Съемки длились уже почти месяц. Было отснято видео наших тренировок на льду и разминок в зале. Было очень много смешных моментов и как, оказалось, сниматься в кино было очень весело. Может быть из-за того, что рядом со мной был Эдвард, который всегда поддерживал меня. Сегодня нас ожидали съемки в городе.
Сам фильм заключался в том, что моя героиня - умная и амбициозная фигуристка Джеки Дорси годами тренировалась для того, чтобы в один прекрасный день взойти на чемпионский пьедестал. Но все ее мечты готовы развеяться в прах буквально накануне Зимней Олимпиады! А все из-за того, что ее родители-тренеры настояли, чтобы она выступила в паре с перспективным фигуристом Алексом. Беда в том, что отношения партнеров сразу не сложились. Ее бесит его неуправляемость и дефицит воли к победе, он не в восторге от ее спортивной одержимости. Впрочем, не все потеряно! Упорно тренируясь вместе, герои все лучше и лучше понимают друг друга. Чем лучше их взаимопонимание, тем они ближе друг к другу. Но чем они ближе, тем сложнее Джеки и Алексу оставаться в рамках чисто профессиональных отношений и сосредоточиться на гонке за олимпийским золотом…
Роль моих родителей должны были сыграть Карлайл и Эсми. В прошлом они были парой, так что отлично подходили под тип родителей Джеки. Но только нужно было видеть лицо моей матери, когда ей сказали, что она должна играть влюбленную в своего мужа, Карлайла, женщину. Маме почему-то это не понравилось, и в результате наш ужин был бесповоротно испорчен слишком большим количеством соли. На все неудовольствия с нашей стороны мама отвечала, что она же должна влюбиться в отца Эдварда, так что терпим, она вживается в роль.
Но я должна была признать, что в последний месяц с моей мамой происходило что-то странное. Как только Карлайл входил в комнату, она сразу же поднималась и говорила, что у нее есть другие дела. Они вообще почти не общались друг с другом дома, разве только фразами «передай соль/перец, пожалуйста» и больше ничего. Но вот когда они были на льду… Мы с Эдвардом не могли наглядеться, когда Карлайл и мама показывали нам какое-то движение. Это была чистая поэзия движений. Когда я в первый раз попыталась спросить у мамы, почему она бросила спорт, а точнее, почему она перестала общаться с Карлайлом, я как будто уперлась в бетонную стену. Мама отгораживалась, отвечая как-то странно, и всегда старалась поскорее закончить этот разговор.
Сегодня у нас с Эдвардом были съемки в городе, на пляже, где мы с ним знакомимся и в гостинице, где я отшиваю его. Где-то около восьми часов вечера мы уже закончили, съемочная команда осталась довольна отснятыми материалом.., Мы с Эдвардом были свободны.
- Давай прогуляемся по пляжу? – предложил он, и я согласилась.
Взявшись за руки, мы пошли по пустому пляжу, поскольку после съемок еще не сняли ограждения, и мы могли побыть в относительном одиночестве.
- Устала? – спросил Эдвард.
- Нет, - я повернулась к нему и улыбнулась. – Просто я не ожидала, что съемки окажутся не тяжелым трудом, а скорее удовольствием.
- Что ж, я тоже не ожидал. Оказывается, очень много зависит от партнера.
- И не говори. Оказывается, можно наслаждаться фигурным катанием и при этом кататься не одной, - мы остановились и опустились на песок, где до этого просидели насколько часов, пока снимали нужную нам сцену.
- Рад, что тебе понравилось парное катание, - проговорил Эдвард. – Слушай, а пошли развлечемся? – предложил он через несколько минут, что мы просидели в тишине, слушая шум прибоя.
- Что ты подразумеваешь под словом «развлечемся»? – осторожно спросила я.
- Не переживай, ничего криминального, - улыбнулся он и поднялся с песка, протягивая мне руку. – Пошли.
Я вложила свою руку в его в таком уже привычном за этот месяц жесте, и Эдвард легко поднял меня с песка. Я шла за ним, пытаясь понять, куда мы идем. Мы все еще шли по пляжу и приближались к огням парка развлечений.
- Ты серьезно? – удивленно проговорила я, смотря на Эдварда.
- Конечно. Чем не способ забыть хоть на несколько часов, кто мы и просто побыть детьми.
- Замечательная мысль, - проговорила я, и мы отправились кататься на аттракционах.
После того, как не осталось ни одного, на котором мы не побывали, мы перешли в секцию к настольным играм. Мне особенно приглянулась одна игра, где нужно было бить мягким молотком по вылезающим головам лягушек. Но как потом оказалось, это была не самая светлая мысль. Сначала вместо головы лягушки, я ударила себя по пальцу, потом мы с Эдвардом почти одновременно ударили по одной и той же голове и нам это понравилось. Мы начали сражаться друг с другом вначале на столе, а потом уже и просто стараясь ударить друг друга этими мягкими молотками. Мы резвились и веселились, вокруг нас уже собралась толпа, но сегодня нам было все равно. Мы были обычными людьми, а не звездами фигурного катания. Когда мы вдоволь наигрались, то пошли обратно на стоянку, где был припаркован мотоцикл Эдварда, на котором мы приехали в город.
Мы шли босыми ногами по песку, на который время от времени накатывали волны, омывая нас. Неожиданно руки Эдвард сомкнулись у меня на талии, а в следующее мгновение он закружил меня на месте. Я раскинула руки в стороны и наслаждалась подаренными ощущениями. Как только мои ноги коснулись земли, Эдвард притянули меня к себе и поцеловал.
- Нам нужно возвращаться домой, - проговорила я, оторвавшись на мгновение от него.
- Успеем, - отмахнулся Каллен и снова поцеловал меня. А я и не возражала. Впервые в жизни мне действительно было плевать на распорядок дня, на спортивную дисциплину. Мне хотелось быть именно здесь, именно с Эдвардом. Стоять под луной на берегу океана, слушать прибой и целоваться.
***
Дверь моей комнаты резко открылась, ударившись об стену.
- Карлайл Каллен, где, черт побери, твой сын и что он делает с моей дочерью? – услышал я крик разъяренной фурии. Я бросил беглый взгляд на материал, над которым работал, затем закрыл окно на мониторе ноутбука и прежде чем повернуться к Эсми, посмотрел на часы. Было всего лишь полдвенадцатого.
- Эсми, успокойся, - проговорил я, поднимаясь.
- Успокойся? Ты на часы смотрел? Уже полдвенадцатого. Как же их режим? У них обоих завтра съемки и тренировка. О чем они думают? – возмущалась Эсми. – Нет, я понимаю Эдварда. Он вырос весь в отца, но моя Белла…
- Так, а вот тут постой. Что ты хочешь сказать «весь в отца»? – теперь уже я начал кричать.
- Как что? Это же ты вечерами напролет пропадаешь в компаниях красивых женщин. Как же, каждый таблоид пишет – «Новая неделя и у тренера Карлайла Каллена новая пассия». Так что не удивительно, что у такого отца вырос точно такой же сын.
- Эсми, успокойся, - предупредил я, начиная злится по настоящему. Эти журналисты со своими досужими домыслы уже достали меня. Так что сейчас Эсми ступила на тонкий лед, и если она не будет выбирать слова…
- Не могу, - ответила она. – Моя дочь сейчас непонятно с кем и непонятно где. Как я могу успокоиться?
Мои руки сомкнулись на ее плечах и слегка встряхнули. – Прекрати так говорить, слышишь. Эдвард ответственный парень. Вероятно, они пошли погулять.
- Погулять? Да они же не знают города. Какое тут может быть погулять, Каллен? – кричала Эсми.
- Они не маленькие. Все-таки Эдварду уже двадцать четыре, да и Белла уже давно не ребенок. Ей почти двадцать, если ты забыла. Как-то разберутся, - Эсми вырвалась из моих рук и сердито посмотрела на меня.
- Если с Беллой что-то случится…
- Что с ней может случиться? – огрызнулся я.
- Если твой сын хотя бы пальцем тронет мою девочку…
- Эсми, не будь слепой. Наши дети влюблены друг в друга, разве ты этого не видишь? – кажется, мои слова отрезвили ее. – Разве ты не видишь, как льнет Белла к Эдварду на тренировках, как нежно он прикасается к ней, как осторожен, когда они выполняют очередной элемент. Ты видела, что все свободное время они проводят вместе. Они уже влюблены друг в друга, - проговорил я.
- Нет, - выдохнула Эсми. – Нельзя… - я увидел, как она застыла, и хотел было подойти к ней, но она остановила меня. – Стой, где стоишь, Каллен.
- Эсми?!
- Прости, но я не могу этого допустить. Моя дочь не должна полюбить твоего сына. Я не хочу, чтобы наша история повторилась, - прошептала она.
- А что такого плохого было в нашей истории? – тихо проговорил я с горечью. – Разве мы не были счастливы? Разве ты не была счастлива? – я сделал ударение на «ты».
- Была, - всхлипнула Эсми, - до тех пор, пока ты меня не предал. Пока не растоптал мою любовь и не выбросил меня как что-то ненужное, - ее слезы так и не пролились, потому что она все еще злилась и это помогало ей сдерживать их.
- Выбросил?! Я?! – теперь пришла моя очередь злиться. – Это кто еще из нас ушел: ты или я?! Кто убежал, бросив все, ради чего мы жили? Мне кажется, это был не я.
- Нет, Каллен, ты ошибаешься, это был как раз ты. Ты растоптал нашу любовь, когда переспал с Ириной, - выкрикнула она.
- Точно, Ирина, - проговорил я с сарказмом. – Эсми, может, хватит? После стольких лет это уже не причина. Вспомни сама, сколько раз я просил у тебя прощения за то, что сделал. Сколько раз я говорил тебе, что люблю. Но нет, ты решила уже все для себя. Не дала мне второго шанса. Ты ушла, громко хлопнув дверью. И не надо меня перебивать, - проговорил я, когда Эсми хотела что-то сказать. – Ты ушла и встретила своего Чарльза. Ты встречалась с ним, делая мне больно. И ты это отлично понимала. Я изменил тебе раз, а ты продолжала изменять мне многократно. Ты ходила на свидания, ты, в конце концов, спала с ним. А я ведь любил тебе тогда. Я любил тебе весь тот год, когда ты вытирала об меня ноги. Я понимал, что не нужен тебе, но любил. Черт, - выругался я, не в силах больше держать в себе то, что накопилось за 25 лет. Я запустил пальцы в волосы на затылке и развернулся спиной к ней. Сделав медленный вздох, я опустил руку и повернулся к женщине, которую любил когда-то. – Эсми, ты уничтожила меня в тот день, когда сказала, что уходишь. И не потому, что уничтожила мою мечту на золотую медаль. Нет, ты убила меня, когда сказала, что беременна от него, что выходишь замуж. Я не мог поверить, что это правда. Ведь я как дурак надеялся, что у меня еще есть время, что я смогу вернуть тебя. Я как дурак пришел тогда к тебе, я хотел просить тебя стать моей женой, - Эсми ахнула и прижала ладонь к губам. Вот теперь по ее щекам потекли слезы. – Я хотел предложить тебе свою руку и сердце, но как оказалось, они были тебе не нужны, - мой голос утихал с каждым словом. – Я предал тебя раз, причинив боль, но ты отомстила мне за это самым изощренным способом. Ты бросила меня, ушла к другому. Господи, если бы ты только знала, как мне было больно, когда ты сказала, что беременна, - проговорил я, опускаясь на кровать.
- Карлайл, - Эсми подошла ко мне и опустилась рядом, - я не знала, - прошептала она.
- Конечно же, ты не знала, - я закрыл глаза и грустно улыбнулся. – Я слишком сильно увлекся спортом, чтобы думать о чем-то другом. Я бредил этой золотой медалью…
Мы ненадолго замолчали. – А могло бы быть все по-другому? – спросила Эсми неожиданно. – Ты бы сделал мне предложение, зная, что я беременна от другого?
Я поднял голову и посмотрел на нее. – Сделал.
- Даже несмотря на то, что тогда тебе пришлось бы воспитывать ребенка от другого мужчины? – похоже мой ответ удивил ее.
- Эсми, как же ты не понимаешь? Это не был ребенок другого мужчины. Это был
твой ребенок. Это ребенок был частью тебя, и мне было плевать, что ее отцом был не я.
- Я не могу поверить, - выдохнула она.
- Я понимаю. Тот год сильно изменил наши отношения, впрочем, как и меня. Я верю, что ты действительно считала, что я разлюбил тебя. Но я просто дал тебе свободу. Ту, о которой молили меня твои глаза. Я же видел, что тебе больно быть со мной. Что от моих прикосновений на тренировках ты сжимаешься. Вспомни ту первую неделю, после того, что случилось на соревнованиях… - мой голос сорвался, я не сам не смог продолжить и не удивился, когда увидел, как боль затопила ее глаза. Да, я не хотел причинить ей боль, но нам наконец-то нужно было во всем разобраться. Двадцать пять лет долгий срок. Пришла пора расставить в нашем прошлом все по местам. – Ты пришла на тренировку с красными от слез глазами. Ты была невероятно бледна и устала. Ты была сломлена. Я сломал тебя. Господи, если бы ты только знала, как мне было больно смотреть на тебя. Берти заставил нас кататься, но ты все время старалась отстраниться от меня. Я был противен тебе, - я закрыл глаза и опустил голову. Я слышал прерывистое дыхание Эсми рядом со мной и понимал, что сейчас мы оба страдаем от той старой боли. – Те шесть часов тренировки были для нас обоих пыткой. Я пытался как можно реже прикасаться к тебе, чтобы ты не отстранялась от меня. Чтобы тебе не было снова больно из-за меня. Но Берти только злился и гонял нас по кругу.
- Карлайл… - прошептала она, и я посмотрел на Эсми.
- Но знаешь, может это и к лучшему, - я слабо улыбнулся и поднялся с кровати. Нет, эта ночь не лучшее время. Слишком больно все же это вспоминать. – Мы были вместе десять лет. Мы влюбились, когда были подростками. Признайся, ведь никто не ожидал, что наши чувства продержаться столько? – я повернулся к ней. Эсми слабо улыбнулась и кивнула. Мы вспомнила все те сплетни о том, что наша любовь – рекламный трюк, что наши чувства не больше, чем вымысел. – Пока я не потерял тебя, я и сам до конца не понимал насколько глубоки были мои чувства к тебе. Настолько ты была нужна мне. А когда потерял, понял, что сделаю все, чтобы ты была счастлива. Однажды причинив тебе боль, я не хотел стать ее причиной во второй раз. Поэтому когда ты стала встречаться с Чарльзом, я отошел в сторону. Я позволил тебе быть с ним… - мои руки сами сжались в кулаки, когда я вспомнил то время. Меня удивляло, что Эсми так долго молчит. Когда я посмотрел на нее, увидел слезы, которые молча текли по ее лицу.
Я мог бы продолжить, рассказать, что чувствовал все то время, что она встречалась с другим, но остановился. Эсми было больно. Я причинял ей боль. Поэтому я замолчал и отошел к окну, увидев, как во двор въезжает мотоцикл Эдварда. Я смотрел, как он соскочил с него и помог слезть Белле. Как нежны и осторожны были его движение, когда он снимал ее шлем. А затем его руки обвились вокруг ее талии, и он наклонился, нежно целуя ее. Мои губы растянулись в улыбке. Что бы мы с Эсми не делали, судьба пошла на новый виток, сведя наших детей вместе. И единственное, о чем я сейчас молился, чтобы их судьба была другой. Чтобы у них было другое окончание.
... что 
0
