Зеркала. Вокруг зеркала и нет двери. Кажется, я попала в трюк неумелого иллюзиониста и теперь не могу отсюда выбраться. Но в один момент по зеркалам поползли трещины, будто кто-то их бьет с другой стороны.

Внезапно комнату наполняет тихий треск стекла, сменяемый жутким скрежетом металла. От испуга я начинаю осматриваться по сторонам, стараясь выровнять сбившееся дыхание. Пятясь назад, вскоре я натыкаюсь на одну из стен, и звук резко прекращается. Тихий всплеск воды. Тишина вновь заполняет комнату. Сердце бьется все сильнее и сильнее об грудную клетку.
— Белла, — слышу до боли знакомый голос и быстро поворачиваюсь в сторону звука.
В отражении одного из зеркал я вижу Эдварда, с неким упреком, но в тоже время с капелькой сожаления смотрящего на меня. Я подбегаю к нему и пытаюсь протянуть руку, но сквозь стены я ходить не умею.

Только сейчас я вижу, что он бледнее, чем обычно. Да и сверкающие изумруды в его глазах почти потухли. На руках мелкие царапины. От его вида у меня сердце до боли сжалось. Трещины покрыли рябью почти всю поверхность зеркала. Треск стекла становился все громче и громче, от чего я закрываю ладонями уши.

Мгновение. Я зажмуриваюсь. Звук резко прекращается, и я опускаю руки. Открыв глаза, понимаю, что я уже не в зеркальной комнате, а в коридоре нашего особняка. Отрываю взгляд от белоснежного мраморного пола и вижу удаляющийся силуэт.
— Не уходи, — мой голос кажется мне таким далеким и чужим.
Эдвард на миг останавливается и, повернувшись ко мне в пол-оборота, усмехается, а затем продолжает свой путь...

Из моего кошмара меня вырывает трель телефона, доносящаяся из спальни. Нехотя поднимаюсь с теплого кресла и иду в дом, мысленно настраивая себя на очередную ложь от мужа. Тяжело вздыхаю и поднимаю трубку. Вопреки моим ожиданиям на том конце оказался вовсе не Эдвард:
— Миссис Каллен, вас беспокоит доктор Редвуд из городской больницы, — сердце пропускает один удар.
— Да, это я, — все, что я могу выговорить.
— Ваш муж, Эдвард Каллен, превысил на своем автомобиле допустимую скорость и сорвался с моста в реку, — дальше я уже не слушаю, что говорит доктор, кажется, что-то про водителя. В голове словно выбиты слова «превысил», «сорвался».

Когда, наконец, на том конце послышались монотонные гудки, я нажимаю отбой и, не обращая на свой потрепанный вид внимания, выбегаю из спальни. Быстро, как только могу, я спускаюсь по лестнице, едва не упав на скользком мраморе, хватаю по пути ключи от какой-то машины и направляюсь в гараж.

Там, нажав на кнопку, я по сигналам фар нахожу нужный автомобиль и забираюсь в него. Сморгнув слезы, я смотрю на себя в зеркало заднего вида. Картина не самая лучшая: зареванное лицо, растрепанные волосы. Одежда также желает лучшего: некогда белые брюки стали местами розовыми и рваными, а вот блузка с рукавами три четверти, слава Богу, осталась целой. Блеск! Сильно ударяю по рулю машины. И все же, несмотря на свой внешний вид, я выезжаю из гаража на дорогу.

Вжимаю в пол педаль газа, будто это поможет мне быстрее добраться до больницы. Не смотрю на стрелку спидометра, не до него сейчас. В столь поздний час на дорогах ни души, чему я на данный момент благодарна. Сердце бешено стучит. Пытаюсь сконцентрироваться на дороге, но в голову лезут ненужные мысли.

— Миссис Каллен, его доставили к нам в критическом состоянии. Сейчас врачи борются за его жизнь, но никаких гарантий дать не могу. Время идет на минуты...

— Если не на секунды, — одними губами произношу я. Время — мой главный враг. Дорога кажется вечной. Сосны, ели, дубы — все слилось в одно темно-зеленое пятно. Стараюсь выровнять дыхание. Крепко сжимаю руль и вжимаюсь в кожаное сиденье.

Еще раз мысленно благодарю Сойера, что научил меня водить машину. Хм, а я ведь поначалу отказывалась от таких «курсов экстремального вождения». Слабо улыбаюсь, вспомнив, как Эдвард чуть ли не за ручку тащил в машину, для обучения. Что-то больно кольнуло сердце при упоминании о муже.

Вдалеке показались огни госпиталя. Не сбрасывая скорости, я подъезжаю к главному входу и, остановившись, выбираюсь из машины. В больнице бегать нельзя, поэтому, преодолев препятствие в виде высоких стеклянных дверей, иду быстрым шагом к стойке регистрации. Но в пяти шагах от нее я останавливаюсь. Что-то, а точнее кто-то, привлекает мое внимание.

— Как это нельзя? — громко возмущается брюнетка, а затем тихо начинает что-то говорить медсестре.
— Нет!
— Я его возлюбленная, — вскликивает она, яростным взглядом окинув собравшийся вокруг нее персонал.
— Попрошу вас покинуть больницу. Немедленно, — с напускным спокойствием произнёс врач. Он еще что-то тихо говорит той женщине. И вот спустя какое-то время она, громко хмыкнув, разворачивается на каблуках и идет в мою сторону. И вот она застывает около меня. Не сразу понимаю, что мешаю ей выйти. Отхожу с прохода и смотрю вслед удаляющейся брюнетке.

— С вами все в порядке? — настороженно спрашивает медсестра. Проследив за ее взглядом, вспоминаю, в каком я внешнем виде. Но сейчас это не главное.
— Мне нужен доктор Тейлор Редвуд, — хрипло отвечаю ей. Она указывает на того самого врача, что пару секунд назад беседовал с той женщиной.

На ватных ногах иду к стойке регистрации, готовя себя к самому худшему. Хотя в душе еще теплится надежда, что все будет хорошо, но, вспомнив телефонный разговор, она гаснет, как спичка. С каждым шагом сердце ускоряет свой ритм. Глубоко дышу, пытаясь успокоится, и мысленно считаю до десяти, как учила меня Элис. Ноги подкашиваются, но я во время цепляюсь за стол.

— Здравствуйте, — немного дрожащим голосом здороваюсь с врачом.
— А, — отрывается он бумаг, — миссис Каллен? - я чуть заметно киваю. — Пройдемте в мой кабинет, — опять киваю и следую за ним.

Опускаю взгляд в пол и иду, опираясь руками о стену. Не замечаю шепчущихся за спиной людей, презрительно смотрящих на меня. Не замечаю вечно спешащих медсестер. Не замечаю, как оказываюсь слишком близко к полу. В глазах темнеет, но нет. Я до сих пор в сознании. Звон стоит у меня в ушах, мешающий мне что-либо услышать.

Кто-то хватает меня за руку.

— Она вся бледная, — сквозь толщу сознания доносится звонкий голос.

— Пульс замедленный, — вторит первому другой.

— Необходимо поднять ее с пола.

— Вы меня слышите? — доктор Редвуд. Я киваю, а может быть, мне это все кажется.

Никогда раньше не думала, что буду рада потере сознания. Конечно же, эта пытка продолжилась. Некто ведет меня под руку вдоль коридора. Темнота постепенно начинает рассеиваться, но звон неумолимо бьет по ушам. И вот мы заходим в кабинет. Меня сажают в кресло, как маленькую.

Закрываю глаза — так проще. Стараюсь сконцентрироваться на других чувствах. В помещении витает запах спирта, лекарств и еще чего-то. Чувствую, как что-то закрепляют мне на руке, а затем слышу тихий звук.

— Давление упало, — констатирует одна из медсестер. — На грани обморока.
Да, это было бы лучше. Проще упасть в обморок, чем вот так вот сидеть и мучиться.
— Миссис Каллен, вы давно ели? — обеспокоенно интересуется врач.
Ела?
— Вчера, — позавчера, но это ему не обязательно знать.
— Ванесса, принесите, пожалуйста, миссис Каллен кофе покрепче, — тихие удаляющиеся шаги и хлопок закрывшейся двери.
— Как он? — едва слышимо спрашиваю и, открыв глаза, пытаюсь сфокусировать взгляд на докторе.
— Сейчас вы придете в себя, и я все расскажу. Договорились? — Действительно, ему меня только в обмороке не хватает.

Через некоторое время возвращается Ванесса. Высокая, худая и, я бы даже выразилась, хрупкая девушка с русыми волосами. Она протягивает мне чашку и уходит из кабинета.

Кофе мне очень помогло. Остатки тумана рассеялись, я смотрю ясно, и звон больше не беспокоит. Теперь могу разглядеть то место, где нахожусь. Высокие светло-голубые стены, светлый деревянный паркет, несколько шкафов расположены вдоль стен. Посередине комнаты стоит стол из темного дерева, кресло, в котором сидит доктор Редвуд, и два кресла напротив стола.

— Так что же с Эдвардом? — Ногти от напряжения впились в ладонь, но боли не чувствую.
— Как я и говорил ранее, несмотря на предостережения своего водителя, мистер Каллен потребовал ехать быстрее. Мелкий дождь и плотный туман сыграли свою роль. Итог: машину занесло, и та сорвалась с моста. Водитель погиб сразу после столкновения с водой, а вашего мужа спасло, что он находился на заднем сидении. Но его состояние... — Редвуд запинается. — Простите, миссис Каллен, но я все скажу, как есть, — сердце пропускает удар, — состояние вашего мужа нестабильное. Сейчас он находится на грани смерти, — слезы подступают к глазам. — Как я и говорил ранее, время идет на минуты...
— Сколько будет длиться операция? — тихо всхлипываю.
— Часа три еще. Но вы ведь понимаете, что это не точно? — доктор внимательно смотрит на меня из-под очков.
— А что будет дальше? — задаю свой главный вопрос, страшась услышать вердикт.

— Не знаю. Главное — пережить эту ночь, — на выдохе говорит он. — Насколько я понимаю, вас бесполезно просить отправиться домой, — я тихонько киваю. — Что ж, диваны в холле к вашим услугам, или вы можете остаться здесь, — доктор Редвуд поднимается со своего кресла и идет к выходу из кабинета.

— Я здесь останусь.

Тихий хлопок закрывшейся двери и я остаюсь наедине со своим горем. Откидываюсь на спинку кресла и смотрю в потолок сквозь пелену слез. Закрываю глаза, пытаюсь отвлечься. Но в голову так и лезут ненужные мысли.
А что если...? Нет, все будет хорошо: Эдвард поправится и все будет, как раньше.
Становится тяжело дышать, будто кто-то сдавливает горло.
О чем я? Какое «как раньше»? Может, они были правы, и нам не надо было торопиться со свадьбой? Тогда казалось, что любовь будет вечной и нерушимой. Казалось, казалось…

В попытках отвлечь себя от дурных мыслей, я начинаю вспоминать события последних дней. Визит Элис. Ее удивленное лицо, когда она застает меня в не лучшем виде. Ах, да. Она ведь не в курсе. Поспешный отъезд подруги, видимо, она посчитала, что я ей не рада. Очередной обед в одиночестве? Нет, аппетит пропал. Погром на балконе. Звонок. Странная девушка.

Я бы даже сказала, что очень странная. Когда мы с ней столкнулись, на ее лице не отражалось недовольство, а скорее страх и... удивление? Нет, чему ей удивляться? Хотя ее лицо мне показалось смутно знакомым. И голос. В нем столько надменности. Редко, где такой услышишь. Я бы даже отметила, что это... Стоп. Не может быть.

Дрожащими руками пытаюсь достать из кармана мобильник. В контактах ищу уже давно позабытый номер. И все же хорошо, что я его не удалила. До последнего надеялась, что все это неправда и очередная ложь Эдварда. Надеюсь, что не ошибаюсь. И вот собравшись с духом, нажимаю «вызов», но тут же сбрасываю, так как понимаю, что, увидев мой номер, никто трубку не подымет.

Взгляд цепляется за стационарный телефон на столе доктора Редвуда. Позвонить, не позвонить?
Нет, я должна узнать правду!
Где-то в дальних уголках своего сознания я понимаю, что она, скорее всего, сменила номер.

Дотягиваюсь до трубки и быстро набираю телефон. С того конца послышались длинные гудки. Я замираю в ожидании, уже радуясь своему открытию. Но внезапно накатывает волна страха. Страх — услышать чужой голос.
— Алло, — облегченно выдыхаю. — Говорите, я вас слушаю, — обеспокоенный голос доносится с того конца.
Кажется, я слишком долг молчала, потому что внезапно (для меня) связь обрывается. Но факт остаётся фактом.

Хватаю свой телефон и начинаю писать сообщение, часто промахиваясь мимо нужных кнопок с буквами. Спустя минут пять я смотрю на набранный текст. И тут замечаю мигающий значок, уведомляющий о новом сообщении.

«Почему ты в больнице? Что-то случилось? И почему молчала, я ведь в курсе, что это была ты!»