Даже в серебристом полупрозрачном дыму он видел ее лицо и кристаллики слез, которые, словно бриллианты, падали из ее глаз. Были ли это слезы боли? Или сожаления? Или печали? Или смятения?
Он ничего этого не чувствовал. Эдвард не чувствовал ни боли, ни сожаления, ни печали, ни смятения. Он даже не испытывал чувства утраты. В конце концов, нельзя потерять то, чем ты никогда не обладал.
Нет, он не чувствовал этого. Он чувствовал только усталость. Как же он устал от постоянной борьбы со своим собственным сердцем. Устал проигрывать себе, проигрывать ей. Устал он безнадежности и переполняющей душу надежды. Устал от того, что его сердце начинало лихорадочно биться, когда она была рядом. И теперь всему этому пришел конец. У него ничего больше не осталось. В его жизни больше не будет прекрасной девушки с волосами цвета шоколада. Не будет больше розового румянца на алебастровых щечках. Больше не будет страстных поцелуев и красивого смеха.
Ночь окутала Эдварда Каллена и крепко сжала в своих холодных объятиях. Эта ночь была такой же темной, как и тот мрак, что царил сейчас в его сердце. Он уже давно не курил, но сегодняшняя ночь казалась подходящей для этого. В эту ночь горело его сердце, так пусть теперь горят и легкие. Он сидел на холодном диване, зажав сигарету между пальцами, а из его губ струился белый дым.
Наконец все закончилось. Наконец.
Конечно, он мог бы повести себя мягче. Но он повел себя как ублюдок. Грубо и холодно. Полный разрыв. Ей было больно, но она забудет. Пусть лучше возненавидит его, чем будет страдать. В свои юные годы она уже испытала столько боли. Он хотел, чтобы она возненавидела его. Хотел, чтобы она, вспоминая свою жизнь, не жалела о том, что оставила такого ублюдка, как он. Он бы сделал все, чтобы в будущем она не страдала.
Полный разрыв для нее. Только для нее.
Потому что он никогда не забудет ее. Никогда.
Разве это не печально? невесело усмехнулся он про себя.
Белла Свон разрушила все, что могло быть у него.
Прямо сейчас красивая, на вид совершенная девушка крепко спала в его постели. Она летела на самолете несколько часов, чтобы встретится с ним, и когда он открыл дверь, ее лицо просияло. Ее тело было безупречно, а сердце подарено ему. Она знала, что ему не нравится стиль ее жизни, и она пожертвовала бы своей карьерой, если бы он только попросил. И если бы он отвел ее в свою спальню, никто бы не осудил их. Потому что она была мечтой, фантазией любого мужчины.
Однако у него даже не встал. Даже не пошевельнулся.
До Беллы Свон они могли заниматься любовью часами. До Беллы Свон он мог целовать ее, не испытывая чувства вины.
Его жизнь была хороша, пока в ней не появилась Белла Свон.
Таня заслуживает лучшего, чем то подобие мужчины, коим он сейчас был. Она заслуживала большего, чем мужчина, который, целуя ее, может думать только о девушке с каштановыми волосами. Она заслуживала кого-то получше, чем тот, кто не мог подарить ей свою любовь потому, что уже подарил ее другой.
Как же он сбит с толку.
В комнате работало радио, но звук казался каким-то отдаленным. Как всегда по ночам, играли песни о любви. Приторно-сладкие песни о настоящей любви и хэппи-эндах все играли и играли, словно насмехаясь над ним. Как он теперь может верить в сказку и счастливый конец?
Любовь.
Он устал от чувств.
Зазвучала новая песня о любви, и ее слова повисли в воздухе.

Когда я начал думать, что мне нечего больше просить,
Изменчивая жизнь отворила передо мной еще одну дверь.
Я увидел твою улыбку и больше не смог забыть твою красоту.
Пусть ненадолго, но позволь мне быть твоим защитником.

Ее улыбка была такой красивой, такой лучезарной. Ее кремовое личико в форме сердечка покрывалось светлым румянцем. Красивая девушка с волосами, развивающимися на ветру. Я никогда не забуду.

Помни эту ночь,
Не забывай.
Как бы я хотел дать тебе больше
И быть твоим.

Забудь, прекрасная Белла. Не вспоминай ничего. Больше не будет боли. Забудь обо всем. Как бы я хотел быть твоим. Как бы я хотел дать тебе больше. Но я не могу. Забудь меня.

Как так случилось, что эти чувства застали нас врасплох?
Они сулили нам тайную и вечную любовь.
Что будет теперь? Сможем ли мы нарушить правила
И быть вместе?
Я не знаю, как смогу перестать чувствовать это…

Если бы только я смог любить тебя. Если бы только я смог нарушить правила. Прости. Мне так жаль. Прости, что не смог помешать своим чувствам. Прости, что не смог помешать твоим чувствам. Прости за всю боль и за мои жестокие слова. Пожалуйста, пойми. Как мне жаль, что это никогда не было возможным.

Помни эту ночь,
Не забывай.
Как бы я хотел дать тебе больше
Наверное, я был честен со всеми, кроме себя.
Мои чувства к тебе настолько сильны,
Что сердце вот-вот вырвется наружу.
И каждый раз, глядя в твои глаза, я осознаю,
Что ты именно та, кого я искал всю жизнь.

Но я не мог быть с тобой. Не мог держать тебя в объятиях. Не мог касаться тебя. Я смог только разбить тебе сердце. И смотреть, как ты плачешь. Я не смог защитить тебя. Я причинил тебе боль. Прости меня.

Помни эту ночь,
Не забывай.
Как бы я хотел дать тебе больше.
Помни эту ночь.

(Прим. пер. мой перевод песни Ричарда Маркса «Hold on to the night»)

Я люблю тебя.
Влага. В глазах все плыло. Дым застрял где-то в горле. В носу жгло. Это несправедливо. Долгие годы он думал, что не найдет ее. Он думал, что никогда не найдет ту, рядом с которой его сердце запоет, а тело задрожит. Он так долго ждал ее. И теперь, когда он, наконец, нашел ее, он не мог даже притронуться к ней. Она была недосягаема.
Он тихо всхлипывал, оплакивая утраченную любовь. Любовь, которая была обречена с самого начала.
Кто-то обвил руками его голову.
- Таня? – прошептал он.
- Эдвард, - пробормотала она в ответ.
Она прижалась лицом к его волосам, и ее роскошные светлые пряди водопадом заструились вокруг его лица. Он почувствовал влагу на своих волосах.
- Ты плачешь, - это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. По ее щекам катились слезы.
- Почему?
Эдвард не мог заставить себя говорить.
- Почему, Эдвард? Я могла дать тебе все. Моя любовь длилась бы вечно, - ее плечи дрожали. – Почему я вообще любила тебя?
Он закрыл глаза. Это слишком.
- Ты плачешь из-за нее, - сказала Таня слабым голосом. – Ты плачешь, потому что обидел ее. Ты никогда не плакал, когда обижал меня. Ты никогда не плакал из-за меня, - она сильнее сжала его.
Он обвил руками ее талию. На ней все еще была только его майка.
- Прости меня, - наконец сказал он хриплым голосом.
- Я знаю. Ты не выбираешь, кого любить, - спокойный голос прервался чередой всхлипов. – Когда я впервые увидела ее, то почти не думала ни о чем таком. Она была просто девчонкой. А потом, на Рождество, я увидела тебя с ней, - Таня на секунду замолчала. – То, как ты смотрел на нее, напугало меня. Ты был рядом, но не со мной, - ее плечи снова затряслись. – Я должна была понять уже тогда. Но, наверное, я просто старалась убедить себя, что мне показалось, - она погладила его по волосам и заглянула ему в глаза. – Ты никогда так не смотрел на меня, Эдвард.
Она закрыла глаза, и молчаливая слезинка упала на бледную щеку.
- Прости меня, - прошептал он, не зная, что еще сказать. Сегодня он причинил боль двум женщинам. Одну он не мог любить, а вторую не должен был.
- Просто поцелуй меня еще раз, Эдвард, - она не открыла глаза, прося о поцелуе того, кого безответно любила. Еще один клинок в ее сердце.
Это он мог дать ей. Поэтому он приподнял голову и прижался своими холодными губами к ее влажному рту. Никаких эмоций. Никаких вспышек жара и всплесков адреналина в крови. И никакого знакомого тепла, которое обычно разливалось по его телу, когда они целовались.
Только холод.
И как только он начал отстраняться от нее, входная дверь открылась.

- Что? – шокировано спросил Джейкоб..
- Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью, - твердо повторила Белла. У нее не осталось сомнений. Пусть Эдварду было плевать на нее, пусть он не хотел взять то, что она предлагала. Зато Джейкоб хотел.
Господи, да ей уже семнадцать лет. Почему у нее не может быть чего-то простого, как у Джаспера и Элис? Она любила, когда все просто. Она не хотела больше испытывать запретную любовь к недосягаемому мужчине.
А Джейкоб был очень даже досягаем.
Каково это, когда тебя любят? Когда тебя ласкают? Как это будет, иметь в своей жизни человека, который сможет ответить на ее чувства? Того, кто улыбнется, если она поцелует его? Того, кто прижмет ее к своей груди, не испытывая при этом чувства вины?
Она хотела быть любимой. Хотела, чтобы ее утешили. Хотела все забыть.
Она любила Эдварда. А Джейкоб любил ее.
Рене однажды сказала: «Будь не с тем, кого любишь, а с тем, кто любит тебя».
Что же, спасибо тебе, Рене. Ты была права. Так гораздо легче.
- Белла, - напряженно усмехнулся Джейкоб, - уже поздняя ночь на дворе. Ты появляешься у меня на пороге посреди бушующего шторма и просишь, чтобы я занялся с тобой любовью? – он вопросительно улыбнулся и сказал: - Почему бы тебе для начала не зайти в дом и не обсохнуть?
Она вошла. Дом Джейкоба находился в Резервации, неподалеку от пляжа ЛаПуш. Дом был теплым и уютным, как и сам Джейкоб. Но ей было холодно. Деревянный пол холодил ее ступни, хотя он, скорее всего, был очень теплым. Но не для нее. Ей было ужасно холодно.
Джейкоб подал ей полотенце, и она прижала его к лицу. Оно пахло стиральным порошком и корицей.
Эдвард тоже пах корицей.
Она покачала головой. Эдварда для нее больше нет. Больше нет ангела с бронзовыми волосами и кривоватой улыбкой.
- Так что за дела с занятиями любовью? – усмехнулся Джейкоб. – Не то, чтобы я против, но это серьезно. Ты думаешь, что можешь так просто появиться и забрать мою драгоценную невинность? Вот уж нет!
Белла рассмеялась. Вот и все, это было легко. И с Джейкобом тоже очень легко.
Ну и что, что с Джейкобом она не чувствовала жар, страсть, слепую потребность? Ну и что, что у нее не кружилась голова, когда она была рядом с ним? И пусть каждый раз, когда она видела Джейкоба, у нее не перехватывало дыхание. Пусть бабочки не порхали в животе при одном его прикосновении. И ничего, что она не видит лицо Джейкоба и его черные как смоль волосы, когда закрывает глаза.
Джейкоб был само веселье и свет. И тепло. Он согреет ее.
Рядом с ним она не сгорит.
- Давай сделаем вот что. Перед тем, как ты лишишь меня моей бесценной девственности, может, посмотрим фильм? Ничто не подготовит к этому лучше, чем просмотр «Трансформеров».
Джейкоб подвел Беллу к дивану и, усадив ее, начал искать нужный DVD.
Он не задавал вопросов. С Джейкобом все было просто.
Ее глаза прошлись по прекрасному телу Джейкоба, когда он потянулся к верхней полке, чтобы достать диск. Мускулистая спина, покрытая ровным загаром. Гладкая кожа рук, под которой играли мышцы. Высокая стройная фигура. Черные волосы. Он был желанным. В нем было все, что только можно пожелать. Он был совершенен.
Вот только его кожа не была бледной и не излучала сияние. У него не было взлохмаченных бронзовых волос, которые словно кричали, чтобы она подошла и пригладила их. Его губы не искривлялись в улыбке, а его глаза не были цвета летней сочной травы.
Но если забыть обо всем этом, он был совершенен.
Джейкоб снова усмехнулся.
- Нравится то, что видишь?
Белла покраснела, когда поняла, что ее поймали за подглядыванием, и опустила голову.
- Не волнуйся. Я живу здесь один, поэтому можешь позволить себе всякие непристойности, - он рассмеялся, и его смех был таким заразительным, что Белла расхохоталась вместе с ним.
Он выключил свет и сел рядом с Беллой. Начался фильм, но Белла не обращала внимания на то, что происходит на экране.
Где-то на середине фильма Джейкоб обнял ее за плечи, и мало-помалу пространство между ними начало сокращаться, пока они не оказались тесно прижаты друг к другу. Затем, очень медленно, он начал круговыми движениями поглаживать ее плечо. Его губы теперь целовали ее лоб. Затем нос. Глаза. И, наконец, ее губы.
Прежде, чем она успела осознать это, он крепко держал ее в объятиях и прижимался к ее губам в поцелуе.
Она пыталась почувствовать что-то. Она хотела почувствовать жар. Хотела, чтобы ее сердце лихорадочно билось в груди. Хотела, чтобы с губ срывались тихие вздохи.
Ничего.
Однако дыхание Джейкоба вскоре стало прерывистым, его руки нырнули под ее рубашку и стали гладить ее плоский живот.
Она лишится девственности на диване.
Лучший долбаный момент в ее жизни.
Джейкоб резко отстранился от нее, и она увидела, что в его глазах горит огонь. Протянув ей руку, он сказал:
- Пойдем со мной.
Она последовала за ним в комнату, которая, скорее всего, являлась его спальней. Джейкоб нежно уложил ее на кровать и начал покрывать медленными поцелуями ее шею. Его рука двигалась все выше и выше, пока не оказалась на ее полной груди.
Она подавила в себе внезапное желание скинуть его руку.
Джейкоб застонал, ощутив, каким мягким был холмик под его ладонью.
Она закрыла глаза. В ее мечтах ловкие бледные пальцы расстегивали ее рубашку. Руки Джейкоба распахнули блузку. Его растрепанные бронзовые волосы пощекотали ее шею, а мягкие губы прошлись по припухлости груди. Ее дыхание сбилось, а в груди начало нарастать удовольствие.
Его пальцы коснулись ее соска, прикрытого кружевной тканью.
Эдвард застонал.
Нет, это Джейкоб.
Сильные руки приподняли ее бедра. Эдвард. Ее руки, словно по собственному желанию, зарылись в его волосы. Эдвард. Длинные искусные пальцы пианиста нежно прошлись по внутренней стороне ее бедер. Эдвард. Она застонала. Эдвард. Покалывание в животе усилилось. Эдвард. Ее губы задрожали. Эдвард. Губы коснулись впадинки ее пупка. Эдвард. Одинокая слезинка скатилась по щеке.
Эдвард.
Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард. Эдвард.
ЭДВАРД!
Слезы градом катились из ее глаз, и она изо всех сил пыталась подавить всхлипы. Слезы оставляли мокрые дорожки на ее щеках и теперь капельками блестели в намокших волосах.
Только Эдвард.
Всегда только Эдвард.
Его улыбка. Его глаза. Его смех. Его руки. Его жар. Его энергия.
Всегда. Только Эдвард. Всегда.
Это проклятие.
Он заставил ее страдать. Заставил чувствовать. Заставил улыбаться и думать. Заставил плакать. И дышать. Он заставил ее забыть здравый смысл.
Заставил любить.
Но сам не мог любить ее.
Эдвард, почему?Боль нахлынула на нее, и ее плечи стали вздрагивать от молчаливых рыданий. Утрата. Столько утрат. Утрата невинности.
Утрата веры.
Утрата молодости, улыбок и его искрящихся зеленых глаз.
Утрата любви.
Этой любви было не служено расцвести. Эта любовь была обречена с самого начала.
Джейкоб посмотрел на нее, и в его глазах она увидела безграничную печаль.
- Это из-за Эдварда, да? Ты любишь его.

Вот такой поворот событий... Все ваши мысли, эмоции и варианты развития событий будем ждать на ФОРУМЕ!!!

P.S.Прошу у всех прощения за то, что главы так долго не было, но теперь обновления будут появлятся регулярно!! Обещаю))