Soundtrack Hero by Enrique Iglesias

Начало

Я была ни жива ни мертва и совершенно растеряна. Неприкрытая ярость, плескавшаяся в его глазах, исказила любимые черты, сделала их более резкими, жёсткими, сосредоточенными, наполняющими уверенностью, что в своих действиях по отношению к тем, кто решил пойти против него, этот мужчина будет беспощаден. Я бы не сказала, что это испугало меня, - отнюдь! Я втайне испытала неподдельное восхищение своим любимым, той силой, которую он излучал, мужественностью и решительностью. Но в момент, когда Эдвард поймал мой растерянный взгляд, его глаза наполнились тревогой, и, поспешив ко мне, он заключил меня в свои объятия.
- Прости, малыш, что напугал тебя.
Он поцеловал мою макушку и сильно прижал меня к своей груди. У меня была куча вопросов, и, слава Богу, он не заставил меня ждать, а заговорил сам:
- У меня совершенно нет никаких сомнений насчёт того, что к этому делу причастен Райли Бирс. Как только Джаспер упомянул его имя, вернее, возможность того, что он видел наши документы, я даю голову на отсечение, что без этого ублюдка здесь не обошлось.
- Но кто он, Эдвард? - я подняла на него взгляд.
- Старинный приятель Джаса. Совершенно скользкий тип, стремящийся доказать свою значимость. У каждого, кто знает его, есть чёткое ощущение того, что это не тот человек, которому можно доверять свои тайны. У любого, кроме Джаса. - Губы Эдварда упрямо сжались: вероятно, это был больной вопрос в его отношениях с мужем Элис. - Он верит в его святость и даже сейчас пытается выгородить. Чёрт, Белла, я бесчисленное количество раз предупреждал Джаспера на его счёт, но он мне не верил…
- Но почему? Что он такого сделал?
- Это долгая история, родная, я обязательно расскажу тебе, но не сейчас, хорошо?
Он нежно посмотрел на меня, и внезапно я осознала, что он так же, как и я, держится из последних сил в этой эмоциональной войне, в которую нас втянули. И которая, по сути, ещё не началась.
- Конечно, - я попыталась улыбнуться и, подняв руку, легко погладила его по щеке.
Он наклонил голову и закрыл глаза, прижимаясь ею к моей ладони.
- Эдвард, я…
- Неужели я бы беспокоила тебя сейчас, не будь это настолько важным?
Резкий голос Эсми заставил меня дёрнуться в объятиях Эдварда, и мы оба обернулись.
Его мать прижимала телефон к уху с уже знакомым гневным выражением на лице, причиной которого мне бы никогда больше не хотелось стать.
- Какая разница, откуда я это узнала? Это не столь важно сейчас. Ты говорила с Таней об Изабелле?
Эсми замолчала, вслушиваясь в ответ.
- Да, это правда… разумеется, я всё понимаю, она твоя сестра… только в следующий раз, когда увидишь её, поинтересуйся, сколько она получила за продажу этой информации? Да-да, ты не ослышалась, Ирина. И заодно спроси об этом же своего друга.
Сказав это, Эсми с силой захлопнула крышку телефона.
- Мама, тебе не кажется, что ты поторопилась?
- У тебя есть какие-то сомнения относительно Райли? - она с сарказмом посмотрела на сына.
Эдвард горько усмехнулся и покачал головой.
И тут я вспомнила: Райли! Тот скользкий тип, что приставал ко мне на губернаторском балу. Да, он был с Ириной. Она назвала его своим другом. Я внутренне передёрнулась от воспоминаний о том, как закончилась моя первая и единственная встреча с этим человеком. Ощущение гадливости, когда он прижимался ко мне в некотором подобии танца, его мерзкий голос, слова, что он говорил…
Я инстинктивно прижалась к Эдварду.
- Что такое, милая?
- Вспомнила его… - запнулась я. Да, вспомнила, и сейчас у меня не было никаких сомнений относительно того, что это сделал он. - Он был на балу, и ты увел меня от него, когда он…
Взгляд Эдварда похолодел. Он тоже вспомнил эту сцену, и сейчас я не завидовала Райли, если у него, не дай Бог, хватит смелости встретиться лицом к лицу с моим мужем.
- Он обидел тебя? Я видел, что тебе неприятно его общество. Что он сделал, Белла? Что он тебе сказал?
Я смотрела в зелёные глаза мужа, пылающие огнём ненависти. Необходимо было успокоить его, чтобы в своём желании защитить меня и детей он не перегнул палку. А в том, что он способен превратить жизнь этого человека в ад, я совершенно не сомневалась. Но как это отразится на нём?
- Я всё забыла, когда ты появился.
Эдвард на секунду замер, внимательно рассматривая моё лицо. Я была уверена, что он ни капельки не поверил. Я чувствовала его гнев. Мне вспомнились слова, сказанные им тогда, и несколько дней назад повторённые мной. «Он посмел прикоснуться к тому, что принадлежит мне». Вспомнилось, как хотелось прибить Таню, когда я видела, как она цепляется за моего мужа. Так же и ему сейчас хочется уничтожить Райли только за то, что он посмел подойти ко мне. Ну а если окажется, что он всё-таки замешан в этом деле… что они замешаны…
- Мистер Каллен, - дверь в салон открылась, и вошла Джейн. -Через несколько минут мы начнём снижение. Мне связаться со службой проката автомобилей или заказать гостиницу?
- Нет, спасибо, Джейн. Готовьтесь сразу же, как высадите нас с миссис Каллен, вылететь обратно в Сиэтл.
- Мисс Свон летит с нами?
- Нет, Джейн, с вами летит моя мать. - Я затаила дыхание в ожидании его следующих слов. - Мы с женой остаёмся в Порт-Анджелесе.
Хорошенькое личико Джейн вытянулось от удивления. Через пару секунд профессиональная выдержка к ней вернулась, и, когда она снова обратилась к нам, её голос был таким, как всегда, не лишенным, правда, привычных для неё ноток сердечности.
- Хорошо, мистер Каллен. Примите мои поздравления, миссис Каллен.
- Спасибо, - я ласково улыбнулась девушке, снова переводя глаза на Эдварда.
Он смотрел на меня с нежностью, и моё сердце в очередной раз сделало кульбит.
О, да, мир, мы женаты!


На часах было почти два часа ночи, когда показались огни заправки, стоящей на въезде в Форкс.
Сразу по приземлении я позвонила Ли, предупредив, что мы почти дома Дети уже спали. Мы договорились, что я заберу их завтра, рано утром.
- Я думала, что ты задержишься ещё на одну ночь. Как ты доберёшься до дома по ночной дороге? Я же с ума сойду.
- Эдвард приедет со мной.
- С тобоооой? - недоверчиво протянула подруга и тут же весело добавила: - Ну разумеется, вам всё мало!
- Ли, кое-что случилось, и нам надо поговорить со всеми вами.
- С кем это - со всеми нами?
- С тобой, с Чарли, с Билли… - начала перечислять я.
Мы шли к машине Эдварда, и с момента приземления он не выпускал из руки телефона, постоянно разговаривая с разными людьми. Другой он крепко держал меня за руку, ни на секунду не выпуская.
- Беллз, ты меня пугаешь.
- Пожалуйста, не волнуйся, мы обо всём поговорим завтра.
- Вот уж дудки! Я жду вас у себя, - отрезала она.
- Ли, нам ещё почти два часа добираться по зимней дороге. Ложись спать. Тем более…
- Я дождусь!
- ...тем более сначала надо поговорить с Чарли.
- Час от часу не легче. Объясни толком, что произошло?! Или дай клятвенное обещание, что после Чарли вы - прямиком ко мне. А я обещаю в ближайшие часа два не помереть от любопытства.
- Ладно! - сдалась я. - Свари побольше кофе. Горячего и чёрного.
Я услышала, как Эдвард издал лёгкий смешок, услышав мою последнюю фразу.
- Иногда она бывает очень упрямой, но я люблю её. Нам придётся заехать к Ли. Выдержишь?
- Шутишь? - улыбнулся он. - Если мне удастся выйти живым из офиса твоего отца…
- Я бы поспорила, где сейчас опаснее: в его кабинете, или у неё на кухне.
Наше веселье было наносным; я понимала, что Эдвард беспокоится не о себе - не о встрече и последующем объяснении с моим отцом, а намного сильнее переживает, как эта ситуация отразится на нём и других членах наших семей.
Насчёт идеи забрать нас с детьми в Сиэтл я не возражала. А те, кто останутся? Как им выдержать все те нападки, что непременно случатся, когда новость о наших отношениях с Эдвардом станет общеизвестной.
- Эдвард, что будет дальше?
Мы уже выехали на шоссе, ведущее в Форкс, и непроглядный снежный мрак разбивался под яркими кинжалами ксеноновых фар машины. В салоне было тепло, и, так же как и в нашу первую поездку несколько недель назад, моя рука лежала на его бедре, и он ласково сжимал её.
Мы заговорили впервые с того момента, как выехали из аэропорта. Каждому надо было хорошенько обдумать сложившуюся ситуацию, поэтому молчание нас нисколько не тяготило.
Мы думали об одном и том же, и Эдвард хорошо понял, о чём я его спрашивала. Лицо мужа было серьёзным, когда он заговорил:
- Ты вышла замуж за человека, в своё время наделавшего много шуму своим образом жизни. Ещё несколько лет назад репортёры из кожи вон лезли, чтобы узнать, с кем и где я провожу своё свободное время. Не могу сказать, что я был единственным человеком, о котором писали таблоиды, но определённо ходил в любимчиках; хоть раз в месяц, но давал повод упомянуть моё имя на страницах этих изданий. Все относились к этому снисходительно. Имена моих родных если и появлялись в прессе, то только по какому-либо более солидному случаю. Я был тем, кого называют паршивой овцой, но всех, в том числе и меня, это устраивало, и никого из семьи больше не трогали.
Мне казалось, будто он говорит о совершенно постороннем человеке. Это был рассказ о том Эдварде, которого я встретила в полутёмном зале клуба - хищника, соблазнителя, дьявола-искусителя в мужском обличье. Я легко представила себе тот образ жизни, который он вёл, будучи успешным, богатым, красивым мужчиной. Грех было ждать от него соблюдения целибата со всем этим искушением, что предлагал ему современный мир. У меня не было никакого права осуждать его хотя бы потому, что такого Эдварда я почти не знала. А тот, кто сейчас сидел рядом со мной, говорил об этом спокойно, просто констатируя факт, - не гордясь, не сожалея, - говорил о том, что было.
- И вот несколько лет назад информационный повод иссяк. Только объявление о помолвке с Таней вернуло моё имя на страницы газет, но это была уже не та волна, которая захлестнула бы город, случись это на пару лет раньше. Потом я разорвал помолвку, что тоже осталось практически незаметным для большинства репортёров. Я стал им неинтересен, и ты не представляешь, как я этому был рад. Но то, что случится завтра, когда выйдет этот номер… - он вздохнул, на пару секунд задержав дыхание. - Ты видела заголовки. Моя семья - это лакомый кусочек для всех тех, кто охоч для различного рода скандалов. И я в очередной раз дал повод. Мне совершенно наплевать, да и моей семье не привыкать к подобным нападкам. Но сейчас дело коснётся твоих родных и наших детей. А я не могу допустить, чтобы чьи-то слова или нападки задели их. Мне очень жаль, малыш, - он крепче сжал мою руку, - что из-за меня вы все должны пройти через это.
- Эдвард, мы должны предупредить моих родных, сказать, чего им ждать.
Я постаралась произнести это уверенно, чтобы у него и мысли не возникло, что я в чём-то его обвиняю.
- Завтра телефоны пресс-службы «Каллен Инкрпорейтед» раскалятся от звонков. Боюсь, что особо рьяные рванут в Форкс, чтобы раздобыть побольше информации о тебе и твоих родных. Они обязательно найдут тех, кто захочет посплетничать. Наверняка сунутся и в твой магазин, и в школу, где учится Макс, и в полицейский участок…
- Думаю, у Чарли найдётся пару способов остудить особо горячие головы, - сказала я с некоторым сомнением.
- Об этом я и хотел поговорить с твоим отцом, Белла. Он должен знать, чего ждать, и мы оба должны найти способ, как выйти из всего этого с наименьшими потерями.
- Эдвард, я понимаю, что так будет лучше для всех, но я не хочу уезжать. Мне хочется быть рядом с родными. Пусть меня, а не их осаждают репортёры. Неужели я смогу им как-то помочь, если просто сбегу?
Услышав мои слова, Эдвард нахмурился и начал кусать уголок губы, что он делал в минуты крайнего волнения Я знала, что, если бы Эдвард не держал меня за руку, свободная рука мужа точно оказалась бы в его волосах.
- Белла, не относись к этому как к бегству. Твой отъезд имеет под собой куда более важный повод - мы должны защитить детей. И если Эбби ничего не поймёт в силу своего возраста, то Максу наверняка придётся отвечать на вопросы… Ты сама знаешь, насколько дети могут быть беспощадными.
Он замолчал, и весь оставшийся путь мы проделали в тишине. Я думала о его словах, с каждой минутой убеждаясь в том, что он прав. Мы - взрослые - справимся. Главное - защитить наших детей.

Машина Чарли одиноко стояла на площадке рядом с входом в полицейский участок. Яркое пятно конторского жёлтого света, льющегося из его кабинета, горело посреди зимнего сумрака, окутавшего спящий город. Эдвард припарковался рядом и заглушил двигатель.
- Пойду с тобой, - тут же выпалила я, когда он отстегнул ремень безопасности и потянулся к ручке двери.
Он удивлённо посмотрел на меня, а затем широко улыбнулся.
- Малыш, я и не собирался возражать. Бог знает, чтобы я подумал, если бы ко мне среди ночи ввалился какой-то мужик, с ходу заявив, что он женился на моей дочери и вместе с детьми собирается увезти её неизвестно куда.
- Значит, ты и не думал оставлять меня в машине?
- Нет, Белла, оставлять тебя я не думал. Но разговаривать с твоим отцом буду только я.
- Вот как?
- Родная, - он потянулся ко мне и коснулся рукой щеки. - Сейчас я буду говорить с ним в первую очередь как с шефом полиции города, в который завтра хлынет толпа репортёров. В качестве тестя он сможет пристрелить меня позже.
- Думаю, до этого не дойдёт.
- Я очень надеюсь.
Мы вместе вышли из тёплого салона «вольво». На улице было чертовски холодно, и я зябко поёжилась, кутаясь в свой распахнутый пуховик. Обойдя машину, Эдвард подошёл ко мне и, прижав к себе, решительным шагом направился к дверям.

Чарли уже ждал нас, стоя за стеклянной дверью. Разумеется, он услышал шум подъехавшей машины. Мне почему-то вспомнилось, как в детстве я упрашивала его позволить мне хоть раз провести с ним ночное дежурство. Он долго сопротивлялся, говоря, что ничего интересного в этом нет и что ночные дежурства совершенно не отличаются от дневных, разве что ему не надо колесить по городу, а просто стараться не отходить от телефона, если вдруг ком-то понадобиться помощь. Приличные горожане, составляющие подавляющее большинство населения Форкса, ночью спали, так что звонки были явлением редким. И в тот день, вернее, в ту ночь, когда он взял меня с собой, я уже через час поняла, что ничего героического в этих дежурствах нет, а ещё через полчаса мирно спала на диване, стоявшем в его кабинете, заботливо накрытая зимней форменной курткой Чарли.
Сейчас на нём была та же куртка, и он, нахмурившись и сложив руки на груди, смотрел, как мы входим в полицейское управление.
- Папа!
- Шериф Свон!
Отец коротко кивнул Эдварду и двинулся ко мне.
- Белла, что случилось?
- Папа, нам надо поговорить.
Он снова посмотрел на Эдварда, затем нахмурился, отвернулся и коротко бросил через плечо:
- Идём в мой кабинет.
Мы зашли в небольшое помещение, обшитое деревянными панелями. Отец мало времени проводил здесь, в основном сидя за стойкой дежурного прямо напротив входа в управление. Свой кабинет он использовал только лишь для официальных встреч или чего-то подобного. Он был таким, каким и должен быть кабинет начальника полиции маленького тихого городка. Его стены украшали множество дипломов в рамках, различного рода благодарности от мэрии, от руководства округа и штата; подробная карта Форкса и окрестностей, на которой я в какой-то из своих приходов в Чарли, обвела наш дом красным маркером, за что и получила нагоняй от отца. На его простом дубовом столе со множеством ящиков, где он хранил канцелярские принадлежности и пустые бланки, не было практически ничего, кроме старенького, редко включаемого компьютера, стопки бумаги, стакана с дюжиной остро заточенных карандашей и моей детской фотографии в деревянной рамке. К его столу был приставлен ещё один, рядом с которым стояло несколько кресел для посетителей, обитых прочной серой кожей. Несколько таких же кресел стояло вдоль дальней стены; шкаф с документами, сейф - вот и вся обстановка.
Чарли вошёл в кабинет и выдвинул из-под стола одно из кресел, предлагая нам сесть напротив. Я была благодарна ему за то, что он не стал играть с Эдвардом в сурового шефа полиции, как бы сократив дистанцию между нами тем, что не прошёл на своё место. Хотя, по его выражению лица - по тому, как сошлись брови и как, сев в кресло, он нагнулся вперёд, широко расставив ноги и положив на них руки со скрещёнными пальцами, - я поняла, что ничего хорошего от нашего разговора он не ждёт.
Я видела, как ходили его желваки, как нервно он играет пальцами, и мне очень захотелось в этот момент взглянуть на Эдварда. Я смалодушничала, или у меня просто не хватило смелости. В какой-то момент показалось, что мне снова семнадцать, и сейчас меня хорошенечко пропесочат за какую-нибудь выходку. Правда, надо признать, что ни разу в жизни Чарли не песочил меня, потому что ничего такого выходящего за рамки, требующего его вмешательства, я не делала. И вот к почти тридцати годам у меня появилась замечательная возможность исправить это. Я не смогла сдержать истеричный смешок, и папа удивлённо посмотрел на меня.
- Белла?
- Папа, ты помнишь Эдварда? Я познакомила вас около месяца назад.
- Я помню мистера Каллена, Белла.
- Видишь ли, Эдвард и я…
Эдвард не дал мне закончить, протянув ко мне свою правую руку и тихонько сжав мои пальцы. Когда я бросила на него взгляд, он мягко улыбнулся, а затем поднял брови и чуть кивнул, испрашивая моего разрешения говорить самому. Я улыбнулась ему и ободрительно кивнула, теперь уже накрывая его руку своей чуть влажной от волнения ладошкой.
- Шериф, я знаю, что немного опоздал с этим разговором, он должен был состояться, по крайней мере на месяц или два, раньше.
Его голос был ровный, говорил он не спеша, но не было ощущения, будто Эдвард подбирает слова. Наоборот, я была уверена, что он всё хорошенько обдумал ещё до того, как мы подъехали к Форксу.
- Я обязан был прийти к вам и по традиции рассказать о том, кто я, откуда, чем занимаюсь, кто моя семья… после этого я попросил бы руки вашей дочери. Но я нарушил все традиции и сделал её своей женой, не спросив вашего благословения.
Эдвард замолчал, а Чарли перевёл взгляд на меня.
Пока он говорил, я смотрела на отца, который в свою очередь не отрывал глаз от Эдварда. Я даже могла поклясться, что, пока тот говорил, папа ни разу не моргнул.
Он ждал подтверждения сказанного, и мне не оставалось ничего делать, как кивнуть:
- Да, папа, мы поженились.
Никогда в своей жизни мне не было так неловко перед отцом.
Я вспомнила, как это было с Джейкобом. Он хотел пойти к Чарли и сделать всё правильно, но я не позволила. Мы к тому времени года два, как встречались официально, и не раз у нас заходил разговор о свадьбе, но мне совершенно не хотелось забивать голову всей этой ерундой - платье, гости, приём, Джейк, трясущимися руками надевающий на мой палец кольцо, - брр! Нам обоим ничего не хотелось менять, пока в какой-то момент я не заглянула в свой календарь и не обнаружила, что мои месячные теперь придут не скоро… в общем, вечером того же дня за ужином я сказала Чарли, что мы женимся. Я до сих пор сомневаюсь в том, говорил ли он это или мне показалось, но, услышав новость, папа тихонько хрюкнул в тарелку: «Наконец-то!»
Чарли был человеком, которому не надо для доказательства любви к ближнему ежедневно повторять «Я люблю тебя». Но совершенно противоположная категория - те, кому просто необходимо это слышать. И когда встречаются люди, принадлежащие к этим двум разным группам, то им очень тяжело вместе. Может сложиться так, что именно это различие приведёт к краху отношений. Вы никогда не докажете своему партнёру, что о любви не надо кричать, что о ней говорят поступки и совершенно другие слова, сказанные не тогда, когда их ждут, а тогда, когда их хочется произносить. И наоборот: так легко скатиться до банального: «Когда в последний раз ты говорил, что любишь меня? А ну вспомни? Вчера? А-ааа… нет, это невыносимо!» Разный темперамент, скажете вы? Неподходящие партнёры, - отвечу я вам.
За всю свою жизнь я не сказала «Я люблю тебя» столько, сколько за прошедший месяц, проведённый с Эдвардом. И никогда в жизни я не слышала так много признаний в любви в ответ. И сейчас я испытываю острое желание ежедневно, ежечасно и ежеминутно говорить ему, что люблю его, что он моя жизнь, моя душа, моё сердце, более того - я жажду слышать эти же слова от него в ответ. Потому что да, чёрт побери, - я люблю его. Но та часть меня, которая долгое время была ответственна за привычную для меня сдержанность, всё ещё сильна, и именно поэтому, сидя перед отцом, я медленно начала заливаться краской.
- Хм, ладно… - Чарли хмыкнул и откинулся на спинку кресла. Его взгляд пару раз метнулся между мной и Эдвардом, а затем он снова посмотрел на меня. - Изабелла, ты не могла бы нас оставить на минутку?
Честно сказать, этого я не ожидала.
Мне вдруг показалось, что все эти наши шутейные разговоры по поводу моего вооруженного отца-шерифа, имеют под собой вполне реальную почву. Я вперилась в Чарли взглядом, который частенько практиковала на своих детях, когда мне было необходимо быть особо убедительной. На Эбби, правда, этот взгляд не действовал, да и поводов особых она не давала. Моя дочь отличалась своенравием, но не упрямством. И в этом она была внучкой своего деда, который никак не реагировал на молнии, сверкавшие в моих глазах. И только голос Эдварда, мягко прошептавший: «Всё в порядке, милая, иди», - заставил меня встать и, возмущенно фыркнув, покинуть кабинет.
Я подошла к ряду откидных пластиковых кресел, стоящих вдоль коридора и, откинув одно, села, не отводя глаз от двери, за которой сейчас разговаривали мой отец и мой муж, готовая при любом подозрительном шуме вскочить и ринутся на защиту. Я не могла и мысли допустить, чтобы кто-нибудь из оставшихся там мужчин мог как-то обидеть другого. Разумеется, речь не идёт об оскорблениях или что похуже, но я уверена, что папе сейчас было нелегко. Как и Эдварду.
Я знала, что он будет убедительным во всём, что скажет Чарли. Он будет предельно честным, и отец его выслушает. Но что тот в свою очередь собирался сказать моему мужу - над этим я ломала голову.
Чарли никогда не любил патетические речи, «рассусоливания рассусолов», как он это называл, но годы службы и должность вынудили его научиться правильно и красноречиво выражать свои мысли. Он принимал участие и в пресс-конференциях, и в многочисленных выступлениях с разного рода обращениями. Был он и в моей школе, когда директор Стоун обеспокоился возросшему числу мелких правонарушений среди учеников старших курсов.
Мне вспомнился тот день, когда нас согнали в актовый зал школы, и то, как удивилась я, увидев поднимающегося на сцену отца. Как покраснела от множества взглядов, обращенных в этот момент на меня, и как слушала его, с нарастающим чувством гордости, когда он спокойно - не наседая, не воспитывая, не давя авторитетом, присущим человеку в его положении, - объяснял про статьи закона, про наказания, предусмотренные ими для тех, кто неоднократно пытается их нарушить. Я гордилась им, потому что знала, насколько он не любил быть центром внимания. Частенько я задавалась вопросом, почему Чарли выбрал именно эту профессию, которая так или иначе подразумевает под собой публичность - особенно в таком городе, как Форкс. Единственно объяснение было в том, что отец, как истинный мужчина, видел смысл жизни в том, чтобы служить и защищать, что и было написано на дверце его полицейской машины.
И сейчас он служит и защищает меня.
Как и второй человек, сидящей за закрытой дверью.
Они оба любят меня и оба готовы служить мне и защищать нашу семью.
Эта мысль успокоила меня и впервые за несколько часов я смогла немного расслабиться.

Минут через двадцать дверь открылась, и из неё вышел Эдвард. Он улыбнулся, когда я обеспокоенно вскочила и пошла к нему навстречу.
- Всё хорошо, малыш, - он обнял меня и, тихонько рассмеявшись, поцеловал в макушку. - Как видишь, обошлось без стрельбы.
- Я хочу поговорить с Чарли.
- Конечно. - Прежде чем выпустить меня из объятий, он оставил на моих губах лёгкий поцелуй. - Я подожду в машине.

- Папа, - позвала я его с порога.
Он стоял, в задумчивости прислонившись к столу и скрестив на груди руки. Отец внимательно посмотрел на меня, а затем слабо улыбнулся, и я тут же кинулась к нему. Он раскрыл свои объятия, и я с удовольствием вдохнула запах кожи его старой куртки, разбавленный слабым, с детства знакомым мне, запахом бальзама после бритья.
- Прости меня, пап, что не рассказала тебе раньше, - пробормотала я, уткнувшись носом в его форменную рубашку.
- Ты уже взрослая, Беллз, и у меня нет никакого права ожидать от тебя, что ты будешь приходить ко мне со всеми своими проблемами.
- Но я должна была.
- Единственное, что ты действительно должна, - заботиться о благополучии своих детей. Этот парень кажется мне надёжным.
- Он любит меня, пап.
- Я вижу.
- И он любит малышей.
- И это я вижу.
- И я люблю его.
Чарли крякнул, но ничего не ответил.
- Он рассказал тебе, что может произойти завтра?
- Да, но, пожалуйста, не беспокойся об этом. Если эти ребята начнут доставать жителей, у меня есть полное право засадить парочку из них за нарушение гражданских прав.
Я засмеялась и отстранилась от отца.
- Мне жаль, пап, что тебе придётся пройти через это.
- Не волнуйся, дочелло, этому городку давно нужна была какая-нибудь встряска.
- Жаль только, что причиной этой встряски стала дочь того, кто обязан защищать город от подобных встрясок.
- Решать проблемы, которые сами же и создаём, - это лёгкие деньги, Беллз.

Папа вышел со мной из управления. Эдвард стоял рядом с заведённой машиной, и, как только мы показались у выхода, подошёл к крыльцу, чтобы подать мне руку.
- Осторожно, тут скользко.
Мельком взглянув на Чарли, я увидела одобрительный блеск его глаз, но он немедленно отвернулся, сделал вид, что рассматривает машину.
- В прошлый раз вы приезжали на ней же?
- Да, шериф. Я оставил её на стоянке в аэропорту Порт-Анджелеса. На всякий случай.
- Ясно. Куда вы теперь?
- К Ли, - ответила я. - Она обещала нас дождаться.
- Ясно. Полагаю, мне пока не стоит спрашивать, когда вы появитесь в Форксе?
- Я не знаю, пап. Я хотела поговорить с Билли.
- Не стоит этого пока делать, сказал отец. - Я сам поговорю с ним, объясню всю ситуацию.
- Но…
- Белла, поверь мне, так будет лучше.
Эдвард открыл передо мной пассажирскую дверь, и я, поцеловав Чарли, скользнула в тёплый салон.
Эдвард протянул руку моему отцу:
- Надеюсь, в скором времени мы сможем встретиться при более благоприятных обстоятельствах, шериф.
- Увези их отсюда, парень. - Он ответил на рукопожатие. - Теперь вся моя семья - в твоих руках.
__________________________________________________________________________________

Здравствуйте, мои дорогие!
Вот и долгожданная глава, вернее, вторая её часть. Дальше события покатятся снежным комом, однако я хотела милостиво попросить у вас соизволения не торопить меня. Я так же, как и вы, хочу получить максимум удовольствия от оставшихся 10 глав, а так же от общения с вами, мои дорогие, обожаемые читатели. Но я клятвенно обещаю главу в две недели. Получится раньше - тянуть не буду, вы же меня знаете!
Я благодарна всем тем девочкам. которые взяли на себя труд заново откомментировать выложенные главы - поклон вам низкий, даже я на такой подвиг не способна))) И я обязательно отвечу на каждый комментарий, когда-либо оставленный на Форуме Вызова
Спасибо, что всё это время вы со мной.

Ваша Ирма

Отредактировано 21.03.2013