Поезд памяти

...1971 год...

Когда Сириус вернулся из уборной, то увидел, что в купе уже кто-то сидит и самым наглым образом пожирает его же конфеты.
- Эй, это моё! - воскликнул он, когда секундный шок схлынул.
Очкарик поднял голову и улыбнулся.
- Докажи, - он уложил ноги на противоположное сидение и демонстративно закинул в рот пару бобов «Берти-Боттс».
- Это моё купе, - Сириус сжал кулаки. - И мои конфеты.
- Докажи, - повторил мальчик, пожав плечами.
Сириус сдернул с полки свой рюкзак с нашивками S.O.B. и швырнул в нахала.
- Я — Сириус Орион Блэк!
- Докажи, - засмеялся мальчик.
Сириус остолбенел от такой невиданной наглости и уже всерьез захотел двинуть очкарику, но тот вдруг сам заговорил.
- Я — Джеймс Карлус Поттер. Но ты можешь звать меня Джимом, Сириус Орион, я не против, - он бросил его рюкзак на соседнее сидение. - И раз уж ты явился, видимо, придется ехать вместе!
- Я не хочу ехать вместе, - брезгливо поморщился Сириус. - Проваливай!
Он толкнул его ноги, пытаясь пройти и одновременно рванул у него из рук коробку. Бумага лопнула, и бобы прыснули во все стороны, забарабанив об окно, а мальчик не удержал равновесие и свалился с сидения на пол.
Стряхнув с себя бобы, он исподлобья взглянул на Сириуса.
- Ну держись, Сириус Орион.
Он бросился на него и попытался взашей вытолкать из купе, но Сириус вывернулся и случайно врезал очкарику локтем по носу.
Нос жутко хрустнул. Брызнула кровь.
Очкарик, надо отдать ему должное, не заплакал как девочка, вопреки ожиданиям Сириуса, а размахнулся и врезал ему в ответ.
Они сцепились и принялась так увлеченно мутузить друг друга, что за собственными выкриками и треском одежды не услышали, как дверь, ведущая в их купе, отъехала в сторону и в неё ворвался Люциус Малфой — староста Слизерина.
- Что здесь происходит?! - он схватил их за шкирки и растащил в стороны как щенят. Мальчики брыкались и пытались достать друг друга то рукой, то ногой и не обращали никакого внимания на крики старосты. Их стычка привлекала все больше внимания — некоторые ученики начали выглядывать из своих купе, чтобы выяснить, кто так шумит. Те, кто был в коридоре, делали вид, что болтают, а сами украдкой следили за тем, чем закончится столкновение блестящего Люциуса Малфоя и непослушных первокурсников. Вытолкав Сириуса в коридор, Люциус передал его на попечение двум троллям в слизеринской форме, которые притащились вместе с ним, и снова вернулся в купе. Раздался вскрик, но прежде, чем Сириус успел понять, что произошло, Люциус вернулся и захлопнул дверь купе.
- Как ты себя ведешь, Сириус? - зашипел он, резко опустив шторку на окне, в которое громко стучался арестованный. Похоже новоиспеченный староста был вне себя от ярости, что именно сын Блэков устроил неприятности во время его первого коридорного патруля.
- Как надо! - рыкнул Сириус, пытаясь вывернуться из захвата троллей. - Отпусти, придурок!
Снова раздались смешки.
Не желая превращаться в посмешище, Люциус поскорее сгреб Сириуса за шиворот и на глазах у всех протащил его по коридору, после чего затолкал в купе, где уже ехал полный, похожий на крысу мальчик.
- Скажи спасибо, что я не выкинул тебя из поезда! - с этими словами Люциус закрыл дверь и ушел в свой вагон.

...1977 год...

Золотая задвижка на двери скрипела, когда поезд подскакивал вверх.
Блэйк Забини громко стонала, вцепившись руками в массивную раму зеркала над умывальником, в то время как Сириус Блэк исступленно вбивался в неё и как загипнотизированный смотрел на замочек жемчужного ожерелья у неё на шее. Пышные шоколадные кудри девушки свесились, обнажив покрытую светлым пушком шею, и замочек ярко вспыхивал каждый раз, когда на него падал свет.
Время от времени, когда ему становилось особенно хорошо, Сириус откидывал голову и рвано вздыхал, крепко сжимая ладонями полные мягкие бедра. Блэйк кусала губы, изредка вскрикивала и хваталась за раму - так, что она угрожающе поскрипывала, рискуя оборваться.
Позолоченное зеркало напротив бесстыдно фиксировало их искаженные болезненным наслаждением лица и сам акт быстрого совокупления в великолепной уборной «Хогвартс-экспресса».

Красивая округлая попка, обтянутая коротеньким черным платьем — вот первое, что увидел Сириус, когда вошел в тесную, залитую матовым светом комнатку красного дерева. Блэйк искала что-то в своей косметичке, склонив голову так, что кудри свесились ей на лицо, открыв взору длинную тонкую шею.
Сириус закрыл за собой дверь и резко задвинул замок.
Блэйк вскинула голову и увидев в зеркале человека в черном, от испуга чуть не выронила помаду, но, узнав вошедшего, расслабилась и потянулась к зеркалу.
- Что ты здесь забыл? - поинтересовалась она, сосредоточенно нанося помаду на маленький ротик.
Сириус промолчал, скользя взглядом по изгибам соблазнительного тельца и мысленно запустил пальцы в гриву шоколадных кудрей. Кровь тяжело и гулко билась в каждой вене.
- Мама не говорила тебе, что пялиться некрасиво? - спросила Блэйк, поглядывая на него в зеркало.
- Я был плохим мальчиком и никогда её не слушался, - лениво отозвался Сириус, лаская Блэйк глазами. Она как будто была создана для любви, такая аппетитная, прямо очеловеченная сладость — шоколадные глаза и волосы, мерцающая кожа цвета мокко, губы, словно покрытые вишневым джемом. Высокая грудь, которую Блэйк всегда так тщательно выставляет напоказ в вырезах белоснежных школьных рубашек, и то, как её кошачье тело иногда призывно выгибается вперед, — как будто она просит взять её... Сириус почувствовал, как по телу спустилась тяжелая теплая волна и завязалась в тугой узел внизу живота.
Блэйк поймала его взгляд в зеркале и слегка улыбнулась.
- Плохиш Блэк. Ты знаешь, что тебя теперь считают паршивой овцой?
- Да неужели? - поинтересовался Сириус, про себя представляя, как она стонет и извивается под ним на шелковой изумрудной простыне.
- И теперь во все приличные дома тебе вход заказан.
- Какое горе.
Блэйк чуть приподняла уголки губ, опуская ресницы.
Она не так зазывно смотрела на него в прошлом году, когда ученики шептались у него за спиной, обсуждая пресловутый побег из дома. А вот когда по Школе разлетелась весть о том, что ему перепало крупное наследство и он с грохотом расстался с Марлинн Маккиннон, Блэйк стала запускать в него такие взгляды и фразочки... даже камень, и тот бы возбудился.
И сейчас он прямо видел, как крутятся шестеренки у неё в голове, вырабатывая фразы: «древний род», «куча денег», «Суд Визенгамота», «Международные магические связи».
Молодой Блэк в самом деле блестящая партия для чистокровной принцессы Забини.
Сириусу же просто хотелось её трахнуть.
- В общем, мне очень жаль, что ты сбежал из дома, Блэк, - вздохнула Блэйк, застегивая косметичку. - Могли бы подружиться... когда-нибудь.
- Не переживай, мы и так подружимся,- Сириус отделился от двери и неторопливо подошел к девушке, скользнув взглядом по молнии на платье.
- Надо же, как самонадеянно, - усмехнулась она, но в черных как маслины глазах шевельнулась тревога, когда он подошел вплотную и вжал её своим телом в умывальник. - Для этого ты должен мне понрав....
Она ахнула, потому что в этот момент Сириус наклонил голову и поцеловал её в шею.
Высокая грудь в лифе прерывисто поднялась и опустилась вместе с круглыми белыми камешками ожерелья. Блэйк резко повернула голову. Из-под ресниц блеснула горячая черная влага, губы приоткрылись, показав белоснежные зубы. Сириус смаковал её кофейную кожу как мороженое и, пока Блэйк шептала какие-то здравые вещи о том, что их могут увидеть, задрал подол её платья и запустил пальцы в шелковые трусики.
- Смотри-ка, кажется, я уже тебе нравлюсь, - прошептал он, прикусив её шею.

Стоны Блэйк участились и начали срываться на крики. Сириус сдавленно зарычал и задвигался быстрее, поспешая за ними. Быстрее, быстрее и быстрее, так, что мышцы превратились в камень.
Наконец Блэйк крикнула так, что у него зазвенело в ушах, несколько раз сильно, импульсивно вздрогнула и обмякла, сотрясаясь всем телом.
Несколько невыносимо сладких секунд - и удовольствие прожгло и его. Он кончил.
Острое до боли наслаждение схлынуло, прибив их обоих к умывальнику, и Сириус ощутил легкое разочарование. Несмотря на свою горячую как ликер красоту, Блэйк в итоге оказалась далеко не самой лучшей его девочкой — до конца удовлетворенным он себя так и не почувствовал.
- Ты придешь ещё? - первым делом спросила она, как только смогла перевести дух.
Застегнув брюки, он окинул Блэйк новым взглядом. Обычно такая лакированная и с иголочки одетая, теперь растрепанная и дрожащая, она смотрела на него в зеркало и упиралась ладонями в края мраморной раковины. Дорогое черное платье было собрано на поясе, шелковое белье, за цену которого можно было купить гоночную метлу, валялось на полу, губы припухли, а влажные грязные глаза смотрели на него с требовательностью и властью богатой девочки. Но глубоко-глубоко, на самом их дне плескался страх, что Сириус не вернется...
Это выражение он видел уже столько раз, что даже приелось.
Сириус шагнул к ней, подобрал брошенные трусики, водрузил их на место и одернул платье.
- Посмотрим, - нехотя бросил он, бесцеремонно чмокнул Блэйк в губы и, подмигнув напоследок, вышел в коридор.
За окнами неслись покатые луга и жизнь текла так, словно ничего и не произошло. Сириус с чувством потянулся, улыбнувшись скользнувшему в окно лучу, и неторопливо двинулся по коридору к своему купе, засунув руки в карманы брюк и довольно посвистывая. За стеклянными окошками в дверях болтали и смеялись ничего не подозревающие ученики. Ему было очень хорошо. По телу разливалась легкая усталость, мышцы внизу живота приятно ныли, в крови шипел адреналин пополам с восторгом. Мысль о том, что он только что поимел девушку из снов каждого второго студента Хогвартса, неимоверно грела ему сердце.

...1971 год...

Джеймс присел на корточки и подергал замок. Воровато оглянувшись по сторонам, он закатал рукава и стукнул по нему палочкой, но ничего не произошло.
Мальчик засопел, шумно вытер окровавленный нос и попробовал ещё раз.
Заклинание-отмычка давалось ему через раз — Ганс-кондитер, научивший его этим чарам, был неважным учителем, так что почти все магические опыты Джеймса обычно заканчивались...
БАБАХ!
Дверь отскочила в сторону, отбросив Джеймса назад, и залила коридор клубами странного фиолетового дыма.
Раздались испуганные крики.
- Что случилось?!
- Вы слышали?
- Откуда дым?!
Джеймс спохватился и на четвереньках вполз в купе к своему злополучному соседу. Сириус захлопнул безжалостно сломанную дверь.
Мимо неё тут же протопали чьи-то торопливые шаги.
- Как ты это сделал? - прошептал он.
- Тебе какая разница? - проворчал Джеймс, поправляя сломанные в драке очки и шумно втягивая в себя идущую из носа кровь. Слова цеплялись друг за друга из-за рассеченной губы. - Скажи спасибо, что я тебя не разнес на кусочки, - он окинул мальчика брезгливым взглядом. - Собачка старосты.
Сириус стиснул кулаки.
- Ещё раз такое скажешь, и я тебя ударю, - процедил он сквозь зубы.
- А что? Тебя он не бил!
- Зато тащил по коридору как маленького у всех на глазах! Я бы с большим удовольствием надрал Люциусу зад... если бы знал, как - свирепо добавил Сириус.
Джеймс прищурился, оценивающе разглядывая мальчика.
- А если я скажу, что знаю, как, поможешь?
- Помогу! - мальчик весь подобрался, но Джеймс не спешил ему довериться.
- И не выдашь? - с сомнением спросил он.
- Чтоб я сдох! - Сириус сплюнул на пол кровь. Джеймс ухмыльнулся.
Они одновременно оглянулись на пухлого светловолосого мальчика. Передние зубы у него сильно выдавались вперед, маленькие водянистые глаза с ужасом смотрели на разгорающееся восстание.
- Я н-не скажу! - просипел он, ещё крепче вжимаясь в сидение. Похоже, он решил, что они его прикончат прямо в купе, если он скажет иначе. - Честное слово!
- Джеймс Поттер, - снова, но уже совсем другим тоном представился Джеймс, повернувшись к Сириусу и решительно протянув бывшему сопернику ладонь.
- Сириус Блэк, - ответил тот, криво ухмыляясь и пожимая его руку. - Есть идеи, Поттер?
Джеймс хмыкнул и вытащил из-под свитера какую-то текучую блестящую ткань и крошечный спичечный коробок с торчащей из него веревочкой. Сириус восхищенно открыл рот, схватив в руки мантию-невидимку.
- Две, - самодовольно улыбнулся Джеймс.

Сириус быстро пожевал жвачку, выплюнул и аккуратно прилепил к опущенной крышке унитаза веревочку навозной бомбы, а саму коробочку просунул под ободок и закрепил там. Джеймс, оглядываясь на неподвижные двери многочисленных купе, торопливо писал что-то на пергаментном листе, прижимая его к стене.
- Готово! - шепнул Сириус.

Им пришлось прождать под мантией-невидимкой около десяти минут, прежде чем дверь, ведущая в купе старост, открылась и в коридор вышел невозмутимый Люциус Малфой. Когда он прошествовал мимо них важной неторопливой походкой, мальчики вжались в стену, но едва за ним закрылась дверь, ведущая в уборную, они вырвались из-под мантии и бросились следом.
Джеймс выплюнул на ладонь жвачку, смачно впечатал её в дверь и прилепил к ней свой лист.
Сириус, паникуя, торопливо заблокировал дверную ручку школьным галстуком.
- Бежим! - скомандовал Джеймс.
Давясь хохотом, мальчики помчались по коридору. Черная шелковая мантия, расшитая сияющими звездами, трепалась у них за спиной как пиратский парус.
Прошло не больше трех секунд, прежде чем раздался тихий, почти неслышный хлопок, а вслед за ним — просто душераздирающий вопль.
На пергаментном листе, прикрепленном к двери туалета, значилось:

«Я выпил лекарство и прошу не беспокоить меня до конца поездки. Возможно, я буду стучать в дверь и молить о помощи, но вы не поддавайтесь. Поверьте, это очень мощное слабительное. Искренне Ваш, Люциус Малфой»

...1977 год...

Касаться её.
Чувствовать живое, волнующее тепло её тела рядом с собой, гладить маленькие ладошки, перебирать унизанные кольцами пальчики, касаться ртом волос и слышать исходящий от них летний аромат меда и зеленых яблок. Обнимать её. Целовать. И шалеть от мысли, что эта правильная, беззащитная, добрая и воспитанная девочка с тонкими подвижными руками, ямочками на щеках и полными света глазами теперь не сама по себе, а принадлежит ему, Джеймсу, наверное, самому счастливому парню во всей Вселенной.
-...этому «П.А.У.К.у», как думаешь, Джеймс?
Джеймс встрепенулся.
- Да, какому пауку?
- Не «паук», а Программа Аннулирования Угрозы и Конфликта! - сердито поправила его Лили, запрокинув лежащую у него на плече голову. - Ты совсем меня не слушаешь.
- Я слушал до того момента, как к вам домой пришел Дамблдор, а потом... - он виновато пожал плечами и пробежал пальцами по прижимающейся к его ноге коленке, намекая на тот момент, когда Лили сняла туфельки и забралась на сидение, потому что замерзла. Лили тут же одернула платье и покрепче запахнула на себе большую теплую кофту Джеймса.
- Джим!
- Тут же никого нет!
Парни в самом деле деликатно разбрелись кто куда, чтобы дать им возможность побыть вдвоем.
Губы Лили расплылись в неохотной улыбке, и Джеймс притянул девушку к себе.
Погода за окнами стремительно портилась — Лондон остался далеко позади, и поезд вырвался в кудрявую зелень предместий. Здесь осень чувствовалась сильнее — из природы словно через трубочку вытянули яркие краски. Затянутое пеленой облаков небо хмурилось и мрачнело, напирая на бархатные луга тяжелыми, растрепанными тучами. В один миг за окнами резко потемнело и по стеклам забарабанил по-летнему обильный и по-осеннему холодный дождь.
Зажглись лампы.
Ученики начали бродить по коридорам.
Мимо их двери прошла какая-то шумная компания. Лили тут же вывернулась из его объятий и обернулась.
- Ну так что это за программа? - спросил Джеймс таким тоном, словно ничего и не случилось, и деловито поправил съехавшие набок очки.
- По защите! - Лили легонько шлепнула его по руке и плотнее закуталась в кофту. - Я не буду тебе ничего рассказывать, Джеймс Поттер!
- Я слушал! - твердо сказал Джеймс. - Дамблдор выскочил у вас из камина в гостиной.
- И сказал, что почти все семьи в панике забирают своих детей из школы! - сердито повторила Лили и добавила более спокойным голосом: - Даже чистокровные. Пожиратели думают, что из страны бегут только маглы и убивают всех подряд. Школа может опустеть. Я так поняла, что в этом году Дамблдор берет на работу мракоборцев — папа назвал их полицейскими, но я поняла, о ком речь. Нас будут защищать по полной программе. Тем родителям, которые отпустят детей в школу представляются услуги П.А.У.К.а. Для каждого человека разрабатывается около полсотни маскирующих чар — отводящие, оглушающие, Конфундус, целый набор. Дамблдор говорит, что Волдеморт не так скурпулезен, чтобы разрушать защиту каждого маг... почему ты так смотришь?
- Ты не боишься произносить его имя? - спросил Джеймс, глядя на Лили с недоверчивым восхищением.
- «Роза пахнет розой, хоть розой назови её хоть нет».
- Ты только что сравнила Темного волшебника с розой.
- Это сделал Шекспир, а не я. Я имела в виду, что он останется уродом и психопатом, как его не назови. Так что не вижу смысла бояться имени. Это просто смешно, - Лили слегка покраснела, сжала губы в трубочку и смешно подвигала носом, прямо как сердитый кролик . - Хотя ты прав, сравнение дурацкое.
Джеймс рассмеялся и потянулся к ней, одной рукой обнимая за плечи, а другую запуская под куртку, которая на миниатюрной Лили выглядела как мантия.
- Знаешь, что самое грустное во всей этой истории с Программой? - снова заговорили мягкие губы, и Джеймс нехотя оторвался от них.
- Что?
Лили немного расплывалась перед глазами. Когда она нашла упавшие на пол очки и сама нацепила их на место, Джеймс увидел, что она в самом деле погрустнела.
- То, что из-за этих защитных чар люди в самом деле исчезают и увидеть их или связаться с ними невозможно, - проговорила она, опуская руки. - Они как будто... перестают существовать, понимаешь? Я не смогу написать папе и поделиться с ними своими мыслями или поговорить с мамой, рассказать ей, как прошел м-мой день...
Джеймс поскорее обнял её, и Лили тут же зарылась лицом в его рубашку, чтобы он не видел, как налились слезами глаза.
- Ты непременно увидишь их, Лили, - твердо сказал он. - И с ними ничего не случится. Я уверен, Дамблдор сделает всё, чтобы у тебя не было причин беспокоиться. Не в его правилах бросать работу на полпути. Я бы доверял ему. Они в безопасности. И думают о тебе каждую минуту.
- Я знаю, - пробормотала она немного сдавленным голосом. Джеймс спохватился и слегка разжал объятия. Лили торопливо вытерла лицо и, не поднимая на Джеймса глаз, погладила место, из которого месяц назад извлекла проклятие. - Как ты себя чувствуешь?
Джеймс провел ладонью по её ноге и чуть сжал под острой коленкой.
- Если честно, доктор Эванс, у меня такое чувство, будто меня бладжером по голове стукнуло, - честно признался он, притушив блеск в глазах и наклонившись к ней. Лили рассмеялась.
- Ты помнишь, что я хочу стать целителем?
- Конечно! - обиделся Джеймс. - А если серьезно, я до сих пор не верю... - он качнул головой и усмехнулся.
Тонкие брови ласково дрогнули. Лили легонько стиснула его щетинистый подбородок пальцами и несколько раз нежно поцеловала в губы.
- И сейчас? - спросила она. Джеймс приоткрыл глаза, но хотелось не говорить, а целоваться — до головокружения, до потери пульса, что он и попытался сделать, но тут в дверь купе постучались и Лили, к большому неудовольствию Джеймса, немедленно отстранилась и спустила ноги на пол.
- Собрание старост через пять минут, - напомнил Ремус, опираясь на дверной проем. Он хотел казаться небрежным, но все равно выглядел сконфуженным. - Ты идешь?
- Да, - Лили всё пыталась нацепить капризный босоножек, но было уже поздно — Ремус взглянул на лоснящегося друга и добродушно усмехнулся. - Да, конечно иду, - она поднялась, и Джеймс встал следом, по-детски не желая выпускать её руку.
- Я скоро, - пообещала она и, бросив на Джеймса многообещающий взгляд, вышла за дверь.
- Может, возьмешь куртку, ты же замерзла!
Ремус оглянулся, окинул их уже откровенно веселым взглядом и пошел по коридору.
Лили, взглянув на него, быстро привстала на цыпочки, шепнула Джеймсу: «Ты меня потом согреешь», быстро отвернулась, хлестнув его рыжими волосами, и побежала вслед за Ремусом.
Джеймс взлохматил волосы, немного обалдело глядя ей вслед.
- Колдунья... - пробормотал он с улыбкой и вернулся в купе, но успел опуститься на сидение, как дверь снова распахнулась и влетела Алиса Вуд, лохматая как воробей после драки. У неё за спиной топтался донельзя смущенный Питер. Джеймс сердито сдвинул брови — он просил не говорить остальным, где они. Оглядев купе, Алиса вперила сердитый взгляд в Джеймса.
- Ну и где она?

...1971 год...

- Ты уверен, что это были именно они?
- Д-да... только... не бейте.
Люциус сдернул с сидения рюкзак и потер пальцем нашивку.
- S.O.B., - услышал Питер. - И куда они пошли, ты не знаешь?
- Н-нет... они пробежали мимо купе, - Питер трясся от страха, мечтая только об одном — чтобы лапа старшеклассника, держащая его за шиворот, разжалась.
- Макнейр, сходи посмотри.
Второй верзила, стоящий рядом с Питером, кивнул и ушел. Сразу стало легче — как будто в купе прибавилось света.
- Как тебя зовут, мальчик? - ласково спросил Люциус Малфой, бросив рюкзак на сидение.
Питер боязливо покосился на застывшего над ним старшеклассника.
Тот встряхнул его и вскинул кулак.
- Отвечай!
- Питер Петтигрю, - испуганно пискнул он.
- Крэбб, - одернул его Малфой. - Веди себя прилично.
Парень ухмыльнулся и всего лишь хрустнул костяшками, втолкнул Питера в чужое купе, в котором, как Питеру казалось, витал преступный дух, а потом небрежно потрепал его по волосам и вышел.
- Спасибо за помощь, Питер, - вежливо сказал Люциус, берясь за дверной косяк. - Если в школе тебе понадобиться помощь... - он окинул Питера сомнительным взглядом и поджал губы, - обращайся ко мне.
Когда он ушел, Питер наконец-то смог облегченно вздохнуть. От красивого светловолосого Малфоя в дорогой мантии просто невыносимо несло дерьмом, и Питер еле сдержался, чтобы не закашляться прямо при нем.
Мальчик потер горло. Ему до сих пор было страшно после того, как этот верзила по имени Крэбб ударил по нему каким-то заклинанием и Питер чуть не задохнулся.
Снова дверь с шорохом отъехала в сторону.
- Я не знаю! - испуганно крикнул Питер, хватаясь за сидение.
- О, - очень миленькая рыжая девочка замерла в дверях. - Извините, я думала тут свободно, - она взялась за дверь.
Питер вскочил.
- Тут свободно! - выпалил он.

...1977 год...

Услышав приглушенные голоса за дверью уборной, Питер замер и прислушался.
Говорили несколько мужчин — как будто спорили.
- Ты что, хочешь оставить его здесь? Знаешь, что будет?
- Знаю, что будет, если нас кто-нибудь увидит с телом! Уходим скорее, идиот!
Дверная ручка повернулась — Питер в панике обернулся крысой и забился в угол.
Из уборной торопливо вышли двое старшеклассников, переодетых в мантии. С пола крошечному Питеру было не разглядеть их лица, но он увидел пятнышко зеленого цвета на форме и решил, что это слизеринцы. Они все ещё спорили, но уже вполголоса, один оглянулся, второй схватил его за руку и толкнул вперед.
Подозрительно глядя по сторонам и обгоняя друг друга, мальчики прошли по вагону и скрылись в одном из купе.
Выждав какое-то время, Питер превратился и, трясясь от ужаса и какого-то нехорошего предчувствия, повернул дверную ручку. На полу уборной лежал человек в форме мракоборца.
Он был мертв.
Светлые глаза удивленно уставились на дверь, но то, что его так удивило, уже скрылось в купе. Поезд раскачивался — торчащая прядка пшеничных волос подпрыгивала в такт.
Какое-то время Питер не мог сдвинуться с места, так как ноги не слушались, и просто стоял и смотрел на труп. Потом, так же не до конца понимая, что делает, на цыпочках попятился в коридор, прикрыл за собой дверь и размеренным, чрезмерно спокойным шагом прошел мимо всех дверей. За одной из них сидели убийцы. Закрыв за собой дверь вагона, он прерывисто вздохнул, издал странный скулящий звук и побежал.
Он не знал, чем именно в этой ситуации может помочь Джеймс Поттер, но больше ему не к кому было бежать. Джеймс - уверенный в себе, умный, смелый, он решит, что делать, он знает, как поступить.
От страха у Питера подкашивались ноги и мутилось в голове. С той самой жуткой ночи в лесу он не видел мертвецов так близко и сейчас все время оглядывался, преследуемый глупым ощущением, что мертвый мракоборец идет за ним по узкому коридору.
Надо ли говорить, что, когда перед Питером вдруг резко распахнулась дверь и из неё с торжествующим сердитым криком выскочила Алиса Вуд, он чуть не потерял сознание от ужаса.

Где-то совсем рядом с поездом сверкнула молния. На секунду всё озарилось бледно-голубым светом, что-то громко затрещало сразу во всех лампах, и свет окончательно потух.
По вагону дружным гулом прокатилось недовольство.
- Ну вот, - недовольно сказала Алиса, закрывая книгу.
Джеймс и Питер играли на сидении в карты. Джеймс полез в карман за палочкой, увлеченный игрой и по пути зачем-то взглянул на часы. Он делал это чуть ли не каждые несколько секунд.
Питер пытался следить за игрой, но все мысли его словно кто-то запер в уборной одного из вагонов, где сейчас покачивался в такт поезду мертвый человек. Джеймс уже трижды сделал ему замечание, но Питер ничего не мог с собой поделать. Он хотел бы немедленно всё выложить Джеймсу, но присутствие Вуд мешало. Узнай она о таком — весть о мертвеце наверняка разлетится по всему поезду, дойдет до убийц, и Питера точно так же прикончат, только на этот раз в туалете Хогвартса...
- ...слышишь меня?
- А?
Джеймс щелкнул у Питера перед носом пальцами.
- Ты где, Хвост?
- Я здесь... - пролепетал Питер, скрываясь за картами, и заморгал, взглянул на масти. - А во что мы играем?
Джеймс раздраженно шлепнул колоду на сидение, но забыл, что это не простые карты, а волшебные.
Ударившись о твердую поверхность, колода налилась густым светом и, прежде чем кто-либо успел что-либо сделать, фонтаном брызнула в потолок.
Алиса взвизгнула, роняя книгу. Питер с воплем вскочил на сидение. Карты рассыпались по купе, разрывая мрак трескучими хлопками, из-за которых в ушах начался звон. Из-за взрывов и собственных воплей ребята не услышали, как открылась дверь, и, когда в темноте раздался оглушительный визг Эммелины Вэнс, под ноги которой угодила одна из карт, Питер заорал от ужаса и наугад пальнул заклинанием. Красная вспышка ударилась о притолоку и рассыпалась маленьким фейерверком, в свете которого все увидели помирающих со смеху близнецов Пруэтт и компанию.
- Черт вас подери! - выкрикнул Джеймс и сам засмеялся. - Что вы тут забыли, идиоты?!
Треск ещё не прекратился, когда в тесное темное пространство ввалилась толпа народу, внося с собой свет волшебных палочек и шелест фантиков.
- Смотри-ка, сидят, упиваются скукой напрасной... - протянул в темноте веселый голос Гидеона.
- Сейчас их порадуем сказочкой страшной, - пообещал Фабиан.
- О-о, пожалуйста, нам здесь как раз не хватает страхов, - заметила Алиса, и Питер был с ней полностью согласен. Словно в подтверждение её слов над поездом что-то лопнуло и дождливая темень за окнами полыхнула синим. В окна хлестнула вода. Питер поежился.
Фабиан протолкался вперед. Из его карманов на сидение рядом с Питером просыпался целый дождь сладостей в блестящих упаковках.
- Класс, вы ограбили тележку? - Джеймс тут же схватил «Шоколадную лягушку», но, едва распечатал упаковку, свободолюбивая шоколадка выпрыгнула из бумажки.
Джеймс, тренированный ловец, поймал её в полете и целиком засунул в рот. - Так чего вы приперлись?
Несмотря на устрашающую местность, сквозь которую с бурей рвался их поезд, ребята с воодушевлением расселись на свободные места, растаскивая угощение. Питер с опаской посмотрел на роющиеся в куче сладостей руки и подтянул к себе коробку «Котелков».
- На самом деле мы к вам пришли, потому что нам там стало очень страшно, - жизнерадостно сообщила Марлин. Пробираясь к свободному месту, она по пути отдавила Питеру ногу и неловко завалилась на Джеймса. - Лампы погасли, стало темно и страшно, Бенджи начал плакать...
- Эй!
- Кто здесь?! - подскочил Гидеон, когда незамеченный в темноте Фенвик гаркнул ему прямо в ухо.
- В общем, мы с вами посидим, - заключила Марлин и распечатала «Шоколадную лягушку». - А где остальные?
Алиса попыталась перебраться к ней - у залитого дождем окна ей, наверное, было неуютно. Неожиданно дверь в купе снова распахнулась, в этот же момент за окном ударила молния, ослепив всех, а в дверном проходе замаячил кто-то высокий, лохматый и страшный. Все испуганно застыли, вцепившись друг в дружку, но тут грозный пришелец зацепился в темноте через ноги Джеймса, лежащие на противоположном сидении как шлагбаум, и очень знакомо выругался.
- Сириус? - пискнула Алиса, когда неизвестный врезался в неё.
- Это ты, девочка из Страны чудес? - поинтересовался хриплый голос.
- Слава Мерлину, я подумала...
- Ай! - звякнул девичий вскрик.
- Ой, Эм, извини! - Алиса стремительно повернулась к девочке, на чью ногу наступила и с чувством вонзила локоть в Сириуса.
- Ау, Алиса!
- Прости-и, Сириус, я вас не вижу, - плачущим голосом пожаловалась девочка.
- Перестань вертеться, это моя нога! - закричала Эммелина и, пытаясь освободить ногу, выбила коленом коробку из рук Гидеона. Бобы выстрелили в потолок как из пушки и рикошетом окатили Питера.
- Эм!
- Так, всё, все спокойно! - рявкнул Джеймс, высоко вскинув руку с зажженной палочкой.
Алиса прижалась к Марлин. Сириус, спихнув ноги Джеймса с сидения, уселся напротив, по пути вырвав у него из рук коробку «Берти-Боттс». Джеймс улыбнулся и позволил коробке выскользнуть у него из рук.
Фабиан громко прокашлялся, призывая всех к тишине подсветил своё лицо снизу палочкой и начал обещанную страшилку зловещим, вкрадчивым голосом:
- Очень-очень давно в Хогвартсе училась девушка по прозвищу Плакса Миртл...
- А куда подевались наши паиньки? - тихо поинтересовался Сириус. - Обсуждают на собрании старост планы по захвату мира?
- Угу, - мрачно подтвердил Джеймс и взглянул на часы, но с тех пор, как он смотрел на них в последний раз прошло всего несколько минут. - А ты где шлялся?
- Да так, - Сириус неопределенно дернул плечом и расплылся в довольный улыбке.
Джеймс вопросительно поднял бровь. Сириус, глядя на него, закинул в рот конфетку и едва заметно кивнул. Джеймс усмехнулся и легонько пнул Сириуса ногой в знак одобрения.
Поезд вдруг дернулся, истерично взвизгнув всеми рессорами.
Ребята с криками свалились с сидений, на головы им посыпались вещи. Из соседних купе тоже донеслись испуганные вопли.
- Какого черта?! - крикнул Сириус, получив по макушке каким-то увесистым предметом, и поднял упавшую на него сумку — ей оказалась крошечная вязаная котомка Алисы.
- Что за дела?!
- Не знаю!
- Мерлин, Пруэтт, слезь с меня! - взвыл Бенджи.
Джеймс протолкался к окну и тут же с криком отпрянул выхватывая палочку.
- Что там?!
- Пожиратели! - рявкнул он, проталкиваясь к двери.
- Куда ты?! - крикнул Сириус, подхватываясь следом.
- Лили! - коротко ответил Джеймс уже в дверях и исчез, кутаясь в мантию-невидимку.

---

На всякий случай: момент из детства Лили со всеми загогулинами принадлежит Мадам Роулинг! :*