Глава 44

EPOV

Я был благодарен за то, что когда мы вернулись домой нигде не было признаков Карлайла. Я не хотел, чтобы что-либо угнетающе подействовало на наш волшебный вечер. Нам хотелось поделиться новостями с Эсми, но она оставила записку, что Розали нездоровится, и что она пошла к ним с Эмметом домой, чтобы посмотреть, чем может помочь.

Я показал записку Белле, и мягка улыбка озарила ее лицо, когда любимая поняла, что весь дом сейчас в нашем распоряжении. Не нужно притворяться, не нужно волноваться. Сегодня это были просто мы, Эдвард и Белла. Даже если всего на одну ночь, но я хотел, чтобы моя невеста почувствовала себя дома. Так приятно было наконец-то называть ее так. На мгновение я заколебался, не уверенный, что хочу показать ей, что знал об их с мамой тайнах, но в конечном итоге решил, что оно того стоило. Я хотел, чтобы она знала, что мне известно о ее секретах, и что я отношусь к этому с пониманием. Я просто желал ей счастья.

Я лукаво усмехнулся и открыл морозильник, ища ведерко с мороженым, которое должно было быть спрятано под задней стенкой. У Беллы в буквальном смысле отвисла челюсть, но я не дал ей опомниться, а схватил две ложки, взял ее за руку и, смеясь, потянул ее в гостиную.

Мы бесцеремонно повалились на диван, я наугад включил какой-то фильм по телевизору, затем снял с Беллы туфли и положил ее ноги прямо на журнальный столик, потом последовал ее примеру, сбросив свою обувь, а затем накрыл наши ноги пледом и открыл мороженое. Я зачерпнул ложкой побольше содержимого ведерка и поднес ее ко рту Беллы. Она нерешительно посмотрела на мороженое, а затем взглянула на меня, проверяя и убеждаясь, что я не прикидываюсь, затем закрыла глаза и приоткрыла рот, чтобы принять мое предложение. Что-то в выражении ее лица добралось прямиком до моего члена. Я аккуратно поместил ложку ей в рот. У меня сперло дыхание, когда я наблюдал, как ее миленький розовый язычок изгибается под ложкой, прежде чем ее идеальные губки обхватили ее. Белла застонала, и мне пришлось поерзать под пледом.

Я наблюдал, как Белла с восторгом смакует угощение, ее горло так эротично напряглось, когда она сглотнула. Когда она открыла глаза, то в них пылала такой огонь, какого я ранее не видел. Белла забрала у меня мороженное и ложку, а затем приподнялась и оседлала мои бедра, чтобы накормить и меня. Я даже не мог определить, от чего именно из моей груди вырвался стон: из-за мороженого или из-за близости и интимной позиции, выбранной Беллой. Любимая удивила меня, когда наклонилась и слизнула мороженое, оставшееся у моего рта.

Одну руку я запустил ей в волосы, а другой притянул за бедра, превращая ее поддразнивание в обжигающий поцелуй. Это так отличалось от всего, что было в начале, когда все было для меня, когда она подчинялась против собственной воли. Теперь я ощущал ее активное участие, ее страсть. Она наслаждалась этим, и, наверно, даже больше, чем я. На такое я мог только надеяться.

Я едва мог сдерживать себя; руки сами нашли путь под ее блузу и стали ласкать кремовую кожу на пояснице. Ответом мне было ерзанье девушки. Нигде даже близко не было признаков «Барби Беллы». Это была Белла, моя Белла, которая хотела меня и брала на себя ответственность, каждым движением показывая, что жаждет меня. Я скользнул руками под ее попку и сжал ее «щечки», притягивая девушку в себе еще ближе, толкаясь в нее, чтобы показать, что я желаю ее так же сильно.

Белла ахнула и замерла. Я отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза, а руки моментально переместились на ее лицо. Я что, зашел слишком далеко? Я напугал ее? Я вздохнул с облегчением, когда ее полуприкрытые веки дали мне понять, что я ничего не сделал. Она оттолкнула мою голову к спинке дивана и поцеловала с такой силой, что я растерялся. Губы Беллы путешествовали по линии моей челюсти, остановившись, чтобы прикусить мочку уха, а затем двинулись дальше, оставляя пылающий след на моей шее. Ее нежный язычок кружил у моей яремной впадины, и, закрыв глаза, я запустил пальцы в ее волосы.

Я быстро поднялся, потянув Беллу за собой. Она обняла меня ногами за талию, уткнувшись лицом в мою шею. Я чувствовал, как она игриво покусывает кожу, пока я нес ее в нашу комнату; все мысли о кино и мороженом были давным-давно забыты. Я пинком зах
лопнул за нами дверь и понес ее дальше, в спальню.

Я опустил ее на кровать и улегся сверху, после чего наши губы буквально срослись в обжигающем поцелуе. Мы перекатывались по постели до тех пор, пока Белла не оказалась лежащей на мне. Я провел руками от ее талии до нижних округлостей, губами нежно посасывая кожу ее ключиц.

Она скользнула своим телом вдоль моего, поцеловала в шею и стала спускаться ниже, сползая на колени между моих ног, расстегивая две верхние пуговицы моей рубашки, а затем целуя и облизывая участки обнажавшейся плоти. Постепенно она расстегнула рубашку до конца, и ее пальчики скользили вверх и вниз по моей груди, а ноготки едва касались сосков, заставляя шипеть от желания.

Когда Белла стала расстегивать мой ремень, пришла моя очередь паниковать. Я остановил ее руки.

– Белла, нет, – прошептал я, надеясь, что это не прозвучало, как приказ. Любимая выглядела смущенной, даже уязвленной. – Я не хочу, чтобы ты чувствовала, будто мы должны сделать… это. – Смущенное выражение тут же исчезло с ее лица, а взамен появилось то, что можно было бы описать, как хищный оскал.

– Я знаю, что не должна это делать, Эдвард. Я хочу. – Белла хлопнула меня по рукам, убирая их прочь.

Я приподнял бедра, чтобы помочь ей освободить меня от слаксов и боксеров, затем схватил пару декоративных подушек и вцепился в них мертвой хваткой. Если она сама этого хочет, то кто я такой, чтобы запрещать ей? Я не дурак и знаю, какое удовольствие может доставить мне Белла таким способом. Но я был полон решимости быть пассивным участником. Я не буду держать ее за голову, хватать за волосы и направлять ее поглаживания. И я точно не стану запихиваться ей в рот, и не важно, как сильно мне будет этого хотеться.

Эти мысли стали мантрой, повторяемой снова и сновf в моей голове, когда Белла взяла меня в рот и стала ласкать. Я думал, что знаю эти ощущения. Но я понятия не имел, каково это, когда все происходит по взаимности. То, как заботливо Белла ласкала мои яички; дразнила меня, беря в губы только головку и обводя ее языком, доводя меня до грани рассудка. Мышцы на моей шее так напряглись, что могли лопнуть в любой момент.

– Белла! О, Боже! – выдохнул я, поворачивая голову набок и продолжая держать глаза закрытыми, пока она, не останавливаясь, пытала меня самым изысканным способом.

Я чувствовал, что она улыбается, обхватывая губами мой член, и не смог сдержаться, чтобы не взглянуть на нее. Белла смотрела на меня. Она улыбалась, абсолютна счастливая вызванной реакцией. Я был почти ошеломлен, обнаружив, что она действительно наслаждается этим. Белла улучила момент и приняла меня всего, пока я не почувствовал, как мой член подергивается у задней стенки ее горла. Я выгнулся, держась из последних сил, а Белла хихикала, вибрируя вокруг моей чувствительной плоти.

– Господи Иисусе!

Как я мог довольствоваться ранее тем, как она обслуживала меня против своей воли? Белла показала, как сильно мне не хватало эмоциональности, а сейчас любимая показала мне еще и так давно пропавшую без вести физическую сторону меня. Сколько же еще удивительного физического удовольствия могут доставить друг другу люди, которые любят и хотят поделиться своей любовью?

Вскоре Белла нашла ритм, которым была довольна, двигая своей рукой вслед за ртом, скользя языком по головке и слегка царапая зубками, когда поднималась. Я чувствовал, как набухаю и знал, что долго не продержусь. Я не знал, что мне делать. Может, остановить ее? Или предупредить? А может, она хочет продолжить, чтобы проглотить? Я больше не мог делать таких предположений.

Я открыл рот, чтобы заговорить, когда Белла отстранилась, слегка ухмыляясь, потому что не хуже меня знала, как близок я к грани. Она скользнула вверх по моему телу и снова поцеловала.

– Тебе это нравится, – уверенно сказала она, прежде чем поцеловать меня, облизав мои губы. Я приоткрыл рот, чтобы впустить ее, и любимая взяла контроль над поцелуем, углубляя его, дергая меня за волосы, как ей нравилось.

–На тебе слишком много одежды. Я хочу видеть тебя. Прикасаться к тебе. Пробовать. Ты позволишь мне?

Белла кивнула, и я стал медленно избавлять ее тело от каждого предмета одежды, поклоняясь каждому квадратному дюйму ее кожи, который открывался мне. Я опустил Беллу на подушки, а сам устроился меж ее ног. Я наклонился и оставил нежный целомудренный поцелуй на ее розовых нижних губах. Безмолвно, я вымаливал у Бога прощения за все несправедливости, от которых страдали тело и душа Беллы, и благодарил небеса, что Белла по-прежнему считает нужным делиться со мной своим телом.

Я сделал глубокий вдох, наполняя легкие пьянящим ароматом ее возбуждения. Она пахла так приятно, так упоительно. Я протянул руку и коснулся ее своим языком, кружась вокруг клитора и дразня пальцем ее вход. Я удовлетворял ее медленно, растягивая наслаждение, как она проделала со мной, радуясь, что у нее не возникло проблем с тем чтобы податься бедрами навстречу моему рту, схватить меня за волосы и умолять о большем, что я с радостью и предоставил ей.

Потребовалось время, чтобы довести ее до оргазма, но я был неумолим, и когда она кончила, простонав мое имя, я слизал все соки до последней капли, растягивая ее удовольствие как можно дольше, пока она теребила мои волосы, призывая подняться. Я поцеловал ее бедро, затем нежный животик и сладкую ложбинку меж ее грудей, прежде чем улечься на бок, притянуть ее в свои объятья и прижиматься друг к другу, пока мы не уснем.

Но у Беллы были другие планы. Она тянула меня за руку, явно желая поднять, но я просто не мог этого сделать. Мой член снова стал твердым и пульсировал почти болезненно, стоило ему хоть немного приблизиться к ее сладкому венцу, а мое самообладание трещало по швам. Я поцеловал чувствительное местечко у нее за ухом и прижал к себе, но не сдвинулся с места.

– Белла, – прошептал я ей. – Я не могу. Я не смогу остановиться, если мы пойдем дальше.

Белла повернулась ко мне и поцеловала в губы.

– А я и не хочу, чтобы ты останавливался, – прошептала она в ответ.

Я отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза. Слегка дрожа, она закусила губу, а в ее глазах больше не было отвращения. Их туманила не похоть; это была любовь. Чистая, упоительная любовь.

– Белла, ты уверена? Мы не должны делать этого, если ты не готова, – напомнил я. Это должен быть ее выбор, ее желание.

– Я уверена, Эдвард. Я люблю тебя и теперь знаю, что и ты любишь меня. Я хочу разделить это с тобой. Я готова.

Слезы стояли в ее глазах, как и в моих, когда я переместился и лег меж ее ног, целуя ее и осыпая продолжительными нежными ласками, прежде чем устроиться у ее входа.

– Сначала будет больно, любовь моя, но обещаю, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

Белла кивнула, я медленно вошел в нее, постанывая от ощущения ее влажной, бархатистой теплоты, окружавшей меня. Подобравшись к ее барьеру, я замер, крепко обняв ее.

– Я люблю тебя, – прошептал я ей на ухо, прежде чем толкнуться вперед, разрывая барьер и полностью погружаясь в лоно девушки. Белла не смогла сдержать вскрика из-за захлестнувших ее болезненных ощущений. Я не двигался, лаская ее волосы, пытаясь успокоить, снова и снова нашептывая, как сильно люблю ее. Когда дрожь прошла, Белла поцеловала меня в щеку.

– Я тоже люблю тебя. Уже все хорошо.

– Ты уверена?

Белла кивнула и дернула бедрами, показывая мне, что она не шутила.

Медленные толчки.

Нежные толчки.

Любящие толчки.

Это был не секс. Это было что-то совершенно иное, в иной сексуальной плоскости. Это был самый чувственный, самый духовный момент в моей жизни. Мы с Беллой действительно стали единым целым. У нас было время исследовать это чувство, как даже малейшее движение передает и повышает чувствительность. Жар нарастал постепенно. Через некоторое время Белла обняла меня ногами за талию, позволяя проникать еще глубже внутрь нее, туда, где разжигалась наша страсть. Ее мышцы сжимались вокруг меня, беря в тиски, и я больше не мог сдерживаться.

Мои толчки стали более интенсивными, и я просунул руку между нашими телами, чтобы помассировать ее клитор, ненавидя любое свободное пространство между нами, но желая и нуждаясь в том, чтобы Белла кончила вместе со мной. Мы оба шагнули за грань, изо всех сил цепляясь друг за друга, когда нас накрыл оргазм.

Когда нам удалось выровнять дыхание, я перекатился на бок, потянув любимую за собой. Мы все еще были соединены и не желали терять эту связь. Я убрал с ее прекрасного лица влажные от пота волосы и поцеловал веки, нос, подбородок, прежде чем поцеловать перед сном и сказать ей еще раз, как сильно люблю и обожаю ее. Я еще никогда не спал так хорошо, как в ту ночь.