Я еле могла это терпеть.
Знаю, это ужасно. У меня были самые лучшие, самые понимающие друзья, которых только можно иметь. Я занимаюсь спортом, который мне нравится, с командой, которая (в большинстве своем) уважает меня. Я не очень хорошо успевала по математике, но с другими предметами все было хорошо. А еще – самое лучшее, - у меня был Эдвард. Который так не хило совместил во мне вечно краснеющую, хихикающую и сияющую Беллу, над который в данный момент издевалась Элис.
- Боже, да чем вы двое вообще занимаетесь? Армрестлингом? Играете в шпионов? Или в платонические заигрывания?
- Слишком много говоришь для своего маленького роста. Трех слогов было бы достаточно.
Элис зыркнула на меня, но Джаспер лишь усмехнулся, обнимая ее за плечи. Он сидел по другую сторону от нее, поэтому слегка наклонился назад и произнес.
- Маленькая? Да, но она милая маленькая штучка. Хотя, я думаю, сочетание из двух слогов для нее подходит больше.
- Джас-пер, - простонала она, и мы все рассмеялись.
Я игриво толкнула ее на парня, и глаза Джаспера предостерегающе впились в меня. Слишком защищающе? Да, пожалуй, слишком, но он скорее руку даст на отсечение, чем причинит мне боль, раз уж я лучшая-подруга-Элис-во-всем-целом-мире и все такое.
- Фу, ребята, - засмеялась я, игнорируя его взгляд, хотя у меня на затылке волосы дыбом встали. – Только не на диване.
Они посмотрели друг на друга взглядом, на половину виноватым, на половину озорным.
Я пыталась выглядеть как обычно, будто ничего не случилось, когда как бы случайно соскользнула с дивана и села на пол, скрестив ноги. Конечно, передвинуться с места, где ваша соседка по комнате и ее бойфренд занимались сексом, не является самым приличным, но, бог с вами, это же лучше, чем мое первое желание: скрючиться и убежать.
Элис, казалось, не была возмущена этим, поэтому вернулась к обсуждаемой ранее теме видимого - видимого было ключевым словом, - отсутствия страсти в наших отношения с Эдвардом.
- Белла, пойми. Ты большую часть времени проводишь в спортивном лифчике и тренировочных штанах. Думаешь, он считает это сексуальным?
Джаспер пожал плечами:
- Если она носит только спортивный лифчик и тренировочные штаны, я не думаю, что он против, - а затем он ухмыльнулся Элис почти что развратной улыбкой.
Секунду она смотрела на него, не моргая, а потом повернулась обратно ко мне и серьезно проговорила:
- Белла? Могу я позаимствовать у тебя спортивный лифчик?
- Только если ты сожжешь его после.
Элис усмехнулась Джасперу.
- Думаю, это можно считать «да», если учесть, что она его никогда не говорила, - тот засмеялся и явно проникся этим.
Я лишь закатила глаза и улыбнулась.
- Ага. Ну, я пошла. Люблю вас.
Поднявшись, я направилась к двери и оглянулась лишь раз, но только для того, чтобы увидеть, как Джаспер касается ее кончиков пальцев своими подушечками левой руки с такими глубокими эмоциями на лице, что их не сгладила даже улыбка, тронувшая его губы.
Закрыв за собой дверь, я уверена, что услышала мягкий и тихий голосок Элис:
- Больше жизни, - ответивший не его молчание.
Я вздрогнула и направилась к лестнице. Меня потрясло то, как они одновременно могли быть такими нежными и странными. Хотя, если учесть то, что Элис рассказала мне о Джаспере, каким он был до того, как встретил ее, то, можно сказать, сейчас он имел полное право на подобное. К тому же она так и оставалась единственным человеком, который мог заставить его смеяться после армейского подразделения «Черный дозор».
А потом я почти забыла о них, когда поняла, куда несут меня ноги. В квартиру к Эдварду.
И тут я почувствовала какое-то острое желание изменить траекторию своего пути и направится к Зданию Легкой атлетики, чтобы зайти в спортзал и немного поработать там. Странное, надо сказать, желание, учитывая, что я редко отклоняюсь от своего пути, если иду к Эдварду. Ничто больше не звало меня к себе так, как его квартира.
Я вздохнула. Наверное, это все следствие дерьмового дня, во время которого Элис нагнала на меня своей тирадой про тренировочные штаны и спортивный лифчик. Ну, простите меня, если я не хочу хихикать как умалишенная с Эдвардом, вместо того, чтобы играть с ним в наши любимые виды спота (в основном, конечно, это был футбол) или бегать.
Кроме того, что наши с Эдвардом отношения имеют более оседлый характер, они, в большей степени, построены на нашей любви к спортивной одежде. Так что я не одна тут виновата, Эдвард тоже носит тренировочные штаны. И хотя я считаю это до жути сексуальным, Элис неустанно критиковала наш выбор. Она даже предложила ему пойти в магазин за джинсами.
Внезапно я почувствовала усталость и, вместо того, чтобы спустится по лестнице, как обычно в такие дни, я вызвала лифт. Все мои мысли вертелись о Рене, которая позвонила мне в четыре утра (у нее-то было семь, и она думала, что я собираюсь в школу), и начала плакать, что они с Филом сильно поссорились прошлой ночью из-за седушки от туалета. Мысли о том, что моя легкомысленная мать может так просто закончить еще один обдуманный счастливый брак, просто поставили меня в тупик. Только к концу нашего разговора мне удалось успокоить ее.
Потом, когда я окончательно проснулась, то обнаружила, что у меня начались месячные, и мне не только придется стирать всю свою одежду и постельное белье, но и меня ожидают жуткие судорожные боли. Это означало, что уже в самом начале тренировки я отставала ото всех, корчась из-за ноющего живота. А потом, когда я не смогла признаться всем в команде, почему я сегодня вне игры (они бы в любом случае не поняли меня), сорвался сначала Тайлер, а потом и остальные парни за то, что я ничего им ничего не говорю.
Этот месячный плодородный подарок оказался не только очень болезненным, изнурительным и слегка тошнотворным, но и, неожиданно для меня, очень эмоциональным. Мне даже пришлось вжать ладони в глаза, когда я зашла в раздевалку, чтобы не заплакать прямо здесь. Конечно, я частенько слышала от Тайлера всякие обидные штучки, но обычно меня они так не выводили.
Я извелась по поводу назначенного нам домашнего задания, которое сдать надо было раньше. На той неделе, когда нам надо будет его сдавать, у нас намечен финал, поэтому мне надо сдать его на неделю раньше, чем всем остальным. То же самое было и с испанским. А осознание того, что я чуть не провалила тест по математике, и вовсе заставило меня чувствовать себя полной идиоткой. К тоже же, к концу дня я споткнулась и чуть не убила девушку, которая итак меня ненавидит из-за ее прошлого с Эдвардом. По-видимому, она считает, что это моя вина, что у них ничего не сложилось, а я ведь даже не знала о ее существовании и их отношениях.
Но, не смотря на все это, я старалась думать позитивно. Уголки моих губ тут же полезли наверх, когда я вспомнила, как мы пообедали сегодня курицей карри – Эдвард специально вчера остался на ночь, чтобы приготовить ее у меня на глазах. Не знаю почему, но меня это очень впечатлило. Элис попыталась украсть кусочек приготовленной Эдвардом еды, так что в итоге мне пришлось перед всей нашей компанией гордо хвастаться кулинарными достижениями своего парня. Ну, за исключением только Джаспера, который все еще был у себя в общежитии и находился в блаженном неведении относительно этого восхитительного десерта, которым я очень щедро делилась.
А еще я заслужила несколько мимолетных поцелуев от моего Главного Шеф-Повара, когда он провожал меня до кабинетов. В целом, я думаю, хорошее перевесило плохое.
Когда я добралась до комнаты Эдварда и Эмметта, то без промедления постучала в нее. Последний открыл мне дверь и ухмыльнулся:
- Белла!
В ответ ему я широко улыбнулась:
- Эмметт! – одновременно мы вытянули друг к другу руку и по-братски поздоровались. Мы засмеялись, и он отступил, чтобы впустить меня внутрь. – Эдвард дома? – спросила я, выглядывая в гостиную, где была дверь в комнату моего парня.
- Неа, он пошел в спортзал, чтобы потренироваться, - и он согнул руку, показывая свою накачанную руку. – Все еще пытается добиться такого же сексуального тела, как у меня.
Я попыталась выдавить из себя улыбку, но глубокое разочарование все равно дало о себе знать.
- Мм. А… могу я подождать его тут?
Для моего разочарования действительно не было причин. Мы с Эдвардом были почти неразлучны с момента, когда начали встречаться чуть больше месяца тому назад. Боже, да я ведь сама ему чуть ли не сразу сказала о том, что не обижусь, если он захочет провести какое-то время со своими друзьями, без меня. Я до сих пор помню выражение его лица, когда он ответил: «Оу… А мне можно?»
- Да, конечно, - весело ответил мне Эмметт. – Ничего ведь не произошло? – поинтересовался он, смотря на меня заинтересованным взглядом.
Я не могла соврать Эмметту. Он мне слишком сильно нравился.
- Дерьмовый день, - призналась я.
Эмметт тут же достал свой мобильный.
- Хочешь, я позвоню ему? – услужливо предложил он.
Но я лишь покачала головой и тяжело упала на диван. Эмметт присоединился ко мне, а через минуту нерешительно предложил мне пульт от телевизора.
Он входил в ступор, когда нечто подобное случалось со мной. Для него я была одним из парней. Но в тоже время я была девушкой. Мы могли ржать над чем-нибудь или отпускать нелепые шутки, бороться на пальцах, но он все равно боялся причинить мне боль, если мы слишком увлекались борьбой или не желали уступать друг другу. Поэтому в тех ситуациях, когда я все таки была девушкой, он обычно просто предлагал мне первой взять горсть поп-корна из его миски. Но я все равно считала, что стоит придерживаться негласного мужского правила, не выставлять напоказ свои эмоции. И, вот в такие моменты, как сейчас, Эмметт понимал, что это правило для меня можно отменить, иначе он может оказаться с рыдающей женщиной на руках.
И, я полностью понимала его страх. Вот скажите, что, черт возьми, надо делать с подобным?
Так что я взяла пульт и начала рыскать по спортивным каналам в поисках футбола, но, в итоге, остановилась на регби. А затем, краем глаза, я заметила, что Эмметт расслабился.
Мы посмотрели телевизор еще некоторое время, прежде чем Эмметт спросил меня, хочу ли я чего-нибудь, и отправился на кухню. Я уже думала было вернуть его на место, когда поняла, что действительно хочу кое-чего. И, назовите меня капризной и предсказуемой, но я очень хотела освежающей и расслабляющей вкусняшки.
- А у вас, случайно, не найдется для меня какого-нибудь мороженного? – с надеждой спросила я.
Эмметт покачал головой и извинился.
- Прости. Что-нибудь еще?
Я пожала плечами, действительно понимая, что не у того и не в том общежитии прошу нечто подобное.
- Да нет, спасибо.
До меня донесся писк микроволновки, оповестивший о начале готовки, а потом Эмметт вернулся ко мне со своей любимой закуской: сладким попкорном. Я засмеялась над ним, когда он в первую очередь протянул мне миску – для первой горсти поп-корна, естественно, - но я отказалась, будучи не в лучшем настроении.
Но, не прошло и десяти минут, как вернулся Эдвард. Он выглядел так, будто только что вышел из спортивного зала, а не прошел пол студенческого городка: пальто даже не застегнуто на молнию, глаза широко распахнуты и сосредоточены. На секунду я подумала, может, что-то случилось плохого, пока его глаза не нашли мои, ища на моем лице признаки расстройства.
Внезапно я поняла, что Эмметт – имея в привычке это чисто-мужское-а-не-женское отношение, - написал Эдварду смс, что я расстроена.
Как я догадалась?
В руках у него было мороженное.
Глупо, но я расплакалась.
Эдвард в секунду пересек всю комнату и присел передо мной на корточки.
- Ну, Белла. Шшшш, Белла, шшшш, - он отнял мои руки от места, где я пыталась скрыть свои слезы, и начал покрывать поцелуями мое лицо, стирая губами соленые дорожки. – Скажи мне, как это исправить. Скажи мне, как сделать это лучше.
Эмметт, сидевший рядом со мной, вскочил со своего места и быстро, как только мог, побежал к двери. Он кинул через плечо что-то типа о том, что идет увидеться с Рози, но на самом деле это можно интерпретировать как: Друг, я не могу смотреть, как ты плачешь.
Как по мне, так это к лучшему. Мне не нужны были свидетели.
Эдвард гладил мои волосы, убирая их подальше от моих глаз, и его лицо медленно становилось все более и более беспомощным, как когда вы чувствуете, что кому-то больно, и не можете это исправить.
- Ты хочешь другое мороженое? Я могу достать любого вкуса, какой ты захочешь, - и я знала, что даже если попрошу у него мороженное с гуакамоле, он найдет его.
Я высвободила руки из его ладоней и вжала их в свои глаза, пытаясь силой остановить поток слез физическим способом, раз уж я не могу эмоционально совладать с собой. Я неловко рассмеялась, но это только усилило поток моих слез, а не воспрепятствовало ему.
- Боже, Эдвард, прости меня.
- Нет, нет, нет, Белла, шшш. Все хорошо, все прекрасно.
От этого я почти что искренне рассмеялась.
- О, да, это фантастика.
Но Эдвард не засмеялся в ответ. Он снова отвел мои руки от лица, и я открыла глаза. Большие черные точки танцевали перед моим взглядом от силы, с которой я пыталась остановить слезы, потом они стали красными, желтыми и, наконец, исчезли совсем.
И только я начала успокаиваться, как Эдвард сел рядом со мной на диван и, чуть приподняв меня, усадил к себе на колени.
- Скажи мне, что не так? Что случилось? – пробормотал он мне в волосы.
Новый поток слез брызнул из моих глаз, и я рассказала ему почти что все, даже несколько неловких девчачьих вещей, но только там, где надо было что-то объяснить. Я не посмела только рассказать ему о грязных простынях, которых я стыдилась больше всего.
И, после словарного поноса, я свернулась калачиком и прижалась ближе к Эдварду, молясь Господу, чтобы он не отпустил меня.
- Не знаю, что я такого сделала, чтобы заслужить тебя, - прошептала я. Вот он, рядом со мной, готовый сделать что угодно, чтобы сделать меня счастливой, а я сижу и рыдаю. Просто замечательно.
Эдвард, который молчал всю мою тираду, воскликнул в знак протеста:
- Белла!
Я вздохнула.
- Эдвард, ты делаешь столько всех этих потрясающих маленьких жестов, например, готовишь для меня, пишешь мне композиции и… - я махнула рукой в сторону уже немного подтаявшего мороженого. – И покупаешь мне мороженое, когда мне грустно. А большее, что я могу сделать для тебя, это приготовить что-либо. Но вчера ты показал, что ты намного лучший повар, чем я, так что даже это единственное мое достоинство можно поставить под сомнение.
Я обвинила это безнадежную позицию, и внезапная почувствовала обжигающую ярость на этот напряженный день и гормональный поток.
- Белла, - мягко начал Эдвард. – Ты так много всего даешь мне. Ты нашла мой iPod, когда я думал, что потерял его; и ты не просто вернула мне его, а создала еще и новый плейлист с моими любимыми песнями, которые я вечно забывал кинуть. Ты зашила дырки в моей любимой рубашке, так что ее не пришлось выкидывать. А когда ты готовишь для меня, - Боже, особенно если это твои спагетти, - я готов упасть на колени и просто поклоняться тебе, - я тихонько засмеялась над этим, и Эдвард сильнее прижал меня к себе. – Кроме того, - пробормотал он, касаясь губами моего виска. – Мне нравится делать это все для тебя. Всякий раз, когда я берусь за готовку, и ты начинаешь смотреть на меня как на Великого Повара… Я чувствую себя на седьмом небе от счастья, когда ты смотришь на меня так… Даже не знаю, как описать это, но я чувствую себя самым потрясающим и великолепным на всей планете, - я подняла на него взгляд, чувствуя, как сердце до боли сжимается от любви к этому парню при каждом ударе. Он улыбнулся, сверкая своими белыми зубами. - Да, именно вот так.
Я засмеялась, чувствуя себя гораздо лучше. Повернувшись на его коленях, я поудобнее устроилась и поцеловала его в шею, затем в скулу и, наконец, в губы.
- Я люблю тебя.
- А я люблю тебя больше, - пробормотал он в миллиметре от моих губ, и я почти что покачала головой от нелепости момента. Просто невероятно. – И не беспокойся о Рене, Белла, - проговорил он, отстранившись и прожигая меня своими зелеными глазами. – Судя по тому, что ты мне рассказывала, она не отличается способностью всегда принимать правильные решения, но я более чем уверен, что она знает, когда счастлива. Она позвонила тебе потому что, ну, ты ее дочь. Она прощупывает почву. Белла, я всегда обращаюсь первым делом к тебе за советом, и, я уверен, что не единственный, кто полагался на тебя за последние несколько лет.
- И как ты всегда знаешь, как сделать все идеально? Серьезно, Эдвард, что бы я делала без тебя.
- Не знаю, - пробормотал он, наклоняясь для поцелуя. – Продолжила бы спасать и отпускать грехи всем потерянным душам. Делать добрые дела. Надирать всем задницы, - я засмеялась, и он прижался своими губами к моим, заставляя просто раствориться в нем. Он отстранился от меня лишь спустя несколько мгновений, в его глазах горел огонь. – Кстати, я ведь тоже был потерян. Потерян, потерян, потерян. Бедный Эдвард.
Я снова засмеялась, притягивая его к себе для более продолжительного поцелуя, когда он усмехнулся. После долгих минут, нарушаемых лишь шепотом от движения наших губ, Эдвард отстранился и посмотрел на мороженое, все еще лежащее на столе.
- Эмм, может, нам взять по ложке? – он быстро чмокнул меня в губы, а затем поднялся за приборами.
Честно говоря, я уже почти и забыла об этом.
Я нашла кое-что намного слаще.

---

Ну что ж, дорогие мои. Вот и последний из имеющихся бонусов. Думаю, можно по этому поводу устроить официальное празднование конца данного фика! Конечно, есть вероятность, что мы еще вернемся к этому произведению, а сейчас я хочу поблагодарить всех, кто был со мной все это время! Надеюсь, эта история останется в ваших сердцах! Комментарии можно отставить тут: ФОРУМЕ. Всегда ваша, Котя!