Тёмный коридор был освещен факелами. Эдвард Мейсен направлялся в свою комнату. Улыбка садиста, сумасшедшего человека играла на его лице, когда он счищал кровь с ножа. Он только что разобрался с последним препятствием, стоявшем на его пути ещё несколько минут назад: труп лежал сейчас в небольшой гостиной его поместья.

Он осмотрел одежду. "Сперва нужно переодеться", - подумал он, останавливаясь возле двери, ведущей в его комнату. Он вошел в тёмное помещение, закрывая за собой дверь, и ничто, кроме просвета между дверью и полом, не освещало его комнату. Ориентируясь в темноте по памяти, он прошел к шкафу и вынул рубашку и джинсы.

Он прошел в ванну, включив свет, как только переступил через порог. Бросив взгляд в зеркало, он увидел своё отражение: бледный, забрызганный кровью призрак. Его взъерошенные бронзовые волосы находились в ещё бόльшем беспорядке, чем обычно, с кровавыми искорками, которые остались после того, как он проводил по прядям руками. Мертвенно бледное лицо с неизменной, словно выгравированной маниакальной улыбкой словно окропили кровью. Все его тело было забрызгано красной жидкостью, почти полностью пропитавшей его.

Он положил нож на полку, прежде чем освободиться от одежды, сбросив её на пол. Он вошел в душ, и брызги горячей воды коснулись его кожи. Он не дрогнул, когда от обжигающе горячей воды его кожа покраснела. Вместо этого он вернулся к мысли о решенной им проблеме.

Чарли Свон, шериф местной полиции, нанес ему визит. Он поприветствовал его на новом месте. Но Эдвард знал, что причина его прихода заключается не только в этом.

Причиной служил тот факт, что совсем недавно без вести пропали молодые парни. И Чарли приходил с вопросом об исчезновении; не сказать, что Эдвард мог быть причастен к этому.

Эдвард закрыл глаза, с его тела постепенно смывалась кровь, а мысли вернулись к тому, что случилось несколько минут назад.

Flashback

Когда он подъехал к дому, его встретили вспышки красного и синего. На подъездной дорожке был припаркован полицейский "крузер". Водитель, прислонившись к капоту, скрестил руки на груди, пронзая парня строгим взглядом. Эдвард притормозил возле спуска и вышел из автомобиля.

- В чём проблема, офицер? - спросил он с наигранным недоумением и невинной осторожностью. Офицер повернулся, дабы полностью рассмотреть его, и Эдвард, мысленно улыбаясь, узнал в нём Чарли Свона, шерифа полиции. "Просто замечательно", - пронеслось в его мыслях, когда он направился вперёд.

- Я подумал, что должен поприветствовать нового жителя. А так же надеялся на то, что смогу задать несколько вопросов, - ответил Чарли грубоватым голосом.

- Конечно. Почему бы вам не войти? - ответил он, находясь в предвкушении. Чарли кивнул, соглашаясь. Шериф полиции даже не подозревал о мыслях парня, стоящего перед ним. Он так же не подозревал о ноже, который находился в кармане Эдварда.

Чарли позволил проводить себя в дом. Переступая через порог уже открытой двери, он направился в гостиную. Он прошел к дивану, чтобы присесть, но этого не произошло. Жгучая боль пронзила его спину. Шериф был уверен, что это происходило несколько раз и в разных местах. Что-то, похожее на жидкость, потекло по спине.

Он почувствовал слабость и начал оседать, когда перед ним предстал Эдвард. Теперь он увидел нож. Чарли выпрямился, не смотря на слабость и боль пытаясь достать пистолет. Но и этого не произошло: острое холодное оружие пронзило его плоть, разбрызгивая повсюду кровь.

Он упал на пол и, прежде чем все потемнело, услышал последние в своей жизни слова: "Я позабочусь о ней…"

The end of flashback

***

Он перестал думать о случившемся и потянулся за шампунем. Для своей девочки Эдвард хотел выглядеть шикарно. Его мысли вернулись к ней. Изабелла Свон. Такая красивая девочка. Он помнил тот момент, когда впервые увидел её в книжном магазине Сиэтла.

Она приехала в то время, когда он уже был там, поэтому он мог видеть, как она выходит из грузовика. Он мог сказать, что мужчина, сидящий в автомобиле, не был её парнем, поскольку был слишком стар для такой юной особы. Кроме того, она подтвердила его догадки, сказав пару слов: "Увидимся в пять, папа".

Эдвард последовал за ней в магазин, стараясь не попадаться ей на глаза. Он не предпринимал ничего до тех пор, пока не убедился в том, что никто не сможет их увидеть. И только тогда он начал действовать.

Он начал намыливать своё тело, думая о том, что сделал.

Flashback

Его машина остановилась как раз в тот момент, когда она выходила из грузовика. Не думая ни о чём, Эдвард бегло осмотрелся по сторонам. Парень уже собирался открыть дверцу, но вдруг замер на месте, оставив руку на ручке двери и изумлённо глядя в окно. Он был ужасно благодарен тому, что окна его машины были плотно затонированы и что он решил взять "Вэнкуиш" вместо того автомобиля, на котором обычно ездил.

Он наблюдал, как она разговаривала с мужчиной, который называл её Беллой. Она выслушала его, прежде чем ответить, и в конце реплики он услышал "папа". Девушка подошла к двери и на прощание помахала отцу рукой, прежде чем скрыться в магазине.

Эдвард медленно вылез из машины, казалось бы, не привлекая внимания, так же медленно вынул бумажник, не спуская глаз со старого грузовика. Направился к двери, когда машина скрылась за поворотом. Эдвард медленно открыл дверь и подошел к клерку, который тут же выпрямился, глядя на своего начальника.

- Позови остальных, отправляйтесь на обед, - сказал он, глядя на парня и не давая тому что-либо сказать. Клерк, нервно сглотнув, кивнул и направился к задней части магазина, чтобы предупредить еще двух сотрудников и охранника. Получая приказ или распоряжение, каждый знал, что препираться не стоит.

Эдвард последовал за парнем, и под его свирепым взглядом вся четвёрка покинула магазин. Затем он вернулся в торговый зал, прошел к двери, выключил подсветку, закрыл дверь и повесил табличку, гласившую "Обеденный перерыв". После парень вернулся в комнату охраны, где выключил все камеры внутреннего наблюдения, оставляя включенной лишь ту, что следила за выходом.

Наконец он отправился в "классическую" часть магазина, где видел её на экранах мониторов до того, как переключил все камеры - и ленты с записью, - на другие. Небольшая улыбка играла на его губах, когда он нажимал кнопку пульта, который отключил свет и погрузил эту часть магазина во мрак.

В тот момент Эдвард подкрался к ней сзади. Быстро обвив её руками, он заглушил её крик. Девушка изо всех сил пыталась освободиться, в то время как он со знанием дела тащил её к служебному входу.

Наконец он достиг нужного места - своей квартиры, которая находилась несколькими этажами выше магазина. У него было четыре с половиной часа наедине с ней, и он не собирался терять ни минуты. Затолкнув её в тёмную комнату, он быстро схватил её на руки, отнес в спальню, на кровать, и связал руки так, что она не могла шелохнуться.

Он был уверен, что шелковые верёвки не оставят ни единого следа на её теле. Эдвард завязал ей глаза и включил свет. Парень поставил таймер, который оповестит его прежде, чем пройдёт четыре часа.

Девушка дрожала, как осиновый лист, её ротик приоткрылся, выпуская резкий вдох. Он знал, что она хочет закричать, но, казалось, была готова подчиниться происходящему, за что он был благодарен. Единственное, что он ненавидел в большинстве девушек, которых похищал, - они не знали, как держать язык за зубами.

- Шшш, - сказал он, его голос был низким и грудным, - всё в порядке, милая Белла.

Он подтянул её выше, пройдясь руками по телу и останавливаясь на плечах. Девушка сильнее задрожала, чувствуя давление его тела на своём. Накрыв её губы своими, Эдвард подарил ей несколько мягких поцелуев. Вздох сорвался с его губ, когда он осторожно пробовал её.

Он желал от неё совсем другого. И знал, что получит то, что хочет. Но если он разденет её - отвлечется от истинной цели, поэтому он оставил её одетой и начал целовать с ещё большим напором.

Его поцелуи были далеко не нежными, когда он, заставив её приоткрыть рот, проник в него языком.

Эдвард развёл ноги девушки, прижимаясь эрекцией, затянутой в джинсы, к её прикрытому одеждой центру, совершая толчок, тем самым показывая ей, что он хочет сделать. Парень знал, что она хотела того же. Она должна хотеть. Желание и любовь в глазах девушки, когда она взглянула на него, ошеломили мужчину, хотя он знал, что в его глазах светятся те же чувства.

Он вновь прижался к ней эрекцией, грезя о желании быть в ней. Однако у него было кое-что поважнее, чем собственное удовольствие, хотя она тоже будет удовлетворена. Он поднялся и подошел к шкафу, и стал перебирать вещи, до тех пор пока не извлёк искомое.

Подойдя к постели с коробкой, Эдвард начал разогревать пластину, кладя на неё клеймо. Он перевел взгляд на девушку, размышляя, куда его поставить. Эдвард знал, что оно должно быть там, где не увидит никто, не зависимо от того, насколько он желал обратного. А еще он хотел, чтобы она могла видеть это каждый раз, глядя на своё обнаженное тело.

Наконец ,он решил. Он завязал ей рот. Её тихое хныканье, возможно, говорило о том, что контроль иссяк. Независимо от того, насколько хорошо она владела собой, она не готова к шоку, который её ожидает. И ему вовсе не нужно, чтобы кто-то услышал её крик.

Эдвард начал сдвигать её рубашку, пока не достиг подбородка. После переместил одну половинку лифчика так, чтобы случайно не сжечь. Он посмотрел на клеймо, замечая, что оно ещё не готово, и направился в ванну, где хранилась аптечка, которую он почти никогда не использовал.

Принеся аптечку, он поставил её на стол рядом с кроватью. Потом Эдвард связал её ещё двумя шелковыми верёвками и убедился, что она не может шевелиться, - так она не сможет нанести себе ущерб.

Понимая, что клеймо всё ещё не готово, он решил, что не будет терять время понапрасну, а воспользуется им. Ещё немного отодвинув бюстгальтер, парень оголил её сосок. Эдвард немедленно втянул его в рот, сильно посасывая и проводя по нему языком.

Девушка извивалась под ним, неумышленно выгибая грудь навстречу его рту, предлагая большее. Его губы изогнулись в улыбке, когда он сильно укусил её пониже соска. Он не прокусил кожу, но был уверен, что оставил след, который останется на некоторое время и будет напоминать ей о нём.

Он поднялся, изучая свою метку, и учуял запах калёного железа. Он глянул на клеймо -оно пылало огненно красным. Всё готово.

Эдвард отодвинулся от неё, взял пинцет и поднял им клеймо. Оно, казалось, сияло, испуская яркий блеск, который отражался в его зелёных глазах.

Он быстро прижал его к коже, в том месте, где его зубы оставили метку, лишь чуть-чуть дальше. Шипение и запах сожженной плоти заполнили воздух, равно как и приглушенный крик боли. Девушка пыталась избавиться от жгущего клейма, но все было бесполезно - метал отпечатывался в её плоти.

Он оставил клеймо на её теле ещё на пару минут, до тех пор пока не убедился, что оно не исчезнет, когда он уберёт метал. На обожженной плоти были выжжены его инициалы. "Э.М.".

Убрав клеймо и пинцет, он приступил к обработке ожога. Он нанёс крем с охлаждающим эффектом, который поможет ранке зажить, - скорее зарубцеваться, - а затем нанёс другой крем, предотвращающий проникновение инфекции. Наконец, он прикрыл ожег кусочком марли и закрепил пластырем.

Убедившись, что все хорошо заклеено, он поправил лифчик и рубашку девушки, насколько ему это удалось. Потом прошел к окнам, сквозь которые лились потоки света, и закрыл жалюзи, а после - и многослойные шторы. Свет ему был не нужен: его глаза отлично видели в темноте, и он знал, что и где в комнате находится. В кромешной тьме он вернулся к кровати, развязал верёвки, сковывающие её движения, и снял повязку с глаз. Прижав к себе, парень поцеловал её, а после потянул в ванну. Она была напряженна, но не боролась с ним: не знала, куда идти. Было слишком темно для того, чтобы что-то разглядеть; да и если бы она попыталась удрать, у неё ничего бы не получилось: она не знала, куда идти.

Подведя девушку к туалету, Эдвард усадил её. Намочил тряпку в холодной воде и приложил к её глазам.

Ему вовсе не обязательно было смотреть на её, чтобы знать, что на лице девушки блестят дорожки слёз, а глаза опухли и покраснели. Властно удерживая её за подбородок, он начал мягко вытирать глаза, позволяя холодной воде успокоить их.

Эдварду потребовалось на это несколько минут, а после он доставил её обратно в магазин. Он оставил её в той же секции классической литературы, рядом с её сумочкой, в которую, прежде чем уйти, что-то быстро засунул. Он, помня о следе от укуса, знал, что к тому времени, когда она будет рядом с ним, отпечаток исчезнет. Ну, а клеймо с его инициалами не исчезнет никогда.

The end of flashback

***

Когда он вылез из душа, из бойлера шла холодная вода. Он завернулся в полотенце и зашипел, задевая эрекцию, которая появилась от мыслей о ней. Он проигнорировал её, поскольку не было никакого смысла устранять «проблемку»: он знал, что все повторится вновь.

В конце концов, теперь, когда он устранил все преграды на своём пути, он не видел никакой причины для того, чтобы не заполучить её. Не будет никого, кто бы её искал, ведь её отец мёртв. Майк Ньютон, Джейкоб Блэк, Эрик Йорк - все, кто пытался назначить ей свидание, были мертвы.

Джейкобу не повезло: в отличие от остальных, он умирал самой страшной смертью. В конце концов, он был единственным, кто смог подобраться ближе всех и поцеловать её, назначить свидание, на которое не смог явиться в силу неожиданных обстоятельств.

Он улыбнулся, вспоминая, насколько особенным было то «обстоятельство». Хоть он и был опечален, увидев, как она спала с лица, когда узнала, но Эдвард не мог долго хмуриться, вспоминая, с каким удовольствием разорвал Блэка на куски. И это не фигурально. Он всё ещё слышал крики Джейка, когда он ломал каждую его кость, раздирая при этом плоть, мышцы и ткани.

Мейсен надел простую черную рубашку и пару тёмных джинсов. Захватив ключи, он вышел через парадную дверь, игнорируя труп, лежащий на полу в его гостиной. У него было дело поважнее.

Ему понадобилось время полностью завладеть его девочкой.