Утро я опять встретила с тошнотой. Судя по всему, в ближайшие шесть месяцев туалет станет мне вторым домом. Сегодняшним утром я провела там минут сорок, не меньше. Может быть, Эдвард прав, и мне стоит обратиться к врачу? Ненавижу больницы. Нет уж, лучше перетерпеть. Умывшись и приведя себя в порядок, я пошла на кухню, чтобы, о Боги, чего-нибудь перекусить, потому что мне вдруг резко захотелось есть. Бред какой-то, хотя сейчас всё происходящее со мной было вполне логично. Я взглянула на часы. На них было только 8:30. Неудивительно, что Эдвард и Элли ещё спят. Элли... Мне было безумно жаль её. Возможно, в свои четыре года она ещё не полностью осознаёт серьёзность случившегося, не до конца осознаёт то, что мамы и папы больше нет. С того самого момента, как Мэдисон попросила нас удочерить Элли в случае её смерти, у меня не оставалось никаких сомнений в том, что это единственный правильный выход из сложившейся ситуации. Правда, я видела сомнение и даже некоторый испуг в глазах Эдварда в больнице. Меня это серьёзно беспокоило, но он изменил своё мнение, чему я была бесконечно рада. Определённо, теперь забота об Элли - наш долг. Мы с Эдвардом были уверены, что проблем с удочерением не будет, да и её бабушки и дедушки дадут на этот процесс согласие, что было ясно из нашего разговора накануне. Сегодня в Нью-Йорк должны были прилететь отец Джеймса, Мэттью, и мать Мэдисон, Марисса. Эдвард обещал встретить их в аэропорту. Хоть я и была уверена в их согласии на то, чтобы мы удочерили Элли, у меня было некоторое беспокойство. Я заметила, что в последнее время стала слишком волнительной. Надо как-то менять темперамент...

- Белла, почему ты встала в такую рань? - сонно спросил Эдвард, потягиваясь, входя на кухню. - Тебя опять тошнило? - взволнованно спросил он.
- Немного, - сказала я, выкладывая яичницу на тарелку. - Ты будешь завтракать?
- Я думаю, тебе всё же нужно обратиться к врачу. Может, это вообще не из-за токсикоза. Может быть, ты вообще отравилась!
- Если бы я не отравилась, я бы сейчас есть не захотела, - ответила я.
- Ну, мало ли... Завтра мы поедем ко врачу. Всё равно завтра воскресенье, день не рабочий.
- Эдвард, нет! - воскликнула я. - Я никуда не поеду. Всё в порядке, это обычный токсикоз.
- Белла, девушек, находящихся на третьем месяце беременности ТАК не тошнит! Это уже ненормально. Вдруг что-то не так? С тобой или с малышом? У меня есть один знакомый, он отличный врач.
- Нет! - твёрдо сказала я. - Я. Никуда. Не поеду. Всё в порядке.
- Белла. - Эдвард посмотрел мне в глаза. - Откуда у тебя такая неприязнь к врачам?
- Она появилась у меня с тех самых пор, как они говорили в один голос, что тебе осталось жить не больше трёх дней.
- Ну, мы же не к Уилльямсу поедем. - улыбнулся Эдвард.
- Всё равно. Всё хорошо, правда, - я коснулась щеки Эдварда и посмотрела ему в глаза. Сейчас мне уже действительно стало лучше.

Эдвард вздохнул, поняв, что спорить со мной бесполезно - разубедить меня невозможно.

- Кстати, а Элли ещё спит? - спросила я.
- Да, я буквально десять минут назад заходил к ней в комнату. Она спит. Знаешь, она просто ангел, - при этих словах Эдвард снова улыбнулся. Его глаза блестели от счастья, и в этот момент я окончательно убедилась в том, что он больше не боится удочерения. Я знала, что для него Элли давно стала кем-то большим, чем просто милой девочкой и дочкой друзей. Да и сама девочка видела в Эдварде не просто друга. Для неё он давно стал родным человеком, она любила и уважала его. Что касается меня, то наши отношения с Элли тоже были тёплыми, но... Пока я не стала ей такой близкой, каким был Эдвард. Впрочем, навязываться я, конечно тоже не буду. Время всё расставит по своим местам.

В этот момент мы увидели на пороге кухни Элли. Она сонно протирала кулачками глаза.

- Доблое утло, - сказала она.
- Доброе утро, принцесса, - ответили мы с Эдвардом.
- Белла, плинцесса - это ты, ты лазве забыла? - улыбнулась Элли.
- Ой... И правда. Прости, - с улыбкой сказала я.
- Ну, а я тогда лыцаль, - рассмеялся Эдвард. - Элли, ты хочешь есть? Будешь яичницу?
- А можно? - спросила девочка.
- Конечно, - кивнула я и снова отошла к плите, чтобы приготовить вторую порция яичницы для Эдварда и Элли.
- Спасибо, - вежливо сказала девочка.
- Ну, а пока пошли умываться, - предложил Эдвард.
- Пошли, - кивнула Элли. Он взял её на руки и ушёл с ней в ванную. Наблюдать за тем, как Эдвард общается с детьми очень приятно. Это так мило. Дети любят его, и он тоже обожает их. Я была уверена, что будет отличным папой. Точнее, уже стал. Не знаю почему, но во мне проснулся материнский инстинкт, и я уже считаю Элли дочкой. Уверена, у Эдварда то же самое. По крайней мере, он общается с ней, как отец с дочкой. Он очень заботлив и ласков. Настоящая семейная идиллия.

К тому моменту, когда они вернулись, я уже успела пожарить яичницу. Элли и Эдвард не уставали говорить комплименты по поводу моего кулинарного таланта.

- Кстати, Элли, - начал Эдвард, когда все уже позавтракали. - Сегодня приедут Мэттью и Марисса, твои бабушка и дедушка, ты не забыла?
- Нет, - мотнула головой девочка. - Я очень жду их. Я думаю, вы подлужитесь, - сказала она.
- Не сомневаюсь, - сказал Эдвард. - Правда, они завтра уже должны будут улететь...
- А мы ещё увидимся с ними? - с надеждой спросила Элли.
- Конечно! Они обязательно будут приезжать к нам в гости, и мы к ним.
- Это холошо, - одобрила девочка. - С бабушкой и дедушкой всегда весело. Только вот я скучаю по маме и папе...

Мы с Эдвардом увидели грусть в глазах Элли.

- Элли, понимаю, без мамы и папы всегда очень тяжело, - осторожно начала я. - Но в жизни зачастую случается так, что ты перестаёшь видеть близких людей. Но это не значит, что вы не сможете больше общаться. Твои мама и папа сейчас видят тебя и улыбаются, потому что воспитали хорошую умную девочку - тебя.
- А как я с ними смогу общаться? - спросила она.
- Ну, вполне возможно, что они будут приходить к тебе во снах, - ответил Эдвард. - Но их присутствия ты можешь и не видеть...
- Однако мама и папа, как мы уже говорили, всегда будут помогать тебе и защищать тебя, - продолжила я.
- Тогда я буду ждать, когда они мне плиснятся, - сказала Элли.
- Это обязательно произойдёт, если ты захочешь, - кивнул Эдвард.

Конечно, каждый разговор о Джеймсе и Мэдисон нам всем давался тяжело. А ещё тяжелее было говорить об этом Элли. Хотя, конечно, ни для кого не секрет, что она не по годам умная девочка и уже давно всё поняла. Однако когда я видела её очень печальные глаза, у меня сердце кровью обливалось. Думаю, что первый год будет самым тяжёлым...

Вскоре после завтрака Эдвард уехал в аэропорт, чтобы встретить прилетевших из Лос-Анжелеса Мэттью и Маррису, а я осталась с Элли. Общение с ней доставляло мне огромное удовольствие и радость. Это поистине удивительный ребёнок. Она очень добрая, чистая и светлая.

Спустя примерно полтора часа Эдвард приехал вместе с бабушкой и дедушкой девочки. Элли сразу кинулась к ним.

- Бабуля, дедуля, пливет! - воскликнула она и бросилась к ним на шею.
- Привет, зайка, - улыбнулись они.
- Добрый день, - вежливо поздоровалась я и встретилась взглядами с Мэттью. Я была поражена. Как же Джеймс был похож на него... Такая же улыбка, те же жесты. Передо мной будто бы стоял сам Джеймс, только на тридцать лет старше.
- Здравствуйте, Белла, - кивнули Мэттью и Марриса.

Мы с Эдвардом пригласили их в дом. К тому моменту я уже успела накрыть на стол, и мы сели обедать. Пока Элли была с нами, мы, конечно, не затрагивали тему удочерения. После того, как она пообедала, Эдвард разрешил ей посмотреть какой-то мультфильм на своём IРad'е. Элли убежала к себе в комнату, а мы остались в гостиной.

- Как же она всё-таки похожа на Джеймса и Мэдисон... - печально вздохнула Марриса, взглядом провожая внучку. - Эдвард, Белла, я так понимаю, вы пригласили нас для того, чтобы уладить все вопросы с бумагами?
- Отчасти да, - кивнули в ответ мы. - Для начала мы вообще хотели бы узнать, согласны ли вы на то, чтобы мы удочерили Элли, - сказал Эдвард.
- Конечно, никто даже не мог подумать, что всё повернётся так, - вздохнул Мэттью. - В том случае, если вы оформите опеку над девочкой, мы ведь будем с ней видеться? - спросил он.
- Естественно, - ответила я. - Хоть каждый день. Элли должна видеться с вами. Она очень любит вас.
- Мы хотели взять её к себе, - сказала Марриса. - Но органы опеки не позволят нам оформить над Элли опеку. Две основные причины этого - это наш возраст и физическое состояние.
- Так как других родственников у неё нет, мы решили, что позволить вам удочерить Элли - это лучший вариант. Джеймс и Мэдисон нам много рассказывали о вас. Мы поняли, что вы хорошие люди, - сказал Мэттью.
- Тем более, если бы Мэдисон попросила вас сама... - прошептала Марриса.
- Да, - кивнул Эдвард. - Перед смертью она попросила нас позаботиться об Элли. Но мы бы не стали этого делать этого без вашего согласия, конечно. Даже не из-за того, что таков один из законов об усыновлении в США. Всё-таки Элли - ваша внучка.
- Спасибо вам, - сказал Мэттью. - Белла, Эдвард... Мы доверяем вам самое дорогое, что у нас есть. Пожалуйста, не оставляйте её...
- Никогда, - твёрдо сказали мы с Эдвардом. - Элли давно нам стала какая родная, - продолжила я. - Конечно, мы сделаем всё, чтобы она была счастлива.
- Вы даже представить себе не можете, как мы благодарны вам, - сказала Марриса, еле сдерживая слёзы.
- Теперь заботиться об Элли - это наш долг, - ответила я.

Наш разговор прервала Элли, которая в этот момент вернулась в гостиную.

- Эдвалд, мультики кончились! - воскликнула она, входя в гостиную с IPad'ом в руках.
- Странно, там было много мультфильмов, - удивлённо ответил Эдвард, взяв у неё планшет. - Видимо, я в прошлый раз недокачал...
- Тогда можно я побуду с вами? - спросила девочка.
- Конечно, - ответили мы. - Тем более, я сегодня испекла печенье, - улыбнулась я.
- Печенье? Почему ты раньше не сказала, коварная ты наша? - рассмеялся Эдвард, беря Элли на руки.
- Сейчас всё исправим, - сказала я и ушла на кухню.

Только сейчас я наконец-то действительно успокоилась. Разговор с бабушкой и дедушкой Элли состоялся, и они были не против удочерения. Весь день Мэттью и Марриса провели с внучкой. На следующее утро они улетели обратно в Лос-Анжелес. В следующий раз они должны были прилететь через неделю на похороны Мэдисон и Джеймса. Мы вместе договорились, что не будем брать Элли на кладбище. Ей всего четыре года, это будет стрессом для неокрепшей детской психики.

Утром Эдвард проводил Мэттью и Маррису до аэропорта и вернулся домой, чтобы отоспаться. Однако выспаться нам было не суждено. Моя тошнота вернулась вновь. Когда я в очередной раз шла в туалет, то у меня резко закружилась голова, и я чуть не упала.

- Белла, что случилось? Снова тошнит? - метнулся ко мне Эдвард.

Я ничего не смогла ответить. Он взял меня на руки и отнёс на диван в гостиную. Я услышала, как Эдвард вызывает скорую. Чёрт, ужасное состояние. Головокружение, тошнота и слабость... Может быть, он прав, и причина всего этого вовсе не токсикоз? Что ж, скоро узнаю.

Врачи приехали очень быстро, примерно минут через пятнадцать.

- Белла, Вы можете сейчас разговаривать? - спросил один из них.
- Да, - слабо ответила я.
- Сколько у Вас продолжается такое состояние?
- Дня три-четыре. Сначала я думала, что это обычный токсикоз, но сегодня утром из-за головокружения даже чуть не упала...
- Я же говорил, надо было раньше вызвать врача, - покачал головой Эдвард.
- Это действительно токсикоз, - сказал врач, осмотрев на меня. - Просто малыш у вас "капризный". Белла, у Вас ведь состояние меняется - сначала Вас тошнит, но после этого Вы хотите есть?
- Именно так, - кивнула я.
- Этот факт ещё раз подтверждает то, что у Вас просто сильный токсикоз. Волноваться Вам не о чем. Конечно, для самоуспокоения можете сходить на приём к врачу.
- Завтра же пойдём, - сказал Эдвард, и я уже не стала спорить.
- Доктор, а как мне справляться с тошнотой? Ещё полгода я не выдержу.
- В борьбе с токсикозом отлично помогают настои календулы, валерианы, тысячелистника и мяты. К тому же они благотворно воздействуют на желудочно-кишечный тракт и нервную систему. Взять две чайные ложки сухой мяты, чайную ложку корня валерианы, по две чайные ложки цветков календулы и травы тысячелистника, залить четыреста мл кипятка и настоять в течение получаса, после чего процедить. Принимать такой настой необходимо по две-три столовые ложки шесть раз в день по двадцать пять дней, - ответил врач. - Это действительно хорошее средство.
- Похоже, мне придётся ограбить чей-нибудь огород, - рассмеялся Эдвард.

Врачи в скором времени уехали, мы с Эдвардом остались одни. Элли ещё спала.

- Вот, кажется, и начинается наша тихая спокойная семейная жизнь, - улыбнулась я.
- Я мечтал о ней, - признался Эдвард. - Последний год выдался богатым на события и эмоции.
- И не говори... Пора бы отдохнуть. Спокойное семейное счастье, двое детей...
- Двое? Всего? - искренне удивился Эдвард.
- А сколько ты хочешь детей? - спросила я.
- Не меньше троих, - улыбнулся он.
- Значит, будем работать над этим, - рассмеялась я. Эдвард притянул меня к себе, обнял за талию и страстно поцеловал в губы.
- Я только за. - прошептал он.


С момента нашего возвращения из медового месяца прошло около пяти месяцев. О, должен сказать, это были самые весёлые пять месяцев в моей жизни. Конечно, я знал, что у беременных девушек зачастую появляются причуды, но идти в час ночи за испанскими (именно испанскими!) апельсинами я был не готов. Однако теперь для меня это стало нормой, и я даже привык к позднему шопингу. В принципе, характер Беллы не очень сильно изменился. Она осталась такой же спокойной, уравновешенной и ласковой. Для Элли она стала второй мамой. Правда, девочка не называла нас папой и мамой, а называла по именам. Впрочем, нас с Беллой это нисколько не задевало.

На дворе стояла середина января. Последовав примеру Эмметта, я взял отпуск на два месяца, чтобы затем помочь Белле ухаживать за детьми, так как согласно прогнозам врачей малыш должен был родиться в начале февраля. Гулять с Элли и Беллой по заснеженным аллеям Нью-Йорка, а потом, уже дома, согреваться горячим шоколадом было для меня лучшим отдыхом.

Сегодня с самого утра в Нью-Йорке был сильный снегопад, и поэтому на улицу мы решили не выходить и остаться дома. Когда я проснулся, Элли и Белла ещё спали. Так как спать я уже не хотел, я отправился в мир кулинарии, чтобы приготовить завтрак. Однако вскоре за спиной я услышал сонный голос жены.

- Доброе утро, - улыбнулась она.
- Доброе, - ответил я, подойдя к ней и поцеловав. - Как спалось? Тошнота больше не мучила?
- Спалось отлично, как раз из-за того, что тошноты больше не было. А ты как спал?
- Как убитый, - улыбнулся я. - Я вчера рано лёг, поэтому, наверное, рано встал.
- Ну, ты же в отпуске, поэтому надобности рано ложиться и вставать нет.
- Просто не люблю лежать в кровати и пялиться в потолок, когда понимаю, что больше не усну. Лучше пойти, завтрак приготовить, к примеру. Или ещё что-нибудь сделать.
- Ты мой любимый кулинар, - рассмеялась Белла. - Давай я тебе помогу. Странно, раньше я не любила заниматься готовкой, но месяца три-четыре назад к своему огромному удивлению обнаружили, что теперь мне этот процесс доставляет удовольствие.
- Это заразно, - рассмеялся я. - Ну, может быть, малышу нравится, когда ты готовишь. Возможно, ты сама этого не замечаешь, но для тебя это настоящий релакс.
- Может, - пожала плечами Белла. - Кстати, насчёт нашего ребёнка... Я понимаю, что кухня - не самое подходящее место для разговора, но я давно хотела тебя спросить... Ты ещё не задумывался над именем?
- Над именем? - я поднял бровь. - Можно это сделать прямо сейчас. У меня есть на примете несколько имён, но мы даже не знаем, кто у нас родится. Ты три раза ходила на узи, и все три раза ребёнок явно не желал, чтобы какие-то левые чуваки на него пялились, - рассмеялся я.
- Какие же имена тебе нравятся? - поинтересовалась Белла.
- У меня всегда была тяга к испанским именам, особенно мужским. Мигель, Андрес, Хавьер. А для девочек... Элисон, Эмили. Что-то в этом вроде.
- Андрес Каллен... Мигель Каллен... Как-то не сочетается с фамилией. А вот Эмили неплохое имя, - одобрила Белла.
- Ну, хорошо, а какие имена тебе нравятся? - спросил я.
- Насчёт имён для девочек я с тобой полностью согласна. А вот насчёт мужских имён... Мне нравится немецкое имя Йохан.
- Йо... Хан? - изумился я. - Йохан Каллен... Отличное сочетание, - я поднял большой палец левой руки вверх, еле сдерживая саркастическую улыбку. - С каких пор тебя потянуло на немецкие имена?
- А чем тебе не нравится Йохан? - искренне удивилась Белла. - Красивое немецкое имя!
- Ты в США где-нибудь встречала Йоханов?
- Это имя редкое и этим прекрасное!
- Трудно парню с таким именем будет, - сказал я.
- Ну мы же его не Штангенциркулем назовём, Господи прости! - воскликнула Белла.
- Звучно, - рассмеялся я.
- Вот всегда ты так, - надулась жена.
- Прости, не удержался, - улыбнулся и поцеловал Беллу в лоб. - Давай лучше выберем из американских имён?
- Например?
- Если родится девочка, опять же Эмили, Элисон, ещё можно Мелисса, Амелия или ещё какое-нибудь. А для мальчика - Тайлер, Джордан, Роберт, Бенжамин.
- Джордан? В честь Майкла Джордана?
- Причём здесь он? Просто Джордан.
- Хорошо, идём дальше... Мелисса... Чёрт, у меня это имя только с травой ассоциируется.
- О Господи, - закатил глаза я. - У тебя какой-то ассоциативный ряд странный.
- У меня он нормальный, а вот почему у тебя любое немецкое имя со штангенциркулем ассоциируется, я не знаю!
- Не любое, - мотнул головой я. - Предлагай немецкие имена.
- Фридрих, Экхард, Эбнер, Франциска, Эльза.

Бедные немецкие дети...

- Ну, Эльза и Фридрих - это ещё нормально, но Ебнер... - проговорил я.
- Эбнер! - недовольно поправила Белла.
- Тем более!
- Ты какой-то капризный, - хмыкнула она.
- Просто ты какие-то странные имена предлагаешь.
- Я хотя бы не пытаюсь назвать сына в честь баскетболиста, а дочь вообще в честь травы.
- Мне кажется, сейчас мы имя не выберем, это точно, - покачал головой я. - Давай сделаем так. Когда малыш родится, тогда и назовём, хорошо?
- Ну... Хорошо. Только никаких Мелисс!
- И Ебнеров-Йоханов, договорились?
- Договорились, - улыбнулась Белла, и я поцеловал её в лоб.

В этот момент на кухню вошла Элли.

- Доблое утло, - улыбнулась она. - Вы уже не спите?
- Доброе утро, солнышко, - кивнули мы. - Нет, не спим, как видишь, - с улыбкой ответил я. - Ты хочешь есть?
- Ага...
- Тогда беги умываться, завтрак скоро будет готов, - сказала Белла.
- Я уже умылась, - хитро улыбнулась Элли.
- Какая ты быстрая, - сказал я, погладив девочку по голове. - Тогда садись за стол.
- Кстати, Эдвалд, Белла, а вы выблали имя для малыша? - вдруг спросила Элли, усаживаясь за стол.
- Мы как раз об этом сейчас говорили, - ответила Белла. - Но мы пока так и не пришли к решению. Элли, а какие имена тебе нравятся?
- Лео! - с энтузиазмом ответила девочка.
- Кстати, отличное имя, - кивнул я. - Получше всяких Йоханов будет, - я рассмеялся. - Не знаю, как Белле, а мне очень нравится.

Мне действительно понравилось предложенное имя. Да и с фамилией неплохо сочетается.

- Хорошее имя, - одобрила Белла. - А если родится девочка?
- Хм... - Элли на секунду призадумалась. - Можно Эмили.
- Единогласно, - рассмеялся я. - Мы с Беллой тоже решили, что Эмили - самое подходящее имя. Или Элисон... Или Амелия.
- Амелия - класивое имя, - одобрила Элли.
- В общем, думаю, нам будет легче выбрать из всех этих имён, когда малыш родится, - подытожил я.
- Ну, осталось ждать недолго, - улыбнулась Белла.
- Сколей бы, - сказала Элли. - Мне будет гола-а-аздо веселей играть с блатиком или сестлёнкой.

Нас с Беллой не могло не радовать такое отношение девочки к будущему малышу. Никакой ревности или озлобленности. Впрочем, нас это не удивляло: Элли всегда была добрым и светлым ребёнком.

- Как только малыш немного подрастёт, вы обязательно будете играть вместе, - с улыбкой ответил я.

После завтрака мы хотели посмотреть какой-нибудь фильм, но Белла осталась что-то доделывать на кухне, а Элли попросила меня почитать. Я не мог отказать ей в этой просьбе. Выбор девочки остановился на "Белоснежке и семи гномах". Я поудобнее устроился рядом с Элли на диване в гостиной и начал читать.

- Зимним деньком, в то время как снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила под окошечком, у которого рама была черного дерева. Шила она и на снег посматривала, и уколола себе иглой палец до крови. И подумала королева про себя: "Ах, если бы у меня родился ребеночек белый, как снег, румяный, как кровь, и чернявый, как черное дерево!"
- А почему белый, как снег, лумяный, как кловь, и челнявый, как чёлное дерево? - с интересом спросила Элли.
- Наверное, потому, что королева хотела, чтобы у неё родилась очень красивый ребёнок, - предположил я и продолжил читать. - И вскоре желание ее точно исполнилось: родилась у неё доченька - белая, как снег, румяная, как кровь, и черноволосая; и была за свою белизну названа Белоснежкой.
- Эдвалд, а как она могла быть белой, как снег и лумяной, как кловь, одновлеменно?
- Румянец у Белоснежки был только на щеках, - ответил я. - А руки, шея и другие участки кожи у неё были бледными, потому что в те времена бледность считалась очень красивой.
- Понятно, - кивнула Элли. - Можешь плодолжить?
- Конечно. И чуть только родилась доченька, королева-мать и умерла. Год спустя король женился на другой. Эта вторая жена его была красавица, но и горда, и высокомерна, и никак не могла потерпеть, чтобы кто-нибудь мог с нею сравняться в красоте.
Притом у нее было такое волшебное зеркальце, перед которым она любила становиться, любовалась собой и говаривала: Зеркальце, зеркальце, молви скорей, кто здесь всех краше, кто всех милей? Тогда и отвечало ей зеркальце: ты, королева, всех здесь милей. И она отходила от зеркальца довольная-предовольная и знала, что зеркальце ей неправды не скажет.

В этот момент я услышал с кухни возглас Беллы: "Ай!" Я быстро отложил книжку, и мы с Элли метнулись к Белле.

- Что случилось? - взволнованно спросил я.
- Эдвард... Кажется, у меня начались роды... - чуть слышно прошептала она.
- Что? - изумился я. - Но ведь врачи сказали, что ребёнок должен родиться только в начале февраля!
- Я не знаю, - сказала Белла, делая вдох и выдох. - Похоже, врач ошибся. Ай, чёрт... Больно! - воскликнула она.
- Ш-ш-ш, всё хорошо, я сейчас позвоню врачу, и мы поедем в госпиталь, - пытался успокоить жену я, попутно набирая телефон доктора.
- А Элли?
- Элли я завезу к Крису и Кэролайн, они же как раз недавно рядом с нами дом купили.

В этот момент в телефонной трубке послышался голос врача Беллы.

- Алло?
- Алло, доктор Леман? Это Эдвард Каллен, узнали меня?
- Конечно, - ответил врач. - Что-то случилось?
- Да, похоже, у Беллы преждевременные роды...
- Прямо сейчас?

Нет, блять, завтра.... Почему-то именно так хотелось ответить мне в этот момент.

- Да, когда же ещё?
- Сами сможете доехать до госпиталя?
- Да, мы уже выезжаем.
- Усадите, а лучше уложите её на заднее сидение, скажите, чтобы дышала глубже и старалась не делать резких движений!
- Понял, - сказал я. - До скорой встречи.

Я положил трубку.

- Элли, одевайся скорей! Я сейчас отвезу тебя к дяде Крису, хорошо?
- Холошо, - ответила она и побежала к себе в комнату переодеваться.
- Белла, врач сказал, чтобы ты глубоко дышала.
- Не помогает!
- Потерпи чуть-чуть, - сказал я, накидывая на неё пальто. - Сейчас мы поедем в госпиталь, всё будет хорошо.

Через несколько минут Элли оделась, и мы выехали в госпиталь. Попутно я позвонил Кристиану и попросил о том, чтобы они с Кэролайн немного посидели с девочкой.

- Эдвард, может, нужна какая-то помощь? - обеспокоенно спросил Крис, когда я появился перед ним запыхавшимся, с полнейшим беспорядком на голове и чёрт знает как надетой курткой.
- Нет-нет, всё в порядке, Крис. Просто малыш решил обрадовать папу с мамой своим появлением через несколько дней после дня рождения папы. Я справлюсь, тут до госпиталя недалеко. Спасибо, что согласились посидеть с Элли.
- Всегда рады помочь, - ответил брат. - Удачи вам. Обязательно дай нам знать, когда всё закончится.
- Обязательно, - крикнул я, возвращаясь обратно к машине.
- Эдвард, пожалуйста, езжай быстрее, - умоляла Белла. - Я же не выдержу!
- Прости, родная, уже еду!

Я со всей силы нажал педаль газа. Land Rover буквально сорвался с места. К счастью, из-за не очень хорошей погоды и снегопада пробок не было, и до госпиталя мы доехали минут за десять, где нас уже встретила врач Беллы.

- Эдвард, Вам плохо? - спросили меня врачи.
- Нет, всё в порядке, - еле проговорил я. Судя по всему, видок у меня был тот ещё.

Мне сказали подождать в коридоре, и именно в это время мне стали звонить наши родители: Энтони, затем Рене, потом Чарли. Я не мог связать и двух слов, и они сказали, что скоро будут в госпитале. Может, это и к лучшему, потому что один я успокоиться уже не мог и просто сходил с ума.

Вдох-выдох. Счёт до десяти, затем до тридцати, потом до пятидесяти... И так около трёх часов. Чёрт, как же долго! Надеюсь, с Беллой и ребёнком всё в порядке... Попутно я переписывался с Эмметтом, который тоже пытался меня успокоить. Однако я не находил себе места от беспокойства, ходил из стороны в сторону, у меня дрожали руки. Вдруг я увидел родителей Беллы, с которыми приехал и её старший брат Мигель.

- Здравствуй, Эдвард, - поздоровались Рене и Чарли. - Как Белла?
- Здравствуйте, - кивнул я. - Естественно, меня к ней не пускают...
- Эдвард, на тебе лица нет, - сказал Чарли.
- Просто это длится уже несколько часов, - ответил я. - Я волнуюсь...
- Все через это проходят, - сказала Рене. - Всё будет хорошо.

Я кивнул, но на душе всё равно было неспокойно. Минут через десять в госпиталь приехали и мои родители. Мы разговаривали, успокаивали друг друга. Эти двадцать минут показались мне целой вечностью. Наконец к нам подошёл доктор Леман.

- Ох, я смотрю, вся семья Калленов в сборе, - рассмеялся он. - Ну что ж, я могу вас поздравить - Белла родила здорового мальчика. Несмотря на преждевременные роды, всё прошло отлично.

Мальчик. У меня родился сын. Я облегчённо вздохнул, и чувство страха и беспокойства сменилось чувством безграничного счастья. Это действительно счастье. Любимая девушка сегодня подарила мне сына. Теперь у нас двое детей, и уверен, на этом мы не остановимся.

- Спасибо Вам, доктор, - сказал я, пожав врачу руку. Все тут же начали меня поздравлять, а я до сих пор не мог поверить своему счастью. - Скажите, можно их увидеть?
- Да, конечно, - кивнул Леман. - Идите в палату номер семнадцать. Только вот остальные родственники пусть проведут в палате недолго.

Энтони, Эсме, Чарли, Мигель и Рене всё поняли,и пообещали, что утомлять не будут. Пока я шёл к Белле и сыну, я, как и просили друзья и братья, послал им СМС-ки. В ответ поступали ответные СМС с поздравлениями и вопросами о здоровье мамы и малыша или звонки.

- Можно мы с Беллой несколько минут проведём вдвоём? - спросил я, когда мы остановились перед палатой номер семнадцать.
- Хорошо, - кивнули родственники. - Только про нас не забудь, - рассмеялся Мигель.

Я вошёл в палату. Когда я увидел Беллу, моё сердце забилось чаще. Она выглядела немного уставшей, была бледной, но была безумной красивой. На руках она держала нашего сына.

- Здравствуй, родная, - прошептал я, наклонился и поцеловал его в лоб. - Если бы ты знала, как я люблю тебя...
- Давно не виделись, - рассмеялась она. - Здравствуй... Эдвард, ты всё это время был в госпитале?
- Да, - кивнул я. - Потом приехали наши родители и Мигель. Я попросил их дать нам пару минут, чтобы побыть вдвоём. Они скоро придут. Ну как вы?
- Всё хорошо, - ответила Белла. - Только немного устала.
- Это естественно, - сказал я. - Можно... Посмотреть на него?

Белла протянула мне мальчика. Я аккуратно взял сына на руки. Оказалось, он не спал. Когда я взял его на руки, малыш удивлённо посмотрел на меня. Он был очень похож на меня в детстве, особенно глазами. Такие же зелёные глаза... Я не удержался от счастливой улыбки.

- Знаешь, Эдвард, я тут подумала... Мне кажется, Элли была права, когда предложила нам имя Лео, - сказала Белла.
- Оно очень подходит нашему сыну, - сказал я. - И мне кажется, нужно дать ему второе имя.
- Какое же?
- Давай... Бенжамин...
- Лео Бенжамин Каллен... Очень красиво, - улыбнулась Белла. - Мне очень нравится.
- А тебе нравится? - рассмеялся я, обратившись к сыну.
- Ему нравится, я уверена, - рассмеялась жена.

В этот момент дверь открылась, и в палату заглянул Чарли, как бы спрашивая, можно ли заходить. Мы с Беллой, рассмеявшись, кивнули. В палату вошли остальные наши родственники, и со всех сторон посыпались бесконечные поздравления.

- Ну, думаю, на этом вы не остановитесь, - улыбнулся Мигель и хитро подмигнул нам.
- Правильно думаешь, - рассмеялись мы. - Но пока нужно, чтобы Элли и Лео подросли, - сказал я.
- Так вы назвали сына Лео? - спросил папа.
- Лео Бенжамин Каллен, - коротко ответила Белла.
- Ого... - покачали головами присутствующие. - Отличное имя! Красивое, гордое.
- Он вылитый Эдвард, - сказала Рене, краем глаза успевшая увидеть малыша.
- Я старался, - гордо ответил я, и все рассмеялись.
- Беллз, а когда вас выпишут? - спросил Чарли.
- Врачи сказали, что дня через два-три. Нужно, чтобы малыш окреп.
- Ну, это ещё недолго. Отдыхайте, набирайтесь сил, - улыбнулась мама.
- Ну что ж, мы, наверное, пойдём, - сказал Энтони, поняв, что нам с Беллой нужно ещё время, чтобы побыть вдвоём. - Белла, ты не против, если мы завтра заедем ещё? Что вам привезти?
- Нет, конечно, не против, - с улыбкой кивнула Белла. - Ничего не надо привозить, правда, всё есть.
- Ну, мы тогда на своё усмотрение привезём, - рассмеялся Чарли. - Пока, Беллз. Удачи.

Палата вскоре опустела, и мы с Беллой остались вдвоём.

- Родная, спасибо. Спасибо за сына. - прошептал я и страстно поцеловал Беллу в губы. - Я люблю тебя.
- И я тебя люблю, Эдвард, - тихо сказала она, ответив на поцелуй.

И в этот момент я понял: теперь у нас точно всё будет хорошо. Мы с Беллой через многое прошли и заслужили своё счастье. У нас обоих теперь есть те, без кого мы не можем жить. Наши дети. Сын и дочь, Лео и Элли. Мы - семья, мы вместе. И в этом наше счастье.