Глава 18. 27 сентября

Он вошёл в дом и начал подниматься по лестнице на второй этаж. Его лицо не выражало эмоций, но зато было лишено отчаяния и злобы. Этот день нисколько не радовал его, но и не мог заставить нахмуриться. Теперь не мог. Уже у двери Эдвард остановился от неожиданных звуков. Ему даже показалось, что он ослышался, но нет, это было правдой.

Белла смеялась.

Нет, не так. Она заливала комнату звонким смехом, поражая этим Эдварда. Он и позабыл, что Белла может смеяться, позабыл, каково это - наслаждаться этими звуками, приносящими успокоение разуму. Эдвард вспомнил себя мальчишкой, когда-то игравшим рядом с ней. Вспомнил, как однажды и единожды оказался с Беллой в её домике на дереве. Вспомнил, как заговорил с ней, как она внимательно слушала его, и, казалось, понимала… Вспомнил, как он, не удержавшись, поцеловал её в пухлые губки. Тогда Белла не оттолкнула его, этот день был единственным приятным воспоминанием тех времён.

- Ты такая забавная, Белла, - рассмеялась над какой-то шуткой Эмили.

Ему вдруг стало так обидно, даже горько от того, что она – смысл его жизни – смеётся с кем-то другим. Ревностное чувство захлестнуло мужчину. Нет, он не может позволить себе сорваться. Он сам виноват во всём, его ошибки оттолкнули Беллу. Эдвард открыл дверь и вошёл в свою спальню. Смех прекратился. Эмили, уже зная босса, вскочила на ноги с приветливым выражением лица, ожидая указаний.

- Мистер Каллен.

***

- Вы правда сделали это? – Изумилась Эмили.

- Да, - рассмеялась я. – Эммет так орал, я думала, что он просто с ума сойдёт.

- Но неужели он ничего не заметил?

- Нет, говорю тебе, он спит, как убитый. Джейкоб с ребятами вытащили его из номера и всунули в горку аквапарка. Элис весь вечер спаивала его, так что Эмм после этого ни то, чтобы заметить, он в себя прийти не мог. Видела бы ты его лицо, когда он в одних трусах бежал за нами по гостинице. Я никогда не забуду, как китайские туристы поражались этому чуду природы.

- Ты такая забавная, Белла, - Эмили хохотала, а я просто не смогла удержаться и присоединилась к ней.

Мы веселились, было так здорово впервые за всё время снова улыбаться, даже… быть счастливой от того, что оказалась в компании с хорошим человеком. Но это длилось недолго, лишь до тех пор, пока дверь внезапно не открылась, а Эмили вскочила с кресла и устремила на Эдварда преданный взгляд. Я последовала её примеру и даже впала в ступор, заметив то, что он держал в руках.

- Добрый день, дамы, - беспечно сказал он и подошёл ближе ко мне.

Я подняла на него изумлённый взгляд, Эдвард протянул мне небольшой букет маленьких-маленьких роз. Я улыбнулась этому жесту, осознавая, чего стоило ему, этому мужчине, вдруг пойти против себя и сделать какой-никакой, а приятный сюрприз.

- Спасибо, - не подумав, отозвалась я.

- Ты очень красивая сегодня, Изабелла.

- Спасибо, - повторилась я. Позже я подумала, что ещё никогда не благодарила Эдварда Каллена столько раз.

- Мистер Каллен, мне принести вазу? – Профессионально изрекла Эмили. Эдвард выразительно взглянул на меня, давая право самой решать. Странно. Очень-очень странно.

- Да, будь добра.

Девушка выпорхнула из комнаты, закрыв за собой дверь. Я почувствовала себя неловко, как и всегда, оказываясь наедине с Эдвардом Калленом. Он же свободно сел рядом со мной и выжидающе посмотрел. Я перебирала в голове множество вариантов, но никак не могла понять, что же заставило его сегодня так круто измениться. Да, возможно, покажется, что изменения не так уж и велики, но, поверьте, этому мужчине они стоили колоссальных усилий. Я уже начала подумывать, что всё дело в том, что я заговорила с ним, но нет, ведь он изначально пришёл с цветами.

За две недели, что я провела здесь, моё восприятие мира изменилось очень сильно. И да, за эти две недели он никогда так не вёл себя со мной. Он не смотрел на меня с такой нежностью, с весёлыми искорками в глазах. Его взгляды были направлены на моё тело, но не теперь. Странно.

Эмили внесла небольшую вазу и дождалась, пока я поставлю цветы в воду. Мне так не хотелось выпускать их из рук, они хоть как-то скрывали мои дрожащие пальцы. Эдвард не проронил ни единого слова.

- Что-нибудь ещё? – Обратилась она к нему.

Эдвард снова выразительно взглянул на меня, и я сама отпустила Эмили. Она с улыбкой вышла за дверь и вскоре раздались её шаги по лестнице. Пальцы Эдварда нежно коснулись моей щеки, отчего я вдруг подскочила на месте. По лицу мужчины прошла странная тень. Ему было больно. Он наклонился ко мне. Я не шевелилась. Наше дыхание смешалось, я не могла оторваться от его глаз. Забеспокоилась, нахмурилась.

- Как тебе сегодня погода? – Вдруг спросил он.

- Ам… я думаю, на улице тепло.

И правда, сегодня была на редкость ясная погода по сравнению с последними дождливыми днями. Хотя, о теплоте я говорить не могу, я просто этого не ощущаю.

- Думаешь?

- Я точно не знаю, - к чему он ведёт?

- Хочешь узнать?

Что?

- Я не совсем понимаю тебя.

Эдвард вскочил с дивана и достал из кармана штуку, похожую на телефон. Он говорил что-то, но я не могла разобрать его слов. Всё было слишком быстро, для моего расстроенного мозга. Через пару секунд Эдвард вытащил из шкафа кроссовки моего размера, сел передо мной на корточки и помог надеть их, но я не понимала сути. Затем протянул руку, я приняла её и неуклюже поднялась. Он нежно поцеловал в лоб и… повёл меня к двери. Я даже остановилась на полпути, он заметил эту заминку и снова повернулся ко мне. Его губы прошлись по линии моих скул до ушка. Что с ним такое?

- Я надеюсь, тебе не будет холодно в этом костюме. Если вдруг… то скажи мне сразу хорошо? – Прошептал он.

Я кивнула в ответ, но ему было мало, поэтому я ответила вслух. Вот он контролирующий всё Эдвард. Мы вышли в коридор, начали спускаться по лестнице, а я всё ещё не могла поверить в это. Он… он что, отпускает меня? Я не верю. На первом этаже Эдвард распахнул передо мной входную дверь, и первое, что я сделала – это закрыла глаза и вдохнула осенний воздух. Земля ещё пахла дождём и листвой. О, да…

- Идём, - Эдвард взял меня за руку и мягко потянул за собой.

Мы шли по вымощенной каменной плиткой дорожке, затем свернули куда-то в сторону, и пошли по опавшим листьям. Я озиралась вокруг с таким интересом, что казалось, шея свернётся от такого непривычного действия. Моё нутро воодушевилось настолько, что я даже не заметила, как отпустила руку Эдварда и пошла сама в знакомом направлении. Я проводила часы, глядя из окна на это полотно, которое умелый художник окрасил в осень. Я шла к озеру, к тому самому озеру, которое не давало мне сойти с ума. Мои мысли, чувства – всё сошлось на непреодолимом желании дотянуться до него, коснуться кончиками пальцев прохладной воды и даже… плеснуть в лицо, чтобы эта прогулка не казалась мне сном.

Я забыла об Эдварде, который плёлся где-то сзади. Позабыла обо всём на свете. Разве сейчас, в эту секунду, может ли быть что-нибудь важнее этой природы, это красоты? На берегу озера раскинулся целый лес. Я вдруг так сильно захотела заскакать, как девочка. Я прошла мимо деревянной лавочки, хотя мне казалось странным, что здесь есть таковая, но позже я заметила небольшой пирс на берегу, и как-то всё забылось.

Запах свежести… запах свободы.

Я опустилась на колени в ковёр из листьев и провела пальцами по ним. Начала собирать жёлто-зелёные кленовые листья, а если замечала красный листок, то, сломя голову, неслась за ним. Вскоре в моих руках оказался замечательный букет, который стал мне таким дорогим, потому что был сделан моими руками. Я мотнула головой и заметила ещё один красный листик совсем рядом с лавочкой, на которой сидел Эдвард, наблюдавший всё это время за мной. Последний листик оказался в моих руках и переплёлся со своими братьями в букете. Я обратила внимание на изучающий взгляд мужчины, но меня больше интересовало озеро, так хотелось почувствовать воду.

Я положила букет на лавочку и зашагала в сторону озера, когда Эдвард окликнул меня.

- Да, - обернулась я.

- Что ты собралась делать? – Он нервничает?

- Эмм… ну, я хотела потрогать воду.

Он кивнул, и я вернулась к своему занятию. Маленький пирс как раз позволял мне, находясь на досках, без труда доставать до прохладной воды. На том берегу тоже простирался лес, в воде отражалось солнце, и кое-где плескались рыбки. Я невольно улыбнулась и наткнулась взглядом на листик, проплывающий мимо. В голову пришла идея, от которой я вскочила на ноги и побежала к Эдварду. Он удивился моей реакции.

- Что ты там увидела? Лох-несское чудовище?

- У тебя есть какая-нибудь бумажка? – Я села на лавочку рядом с ним.

- Бумажка?

- Да, лист бумаги. Любой.

Он с улыбкой смотрел на меня, но всё-таки начал хлопать по карманам. Тут он выудил из внутреннего кармана куртки свёрнутый лист А4. Я разгладила его на сидении лавочки, просматривая содержание. Здесь были какие-то цифры и имена.

- Она тебе точно не нужна? Здесь что-то написано.

- Нет. Она просто залежалась.

Я опустила глаза на неё и начала мастерить кораблик. Помнится, в детстве я была самой умелой в этом деле, давала фору даже Эммету с Джейком. Знания пригодились мне теперь, я собиралась запустить этот кораблик, дать ему свободу. Листок, в какой-то степени, тоже был в плену Эдварда Каллена, так почему бы не дать хотя бы ему почувствовать себя свободным?

Эдвард не сводил глаз с моих движений, а когда я закончила, вдруг спросил:

- А можешь и для меня сделать такой же? – Он смеётся?

- Ты серьёзно?

- Я серьёзен, как никогда, - игривый Эдвард?

Да в чём дело всё-таки? Эмили была права? Он бывает хорошим?

- Если у тебя есть ещё один листок, то конечно.

Я следила за его действиями. Он ещё раз проверил карманы, но в них не оказалось нужного, тогда его рука потянулась к этой штуке, похожей на телефон. Он нажал пару кнопок и заговорил.

- Леа. Лист бумаги. Мы рядом с озером.

Коротко и ясно. Эдвард умеет добиваться своего, даже, если ситуация выглядела такой комичной. Он взял мою ладонь и поднёс к губам, поцеловал в центр, затем чуть выше в вену. Я не отрывала глаз от него, даже когда его пальцы свободно обхватили моё запястье и соединились, что показывало, какая я всё-таки маленькая рядом с ним. Он заглянул глубоко-глубоко в глаза, будто хотел сказать что-то, но приход Леа разрушил эту атмосферу. Так быстро.

- Босс, - протянула она лист Эдварду. Тот неохотно оторвался от меня, забрал бумагу и бросил через плечо:

- Свободна.

Девушка удалилась.

- Ну, повторишь этот трюк? – Весело спросил он, когда мы остались одни.

Я проделала те же манипуляции, чувствуя на себе взгляд зелёных глаз.

- У тебя здорово получается.

- Это сарказм? – Удивилась я.

- Нет.

- Лесть?

- Снова нет.

- Тогда?.. – прищурилась я, закончив кораблик.

- Я не могу просто так похвалить тебя?

- Нет… то есть, ты, конкретно ты, Эдвард Каллен, этого никогда не делаешь. Я поражаюсь тебе сегодня. Ты такой… не ты, - подбирала я слова.

- Не я? Почему?

- Ты не бываешь милым с людьми.

- Правда так думаешь?

- Даже, если не со мной, то со своими людьми ты говоришь так грубо, что…

- Не думаю, что должен любезничать с ними. Я - главный, я не собираюсь сажать себе на шею всякого, кто только изъявит желание пресмыкаться передо мной. Это жестокий мир, Белла. Не ты - значит тебя.

- Оглянись вокруг. Разве этот мир можно назвать жестоким? Жестоким его делают сами люди.

- Да, но жестокость порождает ответную жестокость. Возникает привыкание. И я не знаю, смогу ли сдерживать себя, чтобы не сделать очередную ужасную вещь, которая оттолкнёт тебя.

Я смотрела на него во все глаза, не веря, что он говорит это.

- Ты такая чистая. Эта чистота рвёт меня на куски. Я чувствую себя недостойным этой жизни. Я чувствую себя ужасным человеком, который просто вероломно вторгся в твою жизнь ради собственной выгоды. Я эгоист, Белла. Я не могу жить по-другому. Не лелей надежды, что однажды я стану героем твоей сказки. Я злодей. Я привык быть центром всему, нести ответственность за всё. Нельзя жить одним днём, особенно, если от меня столько всего зависит. Я мог бы распустить всех своих людей, наплевать на ответственность, оставить их в нищете, без куска хлеба и крыши над головой. Факт в том, что, какой бы чёрной не была моя душа, я не пойду на такое. Я проклят. Так почему я должен тянуть с собой на дно всех вокруг? И в то же время, утешая себя этим благим делом, я просто прячу за этой фальшью все ужасные вещи, которые делаю. И я не могу, не хочу представлять себе, как сильно ты ненавидишь меня за это. Но я не могу. Я не могу отпустить тебя, Белла. Я. Не. Могу.

Однажды в вашей жизни появится человек, который изменит всё. И совершенно не важно, подарит он любовь или причинит боль. Даже, если я вернусь домой, я никогда не забуду этого мужчину. Моё нутро кричит, что я должна бежать от него, бежать и не оглядываться, столкнуть в озеро, чтобы он утонул и перестал преследовать меня, или умереть самой, чтобы прекратить эти муки в неизвестности. Проблема в том, что я сама не знаю, что сделаю, я не верю в свои силы, когда придёт время расставаться. Смогу ли я? А доживу ли я?

- В моей жизни были разные люди, - продолжал он. - Каждый из них меня чему-то научил... Кто-то научил не доверять, кто-то нeнaвидeть… Но ты - другое, Белла. Ты научила меня видеть свет там, где его нет. Ты сейчас здесь, со мной, ты говоришь, мастеришь кораблики, радуешься этим листьям, на которые мне наплевать… вот она разница. Ты видишь красоту, я же её уничтожаю. Я уничтожил всю красоту в себе и я не хочу ломать её в тебе. Сопротивляйся мне, Белла. Не дай сломать себя.

- Ты уже сломал меня, - прошептала я.

- Нет, Белла, нет.

- Да.

- Нет, не сломал, - он взял моё лицо в ладони. – Ты такая сильная, я удивлён тому, что вижу перед собой. Даже сейчас, когда ты так слаба физически и весишь, как пёрышко, умудряешься спорить со мной, а ведь знаешь, что у меня есть пистолет, которым я, дурак, угрожал тебе, маленькой девочке.

- Чего ты хочешь от меня? Зачем я нужна тебе, Эдвард?

- В том то и дело, что ты нужна мне. Я не могу объяснить эту тягу. Я чувствую тебя внутри, глубоко внутри, куда не просочилась эта грязь. Знаю, что обижал тебя и делал больно не только морально, но и физически.

- Понимание этого нисколько не оправдывает тебя, - с горечью возразила я.

- Знаю. Я исправлюсь.

Я опустила глаза на кораблики, пытаясь переварить всё то, что услышала. Ясно одно – отпускать меня он не собирается. Что бы я ни делала, от этой идеи он не отступится. Да, возможно, ему удастся окружить меня заботой, удастся заставить поверить в его благодетельность, но…

- Как считаешь, они не опрокинуться в воде? – Эдвард кивнул на кораблики и встал с лавочки.

- Я думаю, надо проверить, - я последовала его примеру, держа в руке свой кораблик. Второй был у самого Эдварда.

Мы дошли до пирса, я присела на колени, а Эдвард - на корточки. Мы опустили кораблики в воду и помогли им отплыть дальше, создав небольшую волну ладонями. Они пустились в плавание. Я краем глаза посмотрела на мужчину рядом, надеясь, что он не заметил моего взгляда. Так оно и было, к счастью. Эдвард смотрел на уплывающие кораблики с едва заметной улыбкой. Его лицо выглядело таким юным, беззаботным. Острые черты разгладились, глаза засверкали. Он испытывал умиротворение.

- Я очень рад, что ты заговорила со мной, - проронил он нерешительно. – Знаю, было тяжело. Я клянусь тебе, что никогда больше подобное не произойдёт. Верь мне.

Эдвард повернул меня за подбородок к себе, так как я избегала встречи взглядами. Мы смотрели друг на друга, и… я не боялась. Странно, но сейчас я не боялась ничего. Все страхи были далеко, ужасы последних дней затерялись на полках воспоминаний. Я знаю, что такое боль. Она пожирает тебя изнутри, и убежать от нее невозможно.

- С днём рождения, Белла, - прошептал Эдвард мне в губы и слился в поцелуе.

Я не ощущала отчаяния и боли. Нет, этот поцелуй не был союзом таких чувств, он был союзом чего-то тёплого, даже нежного. Это было избавление от неизвестности. Мы будто оба понимали и принимали эти ощущения. Не было сомнений – я нужна этому человеку. Каким бы он не был, как бы не вёл себя со мной и со своими людьми, как бы не врал моим близким, укрывая меня здесь – я нужна ему. Но является ли эта нужда воплощением светлых чувств, или это чистый эгоизм? Он эгоист. Он говорил это сам и никогда не скрывал, но… существует столько опровержений его поступкам. Столько противоречивых, возможно, необдуманных шагов он совершил. Могу ли я принимать его, спрашиваю я себя снова и снова.

- Что? – Не поняла я, придя в себя после поцелуя.

- Сегодня двадцать седьмое сентября, - говорил он, переводя дыхание.

- Восемнадцать.

- Да. У меня для тебя подарок, но я отдам его вечером, ты не против?

- Не стоило…

- Он должен оказаться у тебя, - отрезал он.

Я кивнула и обратила внимание на кораблики, которые уже отплыли на приличное расстояние от нас. Свой кораблик я узнала сразу, на нём кое-где виднелись цифры, а вот у Эдварда был чистый, белоснежный и даже благородный кораблик. Мне это показалось забавным. Они похожи на своих хозяев, и если мой – слегка потрёпанный и исписанный, то у Эдварда – идеален, как и он сам. Но это всё лишь оболочка.

Кораблики покачивались. Столкнулись. Мой – поплыл за белоснежным корабликом Эдварда в одном направлении. Странно. Возможно, это намёк на то, что я следую за ним, не могу показать своей воли… хотя к чему хорошему в последнее время приводила моя воля? Я сама лично согласилась на игру с Эдвардом по трассе. Я была виновата, но поменять что-либо в прошлом невозможно. Оставалась лишь надежда на настоящее.

Осенний ветер стал сильнее, я даже немного продрогла. Тут же на моих плечах оказалась кожаная куртка Эдварда, знакомый запах смешался с запахом озера и листвы… идеально. А кораблики? Они всё плыли и плыли, не тонули, несмотря на то, что сделаны из такого ненадежного материала. Возможно, есть шанс и у нас, как у этих бумажных корабликов?

Когда пришло время идти обратно в дом, я заметно погрустнела, что не укрылось от Эдварда, но он пообещал мне, что мы будем гулять так каждый день, от чего я невольно ощутила себя собачкой, которую выводят на прогулки. Стало ещё обиднее, но я не подала вида. Уже подойдя к дому, я заметила Сэма, которого не было, когда мы выходили. Видимо, я снова останусь под его охраной. Мне это совсем не нравилось.

В спальне Эдварда меня ждал горячий обед, я даже не понимала, как сильно проголодалась. Эдвард не мог остаться со мной, у него были дела. Я получила поцелуй, и Эдвард сказал, что он не может ждать до вечера и вручит мне подарок сейчас. Я слегка загорелась, заметив, как он откуда-то вытащил конверт и протянул мне. Мужчина скрылся за дверью.

Я села на диван и вскрыла конверт.

Из глаз потекли слёзы.

Письмо от Эммета.

***

Розали стояла посреди кабинета брата с потерянным выражением лица, но голос её не дрогнул:

- Эдвард, помнишь, какой сегодня день?

- Да.

- Джаспер согласился отвезти меня на своей машине, чтобы я не светилась. Ты поедешь с нами?

- В этот день мы всегда ездим вместе, что за вопрос?

- Я думала, у тебя найдутся дела поважнее.

- Для меня нет ничего важнее этого дня.

- Хорошо, мы ждём в машине.

- Розали, - окликнул он сестру.

- Да.

- Они верили в тебя, так же, как и я. Даже чуточку больше.

Блондинка развернулась и вышла из кабинета. Одинокое фото Карлайла и Эсми Каллен отражало языки пламени от камина.

***

- Вот оно! Вот оно, чёрт побери! Эммет! Элис! - Крикнул Джейк.

- Что за крики? – Недовольно потянулась Элис.

- Да, брат, хватит орать.

- На этих снимках не Белла! Я говорил вам! Это не Белла!

- Не Белла? – Изумлённо выдохнула Элис, войдя в ступор.

- Вот, взгляните.

Все сели на диван вокруг ноутбука Джейкоба.

- У меня есть одна программа, я недавно усовершенствовал её. Смотрите. Это не Белла.

- Я не понимаю.

- Эмм, помнишь, мы всю жизнь смеялись над ее родинкой? Ну, та попка на её шее? Вот, она должна быть здесь, в этом месте. Её невозможно не заметить ни на одном фото. А здесь отличное качество, профессиональный фотоаппарат. Скорее всего Leica S2. Я сделал это, чёрт побери! Да! Чёртов ублюдок Стоун пудрил нам мозги. Эммет, - повернулся он к шокированному другу, – ты помнишь последний разговор с Беллой? Разве она говорила, что собирается отдохнуть, оторваться по полной? А, может она послала тебя к чёрту и обзавелась новым бой-френдом? Нет. Белла сейчас непонятно где, и это не её снимки.

- Да с чего ты взял это? – Взорвалась Элис. – Мы говорим о родинке! Какая-то программа даёт тебе право обнадёживать нас?

- Взгляни на это, Элис! Даже ты не сможешь не согласиться со мной. Такую родинку невозможно не заметить. Просмотри все её фото с этого ракурса. Даже обыкновенная мыльница уловит это пятно.

- Это невозможно, - выдохнул Эммет.

- Звоните Чарли.