Смерть есть только один шаг в нашем непрерывном развитии.
Таким же шагом было и наше рождение с той лишь разницей,
что рождение есть смерть для одной формы бытия,
а смерть есть рождение в другую форму бытия.
Смерть — это счастье для умирающего человека.
Умирая, перестаёшь быть смертным.

Если бы мне когда-нибудь сказали, что я сама, собственными руками разрушу свое счастье, я бы посмеялась над этим человеком и усомнилась бы в его душевном здравии. Но вот настал тот момент, когда смеяться мне совсем не хочется. Смеется теперь надо мной судьба. Мне не оставили выбора. Дали в руки ножницы и приказали действовать. И вот я, сломленная, стою перед нитью своей судьбы, планируя разрезать её. Разрушить свое будущее. Перекрыть доступ к своему счастью. Навсегда закрыть дверь в сердце Эдварда. Карту в сердца близких мне людей сожгли у меня перед носом. Элис, Эммет, Розали, Джаспер… Эдвард, что они теперь будут думать обо мне.
Не будет больше одной жизни. Моя жизнь поделится на «До» и «После». Счастливое прошлое и … И я не знаю, на что. Потому как «Будущим» я никак не смогу назвать свою жизнь после. Это будет не жизнь, а существование. Но мне не оставили шанса выбраться. Не дали выбора. Нет пути назад.
Один час. Один несчастный час жизни разрушил все, разбил мое сердце вдребезги. Забрал у меня таких дорогих мне людей.
Вокруг был шум, суета, беготня. Но я-то знала, что им плевать, плевать на то, что здесь произошло. Они знали правду, всю правду.
Я сидела на диване, качаясь взад-вперед. Меня никто не трогал, только развязали, затем оставили. Конечно, они ведь уже были посвящены в сценарий. Вся наша жизнь сплошной спектакль, но, к сожалению, роли в нем выбираем не мы. Мне же отвели роль предателя, лицемера.
Могла ли я сказать Эдварду всю правду? Конечно. Но я - человек, переживший столько потерь, познавший море боли, как я могла пойти на такой рискованный шаг? Даже если бы шанс того, что убьют Эдварда, был один из миллиарда, я бы не сделала этого. Я не могу так играть с его жизнью, не могу подвергнуть его такому риску… зато я могу причинить ему боль, сильнейшую боль. И вот я сознанием понимаю, что добровольно собираюсь разбить ему сердце, но у меня нет другого выхода. Я сама разозлилась на Эдварда, сама решила приехать к родителям мужа, САМА выключила тот несчастный телефон. Теперь же я понимаю, какая нелепая была обида. Но уже поздно. Это моя вина. Моя. Если бы мой телефон был включен, то я смогла вызвать полицию. Но он был выключен, а родителей Эдварда уже не вернешь.
Карлайла и Эсми увезли. Я никак не могла смириться с их смертью, моё воспаленное сознание отказывалась это принимать. Я не могла поверить, что их больше нет, такое не сразу примешь. Такое не сразу забудешь, это навсегда останется со мной, как выжженное клеймо в памяти. Я уже помечена смертью, вокруг меня все умирают, все кроме меня, и это несправедливо. Я была подавлена, смятена, но я должна жить, должна пройти через это ради Эдварда, только ради него одного. У меня больше никого нет. Если его не станет, ничто не будет держать меня в этом мире, никакая гравитация, ведь нить будет разорвана. Эдвард. Я знала, что он скоро придет, знала, что мне придется разбить его сердце, растоптать душу. Мысль о том, что я буду тем человеком, который принесет Эдварду столько боли, убивала меня, ранила глубоко в сердце, разъедала во мне всё живое. Но если это цена за его жизнь, я заплачу её, не требуя отдачи.
Послышался голос Эдварда, сердце предательски дрогнуло, веки начали слипаться, я готова была потерять сознание, в груди колотил страх, возможность того, что он мне не поверит, возрождала во мне ужас. И вот настал момент, когда мне надо сыграть решающую роль. Я никогда не была хорошей актрисой, но ради мужа я готова на все, пройти через все. Поблизости послышался голос Эдварда, он кричал. Значит... занавес раздвинут, зрители рассажены по местам, спектакль начался.
- Где она? Где? Я не верю в это, она не могла, не могла…
- Мистер Каллен, успокойтесь. Её нашли не связанной, и без каких либо повреждений. Ей заплатили за молчание, и она согласилась, я слышал, она разговаривала об этом с каким-то мужчиной. Я пока об этом никому не говорил, вы знаете, её посадят, это статья. Я делаю это, потому что знаю вас и вашу жену не первый год. Я знал вашего отца десять лет, все годы, которые я проработал в вашей фирме охранником. Мне очень жаль, что жена вас предала. А Карлайл с женой, уже нашли свой покой, соболезную.
- Нет, нет, нет. Я не верю, не верю в это. Она не могла. Белла не могла.
- Не надо так кричать. Вы привлекаете внимание следователей.
Я сглотнула ком в горле. Только не плакать, не перед ним. У меня еще будет время.
Он влетел в комнату, как разъяренный зверь.
Я глубоко вздохнула. Давай Белла, ты сможешь, нужно просто отключить в себе все эмоции и чувства, хотя я была близка к этому. Вскинув голову, я посмотрела на него. Боже, сердце болезненно сжалось от одного его вида. Испуганный, побитый судьбой и насмехающейся жизнью. В душе я ощущала бурю чувств, но на лице у меня не дрогнул, ни один мускул. В голове крутилось одно: «Я смогу, смогу, смогу»...
Он преодолел расстояние между нами в два шага. Схватив меня за плечи, грубо потряс.
Я смотрела в его убитые горем глаза, с каждым его болезным взглядом, тяжелым вздохом, умирала частичка меня. Пережить смерть близких - это сродни разрыва души. Половинка тебя уходит вместе с ними в иной мир. Как я его понимала.
- Скажи, что они врут, скажи, скажи мне. Скажи!
Я смотрела на него стеклянным взглядом.
Как бы я хотела, но я не могу…
- Прости, Эдвард. Сказав тебе, что они не правы, я солгу. А я не хочу тебе больше лгать.
Он смотрел на меня недоверчивым взглядом. Обессилено опустив руки, отшатнулся на пару шагов, словно увидел дьявола.
- Этого не может быть, ты врешь мне! Почему ТЫ мне врешь, – у него уже не было сил кричать, он говорил все это почти шепотом.
Я внимательно всматривалась в его лицо, понимая, что это, возможно, последняя наша с ним встреча. Жадно запоминая каждую частичку его лица, его тела, вдыхая его запах, я понимала, что я его больше не увижу, может быть, только в суде.
Для меня главное было, удостовериться в неприкосновенности Эдварда, а что будет со мной – это уже не важно. Возможно, Эдвард посадит меня, может просто расторгнет брак и выгонит из дома. Возможно… мне плевать. Если Эдварда не будет рядом – это будет уже не жизнь, и нет разницы, как она будет протекать.
- Как, Белла? Как?
- Эдвард, прости, что говорю тебе это в такой трудный для тебя час, но чем отрубать кошке хвост по частям, лучше сделать это сразу, одним махом.
Муж смотрел в мои глаза. Я знала, что он пытался там найти опровержение сказанных мною слов, признаки лжи. Но я была пуста, заморожена, он не найдет там ничего кроме холода.
- Сколько?
Тишина.
- Сколько они тебе заплатили? Я дам тебе больше.
Она разъедает меня как кислота, язык меня не слушается.
- Сколько, мать твою, они тебе заплатили? - проорал он. – Я думал, что знал тебя. Знал с семи лет. ЗНАЛ лучше, чем себя. Как ты могла. как ты могла так поступить с ними.
Я проглотила боль в горле, получив контроль над своей речью обратно.
- Я не убивала их, Эдвард. Я все равно не видела их убийц, мне завязали глаза. Мне очень жаль твоих родителей, ты знаешь, я любила их. Но я не могла ничем им помочь.
- Любила? – с болью в голосе проговорил Эдвард, грустно усмехнувшись.
- Да…
- С любимыми людьми не поступают так, не предают память о них за деньги.
Темнота, она обволакивала меня словно змея, сгущалась надо мной как туча, создавая вокруг меня кокон безысходности.
- Эдвард, твоих родителей я бы не смогла вернуть, а деньги – это отличная возможность стать независимой от тебя и уйти. Извини, но у меня уже месяц есть другой. Может, сказалось то, что мы каждый день проводили вместе с тобой на протяжении многих лет, знаешь, это надоедает видеть друг друга снова и снова, каждый день, – сказала я безразличным голосом.
Каждое сказанное мной слово, как еще одна пощечина для него, каждое слово как плевок в душу, как ржавый гвоздь в сердце. Но мне было намного хуже и больнее. Сейчас я держала себя в руках, но стоит мне остаться наедине с собой, я не смогу себя сдержать. Ни своих слез, ни своей боли.
- Боже! – он схватился за волосы. – Это какой-то страшный сон. Этого не может быть со мной!
Он резко посмотрел на меня.
- Зачем, зачем надо было мне врать! Почему просто не сказала мне, что тебе давно плевать на меня. Я бы отпустил тебя, не смотря на свою боль, - он остановил поток речи, глубоко вздохнув, но потом проговорил тихо:
- Мне мерзко… противно стоять здесь. Когда ты стала такой? Когда изменила себя, почему я не заметил этот переломный момент? Я не узнаю тебя.
Минуту он молчал, просто закрыв глаза. Я была уже на грани, еще чуть-чуть, и я сломаюсь, я не такая сильная какой хочу видеть себя.
- Хотя, знаешь, я уже сомневаюсь, знал ли я тебя вообще когда-то, - он невесело усмехнулся.
- Вчера, когда ты не отвечала на мои звонки, ты была с ним?
- Да… Нет смысла скрывать. Я прикрылась Таней, хотела порвать с тобой, обвинить в измене, - сказала я бесчувственно. Он поднял на меня свои безжизненные глаза. В них творился хаос.
- Зачем, Белла? Зачем ты говоришь мне все это. Топчешь мое сердце окончательно.
Я начала тяжело дышать.
«Боже, Эдвард, я люблю тебя, ЛЮБЛЮ. У меня никогда никого не было кроме тебя и никогда не будет», - я сдерживала себя, чтобы не прокричать эти слова ему в лицо. Я почти справилась, осталось немного времени, а потом я никогда больше не увижу его. Его доброй улыбки, больше не смогу ощутить теплоту его рук, не увижу пленительный взгляд чарующих глаз. Может, только через журналы, я буду искать любой способ лицезреть его, даже если это будет через СМИ.
Он улыбнулся безумной улыбкой.
- Ты думаешь, я отпущу тебя к нему, думаешь дам тебе развод. Ты не хочешь говорить кто убил моих родителей, говоришь, что была в повязке. Хочешь оставить меня в этом дерьме одного, а самой укатить со своим любовником на Канары? Не выйдет детка, ты погрязнешь со мной в этом кошмаре, я потащу тебя за собой, на самое дно. Я найду этого ублюдка, и разорву его на части. Ты не получишь развод. НИКОГДА. Только через мой труп, хотя, может для тебя это уже не проблема.
- Не говори так, – прокричала я. Единственный раз дав волю чувствам. - Я НЕ УБИВАЛА КАРЛАЙЛА И ЭСМИ. Я ЛЮБИЛА ИХ.
- Докажи? – так же кричал на меня Эдвард. – Докажи, что они были дороги тебе. Дай показания.
- Я не могу. Я не видела их, не видела, я не могу дать показания, когда не знаю, кого обвинять.
Балансируя на опасной грани между ложью, которую я должна говорить и правдой, которая так и нарывалась выйти из меня, я посмотрела ему в глаза.
- Все кончено, Эдвард. Мне жаль, – сказала я ледяным тоном.
- Я сказал, и не буду повторяться дважды. Ты не получишь развод. Знай это. Я сделаю все, чтобы предотвратить это. Ты не отделаешься от меня, я не буду нести этот груз один.
Он резко развернулся и вылетел из комнаты.

Секунда… вторая… третья – ничего. А потом, я это почувствовала: боль, вина, потеря, отчаяние вертелись вокруг меня. Неслись по моим венам, бились у меня в сердце. Безысходность ослепляла, заставляла покрыться холодным потом. Неизвестность убивала - вызывая тошноту в груди. У меня до сих пор в голове крутились слова Эдварда. Я боялась, что он выкинет что-то глупое, или наоборот, начнет расследовать глубже.
Обессилено осев на диван, я дала волю всему, что держала в себе - всем чувствам. А потом были бесконечные слезы, слезы, и ничего кроме слез, которые лились из самой души, из разбитого сердца. Красная полоса была перешагнута, все приборы зашкаливали, показывая сбои. Это был конец, конец всему…

Эдвард.

Это был, какой-то кошмар наяву. Моя голова раскалывалась от череды событий, душа разрывалась от потери и боли, сердце разбивалось от предательства, отчаянно сопротивляясь услышанному. Мой разум обволок туман, и мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Я не слышал своих мыслей, от дикого биения пульса в моей голове. Мои чувства… их нельзя описать словами, их не выразишь поступками. Мне хотелось закричать от бессилия. Опрокинув рядом стоящий стол, я с силой потянул себя за волосы, пытаясь избавиться от эмоций и мыслей разъедающих мой мозг.
Карлайл, Эсми! Боже!
Подняв голову к потолку, я громко прокричал:
- За что? За что ты забрал их у меня? Что они сделали, чем заслужили такую судьбу?
Прерывисто дыша, я пытался сохранить здравомыслие. Взамен беспомощности приходила чистая ярость. Ненависть бушующей лавой неслась по моим венам.
- Почему они? Почему?!
Я одним махом потерял самых дорогих мне людей.
Я остался один в этом гребаном мире! Без Карлайла… без Эсми… Белла - это имя, как ржавый нож в мое сердце. Она доставила мне самую большую боль, своими словами она убила во мне все . Она променяла память о моих родителях на деньги, отказавшись давать показания, она, она… В моей голове крутилась она, и я ненавидел это. Ненавидел её, ненавидел себя, за то, что не уберег родителей. Я как никогда жалел, что не умею плакать. За всю свою сознательную жизнь, я не проронил ни одну слезу, а сейчас, сейчас я ненавидел это в себе. Я отчаянно хотел выпустить всю свою душевную боль вместе со слезами, но не мог. НЕ МОГ. В стену полетела хрустальная ваза, разбившись на тысячи мелких осколков, точно так же, как мое сердце. Я хотел заглушить ноющую боль во всем теле, но не знал как? Как? Этот вопрос душил меня своей неизвестностью. Как она смогла так поступить? Как?..
- Эдвард! - услышал я голос Тани. Она стояла в дверях и плакала, смотря на меня.
- Боже, Эдвард, мне так жаль, - она подлетела ко мне, и заключила в объятия. - Эдвард, все будет хорошо, хорошо… - шептала она.
- Нет, Таня, хорошо уже никогда не будет. Я потерял семью, я потерял себя…
- Не говори так, мы справимся. Я помогу тебе. помогу всем чем могу. Мне сказали, что их убили – это так ужасно.
- Спасибо, Таня. Но мне уже никто не поможет. Я навсегда погряз в этом, в боли и тьме.
- Ты справишься. Я знаю, ты сильный. Я возьму на себя расследование, я знаю, что тебе будет тяжело этим заниматься, а ты организуй похороны. Мы вместе пройдем через это.
- Спасибо… ты не представляешь, как сейчас мне нужна поддержка.
- Эдвард?! – донесся заплаканный голос Элис.
Таня резко напряглась и отпустила меня.
- Элис!
Она подбежала ко мне и упала в мои объятия.
- Господи, Эдвард, я не могу поверить, что их больше нет!
- Я тоже, Эли, это ужасно.
Я усадил нас на софу, она плакала в моих объятиях.
- Эдвард, почему Джозеф (бывший охранник компании Карлайла) говорит про Беллу такие ужасные вещи. Ты слышал его, он сказал, что рассказал тебе.
Сердце запнулось на секунду, а потом пустилось в бешенный скач.
- Эли, как бы тяжело нам сейчас не было, но это правда.
Она начала вырываться из моих объятий, я отпустил её.
Сестра вскочила и встала напротив меня, я поднялся за ней.
- О чем ты говоришь? Ты веришь всему, что говорят? – кричала она на меня. Зачем она так со мной? Мне и так больнее всего.
- Это правда, Элис… - она не дала мне закончить мысль.
- Это ложь, гнусная ложь!!!
- Она сама мне в этом призналась. Это нелегко принять, но это так, Элис! Она променяла нас на деньги. Пока я, сломя голову, и, бросив командировку, несся обратно, переживая, боясь того, что она не берет трубку. А она, что делала она в это время? А я отвечу - она кувыркалась с каким то парнем, за моей спиной!
- Но это неправда, Эдвард, неправда. Белла была весь день с нами, со мной и Розали, а только на утро уехала сюда!
- Хватит! Прекрати это! Зачем ты её защищаешь?
- Я никого не защищаю, я говорю правду! Да пойми же ты, это ведь Белла. Белла, девушка, которая безумно тебя любит. Человек, который месяц оплакивал смерть морской свинки. Она не могла, не могла так поступить. Белла и муху не обидела за всю свою жизнь. Я никогда в это не поверю.
- Замолчи, Элис, – мне хотелось закрыть уши и не слушать больше этого. Её слова приносили большую боль.- Ты не хочешь слышать правду? Почему ты отрицаешь её измены? – ужасная догадка ядовито змеёй окольцевала меня, я не мог в это поверить. – Или ты знала? – прошептал я. Она непонимающе смотрела на меня, заплаканными глазами. – Знала о её любовнике? Знала, но ничего не сказала? – Элис в шоке смотрела на меня, тяжело дыша. Что все больше подтверждало мои догадки.
- Вы обе, ты и Розали. Вы обманывали меня вместе с ней! - проорал я.
Она вздрогнула и прошептала.
- О чем ты говоришь? Ты хоть сам себя слышишь? Какой, к черту, любовник? – с каждым словом её голос повышался и приближался к истерике. – Что за бред, Эдвард. Я не знаю, почему она тебе это сказала, но Белла была с нами. Спроси у Эммета и Джаспера, если не веришь МНЕ!
- Нет, Элис, они поддержат вас в любом случае. Это не вариант.
- Не вариант? Ты обезумел. Ты не понимаешь, что говоришь. Тобой руководит отчаяние.
- Хватит, Элис. Я больше не хочу это слушать. Я больше НЕ МОГУ слышать твои жалкие попытки её оправдать.
Меня все предали, все. Это мерзкое чувство – одиночество, охватило меня. Подчинило меня своей воле. Я никогда не забуду этот день. День, который отмечен черным крестом в моем календаре судьбы. День, когда рухнул мой мир, а я стоял на руинах своей жизни.
- Я не знаю, почему она сказала тебе это, но я никогда в это не поверю. Я не сумасшедшая. Она была с нами, – такое ощущение, что она разговорила с собой, смотря бегающим взглядом в окно.- Я выясню, почему она врет тебе.
Резко вскинув свой взгляд на меня, Элис спросила твердым голосом.
- Где она?
Я растерялся от её уверенности.
- ГДЕ ОНА?!
- В гостиной.
Она кивнула и вылетела из комнаты. Я не мог здесь больше находится. В этом доме, в этой комнате. Развернувшись, я вылетел из этой комнаты. из этого ада.

Белла.
Сидя на диване, я обхватила себя руками. Мечтая только об одном – исчезнуть, провалиться сквозь землю, раствориться в воздухе. Или вообще никогда не рождаться в этом циничном мире, во времени, где во главе стоят власть и деньги, там, где люди давно потеряли себя, потерялись в этом безумии, погрязли во лжи и тщеславии. Я не видела ничего вокруг, лишь горькие слезы безутешно лились из самого сердца, заблудшей души, которая уже никогда не найдет своего покоя.
Мои душевные терзания прервал чей-то настойчивый голос. Подняв голову, я потерянным взглядом взглянула на источник шума.
Элис…
- Белла, Белла, ты слышишь меня?
- Элис.
Я не готова была к этому. Я больше не могу лгать. Мое тело было истощенно как физически, так и морально.
- Элис!
Я притянула её к себе и крепко обняла, и мне было плевать, если она оттолкнет меня. Но Эли не оттолкнула меня, а наоборот притянула к себе крепче.
- Боже, Белла, что ты творишь. Я не понимаю, зачем ты наговорила все это Эдварду.
Нет, я замерла неспособная вздохнуть.
Резко отстранившись, я посмотрела на неё, она плакала.
- О чё-ёмм ты говоришь?
- Не надо, Белла, прошу тебя. Скажи, зачем тебе это? Зачем врать? Эдварду и так больно, что ты хотела этим добиться.
Я не была готова к этому разговору, она застала меня врасплох.
- Н-но-о это правда, - заикаясь, ответила я.
- НЕТ! Ты можешь запудрить мозги ничего не соображающему Эдварду, или глупой полиции, но не мне. Я знаю тебя слишком хорошо, знаю, что ты солгала Эдварду, сказав, что была с каким-то мужчиной, а не с нами. Может Эдвард и поверил тебе, но я… я знаю, что это ложь, - она перевела дыхание, а я не могла остановить слезы и взять себя в руки, я не могла отступить, не после того, через что я уже смогла пройти.- Я только не могу понять, зачем, зачем тебе это надо. Почему ты пошла на это?
Я молчала, не в силах вымолвить ни слова, глотая всю боль и обиду на жизнь, которая стальным комом засела мне в горло.
- Отвечай, только не молчи! Я хочу знать правду!
Я не выдержала и тоже начала орать на нее.
- Нет правды, Элис, НЕТ. В этом мире нет никакой гребаной правды. Ты всегда была слишком наивна и не замечала очевидного. Все, что рассказал тебе Эдвард правда.
Она начала истерично смеяться.
- Из нас двоих, наивной всегда была ты! Если это все правда, тогда скажи, зачем ты наврала мужу, что была с другим мужчиной , а не с нами, зачем?
Я отвела взгляд.
- Не смей. Даже не думай! Смотри на меня! Если ты такая мразь, какой хочешь показаться, скажи мне это, смотря в глаза! СКАЖИ! И я поверю тебе, сама обвиню в двуличии! СКАЖИ!
Она замолчала на полминуты, а я не могла выполнить её просьбу. Я не смогу сказать ей все то, что сказала Эдварду, при этом смотря в глаза. Я не готова, мне не дали времени повторить свою роль, не дали морально подготовиться к зрителям.
- Что ты молчишь! ДАВАЙ! Скажи мне это, глядя в глаза! СКАЖИ…
Это был предел. Это было слишком для одной меня. Слишком больно, слишком невыносимо. Смотря на неё диким взглядом, я прокричала:
- Я не могу! Я НЕ МОГУ ТЕБЕ ЭТО СКАЗАТЬ! ДОВОЛЬНА?! – меня всю колотило, крупная дрожь пробирала все мое тело и обволакивала сознание.
Она замолчала от моего всплеска эмоций, я напугала её.
- Прости, Элис, но я не могу, – прошептала я. – Не заставляй меня делать это, пожалуйста, Эллис, не задавай мне вопросов, пожалуйста, – она молчала. – Есть вещи, которые не подвластны нам. Я не в силах побороть судьбу или что-либо изменить. Это мой крест, и я буду носить его, чего бы мне это не стоило. Просто поверь мне, Эл.
Она никак не реагировала, смотря на меня не мигающим взглядом.
- Элис? - испуганно позвала я, вставая с дивана. - Элис, Эл, не молчи, ты меня слышишь? - она не отвечала.
- ЭЛИС! - только успела прокричать я, прежде, чем та упала на пол.
- Господи, Элис…

***************************************************

Наверное, многие из вас обвинят Эдварда в том, что он поверил Белле, и поругался с Элис, но не спешите. Те, кто никогда не сталкивался со смертью близких не поймут его. Его действий и эмоций. Помнится, одна из читательниц сказала, что ей кажется, что я сама проходила через это, в чем – то она была права. Действительно, в моей жизни было такое (слава Богу, это не были мои родители), и, описывая эмоции Эдварда, я невольно вспоминала себя, и поверьте мне, в такой момент ты не контролируешь себя. Ни свои действия, ни поступки. В общем, я вспомнила, поплакала, и больше не хочу вспоминать ЭТО. Я не люблю об этом говорить. И никому не пожелаю, пережить смерть близкого человека.
Помню, как вы не понимали чувства Эда и Беллы во второй и третьей главе, но теперь прочитав, вы взгляните на них по - иному.
Может глава получилась немного сумбурная, потому что мне было сложно её писать, и я старалась поскорей закончить её. Как всегда приветствуется обоснованная критика.
В общем, я сказала вам все, что хотела. Надеюсь, вам то же есть, что сказать мне на

Форуме.


__________
Бета - kukusa