Глава 6. Над Хогвартсом ходят тучи… а Снейп танцует.

От лица Драко.

Уже больше часа, как мы приехали в школу. Прошло распределение, Макгонагалл назначила старостами школы меня и Гермиону, этого следовало ожидать. Для нашего восьмого курса была отведена почти половина башни. Ведь многие стали семейными и приехали вместе. Такого раньше не было, чтобы девочки жили с мальчиками, но даже министерство разрешило поселить семейные пары вместе. Наше крыло занимали Каллены, мы с Гермионой и другие пары. Но Лили пришлось жить в башне Слизерина. Она попала в него. Было бы странно, попади она на другой факультет. В основном Каллены, такие, как Эдвард и Белла, и Джаспер с Элис попали в Гриффиндор, а Розали и Эммет в Слизерин. Правда, не обошлось без хитрости, Джаспер должен был попасть в Слизерин, но он попросил шляпу, чтобы не расставаться с Элис. Как сказала шляпа:

«Тот, кто расстался на века,
Соединились вновь,
Ведь близнецы не могут врозь!»

И только наша семья поняла смысл слов. Это, наверное, про Джаспера и Лили. Теперь было точно ясно, что эти двое в прошлой жизни были близнецами, ведь шляпа еще никогда не соврала.

А Лил чувствовала себя скверно. У неё болела голова, и ни одно зелье не помогало. Она сидела в своей комнате и никуда не выходила. Крестный приходил часто, почти каждый час, даже Карлайл аппарировал в Хогвартс. Он был в шоке от поведения Уизли и сам поговорил с рыжим.
Доктор навестил дочь и захотел остаться на ночь, но Лил отговорила его от этого.

В общем, началась наша учеба, а рыжий так и косился на мою сестру лиловым подбитым глазом. Гермиона не рассказала Рону и Гарри о нашей помолвке. На что я протестовал и топал ногами, как маленький. А она смеялась надо мной и говорила, что вот если побьюсь головой об стенку - тогда скажет. И все равно не сказала, а шишку я заработал. Ладно, хоть поцеловала в шишку, и на том спасибо.

От лица Гермионы.

Раньше моя жизнь состояла из учебы, Гарри и Рона, ну, еще была война. И ненависть к Малфою, а сейчас она испарилась. Но когда она переросла в любовь? Наверное, на курсе шестом.
Раньше я проводила каникулы скучно и однообразно. Сидела дома и читала. Весь день по распорядку.

Нужно переодеться. Приготовить ужин. Поесть. Написать письма школьным друзьям. Почитать перед сном. И ровно в десять вечера уснуть. Потому что так нужно. Так положено. Но сил на это нет. Да и притворяться тоже не перед кем. Никто ведь не увидит, как я сижу у окна и плачу, наблюдая проходящую мимо жизнь. Никто ведь не узнает, что спать я не могу, потому что боюсь не проснуться. И никто не придёт. Не спасёт.

Поэтому я поступала так, как делала всегда в таких случаях. Я выключала везде свет. Садилась на диван и уставлялась в окно. И ждала его, моего белобрысого принца, а он все не шел, а лишь говорил гадости, от которых я плакала. Или убегала от себя и окружающих в библиотеку, в лес, в парк, куда угодно, чтобы забыть боль и отчаяние. Но порой мне казалось, что он на меня смотрит, так, как я на него - украдкой и ловя порой каждый вздох и улыбку. Да, так оно и было, а я, глупая думала, что мне это только кажется. Когда мне он признался, сейчас расскажу. Это было в начале седьмого курса.

Прошлое.

Стоял пасмурный серый октябрьский вечер. У нас было зельеварение. Драко при выходе из кабинета сказал опять какую то–гадость. И я заплакала, сказав друзьям, что мне надо поискать что-то в библиотеке, и убежала. Все говорили о грядущей войне, да и слизеринцы вели себя странно. Все ходили злые, я думала, это из–за метки.

Зайдя в библиотеку, я увидела, что здесь темно и не горит свет. И только маленький лучик света пробивается из-за стеллажей. Значит, не только я одна прячусь. Пройдя дальше, я увидела свечу, горевшую с перерывами из-за сквозняка. А у окна стоял парень и смотрел вдаль на мокрое серое небо. Это был он. Я узнала его одеколон - дорогой и терпкий, как отцовский коньяк двадцатилетней выдержки, я пару раз его пробовала втихаря.

Драко стоял ссутуленный и, похоже, не замечал меня. На полу валялся обрывок листка.

«Драко, не приезжай на выходные в поместье, там пожиратели. Они пытали твою мать и меня. Им нужна Лил. Но мы не сказали. И не пускай Блейза.
Держитесь, целую, твой отец».

Я отвела взгляд от записки и хотела уйти. Но услышала:

- Не уходи, побудь со мной, - сказал он хриплым голосом. Я подошла к окну. На меня посмотрели серые глаза. «Как небо во время дождя», - подумала я. Он взял мою руку и молча сжал в своей руке, а потом прижал её к груди там, где стучит сердце. Оно колотилось так сильно, что казалось, выпрыгнет из груди.

- Ты знаешь, мне так хочется плакать. Там за стенами замка в обычном мире живет моя сестра. Дочь моей любимой тети и дяди Блейза. Она еще совсем ребенок, ей еще и тринадцати нет. А этот гад ищет ее, чтобы поставить метку, как и мне. – Я ужаснулась. Я знала, у него метка, но он говорит об этом с таким сожалением, как будто он её не хотел. И он с такой любовью говорит о сестре… Я не думала, что он умеет кого-то любить.

- А почему в обычном мире? – спросила я. - Ведь и там сейчас небезопасно.

- Она в безопасности, её с младенчества растит семья вампиров, вегетарианцы, не пьющие кровь людей. Основатель клана - дядя моего отца. У него с женой еще пятеро приемных детей вампиров. Они классные и любят сестру как свою. Много не надо для её благополучия. Если что - они её защитят лучше нас.

- А почему он так её хочет получить? - поинтересовалась я.

- Ну, видишь ли, она родилась с даром погоды, правда, Снейп говорит, что дар еще спит и
проснется не раньше, чем в совершеннолетие. А змей требует её найти, даже пытал родителей, чтобы они открыли, где мы её прячем. Но мы не скажем, лучше умереть.

Он свободной рукой полез к себе в карман и достал оттуда обычное магловское фото. На фото изображена девчушка лет трех с пышными пепельными кудрями и глазами цвета миндаля.

- О, она похожа на ангела, - сказала я.

- Да, ангел. Чтобы защитить ее, мне и Блейзу приходится служить этой змее. И родители служат потому, что нет другого выхода.

- Ну почему вы не пошли к аврорам и не попросили защиты у них? - спросила я. Драко усмехнулся своей фирменной ухмылкой. И его теплые глаза стали опять холодными.

- Защиты! Они убили мою любимую тетю! – зарычал он. - А подстроили так, как будто это пожиратели их убили.

Я ужаснулась. Этого не может быть. Просто не может. Они хорошие все. И в тот момент я почувствовала на своих губах его горячие губы, соленые от слез. А потом он просто обнял меня и еле слышно прошептал: «Я люблю тебя!»

- Её я тоже люблю и не хочу, чтобы вы пострадали. И из–за этого сторонюсь тебя и говорю гадости, чтобы ты держалась от меня подальше. Не все слизеринцы - гады, как вы думаете. У многих нет выхода, и они тоже кого-то любят и из–за этого служат змею. – Последнюю фразу он просто выплюнул, а потом посадил меня к себе на колени, а сам сел на подоконник. Так мы и просидели почти до часу ночи, болтая обо всем. А он смеялся все и извинялся за то, что издевался надо мной, и я тоже призналась, что тоже люблю. Он кивнул и сказал, что давно уже знает об этом.

- Эй, Миона, ты где летаешь? - позвал он меня, и я поставила точку в своем дневнике.

- Просто вспомнила тот вечер, когда ты признался мне в любви. - Мой принц улыбнулся и поцеловал меня, как тогда, аккуратно, как бы пробуя на вкус, но только поцелуй был не соленый. – Ну что, пошли, а то Северус не любит, когда опаздывают?

От лица Северуса Снейпа.

Я всегда хотел иметь большую семью. Теперь она у меня есть. Дети Карлайла мне как родные, хотя меня побаиваются. Когда крестили Лили, Элис предложила, чтобы и они стали моими крестниками. Я обрадовался. Теперь я на крестников богатый, у меня в крестниках еще Драко.

Кстати, Лили нас очень беспокоит. Головные боли почти не проходят уже в течение недели. Может, это из-за того, что ей скоро восемнадцать, на следующей неделе. От моих раздумий отвлек меня звонок на урок. Сейчас у меня урок как раз у восьмого курса.

Я пошел в класс, шурша мантией, первокурсников это доводит до дрожи в коленях, а этих не напугаешь, пуганые. Интересный курс получился. Никогда бы не подумал, что получатся такие семейные пары: первая парта первого ряда - чета Долгопупсов Джинни (Уизли) и Невилл, вторая парта того же ряда - Забини и Лавгуд, скоро Забини. Третья парта - Рональд и эта, как её там, не помню. Четвертая парта - Поттер и Паркинсон, уже месяц, как Поттер, но только для своих, даже Уизли не знает, хотя Грейнджер в курсе.

Первая парта второго ряда - Грейнджер и Малфой. Для всех еще грызутся, для своих же скоро свадьба. Поттер не знает, он не был на их помолвке - вызов в аврориат. А его жена молчит. Вторая, третьи и четвертая парты - Каллены. Последняя парта - мое солнце, пока одна. Группа большая, пришлось разделить на две.

- Итак, вспомним прошлый год. Сегодня готовим зелье «Цветок русалки». Кто-нибудь скажет, для чего оно? Да, мисс М... Грейнджер. - Драко строго посмотрел на меня, я, в ответ, зайдя за стеллаж, показал ему язык. Он мне улыбнулся, слава богу, никто не видел, а то подумают, что заигрывают.

- Это зелье помогает восстановить человека после долгой болезни или после того, как он был при смерти.

Молодец! Так, а баллы куда ставить? Надо придумать отдельные баллы, что-то вроде семейной копилки, дети слишком умные.

– Хорошо, десять баллов Гриффиндору.

Я услышал стоны со второго ряда. Это Каллены. Кроме Лили, никто из них варить зелья не любит, хотя все варят не плохо. Все начали варить зелья, я для себя сделал пометку - на втором ряду сварят все. Насчет первого не уверен. Невилл может что-нибудь взорвать. Мне недолго пришлось ждать. Был такой взрыв, что весь класс покрылся дымом. Второй ряд весь заливался от смеха. Ну, что за воспитание! Но мало того, Долгопупс еще умудрился еще и порезаться.

- Каллены, задержать дыхание, - шепнул я. – Джиневра, выведите вашего мужа в медпункт. И нечего смеяться, а лучше откройте окна, и, когда выветрится, можете доварить зелье и быть свободными.

Через полчаса зелье было готово, и я отпустил весть класс. Как и ожидал, весь второй ряд предоставил безупречно сваренные зелья, чета Забини сварила на четверочку, чета Поттеров тоже. А остальные не справились.

Да, веселая группа попалась, Вот пойду и спрошу Минерву, как у неё дела. Делать больше все равно нечего. Последний из класса выходил Уизли. Вот он-то и будет чистить котлы за то, что довел мою крестницу.

- Уизли, а вы останетесь, у вас отработка месяц. - Рыжий онемел. Он думал, я забыл. А просто было не до этого. – Только не спрашивайте «А что я сделал!»

Уизли злобно посмотрел на меня, но ничего не сказал. А я, пританцовывая, вышел из класса.

- Зачем вы так? – спросила будущая миссис Малфой.

- Затем. Научится держать язык за зубами.