- Через час я за вами приду, рядовой Свон, – с улыбкой чеширского кота сообщил следователь. – Время пошло.
Феодоракис отправился куда-то в сторону складов, а Белла Свон, задрав подбородок и выпятив грудь колесом, приготовилась нести почетный караул возле его каюты.
Первые двадцать минут ее вахты промелькнули быстро и совершенно спокойно. Проходившие мимо морпехи сами находились в наряде, и никому не было дела до стоящей на одном месте девчонки-рядового. Пока на горизонте не появился Лоран Милье. У противного капрала после боя, похоже, выдался свободный вечер, и теперь он слонялся по базе без всякого дела. И, разумеется, просто не смог пройти мимо.
- Привет, красотка, сколько берешь за час? – заржал он, фыркая и брызгая слюной, как ишак.
Белла тут же вспомнила весь арсенал мата, который она узнала во время подготовки в депо. Но внешне осталась совершенно спокойной, продолжая молча смотреть вдаль мимо головы Милье.
- Ты что, глухая, Свон? Я к тебе обращаюсь, – не отстал от нее Лоран и ткнул в плечо. Белла не пошевелилась.
- Прикольной травы ты накурилась, – рассмеялся Милье и перевернул кепку у нее на голове задом наперед. Белла тут же вспомнила дурацкий ролик в интернете, где глупые туристы издевались над английским гвардейцем у Букингемского дворца, а тот мужественно продолжал нести свою нелегкую службу во имя королевы. Кажется, сейчас она познает все прелести такого караула…
- Эй, парни, идите сюда! – позвал Лоран своих приятелей. – Свон тут кому-то проспорила, а мы сейчас повеселимся!

- Не повеселитесь, – осадил его подошедший Джейк. – Милье, тебя и твоих бойцов Орлов вызывает. По поводу Йорка.
- Меня? А я тут причем? Это же твой недоносок, а не мой, – скривился канадец. – Ты меня что, сержанту заложил? Ты чего ему наболтал, Блэк?
- Ничего я ему не говорил, – ответил Джейк. – Ты ему сам все расскажешь. У Йорка под матрацем дневник нашли, и там кое-что про тебя написано.
- Дневник? Эта ошибка природы вела дневник? – засмеялся Милье. – Вот ведь баба. У меня сестра дневник ведет. Но ей десять лет. А этот… – тут у Милье в голове включилась пожарная тревога, и он покосился на Джейка. – Что он там про меня понаписал?
- А ты сам подумай, – хмыкнул Джейк.
- Я не один его чморил. Его тут все стебали. И ты тоже, кстати, – заявил Лоран, все хорошее настроение которого тут же ушло в минус. – Я один за весь взвод отвечать не буду.
- Не пачкай штаны, Милье. Мы все за это ответим, – сказал Джейк. – Так что дуй в казарму, пока Орлов за тобой своего боевого медведя не прислал.
Лоран показал ему средний палец и выкрикнул:
- Да пошел ты, Блэк! Я с завтрашнего дня – во взводе Брэдли. Так что пусть попробуют меня наказать – руки не дотянутся.
- У Дракулы дотянутся, – засмеялся Джейк. – И да, Милье, мы по тебе скучать не будем. Дерьмовому морпеху – дерьмовый взвод!
Лоран в ответ показал Блэку два средних пальца и все же пошел в казарму, а Джейк повернулся к Белле.
- Ты чего это тут стоишь? Ждешь кого-то?
Белла грустно посмотрела на Джейка. Вот с ним бы она сейчас с удовольствием поболтала, если бы не дурацкий приказ Феодоракиса.
- Ты что, правда кому-то проспорила? – улыбнулся капрал.
Белла в ответ только беспомощно моргнула.
- Или тебя так наказали? – догадался Джейк. – Это твой командир решил тебя повоспитывать?
Белла моргнула дважды, и Джейк рассмеялся:
- Меня генерал в детстве так же муштровал, когда я его не слушался. Он мне всегда говорил, что в Корпусе морской пехоты всего несколько человек имеют право оспаривать его приказы. И я в их число не вхожу.

Да… Суровый у Джейка отец. Впрочем, такая жесткая муштра действительно дала свои плоды – капрал Блэк был лучшим во всех военных и спортивных дисциплинах. Разве что меткостью Джейк не отличался. Слишком резкий и порывистый, он стрелял, почти не прицеливаясь. Но за счет скорости стрельбы и кучности он все равно добивался успеха: на базе говорили, что Черный Щенок убил не меньше двадцати талибов. Сам Джейк эти слухи не комментировал, но после боя на шоссе Белла не сомневалась, что все это чистая правда.
- Ладно. Провоцировать не буду, – улыбнулся ей Джейк. – Меня самого сейчас раком поставят. Это же я не заметил, что Йорк предохранитель отключил, – выругался он себе под нос. – Надо было глаз не спускать с этого кретина. Он в последнее время какой-то почти нормальный стал. Я и расслабился. Думал, понял парень, наконец, что к чему. А он, выходит, только прикидывался. Хорошо еще, он нас не перестрелял с перепугу.
Белла тут же вспомнила, как в Дарвешане Джаред кидался камнями в Йорка, а тот в панике вертел винтовкой во все стороны. Если у Эрика и тогда был отключен предохранитель, он только чудом не положил их всех на месте.

Пожелав ей удачи, Джейк ушел в казарму, а Белла осталась стоять на посту. На небе уже расцветал исполинский алый закат. На землю легли густые тени. Природа замерла, принимая в себя ночь.
Для Беллы это было особое время. В такие моменты ей казалось, что нигде не свете нет места красивее, чем Гармсир. Большинство морпехов на базе ненавидели Афганистан – дневную жару и ночной холод, вездесущий песок, мошек, чахлые растения, пыльные дороги и особенно местных жителей. И Белле порой казалось, что именно из-за этой, глубоко укоренившейся в них ненависти, эта земля их не принимала. Поэтому рядовой Свон старалась полюбить Афганистан хотя бы за что-то – может быть, тогда он не будет к ним так жесток.
Мимо Беллы прошел со свернутым в рулон молельным ковриком капрал Санжар Малик и приветливо ей кивнул. После того как она проявила сочувствие к Аише, мусульмане «Кэмп Феникса» стали относиться к ней очень тепло, почти как к сестре. И это было неудивительно – друзей у них на базе было немного. Морпехи настороженно относились к мусульманам, и в основном те общались только между собой. И молились они тоже все вместе – где-то за складами. От Элис Белла слышала, что Амун просил командира роты выделить им для намаза отдельное помещение. Но капитан Кинг заявил, что в «Кэмп Фениксе» и так не хватает служебных помещений, а мусульмане могут молиться где угодно – главное, чтобы головой в сторону Мекки. Амун попытался возразить, что отдельное помещение для молитвы есть на базе и у католиков, и у протестантов, но Кинг вышел из себя и прогнал его прочь. Типичный WASP (11), он с пренебрежением относился к обладателям «зеленой карты» и вовсе не пытался это скрывать. И даже к Белле он, кажется, стал подбивать клинья лишь потому, что она тоже была «стопроцентной американкой».

И тут все мысли разом вылетели у Беллы Свон из головы. От туалетных кабинок к казарме шел Дракула. И шел он прямиком к ней.
Тревога!
В голове у рядового Свон завыла сирена. Ну почему именно сейчас Каллену приспичило пройти мимо? Он ведь обязательно до нее докопается, а она даже не сможет ничего ему объяснить.
- Вы чего тут стоите, рядовой Свон? Где ваш командир? – осведомился Каллен хмуро. Вид у него был уставший и злой, и Белла тут же поняла, что быстро он от нее не отцепится.
- Рядовой Свон, я вам задал вопрос, – повысил он голос. – Где капитан Феодоракис?
Черт, черт, черт! Если она ему не ответит, он же ее убьет! А если ответит, ее убьет Феодоракис. Наверняка он как Улей стоит где-то в укрытии и внимательно наблюдает за своей ассистенткой.
- Рядовой Свон, вы что, издеваетесь? – красные глаза Дракулы еще больше налились кровью. – Можете над своими друзьями так прикалываться, а я – офицер, и ваших шуток дурацких не понимаю.
«Да вы вообще шуток не понимаете», – хотела ответить Белла, с трудом сохраняя невозмутимый вид.
- Значит, в штабе вы трещали как пулемет, а теперь у вас что, патроны закончились? – фыркнул Каллен.
Нормальный человек давно бы плюнул на нее и пошел по своим делам, но Дракула, кажется, решил выместить на бессловесной Белле всю злобу из-за проваленной зачистки и позорного брифинга в штабе.
- Рядовой Свон, у вас что, кататонический ступор? – приблизившись к ней вплотную, осведомился Каллен и вдруг заорал ей в лицо: – Подъем! Тревога!

Белла вздрогнула, но не издала ни звука. В депо инструкторы так часто орали рекрутам в лицо, что она давно уже перестала реагировать на перекошенную физиономию перед своим носом.
- Что за цирк вы все время устраиваете? Лесбийские поцелуи. Идиотская стрелялка в Дарвешане. Выступление на брифинге. А теперь вот это, – криво усмехнулся Каллен. – Вы так развлекаетесь, да? Вам скучно в этой глуши, и вы решили создать движуху?
Белла закусила губу, чтобы сдержать возмущение, и в этот момент Каллен вдруг резко хлопнул ее ладонью по лицу. От неожиданности Белла едва не ударила его в ответ и в шоке воскликнула:
- Какого черта!
- Я убил малярийного комара у вас на щеке, – ответил Каллен и показал ей палец, на котором действительно было кровавое пятнышко: комар уже успел отведать чьей-то крови. – И вывел вас из транса. Так что это за дурацкий спектакль?
- Это не спектакль, лейтенант Каллен, – неслышно подкрался к ним сзади Феодоракис. – Это наказание за нарушение дисциплины, которое я назначил рядовому Свон. И из-за вас мне придется продлить его еще на час.
Еще на час? Проклятье. Но как она могла промолчать, когда Каллен ни с того ни с сего дал ей пощечину?
- Наказание за нарушение дисциплины? – удивленно взглянул на следователя Каллен, и кожа на его бритом затылке собралась в складки, как у шарпея, когда он задрал голову, чтобы посмотреть капитану в глаза, а не на подбородок. Феодоракис был выше Дракулы на полголовы, и рядом с ним тот смотрелся совсем не так внушительно, как рядом с Беллой, на которую лейтенант насмешливо взирал сверху вниз. – Так она и вашим приказам не подчиняется? Этого следовало ожидать. Если женщина изменяет одному, она изменит и другому.
- Вы, определенно, большой специалист в женской психологии, лейтенант Каллен, – ухмыльнулся Феодоракис. – Вы просто мимо проходили или вы шли ко мне?
- К вам, – сказал Каллен. – Хочу кое о чем с вами поговорить.
- Хорошо, – кивнул капитан и открыл дверь своей каюты. – Проходите. Рядовой Свон, продолжайте стоять на посту. И больше не открывайте рот, иначе останетесь здесь на всю ночь.
***
Дверь каюты Феодоракиса вновь открылась минут через десять, и краем глаза Белла увидела, как из нее пулей вылетел взбудораженный Каллен.
- Я думал, это просто поза, но вам действительно на всех наплевать, – заявил лейтенант, повернувшись к стоящему на пороге Феодоракису.
- Спасение мира не входит в мои обязанности, лейтенант, – улыбнулся Феодоракис. – Я ведь не Джеймс Бонд и не Чак Норрис.
- Да, капитан, у нас с вами был конфликт, – тут же понял намек Каллен. – Но я не прошу вас спасти мою шкуру. Меня вы тоже можете под трибунал отправить – вину признаю, сопротивляться не буду. Раз вы теперь все знаете, я просто прошу вас сделать вашу работу. У вас есть все полномочия.
- Вы просите меня поспособствовать смещению капитана Кинга с занимаемой должности, а это не моя работа, – сказал капитан, и у Беллы глаза полезли на лоб, а Каллен позеленел и принялся нервно озираться по сторонам.
- Здесь никого нет, лейтенант, – произнес с иронией Феодоракис.
- Здесь есть рядовой Свон.
- Рядовой Свон будет молчать. Враг капитана Кинга – ее друг, – усмехнулся следователь, и Каллен недоверчиво покосился на Беллу. – Лейтенант Каллен, я здесь, чтобы найти снайпера. Все остальное меня не касается. Я ведь сказал на брифинге, что это был не официальный допрос. Официальный допрос проведут другие.
- И эти другие не найдут состава преступления.
- Возможно. Но это выходит за пределы моих полномочий.
- Вы уже вышли за пределы своих полномочий, когда застрелили того талиба на шоссе, – заявил в запале Каллен. – И парня с гранатой сегодня в Дарвешане. Вряд ли все это имело отношение к поискам снайпера, верно?
- Вы пытаетесь меня шантажировать? – рассмеялся Феодоракис. – Неудачная попытка. Эти боевики угрожали моей жизни. Я имел полное право их убить.
- Я не пытаюсь вас шантажировать, капитан Феодоракис. Я пытаюсь вас убедить, – сказал Каллен. – Вы же видите, он опять спустит все на тормозах. Нашей роте нужен другой командир.
- Лейтенант Каллен, – Феодоракис усмехнулся. – Я ценю то, что несмотря на все, что вы сказали мне после зачистки, вы все равно верите в мою способность что-то изменить. И я вас понимаю, но помогать вам не буду. Сейчас здесь нужен именно такой командир, как капитан Кинг.
- Вы это серьезно? – ощетинился Каллен. – Талибы уже в каждом кишлаке. Местные военные на их стороне. Из Пакистана косяком идут колонны с оружием. И в этих условиях нам нужен такой командир? А вы точно не агент «Аль-Каиды», капитан Феодоракис? – зло посмотрел на следователя Каллен. – На стороне Кинга сейчас может быть только идиот или враг. На идиота вы не похожи. Так что вопрос возникает сам собой...
- Я не агент «Аль-Каиды», – холодно сказал Феодоракис. – Я – стратег. А вы – тактик. Мы с вами друг друга не поймем. Так что дальнейший разговор на эту тему считаю непродуктивным, – следователь кивнул Каллену на прощание и открыл дверь.
- И в чем же заключается ваша стратегия? – осведомился с вызовом Дракула. – Чего вы ждете?
- Снайпер стреляет только тогда, когда видит цель, – проговорил Феодоракис.
- Причем здесь это? – не понял Каллен.
- До завтра, лейтенант, – не стал ничего объяснять следователь и закрыл за собой дверь.

- Хренов позер! – прошипел ему вслед Каллен и вдруг повернулся к Белле:
- Вот что он, по-вашему, имел в виду?
Белла беспомощно на него посмотрела. Каллен, видимо, все-таки вспомнил о ее обете молчания, и весь побагровел, но орать не стал.
- Цирк. Долбаный цирк, – пробурчал он и ушел в свою казарму. А Белла осталась стоять не посту в полном недоумении.
Каллен попросил Феодоракиса настучать на Кинга в штаб, чтобы его отстранили от командования ротой? Выходит, его смирение на брифинге действительно было показным. А на самом деле он как настоящий хитрый придворный быстро придумал план свержения с трона глупого короля. Вот только план этот в итоге с треском провалился. И Белла не понимала, почему.
Почему Феодоракис отказался помочь Дракуле? Ведь следователь не может не видеть, какой Кинг паршивый командир. Это было очевидно даже для Беллы, хотя она всего лишь рядовой первого класса. И что означает странная фраза капитана про снайпера, который стреляет только тогда, когда видит цель? Разумеется, снайпер не может палить во все стороны на звук, как это делают пулеметчики. В обойме у него не так много патронов, да и задача у него совершенно другая – не валить все, что движется, а ликвидировать самые опасные цели, от которых зависит исход всего боя.
Но разве сейчас у них нет цели? Ведь можно устроить новую зачистку, перетряхнуть все кишлаки, обследовать кяризы. Зачем ждать, пока враг наберет силу?
И тут Белла вдруг вспомнила слова Элис о том, что Феодоракис раньше был армейским ликвидатором. Может, он просто не хочет размениваться на пешек и собирается сразу взять ферзя? А ферзь не появится на шахматной доске, пока не будет окружен достаточным количеством пешек. В депо Улей говорил Белле, что главная цель снайпера – не простые боевики, а их лидеры – полевые командиры. Талибы не носили форму и знаки различия, поэтому вычислять командира приходилось на глазок. «У кого больше тюрбан и длиннее борода, в того и стреляй», – шутил тогда Улей. Так у кого же в Гармсире самая длинная борода?
- Время вашего наказания закончилось, рядовой Свон, – вдруг послышался у нее над ухом голос Феодоракиса.
Надо же. А Белле казалось, что прошло всего полчаса или чуть больше...
- Можете быть свободны, – сказал Феодоракис. – Завтра в восемь утра жду вас на этом месте. Вы едете со мной в Дарвешан.
- Есть, сэр, – откликнулась Белла и подумала, что Кинг с Дракулой, определенно, будут этому не рады.

С удовольствием покинув свой пост, Белла тут же поспешила к медицинскому отсеку, где на всякий случай оставили на ночь потрепанного Эммета. Но МакКарти, как оказалось, вовсе не скучал там в одиночестве – рядом с ним на койке сидела Розали Хейл и кормила своего спасителя шоколадным печеньем. Эммет с удовольствием хрустел гостинцем, а Хейл нервно озиралась – похоже, печенье она пронесла в медотсек контрабандой.
- О, Иззи, и ты ко мне зашла! – обрадовался, заметив ее, Эммет. – Печенья хочешь? Вкусное!
Белла взяла у него печенье и тут же встретилась глазами с Розали. Если бы взглядом можно было убить, рядовой Свон сейчас упала бы замертво.
- Ладно, Эм. Я пойду... – тут же ретировалась Белла. – Я давно должна быть в казарме.
- Но ты же только что пришла, – удивился Эммет.
- Я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке, – сказала Белла и метнулась к двери, но в этот момент в отсек зашла Элис и, осмотревшись, громко осведомилась:
- Так. И что здесь происходит? Кто принес сюда печенье? И где дежурный?
Молнией Элис промчалась по отсеку и дёрнула за шиворот медика Джонатана, который сладко спал на койке под рентгеновским аппаратом.
- Подъём! – завопила Элис ему в ухо, и парень, подскочив, треснулся головой об угол рентгена. – Ты чего тут разлегся? У тебя диверсанты в отсеке!
- К-какие диверсанты? – опешил Джонатан.
- Вот эти. С печеньем, – показала Элис на Беллу с Розали.
- С печеньем – это не диверсанты, это добрые феи, – расплылся в улыбке медик, явно рассчитывая, что с ним тоже поделятся. Но Элис была неумолима.
- А я – злая фея, так что бери в руки швабру и выметай крошки. Здесь должна быть стерильная чистота, – приказала маленькая, но очень сердитая медсестра. – Все, кроме МакКарти, на выход. Печенье я конфискую за нарушение пропускного режима, – забрала она у Розали пакетик со сладостями. – Джонатан, ты обезболивающее сержанту Орлову выдал?
- Нет. А надо было? – уставился на нее медик.
- У парня трещина в ребре, – сказала Элис. – А ты что, его просто так отпустил?
- Так он ни на что не жаловался, – пожал плечами медик.
- Конечно, не жаловался. Потому что я ему укол сделала. А сейчас он там, наверное, пошевелиться нормально не может, – с укором посмотрела на него Элис. – Джонатан, это не они должны к тебе приходить. Ты сам должен за ними приглядывать. Они же как дети. Из-за насморка истерику устроят, а малярию на ногах перенесут.
Джонатан тут же помчался в казарму первого взвода исправлять оплошность, а Элис сердито пробурчала ему вслед:
- И такому балбесу я должна доверить Джаспера! Зато он всех будет лечить одинаково. Одинаково плохо! А вы почему еще здесь? – повернулась она к Белле и Розали.
- Мы уходим, – сказала Белла с натянутой улыбкой и пулей вылетела из медицинского отсека, даже забыв пожелать Эммету спокойной ночи. Обычно милая и веселая, Элис Брендон становилась настоящим диктатором, когда дело касалось службы.
Когда Белла открывала дверь казармы, она в очередной раз ощутила на себе тяжелый взгляд радистки и не смогла промолчать.
- Мы с Эмметом просто друзья.
Розали усмехнулась.
- Разве я с тобой разговаривала, Свон? – язвительно произнесла она и походкой топ-модели пошла по коридору, плечом оттолкнув от прохода Беллу.
Свон вздохнула и поплелась к своей койке. Кажется, Розали действительно заинтересовалась Эмметом, и Белла была рада за друга. Вот только если он начнет по-настоящему встречаться с радисткой, Белле Свон в его жизни уже не будет места. Розали Хейл не потерпит рядом со своим парнем другую девушку, даже если эта девушка – просто друг.

Забравшись на второй ярус, уставшая и расстроенная Белла уткнулась носом в холодную подушку и с головой укрылась одеялом – по ночам в казарме было чертовски холодно. Все девушки быстро уснули, и Белла сама уже задремала, когда что-то холодное вдруг коснулось ее торчащей из-под куцого одеяла голой пятки. Вскрикнув, Белла дернулась и завертела головой – рядом с ее койкой виднелась чья-то черная тень, которая гневно материлась голосом сержанта Кэти Фоули.
- Что вы там шумите? – недовольно прохрипела разбуженная Шивон. – После отбоя все спать должны! Марш по койкам!
Белла вновь положила голову на подушку, решив, что Фоули задела ее случайно, но вдруг почувствовала, как кто-то лезет к ней наверх. Сержант Кэтрин Фоули ловко забралась на ее кровать, улеглась рядом и прошептала:
- Не шевелись.
- В чем дело, мэм? – спросила Белла в шоке.
- Молчи и слушай, – оборвала ее Фоули. – Твой следователь – вражеский шпион. Его внедрили на базу, чтобы выяснить наши планы и всех нас уничтожить.
- Кто внедрил? Русские? – скептически посмотрела на нее Белла. Кажется, Фоули окончательно спятила...
- Нет. «Аль-Каида»! – горячо зашептала Фоули. – И он не единственный их агент на базе. Этот переводчик, Амун Месбах, он заодно с Феодоракисом. Я проследила за ними. Они все время говорят на арабском. А я знаю арабский. И они говорили о джихаде, об Аллахе и все такое. Они что-то задумали. Мы должны всех предупредить. Но мне никто не поверит. А ты ведь подружка капитана Кинга. Он тебя послушает.
- Я не подружка капитана Кинга, – возразила Белла. – Он со мной даже разговаривать не станет.
- А мне сказали, что у вас роман...
- Это просто слухи.
- Правда? – разочарованно проговорила Фоули. – Что же делать? Террористы среди нас и со дня на день нанесут удар...
В этот момент рядом с ними вдруг послышался громкий голос Шивон:
- Это еще что за ерунда? Я надеюсь, вы тут просто болтаете!
Белла тут же покраснела до ушей. Они с Фоули в одном белье лежали под одним одеялом, прижавшись друг к другу всем телом. Выглядело это и правда сомнительно, тем более, что по словам Элис, сержант Кэти Фоули действительно была лесбиянкой и регулярно звонила своей девушке в Северную Каролину. В последнее время Белле везет на компрометирующие ситуации...

- Я уже ухожу, – невозмутимо сказала Фоули и спрыгнула с койки. – Вы все смеетесь надо мной. Считаете меня ненормальной. Но вы же сами будете отдавать мне честь, когда я спасу ваши задницы.
- Отдавать честь? Тебе? И как же ты собираешься спасти наши задницы? – захохотала Шивон.
- Узнаете, – гордо ухмыльнулась Фоули.
- Фоули, сходи к психиатру. Тебе лечиться надо, – хмыкнула ирландка.
- Это тебе лечиться надо, – огрызнулась Фоули. – От ожирения.
- А вот это ты зря сказала, – тут же встала на дыбы Шивон. – Я не жирная. Я мощная. Я – танк, понятно? А ты – компьютерная крыса. Так что закрой свой рот и иди спать, пока я тебе цыплячью шею не свернула!
- Эй, девочки, прекратите! – кинулась разнимать их Элис. – Расходитесь по местам. Быстро!
Шивон нехотя отпустила Фоули, и та, злобно шипя, побежала к своей койке.
- Чего она от тебя хотела? – повернулась к Белле ирландка. – Приставала что ли?
- Нет. Она нашла на базе еще одного шпиона. Вернее, даже двух.
- Да? И кому же не повезло на этот раз?
- Капитану Феодоракису и Амуну.
- Ну хорошо хоть она теперь от Орлова отстанет, – вздохнула Шивон. – А то он от нее уже как от черта шарахается. Скоро в дурку попадет, бедняга.
Кряхтя, Шивон залезла на койку и почти сразу беззаботно захрапела, а Белла после визита Фоули никак не могла уснуть.

Амун с Феодоракисом действительно часто появлялись вместе и не раз Белла слышала, как переводчик со следователем говорили между собой по-арабски. Но рядовой Свон арабского не знала, поэтому ей даже не приходило в голову подслушать их разговор. Впрочем, даже если они на самом деле говорили об Аллахе и о джихаде, это не делало их террористами. Может быть, они просто обсуждали талибов, а Фоули услышала то, что хотела услышать? Вот только почему Феодоракис так тесно общается с Амуном? Казалось бы, между ними не было ничего общего – высокомерный бывший снайпер должен был смотреть на простого переводчика с таким же холодным презрением, как на всех остальных. Но с Амуном Феодоракис вел себя так же приветливо и по-свойски, как с Афтоном, и даже как будто прислушивался к его мнению. И защищал он его в столовой так яростно, как не стал бы защищать никого другого...
Запустив руку под матрац, Белла достала два словарика – пушту и арабского, которые привезла с собой из дома. В первом слова «ахи» не было, зато на арабском это слово означало «брат». Феодоракис назвал Амуна братом, а тот в ответ назвал братом его? Это было уже действительно странно...
Так. Хватит. Еще немного, и Белла сама станет таким же параноиком, как Фоули. Пора спать. Чтобы метко стрелять и правильно выбирать позицию, нужно хорошо и быстро соображать, а бессонные ночи этому явно не способствуют. И хотя капитан Кинг надеялся уладить все миром, Белле Свон почему-то казалось, что без стрельбы завтра точно не обойдется.
***
Утром перед встречей с Феодоракисом Белла решила быстро сгонять в туалет, потому что потом у нее уже не будет никакой возможности это сделать, а постоянно сдерживаться на протяжении нескольких часов – просто невыносимая пытка. Пулей она помчалась к туалетным кабинкам, на бегу расстегивая ремень на брюках, как вдруг увидела Феодоракиса возле складских бараков. Он явно кого-то ждал, и через несколько секунд стало ясно, кого – со стороны казарм к нему подошел Амун, и вместе они быстро свернули за угол, при этом вид у обоих был какой-то странный.
Вспомнив вчерашний разговор с Фоули, Белла переполнилась любопытством и осторожно последовала за ними. Теперь она и сама обратила внимание на то, что Амун с Феодоракисом встречались по несколько раз в день и каждый раз куда-то уходили, причем туда, где никого рядом не было. Похоже, в этом и правда была какая-то тайна...

Белла медленно продвинулась к сараям и заглянула в просвет между ними. Увиденное заставило ее несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что это не сон.
Капитан Деметрий Феодоракис, опустившись на колени и периодически касаясь лбом земли, совершал намаз вместе с Амуном, двумя другими переводчиками и капралом Санжаром Маликом. Это была настоящая мусульманская утренняя молитва – с земными поклонами, восклицаниями «Аллаху акбар» и длинными арабскими сурами. Все собравшиеся – и в том числе Феодоракис – молились от всей души, и Белла застыла, как будто ее облили жидким азотом.

Феодоракис – мусульманин? Но ведь греки – не мусульмане. Хотя может быть, он грек только по отцу, а по матери – турок или еще какой-то представитель народа, исповедующего ислам? Но почему тогда он никому об этом не говорил? Хотя кому и как он должен был об этом сказать? Белла ведь тоже не кричит на каждом углу, что она христианка... Так вот почему они называли друг друга братьями! Потому что они браться по вере!
Пытаясь собраться с мыслями, Белла вдруг осознала, что больше не слышит звуков мусульманской молитвы, и, оглядевшись, вздрогнула.
Феодоракис стоял рядом с ней.
- Рядовой Свон, когда вы сидите в засаде, всегда смотрите по сторонам, – сказал он с усмешкой. – Иначе долго вы не проживете.
- Я просто мимо в туалет шла, сэр... – пробормотала Белла.
- Вы очень удачно прошли мимо, рядовой Свон, – произнес следователь. – Теперь весь паззл у вас сложился, верно?
Белла сначала не поняла, что он имеет в виду, но внезапно все ее прежние предположения всплыли в памяти, и рядовой Свон проговорила:
- Вы поэтому оказались в «Пэррис-Айленде»? Из-за того, что вы мусульманин?

- Быть мусульманином в американской армии непросто, быть новообращенным мусульманином еще сложнее, – сказал Феодоракис. – Но это мой джихад. И я на него не жалуюсь.
Джихад? Белла в шоке посмотрела на следователя, раздумывая, не ослышалась ли она, а Феодоракис от души рассмеялся:
- Когда я рассказал своему командованию, что принял ислам, они смотрели на меня так же, как вы сейчас. Вас пугает слово «джихад»? «Джихад» – это усердие в вере. И оно состоит не только в убийстве неверных. Наш с Амуном джихад заключается в том, чтобы мусульман в американской армии перестали считать террористами. Вот вы ведь сейчас думаете, что меня завербовала «Аль-Каида»?
Белла смутилась. Это действительно было первое, о чем она подумала, когда услышала, что Феодоракис не родился мусульманином, а стал им уже во взрослом возрасте. Видимо, точно так же рассуждала и сержант Фоули, когда услышала, как Амун со следователем рассуждают на арабском о вере и джихаде.
- А если бы я принял буддизм, вы бы так же занервничали? – усмехнулся следователь.
- Ну... Мы же не воюем с буддистами, – пробормотала Белла.
- Мы воюем не с мусульманами. Мы воюем с «Талибаном», с «Аль-Каидой», с «Армией Махди», – сказал Феодоракис. – Это не одно и то же. До того, как я принял ислам, я был православным. И сербы, которые взяли меня в плен, тоже были православными. Но поверьте, это ничуть меня с ними не сблизило.

Белла тут же вспомнила встречу с албанцем Афтоном в чайхане, и детали прошлого капитана Феодоракиса тут же начали складываться в единую картину.
- Теперь вы, наверное, думаете, что я имею какое-то отношение к ОАК (12), – ухмыльнулся капитан. – Рядовой Свон, никогда не делайте поспешных выводов. Это может стоить вам жизни. Если бы меня завербовали вести подрывную деятельность в американской армии, я бы никогда не признался своему командованию, что сменил веру. Вы хотите что-то у меня спросить? – внимательно посмотрел на нее следователь.
- Капитан Кинг знает, что вы мусульманин? – запинаясь от волнения, пробормотала Белла. Ей было стыдно за свои подозрения, но они никак ее не оставляли.
- Нет, – ответил Феодоракис. – Он бы стал ходить за мной по пятам, а учитывая его коэффициент интеллекта, это сильно повредило бы делу. Но это выгравировано на моем жетоне, так что секретом не является, – Феодоракис снял с шеи жетоны и продемонстрировал их Белле. В графе «вероисповедание» у него действительно стояла надпись «ислам». – И если бы я на самом деле хотел это скрыть, разве стал бы я молиться на улице? Я не стесняюсь того, что я мусульманин. Я просто считаю, что это не то, о чем нужно сообщать первому встречному. Меня всегда учили не говорить лишнего. За свой выбор я очень дорого заплатил. Но как я уже говорил, я об этом не жалею. Нет ничего лучше, чем найти в жизни свой путь. Пусть даже все вокруг будут считать тебя безумцем.
Белле это чувство было знакомо. Быть мусульманином в американской армии, пожалуй, даже хуже, чем женщиной. Все вокруг смотрят на тебя с осуждением, смеются, издеваются и не доверяют. Когда ты – белая ворона, и у тебя практически нет друзей, очень трудно не сломаться, пытаясь заслужить свое право на счастье. Может, поэтому Феодоракис и выбрал ее своим ассистентом? Потому что они оба изгои?
- Рядовой Свон, если вы мне больше не доверяете и считаете, что я могу быть вражеским шпионом, можете рассказать обо всем лейтенанту Каллену или капитану Кингу, – произнес Феодоракис. – Я не стану вас останавливать.

Следователь смотрел на нее совершенно спокойно. И Белла растерялась. Она по-прежнему не могла привыкнуть к тому, что ее командир оказался мусульманином, но с другой стороны, это действительно не делало его предателем. Да и вряд ли командование, которое знало о его вероисповедании, отправило бы его в командировку в Афганистан, если бы у них были хоть какие-то сомнения в его лояльности.
- У вас будет время подумать над этим по пути в Дарвешан, – произнес Феодоракис. – Колонна отправляется уже через двадцать минут.
Следователь быстрым шагом направился к воротам, где уже грохотали моторами «Хамви», и, повернувшись к бегущей за ним ассистентке, бросил с иронией:
- Застегните ремень на брюках, рядовой Свон. Нас могут неправильно понять. И, кроме того, моя вера предписывает мне не смотреть на те части женского тела, которые могут вызывать у мужчины физическое влечение. А ваши сползшие брюки уже открыли мне больше, чем следует.
- Прошу прощения, сэр, – пробормотала сконфуженная Белла, подтягивая штаны и дрожащими пальцами застегивая ремень.
Феодоракис засмеялся, и Белле показалось, что в поведении следователя с ней что-то изменилось.
Он больше не держался со своей ассистенткой отстраненно, и спеси в нем явно стало на порядок меньше. И девушка поняла вдруг, что все его великосветское хамство было вызвано одним лишь желанием скрыть ото всех свою тайну. Теперь, когда рядовой Свон знала о его вере, капитан говорил с ней так же легко и просто, как с Афтоном и Амуном. И Белле стало жаль этого человека, которого все на базе считали чуть ли не демоном. Она понятия не имела, что заставило его сменить христианство на ислам, но хорошо представляла, какие испытания ему пришлось из-за этого перенести. Если даже над Амуном, который родился мусульманином, постоянно издевались, то что можно говорить о том, кто, будучи американским снайпером, сознательно перешел во «вражескую» религию. Неудивительно, что его в итоге сослали в «Пэррис-Айленд». Видимо, там, по мнению командования, подозрительный офицер не мог никому навредить. Но почему тогда ему позволили поехать в Афганистан? Все-таки поверили в его честность? Или ему просто повезло?

- Когда вы задумываетесь, вы перестаете смотреть по сторонам, рядовой Свон, – вдруг сказал Феодоракис, и Белла завертела головой. Но было уже поздно – она налетела на лейтенанта Каллена, как «Титаник» на айсберг. И кофе, который Дракула нес в руках, гейзером выплеснулся ему на грудь, испачкав форму и бронежилет.
- Прошу прощения, сэр, – пролепетала Белла, втянув голову в плечи.
- Вечером вы постираете мне форму, рядовой Свон, – проговорил сквозь зубы Дракула, метким броском отправив опустевший стаканчик в мусорный бачок. – Вручную.
- Да, сэр, – откликнулась Белла, проклиная себя за неуклюжесть.
- Я, кажется, понял, зачем вы таскаете с собой рядового Свон, капитан, – повернулся Каллен к Феодоракису, открывая дверь «Хамви». – У настоящего героя в кино всегда есть помощник-комик. Пока герой спасает мир, его напарник развлекает зрителей, поскальзываясь на банановой кожуре. Вот только здесь не Голливуд, и комики нам тут не нужны.
- Лейтенант Каллен, вы должны быть благодарны рядовому Свон, – усмехнулся Феодоракис.
- За что? За то, что она испачкала мне форму?
- За то, что она вылила ваш кофе. Это ведь уже не первая чашка, верно?
- И что? – хмуро осведомился Дракула.
- Чрезмерное потребление кофе повышает давление и пульс. Учащенный пульс усиливает колебания ствола и снижает угол обзора, – сказал капитан. – А также, в общем негативно влияет на нервную систему. Для стрелка это не лучший напиток, лейтенант Каллен.
- Спасибо за лекцию, – буркнул лейтенант. – Но у меня пониженное давление и пульс тоже низкий. Так что все ваши советы мимо кассы.
Белле показалось, что Дракула соврал, чтобы не выглядеть дилетантом. Но Феодоракис не стал выводить его на чистую воду и, потеряв к спору всякий интерес, сел в уже готовый к отправке «Хамви». Белла забралась внутрь следом за ним и тихо проговорила:
- Разрешите задать вопрос, сэр?
- Разрешаю.
- Насчет кофе – это правда?
- Конечно, – усмехнулся Феодоракис. – А вы любите кофе, рядовой Свон?
- Да, сэр. Очень люблю, – призналась Белла. Без чашки кофе с утра она чувствовала себя зомби, да и днем не могла отказаться от дозы кофеина для поднятия боевого духа.
- Осваивайте йогу, и для бодрости вам не нужен будет никакой кофе, – подмигнул ей Феодоракис.

В «Хамви» забрался потрепанный и явно не выспавшийся капитан Кинг, которого после вчерашнего брифинга всю ночь, наверное, мучили кошмары. На Беллу он даже не взглянул и тут же прицепился к Каллену:
- Лейтенант, почему у вас вся форма в пятнах? Пусть местные ходят как свиньи, а вы – американский офицер и должны выглядеть соответственно статусу!
Дракула посмотрел на Беллу так, что той сразу захотелось уменьшиться до размера снаряда, залезть в ствол M119 и улететь за горизонт.
- Кофе пролил, сэр, – ответил Каллен обреченно.
- Кофе надо пить в столовой, – шикнул на него Кинг, положив на колени винтовку. Оружие ему было совсем не к лицу, и держал он его как-то неуверенно. За эти полгода Кинг явно ни разу не участвовал в бою лично. И кто только додумался поставить его командиром стрелковой роты? Сержант Янг в депо четко обозначила перед своим взводом принцип, на котором построен весь Корпус Морской Пехоты. Ни один командир не имеет права требовать от своего подчиненного того, чего не может сделать сам. И если командир не готов лезть под пули вместе со своими морпехами и во время боя прячется за их спинами, он не должен быть командиром. Но Кингу на это правило было плевать.
- Каллен, в Дарвешане все переговоры с майором Сангаром веду я, а ты только слушаешь и делаешь то, что я прикажу, – проинструктировал он лейтенанта.
- Да, сэр, – сказал Дракула покорно.
Потерпев поражение в организации дворцового переворота, он вынужден был вернуться к своей приспособленческой тактике.

Машина впереди вдруг как-то странно вильнула в сторону, и Белла напряглась. Неужели снова засада? Но колонна без единого выстрела продолжила движение, и в узком окошечке Белла увидела местного жителя, который что-то кричал вслед бронемашинам и горестно заламывал руки.
- В чем дело? – осведомился Кинг у водителя.
- Овцу сбили, сэр. От пастуха убежала и прямо под колеса, – сообщил водитель, и Белла действительно увидела на обочине искалеченный колесами бронемашины труп животного. Она тут же отвернулась, а Кинг раздраженно выдохнул:
- Тупая скотина.
Дракула нахмурился еще сильнее. И Белла почувствовала, как по спине побежали мурашки. Хотя девушка никогда не страдала суевериями, смерть овцы показалась ей недобрым предзнаменованием.
До Дарвешана они добрались быстро и без помех. Но как только «Хамви» вереницей въехали в кишлак и, подпрыгивая на камнях, поползли по улицам, Белла тут же ощутила тревогу.

Местные встретили американцев чересчур спокойно. Вчера им в спины летели камни, а от яростных криков полыхал воздух. Сейчас же жители Дарвешана были даже как будто рады их приезду. Они махали руками и восторженно что-то кричали вслед бронемашинам. По мере приближения к зданию администрации людей на улицах становилось все больше. Но это не было похоже на митинг или акцию протеста. Пуштуны как будто что-то праздновали – казалось, еще немного, и они пустятся в пляс.
- Сегодня что, опять Курбан-Байрам? – хмыкнул Кинг, тоже заметив это подозрительное веселье.
- Дрон зафиксировал большое скопление местных возле здания администрации, – сообщил по рации лейтенант Брэдли, «Хамви» которого ехал впереди.
- Вооружены? – насторожился Кинг.
- Неизвестно, сэр. Но возможно, – сказал Брэдли, и Дракула тут же стал проверять, достаточно ли в карманах запасных магазинов.
- Здесь много солдат Сангара, – заметив его приготовления, проговорил Кинг и показал на вооруженных людей в зеленом камуфляже, которые то и дело мелькали среди пестрой толпы. – Они контролируют ситуацию.
Но все, кто сидел с Кингом в «Хамви», не разделяли его оптимизма. Пуштуны были непредсказуемы. Да и Сангар, плотно сидевший на американском довольствии, все равно периодически показывал зубы. Белла увидела, как Феодоракис достал из кобуры свой пистолет, и поняла, что нужно быть готовой к любому развитию событий.
Машины остановились на соседней улице за зданием администрации, и когда стих рев моторов, Белла, наконец, услышала, что кричат местные. И насторожилась еще сильнее. Это были не проклятья, не призывы убираться домой. Сотни мужчин на улицах Дарвешана во весь голос славили Аллаха. Этот лозунг у местных мог означать что угодно – восторг, воинственный клич, благодарность, но никогда они не произносили «Аллаху акбар» просто так. В этом кишлаке происходило что-то странное. Что-то, к чему американцы были не готовы.
Убедившись в том, что вокруг чисто, морпехи выбрались из машин. Кинг тоже высунулся на улицу, хотя от вида беснующейся толпы у него окончательно пропал энтузиазм. Феодоракис последним покинул «Хамви» и, выходя, сказал Белле:
- Не дрожите так, рядовой Свон. Они не будут стрелять.
Беллу тут же бросило в краску. Она действительно дрожала. Но не от мысли, что по ним могут открыть огонь. Крики местных, сливаясь в нарастающий гул, били в голове набатом и лишали воли. В них было что-то жуткое, в этих криках. Дикая, первобытная сила, против которой бесполезно было любое оружие.

Продвинувшись вперед, Белла увидела тот «Хамви», под колеса которого угодила несчастная овца. Весь передний бампер машины был забрызган кровью, а в решетке радиатора застряли клочья грязной шерсти. Зрелище было просто жуткое, и девушку вновь охватило дурное предчувствие.
- Бедняжка Долли, – захохотал командир группы капрал Филлипс.
- Пускай видят, что мы тут не в игрушки играем, – крикнул ему из башни пулеметчик.
- Помойте машину, а то рядовой Свон сейчас в обморок упадет, – фыркнул проходящий мимо Милье, который действительно прибыл в Дарвешан вместе с морпехами Брэдли. Видимо, дурь, которую продал Лоран командиру второго взвода, все-таки пришлась тому по вкусу. – Жалко овечку, да, ma cherie? Хочешь, я тебя утешу? Тебе как больше нравится – снизу, сверху или сзади?
- Лежа, стоя и с колена, – ответила ему Белла, и все, кроме Милье, дружно расхохотались над ее неожиданной шуткой.
- Сильно борзая ты стала, Свон, – скривился канадец. – Раз ты ассистент следователя, думаешь, ты тут круче всех что ли? Уедет твой следователь, и мы все тебя поимеем, солдат Джейн. Стоя, лежа и на коленях.
Все вокруг засмеялись еще громче, а Белла снова почувствовала себя в старшей школе.
- Рядовой Свон, ваше место рядом с командиром! – окрикнул ее Феодоракис, и Белла тут же подскочила к нему.

В сопровождении афганских военных американцы отправились на площадь, где собралось не меньше сотни местных мужчин. Они столпились вокруг полицейского участка и ревели, как рой свирепых пчел. В каком-то диком катарсисе они хором кричали «Аллаху акбар» и вскидывали вверх руки. Из-за этого леса рук Белла не сразу увидела, что на ступеньках участка стоят местные военные во главе с Сангаром. Они тоже что-то кричали, размахивая автоматами.
- Что тут вообще происходит? – проговорил озадаченный Кинг, дав знак всем смотреть в оба.
- Праздник, – сказал капитан Феодоракис.
Праздник? Белла удивленно посмотрела на следователя. В кабинете у Кинга висел календарь мусульманских праздников и постов, который рядовой Свон от нечего делать изучала в минуту вынужденного безделья.
Сегодняшний день в нем никак отмечен не был.
- Какой праздник? – тоже удивился Кинг.
- День справедливого суда Всевышнего, – ответил капитан и посмотрел куда-то вперед.
Белла повернулась туда и увидела, что на земле у дверей участка неподвижно лежит какой-то человек. И тут электрический разряд пробежал у нее по спине: этот человек был одет в камуфляж пустынной расцветки, который в Афганистане носили только натовские военные.
- Разойдитесь! – прокричал на пушту в громкоговоритель переводчик. – Тишина!
Крики «Аллаху акбар» чуть стихли, но не прекратились.
Люди возле участка стали медленно расступаться, и Белла увидела на земле лежащего навзничь Эрика Йорка.
Тело рядового Йорка лежало у ног афганских военных совершенно неподвижно, со свернутой набок головой и раскинутыми в стороны руками, будто выброшенный на свалку манекен.
Он был мертв. Эрик Йорк был мертв.
________________________________________________
(11) WASP (белый англосаксонский протестант) — акроним, популярное клише и термин, обозначавший привилегированное происхождение в США.
(12) ОАК – Освободительная армия Косово – радикальная албанская организация, боровшаяся за независимость и моноэтническую составляющую Косова. Принимала участие в Косовской войне и в войне НАТО против Югославии.