Несколько дней спустя, когда от Эсми всё ещё не было ни слуху, ни духу, я решила взять дело в свои руки. Не только потому, что мне необходимо было рассказать ей о беременности, но и потому, что с момента воссоединения с Эдвардом после смерти его отца это был самый длинный перерыв в общении с Эсми. Может, она и не рожала меня, но в остальном была мне матерью, и я никогда ещё так в ней не нуждалась. Я решила, что если в следующий час она не ответит на мои звонки, то я просто заявлюсь к ней в офис. К счастью, до этого не дошло. Произошло чудо: она ответила с первого же раза.

- Привет, незнакомка, - сказала я. – Куда ты пропала? Надеюсь, всё в порядке.

- Всё хорошо. Даже замечательно. Просто была немного занята.

- Может, пообедаем вместе?

- Давай я попробую разгрести дела, и тогда перезвоню.

- Хорошо. – Я вздохнула, надеясь, что ей это удастся.

- Белла? – проговорила она, помолчав. – Что-то не так?

- Нет. Просто я очень по тебе скучаю.

- Что ж, тогда работа подождёт. Встречаемся в Guimarello’s в два.

- Я не хочу мешать…

- Ты не мешаешь. Для тебя у меня всегда найдётся время; уже стоило бы это понять. Чёрт, следующий клиент пришёл. До встречи! Пока.

Одним из лучших качеств Эсми была её последовательность. Четыре часа спустя она уже целовала меня в щёку и садилась на диванчик напротив.

Её улыбка была крайне яркой, а глаза сияли от радости.

- Ты уже знаешь, да?

Кивнув, она тихо взвизгнула.

- Я так счастлива. Не думала, что это произойдёт; уже оставила надежду.

- Интересно. Ты всегда говорила, что тебя это не беспокоит.

- О, знаю, но это было не совсем правдой. Я просто не хотела ничего ожидать, как и готовиться к разочарованию. Кроме того, не то чтобы от этого зависит моё счастье. Радость и удовлетворение многолики. Это не было необходимостью, но я совру, если скажу, что не скучала по этому.

- Ты изменишь мнение, когда тебе впервые придётся убирать дерьмо, - сказала я, смеясь.

Она фыркнула.

- Ну уж нет. Никогда не была склонна к анальному сексу.

Что?

- О чём ты?

- Секс в задницу. – Она притворно вздрогнула. – Это не моё.

- А какое это имеет отношение к детям?

- Брось, он не настолько юн.

- Он? Это может быть и девочка.

- Не для меня, - со смешком ответила Эсми. – Я всегда предпочитала члены.

У меня появилось ощущение, что мы говорим о разных вещах.

Святая мать гетеросексуального траха!

Я прикрыла рот ладонью.

- Ты с кем-то встречаешься?

- Ну да. Я думала, мы это и обсуждаем.

Я покачала головой.

- Нет. По крайней мере, не с моей стороны.

Её глаза расширились, и она, опёршись о стол, наклонилась ко мне.

- О Боже, ты беременна!

- Да.

Мгновение мы молча смотрели друг на друга, а потом одновременно заговорили:

- Как ты…

- Как долго…

Вскочив с диванчика, Эсми сжала меня в объятиях, запустив кончики пальцев в мои волосы.

- Знаешь, это восхитительно – самое приятное путешествие из всех, что тебе предстоят.

- Приятно слышать, потому что пока что я была сверхэмоциональной, психованной развалиной.

- Нет. – Покачав головой, она прижала ладони к моим щекам. – Просто твоё тело так приспосабливается к гормонам.

- Я буду отстойной мамой.

- С чего ты взяла?

- Разве с возрастом мы не превращаемся в своих матерей?

Опустившись передо мной на колени, она сжала мои руки.

- Твоё беспокойство само по себе говорит о том, что ты будешь совсем другой.

- Может… но я уже всё порчу. Обещала Эдварду, что ничего тебе не скажу. Он хотел сделать это по-особенному, так что поставил ультразвук в рамку и разместил его у тебя в доме. Надеялся, что ты заметишь его, пока мы будем в гостях, но ты не заметила. Он был уверен, что за неделю уж ты точно разглядишь…

- Я была не дома.

Я улыбнулась.

- Так я и подумала.

Напоследок ещё раз сжав мои руки, она вернулась на своё место.

- И сколько времени прошло?

- Девять недель.

- Как ты себя чувствуешь?

- Не очень, - призналась я. – Голова болит, постоянно тошнит. То, что мне раньше нравилось, теперь раздражает; хочется просто свернуться в клубочек и спать.

- Это нормально. Во втором триместре будет лучше.

- Надеюсь, - сказала я. А потом осознала, что я так и не углубилась в детали новости Эсми.

- Как его зовут?

- Лиам.

- И где вы встретились?

Она поёрзала.

- Только не издевайся.

- Как будто я могу осудить тебя! Помнишь, как познакомились мы с твоим сыном?

- И то верно.

Появилась официантка и начала тараторить о чём-то, что, казалось, было до нелепости длинным списком блюд дня. Эсми поспрашивала о некоторых из них, и я начала подозревать, что она специально тянет время. Когда она наконец определилась с заказом, я сказала официантке принести мне побольше перца и хлеба, и что я дам ей знать, если захочу чего-то ещё. Девушка поспешила на кухню, и Эсми с жалостью посмотрела на меня.

- Утренняя тошнота?

- Только сейчас середина дня. По-моему, меня не тошнит только по утрам.

- Со многими так сначала.

- Расскажи, как ты познакомилась с Лиамом, - сказала я, не желая менять тему.

- На праздновании обручения.

- Весело. И кто выходит замуж?

- Кейт Флоури.

Я поперхнулась водой. Из всех, кого могла назвать Эсми, бывшая девушка Эдварда была последней в списке моих ожиданий.

- Что-то не так? – спросила она.

- Ничего. Я рада за неё.

Скрестив руки, Эсми откинулась на спинку дивана.

- Серьёзно?

- Да. Просто не понимаю, почему она не рассказала Эдварду, что обручается, и не пригласила на вечеринку, если их дружба так для неё важна. Он больше не видится с друзьями из колледжа, а я уверена, что на праздновании были многие из них. Когда он всё выяснит, то расстроится, что она его не позвала.

- О нём не забыли. Кейт приглашала Эдварда; он отказался. Так как Джек и Китти тоже не смогли поехать, пришлось пойти мне.

- И какую же причину озвучил Эдвард?

- Не думаю, что это понадобилось. В общем, так как меня тоже пригласили, я пошла, чтобы Джек не наседал на Эдварда. Ты знаешь, как Джек и Китти близки с семьёй Кейт. Кто-то должен был появиться.

- Эдвард ничего мне об этом не говорил.

- Неудивительно, учитывая, как ты себя чувствовала в последнее время. Наверное, он не хотел, чтобы ты решила, будто обязана пойти.

- Эдвард, который принимает решения за меня, даже не посоветовавшись – это нонсенс. – Я закатила глаза.

- Ты бы захотела пойти?

Прежде чем ответить, я серьёзно обдумала этот вопрос. Все эти светские мероприятия никогда мне не нравились, я появлялась на них только в случае крайней необходимости – и каждый раз напивалась до чёртиков.

- Наверное, нет, - призналась я.

- Тогда в чём проблема?

Я не знала точного ответа. Кейт была мне приятна не только из-за привязанности к ней Эдварда. За последние годы я узнала её и, в общем-то, полюбила. Не беспокоилась о своём браке, ни на мгновение не допускала мысли о том, что Кейт скрывает похотливые мысли о моём муже. Мне не стоило злиться, и всё же я злилась. А потом, осознав, кем приходится Лиам Кейт, я оказалась слишком шокирована, чтобы продолжать дуться.

- Святое дерьмо! Ты теперь встречаешься с братом Кейт?

- Не знаю, стоит ли заходить так далеко. Нормально ли для женщины моего возраста называть разведённого тридцатидевятилетнего отца двоих детей своим парнем?

- Думаю, да. – Я всё ещё не могла смириться с мыслью об Эсми с Лиамом. – Вау.

- В любом случае, всё только началось, и проходит не без осложнений. Он живёт в Нью-Йорке, и у него есть две маленьких дочери. Не знаю, зайдёт ли всё дальше мимолётного увлечения, и если честно – не уверена, хочется ли мне этого. Но химия между нами невероятна, и если честно, секс – лучший, что был у меня со смерти Карлайла. Ты поразишься, если узнаешь, сколько мужчин, практикующих половые отношения больше половины жизни, всё ещё не знают, как это нужно делать. Я с готовностью бы предпочла целибат невнятному трению и ИМТ (инфекция мочеполовых путей – прим.пер.).

- Нда, не могу сказать, что виню тебя. – Вздохнув, я поёрзала на диванчике. – Не хочу портить тебе кайф, но Эдвард вряд ли благосклонно отнесётся к тому, что ты встречаешься с братом его бывшей. А учитывая, что я испортила ему всё веселье, рассказав тебе о ребёнке… может, сегодня мне придётся ночевать у тебя.

- Маленький совет, милая – виновата ты или нет, никогда не предлагай переночевать где-то кроме своей кровати.

- Потому что я беременна?

- Особенно когда ты не беременна, хотя я говорила не об этом. Мужчины – рабы привычки; им не нравится, когда налаженное положение вещей рушится. Если будешь ночевать на диване, это не повлияет на его режим так сильно, чтобы ему захотелось дать тебе желаемое.

- Может, это и полезный совет, но так я не смогу разобраться с текущими проблемами.

- Насколько я понимаю, нет никаких проблем. Да, Эдварда немного испугает сама мысль о том, что я могу быть с кем-то, кроме его отца. Но давай будем реалистами – тому, что вы с ним ни разу не видели мужчин, с которыми я встречалась, есть причина.

- Погоди, ты с кем-то встречалась?

Она рассмеялась.

- Белла, я люблю тебя, но что, чёрт возьми, я, по-твоему, делала? Я же вдова, а не монахиня. Просто не вижу смысла представлять Эдварду мужчин, с которыми я не собираюсь быть достаточно долго.

- А ты думаешь, что в этот раз всё иначе?

- Думаю, да. В любом случае, не собираюсь рассказывать Эдварду о Лиаме, пока не пойму в точности, к чему всё идёт. А теперь о твоей беременности – с этим я могу помочь. Эдварду необязательно знать, что его сюрприз испорчен.

- Я не собираюсь просить тебя лгать ему.

- А ты и не просила; это я предложила. Позвоню ему, как только доберусь до дома, и скажу, что увидела ультразвук. Я бы сделала это прямо сейчас, но хочу сначала взглянуть на него на случай, если Эдварду захочется обсудить детали.

Пока Эсми говорила, я внимательно изучала её лицо. Она казалась на десять лет моложе, чем была на самом деле; не стоило удивляться тому, что ею заинтересовался мужчина примерно моего возраста. Только больше всего меня смущало не это, а то, что сын Эсми лишил девственности младшую сестрёнку её парня.

- Брат Кейт? – снова спросила я, всё ещё не веря. – На самом деле?

- На самом деле.

Я знала, что было неправильно скрывать такое от Эдварда. В конце концов, так я принимала решение за него. Можно было сколько угодно оправдываться, но по сути я поступала, как он, когда отказался от приглашения на вечеринку Кейт, даже не спросив, хочу ли я пойти. По какой-то причине он не считал, что я буду рада видеть его бывшую, а я не считала, что он сможет адекватно отнестись к новому статусу отношений его матери. Ну, с одним отличием – я не должна была встревать в личные дела Эсми. И поэтому решила не спорить с ней.

- Твой секрет в безопасности, - сказала я, ничуть не притворяясь. – Даю слово.

А она сдержала своё. Тем вечером Эдвард вернулся из больницы, широко улыбаясь, радуясь тому, что его мама наконец смогла разделить нашу радость.

После поцелуя на ночь, я лежала рядом с ним, вымотанная, но сон не приходил. Мысли неслись на скорости миллион миль в минуту, пока я разглядывала Эдварда. Даже после всех прошедших лет я не могла равнодушно смотреть на то, как он спит. И пусть он был полностью расслаблен, я часто задумывалась, отдыхал ли его разум. Мне казалось, нет; даже во сне он, должно быть, сочинял концерты для фортепиано или думал о своих пациентах.

Не принадлежи он мне, я бы считала нечестным тот факт, что обладатель подобного таланта и ума может также быть невероятно красив. А он, взрослея, становился только привлекательнее. Линии челюсти, когда-то округлые, теперь стали рельефными, заострёнными. Вес, который он набрал за время учёбы, растаял, оставляя после себя лишь мышцы, настолько же захватывающие дух, как и все картины, выставленные в художественном музее. В свои двадцать девять лет Эдвард мог бы позировать Микеланджело для Давида – только он был красивее, и член был больше.

Теоретически, я должна была сгорать от желания опуститься на этот член, но я не хотела. Не только потому, что во время беременности секс меня вовсе не интересовал, но и потому, что я всё ещё злилась за то, что он ни словом не упомянул о приглашении на празднование обручения Кейт. Рациональная часть меня твердила не расстраиваться, говорила, что он, скорее всего, просто хотел избавить меня от долгой поездки на машине и нескольких часов ада в загородном клубе. Но существовала и другая часть, ненавидящая его деньги и всё, что к ним прилагалось; эта часть задумывалась, не принял ли он решение за нас не ради меня, а ради себя, не желая иметь дело с моими комплексами.

Не просыпаясь, он перекатился на бок и закинул на меня руку. Ладонь Эдварда опустилась на мой отвердевший живот, и его губы изогнулись в лёгкой улыбке. Я заслуживала его не больше, чем заслуживала жизнь, растущую внутри – это я знала. Но ещё я знала, что хочу быть достойной их; осталось только понять, как этого добиться.