От третьего лица

На следующий день Эдварду пришлось заставить себя вылезти из кровати. Его голова раскалывалась как после затяжной пьянки, а лицо все еще было липким после пролитых слез. На мгновение он задумался, не остаться ли просто ему в постели, чтобы избежать боли, которая незамедлительно возникнет, когда он увидит Беллу в школе, однако быстро прогнал эту мысль. Избегать ее еще хуже, чем видеть, какую бы боль это не приносило.
Он надеялся, что Белла просто оставит его в покое. Он знал, что не сможет убедить ее быть с ним, да и не имел права даже пытаться. Ведь это именно его ошибка, что все пошло не правильно с самого начала. Если бы он сначала подумал, прежде чем согласиться на просьбу дедушки, то смог бы найти в себе силы отказать. Если бы у него был шанс игнорировать Таню и извиниться перед Беллой, как он хотел, возможно, она не ненавидела бы его сейчас. В тысячный раз он напомнил себе, что «это только его херова вина», прежде чем вылезти из постели. Он чувствовал, что теперь там, где должно быть сердце - дыра, которая теперь нещадно болела.
Встав с кровати, Эдвард поспешил в душ, безнадежно надеясь, что вода успокоит его ноющие мышцы и пульсирующую головную боль. Включив воду, он осознал, насколько грязным был. Он не мылся после того, как в последний раз занимался с Беллой сексом, и теперь его тело было покрыто засохшими капельками пота. Он все ощущал аромат Беллы на своей коже. Закрыв глаза, он подставил лицо под струю воды, пытаясь оттереть лицо от оставленных слезами полосок, прежде чем схватил мыло и стал тщательно натирать тело. Он пытался отогнать любые воспоминания. Он хотел забыть прошлую ночь, как будто ее никогда и не было.
Когда он закрыл глаза под водой, все преследовавшие его судорожные мечты картинки стали возникать вновь: улыбка Беллы, ее смех, стоны, неоднократно срывающееся с ее губ его имя. Это никак не способствовало поднятию настроения. Теперь боль, вызванная этими воспоминаниями, смешивалась с возрастающей эрекцией, и он одновременно чувствовал себя опустошенным и озабоченным.
Обхватив свой член, он начал быстро двигать рукой, пытаясь представлять кого-нибудь, кроме Беллы. Он думал о супермоделях, любимых актрисах, Принцессе Лее… но никто из них не помогал. И это причиняло еще большую боль, когда он осознал, что сможет кончить, только представляя Беллу.
Наконец, он кончил, произнося ее имя. Оперевшись головой о холодную стену душа, он смотрел, как его сперма смешивается с водой и стекает в водосточную трубу вместе с теми изображениями, что привели его к освобождению, и надеждами когда-нибудь еще держать Беллу в своих руках.
Выйдя из душа, он почувствовал себя чище, но не счастливее. Он был потерян и не знал, с чего начать, чтобы найти себя снова.

~*~*~*~*~*~*~*~
Белла проснулась в таком же состоянии. Прошлой ночью она чувствовала себя жалкой и не знала, что делать еще, кроме как потребовать у Эдварда объяснений и умолять, чтобы он передумал. То, что парень делал ее такой уязвимой, заставляло ее чувствовать себя слабой и ничтожной, тем более что этим парнем был Эдвард Кален.
Когда она все же уступила самой себе и признала, что любит его, то все еще была сильно убеждена, что не была ему нужна. Она не знала, как он отреагирует, когда она попросит его изменить свое мнение. Она только надеялась, что он не будет слишком груб с ней.
Так же она не была уверена, хотела ли все еще быть с ним. Даже когда она поняла, что чувствует к Эдварду что-то большее, то пыталась засунуть свои чувства куда подальше. Делая это, она начала воспринимать все то, то неправильно происходило между ними, по-другому и постоянно напоминала себе, как ужасно он к ней относился.
Она проревела всю ночь. С одной стороны, ей только хотелось любить Эдварда и быть с ним, простить все, что он сделал не так. С другой, она хотела ударить его чем-то тяжелым по голове и потребовать, чтобы он и близко к ней не приближался. После того, что он сделал прошлой ночью, он заслуживал второе.
Единственное, в чем она была уверенна, так это в том, что не хотела, чтобы их договор закончился, ведь он был выгоден для обоих. Она могла открыто ненавидеть его, как и хотела, но вместе с тем воплощать все свои фантазии с ним во время их встреч. И лишаться этого она совсем не хотела.
Сложнее всего для Беллы было понять, как он действительно к ней относился в последнее время. С одной стороны, он все так же ненавидел ее, а с другой – вел себя так, как будто снова хотел стать ее другом. Он пытался больше с ней говорить, больше узнать о ее жизни. Это были моменты их разговоров в школе, когда Эдвард казался ей прежним. Она верила, что он им и был, просто прятался под оболочкой бесчувственного кретина, каким стал. И она боролась с желанием постараться вытащить того парня из своего укрытия.
Белла не могла отрицать того факта, что вчера ночью между ними произошло что-то важное, и это напугало ее. Она все еще не могла разобраться с собственными чувствами, а тем более она не могла предугадать реакцию Эдварда. Однако когда он сказал ей о своем решении, боль в его глазах потрясла ее, и она не смогла придумать ничего лучше как бежать. Она испугалась, что бы мог значить этот взгляд и тех чувств, что он в ней вызвал. Прежде, от их эмоций появлялось лишь слабое мерцание и искорки, однако теперь его боли хватило, чтобы она почувствовала себя в аду. И, чтобы не сгореть заживо, она вынуждена была бежать.
Поэтому, заставить ее вылезти из постели смогла лишь необходимость переубедить Эдварда. Она залезла в свой старый побитый грузовик, подаренный ей сразу после получения прав, и, с сопровождавшим ее весь путь чувством страха где-то в животе, поехала в школу.

~*~*~*~*~*~*~*~
В течение всего дня Эдварду удалось избегать Беллу в стенах школы. Он не появлялся в местах, где обычно тусовался, не виделся с друзьями… даже обедал в уборной. Он понимал, что такая игра в прятки была убожеством, но знал, что не сможет справиться с собой, когда увидит ее, а тем более, если заговорит.
Когда в 15:30 раздался последний звонок, он обрадовался, что смог продержаться в течение целого дня. Буквально выбежав из класса, он побежал по коридорам, направляясь к главному входу.
Пробежав полпути через парковку, он заметил ее, облокотившуюся на его машину. Эдвард тут же остановился. Одного взгляда на нее хватило, чтобы разрушить его радость от успеха. Прежде чем продолжить путь к машине, он попытался взять себя в руки, пытаясь оградиться бетонной стеной, которая, однако, мгновенно испарилась, когда он снова осмелился взглянуть в направлении Беллы.
- Мы должны поговорить, - сказала она. Он отрицательно покачал головой, обогнув машину по направлению к водительской стороне. Она последовала за ним и положила свою руку на его, когда Эдвард вставил ключ в замок. Однако он резко отдернул ее, как будто обжегся. – В чем, черт возьми, твоя проблема? – просила она.
- Нам не о чем говорить, - сказал он. Его голос немного дрожал, за что он мысленно проклинал себя. Ему не хотелось выглядеть слабаком.
Она скрестила руки на своей груди:
- Почему ты прекратил наш договор? – спросила она. Она решила, что единственным способом чего-то добиться в этом разговоре была прямота. Если бы она начала разговор по-другому, то вряд ли смогла держать себя в руках. Заметив, что Эдварду было очень неприятно, она решила, что это из-за того, что он ненавидит ее.
Он скептически усмехнулся:
- Ты нарушаешь свои же правила.
Она закатила глаза:
- К черту правила! – воскликнула она.
Теперь настала его очередь скрестить руки. Он казался непоколебимым и пристально смотрел на нее:
- К черту правила? – спросил он. Она возмущенно кивнула головой. – Что бы ты ответила, если бы это предложил я, Белла?
Она закусила губу. Он был прав, но она не была намерена оставить это просто так.
- Правила больше не работают. Договор закончился.
Он отрицательно покачал головой:
- Правило номер шесть: если кто-то хочет, договор прекращается без объяснений, - он сделал акцент именно на «без объяснений», заставляя ее от раздражения плотно сжать челюсть.
- Почему ты просто не можешь ответить на вопрос?
- Какая тебе разница? – ответил он быстро.
Она закусила губу и огляделась вокруг. Их повышенные голоса привлекли внимание окружающих. Он тяжело вздохнул. У него не было желания разговаривать с ней, но еще больше он не хотел ссориться. Он понизил голос:
- Слушай, почему бы нам не обсудить это где-нибудь в другом месте? – спросил он.
Ее глаза зло посмотрели на него:
- Что? Боишься испортить себе репутацию? – она буквально выплюнула эти слова, а он лишь закатил глаза:
- Вообще-то, забочусь о твоей. Мою уже ничего не испортит, - объяснил он.
Она все еще была зла, но после этих слов немного успокоилась. Она была перевозбуждена и чувствовала, что скоро выйдет из-под контроля. Так же понизив голос, она немного приблизилась к нему:
- Я просто не хочу, чтобы это закончилось, - сказала она тихо, не встречаясь с его глазами.
Эдвард услышал что-то такое в ее голосе, что заставило его остановиться. Она казалась расстроенной, и он не мог понять, почему.
- Почему? – спросил он, понижая голос практически до шепота. Посмотрев вокруг, он увидел, что толпа немного уменьшилась, и был благодарен за это. Он снова посмотрел на нее и увидел, что, отойдя от него, она замкнулась в себе. Ему так захотелось прижать ее крепче к себе, узнать, чем она так расстроена. Хотел услышать, что она хочет его.
Он отдал бы все на свете, лишь бы услышать, как она скажет, что хочет его.
Но она не сказала. Напротив, обхватив себя руками, она сделала еще один шаг назад и сказала:
- Не бери в голову. Забудь.
Она развернулась, чтобы уйти, но Эдвард не мог позволить ей уйти, не сказав правду. Он чувствовал, как его сердце вновь разбивается, наблюдая за тем, как она уходит, забирая кусочек надежды, что она хоть как-то отреагирует на него.
Неожиданно он произнес:
- Я просто не могу этого больше делать, - сказал он. Она остановилась и повернулась к нему. Ничего не сказала, просто ждала дальнейших объяснений. – Я не могу, Белла, - он почувствовал, как что-то стало поперек его горла, и с силой сдерживал застывшие в его глазах слезы.
Он знал, что то, о чем он ей сейчас скажет, окончательно разобьет ему сердце, но не мог остановиться.
- Я больше не могу смотреть, как ты уходишь. Не могу слышать, как ты говоришь, что ненавидишь меня. Не могу притворяться, что это ничего не значит для меня, Белла. Не могу притворяться, что это не ранит меня, - слова быстро вылетели, и она сам ужаснулся, что решился сказать об этом, но теперь почувствовал себя свободным. Он высказал все эмоции, что накопились у него за этот год, а Белла просто стояла, ошеломленная его признанием.
Между ними установилась давящая тишина, и вокруг слышался только шепот любопытных наблюдателей, однако в ушах Эдварда этот звук затмевался быстрым стуком его сердца.
- Почему это причиняет боль? – ее голос был настолько тих, что он еле мог расслышать, но точно знал, что она хотела знать.
- Потому что я люблю тебя, - сказал он ломающимся голосом. Проглотив образовавшийся в его горле ком, он попытался разобрать эмоции, отражавшиеся на ее лице.
- Ты ненавидишь меня, - сказала она тихо.
Он отрицательно покачал головой:
- Нет, это ты ненавидишь меня. Я тебя люблю. С тех пор, как нам исполнилось 10.
Она встряхнула головой, пробежавшись пальцами сквозь волосы, безнадежно пытаясь осмыслить происходящее. Она ничего не могла понять.
- Нет, не любишь, - воскликнула она, приближаясь к нему. – Просто не можешь.
- Могу, - сказал он тихо. Он протянул к ней руку, однако тут же отдернул ее.
- Для чего, черт возьми, ты это делаешь, Эдвард? - зло прокричала она. Почему он это делал? Почему врал? Почему заставлял ее так себя чувствовать?
- Потому что я не могу больше врать! – воскликнул он. – Я вру всем: родителям, друзьям, тебе… Притворяюсь тем, кем на самом деле не являюсь, притворяюсь, что не чувствую того, что на самом деле чувствую… Я так больше не могу.
Белла попыталась сдержать волну жалости, которую она к нему испытывала. Было еще так много вопросов. И она начала с главного:
- Если ты любишь меня так сильно, то почему предпочел Таню мне? – у Эдварда создалось впечатление, что его втоптали в грязь. Он не думал, что Белла повернет разговор в эту сторону. Это убивало его.
- Я не предпочел. Я просто не мог, - запнулся он, думая, как лучше объяснить ей ситуацию.
- Да! Я пыталась поговорить с тобой, но она сказала тебе держаться от меня подальше, и ты послушался как щенок!
- Дело не в Тане, Белла, - сказал он ей. – Она ничего не значила для меня. Никогда. Просто находясь с ней, я мог избегать тебя.
Белла слушала его слова, но никак не могла понять их. Слишком много информации для одного раза.
- Так какого черта тебе вздумалось так внезапно избегать меня? – спросила она.
Эдвард остановился. Он не мог себе представить, как скажет ей о данном дедушке обещании, но она стояла и ждала объяснений, а он знал, что выбора у него нет, кроме как сказать правду.
Рассказывая историю, он избегал ее уничтожающего взгляда. Чувствуя, как она прожигает его взглядом, ему становилось не по себе. Но когда он закончил, то осмелился взглянуть на нее и обнаружил в ее глазах смесь злости и печали.
Она обхватила себя руками еще крепче, а ее взгляд теперь прожигал асфальт. Он смотрел, как она осмысливает эту историю, прокручивая полученную информацию еще и еще. Сложившаяся между ними нервозная ситуация заставляла его чувствовать себя отвратительно.
Наконец, когда он подумал, что больше так продолжаться не может, она посмотрела на него зло, но сдержанно:
- Почему ты сразу мне об этом не сказал? – спросила она.
Эдвард глубоко вздохнул и оперся для поддержки на машину:
- Я знал, что тебе будет больно, - произнес он тихо.
Белла закусила губу:
- Ты понятия не имеешь, как бы я отреагировала. Ты ничего обо мне не знаешь, – ее голос был ровным, но с нотками ненависти. И это раздражало Эдварда. После стольких раз, когда Белла говорила ему о своей ненависти за последний год, он больше не мог этого выносить.
- Дерьмо, Белла. Я знаю тебя лучше, чем ты сама, - сказал он.
Эти слова только сильнее разозлили Беллу:
- Да пошел ты, - прорычала она.
Он отрицательно покачал головой, стоя на своем:
- Нет, Белла. Я помню каждую секунду нашей дружбы и каждую ужасную секунду, когда она закончилась. Я знаю тебя. Я люблю тебя. И ни на секунду в этом не сомневался! – его голос стал громче, а вместе с ним – и шепот оставшихся наблюдателей. Теперь все это знали. Все знали, что Эдвард Каллен любит Беллу Свон. И его это не волновало.
Белла была застигнута врасплох его словами и отступила, занимая оборонительную позицию. Он был прав. Он знал ее, знал всегда. Но он пообещал не быть с ней, а это ранило сильнее, чем все, что произошло между ними после.
Она сделала шаг назад, расплетая свои руки и позволяя им вяло упасть по бокам. Эдвард чувствовал, что теряет ее. Когда она снова заговорила, ее голос был еле слышен:
- Ты пообещал.
- Это было ошибкой, - сказал он, приближаясь к ней. Он почувствовал, как ком в горле появился вновь, и чувство страха снова настигло его, когда на глаза опустилась пелена.
- Что ж, - сказала она, - я не могу стоять на пути обещания, данного покойному дедушке. С этими словами она развернулась и побежала прочь от Эдварда. Он слабо видел, как она залезла в свой грузовик и сорвалась с парковки.
Когда последние части пазла собрались воедино, он почувствовал, как его сердце разбилось вдребезги окончательно. Он отступил к своей машине и позволил коленям опуститься, чувствуя твердость асфальта.
Прошли часы, прежде чем он снова смог двигаться.