они больше никогда не поговорят, как близкие люди. Гарри её бросит. Последняя вещь, которую она сейчас ожидала – его руки, обернувшиеся вокруг её плеч. Поражённая и напуганная, неспособная найти выход из положения и придумать себе оправдание, Гермиона попробовала вырваться из его объятий.
- Нет, Гарри, нет, я не могу, ты не можешь, нет….
Но тот не отпускал. Сначала он с легкостью блокировал все её слабые попытки вырваться, а потом привлёк к себе и, положив голову себе на плечо, начал слегка покачивать девушку из стороны в сторону, шепча ей на ухо успокаивающие слова. Вскоре она перестала сопротивляться и дала волю эмоциям, выплакивая все свои одинокие ночи ему в плечо. Руки волшебницы сжимали его талию так, будто это последнее, что её держит на этом свете.
Немного погодя – парень не смотрел на часы – подругу перестало трясти, а слёзы закончились. Он всё ещё её обнимал, гладя по шелковистым волосам. Гарри чувствовал её запах…. Аромат, которому не было названия, но так пахла только Гермиона. Он поцеловал её в макушку и почувствовал, как по телу девушки пробежала дрожь. Поттер приподнял её подбородок пальцем и попробовал поймать взгляд.
- Теперь всё хорошо?
Волшебница ладошкой вытерла слезы и несчастно кивнула, не решаясь на него посмотреть.
- Да, думаю, что да. Ты… ты не сердишься? И не бросишь меня? Мы всё ещё друзья?
- Гермиона, почему я должен бросить своего лучшего друга? И, кроме того, разве ты не слышала вопрос, который я тебе задал?
Она неопределённо тряхнула головой. Ей совсем не хотелось об этом думать.
Парень грустно поинтересовался:
- Я спросил: а что, если ты неправа? Что если… если… - он громко сглотнул, борясь с волнением, - Что, если я тоже тебя люблю?
Девушка покачала головой, по-прежнему смотря в пол.
- Неправда. Ты не можешь. Ты любишь Джинни, - тихо сказала она дрожащим голосом.
Он тоже медленно покачал головой.
- Нет. Я не люблю Джинни. Конечно, я за неё волнуюсь, но это не любовь. И не думаю, что вообще её любил. Буду справедливым – она очень весёлая, и мы можем поговорить о квиддиче; она яркая, но я её не люблю. Но есть одна человек, которого я люблю ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Она красива, хоть и отрицает это. Она не позволяет себе увидеть собственные достоинства, потому что относится к себе слишком критично. У неё удивительные глаза, которые, если долго в них смотреть, затянут вас в свои глубины. Её каштановые волосы с оттенком меди настолько же неукротимы, как и характер. Она умница, настоящий гений, самая умная ведьма в Хогвартсе. За последние семь лет она прочла больше книг, чем обычный человек осилит за всю жизнь. Я даже подозреваю, что львиную долю книг хогвартской библиотеки она может процитировать на память. Она добрая и заботливая. И, кажется, у неё стоит какой-то датчик, с помощью которого она всегда знает, что мне нужно, и что я чувствую.
Гермиона не верила своим ушам. Она видела, как волнуется Гарри, и думала, что он закончил, но не тут то было.
- У неё решительный и упрямый характер и свободный дух, готовый бросить вызов обществу. Она готова помогать всем, даже если это никто не оценит. Она не боится высказывать своё мнение, но при этом обладает тактом. И, несмотря на то, что она утверждает, будто не любит квиддич, я нашел в её комнате две книги: по искусству полёта и тактике квиддича. – Гарри почувствовал, как по телу девушки прошла дрожь, и понадеялся, что это от смеха. – У неё отличное чувство юмора и острый язычок. Она не встречает людей по одёжке и всегда готова дать оступившемуся второй шанс. Она помогает людям работать над ошибками. И готова пожертвовать своим временем и принципами, чтобы помочь. У неё огромное и доброе сердце. Она – мой лучший друг. Она – девушка, которую я люблю.
После этих слов волшебница вскинула голову и посмотрела ему в глаза – зелёные встретились с карими. Не отрывая пристального взгляда, она прошептала:
- Гарри Джеймс Поттер, надеюсь, это не шутка, иначе я никогда тебе этого не прощу.
Её сердце громко стучало, разгоняя кровь по венам. Гермиона не спешила давать волю надежде и счастью, которые, помимо её воли, расцветали в душе. Она хотела… нет, она просто обязана убедиться, что он говорит правду. Девушка не отводила взгляд и чувствовала, как её затягивает в зелёные омуты, и она в них теряется, забывая обо всём.
- Я люблю тебя, Гарри.
Гарри изучал прекрасные глаза цвета шоколада. Они лучились таким теплом и любовью, что парень с удивлением спрашивал себя, почему не замечал этого раньше.
- Я тоже люблю тебя, Гермиона. – Поттер ощутил, как она вздрогнула. Протянув руку, он нежно погладил её по щеке, чувствуя под пальцами тёплую и бархатистую кожу. Карие глаза закрылись, губы немного приоткрылись, и с них сорвался едва слышный стон. Это стало последней каплей: парень наклонился вперёд, коснулся её губ, на секунду прихватил нижнюю, а потом вовлёк девушку в нежный поцелуй любви.

Гермиона подумала, что умрёт от блаженства в его объятиях. Когда Гарри коснулся её лица, эмоции начали зашкаливать, и она просто наслаждалась, ощущая его пальцы на своей коже. Волшебница закрыла глаза и застонала. А когда он наклонился и поцеловал её... появилось чувство, что она рассыпалась на миллионы атомов и вновь собралась в единое целое, только в новом порядке. Ей казалось, что она сейчас растает. Не способная сопротивляться своим чувствам и желаниям тела, девушка притянула любимого ближе, углубляя поцелуй и подключая язык. Мгновение, и их языки исследуют друг друга, пробуют на вкус, борются. Кажется, через их тела пропустили электрический ток.
Время вокруг них остановилось. Гарри чувствовал, как его охватывает невероятное тепло и счастье, а в душе звучит неведомая песнь, затрагивающая неизвестные до этого момента струны его души. Это было фантастическое ощущение, и ему очень хотелось, что оно не пропадало.
Наконец, когда воздух в лёгких закончился, они неохотно разорвали поцелуй. Только тогда Поттер понял, что сидит на ледяном и жёстком полу, и это несколько неудобно. Пробуя отдышаться, он открыл глаза и посмотрел на Гермиону – его любимую. А в ответ получил пристальный взгляд. Сейчас не нужны слова – их души приносили клятву верности друг другу. Наконец к Гарри вернулся дар речи.
- Не знаю, что ты думаешь, но мне кажется – лучше вернуться в комнату. Здесь довольно прохладно и моя задница замёрзла.
Девушка соблазнительно усмехнулась:
- Весьма симпатичная задница.
Он покраснел, надеясь, что в темноте будет незаметно. Гермиона хихикнула. Нда, не повезло - от всезнающей подруги не спасёт никакая темнота. Такое девчачье хихиканье стало для него откровением, но ему понравилось.
- Вставай. Нам лучше вернуться в постель.
Гарри поднялся и помог встать любимой. И тут же заключил её в объятия. Прижав девушку к себе, он вдыхал её неповторимый аромат, наслаждаясь этой близостью. Парень вернулся с небес на землю, когда она немного от него отодвинулась и, подняв голову, спросила:
- Моя комната или твоя?
Он шокировано замер.
- Ч-что?
Гермиона насмешливо вскинула бровь.
- Гарри Поттер, неужели ты думаешь, что когда мальчик…. парень… которого я тайно любила столько лет, только что признался мне в любви, я буду спать в одиночестве? – Девушка сделала паузу - О! – на её лице появилось несколько растерянное выражение, - мы к этому не готовы. Я всего лишь хочу провести ночь в твоих объятиях, чтобы, проснувшись утром, точно знать, что мне всё это не приснилось.
Он застенчиво улыбнулся.
- Если это сон, то не уверен, что хочу просыпаться.
- Я тоже.
Их окутала уютная тишина.
- Твоя. Хм… моя… несколько не прибрана.
- Мальчишки, - вздохнув, Гермиона взяла его за руку и повела в спальню. Когда волшебница скинула халатик и медленно повернулась к Гарри, тот вспыхнул. Её пижамка была довольно свободна, но дразняще обтягивала соблазнительные формы, словно намекая, какое сокровище скрывает.
- Наслаждаешься видом?
Она снова хихикнула, а парень закрыл лицо руками.
- С каких пор ты стала соблазнительницей?
Поттер почувствовал движение её рук, которые ловко развязали пояс его халата, позволяя одежде упасть на пол. Гарри оказался перед любимой в одних боксерах.
- С тех пор, как у меня появился кто-то, достойный соблазнения.
Он почувствовал, как её пальчики ласково пробегают по груди, вызывая сладкую дрожь. Девушка взяла его за руку и повела к кровати. Они легли и обнялись. Гермиона при этом прижалась спиной к его груди. Парень одной рукой обнял её за талию, а пальцами другой бережно сжал ладошку. Она пошевелила упругой попкой, прижавшись к его чувствительному органу и вызывая стон.
- Распутница.
Волшебница рассмеялась и прижалась крепче. Ненадолго они замерли, упиваясь близостью и наслаждаясь теплом друг друга. Гермиона уже засыпала, когда услышала шёпот над ухом:
- Я люблю тебя.
Она счастливо улыбнулась:
- Я тоже тебя люблю.