Один известный человек однажды сказал: «Цель жизни не в том, чтобы быть на стороне большинства, а в том, чтобы не оказаться в рядах сумасшедших».

Этот человек был римским императором.

Гермионе хотелось обладать такой властью, чтобы иметь возможность влиять на судьбы, диктовать правила… ускользать, выбирать.

На данный момент, во время прогулки по месту, которому она явно не принадлежала, желание убежать и скрыться в неизвестности становилось невыносимо сильным. Однако она знала, что нет даже крошечной вероятности того, что это будет возможно.

Она с трепетом смотрела на своего мужа, пока они шествовали по комнате. Он по-деловому разговаривал с каким-то коллегой, держа стакан виски в одной руке, а его вторая – ни на секунду не покидала её талии. Он обладал невероятной грацией и дружелюбием. Это было удивительно. Но его очевидное господство не предвещало ничего хорошего, каждое слово из его уст было приказом. Она понимала, что необходимо, чтобы каждая душа в этой комнате запечатлела его как важную персону, как члена их узкого правящего круга.

Это общественное мероприятие оказалось далеким от того, что она себе представляла. Безусловно, в нем присутствовала определенная изысканность, но также было шумно; главным образом оно устраивалось для развлечения молодых чистокровных мужчина. Здесь было смешение разных классов, от людей, которые принимали стратегически решения, до бедных пьяниц. Она даже многих узнала, большей частью из Слизерина.

Здесь также было несколько скромно одетых девушек, которые обносили гостей вином, сыром и крекерами. Для удовлетворения желаний каждого из гостей на большие столы по бокам были поданы приправленное специями мясо, деликатесы из фруктов и хлеб.

В игровой секции, в которой собрались почти все мужчины, предлагались различные карточные игры. Гермиона заметила, что у каждого из них имелась спутница, угождающая их прихотям. Здешние девушки были гораздо более милыми и флиртующими со своими любовниками, возможно, потому что слишком боялись того факта, что являлись прекрасными кандидатками на проигрышную ставку в игре.

Гермиона поняла, что это вечеринка не для тех, кто просто хочет повеселиться. Это была деловая встреча. Представленный комплекс развлечений и удовольствий не был приоритетным для присутствующих. У каждого были свои цели. Каждый хотел получить что-то от другого.

Каждый играл в тайную игру, стремясь к собственной выгоде. Как и она.

Она определенно числилась в рядах душевнобольных.

Её муж сейчас разговаривал с Майлзом Блетчли, которого она запомнила как одноклассника Адриана и который каждый раз, когда Драко отворачивался или его отвлекали одноклассники, упорно пялился в её декольте. Честно говоря, от этого мужчины по её телу бегали мурашки, особенно после того, как Адриан посоветовал ей держаться от него подальше, поскольку однажды этот тип якобы совершенно случайно украл её фотографию.

Отведя глаза, она встретилась с раздосадованными взглядами Пэнси Паркинсон, Трейси Дэвис и Дафны Гринграсс; её бывших одноклассниц/бывших лучших подружек.

Пэнси Паркинсон потягивала вино, скривившись от омерзения, когда взглянула на Гермиону, которую Драко тесно обнимал своей защищающей рукой. Девушка смотрела на неё так, словно она была самым грязным куском дерьма в этом мире. Из её глаз начала сочиться нескончаемая зависть, когда взгляд упал на обручальное кольцо Гермионы. Гермиона могла поклясться, что она по-настоящему позеленела, или, может, дело было просто в освещении на вечеринке, но она уже больше не могла выдержать этих мрачных взглядов.

Дафна Гринграсс, казалось, присоединилась к игре в гляделки, они будто бросали в Гермиону невидимые отравленные кинжалы, медленно убивая её. Блейз отсутствовал, и по комнате витали слухи о том, что он достаточно серьезно ранен, поэтому вынужден оставаться в своем особняке в Италии, где его выхаживают опытные целители.

Говорили, что им даже пришлось нанять разрушителя заклинаний, чтобы облегчить ментальную боль от круциатуса, которым в него целились. Очевидно, его девушка знала, что причиной всего этого была Гермиона. И, без сомнения, Дафна невероятно сильно винила её в этом. Гермиона могла поклясться, что, будь у неё шанс, блондинка могла бы без промедления здесь и сейчас убить её. Блейз скорее всего рассказал ей всё, и Гермиона понимала, что должна быть более осторожной и предусмотрительной на этой территории.

Трейси Дэвис казалась самой спокойной из трёх. Она всегда выглядела в этой группе менее стервозной, хоть это и не означало, что она не была такой же стервой. Гермиона никогда не сможет забыть тот нерешительный взгляд в её сторону, когда они запихнули Джинни в заброшенную лачугу в одну из бунтарских ночей только для девочек. Трейси вела себя точно так же, как и её фальшивые подружки, делая всё что угодно, лишь бы принадлежать к их компании; но той ночью она извинилась перед тем, как сбежала. Однажды Гермиона увидела боггарта, превратившегося в её мать, - Драко и его друзья часто использовали этот способ наказания; было понятно, что Трейси на самом деле не такая, какой старается выглядеть. Так или иначе, она была вытеснена в то же положение, в котором находилась Гермиона.

Джинни давно была забыта. Однако, по правде говоря, когда всё было сказано и сделано, возможно, стоит обернуться и еще раз обо всём подумать.

- Ах, Малфой… Как тебе сегодняшняя вечеринка?

Внимание Гермионы моментально переключилось на владельца особняка, Грэхэма Монтегю. Она практически не видела его, но была наслышана о его особой преданности Драко. Гермиона слышала от Снейпа, что он пытался занять место Блейза Забини в качестве лучшего друга. И после случившегося с Блейзом судьба была весьма благосклонна к его желаниям.

- Монтегю, - поприветствовал его Драко. - Недурна. Молодец, - продолжил он, рассеяно целуя волосы Гермионы, прижимая к себе жену, словно любимую плюшевую игрушку.

Монтегю, казалось, делал то же самое с другой девушкой, со своей спутницей. У неё были тёмные волнистые волосы, как у Гермионы. Это позабавило её. Она решила, что девушка – любовница Монтегю, стоило отметить, слишком молоденькая для любовницы. Честно говоря, она могла бы быть его младшей сестрой, хотя эта мысль казалась неправильной, учитывая то, как он строил ей глазки.

Гермиона попыталась улыбнуться молодой девушке. Когда та стеснительно улыбнулась в ответ, у Гермионы в памяти сразу же возник образ Джинни, младшей сестренки, которой у неё никогда не было. Она неожиданно почувствовала сильное желание защитить девушку и огромную злость в отношении Монтегю за то, что тот воспользовался её невинностью, выставляя напоказ в таком откровенном платье.

- Хиггс строит свою собственную виллу в Тоскане (Область в Италии), - заметил Монтегю, пока они шли по направлению к игровому столу, ведя за собой застенчивую девушку.

Драко не произнес ни слова, лишь сел, наблюдая за возобновившейся азартной игрой между его соратниками, устраивая Гермиону у себя на коленях. Было неловко прилюдно садиться на колени к Драко, тем более что его руки дотрагивались до каждого сантиметра на её теле, до которого могли дотянуться. Однако все делали то же самое. Может быть, это был негласный потрогай-своих-девочек-чтобы-они-выглядели-модно-сегодня код.

Она уловила завистливые глаза Майлза Блетчли, он сосредоточил взгляд на движении рук Драко, на шаловливых руках на её теле. Это раздражало, но Драко, казалось, не возражал. Он даже выглядел гордым. Большее количество времени её муж был просто ослом.

- Я строю свой загородный дом в Амбуазе¹, - самодовольно заявил Блетчли, всё ещё пялясь на Гермиону. – Прежде чем я положил глаз на Хиггс, мне хотелось бы заполучить в свою коллекцию новую девушку.

Было очевидно, что это нелепое заявление направлено в сторону Драко, который промолчал, продолжая поглаживать руку Гермионы, особое внимание уделяя дорогому кольцу с бриллиантом. Этот жест, казалось, вызвал недовольство Блетчли, который неожиданно зло прошипел от того, что ему напомнили о том, о чем он, к стыду своему, совсем забыл. Гермиона была недоступна благодаря своему статусу жены чистокровного. Он тихо выругался, что лишь вызвало маленькую тщеславную ухмылку на скучающем лице Драко Малфоя.

- Я приму в качестве ставки твою грязнокровку, Монтегю, - наконец заявил Блетчли, выглядя при этом немного расстроенным.

Девушка Монтегю вся сжалась, словно жутко боялась решения своего покровителя.

Гермионе хотелось помочь ей в сложившейся ситуации, но она ничего не могла сделать, кроме как наблюдать за этим шоу. Драко, казалось, и вовсе не обращал внимания на то, что происходит вокруг. Он игрался с волосами жены так, будто это было его единственное развлечение. Гермионе хотелось оттолкнуть его руку и потребовать спасения бедной девушки, но она слишком хорошо знала, что Драко никогда не согласится на подобное. Он мог бы запереть её в комнате навсегда, если бы она попросила об этом. Такой исход событий маловероятен. Поэтому ей нужно было вести себя примерно. И она просто ждала, затаив дыхание и смотря на мужа так, будто умоляла его сделать что-нибудь, что угодно, но он ничего не делал.

Её маленькая Джинни… Гермионе так хотелось плакать из-за неё. Гермионе хотелось…

- Нет, - ответил Монтегю. Гермиона была уверена, что все вокруг услышали, как она с облегчением выдохнула.

- Прости? – переспросил Блетчли, практически рассмеявшись. Конечно же, он думал, что плохо расслышал. Как грязнокровка могла неожиданно стать какой-то важной, ценной вещью?

- Я ставлю свой дом в Хиддингфолд². Моя грязнокровка – только что приобретенная собственность, и она не для продажи… пока, - спокойно ответил Монтегю. Они разговаривали так, словно её раса вовсе не принадлежала к человеческой. Гермионе хотелось отрезать яйца этого сукина сына.

Она уставилась на Драко, но его, похоже, забавляло происходящее. Второй рукой он собственническим жестом сжал её колено. Он целовал её плечо и обнял за талию, пока ждал, когда эти двое наконец все обсудят.

К счастью, игра началась без ругани, так как им удалось договориться в цивилизованной форме. В конечном счете к игре присоединился и Драко, проиграв пару своих имений. Гермиона могла сказать, что он хорош в картах или же просто ему невероятно везло. Он выиграл пару владений, которые были не особенно ему нужны. Всё это делалось лишь ради гордости и вежливости. Забавно, что некоторые люди так стремятся победить, а в качестве награды получают то, что им никогда не было нужно.

Многих девушек проиграли в карты, но, к счастью, Монтегю сдержал своё слово и оставил девушку при себе. Гермиона ощущала спокойствие. Девушка и правда выглядела пугающе молоденькой. Она выглядела так, словно ей было всего лишь четырнадцать или пятнадцать. Она, должно быть, училась в Хогвартсе, больше беспокоясь за домашние задания по нумерологии, нежели о перспективе стать выгодной ставкой.

Эта война определенно нанесла людям тяжелый урон; в частности тем, кто принадлежал к отвергнутому классу.

Немного погодя вечеринка была в полном разгаре, и все выглядели слегка пьяными. Некоторые девушки танцевали в углу стриптиз. Отовсюду доносился смех, а на полу валялись разбитые стаканы. Гермиона могла поклясться, что видела парочку, занимающуюся сексом в углу, но ей не хотелось снова смотреть туда, чтобы убедиться в этом.

Она уже теряла терпение и была более чем разочарована. Вечеринка вылилась не в то, на что она подписывалась. Она мало говорила с любовницами. Похоже, они считали, что ее статус на порядок выше их, поскольку она официально была женой, что изолировало её от их компании.

Чистокровные женщины ненавидели её больше всего. Они думали, что она слишком самовлюбленная для того, чтобы выйти замуж за кого-то вроде Драко Малфоя – сторонника господства чистокровных, ведь она была никто иная, как грязнокровка.

Дистанция, проложенная девушками, разбили вдребезги надежды Гермионы. Единственной группой людей, которые хотели говорить с ней, были разгорячённые особи мужского пола; и она чертовски хорошо знала, что её муж убьёт любого, если она осмелиться просто ответить на чей-то взгляд.

Драко был занят разговором с одним из своих коллег, однако беседа не касалась военных действий. Они обсуждали результаты игры в квиддич, проходившей в Ирландии между Кенмэйрскими Соколами³ и Габровскими Грифами⁴, в первую очередь – сколько галеонов кто получил, а кто потерял в игре на тотализаторе.

Гермиона не была удивлена суммами, потраченными сторонами. В этом была вся чистокровная аристократия. Всё крутилось вокруг унаследованного богатства. Так или иначе, воспитанная Пьюси, в очень традиционной чистокровной семье, она понимала это.

Гораздо больше она удивилась тому, что квиддич всё ещё продолжал жить в этом ветхом, мёртвом мире. Она думала, что нынешний мир принадлежал чистокровным. А грязнокровки, как она, были лишь частью товаров, предлагаемых на рынке сексуальных услуг. Это было слишком унизительно; она даже не могла заставить себя принять это.

Она оглянулась, увидев, как Монтегю нежно целует щеки своей спутницы. Это были очень осторожные поцелуи, далёкие от происходящего вокруг, от животных поцелуев в комнате. Казалось, он действительно увлёкся ею, целуя её так, как Драко поцеловал бы Гермиону, будь она расстроена или напугана.

Девушка что-то прошептала на ухо Монтегю. На секунду он слегка нахмурился, но потом, вздохнув, поцеловал её в висок, прежде чем позволить уйти. Гермиона проследовала за ней взглядом до того момента, пока девушка не исчезла на втором этаже. Вероятно, она попросила отпустить её немного отдохнуть на оставшуюся часть ночи; и было невероятно, что ей удалось заставить его согласиться.

Гермионе хотелось поговорить с ней, но как только она сделала небольшой шаг в её направлении, собственническая рука Драко притянула её обратно к нему.

- И куда это ты собралась? – спросил он немного нечленораздельно из-за выпитого алкоголя.

- Я просто хотела… - ей не удалось договорить, поскольку он неожиданно склонился к ней, глубоко целуя. От него пахло алкоголем, сигаретным дымом и хвоей. Он немного навалился на неё своим весом, когда прижался для более страстного поцелуя.

- Драко, остановись, - попросила она, пытаясь уклониться от поцелуев. Но он бы не был собой, если бы не продолжил, теперь уже атакуя жесткими жадными поцелуями её шею. Он чувственно поглаживал её изгибы, и если бы она не беспокоилась о смотрящих на них людях, то даже могла бы застонать. Она мысленно дала себе пощёчину за слабость. – Пожалуйста, Драко. Люди глазеют на нас.

- Ты так чертовски вкусно пахнешь, - растягивая слова, произнес он, проводя руками по её густым непослушным локонам, попутно вдыхая их аромат. – И такая сексуальная…

- Не здесь, Драко, пожалуйста, - она могла лишь жалобно пискнуть в знак протеста. Теперь он начал сжимать её груди. Он был слишком пьян, чтобы беспокоиться о чем-то. То, что она уже знала о нём, подсказывало ей, что он даже, возможно, наслаждается взглядами толпы. Но она не примет подобного. Она не сдастся. Она не могла опуститься ниже того уровня, на который уже опустилась.

- Я просто хочу трахнуть тебя у этой чёртовой стены, и…

- Прекрати вести себя со мной так, словно я шлюха! – неожиданно закричала она, что, кажется, опустило его на землю. Даже находясь в состоянии опьянения, он, похоже, понял, что сделал, и потрясённо смотрел на неё.

- Я твоя жена или просто твоя шлюха? – выплюнула она. Она не знала, что на неё нашло, однако губы начали подрагивать. В её носовых пазухах повысилось давление, а глаза начали слезиться. Она чувствовала себя жалко, но её сердце не прекращало биться невероятно быстро. Она заплакала, до конца не понимая причины своих слёз. Возможно, к ней начал медленно подкрадываться психоз. Или, возможно, это было потому, что она осознала, что действительно была лишь его шлюхой? - Я твоя жена, Драко?

- Д-да…

- Тогда перестань вести себя со мной, будто я падшая женщина.

- Прости, – голос Драко был таким, словно на него только что вылили кувшин холодной воды. Он так же, как и она, был немного шокирован ее слезами. – Ты моя жена… прости меня. - Он притянул её голову к своей груди и прижал ближе. Он всё ещё был пьян и неустойчиво стоял на ногах, но выглядел действительно виноватым. Что заставило её заплакать ещё сильнее. Она становилась слишком эмоциональной, что уже было неподобающим.

Они обнимались еще несколько минут, не говоря ни слова. Гермиона прикрыла глаза, вслушиваясь в удары сердца сквозь его вечерний костюм. Они не были такими громкими, как музыка, но представляли собой единственную знакомую ей вещь.

Ей просто хотелось, чтобы всё закончилось.

Честно говоря, она уже устала играть в эту игру, где никто никогда не выигрывает. Это походило на игру в прятки, повторяющуюся снова и снова, но на самом деле никто никого не находил, потому что все прятались в тёмном маленьком мирке, который сами же и создали, и верили в то, что там они в безопасности. Даже если на самом деле не было нужды прятаться.

Словно сидишь на кучке песка и смотришь на горизонт, думая и надеясь, что вот-вот будет рассвет. Наконец там появляются слабые солнечные лучи, даря головокружительное чувство, что начинается рассвет. И вы задаетесь вопросом, почему солнце восходит так долго. Затем – почему слабые солнечные лучи принимаются исчезать. А после – почему неожиданно наступает темнота.

В конце концов вы поразитесь тому, что на самом деле это лишь сумерки, и вы забылись из-за того, что были слишком заняты. Вы ждали темноты вместо света, сами того не понимая.

Небо выглядело одинаково как на рассвете, так и в сумерках, пожалуй, как эти листы пергамента, которые и выглядели, и пахли единообразно. Но они никогда не рассказывали одни и те же истории.

- Малфой. - Оба обернулись, увидев Монтегю, стоящего в нервной напряженной позе и оттягивающего галстук вниз, чтобы уменьшить волнение в своём голосе.

- Это было хорошее мероприятие, Монтегю. Ты хорошо поработал. Но я думаю, что мы с женой скорее назовём это ночью, - сказал Драко, осторожно подталкиваю жену за талию в сторону выхода. Он, казалось, немного торопился, но когда ему нужно было взять ситуацию под контроль – он брал.

- Теодор Нотт. Он здесь. - Казалось, это сняло с Драко невидимую защиту, и он уставился на своего напарника. Гермиона была уверена, что её сердце неожиданно сделало кульбит, ударив так сильно по грудной клетке, что ей было необходимо прижать к ней трясущиеся руки.

Тео? Тео был здесь?

- Что ему нужно? – спросил Драко. Его голос неожиданно наполнился безжалостным пренебрежением. Он сжал талию Гермионы сильнее, чем сам того хотел, заставляя её вздрогнуть от боли. Она была уверена, что останутся синяки.

- Он хочет поговорить с тобой.

- Ранее он отказался иметь с нами что-либо общее. Он просто-напросто исчез в никуда, а сейчас хочет поговорить со мной?

- Ходили слухи, что он поддерживал Орден, - кивнул Монтегю, - но он также отказался и от них… заявив, что слишком независимый для того, чтобы делать подобные подлые вещи.

Драко лишь гневно фыркнул. Монтегю пожал плечами.

- Это Нотт. Он делает всё, что захочет. Возможно, он просто заскучал из-за затишья и принялся искать проблем или чего-то в этом роде. Или возможно… - голос Монтегю оборвался, когда он медленно повернул голову к Гермионе.

Этот обычный, казалось бы, жест взбудоражил Драко. Гермиона могла поклясться, что услышала дикий рокот в его горле. Все знали, что Тео и Гермиона раньше рассматривались как единое целое, с тех пор как он официально заявил о своих ухаживаниях и в тот же день поцеловал её в парадном зале.

Сейчас Драко выглядел так, будто мог кого-нибудь убить.

- Оставайся здесь, - потребовал Драко, надавливая на её плечо, чтобы она села на барный стул.

- Куда ты идешь?

- Оставайся здесь.

- Но Драко…

- Останься.

Гермиона поняла, что возражения бесполезны. Ей лишь оставалось смотреть, как её муж в бешенстве умчался с Монтегю, растворяясь в толпе народа.

Её сердце билось слишком часто, отчего даже стало больно. Было слишком тяжело дышать. Она чувствовала себя так, будто тонет в тёмной воде. Она ощущала себя полностью поглощенной.

Это было сбивающее с толку чувство…

- Я уже пострадала однажды, но ты должен знать, что я пытаюсь излечиться. Ты помог мне понять вещи, которые делали меня лишь глупой и слепой. Ты спас мою жизнь, Тео. Что заставило тебя подумать, что я не хочу поцеловать тебя? Возможно, я бы не сделала это сейчас, но ты должен знать, что сегодняшний день и решение не означают то же решение в будущем, - сказала она ему, всё ещё поглаживая шрамы на его шее, маленькие неровности, за которые она всю жизнь будет благодарна.

- Ты дашь нам шанс? Когда вернешься? – мягко спросил он.

- Да.

Тео…

Он здесь.

Прошло столько времени с того момента, когда она в последний раз видела его лицо, его шрам. Она не могла не думать о том, что действительно скучала по нему, но не так сильно, и это заставило её чувствовать себя еще более виноватой.

Знал ли он об этом? Знал ли он о том, насколько далеко она зашла, нарушив данное обещание? Будет ли он ненавидеть её? Если да, будет ли это иметь значение? Не было ли слишком поздно даже думать об этом?

Она слишком сильно запуталась, это походило на сумасшествие.

Она действительно не знала, почему. Она словно стала волшебницей Шалот, глупо рассматривающей отражение рыцаря в зеркале, желая, чтобы он спас её, в то время как сама умрет, если он попытается. Тео был её рыцарем. Но Драко стал её башней, её проклятием, её жизнью.

Тео мог бы спасти её, но Драко был полностью захватившим ее очарованием, проклятием, которое она никогда не сможет разрушить; даже поцелуем.

Она дрожала, обнимая себя руками. Она становилась безумной мазохисткой. Ей хотелось, чтобы прошел дождь и она заболела. Ей хотелось ножа, чтобы она истекала кровью. Ей хотелось кричать под водой, чтобы прикрыть свою холодную печаль. Она хотела ненавидеть ради того, чтобы любить. Она хотела слушать печальные баллады, потому что они, казалось, стали самыми красивыми. Ей хотелось почувствовать всё. Потому что она была и эгоистична, и самоотверженна одновременно.

Ей нравилось то, как это разрушает её, отчего становилось стыдно.

Она нуждалась в его проклятии, отчего становилось стыдно.

Она не нуждалась в спасении, и от этого было стыдно тоже.

В центре переполненной комнаты казалось невероятным думать о том, что она одинока; также как было невероятным думать, что рассвет и сумерки – одно и то же.
______________________

¹ Амбуаз - город в центре Франции.
² Хиддингфолд - деревушка в Англии.
³ Кенмэйрские Соколы - Ирландская команда.
⁴ Габровские Грифы - Болгарская команда.
______________________

Рисунок Драко и Гермионы от автора - ТЫК.
______________________

Перевод Belka♥l
Редактура Заяц_90