Глава 4. Тяжелый день

Эдвард

Я не знал, что меня удивило больше: факт, что моя мать знала о Белле, или то, что Лэни что-то рассказала ей. Мама, должно быть, все поняла по моему лицу, потому что вздохнула и покачала головой.

– Лэни, дорогая, пойди наверх и принеси рисунок, который ты раскрасила, – нежно попросила она.

Лэни кивнула и, спрыгнув с моих рук, побежала к лестнице.

– Она едва обмолвилась, дорогой. Я спросила, что ты делаешь без нее, а она сказала только: «Встречаешься с Беллой». Я просто предположила, что ты был с этой девушкой. У тебя такое выражение лица, скажу я, – проговорила мама.

Я вздохнул.

– Просто мне хотелось бы знать, почему она говорит практически со всеми, кроме меня. Если все получают два слова, мне достается кивок или покачивание головой. Я очень ее люблю, но мне просто нужно говорить с ней, – пожаловался я тихо. – Я имею в виду, ей почти три года.

Эсме кивнула и посмотрела на меня грустными глазами.

– Дорогой, дай ей время. Ты когда-нибудь задумывался, что в этой ситуации она понимает намного больше, чем мы предполагаем?

Я кивнул:

– Да, мама, я знаю, но меня чертовски пугает мысль, что моя трехлетняя дочь знает, какой сукой была ее мать. Ни один ребенок не должен проходить через то, что испытала Лэни, и для меня убийственна мысль, что кто-то мог добровольно отказаться от нее. От меня – конечно, я меньше заботился о Тане, вот она и сбежала, но заставить пройти через это собственную дочь...

Эсме в утешение положила руку мне на плечо.

– Знаю, дорогой, знаю, но ты должен дать бедняжке время. Может быть, она боится потерять тебя, может быть, представляет себе, что из-за чего-то сказанного или сделанного ей вы с Таней и расстались. Даже в два года ребенок может понять то, чего не понимают взрослые, – убеждала меня Эсме.

Я снова вздохнул. Каждое слово, сказанное Эсме, было правдой. Лэни наблюдательная и бескорыстная. Если потребовалось бы, она добровольно отдала бы все свои игрушки. Поверьте мне, я знал, что она так и сделала бы. Моя дочь очень отзывчивая. Мне просто нужно, чтобы она знала, что я всегда любил ее, и что она никогда меня не потеряет. Я не задумываясь продал бы все свои гитары или даже автомастерскую, делая всё возможное, чтобы Лэни почувствовала любовь и безопасность.

– Так когда я увижусь с этой милой девушкой Беллой? Сколько ей лет, как вы познакомились, она образованная, чем она занимается? – На меня с огромной скоростью посыпались вопросы моей матери.

Теперь еще и это. Когда я приведу Беллу, чтобы встретиться с моей семьей? Я хотел бы, но наши отношения только начинаются. Мне хотелось сохранить ее для себя какое-то время, но раз уж моя мать узнала о нас, это стало невозможным. Если я не приведу Беллу, то мама будет без конца действовать мне на нервы, и я сделаю все, только чтобы не испытывать чувства вины. К счастью для меня, в отличие от моей бедной сестры, несмотря на мою беспокойную женитьбу, у меня был ребенок, так что мама не могла использовать внуков в качестве предлога давления на меня.

– Я не знаю, когда ты встретишься с ней, и ей двадцать шесть, – сказал я. Эсме хотела спросить что-то еще, но я быстро остановил ее: – Да, она закончила колледж в Лойоле и Дюке. И она детский психолог с высшим образованием в области искусства.

Улыбка моей мамы ослепляла:

– О дорогой, кажется, она милая. Ты приведешь ее к нам на обед на следующей неделе, – заявила мама. Это не был вопрос или просьба. Это было «я настаиваю или же дам твоей дочери столько шоколада, что она несколько дней не будет спать».

– Да, мама, – сказал я.

Она улыбнулась.

– Отлично, а теперь иди и помоги своему отцу. – Мама отвернулась к кипящей на плите кастрюле.

Разгадка в тишине

– Итак, мальчики, как дела в автомастерской? – спросил Карлайл нас с Джаспером.

Именно это меня больше всего восхищало в отце. Он по-прежнему помогал нам с братом, даже если мы и отказались от его мечты. Карлайл был таким, каким и должен быть отец: поддерживающим. Он не сдался с автомастерской, даже когда мы с Джаспером почти опустили руки. Первый год был тяжелым: Джаспер недавно женился и только что родилась Лэни. В то время было достаточно напряженно с деньгами и не хватало клиентуры, чтобы мы могли двигаться дальше. Карлайл оказался истинной находкой, выручив нас гораздо больше, чем мы когда-нибудь признаемся, и не позволил нам вернуть ему ни цента.

– Великолепно. Несколько недель назад некто оказался полезен с «камаро» семьдесят первого года, – сказал Джаспер и искоса посмотрел на меня, на его губах играла ухмылка. Я закатил глаза.

Эсме, Элис и Розали переглянулись.

– А случайно не был ли тот «камаро» кобальтово-синим? – поинтересовалась Элис.

Джаспер кивнул: – Да, кажется, я рассказывал тебе.

– Ох, ты же знаешь, я не обращаю внимания на разговоры об автомастерской, Джаз, – проговорила она и, прищурившись, посмотрела на меня. – Им занимался ты, да?

Я уже запутался в том, что здесь происходит, так что просто смотрел на Элис широко раскрытыми глазами.

– Так это ты тот таинственный парень, о котором не переставая говорила моя лучшая подруга! Почему ты не сказал мне, что встречаешься с Беллой? – закричала она, забывая о своем стейке.

– Во-первых, я даже не думал, что ты знала Беллу, во-вторых, я не понимаю, как это касается тебя. Белла не сказала тебе мое имя? – спросил я излишне спокойно.

– Не смей относиться ко мне снисходительно, Эдвард Энтони Мейсен Каллен! Почему ты не сказал мне? Не имеет значения, знала я ее или нет! Я твоя любимая невестка, ведь так? Я имею в виду, ты должен говорить мне об этом, – кричала через стол Элис.

Я быстро встал и попятился к краю веранды. Моя невестка двинулась вокруг стола. Я быстро взял Лэни и прижал ее к своей груди, зная, что Элис не набросится, когда у меня дочь на руках.

– Ха! Взрослый мужчина прикрывается своей двухлетней дочерью как щитом! Что же это говорит о тебе? – спросила она.

– Что я наслаждаюсь своей жизнью и не хочу, чтобы ты её прервала, – ответил я.

Эсме, будучи замечательной матерью, решила вмешаться.

– Элис, дорогая, пожалуйста, успокойся. Эдвард не обязан что-либо рассказывать любому из нас. Так мы никогда не узнаем правду, – успокаивающе сказала она.

Элис глубоко вздохнула и села.

– Это значит, что позже ни ты, ни Белла не избежите хорошей взбучки, – заявила она.

После этого обед вернулся в нормальное и до некоторой степени приятное русло. Я любил свою семью, но иногда их становилось немного многовато для меня, чтобы иметь с ними дело.

Тем же вечером я смотрел на спящую Лэни. Ее светлые волосы прилипли к лицу, а глаза чуть двигались под закрытыми веками, когда ей снился сон. Я размышлял обо всем сделанном для того, чтобы она была со мной. Даже если сама Таня и охотно отдала дочь, то родители моей бывшей жены были против. Чтобы оградить от меня Лэни, они предъявляли иски о жестоком обращении, изнасиловании и многом другом. Слава Богу, что власти не поверили ни единому утверждению, выдвигаемому этой семьей. Было бы адом проснуться и не увидеть рядом дочь.

Я почти мог представить Беллу в этом будущем. У нас все только начиналось, но я не мог скрыть факт, что мои чувства к ней гораздо сильнее, чем когда-либо были к Тане. Как я уже сказал, единственная причина, по которой я связался с этой женщиной – мне нужно было угомониться. Мой выбор был не лучшим, и это, честно говоря, было невыносимо.

Я лег спать и проснулся утром в обнимку с Лэни.

Белла

Понедельник – просто Божий день, чтобы показать нам, что жизнь вовсе не такая уж радужная и приятная. Это доказательство того, что Бог является всемогущей силой, и что мы не должны забегать вперед, думая, что мы лучше его. Я ненавидела понедельники. Так было всегда. Сегодняшний день был особенно ужасным.

Прошлой ночью из-за кошмаров я с двух часов просыпалась через каждые десять минут. Около половины шестого я наконец сдалась и приняла душ. Потом у меня сбежал кофе. Последний. Одевшись, я направилась к своей машине, и следующее, что пошло ужасно неправильно: я ударилась головой о раму своей же машины. Когда я добралась до кафе, то поняла, что забыла дома бумажник. Слава Богу, что владелец знал меня, иначе я бы оказалась в трудной ситуации.

Когда я проехала половину пути до работы, гвоздь пробил шину и она спустилась. Это уже вывело меня из себя. К счастью, я смогла быть достаточно вежливой, чтобы с напускным спокойствием предупредить по телефону моих клиентов. Я ненавидела отменять приемы. Все произошло в пяти минутах от автомастерской Эдварда. Слава Богу! Я считала, что на сегодня неприятностей достаточно.

Когда я наконец добралась до места, шина была почти полностью плоской. Я вошла в автомагазин и увидела грузовик Эдварда. Больше там никого не было, и я надеялась, это значит, что Эдвард сможет заняться моим автомобилем как можно скорее.

Я осмотрела помещение, пытаясь найти Эдварда. Я уже собиралась сдаться и позвать его, как увидела, что он спускается по лестнице. На нем были рваные джинсы, потертые сапоги, форменная рубашка и изношенная бейсболка. Его улыбка была такой ослепительной, что мое настроение немедленно поднялось. Эдвард вытащил из заднего кармана тряпку, вытер руки и сунул ее обратно.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Эдвард, как только добрался до меня и легко поцеловал.

Я обняла его, не желая отпускать. От него пахло машинным маслом, лосьоном после бритья и гитарами. Он пах домом.

– Судьба такая сука, – пробормотала я ему в грудь.

– О чем речь, милая девушка? – рассмеялся он.

Я взглянула на него.

– Сегодня адский день и мне нужно отремонтировать колесо, – слабо пожаловалась я.

Эдвард усмехнулся.

– Ты пришла ко мне только по этой причине? – спросил он.

– Честно говоря, да, – ответила я, отодвигаясь от него. Он мило надулся, и я поцеловала его. – Сколько времени тебе понадобится, чтобы отремонтировать спущенную шину?

Эдвард пожал плечами:

– Зависит от того, есть ли они у меня на складе. Если есть, то недолго.

– Ну, с моим везением, вероятно, их не будет, – резко ответила я, в основном себе под нос.

Эдвард только посмеялся надо мной.

– Почему бы нам не пойти в кабинет, чтобы ты мне все рассказала? – поинтересовался он.

– Это было бы здорово, – сказала я, когда он за руку потянул меня наверх.

Кабинет Эдварда довольно впечатляющий для автомастерской: прекрасного размера, с черным кожаным диваном и телевизором с правой стороны. По левой стене в углу стоял предельно захламленный стол. Мне захотелось добраться до кучи бумаг с мешком для мусора и начать уборку.

Мы с Эдвардом сели на диван. Я положила ноги ему на колени и прилегла. Теперь я на деле узнала, как это – чувствовать себя клиентом, а не психотерапевтом. Это было странно.

Я почувствовала мозолистые руки Эдварда, мягко массирующие мою голень.

– Что случилось? – спросил он.

Я фыркнула.

– Лучше спроси, чего не случилось, – вздохнула я. – Просто плохой день и все.

Парень не стал настаивать, но все еще продолжал успокаивающе разминать мои мышцы.

– Эй, как вчера прошел ужин с твоей семьей? – спросила я после непродолжительного уютного молчания.

Эдвард усмехнулся:

– Было интересно. Я не знал, что твоя лучшая подруга – моя невестка.

– Подожди, Элис – твоя невестка? Почему она не сказала мне? – спросила я.

– Она не знала, что мы встречаемся.

– Погоди, ты не сказал ей?

Боже мой, уверена: она вне себя. Я только намекнула ей. Она знала, что я собираюсь с кем-то встречаться, только не знала с кем. Элис умоляла меня сказать ей, но я пока не была готова проинформировать ее.

Эдвард с ухмылкой покачал головой. Я села и положила голову ему на плечо, а он притянул меня полностью себе на колени.

– Да, чуть не забыл. Моя мама хочет с тобой познакомиться. Она, гм, хочет, чтобы ты пришла на обед в воскресенье. Ты не должна, если не хочешь, но в любом случае, я не возражаю.

Я сглотнула. Встреча с родителями была отчасти устрашающей. Это странно, Белла. Принимая во внимание, что это родители твоего парня. Я приказала своему внутреннему голосу заткнуться, потому что действительно не знала, кем для меня был Эдвард. Мы просто встречались или он фактически был моим официальным парнем?

Я вновь почувствовала себя студенткой-первокурсницей. Я даже не знала, с чем сравнивать данный момент. Я просто знала, что мои чувства становились слишком сильными чересчур быстро, но ничего не могла поделать с этим. Я не могла избавиться от этой подростковой влюбленности или просто глупого увлечения. Мне нравится Эдвард намного больше, чем я готова заявить. Я едва могу признаться в этом себе.

Наконец спустя почти минуту я кивнула:

– Да, с удовольствием.

Эдвард улыбнулся и крепко меня поцеловал. Он прижал меня к дивану, а я запустила пальцы в его волосы. Страсти накалялись, когда дверь офиса открылась.

– Эдвард, мужик – тпру! Чувак, неужели тебя убьет хоть раз в жизни запереть дверь? Иисусе! – жаловался Джаспер, возвращаясь туда, откуда пришел.

Эдвард застонал и чуть не рухнул на меня. Его голова покоилась на моем плече.

– Прости, что мой брат такой идиот, – простонал Эдвард.

– Все в порядке, – засмеялась я, все еще слегка задыхаясь. – И у меня есть такой же.

– Правда, я и забыл, – взглянул он на меня. Его красивые зеленые глаза сияли и, не побоюсь этого слова, мерцали. Да, они долбанно мерцали.

Эдвард вздохнул, встал с меня и подал руку, чтобы помочь мне подняться. Я приняла ее, и мы спустились по лестнице, где Джаспер домкратом поднимал мой автомобиль, чтобы сменить шину.

– Я взял на себя смелость выполнить здесь некую работенку, так как кое-кто ее не сделал, – усмехнувшись, сказал Джаспер.

– Перестань быть такой цыпочкой, засранец, – заявил Эдвард и дал ему подзатыльник, почти протаранив головой брата мою машину.

– Эй, не делай этого! – попросила я.

– Спасибо, видишь, она не такая жестокая как ты... – Джаспер остановился, услышав, как я говорю: – Ты можешь помять мою машину.

– Боже, вы оба тошнотворны и слишком похожи для собственного же блага, – простонал он.

Я закатила глаза и достала телефон, чтобы проверить звонки. Увидев, что был вызов от Эммета, я жестом показала Эдварду, что выйду наружу. Он кивнул и опустился на колени, чтобы помочь.

– Эй! Белла Бу! Как дела, Сахарная Пчелка? (игра слов: "Bee" в переводе с английского – пчела и короткий вариант имени Беллы – п/п) – я закатила глаза на приветствие своего брата. Он слишком привык в Луизиане к уменьшительным именам.

– Привет, ты мне звонил, – заявила я, дожидаясь его ответа.

– Правильно, ну, я просто хотел сообщить тебе, что прилетает мама со своей последней изюминкой недели, – сказал Эммет.

Я была крайне озадачена:

– Подожди, а как же тот парень нашего возраста, за которого она вышла замуж?

Эммет расхохотался.

– Ты разве не обратила внимание? Эти двое расстались шесть месяцев назад. Сейчас у нее каждую неделю новый парень, – снова засмеялся он.

– Когда она приедет? – раздраженно спросила я.

– В воскресенье, – просто ответил он.

О, черт возьми, нет!

– Только не это, Эммет. Когда она сказала тебе, что прилетает? – поинтересовалась я, чуть не плача. Я не пожертвую драгоценным временем с Эдвардом из-за этой ведьмы.

– Часа два назад. Мне просто интересно: позвонила ли она тебе.

– Ну, может она и звонила, но я в любом случае не отвечаю ей.

Эммет фыркнул.

– Жаль, это бы упростило все для меня. Она всегда играет на этом моем чертовом сраном комплексе вины, – пожаловался Эммет.

– Ну, тогда, возможно, ты просто должен игнорировать его.

– Да, да, эй, я должен идти. Увидимся позже, сестренка. Люблю тебя, пока, – и без дальнейших объяснений он повесил трубку.

Я вздохнула и вернулась в гараж, где мальчики почти закончили менять шину. Я села на скамейку рядом с выходом из автомастерской и проверила в смартфоне свою почту. Вскоре я подняла голову и увидела, что ребята все доделали, и ко мне приближается Эдвард.

Я улыбнулась и встала.

– Сколько я вам должна, мистер Каллен? – спросила я и обняла его за шею.

Он поцеловал меня в губы.

– За счет заведения, – улыбаясь, сказал он.

Я застонала и попятилась от него:

– Брось, позволь мне заплатить.

– Нет, Белла, пожалуйста, сделай одолжение, – попросил Эдвард.

Я снова застонала.

– Прекрасно, но это в последний раз, – погрозила я ему пальцем.

Он улыбнулся и поцеловал меня.

– Мне пора, но мы поговорим позже, – обняла его я.

– Хорошо, красавица, позже, – согласился Эдвард и отпустил меня.

Я взяла телефон и, махнув на прощанье, выехала из автомастерской на главную дорогу. Я направлялась к своей квартире, чтобы забрать кошелек, а затем перекусить. Я решила просто сходить куда-нибудь, где было свободно и дешево. Другими словами, я хотела спокойно поесть.

Разгадка в тишине

Этим вечером мы с Эдвардом проговорили по телефону почти что до полуночи. Я чувствовала себя девчонкой-подростком, которая не ложится спать, а всю ночь разговаривает с парнем, который ей нравится. Черт, я даже лежала на животе, скрестив лодыжки. Знаю, я чокнутая дамочка, но ничего не могу с этим поделать. Мне очень нравилось испытываемое чувство.

Следующим утром все шло хорошо. Я была очень признательна судьбе, что доехала до работы без инцидентов. Я пережила этот день, и осознавать это было замечательно. Единственное, что тревожило меня: приближавшаяся встреча с родителями и семьей Эдварда.

И мне все еще придется иметь дело со своей матерью. Я и понятия не имела, что буду делать с ней и ее новым молодым любовником. Я ни за что не пропустила бы ужин с семьей Эдварда. Я уже пообещала ему, что пойду, и сдержу слово. Моя мать может и подождать.

Перед обедом позвонила Элис, она казалась спокойной, но войдя в «Walk On», я поняла, что это не так.

– Ты понимаешь, что я крайне разочарована? – спросила она, сделав глоток чая со льдом.

Я пожала плечами, отпивая кока-колу.

– Прости, но откуда мне знать, что Эдвард твой деверь? (брат мужа – п/п) – спросила я ее.

Она закатила глаза.

– Вот почему ты и рассказываешь своей лучшей подруге такие вещи. Ты бы и узнала об этом, если просто сказала бы мне. И почему ты не говорила, что это был он, что ты разговаривала с его дочерью? Подожди, он был с ней, так? – спросила она.

Я кивнула:

–Да, Элис, он был с ней.

– И, кроме того, когда же все это началось?

– Когда ты, сучка, свела меня с Алеком, ты хоть понимаешь, как ужасно это было? – спросила я.

– Я думала, что вы оба будете дополнять друг друга. Прости, если мои профессиональные навыки немного заржавели, – защищалась она.

Подошедший официант прервал нашу болтовню. Сделав заказ, мы продолжили там, где остановились.

– Да, ну они гораздо больше, чем просто немного заржавели, Элис. Они в корне неверные.

Она закатила глаза.

– О Белла, ты ведешь себя мелодраматично. А теперь расскажи, что вы с Эдвардом делали на всех ваших свиданиях, – захлопала она в ладоши.

Я засмеялась, потому что моя лучшая подруга вновь стала столь же счастливой и энергичной, как и всегда.

Так же, как и накануне, мы с Эдвардом проговорили весь вечер. Мы беседовали обо всем, что приходило на ум. С ним было так легко: не нужно притворяться, и мне это нравилось. Я хотела иметь возможность быть самой собой.

– Итак, как прошел твой день? – спросил Эдвард.

Я вздохнула.

– Ну, я пообедала с Элис, и это было довольно интересно, – сказала я.

Он рассмеялся:

– Любое количество времени с Элис очень интересно.

– Это правда, но она слегка обиделась, что никто из нас не рассказал ей о случившемся. Ты же знаешь Элис, она любительница узнавать всяческие сплетни.

– Это очень верно, но ты знаешь, что еще верно? Ей просто необходимо сунуть свой нос в дела всех остальных, – сказал Эдвард.

Я вздохнула:

– Указывать Элис заниматься своими делами – все равно, что пытаться вызвать дождь в Сахаре. Это почти невозможно.

– Хватит об Элис, как прошел твой день? – спросил он.

Я засмеялась.

– Честно говоря, скучно, – я вздохнула и откинулась на подушки.

– Так же как и мой. В автомастерской в последнее время все так медленно, что это должно быть грехом, – жаловался Эдвард.

– Ой, бедный малыш, – издевательски захихикала я.

Я практически услышала, как Эдвард, закатив глаза, тихонько засмеялся.

Я зевнула и попыталась не позволить моим глазам закрыться.

– Тебе пора спать, Белл, – сказал Эдвард.

– Хорошо, – согласилась я, потому что была слишком утомлена, чтобы даже попытаться спорить. – Спокойной ночи, – пробормотала я.

– Спокойной ночи, любимая, – сказал Эдвард и повесил трубку.

В конце концов я попала по клавише отключения телефона, но настолько устала, что до следующего утра даже не вспомнила, что он назвал меня любимой. Я просто провалилась в мои сны, и мой ум путешествовал там, где ему хотелось.

---

Огромная благодарность за редактуру amberit