Название: Сияя только для тебя
Автор: -
Жанр: Romance
Рейтинг: G
Саммари: Гордость. Обожание. Любовь. Всего этого в твоем взгляде мне вполне достаточно для того, чтобы жить. Жить, сияя только для тебя.

______________________

Кристен не знала, куда себя деть. Через считанные часы ей предстояло появиться на красной дорожке Каннского кинофестиваля и вместе со своими коллегами представить свой новый фильм «На дороге». Это мероприятие высшего уровня, и, конечно, девушка, еще несколько лет назад не подозревающая, что появится на престижном киносмотре, как непосредственный участник, безумно нервничала. Ей казалось, что ее стилист опаздывает, но при очередном мимолетном взгляде на часы Кристен убедилась, что это не так, и до приезда Робин есть еще время, хотя она и должна появиться в течение получаса. Неожиданно раздался стук в дверь, и девушка подскочила со стула у столика с зеркалом в спальне, чтобы мгновение спустя подбежать к двери номера и приветливо ее распахнуть. Кристен не посмотрела в глазок, будучи уверенной, что это Робин, которая решила приехать раньше, и поэтому даже не взглянула в сторону вошедшего.

- Слава Богу, что ты уже здесь. Я так нервничаю, Робин, - произнесла Кристен, развернувшись спиной к двери, и только спустя минуту молчания поняла, что что-то не так.

Девушка чувствовала на себе пристальный взгляд и по своим ощущениям знала, кому он принадлежит. Кожа покрылась мурашками, стремительно расползающимися по телу, а самой Кристен показалось, что температура в номере подскочила на несколько градусов вверх.

- Я знаю, что ты нервничаешь, - произнес бархатный с хрипотцой голос, после чего раздался щелчок замка, и жалобно заскрипел пол под приглушенными тонким паласом шагами Роберта, а в том, что это именно он, не было никаких сомнений.

Кристен вдохнула приятный аромат его парфюма, спиной ощущая, что любимый находится не дальше, чем в пяти сантиметрах от нее, и она знала, что достаточно обернуться, чтобы оказаться в его надежных, крепких и нежных объятьях. Роберт, покидая тремя минутами ранее свой номер, чтобы оказаться рядом с любовью всей своей жизни, знал, что она чрезмерно сильно волнуется, и думал только о том, что необходимо ее поддержать и внушить ей уверенность в себе. Но когда перед ним резко распахнулась дверь, и девушка, судя по своим словам не ожидающая его, повернулась спиной, мужчина забыл первоначальную цель своего визита, замерев на пороге, и даже не сразу нашел в себе силы переступить через него. Все, что он видел, это Кристен и ее маленький шелковый халатик, который был невероятно коротким и открывал потрясающий вид на гладкие красивые ноги девушки, сияющие в дневном свете. Роберту захотелось коснуться их и вновь ощутить под кончиками своих пальцев их нежный бархат, поэтому он до минимума сократил расстояние до любимой, которая застыла, как статуя. Лишь ее вмиг участившееся дыхание красноречиво объяснило мужчине, что он на верном пути, и Кристен дрожит всем телом уже не от волнения по поводу показа своего нового фильма. Роберт подошел вплотную к любимой и одним быстрым движением перекинул ее длинные шелковистые волосы, которые он так любит, на одну сторону, тем самым открывая себе обзор на тонкую девичью шею.

- Сейчас не самое подходящее время, - возразила Кристен, но ее голос был неуверенным, поэтому она была не услышана Робертом, который лишь улыбнулся сам себе в ответ на заявление любимой и, по-хозяйски расположив свою левую руку на ее талии, прижал к себе. - Я не шучу, Робин скоро будет здесь, - предприняла еще одну слабую попытку девушка, и в ней боролись друг с другом две сущности. Одна хотела забыть обо всем и отдаться на милость любимому мужчине, наплевав на приближающийся приезд визажиста и скорый выход на красную дорожку. Другая же сторона не могла подвести коллег по съемкам и пыталась отстраниться от мужского тела, но делала это не слишком убедительно, поэтому пока что уступала свои позиции. – Роберт, - прошептала Кристен, но ее возглас потонул в требовательном, но нежном поцелуе любимого, который резко развернул девушку лицом к себе, одновременно скользя руками по ее ногам, как и мечтал.

Она больше не могла сопротивляться его напору, и ее ручки энергично взметнулись вверх, начав играть с кончиками его волос. Роберт начал развязывать пояс халата, стараясь при этом не разрывать страстный поцелуй с любимой, но ему пришлось это сделать, когда воздух в легких исчерпал себя. Кристен вцепилась в мужские плечи, туго обтянутые плотной тканью клетчатой рубашки, и откинула голову назад, потому что Роберт блуждал своими мягкими и влажными от поцелуев губами по ее шее, ощущая биение сердца самой любимой девушки на свете. В какой-то момент им завладела первобытная страсть, и мужчина, подхватив любимую на руки, прижал ее к близлежащей стене, не позволяя вырваться из своего плена. Кристен и не стремилась к этому и, наоборот, прижималась всем телом к Роберту, который настойчиво гладил ее обнаженный живот, заставляя девушку выгибаться дугой навстречу своим прикосновениям. Лбы влюбленных соприкоснулись, а они сами, не отрываясь, смотрели в глаза друг друга, без слов признаваясь друг другу в любви лишь одними взглядами, и не прекращали улыбаться. То, что они чувствовали, когда оставались наедине, непросто объяснить словами. Это не просто эмоциональная привязанность, усиливающаяся с годами, не просто физическое влечение, подпитываемое периодическими разлуками, и даже не просто любовь, делающая все остальное неважным за исключением стремления выразить ее всеми возможными способами и поступками, а не только словами. Это все вместе, это единение душ, это безусловное счастье, над которым ничто не властно. Кристен чувствовала покалывание в тех местах на коже, которых касался любимый, и ее сердце понеслось вскачь, когда руки Роберта, на несколько мгновений коснувшись кончиков женских пальчиков, зарылись в темные пряди волос, покрывающие, словно вуалью, плечи девушки. Влюбленные так были увлечены друг другом, что не сразу расслышали стук в дверь, но когда он повторился, то Кристен постаралась мягко оттолкнуть любимого, но это оказалось не так-то просто сделать. Роберт лишь усилил хватку своих рук на талии девушки, отыскав между их телами свободное пространство и заполнив его собой. Человек за дверью был настойчив, не оставляя попыток попасть в номер, поэтому Кристен прошептала на ухо любимому:

- Наверное, это Робин, которая выбьет дверь, если я не открою. Мне пора, прости, - девушка послала Роберту извиняющийся взгляд и в ту же секунду покачнулась, когда перестала ощущать спиной стену. – Вечером, - пообещала Кристен, собираясь подкрепить свои слова соответствующим поцелуем, и провела пальцем по нижней губе любимого, который вскоре заменили теплые и мягкие девичьи губы. – Мы продолжим с того, на чем остановились, - продолжила девушка, когда с трудом заставила себя оторваться от Роберта и, положив свою руку ему на спину, повела его к двери, нежно подталкивая вперед.

Открыв ее, Кристен поприветствовала своего визажиста, которая лишь кивнула парню и юркнула в номер, скрываясь в комнате, после чего Роберт понял, что он будет только мешаться и, одарив любимую напоследок ласковым взглядом и будоражащим кровь поцелуем в уголок губ, переступил через порог, намереваясь вернуться к себе. Кристен несколько секунд смотрела вслед его удаляющейся по коридору фигуре, но ей пришлось вернуться к делам насущным, когда в номере, эхом отскакивая от стен, раздался непоколебимый, с нотками зарождающегося недовольства, голос Робин, которым она звала девушку. Сидя в кресле, она почти засыпала, пока вокруг крутился ее визажист, и лишь иногда открывала веки, чтобы посмотреть промежуточные результаты трудов Робин. В остальное время Кристен думала о чем угодно, только не о приближающемся выходе на ковровую дорожку. В большинстве своем из головы девушки не выходил любимый, который пытался скоротать время за просмотром телевизора и порой начинал жалеть, что ему не нужно так много времени, как девушкам, чтобы привести себя в порядок и собраться для торжественного выхода. Роберту предстояло присутствовать на премьере нового фильма любимой о друзьях, отправившихся в путешествие навстречу пьянящему чувству безграничной свободы, неизведанному миру и самим себе, но мужчина думал только о том, в каком платье появится его девушка. Как он ни старался выведать у нее эту информацию, Кристен не обмолвилась ни словом даже о самых малозначительных деталях наряда, лишь сказав, что придет время, и он сам все узнает. Ничто не мешает так спокойно жить, как секреты и тайны, поэтому Роберт был несказанно счастлив от того, что ему осталось не так долго мучиться неизвестностью. Его накрыло облегчение, когда в дверь постучали, и спустя мгновение, услышав разрешение на это, в номер вошли его телохранители в сопровождении его, так называемой, команды поддержки, так же приехавшей в Канны вслед за своим подопечным. Роберту надоело находиться одному в четырех стенах, и он был готов к утомительной процедуре сборов, если это означало, что вокруг него кто-нибудь постоянно вертеться со своими наставлениями и выражать мнение о его внешнем виде. Костюм заранее был подогнан по статной мужской фигуре, идеально выглажен, поэтому с облачением в него не возникло ровным счетом никаких проблем, чего нельзя было сказать о галстуке. Роберт крутил его в руках, периодически косясь то в сторону телефона, чтобы позвонить любимой и попросить ее о помощи, то в сторону двери, чтобы просто сходить к ней и, наконец, получить свой завершенный образ. Но в то же время мужчина понимал, что у Кристен и без него дел полно, поэтому вновь и вновь накидывал на себе шею галстук, но так ни разу и не приступил к его завязыванию.

- А можно без галстука? – в какой-то момент крикнул Роберт, ни к кому конкретно не обращаясь, смотря на себя в высокое, во весь рост, зеркало в шкафу-купе, стоящем в комнате, которая не несколько дней стала его. Она была просторной и очень светлой, во многом благодаря широкому окну, кипящую за которым жизнь скрывали воздушные занавески. – Достало, - с раздражением воскликнул он, кинув галстук на кровать и поправив рубашку и пиджак.

- Можно? – послышался с той стороны двери приветливый женский голос, и вскоре его обладательница вошла в спальню, немного помедлив на входе и лишь потом подойдя к Роберту.

Он сразу же узнал в ней помощницу Стефани, своего агента, которая в этот раз не смогла поехать в Канны и отправила вместо себя Мишель, достаточно высокую и вполне милую девушку с короткими светлыми волосами, едва достающими ей до плеч, и серыми глазами с незначительными вкраплениями более темного оттенка. Мишель лишь мгновение посмотрела в глаза Роберта, а потом ее взгляд опустился вниз, на его руки, которыми он протягивал ей еще недавно отброшенный в сторону черный галстук. Девушка вытащила данную деталь гардероба из мужских пальцев, в которых он был зажат, и Роберт был благодарен Мишель за то, что при этом она изловчилась и даже не задела кожу его рук. Мужчине и так было не по себе от того, что при завязывании галстука его будут нечаянно касаться не руки Кристен, а руки неизвестной девушки. Все было не так, как ему хотелось бы. Роберт желал, чтобы прямо перед ним сейчас стояла любимая, с теплотой во взгляде не сводящая с него глаз, чтобы она помогала ему с этим несчастным галстуком, нежно дотрагиваясь до вздымающейся мужской груди, что совершенно не скрывали ни идеально сидящий черный пиджак, ни кристально-белая рубашка без единых складок. Но Кристен тут не было, и с этим нужно было смириться, воспользовавшись помощью Мишель, что и сделал Роберт. Но все же забыть о том, что его касаются руки не любимой, было невозможно, хотя он и пытался отстраниться от этих мыслей и представить, что рядом любовь всей его жизни.

- Вот и все, - наконец, сказала Мишель, и Роберт с трудом сдержал свою радость и постарался улыбнуться девушке, как можно дружелюбнее.

В конце концов, она не виновата ни в том, что он не может самостоятельно справиться с галстуком, ни в том, что она не Кристен, которой давным-давно отдано его сердце.

- Спасибо большое, - искренне поблагодарил Мишель мужчина, и она испарилась из комнаты, как будто еще секунду не стояла перед Робертом, и он остался один на один со своим образом в зеркале, но отвернулся от своего отражения, едва убедившись, что выглядит презентабельно с головы до ног. Строгий костюм черного цвета идеально облегал мужское тело, подчеркивая его контуры, придавая еще более насыщенный оттенок выразительным глазам Роберта, и дополнялся сияющими кожаными ботинками на толстой подошве. Мужчину все устраивало, и у него больше не было никакой надобности и дальше крутиться у зеркала, так что Роберт вернулся в гостиную своего номера, где царила достаточно оживленная атмосфера. Все взгляды тут же обратились в его сторону, но ему не нужны были слова, чтобы убедиться, что он хорошо выглядит. На лицах присутствующих читался восторг, и мужчина, по привычке взъерошив волосы, приводя их в состояние легкого беспорядка, двинулся к выходу в сопровождении охраны. Вскоре Роберт уже входил в лифт, створки которого распахнулись после короткого звонкого сигнала, и время в поездке так же пролетело незаметно, во многом благодаря переписке с любимой, которая сказала, что тоже скоро выезжает, и эти слова лишь подогрели нетерпение и предвкушение Роберта. Он едва успел ответить прочитать любовное признание своей возлюбленной и ответить на него тем же, как машина начала тормозить и плавно остановилась. Дверца приветливо распахнулась, и Роберт сделал первый шаг по красной дорожке, который, как впрочем, как и все последующие оказался сопровожденным приветственными криками. Его обступили журналисты, непрерывно щелкая своими камерами, которые ослепляли мужчину своими нескончаемыми вспышками. Он даже пожалел, что так рано снял очки, но одевать их обратно было бы несколько странно, поэтому Роберт и не стал этого делать. Спустя, казалось, вечность, ему удалось продвинуться на несколько шагов вперед, ближе к входу в зал, где и состоится Каннская премьера нового фильма ее любимой, но до лестницы, ведущей туда, все равно было далеко. Глаза немного слепило от солнечного света, поэтому Роберт не смог не улыбнуться, когда солнце спряталось за облако, давая возможность, пусть наверняка и ненадолго, но все же прекратить щуриться. В остальном же Роберта устраивала установившаяся в Каннах погода, было не жарко, как раз так, как он и любил, и по прогнозам специалистов температура пока не собирается подниматься выше своего нынешнего значения. Через некоторое время приглашенные на показ звезды, приехавшие позже Роберта, начали проходить мимо него, и данный факт не остался незамеченным для мужчины. Он неоднократно сталкивался с ситуацией, когда журналисты уделяли ему больше внимания, чем по-настоящему заслуженным деятелям кино, и периодически просили его улыбнуться. Казалось, что им всегда будет мало его фотографий, но Роберт ничего не мог с этим поделать. Оставалось лишь, сжав зубы, терпеть вспышки, как можно чаще заставлять себя менять положение тела, поворачиваясь лицом к каждой камере, и стараться улыбаться искренне и не только тогда, когда попросят, чтобы ни у кого даже мысли не возникло, что такое повышенное внимание утомляет и даже причиняет дискомфорт. Складывается ощущение, что тебя рассматривают под микроскопом, а такое никому не может нравиться. Роберт снова подумал о своей малышке и о том, что если бы она была рядом, то все было бы иначе. Любимая успокоила бы его лишь одним своим прикосновением, даже самым робким и незаметным окружающим, и в ее присутствии он смог бы даже по-настоящему насладиться процессом. Но девушки здесь не было, хотя Роберта не покидала уверенность, что она со своими коллегами уже наверняка находится в самом начале красной ковровой дорожки. Возможно, это был самообман, но мужчине послышалось, что шум, исходящий оттуда, стал громче, но убедиться в этом не представлялось возможным. Вернуться в реальность Роберта заставила подошедшая девушка, в сопровождении которой он поднялся по ступенькам, внезапно оказавшимся в нескольких сантиметрах, по ходу здороваясь и пожимая протянутые руки, и, подгоняемый своей охраной, вошел в большой зал. Исходя из всего этого, было достаточно легко догадаться, что и Кристен скоро окажется здесь после череды интервью и фотосъемок со своими коллегами и без них. Наверное, не раз будут заданы однотипные вопросы, от однотипных ответов на которые устает каждый актер, снова и снова будут выкрикивать имя его малышки, чтобы привлечь ее внимание, но рано или поздно все будет позади, и она окажется здесь, чтобы увидеть плоды своих трудов и самоотдачи. Роберт и так гордится всем тем, что достигла его девочка, гордится ею, а после этого вечера, несомненно, будет гордиться ею еще больше. Он сел на свое место, но почти сразу же понял, что можно было этого и не делать. К Роберту постоянно кто-нибудь подходил, чтобы поприветствовать, и это было неудивительно, учитывая, что время шло, зал постепенно заполнялся, и в нем оставалось все меньше свободных мест. В какой-то момент мужчина забеспокоился, что пропустит тот момент, когда его Кристен со всей своей грациозностью, на которую только способна, и осторожностью войдет в зал, но этого не произошло. Еще задолго до этого в зале настала тишина, а когда показался режиссер, все поднялись со своих мест, и раздались приветственные аплодисменты. Роберт однозначно хлопал громче всех и все время не сводил своего восторженного взгляда со своей девочки, которая замерла прямо напротив него. Кристен улыбнулась, увидев любимого, который смотрел на нее так пристально, как будто они давно не виделись, и знала, что это вызвано не только его желанием рассмотреть ее платье. Девушке казалось, что никого рядом нет, только Роберт, который с обожанием улыбнулся ей, прошептав три волшебных словах, и его мир тоже сосредоточился только на ней. Расшитое бисером и стразом платье сидело на Кристен просто прекрасно, в сочетании с распущенными волосами придавая ее облику больше женственности, и Роберт мысленно представлял себе, как они вечером останутся наедине, и он обнимет любимую за обнаженную спину и проведет рукой по ее дрожащей ноге, забравшись под разрез в платье. Но все это будет потом, а пока зал погрузился в темноту, и на широком экране начался долгожданный показ, и Роберт полностью погрузился во все происходящее в картине, о которой еще задолго до начала съемок шло много разговоров, во многом из-за откровенности ее содержания. Кристен очень хотела сняться в этом фильме, так что она просто срослась со своей героиней, и Роберт не мог не замечать, что любимая живет своей ролью еще на стадии прочтения сценария. Кристен не сделала бы ничего такого, что поставило бы их отношения под удар, Роберт ни секунду не сомневался в этом и доверял своей девочке, поэтому если и нервничал, то совсем немного, и не показывал виду. Он знал, что любимая откажется от роли, если заметит хоть малейшее неодобрение с его стороны, потому что их отношения для нее важнее всего, но Роберт не хотел ставить Кристен перед выбором, поэтому задвинул свое автоматическое беспокойство, как можно глубже. Это в любом случае стоило того, и мужчина убедился в этом, когда в зале вновь включили свет, и нашел среди множества глаз сияющие глаза Кристен, которая поднималась по ступенькам к выходу, не переставая улыбаться. Роберт видел это, несмотря на то, что любимая смотрела в пол, чтобы не оступиться и не потерять равновесие на своих каблуках. Он был бы счастлив, поддержать ее, но они по-прежнему тщательно оберегали свои отношения от посторонних глаз, что означало необходимость избегать слишком близкого и интимного контакта на публике, который мог бы выдать их чувства. Конечно, промахи в этом отношении случались, все-таки невозможно постоянно контролировать ни себя, ни объективы камер. Поэтому временами на фотографиях оказывались зафиксированными взгляды Роберта в сторону любимой, полные обожания и любви, прикосновения влюбленных, говорящие, что им друг без друга никак, усиление хватки тонких женских пальчиков на мужском пиджаке, улыбка, появляющаяся на лице Кристен, стоит ей только отыскать глазами любимого, и даже тесное переплетение рук возлюбленных. Между ними присутствует незримая связь, возникшая почти сразу после первой встречи и знакомства, и она лишь усиливается с годами так же, как вино становится лучше с течением времени. Даже на расстоянии Роберт чувствует, что любимая рядом, пусть она и находится вне поля его зрения, и о Кристен можно сказать то же самое. Если от любви всей ее жизни девушку отделяет несколько метров, то она всегда ощущает это во многом потому, что в воздухе витает любовь и что-то еще, чему трудно дать название. Всем этим пропитан и кислород в шикарно обставленном и торжественно украшенном зале, который собрал в своих стенах всех приглашенных на вечеринку по случаю премьеры фильма, которые перемещались между накрытыми белоснежными накрахмаленными скатертями столиками и общались друг с другом. Официанты в форменной одежде сновали туда-сюда, разнося на подносах высокие бокалы с шампанским, а Роберт стоял около бара, иногда делая глотки пива из бутылки, не сводя взгляда с Кристен, которая и сама порой не могла удержаться от невольных взглядов в сторону любимого. Даже если бы к Роберту кто-нибудь и подошел бы сейчас, то он, возможно, заметил бы это лишь после того, как услышал громкий голос, зовущий его по имени. Вновь поднеся прозрачную бутылку из толстого стекла ко рту, Роберт заметил, что его малышку оставили в покое, и она в одиночестве озирается по сторонам, пока их глаза не пересекаются всего на долю секунды, после чего Кристен опускает голову вниз, явно боясь, что кто-нибудь заметит абсолютно не дружеский обмен взглядами. Несмотря на тусклое, специально приглушенное освещение, Роберт знал, что щечки девушки покрылись румянцем, как и всегда, когда ее что-нибудь смущало. Он находил это милым, ему это даже нравилось. К Кристен одновременно с разных концов зала подошли Гаррет и Сэм, ее партнеры по фильму, и они о чем-то стали оживленно разговаривать, периодически улыбаясь. Девушка покачала головой, что заставило Роберта задуматься о том, от чего она отказывается, но ничего на ум не приходило. Поэтому мужчина перестал вести мысленный диалог с самим собой и осмотрелся вокруг, замечая, что на вечеринке осталось не так уж много людей, а те, кто все еще здесь, с каждой минутой приближаются к выходу из зала, пытаясь на ходу общаться с теми, кто их останавливает жестом руки или тихим окликом. Роберт повернулся лицом к бару, намереваясь взять себе еще бутылку любимого пива, но, уловив краем глаза движение, повернул голову направо, обнаружив рядом свою малышку. Удивление не помешало ему улыбнуться, и он был вознагражден широкой и искренней улыбкой Кристен.

- Сколько ты уже выпил? – спросила она, метнув в бармена за стойкой недоверчивый тяжелый взгляд, заставивший его скрыться с поля зрения влюбленной парочки.

- Это была бы вторая, - признался Роберт, понимая, что любимая против продолжения банкета, и отставляя в сторону бутылку. – Прошу тебя, не злись. Хорошо?

- Я и не собиралась, просто спросила, только и всего, - мягко произнесла Кристен, видя, что любимый уже боится возможной бури, но это было бы слишком, поэтому девушка и показала всем своим видом, что все в порядке.

- У меня есть идея, - неожиданно сказал Роберт, предварительно убедившись, что никому из оставшихся малочисленных гостей особо до них с Кристен нет дела.

Девушка проследила за взглядом любимого, который не сводил глаз с двустворчатых распахнутых дверей на балкон, который сейчас пустовал. Признаться, ей и самой хотелось уединения с Робертом, но все же ее продолжали обуревать сомнения о выходе на свежий воздух. Конечно, с балкона открывался красивый вид, но никто не мог поручиться, что поблизости нет посторонних глаз или, не дай Бог, человека с фотоаппаратом или сотовым телефоном.

- Не уверена, что твоя идея так уж и прекрасна, - выразила свои опасения Кристен, и Роберт не смог проигнорировать нервозность в бегающих глазах любимой и волнение, граничащее с тревогой, в ее обычно спокойном и ровном голосе, дрожащем в эти мгновения.

- Все будет хорошо, я обещаю, - твердым голосом произнес мужчина, стремясь передать часть своей уверенности и любимой.

От него не укрылось, что она уже не так дергается, как тогда, когда он озвучил свое предложение, и это было лучшим сигналом того, что она вот-вот согласится, невзирая на возможные последствия своего, нет, их общего решения.

- Ты не можешь ничего обещать, - вздохнув, сказала Кристен, не без труда удерживая себя от того, чтобы накрыть своей рукой руку Роберта, лежащую в нескольких сантиметрах на поверхности барной стойки. – Почему я почти никогда не могу тебе отказать? – наконец, спустя несколько минут, вновь заговорила девушка, задавая чисто риторический вопрос, на который, возможно, и не существует адекватного ответа.

- Может быть, потому что любишь меня? – вопросом на вопрос ответил мужчина, пропустив промолчавшую любимую вперед, неторопливо следуя за ней и беспрепятственно лаская взглядом ее обнаженную спину.

Когда Кристен вдохнула свежий воздух, у нее на мгновение закружилась голова, но это закончилось так же быстро, как и началось. Девушка подошла к высокой прозрачной загородке балкона и облокотилась на нее, рассматривая открывающийся вид. Кристен все еще не верилось до конца, что они с Робертом в Каннах, на международном кинофестивале, в один год представляют свои новые фильмы. В интервью журналистам она говорила, что это невероятно участвовать в фестивале вместе с ним, и была готова повторять эту свою фразу вновь и вновь так же, как и Роберт был готов раз за разом говорить о том, что восхищается талантом Кристен, которая потрясающе раскрылась в своем новом фильме.

- Я так тобой горжусь, - прошептал Роберт, подойдя со спины к своей любимой, и осторожно, едва касаясь ее плеч, накинул на них куртку, так, кстати, оказавшуюся зажатой в женских пальчиках. – На улице прохладно, мы же не хотим, чтобы ты простыла, - пояснил мужчина, когда Кристен повернулась к нему лицом, созерцая любимые черты. Высокий лоб, четко очерченные скулы, волевой подбородок, пронзительные глаза, мягкие губы. Прекрасен. Это единственное слово, которое приходило сейчас на ум девушке для описания любимого человека. Он был, есть и всегда будет самым идеальным для нее. – Ты прекрасна, когда краснеешь. Ты знаешь это? – лишь услышав этот вопрос, Кристен поняла, что ее щеки пылают от смущения.

Роберт, приобняв возлюбленную за плечи, полностью развернул ее к себе лицом, отведя подальше от балконных перил, и прежде, чем она осознала, что происходит, поцеловал ее в порозовевшие щечки, не прекращая проводить рукой по ее спине то вверх, то вниз. Кристен улыбнулась, даже почти рассмеялась, притянув любимого мужчину за шею ближе к себе, и привстала на носочки, чтобы прошептать ему на ухо одно единственное слово, отражающее в данный момент все ее чувства и эмоции.

- Спасибо, - услышал Роберт и полувопросительно взглянул на свою девушку, в глазах которой плескалось безграничное счастье и безграничная любовь к нему.

- За что? Я ведь ничего не сделал.

- Это не так. Зачем ты наговариваешь на себя? – с некоторой печалью и даже тоской в голосе ответила Кристен, накручивая себе на пальцы волосы любимого. Он крепче обхватил ее за талию своими сильными руками, в ожидании продолжения фразы прикоснувшись в легком поцелуе ко лбу девушки, и она автоматически прижалась к нему, ощущая под руками мягкость его рубашки. Прикрыв глаза, Кристен просто наслаждалась исходившим от Роберта теплом и желала, чтобы этот волшебный момент длился, как можно дольше. – Ты здесь, со мной, поддерживаешь и веришь в меня. Благодаря тебе моя жизнь заиграла новыми красками сразу же после первой встречи, и поэтому без тебя здесь все было бы иначе, не так, как сейчас. С тобой определенно лучше, - наконец, добавила Кристен после затянувшегося молчания, и ее голос дрожал от переполнявших девушку эмоций.

Роберт больше не смог сопротивляться и медленно стал наклоняться к ее лицу, и вскоре губы влюбленных соприкоснулись в нежном и неторопливом поцелуе, скрытом от возможных посторонних глаз завесой шелковистых длинных черных волос, которыми могла похвастаться Кристен. Она улыбнулась прямо в уста любимого человека, ресницы которого приятно щекотали ее щеки.

- Ты восхитительная и потрясающая, я рад, что ты получила эту роль, никто бы лучше тебя не справился, - искренне сказал Роберт, но его любимая смерила его недоверчивым взглядом.

- Ты любишь меня, а потому не можешь быть полностью объективным, - промолвила Кристен, отодвинувшись подальше от любимого, но тут же была притянута обратно.

Сердце девушки затопило переполняющей нежностью к нему, и Кристен прижалась к груди любимого, теребя в руках лацканы его пиджака.

- Не спорь, я объективен, ты лучше всех, - твердо провозгласил Роберт, и девушка, кивнув, приподняла голову вверх, чтобы посмотреть на рассыпанные по темному и ясному небу звезды.

- Они так прекрасны, - пока Кристен восхищалась звездным небом, любовь всей ее жизни восхищалась ею. Роберт не сводил с родного лица своего взгляда, мечтая сохранить в своей несовершенной, как и у любого другого человека, памяти каждую его черточку. – Так прекрасны и так ярко сияют.

- Но ты прекраснее их всех, любимая, и я никогда не видел тебя такой сияющей, - возразил мужчина, крепче обхватывая девичьи плечи. – Ты самая красивая для меня.

Кристен молча потянулась к любимому, и пальцы возлюбленных переплелись перед тем, как девушка наклонила к себе мужское лицо.

- Все благодаря тебе, я сияю только с тобой и только для тебя, - прошептала она, найдя своими губами сладкие, с привкусом пива, губы Роберта и целуя их в уголок.

- Я тоже сияю только для тебя, только рядом с тобой я настоящий. Готова вернуться в отель? – спросил мужчина, сдвинувшись в сторону дверей балкона, у которых наблюдалось движение охраны влюбленных, терпеливо дожидающейся их.

- Да, кажется, я кое-что задолжала тебе, - напомнила Кристен, ведомая к выходу из зала своим любимым, который сел в машину только после того, как пропустил внутрь нее свою девушку.

Удивительно, но темное пространство не было освещено даже одной единственной вспышкой камеры, и влюбленные не могли не радоваться тому, что в Каннах никто их не преследует так, как в Лос-Анджелесе, без конца следуя за каждым шагом. Роберт ни на секунду не выпускал женской ладошки из своей руки, а Кристен сосредоточенно следила за порхающими по своей коже пальцами любимого и радовалась умиротворенности на его лице. Довольно быстро автомобиль затормозил у центрального входа в отель, ярко освещенный холл которого был виден через прозрачные двери. На всякий случай Роберт еще на ступеньках подхватил любимую под локоть, чтобы уберечь ее от возможного падения на скользком мраморном покрытии пола, и девушка с энтузиазмом схватилась за предложенную руку.

- К тебе или ко мне? – подмигнув, спросил Роберт, когда дверцы лифта приветливо распахнулись, и Кристен энергично и быстро, словно бабочка, взлетела внутрь.

- Определенно к тебе, - незамедлительно послышался ответ, как раз за секунду до того, как к влюбленным в узком пространстве лифта присоединились двое телохранителей.

На этом разговор закончился, и Роберт и Кристен молча доехали до своего этажа, в течение всего этого времени, ограничиваясь лишь обменом взглядами. Мужчина сам открыл дверь своего номера электронным ключом, каким-то невероятным образом вставив его в ячейку с первого раза, не сводя в то же самое время взгляда с любимой. Она проскользнула в прихожую, освещенную приглушенным мягким светом люстры, и тут же оказалась прижата к стене рядом с только что закрывшейся с тихим щелчком замка дверью.

- Я тебе уже говорил, как ты прекрасна сегодня? – прошептал Роберт, но в номере стояла оглушительная тишина, так что Кристен замечательно расслышала шепот любимого.

- Только сегодня? – спросила она, игриво улыбнувшись.

- Особенно сегодня. Так я говорил или нет, как ты обворожительна в этом платье? – Роберт усмехнулся, прижимая любимую к стене, и легкими движениями своих рук обвел контуры ее плеч.

- Да, говорил, - счастливо засмеялась Кристен, начиная освобождать любимого от пиджака, который через мгновение, не успев достигнуть пола с тихим шуршанием, был пойман молниеносно среагировавшими уверенными мужскими пальцами и небрежно ими же отброшен в сторону.

- Без него ты еще прекраснее, - твердым голосом сказал Роберт, обрушиваясь с поцелуем на растянутые в лучезарной улыбке женские уста, и отодвинул ткань платья в зоне разреза в сторону, как и мечтал весь вечер, решительно и даже как-то по-собственнически обхватывая рукой колено Кристен.

Ей было недостаточно такого контакта, и она немного подалась вперед, и ее дыхание тесно смешалось с дыханием любимого, неистово сминающем ее губы своими в страстном поцелуе. Кристен, пробежавшись кончиками пальцев до подбородка любимого, обняла его за шею и начала медленно склоняться к нему. Его требовательные руки совершили путешествие вверх по ее рукам, коснулись кончиков ее волос, оказались на спине и скользнули вниз, к талии, где она больше всего жаждала прикосновений. Роберт сам лично углубил поцелуй, и девушка мгновенно запустила свои пальчики в его волосы. Когда влюбленным стало не хватать воздуха, они оторвались друг от друга, и Роберт, восстанавливая дыхание, поднял Кристен на руки и понес ее в сторону спальни, освещаемую лунным светом через широкое окно. Девушка знала, что любимый не уронит ее, но все равно крепко ухватилась за его плечи. Уже стоя у кровати, Кристен под аккомпанемент частых вдохов любимого мужчины стала вытягивать его рубашку из-за пояса его плотно сидящих брюк. Роберт, поцеловав Кристен в висок и мягко пройдясь по нему носом, еще ближе прижал девушку к себе, и она услышала шорох ткани, с которым платье стало подниматься вверх. Мужские руки в это же самое время успевали ласкать давно покрытую мурашками бархатную женскую кожу, не упуская из виду ни одного ее чувствительного участка. Девушка настолько растворилась в охвативших ее ощущениях, что не сразу поняла, что уже почти полностью обнажена. Реальность этого ворвалась в ее затуманенное сознание только тогда, когда Кристен, зябко поежившись, постаралась, как можно скорее, привыкнуть к температуре в номере. Роберт не мог не заметить дрожь любимой и крепко прижал ее к своей груди, стремясь согреть своим теплом. Губы Кристен вновь соединились в одно целое с манящими губами любимого, и этот поцелуй, кажется, был еще глубже, еще безумнее, чем все предыдущие. Роберт взял свою малышку за руку и бережно, как будто она была фарфоровой куклой и могла разбиться от неосторожного обращения, уложил ее на спину. Ее голова утонула в подушках, а тело почти затерялось в прохладных на ощупь простынях. Правда, Кристен тут же ощутила на себе согревающее тепло мужского тела, и Роберт начал покрывать наполненными нежностью поцелуями сначала ее шею, потом ее плечи, а затем начал плавно перемещаться с ними все ниже и ниже, попутно избавляя любимую от остатков одежды. Спустя еще некоторое время пальцы Роберта спустились к женской талии, и Кристен позволила любимому подтянуть себя ближе, если это вообще было возможно. Девушка знала, что принадлежит Роберту, причем, не только телом, но и душой, и принадлежать душой даже важнее, потому что физическая близость без близости эмоциональной ничего не значит. Кристен больше не могла ждать. С этими мыслями она нащупала пальцами пуговицу и застежку на брюках любимого и, больше ни о чем не думая, почти неслышно расстегнула и то, и то.

- Куда ты так спешишь, любимая? - услышала девушка напротив своих губ приглушенный голос Роберта, но он, несмотря на свои слова, не сделал ничего, чтобы замедлить ее скорость.

Посмотрев в глаза любимой в течение довольно продолжительного времени, Роберт осторожно вошел в нее, все больше заполняя ее собой. В какой-то момент его желание быть нежным сменилось желанием обладать, доказать и самому себе, и, прежде всего, любимой, что она только его, что только на его прикосновения и ласки ее тело отзовется каждой своей клеточкой, слышать свое имя, срывающееся с ее губ в тот момент, когда наслаждение достигнет своего пика. Поэтому почти сразу же первоначальная нежность в движениях сдала свои позиции безграничной и всепоглощающей страсти. Кристен старалась запомнить каждый миг, в течение которого мужчина все больше становился ее. Сохранить в памяти каждое его наполненное безграничной любовью прикосновение, где бы оно ни было, каждый его глубокий поцелуй, в который он вкладывал все свои эмоции, поселившиеся в душе. Кристен полностью окунулась в мир и знакомых, и совершенно новых ощущений и чисто на интуитивном уровне следовала за любимым, тянулась навстречу к нему. Ее действия определенно не были продиктованы командами, исходящими из сознания, потому что оно было покрыто туманом, и она вообще не могла думать ни связно, ни как-либо еще. Роберт улыбнулся своей девочке, когда она распахнула свои до недавнего времени прикрытые от наслаждения глаза, улыбнувшись ему в ответ. Он поцеловал ее в лоб, потом коснулся губами ее глаз перед тем, как обрушиться на ее губы. Да, именно обрушиться. Если бы Кристен стояла, то ее ноги подкосились бы, и она не смогла бы устоять на них. Все, что чувствовали влюбленные, не представлялось возможным передать словами.

- Я люблю тебя, - громко сказал Роберт, и его слова, как показалось девушке, разнеслись эхом в разные уголки номера.

По глазам Кристен полились слезы, но это были слезы счастья, и они лишь усилились, когда Роберт стал убирать большим пальцем правой руки соленые дорожки, часть из которых уже исчезли в складках женских губ.

- Почему ты плачешь? - с тревогой в голосе спросил Роберт свою малышку, и она поспешила ответить ему.

- Я плачу от счастья. Я тоже тебя люблю, - объяснилась Кристен, совершая движения навстречу любимому, который, шепча ее имя и пропуская пряди ее волос сквозь свои пальцы, позволил вырваться своему тяжелому дыханию на поверхность и навалился на любимую, удерживая часть своего веса на левой руке.

Девушка обхватила Роберта за плечи, разделяя с ним еще один поцелуй, на этот раз преисполненный нежности и любви.

- Давай еще немного полежим так? – спросила Кристен, когда почувствовала, что любимый задвигался в ее объятьях. – Не уходи… - умоляюще прошептала девушка.

Роберт согласно кивнул и перевернулся на бок, оставаясь лицом к своей обожаемой девочке, она провела рукой по его щеке, а он то ли сам придвинулся к ней, то ли ее к себе придвинул. Но это было не важно, и Кристен перестала думать обо всем, когда вскоре развернулась спиной к любимому, отпустив его, и почувствовала свою счастливую улыбку, когда его рука трепетно легла на ее живот. Девушка повернула голову к своему мужчине, чтобы смотреть в его глаза, и он, не моргая, тоже смотрел на нее, одновременно поглаживая ее живот. Влюбленным не нужны были слова, потому что все, что они хотели видеть, они видели на лицах своих вторых половинок. Умиротворение и счастье поселились в чертах Роберта, и Кристен была готова кричать на весь мир о тех же чувствах, которые испытывала сама.

- Ты сияешь, - восхищенно смотря на любимую, с любовью и нежностью в голосе прошептал Роберт.

- Только для тебя. Сияю только для тебя, - едва слышно ответила Кристен, и по ней было видно, что насыщенный во всех смыслах день утомил ее.

- Засыпай, моя. Ты ведь моя? – спросил мужчина, сам от себя не ожидая этого.

- Только твоя, - сразу же подтвердила Кристен, совершенно не вдаваясь в подробности, по которым любимый задал ей подобный вопрос. – Очень люблю тебя, просто безумно и невероятно, - прошептала девушка не только для Роберта, но и для себя.

- И я очень люблю тебя, - поцеловав любимую в макушку и лоб, почти неслышно сказал Роберт.

Почти сразу же он забылся спокойным сном рядом с уже заснувшей Кристен, которая крепко прижалась к любимому и обвила его руки своими. Даже находясь в царстве сновидений, влюбленные сияли только друг для друга.