Глава 9. Окно.

Разошлись, как в море корабли.

Это одна из тех фраз, которая всегда заставляет меня тихонько посмеиваться.

Я и сама не знаю почему: возможно, потому что она избитая или что-то вроде этого, как сказала бы моя любящая читать слезливые романы мать.

Неважно, потому как она именно про нас с Эдвардом. Мы видимся короткими урывками и мгновениями: забирая детей, подмигивая задними фарами, когда выезжаем с дороги. Иногда эти отрывки наполняются звуками: я слышу его смех, сливающийся со смехом Джейми, или легкие ноты его гитары.

Я не знала, что он играл на гитаре. Ребенком его заставили заниматься на фортепьяно, и, насколько я помню, став старше, он оценил это. Но гитара? Должно быть, это одна из его южных калифорнийских штучек вроде откинутых от лица волос и пляжных шорт.

Никто не носит пляжные шорты в Форксе, но в то лето, когда он бросил меня, именно это он и делал.

Его полное раздолья лето.

Дни в октябре приходят и уходят, и настает день перед Хэллоуином. У Софи и Джейми - первая настоящая ссора, нечто намного более важное, чем препирательства на заднем сидении автомобиля или разногласия во время выбора очередной игры.

Она расстроена, потому что он хочет пойти собирать конфеты с мальчиками из их класса.

Без нее.

Это не имеет значения, говорю я. Я сама с ней схожу, но нет - она хочет с ним. Я удивлена, потому что до этих пор они были не разлей вода, но иногда мальчики хотят дружить и с другими маленькими мальчиками.

Я звоню своей подруге, Лее. Ее дочь - ровесница Софи, в детстве они частенько играли вместе.

Несколько лет назад, когда всё казалось идеальным, мы узнали, что у её мужа интрижка. В последующей волоките о нас с Софи позабыли - я никогда не винила в этом Лею, и вот, только недавно мы снова стали общаться.

По счастливому стечению обстоятельств она и маленькая Натали сегодня вечером были свободны.

Обойдя соседей Леи, мы идем по нашим. Вампиры, супергерои, феи и принцессы резвятся на улицах, а девочки идут от дома к дому, хихикая, протаптывая дворики и наполняя свои ведерки сладостями.

Еще спустя некоторое время, когда Лея и Нэт уходят домой, а я веду опьяневшую от сластей Софи к нашей дорожке, мы видим Эдвард и Джейми, сидящих на ступеньках и делящих остатки сладкого вечера на горстки.

Глаза Джейми расширяются, и он будто хочет что-то сказать, но Софи сердито хмурится и резко убегает.

Я смотрю на Эдварда и пожимаю плечами, а он пожимает плечами в ответ.

Я еле удерживаюсь от желания рассказать все своей дочери об этих мужчинах семейства Каллен.

---

Активный дуэт мог бы враждовать и дальше, но жизнь не стоит на месте, и в понедельник утром я жду на подъездной дорожке, когда Джейми залезет в машину, чтобы мы могли поехать в школу.

Рядом с ним идет Таня и, пристегивая его, сонно шепчет «доброе утро».

К тому времени, когда мы подъезжаем к школе, они снова дружат.

Жаль, что взрослые так не могут.

Позднее днём я сгребаю листья во дворе, отчего потею, несмотря на холодный воздух.

- Белла?

Я останавливаюсь и оборачиваюсь. На веранде своего дома стоит Таня, положив руку на бедро.

- Не хочешь чашечку кофе?

На самом деле не хочу, но подозреваю, что ей одиноко, поэтому соглашаюсь.

Я вполне могу быть в одиночестве, но это не очень-то относится ко мне - в этом городе у меня семья и друзья детства. А Таня еще немного отстранена, по собственному желанию или из-за каких-то обстоятельств, не знаю, но я чувствую потребность стать ее другом.

Их дом похож на наш, но внутри более современен. Кухня особенно блестящая, оборудована по последнему слову техники; очень отличающаяся от моей удобной версии, которая так и кричит семидесятыми… но я не возражаю. Я люблю свой дом.

Однако я могу оценить то, как они обустроили дом, садясь на комфортный стул возле стола - высокий как барный стул, но удобный как кресло.

Мы сидим и болтаем, пока откуда-то в доме не раздается звонок, и Таня извиняется, отходя, чтобы положить одежду в сушилку. Вернувшись, она пристально смотрит на меня, и я знаю, что у нее есть вопросы.

- В эти выходные мы были у моих свекров…

Я до сих пор думаю о них, как о родителях Эдварда…

- И я посмотрела старые фотоальбомы. Я видела фотографии с выпускного Эдварда… на самом деле я раньше никогда их не смотрела, даже не знаю почему. - Она улыбается, прижимая к губам кофейную чашку.

Я знаю, к чему она клонит, но сижу спокойно, ожидая, когда она скажет то, что собирается.

- Вместе вы были действительно милой парой… я и понятия не имела, Белла.

Чуть улыбнувшись, я киваю.

- Это было давным-давно.

Таня наклоняет голову.

- Эдвард сказал, что вы встречались два года.

- Да, примерно, - отвечаю я, ставя чашку на стол.

- А теперь вы соседи. Это, это… - она замолкает, очевидно не зная, что сказать.

- Прошло одиннадцать лет. Может, двенадцать. - Я пожимаю плечами, задаваясь вопросом, есть ли в этом смысл или мы просто болтаем.

- Да, - медленно кивает она, обернув руками чашку. - Думаю, в этом и соль жизни маленького города. Каждого связывает история с кем-то еще.

- Не совсем верно, - смеюсь я.

- Ты когда-нибудь задавалась вопросом? - внезапно спрашивает она, проникновенно смотря на меня голубыми глазами.

- Насчет чего?

- Как все могло бы быть, если бы… ты понимаешь. - Она не высказывает это, но и я тоже.

- На самом деле нет, - лгу я. - Теперь мы абсолютно разные люди.

- А я иногда задаюсь, - очень тихо говорит она, будто, если скажет громче, все станет взаправду.

- О чем?

- Как все могло бы быть.

Я не понимаю, что она имеет в виду, и даже не уверена, что хочу знать, но, кажется, она доверяет мне. Поэтому я жду, когда она продолжит.

- Мы не планировали Джейми, - говорит она. - То есть теперь он главная часть моей жизни, но… он все изменил, понимаешь.

Я понимаю. Дети все меняют. Некоторые люди с улыбкой встречают трудности, а некоторые сражаются с ними.

- Я не хочу, чтобы ты думала, будто я…

- Я ничего не думаю, Таня, - говорю я, не в силах вынести ее виноватое лепетание. - Такое случается, и я понимаю. Самое главное, что теперь ты счастлива, верно?

- Верно, - соглашается она. - Но иногда так сложно справиться с тем, что его постоянно нет рядом. Я просто… не этого я ожидала, понимаешь?

Ах, Эдвард.

- Я понимаю тебя. Я знала, на что иду, выходя за Джейка, но я все равно этого хотела. Думаю… они просто делают то, что хотят, - слабо говорю я. Мои проблемы - не её. Я не могу притворяться, что понимаю ее, потому что, несмотря на то что скучала по Джейку каждую секунду, что мы были вдали друг от друга, я полностью понимала и принимала то, чем он занимался.

Тогда, во всяком случае.

Таня, похоже, испытывает противоречия, и мне интересно, как возможно подобное после стольких лет брака. Они познакомились на первом курсе - ради Бога, неужели они не разговаривали об этом?

- Ты считаешь меня жалкой, - говорит она, и резкие нотки украшают ее нежный голос.

- Просто я не совсем понимаю, - признаюсь я.

- Я тоже, Белла. Я тоже.

---

Почитав Софи на ночь, я целую ее и выключаю лампу.

Шторы в ее комнате еще не задернуты, и с места, на котором я сижу, видны звезды.

Зевая, я тихонько подхожу к окну, чтобы прикрыть их, снова удивляясь тому, что могу видеть соседний дом.

Я вижу стену, окрашенную в океанскую тематику, и Эдварда, что сидит на краю кровати Джейми, уставившись в пол. Он выглядит абсолютно измученным, изнуренным.

Я пристально гляжу на него, и, возможно, он чувствует это, потому что поднимает голову и, положив подбородок на руки, смотрит, не моргая, прямо на меня.

---

---

Глава 10. Орех.

Когда пишу, я надеваю очки.

Специальный экран, которым я пользуюсь, чуть приглушает яркость, но все-таки все равно негативно сказывается на моих глазах. Может быть, мне стоит носить очки или контактные линзы постоянно, но я опасаюсь, что это будет выглядеть противоестественно.

А может, и не будет - я не знаю.

Практически все дни я провожу за написанием эссе и статей, за которые мне платят, и романа, который найдет свой конец в мусорном ведре, но это моя единственная настоящая творческая отдушина, моя любимая работа, поэтому я не сдаюсь.

Кроме того, Джейк всегда был самым большим моим сторонником после Чарли. Он хотел, чтобы я писала, потому что хотела писать.

Живот начинает ныть, как обычно это бывает, когда я неожиданно думаю о Джейке: отдельная картинка в моем сознании сменяется тысячами других, и я снова плачу, а соль тихонько стекает по моей щеке.

Пора сделать перерыв.

Звонит телефон - это звук всегда, всегда чертовски пугает меня - и я поднимаю его прежде, чем он завопит снова, вырывая меня из моего драгоценного тихого времени, эгоистичного времени, оставленного на слезы, размышления и потворствующей моим желаниям меланхолии.

- Алло?

- Белла? Это я, слушай, ты можешь прийти ко мне прямо сейчас же? Мне нужна твоя помощь, - говорит Таня.

Я не возражаю ей, но возражаю против этого.

Однако: - Дай мне всего минутку.

- Спасибо, милая, - говорит она, точно почувствовав облегчение.

Достаточно холодно, чтобы выходить на улицу лишь в старой футболке с университетских времен, но мне надо-то всего перейти двор. Я даже с обувью особо не заморачиваюсь.

- Таня? - окликаю я, заходя через заднюю дверь - моя привилегия в их доме.

- Я здесь!

Я иду на звук ее голоса, благоразумно игнорируя фотографии на стенах, пока не нахожу ее в гостиной около лестницы.

- Будешь смеяться, - говорит она, качая головой, - но у меня легкое головокружение. Ты не могла бы помочь мне заменить эту лампочку?

Серьезно?

Я игнорирую свой озлобленный внутренний монолог и беру волнообразную, безвредную лампочку, поднимаясь по лестнице.

- Только закрути ее покрепче, ладно? - Потолок в их гостиной намного выше нашего, и внезапно я понимаю, почему кто-то испытывает трудности с такой задачей.

Через несколько секунд я возвращаюсь на пол, вручая ей пыльную, старую лампочку.

- Спасибо. Клянусь, я не такая бесполезная, какой кажусь, - говорит она, и я замечаю, что она испытывает робость.

Чувство вины заполоняет меня, потому что я слишком часто раздражена на нее, сама не знаю почему.

Не потому что она жена Эдварда. Здесь замешано что-то более тонкое, что-то менее осязаемое.

Наверное, я просто злюсь, что у нее есть мужчина, из-за которого она кажется неблагодарной, а я одна.

- Все нормально. - Я улыбаюсь и еле сдерживаюсь, чтобы не погладить ее по плечу. - Скоро увидимся.

- Да, я скоро выскочу на улицу. Нужно съездить в магазин, а потом забрать детей.

- Хорошо. - Я киваю и отворачиваюсь, чтобы уйти. - О, постоянно забываю спросить: вы останетесь на День благодарения в Форксе или поедете к родителям?

- Мы едем домой, - выдыхает она, и облегчение виднеется на ее лице. - Не могу дождаться. Очень скучаю по ним.

- Это замечательно, - говорю я, сжав ее руку, а затем выхожу в холодный день.

Мне становится грустно оттого, что она не считает Форкс своим домой. Что сделала бы я, окажись в ее ситуации? Мы слишком разные, каждая мудра по-своему.

Может, время будет благосклонно к ней и смягчит ее тревожное мнение о многом.

Но, вероятно, нет.

---

Несмотря на то что Софи любит кататься по траве и играть с Джейми, в глубине души она настоящая девчонка. Она обожает то маленькое платье, что мы выбрали с ней на ужин в честь Дня благодарения, в комплекте с ее любимыми балетками и подходящим жакетом.

Господи, я так ее люблю.

Иногда по ночам мне снится, что еще у меня есть сын, маленький Джейкоб, с сияющими темными глазами и волосами словно черный шелк. Проснувшись, я понимаю, что это доставило бы мне больше трудностей, как в эмоциональном, так и в финансовом отношении, но не перестаю мечтать.

- Мамуля, ты выглядишь отлично, - заверяет меня Софи, наблюдая за тем, как я наношу тушь. - Можно и мне немного?

- Тебе это не нужно, - говорю я, принимаясь за другой глаз.

- Почему?

- Почему? Как насчет блеска для губ…

- Ладно. - Она соскальзывает с кровати и подходит, чтобы встать возле меня, наклоняя лицо в молчаливом ожидании.

Несмотря на то что один из ее любимых праздников теперь всегда будет совпадать с худшим днем моей жизни - новостью о смерти Джейкоба - я до сих пор надеюсь провести это время со своими родителями. День благодарения всегда очень подходит для этого, хотя и приходится иметь дело с сердечной помощью от всей семьи.

- Ты такая красивая, - говорит моя мать, когда открывает дверь. - А ты настоящий ангел, - добавляет она, и ее глаза увлажняются от любви к ее единственной внучке.

Всюду витают вкусные ароматы, и любые остатки напряженности медленно уходят. Софи оставляет меня, чтобы найти дядю Сета, который всегда балует ее шоколадом, а я иду на кухню, чтобы найти Чарли.

- Привет, пап, - шепчу я, целуя его в небритую щеку. - Не брился сегодня?

- Твоей матери нравится щетина, - вздыхает он, но я знаю, что он и сам ее любит.

- Мне тоже, - признаюсь я, осматривая кухню. Как и всегда, большую часть еды приготовит он. Рене, хоть и любит хорошую и вкусную пищу, не сильна в готовке.

В детстве Чарли не только научил меня ловить рыбу, он же и научил меня ее готовить.

---

В вяло тянущееся время для отдыха между ужином и десертом, когда мужчины инстинктивно мигрируют к телевизору, а женщины собираются, чтобы помыть тарелки и поговорить за пирогом, я иду проверить Софи. Она прячется в комнате для отдыха, где смотрит кино с чьим-то кузеном, даже не осознавая моего присутствия.

Возвращаясь на кухню, я наливаю себе еще бокал вина и иду на крыльцо, стремясь к свежему пробуждению от вечерней прохлады.

Когда я сажусь, крылечко скрипит, и мне становится спокойно оттого, что некоторые вещи не меняются. Этот скрип настолько провинциален, но я понимаю, что люблю его.

Открывается дверь, и выходит Гарретт, один из новых адвокатов в городе, с которым недавно познакомился Чарли. Он действительно хороший парень, очень симпатичный, и я ловлю его взгляд на себе уже не в первый раз.

- Привет, Белла, - тихо говорит он, держа бокал вина в одной руке и бокал пива в другой. Он немного смеется, неловко ставя бокал. - Я… думал, что ты захочешь попробовать что-то новое, но, как вижу, ты уже взяла.

- Спасибо, - говорю я, быстро ему улыбнувшись. - Как, тебе весело? Знаю, компашка сумасшедшая.

- Нет, все отлично, - смеется он. - Рад, что Чарли пригласил меня.

Я допиваю вино и беру бокал, что принес мне Гарретт. - Ему действительно нравится демонстрировать свое кулинарное мастерство…

- Да я и сам привык к хорошей домашней кухне. Отстойно жить одному целый год.

- Откуда ты?

- Из Спрингфилда, Массачусетс.

- Далековато ты забрался от дома, - комментирую я, вставая. С меня хватит крыльца и его скрипа - становится холодно.

Может, это мои каблуки, может, вино, но, направляясь к двери, я чуть спотыкаюсь, побуждая Гарретта поймать меня за локоть. Его глаза орехового цвета, почти золотистые.

- Спасибо, - шепчу я, немного смущенная.

Он пожимает плечами и открывает передо мной дверь, улыбаясь красивой улыбкой.

---

---

Глава 11. Отъезд.

На этот раз я слышу музыку в довольно позднее время.

Около двух или трех ночи… Я не могу уснуть, что бывает редко. У меня может пропасть аппетит, желание выползать с кровати. Но быстрый сон?

Легко.

Я лежу в кровати, подтянув одеяло к подбородку, оголив пальцы ног и смотря в окно возле кровати. Осенью я оставляю его приоткрытым, жаждая прохладного свежего воздуха. Сегодня вечером же оно открыто еще больше. Сегодня вечером я слышу Эдварда и его гитару, щипки, игру, пение и боль…

Незаметно подкрадываясь к окну, я всматриваюсь в темноту, пытаясь увидеть, сидит ли он на веранде. Я не могу узреть его, но вижу, что дом темный.

Что имеет смысл. В конце концов, сейчас два или три утра.

Если бы мой муж сидел один в темноте, от печали играя, то я пошла бы к нему.

Я не его жена.

Но все равно направляюсь к нему.

Он удивляется, видя, как я приближаюсь к нему, идя босиком по холодной траве.

- Белла.

- Привет. - Я взбираюсь по деревянной лестнице на их веранду.

- Я разбудил тебя? - Он смотрит куда угодно, только не на меня.

- Нет, я все равно не могла уснуть.

Теперь, когда он перестал играть, вообще нет звуков. Мы словно в вакууме.

Садясь на первую ступеньку, я натягиваю на колени свой свитер. - Ты в порядке?

- Таня осталась у своих родителей еще на одну неделю.

Подсознательно я понимаю, что это совершенно меня не удивляет.

- Это плохо? - спрашиваю я, зная, что, вероятно, так и есть.

- Да нормально, - говорит он, снова наигрывая аккорды.

- Когда ты стал играть?

- В колледже.

- В Сан-Диего?

- Да.

Мы молчим около минуты. Я провожу указательным пальцем по большому, корчась, когда чувствую, что один неровный ноготь надо подрезать.

- Сыграй что-нибудь для меня, - прошу я, прежде чем успеваю подумать об этом.

Он сразу же играет мелодию, слишком знакомую, поэтому, когда он начинает тихонько подпевать, я тоже пою - а я ведь не пою никогда.

Это одна из моих любимых песен.

В другом времени и месте, в параллельной вселенной, мы могли бы быть в этом доме, жить и любить эту песню вместе. Сюрреалистично сидеть с ним на улице, пока он наигрывает ее так хорошо, пока воздух свеж, а звезды совершенным серебром рассеиваются по всему небу.

В конце песни мои щеки становятся влажными, и я вспоминаю, где нахожусь. Я вытираю лицо рукавами и встаю, чтобы уйти. Он берет меня за руку - первый раз, когда он сам дотрагивается до меня за эти одиннадцать лет, и я застываю.

- Ты счастлива?

Когда его рука исчезает, меня настигает облегчение… и потеря. - А ты?

- Иногда, - отвечает он.

- Вот и у меня так же. - Холод окутывает меня, как и всегда спустя некоторое время, и я вздрагиваю. - Я попробую уснуть. Ты тоже должен.

- Я попробую. - И он пробует, думаю я.

---

Мы с Софи проводим послеобеденное время, делясь воспоминания об ее отце. Мы смотрим фотографии в альбоме и слушаем его любимые песни. Софи немного плачет, но не так сильно, как тогда, когда боль от смерти Джейкоба была еще недавней и свежей.

Когда я в душе, звонит Таня, сообщая мне, что они с Джейми останутся у ее родителей еще на неделю. Я знаю об этом, но благодарна, что она сообщила мне.

Софи стоит рядом, огорченная, потому что сможет увидеть своего лучшего друга только лишь через неделю

Интересно, что будет между ними, правда.

До возращения Тани неделя самая что ни на есть тихая. Эдвард не играет на улице на гитаре, и я предполагаю, что он загружен своим сумасшедшим графиком.

Она задумчиво улыбается в то утро, когда мы возобновляем нашу договоренность. - И снова однообразие.

- Да, - говорю я, кивая. - Как провела каникулы?

- О, невероятно. Это великолепное время года. А ты? Ужинали у твоих родителей?

- Да, как обычно. Все отлично, Софи очень любит там бывать.

Таня кивает, и я замечаю, что ее плечи поникают, точно она разбита.

Внезапно я понимаю ее чувства. Она относится к Джуно так, как я отношусь к Форксу.

---

Гарретт настойчив.

Он звонит несколько раз, и я наконец поднимаю трубку - как раз тогда, когда заканчиваю писать и готовлюсь к возвращению домой Софи. Сообщения, которые он оставляет, короткие и вежливые, акцентируемые обещанием позвонить снова.

- Алло?

- Алло, Белла? Это Гарретт, с того вечера Дня благодарения.

- Привет, Гарретт. Как ты?

- Отлично, спасибо. А ты?

- Хорошо, - говорю я, пожимая плечами для себя же.

Он делает паузу, и у меня появляется чувство, что я знаю то, что он хочет сказать.

- Слушай, я понимаю, что мы даже не знаем друг друга, но… мне интересно, не хочешь ли ты пообедать со мной… или выпить кофе.

- Я не встречаюсь, - в ту же секунду говорю я. Как бы привлекателен он не был, я не могу представить его в этом качестве.

- Тогда только кофе.

У меня миллион причин сказать «нет», но я говорю «да».

Кофе оборачивается обедом, который оборачивается ужином, и вот он приходит к нам домой. Сначала я нервничаю из-за Софи, но она, похоже, не имеет ничего против. Он не прикладывает таких уж явных усилий, а она не так сурова, и я нахожу, что приводить в свой дом другого мужчину не так странно, как я ожидала.

Он добрый, забавный, привлекательный и умный, а я еще сломлена. Я сообщаю ему об этом, говоря не ожидать в начале слишком многого, и поэтому нам удается фальсифицировать договоренность, подчеркнутую безответным желанием с его стороны и тонкой виной с моей.

Но Гарретт - хороший слушатель, и, возможно, потому что он адвокат, но он умеет, не извлекая много информации из меня, задавать вопросы, на которые я могу дать ответы. Я знаю, что нравлюсь ему, но он не напорист. Его намерения ясны, но он не ведет себя так, будто это стоит у него на повестке дня.

Однако однажды он пытается поцеловать меня, и я вынуждена отстранить его.

- Прости, - шепчет он, выражение на его лице сдержано и подчеркнуто раскаянием.

- Я не могу, - говорю я. Мысль о поцелуе с другим заставляет меня почувствовать себя неверной.

С другим, исключая Эдварда.

Это нежеланная мысль, но и не удивительная. Уже некоторое время я знаю, что мои чувства к нему довольно сильны. Именно по этой причине я больше общаюсь с Таней, чем с ним.

Другая причина - то, как он смотрит на меня.

- Белла? - Гарретт кладет руку на дверь. - Мне, правда, жаль. Я знаю, что ты не готова к этому, и я просто… Не должен я был делать этого, ладно? Я могу подождать.

- Тебе придется долго ждать, - сочувственно говорю я ему. - Не переживай из-за этого, хорошо?

Он выглядит робким. - Ты уверена?

- Я уверена.

В субботу мы ведем Софи на каток. Гарретт хорошо ладит с ней. Он держит ее за одну руку, а я - за другую, и мы катаемся на коньках длинными, медленными петлями возле края.

- Разве это не ваши соседи? - внезапно спрашивает Гарретт.

Эдвард, Таня и Джейми спускаются на лед с другого конца катка. Это впервые, когда я вижу их втроем вместе.

Эдвард смотрит на Гарретта, а затем переводит взгляд на меня, и становится ясно как день, что ему не нравится то, что он видит.

Я должна чувствовать отвращение. Он абсолютно не имеет никакого права одобрять или не одобрять что-то, касающееся только меня.

Но вместо этого сердце предает меня, пропуская удар.

Перевела: Sensuous
Отредактировала: Kate1 - не забываем благодарить

Ребят, правда, давайте поактивнее, ладно? Не хочется снова прятать рассказ в архив из-за отсутствия к нему читательского интереса

>> Форум <<