На пристани французской, возле моря,
Мы встретились с тобой, словив друг друга взгляд.
Ты шел с гордо поднятой головою,
А я смотрела птицам вслед, что в никуда летят.

Я куталась в пальто – «Как посвежело!»,
Ты с ленью перебросил назад шарф.
«Зима, мадам, есть лучшая из пор -
Зимой не донимает нас жара».

Я горько усмехнулась:
«Сапоги, месье, зимою сохнут до утра».
Ты улыбнулся и повел рукой, стирая снег с лица.
«Не правы вы, ведь лишь зимой всегда приходят чудеса».

Мы разошлись в ту ночь – и ни следа, и оба – при своем.
Но увидав тебя на Рождество, я поняла,
Что прежде шла не тем путем…
От осужденья нам не убежать – ни летом, ни зимой.
Ты стал развратником, а я… а я – твоей рабой.

У моря ночью, стиснув шарф, сидим с тобой вдвоем.
Ты обещание мне дал, что сбережешь покой.
- Когда приедешь снова?
- Даты нет. Скорей всего, зимой.
- На Рождество?..
- Я в Рождество – с семьей.

Я замолкаю – приговор, звенят осколки тишины:
Любовь не поддается нашему уму,
А вот обстоятельства – должны.

Обняв тебя, поймав твой взгляд, я вижу там мечту.
И в той мечте, на счастье мне,
Мой свадебный наряд…

Ты знай, любимый, здесь, с тобой,
Пусть слякоть, дождь и тьма,
Я счастлива, как никогда.
И пусть любовница, пусть дрянь,
Твоя я – навсегда.