POV Белла.

Наконец-то с моей души свалился камень: я всё-таки смогла рассказать Эдварду о нашем малыше. Конечно, это было очень сложно, но скрывать что-то от Эдварда я не могла. Все беды и несчастья мы должны пережить вместе. Теперь Эдвард знает всё... Хотя нет, к сожалению, ещё не всё... Врачи пока не осмеливаются рассказать ему о том, что он больше никогда не сможет ходить. Сейчас Эдвард очень слаб, и шквал ужасных новостей может просто сломать его, несмотря на то что он очень сильный человек. Но как говорил мне Уилльямс, Эдвард должен не чувствовать ног. Если этой действительно так, то почему он до сих пор не заметил этого? У меня находилось только одно объяснение: адская боль, которую он терпел без обезболивающих препаратов, попросту затмевала все остальные его чувства. А может быть, у Эдварда всё в порядке с ногами, что врачи просто ошиблись, и он сможет вернуться к нормальному образу жизни?.. Господи, как же я хочу, чтобы так всё и было. По крайней мере, пока Эдвард не жаловался на онемение ног. Но я решила всё же решила посоветоваться с Эмметтом насчёт того, как себя вести, если Эдвард всё же почувствует онемение и спросит, что случилось. Сама я бы ему ничего сказать уже не смогла... Тогда как неутешительный диагноз Эдварду сообщат врачи? Впрочем, я решила не обгонять события, а просто поговорить с Эмметтом.

Когда Эм пришёл к Эдварду, я решила оставить их одних, предоставив им возможность поговорить наедине. Сама же в это время я пошла в кафе, чтобы пообедать. У меня жутко болела голова и мне ужасно хотелось спать, но я не хотела и не могла оставить Эдварда одного. Сейчас мы как никогда нужны друг другу... Я очень хочу хоть немного помочь ему справиться со всеми страданиями... А он помогал мне. Когда Эдвард находился рядом со мной, мне было спокойно и легко на душе. Один только взгляд этого удивительно светлого человека заставляет моё сердце биться сильнее. Когда он улыбается, становится светлее и хочется верить в чудо даже после всего того, что нам с Эдвардом пришлось пережить. Мне очень хочется верить в то, что у нас с ним всё ещё может быть хорошо. Пусть не сразу... Конечно, на нашу долю выпало очень много испытаний... Но, проходя через них, мы с Эдвардом стали только ближе. Мы поняли, что полюбили друг друга ещё сильнее. И что бы не случилось, мы всегда будем вместе и преодолеем все трудности, которые нам преподнесёт судьба.

...Примерно через полтора часа я вернулась в госпиталь и увидела Эмметта, выходящего из палаты Эдварда.

- Ой, Эмметт, вы уже пообщались? - спросила я.
- Да, Беллз, всё нормально. Слава Богу, у Эдварда с самого утра не было приступов, я так понял?
- Да, к счастью, это именно так. Но когда приступ повторяется... Эмметт, больно смотреть, как Эдвард мучается... Он решил терпеть боль без морфина, но я очень волнуюсь за него...
- Белла, я уверен, всё будет хорошо. Ты же прекрасно знаешь, Эдвард - очень сильный человек. Он всё вытерпит. Все душевные и физические страдания...
- Кстати, Эмметт, я хотела бы с тобой поговорить...
- О чём?
- Как ты знаешь, все врачи в один голос говорят, что он больше никогда не сможет ходить... Они утверждают, что сейчас он не чувствует ног, но пока Эдвард ничего об этом не говорит. Что ему сказать, если он всё же спросит? Я не знаю, Эмметт...
- Мда уж... Знаешь, честно говоря, я сам не знаю, можно ли сейчас говорит Эдварду об этом... Конечно, его состояние улучшилось, но всё же волновать его пока не стоит.
- Если Эдвард действительно не чувствует ног, я уверена, что он скоро скажет об этом врачам.
- Я думаю, врачи не будут скрывать от него правду, если он спросит об этом сам. Я думаю, если Эдвард действительно не чувствует ног и до сих пор не спросил об этом, то этому можно найти объяснение. Думаю, не каждый человек, терпя такую ужасную боль, будет думать о ногах. Сейчас внимание Эдварда сконцентрировано не на этом.
- Если он всё же спросит, и врачи скажут ему всю правду... На Эдварда и так свалилось много всего...
- Белла, мы ведь всегда будем рядом с ним. Конечно, можно догадаться, какой будет его реакция... Главное - не дать впасть ему в депрессию, она опаснее всего. Нужно не дать ему потерять надежду в то, что он нужен нам.

Эмметт был прав. Я знала, что Эдвард привык жить на полную катушку. Его реакция на неутешительный диагноз предсказуема. Но клянусь, я приложу все усилия, чтобы Эдвард не чувствовал себя ущербным. Он обязательно вернётся к нормальной жизни.

- Господи, может быть, с ногами у Эдварда всё в порядке? Может, врачи просто ошиблись?
- Эх, мне бы тоже очень хотелось в это верить... - грустно вздохнул Эмметт. - Уилльямсу я бы ещё не поверил, но Брэдберри... Белла, он заведующий отделением. К тому же, маловероятно, что несколько врачей сразу будут ошибаться...
- Чёрт побери, когда же это всё закончится? Эмметт, я очень боюсь за Эдварда... Сейчас он мучается и физически и духовно...
- Белла, я думаю, Эдвард сможет вынести всё, главное, чтобы рядом с ним были родные и близкие люди. Не паникуй заранее, кто знает, может, у Эдварда действительно с ногами всё в порядке?..

Как же мне хотелось в это верить...

- Посмотрим, Эмметт. Будем верить в лучшее.

POV Эдвард.

Господи, нельзя описать словами, как я благодарен своим родным и близким за то что они навещали меня. Я не представляю, как я смог бы вынести все физические и духовные терзания один. Я боялся оставаться с этой болью наедине...

Днём ко мне приходил Эмметт, мы с ним отлично поговорили. Эмметт как всегда шутил и старался не говорить о плохом. Он очень позитивный человек. Когда он ушёл, я решил немного вздремнуть, но у меня не получалось. Я попытался повернуться набок, но мне было почему-то трудно это сделать. Чёрт, у меня онемели ноги... С чего бы это? Может быть, я просто отлежал их? Но я не лежал в каких-либо неудобных позах. Я дотронулся рукой до колена - я ничего не почувствовал. Хлопнул по ноге - тоже ничего. Что вообще происходит? Обе ноги у меня абсолютно ничего не чувствовали. Это меня всерьёз обеспокоило... Я решил пока не говорить об этом Белле, а рассказать Уилльямсу, он как раз должен прийти минут через пятнадцать: у него начинался обход.

Врач не заставил себя долго ждать: через несколько минут он появился у меня в палате.

- Добрый день, Эдвард, - поздоровался он. - Как ваше самочувствие? Приступы больше не повторялись?
- День добрый, доктор. К счастью, с самого утра приступов пока не было, но... Господин Уилльямс, меня кое-что беспокоит.
- Беспокоит? Что же? - настороженно спросил врач.
- Дело в том, что сейчас я почувствовал онемение в ногах... Возможно, мои ноги онемели и раньше, но я не обращал на это внимание из-за приступов... Что могло произойти?

В глаза врача читалось беспокойство и какой-то страх. Мне это сразу не понравилось.

- Мистер Каллен, мы не хотели говорить Вам об этом сейчас, ведь ваше состояние может ухудшиться в любой момент... Но раз уж Вы сами спросили...

Господи, неужели наши с Беллой испытания не закончились? В нашей жизни появился Уайатт Джонсон, я попал в авиакатастрофу, Белла потеряла нашего малыша... Господи, за что нам с не такие страдания? Чем мы с ней провинились?..

- Говорите, доктор, - ответил я. - Я должен знать. Поверьте, мне уже гораздо лучше.
- Мистер Каллен, когда самолёт упал вблизи взлётно-посадочной полосы, Вы оказались под огромной грудой металла. У Вас серьёзно повреждён опорно-двигательный аппарат. Обычно такие проблемы решаются оперативным вмешательством, но, увы, оно Вам не поможет...
- Что это значит? - не понял я.
- Эдвард, Вы никогда не сможете ходить...

В этот момент меня словно ударило током. Я был готов к любому диагнозу, но только не к такому... Я не хотел верить словам врача. Они звучали холодно, равнодушно, страшно... И не оставляли никаких шансов. Господи, неужели я и вправду никогда не смогу ходить? Нет, этого не может быть. Может быть, мои ноги онемели оттого, что перед операцией мне вкололи лошадиную дозу морфина? Или причина в другом... Но Господи, прошу, пусть это окажется страшным сном...

- Это... Правда? - тихо спросил я.
- Да... - в ответ прошептал врач.

Значит, я больше никогда не смогу вернуться к нормальной жизни... Теперь я - беспомощный инвалид, прикованный к постели. Было чертовски неприятно и непривычно осознавать это. Я до сих пор не мог поверить...

- Но... Мистер Уилльямс, в США ведь очень развита медицина! - в отчаянии воскликнул я. - Может быть, такие операции и не проводят в вашем госпитале, но в других больницах... Или пусть даже в другой стране. Например, в Германии? Или ещё где-нибудь...
- По крайней мере, я таких клиник, увы, не знаю, - покачал головой доктор. - Эдвард, я был бы очень рад Вам помочь... Больно видеть молодых людей вашего возраста с подобными заболеваниями... Но, к сожалению, тут даже медицина бессильна.

Я молчал и тупо смотрел в потолок. Впервые в жизни я вообще никак не мог выразить свои эмоции.

- Эдвард, прошу, не волнуйтесь, - сказал Уилльямс. - Сейчас люди с ограниченными возможностями живут так же, как все. Вы не будете беспомощным инвалидом, если постараетесь принять такую жизнь. Сейчас люди, которые не могут ходить, даже выступают на Олимпийских играх.

Чёрт, чёрт, чёрт... Я потихоньку начал осознавать весь ужас проблемы, с которой я столкнулся.

Я. Никогда. Не смогу. Ходить.

Это означает, что я никогда не смогу, к примеру, утром пробежаться с Беллой по парку. Я не смогу поиграть со своим сыном в футбол (меня всё ещё не покидала надежда, что у нас с Беллой всё же будут дети. Пусть не свои, пусть приёмные... Это не так важно). Я не смогу даже управлять автомобилем, чёрт возьми! Я не буду чувствовать педалей! А Олимпийские игры, про которые говорил врач... Да какие к чёрту Олимпийские игры? По его мнению, в тридцать лет я начну заниматься каким-то видом спорта, не чувствуя ног? Конечно, я ведь охеренный спортсмен, блять! Сейчас меня уже переполняли эмоции. Я негодовал. Мне хотелось выпустить куда-то весь пар, но если бы я выпустил его на врача, то драки с бедным Уилльямсом было бы не избежать.

- Доктор, я думаю, в тридцать лет мне будет поздновато участвовать в Олимпиаде, даже если предположить, что до двадцати пяти лет я профессионально занимался кикбоксингом.
- Я просто привёл пример. Допустим, Вы не будете спортсменом, но быть максимально приближенным к нормальному образу жизни Вы сможете. Всё в ваших руках, Эдвард.

Всё в моих руках? Аха-ха-ха, а мой лечащий врач шутник, однако. Неужели он и вправду считает, что я смогу жить полноценной жизнью, даже если не смогу ходить?! Как я это, по его мнению, буду делать?! ..

- Мистер Уилльямс, я же прекрасно понимаю, что теперь я - инвалид. Какая к чёрту нормальная жизнь...
- Зря Вы так, Эдвард. Нельзя отчаиваться, тем более в вашем возрасте. Вам ещё нет тридцати лет, жизнь только начинается!
- Вот именно, доктор. Мне ещё нет тридцати лет, а я уже инвалид!
- Люди живут без рук и ног, не видя, не слыша и не разговаривая. Эдвард, в этой ужасной авиакатастрофе погибли 145 человек. А Вы выжили... Вы должны ценить жизнь! Поверьте мне, Вы ещё сможете полюбить её такой, какая она есть.

Мне очень хотелось верить в слова Уилльямса, но это было крайне сложно.

- Время покажет, - тихо ответил я.

Закончив осмотр, Уилльямс ушёл. Пока что Беллы не было, и я оставался в палате один. Я никак не мог свыкнуться с мыслью, что больше никогда не смогу ходить. Даже если бы у меня не было рук, думаю, было бы не так сложно, как сейчас. Но ноги... Я прекрасно знал, что будучи лишённым возможности ходить, я стану обузой для своих близких, а самое главное - для Беллы... Сможем ли мы вообще быть вместе? В свои неполные тридцать лет я уже стал инвалидом. Я не хотел становиться обузой для своей семьи... Сейчас мне хотелось просто уехать далеко-далеко, чтобы мои родственники ни о чём не узнали. Но... В то же время я не представлял себе жизни без своих родных и близких, без друзей, а главное - без Беллы. Но я хочу дать ей выбрать самой. Я не хочу, чтобы она потратила на меня свою жизнь. Ей всего двадцать семь лет, в этом возрасте жизнь только начинается. А я... Я стану её главным препятствием к её счастью. Может быть, нам вообще не суждено быть вместе?.. Боже, сколько бед и страданий из-за меня вынесла Белла... Сначала Уайатт, затем авиакатастрофа, потеря ребёнка... И вот новое испытание. Я прекрасно знал, что, став инвалидом, я не смогу принести ей счастье. Может быть, стоит просто отпустить её?.. Как бы мне ни было тяжело расставаться с моим Ангелом, я не мог держать её около себя насильно... Но если она всё же захочет остаться со мной... В этом случае я стану самым счастливым человеком на Земле. Но будет ли так всё безоблачно, как я сейчас себе представляю? Я не уверен в этом. Впрочем, я не буду обгонять события. Сначала мне надо поговорить с Беллой. Будь что будет...

Я ещё долго размышлял о том, как начать разговор с Беллой. Не буду скрывать, я немного волновался по поводу реакции, потому что совершенно не знал, какой она будет. Я очень любил Беллу и не был готов к расставанию, которое сейчас стало вполне возможным. Но откладывать разговор в долгий ящик я тоже не мог.

Минут через пятнадцать Белла вернулась. Я почувствовал, что моё сердце заколотилось в бешеном ритме, а руки стали ледяными. Эдвард, не будь тряпкой. Соберись силами и скажи. Просто скажи.

- Эдвард, что-то не так? - настороженно спросила Белла, увидев мой бегающий взгляд и обеспокоенно выражение лица.
- Ну... В принципе... В общем, Белла, мне с тобой нужно серьёзно поговорить. Только выслушай меня до конца, пожалуйста. Хорошо?

Белла насторожилась ещё больше.

- Хорошо, - кивнула она, сев рядом со мной. - А что случилось?
- Белла, после того, как вы с Эмметтом ушли, я решил немного вздремнуть. Я хотел повернуться набок, но у меня не получилось - я почувствовал онемение в ногах. Сначала я не понял, что произошло. Когда Уилльямс пришёл ко мне в палату, я спросил у него, что со мной. Белла... Он сказал, что я больше никогда не смогу ходить...

Как ни странно, Белла не выглядела удивлённой. Она бережно взяла меня за руку.

- Эдвард, я всё знаю, - тихо сказала она, посмотрев мне в глаза.
- Откуда?! - ошеломлённо спросил я.
- Уилльямс рассказал нам всё как есть ещё в день катастрофы. Он не стал от нас ничего скрывать.

Признание Беллы стало для меня полной неожиданностью. Значит, она всё знала... И что теперь будет?

- Белла, теперь я буду инвалидом, - прошептал я. - В свои двадцать девять лет - инвалидом... Я никогда не смогу вернуться к своему прежнему образу жизни. Белла, я...
- Ш-ш-ш... Эдвард, не говори так. То, что ты не сможешь ходить не является преградой к счастью. Ты выжил, и это главное.
- Ты не понимаешь... Я стал беспомощным овощем! Я не смогу делать элементарных вещей... Белла... Тебе всего двадцать семь лет, и я не хочу, чтобы всю жизнь ты потратила на беспомощного инвалида. Я люблю тебя больше жизни. И поэтому мне стоит тебя отпустить...

Белла отдёрнула руку. В её глазах ясно читался испуг.

- Ты серьёзно?!
- Пойми, Белла, уже ничто не станет прежним...
- Эдвард, перестань! Да, мы пережили многое. Да, нам сейчас очень сложно. Но мы это обязательно переживём, слышишь? Знаешь, когда ты находился в коме, и Уилльямс говорил, что тебе осталось жить не больше трёх дней, в моей душе поселился страх. Я очень боялась потерять тебя навсегда, Эдвард. Я молила Бога только об одном: чтобы ты выжил. И Господь услышал мои молитвы. Ты остался в живых и сейчас уже идёшь на поправку. Ты никогда не станешь беспомощным инвалидом. Я сделаю для этого всё что в моих силах. Ты очень сильный человек. И ты не должен сдаваться.
- Белла, я прекрасно понимаю, что стану для тебя обузой. Я этого не хочу.
- Ты? Станешь обузой?! Эдвард, это же бред! Да, ты не сможешь ходить, но это не делает из тебя безвольного овоща! Ты вернёшься к прежнему образу жизни, слышишь? Ты будешь управлять автомобилем, управлять нашей компанией, ездить на переговоры с деловыми партнёрами... Только нужно время и твоё желание. Всё будет так, как прежде и даже лучше, если ты этого захочешь.
- Лучше? Белла, этого уже не будет...
- Я знаю, ты в это пока не веришь, Эдвард. Но знаешь... Эти две недели ада преподнесли мне колоссальный урок. За эти четырнадцать дней я научилась верить в чудо... Судьба преподнесла нам много испытаний, но теперь со мной всегда буду вера, надежда... И любовь. Эдвард, я очень сильно тебя люблю и ни на кого не променяю. Для меня самое главное, чтобы с тобой всё было в порядке. Мы обязательно будем счастливы. Ты - моя жизнь. И я всё сделаю ради тебя.

Слышать такие слова от любимой девушки - это ли не счастье? Белла, моя любимая, родная Белла... Она не бросит меня... Но я прекрасно понимал, что только загублю её жизнь...

- Белла... Я тоже очень люблю тебя. Но твоя жизнь только начинается. А вот моя, похоже, уже закончилась...
- Эдвард, не говори так! У тебя всё только начинается! Эдвард, не отчаивайся и не сдавайся. Знай: я всегда буду с тобой. У нас с тобой всё ещё впереди, слышишь?

Мне так хотелось верить словам Беллы...

- Ты правда так думаешь?.. - негромко спросил я.
- Я уверена в этом, - улыбнулась она. - Мы многое пережили вместе. Неужели ты хочешь сдаться сейчас? Ты всегда был сильным человеком, Эдвард. И ты должен оставаться таким всегда.

Слова Беллы заставили меня задуматься. Ещё несколько минут назад я считал ситуацию безвыходной, но сейчас я уже думал иначе. Да, возможно, мне будет очень трудно привыкнуть быть прикованный к инвалидной коляске, но самое главное, что Белла будет рядом со мной.. Ничего больше мне не надо. Я нуждался в ней, как в воздухе. Я не мог без неё жить.

- Белла... Клянусь, я не сдамся. Я научусь жить... Ради тебя.

Белла ничего не ответила, а только наклонилась надо мной и легонько коснулась моих губ своими. В этот момент я понял: вера Беллы небезосновательна. У нас действительно всё ещё может быть хорошо...

POV Белла.

Мои худшие опасения оправдались: Эдвард почувствовал онемение в ногах. Но я уже была готова к такому повороту событий. Но я никак не ожидала того, что Эдвард захотел отпустить меня... Господи, как же ему сейчас тяжело! Он уже считает себя безвольным овощем. Он думает, что никогда не сможет вернуться к нормальной жизни и станет обузой для своих близких. Нет, это не так! И я поклялась доказать это Эдварду, чего бы мне это не стоило...

К счастью, я смогла хоть как-то его успокоить и приободрить. Мне ужасно не хотелось покидать его, но вечером Эдвард уговорил меня поехать домой и хоть немного поспать. Я уехала из госпиталя к восьми часам вечера.

Едва я успела добраться до дома, как услышала телефонный звонок. Звонил Кристиан.

- Алло? - ответила я.
- Алло, Белла, привет, это Крис. Не отвлекаю?
- Привет, Крис. Нет, не отвлекаешь.
- Как дела, Беллз? Как Эдвард?
- Слава Богу, Эдвард вышел из комы...
- Да ты что? Это же здорово! Значит, он уже идёт на поправку?
- Можно и так сказать, - ответила я. - Спасибо тебе большое за моральную поддержку и за то, что познакомил с доктором Брэдберри. А ты как, Крис? Что нового?
- Белла, я всегда рад помочь тебе и твоим близким, не надо меня благодарить. У меня, в принципе, всё в порядке. Белла, я звоню вот по какому поводу. Мы можем сегодня встретиться?
- Эм... Пожалуй, да. А что случилось?
- Давай я расскажу тебе всё при встрече.
- Ну, хорошо. А где мы встретимся?
- Если хочешь, я могу сейчас подъехать к тебе домой.
- Договорились. Буду ждать тебя, Крис.
- Ага, до встречи.
- Пока.

Хм, интересно, а что понадобилось Крису? Видимо, разговор срочный, раз он решил приехать прямо сейчас и не стал говорить о причине звонка по телефону. Мне оставалось только ждать Криса и лишь догадываться, о чём он хотел со мной поговорить.

Кристиан приехал очень быстро - примерно через полчаса. Сначала я угостила его чаем, мы мило побеседовали. Незаметно мы подошли к главной теме разговора, к тому, ради чего, собственно, Крис и приехал.

- Белла, я не знаю, как ты отреагируешь на это... Но я хотел бы попросить у тебя помощи.
- Конечно, Крис. Я сделаю для тебя всё что в моих силах.
- Спасибо... Скажи, пожалуйста, а Кэролайн ведь до сих пор живёт в Нью-Йорке?
- Да, а что?
- Слушай... Я давно хотел сказать, но никак не решался... Белла, мне нравится твоя сестра. Я хотел бы с ней связаться, встретиться... Я хотел это сделать и раньше, но улетел в Германию. А сейчас я вернулся в США... Я надеюсь, она хотя бы помнит меня?

Вот так поворот... То есть, Крис хочет сказать, что... Влюбился в Кэр? Ничего себе! Сказать, что я была удивлена - значит ничего не сказать.

- Конечно, помнит, Крис! Она, кстати говоря, часто спрашивала о тебе... Я правильно поняла, ты хочешь завязать с ней романтические отношения?
- Да... Я давно понял, что Кэролайн мне нравится, ведь я много общался с ней до того, как улетел в Германию.
- Вот это да...
- Белла, а у неё... Есть молодой человек?
- У кого? У Кэролайн? Нет, молодого человека у неё пока нет, насколько я знаю. Крис, почему же ты раньше не признался?
- Беллз, ты же знаешь, я тряпка и всё такое... Ну не мог я. Я не знал, как я ей сказать...
- Ну, я надеюсь, сейчас ты слова сможешь подобрать? - улыбнулась я.
- Для начала я хочу хотя бы возобновить общение с Кэр. Если я пойму, что она тоже испытывает ко мне симпатию, я признаюсь.
- А если нет?
- Тогда я буду для неё просто другом, таким же, как и для тебя. Насильно полюбить на заставишь.

Честно говоря, несмотря на то что новость о симпатии Криса к моей младшей сестре стала для меня полной неожиданностью, неожиданность эта для меня очень приятной. Я знала Кристиана очень хорошо. Это просто замечательный человек, таких сейчас очень мало. Я знала, что Крис для Кэролайн очень дорог, она беспокоилась о нём, когда он уехал в Германию. Но были ли это просто дружеские чувства или нечто большее, я не знаю, так как на эту тему мы с Кэр не разговаривали. Но мне очень хотелось, чтобы у неё с Крисом всё получилось. Я написала на бумажке номер мобильного телефона своей сестры.

- Вот, держи, - сказала я, протянув листочек Крису. - Кто бы мог подумать... Крис, у меня эта неделя проходит под эгидой приятных неожиданностей.
- Спасибо большое, Беллз. Надеюсь, приятные неожиданности для тебя не закончатся, - улыбнулся Кристиан.
- Я надеюсь, что у вас с Кэролайн всё сложится. Удачи тебе, - подмигнула я.
- Спасибо, Белла. В таком случае я был бы самым счастливым человеком на Земле.

Вскоре Крис уехал. Эх, как же мне хотелось, чтобы они с Кэролайн сблизились! Они очень похожи по темпераменту и характеру. Как говорится, самые крепкие отношения начинаются с дружбы. А у Кэролайн и Кристиана эта дружба проверена временем.