Двадцать первое октября, пятница – 14:13 – Белла POV

Я была на седьмом месяце беременности плюс две недели и два дня.

Мне казалось, что я вот-вот лопну.

Эдвард же лишь смеялся, а я надувала губы.

Он просто начинал тереть мой раздутый животик и нежно целовал меня в губы. Он сидел рядом со мной на нашей большой кровати с пологом и четырьмя столбиками, просматривая бумаги. Каждый раз, когда я слышала ее шуршание, пока он редактировал свое эссе, в моих глазах собирались слезы.

Ради меня он перевелся из Дармута в местный колледж, который вмещал лишь тысячу или же чуть больше студентов. Ради меня. Он бросил колледж своей мечты, чтобы быть со мной. Оставаться со мной, пока не подойдет к концу последний год его учебы. В то же время он получил работу на стройке и снял небольшую квартиру недалеко от Форкса. Но я никогда не была одна. Пока Эдвард был на работе или же на занятиях, Эсми или Анжеле требовалось около получаса, чтобы приехать и побыть со мной. Мне было не очень комфортно от того, что Анжеле приходилось приезжать, ведь ее роды могли начать в любой момент – малышка вот-вот должна была появиться на свет.

Я хихикнула, Эдвард тоже тихо рассмеялся. Он не говорил, просто начал тихо мурлыкать себе под нос, рассеянно поглаживая мой обнаженный животик. Моя майка уже несколько часов была задрана, так что мой великолепный, удивительный и прекрасный муж мог успокаивающе потирать мой живот, когда наш маленький монстрик периодически пинал меня, что вызывало боль.

- У меня такое чувство, что я вот-вот лопну, - рассеяно заметила я, и Эдвард расхохотался, но промолчал. А затем вернулся к чтению своего глупого эссе.

Я закатила глаза. Он так стремился делать все, на что способен! Снова и снова он говорил мне, что не возражает, потому что это была лишь малая цена за все, что я давала ему.

- Я люблю тебя, - в конце концов, рассеяно прошептала я и почувствовала, как кровать подо мной зашаталась. На секунду я забеспокоилась, что Эдвард оставил меня. Но потом я ощутила его теплые руки, обнимающие меня, и довольно вздохнула.

Я выиграла! Получи, глупое эссе!

Я снова хихикнула сама себе, потом задрожала, когда почувствовала холодные сильные пальцы Эдварда, очерчивающие линию шрама на моем животике. Но там он не остановился. Вместо этого его пальцы нежно погладили мое бедро, а затем ключицу. Я прикрыла глаза и удовлетворенно выдохнула. Эдвард долгое время не прикасался ко мне, учитывая ограничения, которые нам приходилось соблюдать.

- Ммм… - счастливо выдохнула я, и его губы нежно дотронулись до моего ушка, он улыбался.
- Всего один месяц. Ты прекрасно справляешься, моя Белла.

Я застонала, когда его руки снова невинно прикоснулись к моему животу. Я выпятила нижнюю губу, Эдвард тихо рассмеялся. Он поцеловал меня в лоб и расположил свою голову у меня на плече. Никто долгое время не произносил ни слова. Только звуки нашего тихого дыхания и редкое счастливое мурлыкание, которое слетало с моих губ, когда Эдвард продолжал нежно поглаживать мой живот.

- Мне кажется, мы жульничаем, - случайно ляпнула я. Я почувствовала, как Эдвард улыбается около моей шеи, и услышала его тихий смех.

- И как же так, моя любовь?

- Мы смогли выбрать день рождение нашего малыша! Это ведь здорово?

Эдвард снова рассмеялся и повернулся рядом со мной.

- Хотя немного грустно, - прошептал он, и его теплое дыхание прошлось по моей относительно холодной коже. – Из-за того, что у нас даже не было выбора естественного рождения, что нам пришлось выбрать дату почти на две неделе раньше, чтобы избежать осложнений во время кесарева сечения.

- Но в то же время, - запротестовала я. – Так здорово знать, что наш малыш здоров. Ну здоров, насколько это возможно. Я довольна. А ты, Эдвард?

Он глубоко вздохнул, но я чувствовала, как его губы растянулись в улыбке.

- Не просто доволен. Я счастлив. Так блаженно счастлив. Я даже не могу описать чувства, которые меня переполняют. Я люблю тебя, Белла, и люблю Тедди.

Я нежно улыбнулась и прикрыла глаза, положив руку поверх ладони Эдварда, которая лежала там, где спал наш малыш.

Его следующие слова были тихими, и они заставили меня широко распахнуть глаза.
- Что насчет цветов? – прошептал он, и мое сердце забилось быстрее от его слов. Когда он снова заговорил, его голос стал громче, его переполняло счастье. – Я имею в виду, для нашего дома. Ты ведь знаешь, когда мы построим его, нам нужно будет его покрасить. Я знаю, мы уже решили, что кухня будет в желтых тонах, но что насчет нашей комнаты?

- Хмм,- пробормотала я, приятно удивленная таким поворотом беседы. Он случайно расспрашивал меня о цветах, комнатах, и у меня было некоторое подозрение, что он разрабатывал план для дома, который мы собирались построить. Но я нахмурилась, и мое сердце замерло, когда я осознала, почему Эдвард спрашивал меня о ванных комнатах – то, что он присматривал. – Но Эдвард… Мы еще долгое время не сможем позволить себе строить что-то.… Еще долго. Не с займом, который ты взял на мою операцию и колледж и.… И всякие операции или.… Или лекарства, которые понадобятся Тедди! Мы не можем использовать средства, которые мы подготовили для него, но больше ничего и не…

- Шшш, любовь моя, - успокаивающе прошептал он. – Я найду выход. Я хочу только самое лучшее для тебя и нашего малыша. Мы не можем оставаться здесь жить. Здесь мило… Но это просто дом, не настоящий дом.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Я чувствовала, как все мое тело дрожало, и из моих глаз хлынули слезы.

- Белла, - тихо выдохнул Эдвард. – Ох, Белла, любовь моя. Пожалуйста, не плачь. Все будет хорошо. Я знаю это. Я просто… Просто иногда мне кажется, что я делаю не достаточно. Мне кажется, что я не даю тебе все, что должен был бы. Иногда мне кажется, что только ты пожертвовала всем. Я хочу дать тебе дом, и даже это становится причиной этих прекрасных слез на твоих невероятных глазах. Я люблю тебя. Я хочу подарить тебе весь мир. Если бы только мог. Мне просто кажется.… Иногда я чувствую себя таким чертовски бесполезным!

Его слова были спокойными, милыми.… И потом он разочарованно вздохнул и откатился от меня. У меня перехватило дыхание, и я потянулась к нему, желая – нет, нуждаясь – чтобы он снова держал меня в своих руках.

- Эдвард, - еле выдохнула я, и мои руки задрожали, когда я пробиралась сквозь вездесущую тьму, которая покрывала мой мир. – Эдвард, не оставляй меня. Мне так ж-жаль. Я перестану плакать, я обещаю.

Я услышала другой вздох, но он был тише. И потом я снова оказалась в объятиях теплых рук, и мое дыхание замедлилось, а сердцебиение нормализовалось. В его руках я снова чувствовала себя полной.

Мне с трудом удавалось не заплакать снова, когда я заговорила, но предательские слезы все еще медленно катились по щекам.

- Никогда не говори этого больше, Эдвард Каллен, - со слезами укорила его я. – Ты дал мне все! Ты подарил мне свою любовь, и этого достаточно. Ты подарил мне Тедди, и.… И.… Ох Эдвард, ты не бесполезен! Без тебя я бы рассыпалась на кусочки. Я не могу жить, я не могу дышать без тебя. Мне больно, когда тебя нет рядом. Больно, когда ты не держишь меня в своих объятиях. Я бы не смогла жить без тебя. Для меня не имеет значения, что у нас нет современного дома или больше денег. Все, в чем я нуждаюсь, это ты и этот ребенок, которого мы вместе сотворили. Мы, Эдвард. Наша маленькая семья. Я не хочу потерять это. Больше ничего не имеет значения. Ничего. Ни деньги, ни машины, ни роскошь, ни… Ничего! Ты, Эдвард. Мне нужен только ты.

Эдвард продолжал молчать, хотя я чувствовала его теплое тело рядом.

- Я люблю тебя, - тихо добавила я, а когда я порывисто вытерла слезы, он крепче сжал меня. Он нежно отстранил мои руки от лица и с любовью нежно стал сцеловывать солёные слезы с моей бледной кожи.

- Я тоже люблю тебя, моя Белла. Навсегда, хорошо? Я буду любить тебя до конца времен. Я никогда не полюблю кого-то еще. Неважно, что случится, ты моя единственная любовь.

Я улыбнулась и спрятала лицо на груди Эдварда.

- Но я все еще хочу построить нам дом.

Я застонала, одновременно икнув и засмеявшись. Эдвард засмеялся и начал тихо напевать колыбельную, которую так давно написал для меня. Его пение прервалось, когда Тедди начал сильно толкаться в моем животе, под рукой Эдварда. Мы оба засмеялись, мой смех был тихим, все еще со слезами на глазах. Смех Эдварда был полон счастья и интереса, нежно поглаживая мой животик.

- Привет, малыш, - прошептал Эдвард и подвинулся, чтобы оказаться лицом рядом с моим выпуклым животиком. – Прекрати, пожалуйста, пинать нашу мамочку. Ты, должно быть, уже большой мальчик, теперь делаешь ей больно.

Я тепло улыбнулась.

- Мне не так больно, Эдвард. Совсем чуть-чуть.

Эдвард засмеялся и наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку.

- Я знаю, любимая. Но в любом случае мне очень тяжело видеть, что тебе больно.

Я просто улыбнулась и закрыла глаза, счастливо дыша, когда Эдвард снова заключил меня в свои крепкие теплые объятия.

- Я сейчас собираюсь поспать, так что скажи нашему сыночку тоже засыпать.

Эдвард улыбнулся где-то рядом с моей шеей и снова начал тихо напевать. И засыпая, я заметила, что движения Теодора успокаивались с каждым прекрасным звуком, который срывался с мягких губ Эдварда.

- Спокойно ночи, Белла, - прошептал Эдвард, когда его песня закончилась. И потом он сдвинулся вниз, чтобы еще раз легко поцеловать мой живот. – Спокойной ночи, мой сынок.

Я улыбнулась.

Двадцать второе октября, суббота – 08:17 – Эдвард POV

- Мне кажется, я делаю все неправильно, - тихо сказал я, вздыхая и хлопая ладонями по колену. – Такое чувство, что в своей жизни я не могу придерживаться плана. Конечно, я люблю Беллу… И я сделаю ради нее все! Но… В этом-то и проблема. Я хочу сделать для нее так много. Я хочу построить ей дом. Иногда я вижу, как она стоит в детской комнате, которую мы определи для Теодора, и я… Я знаю, что она мечтает о настоящей детской, а не о крошечной… Комнатке, которую, мы дали ему. Я знаю, она мечтает рисовать, украшать и купить ему красивую кроватку. Но я не могу дать ей все это. Сейчас я едва ли могу оплатить счета, и… и… Господи, сейчас все так сложно.

Мой отец мягко улыбнулся мне и крепко сжал мое плечо в знак поддержки.

- Ты неправ, Эдвард. Ты не делаешь все неправильно – ты делаешь все верно. Ты любишь Беллу и своего сына. Ты ходишь в колледж и работаешь, делаешь все возможное, чтобы обеспечить всем, чем только можешь, свою семью. Все будет хорошо. Ты просто должен поверить в это, проживать день за днем, и все придет.

Я вздохнул и запустил руку в свои запутанные волосы. Я глубоко выдохнул и пробежался взглядом по комнате.

- Теперь можешь ты идти, Эдвард. Все наладится.

Я благодарно улыбнулся своему отцу и встал, стараясь не двигать плечами.

- Сколько мне ходить с повязкой? – проворчал я. Мой отец засмеялся, а я улыбнулся.

- Неделю, может, больше.

Я закатил глаза и застонал, мысленно подсчитывая потерянный доход за эту неделю. Я пораженно вздохнул, понимая, что больше не смогу ничего сделать к… К моему проекту.

- Спасибо, пап.

- Скорее поправляйся, сынок. И попытайся не падать больше ни с каких крыш, хорошо?

Я засмеялся и кивнул, вздрогнув, когда мое вывихнутое плечо громко запротестовало.

- Здесь рецепт на некоторые лекарства, - мой отец кивнул, передавая мне небольшой белый листок. – Несколько дней не перенапрягайся, дай своей руке время зажить.

Я кивнул, но продолжал не двигаться. Я вздохнул и снова повернулся к отцу.

- Ты умеешь хранить секреты?

- Я так и не сказал твоей маме, что это ты разбил ее любимую вазу, когда тебе было пять, а не кот.

Я рассмеялся, вспоминая тот день. Я был так испуган. Но это неважно.

- Я… Я не работаю сверхурочно – технически – как говорил Белле. Я.… Занимаюсь еще кое-чем.
Лицо моего отца стало непроницаемым, жестким.

- Ты ведь не завел роман на стороне?

Я широко распахнул глаза, и мои слова оказалась более яростными и громкими, чем я рассчитывал.

- НЕТ! Господи, нет! Никогда. Как ты только мог такое подумать, пап?

Он пожал плечами и встретил мой взгляд с застенчивым выражением на лице.

- Я должен был спросить.

Я взглянул на него, не совсем уверенный, что все еще хочу поделиться с ним своими новостями. Но потом он ухмыльнулся, и я вздохнул, сунув неповрежденную руку в карман.

- Я… Я не на работе упал, - признал я, подняв взгляд на отца, чтобы увидеть его реакцию на мои последующие слова. - Я… Я и еще несколько ребят.… Ну, мы строим на лугу, там я и упал. Я строю дом для Беллы, папа. Я начал несколько месяцев назад. Он почти готов. Ребята с работы помогают мне, за хорошую цену, конечно. Я хочу закончить его до рождения малыша. Я хочу, чтобы мы принесли Тедди в то место, которое он всегда сможет называть домом.

Мой отец немного улыбнулся, и мое сердце быстро забилось в груди. Мы с отцом не сходились во взглядах на протяжении всей моей жизни, кажется, каждый важный переломный момент, но его мнение все еще имело значение. Его улыбка и его слова поддержки все еще слишком много значили для меня. Я чувствовал себя тем маленьким мальчиком, с волнением ожидая слов отца.

Но когда он заговорил, он звучал озадаченно.

- Эдвард.… Как ты можешь себе это позволить? Я никоим образом тебя не осуждаю. Я понимаю, ты хочешь подарить Белле дом. Но… Как?

Я сделал глубокий вдох, устремив взгляд в пол.

- Как я сказал, ребята помогают мне за очень хорошую цену. Я взял еще один заем на основные материалы. Я пытаюсь сделать все, что могу, сам, но я не могу сделать все. Эм.… На самом деле есть причина, почему я поднял этот вопрос. Это немного эгоистично.

Я застенчиво улыбнулся, и мой отец кивнул, побуждая меня продолжать, его лицо оставалось спокойным.

- Я не могу позволить себе нанять кого-то еще, чтобы помочь мне, но я знаю, что не смогу закончить в следующем месяце. Я… Мне интересно.… Не смог бы ты и несколько ребят из больницы помочь мне. Только на один день, помочь доделать крышу. Я уже попросил Джейка, и он сказал, что сможет взять пару ребят из резервации. Все ребята с работы тоже готовы помочь, и я думаю, одного дня.… Будет достаточно, чтобы закончить. Пожалуйста, пап, не мог бы ты поспрашивать? Это очень важно для меня.

Наконец… Наконец, мой отец улыбнулся. Я почувствовал, как тепло разливается по моему телу, и тоже улыбнулся. Тепло одобрения и поддержки. Я снова чувствовал себя маленьким мальчиком, светящимся от гордости, когда его папа улыбается плохо сделанному, песочному замку.

- Конечно, Эдвард, - прошептал мой отец и крепко сжал мое неповрежденное плечо. – Посмотрим, что я могу сделать. В конце концов, я приду помочь.

Я улыбнулся и глубоко вздохнул.

- Спасибо, пап.

Мой отец кивнул и потом наклонил голову.

- Так… Когда ты планируешь рассказать Белле?

Моя улыбка превратилась в полноценную ухмылку, и я завертелся на кресле совсем как возбужденный ребенок.

- Когда ее выпишут из больницы. Когда мы повезем Теодора домой. Я собираюсь привести их на поляну вместо квартиры. Я лишь надеюсь, что она не будет сердиться, что я потратил так много денег…

Мы с отцом рассмеялись – мы оба знали, что Белла будет жаловаться на растраты. Но в то же время я знал, что это того стоит. Это всегда будет стоить того. Потому что она стоит всего этого.

Наконец, я встал.

- Спасибо, папа, - прошептал я, медленно направляясь к двери. – Спасибо за… За все, правда.

Мой отец улыбнулся, но не повернулся ко мне лицом. Наши глаза встретились в отражении зеркала, и нежности и любови, сиявших в его глазах, было достаточно, чтобы мое сердце забилось быстрее.

- Всегда пожалуйста, сынок, - тихо сказал он, разрывая наш взгляд. – Всегда.

Я улыбнулся и вышел.

Двадцать седьмое октября, пятница – 17:11 – Белла POV

Я улыбнулась и легко провела пальцами по рельефному оттиску на странице. Слова слетали с подушечек пальцев почти как листья в ветреный день. Они срывались с ошеломительной скоростью, но оставались такими ясными, пока история формировалась в моей голове. Слова были уже написаны на странице, но я читала каждое, они вырисовывались в моей голове, делая картинку еще более красивой, более яркой, чем в любой другой книге.

Сегодня Эдвард снова ушел. Работа сверхурочно позволяла больше заработать, но эту неделю он не мог работать, спасибо его поврежденной руке. Я улыбнулась и снова перевернула страницу. Он был решительно настроен и посвящал себя тому, чтобы сделать все – абсолютно все – что в его силах.

Сегодня я была одна, хотя ему это и не нравилось. Но Эсми была в Сиэтле, а Анжелу отправили в больницу, чтобы они могли вызвать роды – они запаздывали уже на неделю, и доктор сказал, что малышу лучше появиться на свет как можно скорее. Они запланировали ее роды на завтра, и Эдвард пообещал отвезти меня туда.

Я улыбнулась, но потом вздрогнула от боли, когда Теодор снова начал пинаться.

Я отложила книгу и нежно погладила животик.

- Пожалуйста, поспи, маленький мой. Ты бодрствуешь весь день.

Теодор, конечно же, не послушал – вместо этого он снова начал пинаться. Господи, этот ребенок такой сильный! Он пинался еще сильнее, чем раньше, и, честно говоря, это причиняло невероятную боль. Я поморщилась и только-только снова обратилась к малышу, как…

- Теодор, мамочка…

Но прежде чем я смогла произнести хоть слово, очень сильная волна боли прошлась по моему телу.

Я вскрикнула и притянула колени к груди, глубоко дыша и оставляя глаза закрытыми, ожидая новый приступ боли. И он наступил, но он уже не обжигал меня, однако призрак боли все еще не полностью растворился. Этого было достаточно, чтобы сдержать слезы, но не достаточно, чтобы я тихо не захныкала, перебираясь на кровати.

Мои дрожащие пальцы схватили телефон. Но прежде чем я смогла поднести его к уху и набрать номер, который знала наизусть, боль снова пронзила меня. Я почувствовала тепло воды, медленно струящейся по моим ногам, и свалилась перед кроватью, крича от боли.

Теперь я поняла, что за боль я чувствовала все это время. Боль, которая была эхом той, когда пинался Теодор. Боль возрастала с каждым часом.

Воды почти отошли, и мои роды начались.

Я захныкала и обхватила руками живот, и, наконец, добралась до телефона. Но в болезненной спешке я уронила его и не знала, куда он упал.

Эдвард.

Я закричала от новой волны боли. Мои руки быстро сжимались и разжимались, ногти впивались в кожу.

- Эдвард! – захныкала я. И словно мне удалось позвонить ему, я услышала его голос у своего уха и почувствовала его теплые руки.

- Шшш, любимая. Успокойся. Шшш…

- Эдвард, - зарыдала я и почувствовала его теплые губы на своей щеке, сцеловывающие мои слезы. – Слишком скоро, - захныкала я. – Это слишком быстро. Тедди…

- С Тедди все будет хорошо, любимая, - прошептал он, и его руки поглаживали меня, быстро одевая меня в мягкую одежду, которая бы защищала меня от солнца. – Ты ждала достаточно долго. Тедди довольно большой, достаточно сильный, чтобы жить сейчас. Шшш, любимая. Успокойся. Давай я отвезу тебя в больницу. У тебя почти отошли воды. Как долго тебе было больно?

Я попытала ответить ему, но с моих губ слетали лишь крики боли. Я чувствовала, как руки Эдварда крепко держали меня, когда от осторожно поднял меня и понес. Движение его тела немного успокоили меня, и я с дрожью вздохнула.

- Н-несколько часов, - заикаясь, сказала я, крепко схватившись за рубашку Эдварда и пряча лицо на его груди. – Я думала, Т-тедди п-п-просто толкается. Я не…

Но Эдвард прервал меня, нежно прикоснувшись к моим губам своими.

- Шш, любимая. Это не твоя вина. Успокойся. Закрой глаза. Мы скоро будем в больнице.
Я кивнула и закрыла свои слепые глаза.

Мой малыш Тедди…

Глава 49

Двадцать седьмое октября, пятница – 19:00 – Эдвард POV

День выдался изматывающим, но он того стоил. Наш с Беллой дом бы закончен – большей частью. Конечно, нам еще придется красить и обставлять спальные, но я хотел сделать это вместе с Беллой. Единственными комнатами, которые я уже покрасил, были кухня, ванные и гостиная. Я, конечно же, покрасил и детскую Тедди, чтобы краска успела высохнуть. Я не хотел, чтобы запахи беспокоили его.

Это был не просто какой-то дом, это настоящий и родной дом. Место, где мы с Беллой сможем поднять нашу семью на ноги. Место, которое мы сможем называть своим собственным.

Я заглушил мотор со счастливым вздохом и быстро подскочил к передней двери маленькой квартиры, в которой жили мы с Беллой. Улыбаясь, я вставил ключ в замок и быстро повернул его. Дверь распахнулась, и моя улыбка стала еще шире, я быстро прошел через холл, отчаянно желая увидеть мою Беллу. Я был уверен, что в этот момент она спала или же читала книгу, которую я недавно ей купил.

Я только было открыл рот, чтобы позвать ее, но не успел.

Раздался крик. Стон боли эхом прошелся по пустому дому, я застыл на месте, а сердце ушло в пятки.

- Эдвард! – вскрикнул мой ангел, и в ее голосе были такое страдание и боль, что я задрожал. Я уронил сумку на пол и бросился вперед, мои руки дрожали, когда я открыл дверь в спальню. Я был не совсем уверен, что ожидал обнаружить, но когда я увидел Беллу на полу, пока ее руки крепко обхватывали ее выпуклый живот, мое сердце учащенно забилось.

Я упал рядом с ней и крепко обнял руками ее маленькое тело.

Я тихо шептал ей ободряющие слова, быстро одевая ее в солнцезащитный костюм. Я знал, что случилось. Я знал…

- Шшш, любимая. Успокойся. Шшш…

- Эдвард, - вскрикнула она и плотно прижалась ко мне, когда я сцеловывал ее слезы. – Слишком скоро, - прохныкала она. – Это слишком быстро. Тедди…

- С Тедди все будет хорошо, любимая, - тихо прошептал я, мои пальцы дрожали, что я едва мог застегнуть мягкую синюю ткань, которая бы защищала Беллу на солнце. – Ты ждала достаточно долго. Тедди довольно большой, достаточно сильный, чтобы жить сейчас. Шшш, любимая. Успокойся. Давай я отвезу тебя в больницу. У тебя почти отошли воды. Как долго тебе было больно?

Она зашевелила губами, чтобы ответить, но вырвался лишь очередной стон боли.

- Н-несколько ч-часов, - наконец, заикаясь, сказала она, и ее маленькие ручки так крепко схватились за мою рубашку, что я был уверен, она порвалась. Мне было все равно. –
Я думала, Т-тедди п-п-просто толкается. Я не…

Но я прервал ее, нежно прикоснувшись своими губами к ее.

- Шш, любимая. Это не твоя вина. Успокойся. Закрой глаза. Мы скоро будем в больнице.

Придерживая Беллу, я открыл дверь. Я бережно, но быстро посадил ее в машину и бросился к переднему сидению. Я вставил ключ в прибор зажигания с такой силой, что, я уверен, метал погнулся.

Белла снова закричала, и я знал, что мне нужно поторопиться. Время было на исходе…
Дрожащими руками я схватил телефон, сворачивая по улицам Форкса, стараясь как можно быстрее добраться до кого-то, что сможет помочь.

-П-пап? – прошептал я, мой голос дрожал, когда он взял трубку. – Белла рожает. Она… она… Ох Господи, это слишком рано.

Несмотря на все заверения, я боялся, что было слишком рано. Будет ли с Тедди все в порядке?
Мой отец быстро и спокойно проговорил:

- Эдвард, успокойся. Сделай глубокий вдох. На каком точно месяце Белла?

Я сделал глубокий вдох, как он и просил, но сразу же начал паниковать, когда Белла схватила меня за руку и сжала еще крепче, чем раньше. Он снова закричала, кусая губы, пока слезы быстро катились по ее мертвенно-бледным щекам.

- Тридцать пятая неделя. Пап, все происходит слишком быстро. Она уже несколько часов рожает, но просто не знала этого. О-она думала, что Тедди просто пинается. Схватки с перерывом в несколько минут.

- Все будет хорошо, Эдвард, - спокойно уверил меня отец. – Тридцать пять недель - это хорошо. Очень хорошо. Вероятно, Тедди весит около пяти фунтов. Он здоров, Эдвард. Он самостоятельно может дышать. С ним все будет в порядке. Поверь мне, Эдвард. С ним все будет в порядке. Ты в больнице?

Я кивнул, но потом вспомнил, что отец не может меня видеть. Сделав глубокий вдох, я заставил себя ответить.

- Я только что подъехал. Пап… Ты можешь спуститься и прийти? Я… Я хочу, чтобы ты был здесь. Если возможно, то в палате, когда родится ребенок. Пожалуйста.

- Я уже в пути. Попытайся успокоить Беллу, Эдвард. Не давай ей паниковать. Держи ее за руку, разговаривай с ней. Я буду через минуту, хорошо?

Я кивнул и отключился, не попрощавшись. Я бросил телефон на заднее сидение и быстро вышел из машины. Я открыл дверь со стороны Беллы, она снова закричала, и мое сердце забилось с удвоенной силой. Я нежно взял ее в свои руки и быстро направился к дверям отделения экстренной медицинской помощи.

- Помогите мне! – выкрикну я, забегая в холл. – Моя жена рожает. Помогите, пожалуйста, помогите мне…

Три медсестры быстро направились в мою сторону, и через пару секунд они уже уложили Беллу на кровать. Я бесполезно стоял позади, смотря, как они быстро подключают ее к двум мониторам, один из которых был предназначен для наблюдения за состоянием плода. Я улыбнулся, слушая сердцебиение Тедди. Оно было быстрым и сильным.

- Эдвард, - прошептала Белла, и я, не думая, подошел к ней. Я взял ее за руку и улыбнулся.
- Да, любовь моя? – нежно прошептал я, убирая мокрые от пота волосы с ее прекрасных глаз. Я улыбнулся и нежно поцеловал ее в лоб.

- Больно, - тихо захныкала она, моя улыбка померкла. Но я крепче сжал ее руку и продолжал гладить дрожащими пальцами ее волосы.

- Я знаю, любимая. Я знаю. Прости. Мне так жаль, - Я повернулся к медсестре, молодой девушке, которая наблюдала за показателями Беллы и Тедди на мониторе. Я быстро заговорил, и мой голос был сильным. Испуганная дрожь была забыта ради слов, которые были так важны. – Тедди – нашему ребенку – на двадцать второй неделе была сделана внутриутробная операция для лечения расщепления позвоночника. Нам нужно увидеться с доктором Кейном. Он должен был принять роды на тридцать восьмой неделе и провести кесарево сечение. Он здесь? Вы можете передать ему это по рации?

- О-о конечно! – заикаясь, произнесла она. Она собиралась сказать что-то еще, но другой голос прервал ее.

- Эдвард!

Сначала я почувствовал страх, затем по телу разлилось облегчение, голос моего отца снял то плотное напряжение, повисшее в воздухе. Я повернулся к нему, выдох облегчения слетел с моих губ. Я, наконец, улыбнулся.

- Папа, - выдохнул я, но не уделил ему много внимания. Белла снова вскрикнула, но в этот раз ее крики не прекращались. Она продолжала хныкать, даже когда очередная волна боли отступала. Слезы медленно текли по ее щекам, и я с испуганными глазами повернулся к отцу.

- Этот малыш не будет ждать! – крикнул он, накинувшись на медлительных медсестер. – Передайте доктору Кейну! Сейчас же!

- Д-да, сэр! – заикаясь, ответила молодая женщина и в тот же момент выбежала из палаты, а мой отец подошел и с любовью прикоснулся ладонью к щеке Беллы.

- Все еще больно, Белла?

- Д-да, - закричала она, и я еще крепче сжал ее руку, мягко сцеловывая ее слезы. – Мне т-так б-б-больно!

- Ох, Белла, любимая…

Больше всего на свете мне хотелось забрать всю ее боль. Но, даже продолжая плакать, она улыбалась. Ее слепые прекрасные глаза встретились с моими, и она улыбнулась. Я тоже попытался улыбнуться, но мои губы не шевелились, я хмурился каждый раз, когда она вскрикивала.

- Я люблю тебя, Эдвард, - прошептала она, что было странным, ведь именно мне нужно было уверять в этом.

- Я тоже люблю тебя, милая, - прошептал я, еще раз пробежавшись пальцами по ее волосам. – Ты готова?

Белла засмеялась. Это был тихий звук. На ее лице появилась улыбка.

- Нет, но Тедди, черт возьми, готов.

Я, наконец, рассмеялся и почувствовал, как мое сердце воспарило, пока я смотрел на любимую женщину, которая сейчас глубоко дышала, когда ее тело вот-вот должно было произвести на свет нашего сына. Мое сердце резко упало, когда Белла снова закричала.

После этого все было как в тумане.

Наконец, пришел доктор Кейн и быстро отвел нас в родильное отделение больницы. Рождение Тедди не было прекрасным и захватывающим дух моментом, как все описывали. Я нервничал чуть ли не больше, чем Белла.

Я не мог и пошевелиться.

Я едва помнил хоть что-то. Я помнил, как доктор Кейн советовал держать Белла за руку. Я помнил слезы, мои и Беллы, тёкшие по щекам. Я помнил, что никто из нас ничего не говорил, единственные слова, которые нам нужно было сказать, отчетливо читались в наших глазах.
Первый момент, который я мог точно описать, тот, который я бы никогда не забыл, когда мне на руки положили моего извивающегося сына весом пять фунтов и три унции.

Мой сынок.

- Теодор Эдисон Каллен, добро пожаловать в этот мир, - с благоговение прошептал я, убирая липкие золотисто-рыжие мягкие волосы с его ясно-голубых глаз. Он громко завопил и откинул мою руку от себя в тот же момент, когда я отрезал последнюю, физически связующую часть матери и ребенка.

- Хочешь «увидеть» его, любимая? – прошептал я. Хоть я и знал сыночка только около пары мгновений, мысль о том, что на моих руках больше не будет его теплого тельца, заставила сердце болезненно сжаться.

Белла, не дыша, кинула, и я подошел за белую занавесь, которая отделяла ее от всего остального.

- Пожалуйста, Эдвард, позволь мне «посмотреть» на моего малыша.

Я кивнул, хотя знал, что не могу дать ей подержать малыша, пока медсестра не помоет его.

- Он прекрасен, - восхищалась Белла, слезы потоком лились из ее прекрасных глаз, когда она нежно пробежалась пальцами по теплой коже Тедди. Я согласно кивнул, и доктор Кейн улыбнулся мне, осторожно зашивая надрез на животе Беллы. Медсестра взяла у меня сына, и мне сразу же хотелось отобрать его у нее. Но вместо этого я держал Беллу за руку и смотрел в ее льдисто-голубые глаза.

- Хотелось бы мне, что бы ты могла увидеть его, - выдохнул я, и она улыбнулась со слезами на глазах.

- Мне тоже, - тихо прошептала она. Но я продолжал смотреть в ее прекрасные глаза и мог видеть, что она ни о чем не жалеет. Я знал, что она не сожалела о выборе, который мы сделали. Она не сожалела, что не могла увидеть сына, а я мог. Она не могла видеть, но зато наш сын был жив и здоров.

Я улыбнулся ей, но перевел взгляд, когда снова услышал моего сына.

Тедди громко протестовал против рук в перчатках, которые осторожно держали его. Его крошечные губки морщились, казалось, его крик был слишком громким для его маленького тельца. Его крохотные ножки сильно пинались, и ручки, сжатые в кулачки, махали из стороны в сторону.

Доктор Кейн заметил мою озабоченность и сердечно рассмеялся.

- А он напористый малый. Вы скоро сможете забрать его домой, я полагаю.

Дом.

Я улыбнулся, и крошечный смешок слетел с моих губ. Но потом мой сынок снова оказался в моих руках – теперь его волосы пушились - и я не мог сосредоточиться больше ни на чем, кроме крошечного чуда, которое создали мы вместе с Беллой.

- Я хочу подержать его, - умоляла меня Белла, и я повернулся к ней, мое сердце сжалось, когда я увидел слезы на ее бледных щеках. Я, улыбаясь, кивнул и нежно положил нашего сына ей на грудь. Тедди все еще пинался, но вскоре затих и смотрел на все вокруг с широко раскрытыми голубыми глазами, которые казались еще более ясными в контрасте со скучным синим костюмчиком, в который он теперь был одет. Он сложил ручки на груди, ножки поджал к тельцу. Он принял ту же позу, как и когда находился в утробе матери – привычка – вторая натура.

- Он такой маленький, - удивилась Белла и благоговейно вздохнула, когда взяла в свою руку ручку Тедди.

Я просто улыбался, приглаживая мягкий пух бронзовых волос Тедди. Я не мог описать чувства, которые переполняли меня.

- У него мои волосы, - прошептал я. – А еще голубые глаза, но так у всех новорожденных. Я не могу дождаться, когда увижу, какой цвет они приобретут. Я надеюсь, они будут карими, точно такими же, как были у тебя. Или может быть они останутся голубыми, какие у тебя сейчас. У него твои губки, но мой нос.

- Он прекрасен, - снова сказала Белла, я улыбнулся и кивнул, не говоря ни слова, продолжая смотреть на крошечное существо, которое пряталось от нас так много месяцев. Я потянулся и дотронулся до его маленькой ножки. Он взвизгнул и затолкался, надув губки, а потом громко заплакал. Я засмеялся, и доктор Кейн еще раз улыбнулся мне, потянувшись, чтобы взять Тедди.

- Можно? Хоть он и здоров, ему нужно сделать несколько тестов в отделении интенсивной терапии. Мы просто хотим на сто процентов удостовериться, что лечение прошло успешно, - объяснил он, и я кивнул, осторожно передав сына в руки доктора Кейна.

- Будь хорошим мальчиком, - прошептал я, пробежавшись пальцами по красной, раздраженной коже лба сына. – Я люблю тебя, Тедди.

Ое закричал, словно соглашаясь со мной. Белла засмеялась, но не от всего сердца. Моя улыбка тоже не была совсем радостной. Я грустно рассмеялся и нежно поцеловал Беллу в лоб.

- Я уже скучаю по нему. Господи, я люблю тебя, Белла.

Она улыбнулась и расположила свою голову у меня на руке, вздохнула, ее дыхание было изможденным.

- Я тоже люблю тебя, Эдвард, - прошептала она, и я крепко сжал ее руку, а потом медсестры выгнали меня из палаты. Они быстро раздели и помыли Беллу, а потом перевезли в небольшую ярко синюю палату. Я ухмыльнулся на значок «Это МАЛЬЧИК!», который висел над кроватью, и удивленно покачал головой. Но изумление ушло на нет в тот момент, когда я увидел мою Беллу, которая мирно спала посреди большой белой кровати.

Казалось, она была такой маленькой, такой хрупкой.

Но все было по-другому. Последний раз я так думал, когда Белла боролась за свою жизнь. Теперь она отдыхала, дав жизнь еще одному живому существу. Прекрасному, идеальном, крошечному малышу – часть нас в самом прекрасном ребенке за все времена.

- Эдвард?

Я улыбнулся, услышав мягкий голос своего отца. Я не отрывал – не мог оторвать – глаз от Беллы.

- Ммм? – выдал я и удовлетворенно вздохнул, когда отец успокаивающе положил мне на плечо руку.

- Тедди перевели в детское отделение. Хочешь посмотреть на него?

Я закусил губу и колебался, решая остаться с моей Беллой или же пойти посмотреть на моего сына еще раз. Я улыбнулся и, наконец, оторвал взгляд от прекрасного тела Беллы.

- Одну секунду, - прошептал я и подошел к Белле. Я нежно поцеловал ее в лоб, и она зашевелилась, ее слепые глаза медленно открылись.

- Эдвард? - сонно выдохнула она, и я еще раз поцеловал ее, заставляя себя оторвать взгляд от ее прекрасных глаз.

- Я пойду навещу Тедди, любимая. С тобой же все будет хорошо на это время?

Она кивнула и потянулась взять меня за руку. Она нежно сжала ее и улыбнулась.

- Иди, - прошептала она, ее глаза уже снова закрывались. – Пожалуйста. Убедись, что наш малыш не один.

Я улыбнулся и тихо рассмеялся, убрав свою руку, и нежно погладил ее мягкие волосы, которые падали ей на плечи.

- Он никогда не будет один, любовь моя. Никогда.

Она улыбалась даже во сне. И, удивительно, моя улыбка не сошла с лица, даже когда я вышел за дверь. Я был так возбужден, чтобы сконцентрироваться на ощущениях, которые наполняли меня.

Мой сын.

И затем мы были там. Мой отец улыбнулся и ободряюще сжал мое плечо, прежде чем выйти. Я посмотрел на него, а потом повернулся к смотровому окошку, которое было вырезано в стене детского отделения. Мои глаза быстро осмотрели детей, пока я не заметил лохматые, пушистые бронзовые волосы, которые я везде узнаю.

Я приложил обе ладони к стеклу и тихо рассмеялся, услышав крик моего сына, когда медсестра прижала его крошечную, покрытую чернилами ножку к листку бумаги, который она держала. Я ухмыльнулся, смотря на крошечный … Крошечный отпечаток, который навсегда теперь останется в свидетельстве о рождении Тедди.

- Он идеален, - прошептал я, и мои глаза смотрели только на него. В детском отделении было так много других детей, но я даже не поймал дважды их взгляд. Мой сынок был единственным, на кого я смотрел.

- Он и вправду очень милый. Хотя характер, - рассмеялся знакомый голос. – Должно быть, как у тебя.

Я развернулся, мои глаза расширились.

- Джейкоб?! Что ты здесь делаешь?

Парень ухмыльнулся мне, ее лохматые черные волосы спадали на его блестящие глаза.

- У Анжелы начались роды на пару часов раньше, чем запланировали доктора. Видишь там? – прошептал он и указал на колыбельку рядом с Тедди. – Это моя малышка. Моя малютка Эмми.

И я заметил, подмечая, что пока Джейк смотрел на своего собственного ребенка, в его глазах отражалось то же восхищение, что и у меня, а его голос был наполнен тем же благоговением, когда он говорил о своей дочке. Я ухмыльнулся и перевел взгляд на крошечное тельце второй дочери Джейка.

- Вот это не повезло, - сказал я, смеясь, и мои глаза вернулись к сыну – он снова громко кричал, пытаясь снять детскую синюю шапочку со своей головки. – Две дочери. Обе красавицы. Тебе придется отбиваться от парней.

Джейкоб напрягся, его улыбка мигом сошла с губ, его взгляд метнулся к моему кричащему сыну. Я ухмыльнулся, почти слыша мысли в его голову. Я открыл было рот, чтобы еще подразнить его по поводу мальчиков, но успел. Меня прервал насмешливый голос парня, которого я считал одним из своих друзей.

- Держи своего сына подальше от моей дочурки, - проворчал Джейкоб, и я громко рассмеялся. Джейкоб недовольно поморщился, а я ухмыльнулся, но все еще не мог оторвать взгляда от моего сына. Мои следующие слова были преисполнены благоговения. Секундное веселье полностью ушло.

- Он еще такой маленький. Сложно представить, что я помог сотворить его. Что он мой, и я смогу позаботиться о нем.

Джейкоб усмехнулся и закатил глаза.

- Поверь мне, очень быстро наступает реальность. Вот привезешь их домой, тут и начнутся кормления в три часа утра, - Джейкоб замолчал, и его брови сдвинулись вместе. – Каждые два часа. О Господи, почему я согласился на еще одного ребенка? Можно я верну ее обратно?

Я снова рассмеялся и покачал головой. Как Тедди мог перестать быть таким удивительным созданием? Я не мог себе даже представить, что буду раздражаться или расстраиваться из-за него!

- Мой малыш, - все еще с благоговением прошептал я, снова касаясь ладонями стекла. Я криво усмехнулся, больше всего мне хотелось снова подержать его.

- Поздравляю, мужик, - прошептал Джейкоб и улыбнулся, похлопав меня по плечу. – Ты теперь папочка.

И когда Джейкоб прошептал эти слова, которые раньше казались мне не настоящими, реальность вдруг обрушилась на меня. Казалось, последние несколько месяцев были мечтой или сном, когда я пытался не привязаться к существу, который мог выжить или же нет.

Но сейчас…

Я папочка.

Ох, Господи, во что я ввязался?

Мы просим прощение за столь огромную задержку. Но конец учебного года: у нас всех экзамены, зачеты, тесты и так далее. Надеемся, что вы еще помните про эту историю и будете готовы высказать все ваши впечатления на форуме.
А до конца осталось не так много, так что готовьтесь к самому интересному ;)

Ваши переводчики.