Глава 3.2. Мы где-то встречались.

POV Эдвард

Невозможно, немыслимо, невероятно.

Мы опять встретились. Случайно, глупо. Опять не те обстоятельства, опять все закончилось ссорой, опять она мне снится. Мне второй раз в жизни хочется пережить день и события заново, исправить ошибки и хотя бы узнать ее имя. Первый раз такой сумбур в душе я испытал полгода тому назад, после нашей первой встречи. Десятое февраля стал самым провальным и нелепым днем в моей жизни.

А началось все с банального посещения парикмахера.

Раз в две недели я обязательно посещал парикмахера, работа обязывала выглядеть респектабельно. Но в этот день у меня намечалась важная встреча, Элис называла ее судьбоносной.

Мне предложили пройти собеседование. Одна крупная адвокатская контора искала руководителя группы гражданского права. Это был мой шанс, и упускать я его был не намерен. Их главный офис располагался в другом городе. Все соискатели приезжали на собеседование именно туда. Но именно десятое февраля один из соучредителей прилетел в наш город по личным делам и решил заодно провести мое собеседование в неформальной обстановке за ужином в одном из лучших ресторанов. Это новость меня ошарашила и обрадовала одновременно. Смятение, ожидание, нетерпение и трепет смешались воедино.

Я решил показать себя во всей красе, блеснуть умом и знаниями. Подготовил речь и возможные ответы на стандартные вопросы. Даже заготовил пару профессиональных шуточек. Элис позаботилась о внешнем виде. Шикарный костюм, белоснежная рубашка, дорогие запонки, стильные ботинки. Она знала толк во всем, что касается стиля, и я всегда безоговорочно доверял сестре. Завершить респектабельный образ молодого и успешного юриста предстояло парикмахеру. Накануне Элис порекомендовала новый салон, расхвалив здешнего мастера. Мне ничего не оставалось как поддаться на уговоры сестры. Мастер оказался на высоте. Идеальная стрижка, четкие, ровные контуры. Порадовал и обходительный персонал, и вкусный кофе.

Во время стрижки, сидя в кресле, я обратил внимание на девушку. Она сидела спиной ко мне и весело болтала с двумя дамами, сидящими по обе стороны от нее. Лицо с тонкими, изящными контурами отражалось в зеркале. Настоящая красавица, минимум косметики, максимум естественной красоты. Фарфоровая кожа сияла, как будто подсвечивалась изнутри. В ней чувствовалась утонченность, хрупкость и ранимость. Хоть за добродушной улыбкой она и пыталась скрыть скуку, но взгляд был нежным, любящим. Дамы наперебой старались привлечь ее внимание, а девушка вежливо поворачивала по очереди голову то в одну, то в другую сторону, иногда кивала в ответ и снисходительно улыбалась. Дамы щебетали на разные темы: диеты, фитнес, шопинг.

Но что больше всего удивило меня в этой троице – девушка каждую женщину называла мамой. С одной из них она имела отдаленное внешнее сходство, но другая - жгучая брюнетка с явно индейскими корнями - никак не могла приходиться биологической матерью заинтересовавшей меня особе. Я терялся в догадках. В голове крутились странные предположения, в том числе и о нетрадиционной семье, может быть, шведской или что–то в этом духе. Но потом в разговоре стали упоминаться двое мужчин, два разных дома, но почему-то общий сад и газон, о котором в споре решали, чья же очередь его стричь. Обоих мужчин девушка тоже называла отцами. Для меня, не имевшего сейчас даже одного родителя, было странно наблюдать, что у некоторых их может быть четверо. За эти полчаса я честно пытался разобраться в хитросплетениях этой семьи, но так ничего и не понял. Похоже, они все были весьма довольны и счастливы в сложившейся ситуации.

Все это время я безнаказанно любовался отражением в зеркале. В один из моментов мой пристальный взгляд был замечен. Карие глаза, похожие на расплавленный молочный шоколад, поймали меня на месте преступления. Взгляд она не отвела, а, вздернув носик, упрямо и смело на меня смотрела. Нас словно магнитами притягивало, мы не могли отвести жадный изучающий взгляд друг от друга. Все остальное стало неважно, окружающее как будто бы исчезло. Мы попали в мир, в котором были только вдвоем.

Наш молчаливый разговор был прерван ее мастером, он на пару секунд скрыл ее от меня, но этого было достаточно, чтобы девушка как будто очнулась и упорно отказалась возобновлять наш зрительный контакт. Она делала над собой усилие, заставляла себя не смотреть на меня. Порой мне казалось, что вот-вот - и она опять посмотрит, слабое движение головой в мою сторону, но, увы, в последнее мгновение, видимо, передумав, возвращала взгляд одной из своих спутниц.

Моя стрижка завершена. Осталось встать и уйти. Все тело стало ватным, оно сопротивлялась изо всех сил, моля остаться, подойти, заговорить, сделать хоть что-нибудь. Разум отрицал порывы сердца. Что можно сказать в такой ситуации?

«Привет, ты смотрела на меня, а я на тебя. Может, познакомимся?».

Глупо, смешно, безнадежно.

Я так и не решился.

За нас все решила судьба, хотя раньше я в нее упорно не верил. Я даже не представлял, что вновь увижу девушку спустя каких-то два часа.

Что произошло дальше – больше напоминало катастрофу с элементами злой комедии.

Февральский морозный день преподнес сюрприз в виде сильной метели. Вихрем закрутился не только снег, но все события этого дня. Все стало каким-то непостижимым, мистическим, будто бы сама природа была настроена против меня.

Сразу после парикмахера я отправился домой, переоделся. В уме повторил речь, выслушал напутственное слово сестры и друга, и отправился в путь. До встречи оставалась сорок минут. Двадцать на дорогу, десять – найти место для парковки, а еще десять на всякий случай. О том, что поехал на своей машине, я пожалел уже спустя пятнадцать минут. Нулевая видимость, через каждые пятьсот метров аварии, усугубляющие и без того длиннющие пробки. Я решил заранее себя не расстраивать и не поддаваться панике. Время в запасе еще было. Медленно и осторожно я приближался к месту встречи, благо, дорога была трехполосная и сохранялась хоть какая-то скорость движения, да и оставалось проехать совсем немного, каких-то три квартала. И все бы сложилось удачно, если бы перед очередным перекрестком из крайнего левого ряда неожиданно, а самое главное, без сигналов поворотниками, не начал перестраиваться в крайний правый ряд красный «Жук». Машина на второй полосе успела притормозить и пропустить. Я слегка насторожился, мало ли какие могут возникнуть намерения у столь рискового водителя. «Жук» продолжил двигаться вправо, как мне показалось, с расчетом припарковаться у магазина под углом 80 градусов к обочине. Видя такой смелый маневр, я чертыхнулся и честно пытался затормозить, надеясь уйти от столкновения. Но свежевыпавший снег превратил дорогу в каток. Машина заскользила вперед и вправо, причем заднюю ось занесло градусов на 30. В общем, как только «Жук» припарковался почти поперек дороги, я въехал ему в бампер рядом с правым задним колесом. Я мог поспорить на что угодно, что за рулем этой нелепой коробчонки сидела дама.

Удар от столкновения был несильным. В общем и целом со мной, да и другим участником ДТП, должно быть все в порядке.

Я дал себе секунд десять успокоиться, чтобы ненароком не высказать дамочке внятно и с чувством свои мысли о ее манере езды.

Открыв дверь, я вышел. Сильный ветер сбивал с ног, а снег в мгновение облепил лицо и голову. Низ брюк намок, а с волос за шиворот стекал растаявший снег.

Добравшись до «Жука», я уже изрядно промок, хотя прошел всего-то пять шагов.

Из коробчонки, возмущаясь, вылезали уже знакомые мне три дамы. За рулем оказалась одна из «мам», та, что хоть как-то схожа с девушкой - объектом моего пристального внимания, которая сейчас стояла чуть позади. У всех троих в глазах был упрек.

– Как вы себя чувствуете? С вами все в порядке? – первым вежливо спросил я.

– Это возмутительно! Въехал в нас, еще и спрашивает, – я слегка опешил.
– Конечно, не в порядке! У меня кровь, – женщина–водитель показала небольшую царапину на руке, явно полученную не здесь и не сейчас, да и крови там не было. Я перевел взгляд на девушку, надеясь на ее адекватность. Она слабо кивнула в ответ, подтверждая, что со всеми все в порядке. Я облегченно вздохнул, не хотелось видеть пострадавших, даже если это случилось и не по моей вине.

– Давайте все решил миром, – предложил я.
– Обменяемся телефонами своих страховых компаний, договоримся о встрече и разъедемся. Сегодня ужасная погода. Стоять на улице в такую метель и спорить - не лучшее времяпрепровождение. – Я взглянул на часы, стрелки неумолимо приближались ко времени назначенной встречи. Осталось двенадцать минут.

– Торопишься? – надменно спросила вторая дама, та, которая была пассажиркой.
– Тогда надо было аккуратней ехать. Развелось лихачей на дороге. Сначала ездить научитесь!

Дар речи у юриста пропадает редко, но это был как раз тот случай.

– А вам не кажется, что перестраиваться из крайнего левого ряда в крайний правый перед перекрестком и без поворотников было, с вашей стороны, нарушением правил дорожного движения?

Мое замечание вызвало еще больше гневных взглядов двух дам в возрасте.

– Ты что врешь? – вступила в разговор водитель.
– У меня стаж пять лет и двое свидетелей, а ты один. Я на тебя в суд подам.

– Мам, не надо, – тихим голосом попросила девушка.

– Что не надо? Дочь, да он нас чуть не угробил.

– Не преувеличивай, – девушка говорила, не повышая голоса, но в то же время чувствовалась твердость.

– Я не понимаю, ТЫ что, его защищаешь? Как ты можешь? Я же твоя мать! – упреки посыпались теперь и на девушку. Она обреченно замолчала.

Мне хотелось сказать, что все их показания в суде (про стаж вообще лучше не упоминать) окажутся провальными против моих доказательств. Мой видео регистратор прекрасно запечатлел все обстоятельства аварии. А если побеспокоиться о свидетелях, то я и своих легко смогу найти.

Но сейчас мне не хотелось спорить по двум причинам. Первая – я ужасно опаздывал, второе – не терял надежды поближе познакомиться с понравившейся девушкой, а спорить с ее мамами не лучший способ знакомства.

– Вызывай полицию, пусть разбираются с ним, – посоветовала одна дама другой. Девушка больше в разговор не встревала и стояла молча в стороне.

В этот момент я понял, что договориться с дамами не получится. Собеседование могло сорваться в любую секунду.

Сотрудник полиции приехал через пять минут, что, судя по сложившейся ситуации на дорогах, походило на подвиг. Ситуацию он оценил быстро, проверил документы и спросил, какие у кого претензии. Я сказал, что мне ничего не надо, и если дамы согласны, мы разъедемся. У меня все еще теплилась надежда на скорейшее решение проблемы и успешное собеседование, но она рухнула в тот момент, когда я услышал их ответ.

– Не согласны!

Оказывается, я столкнулся с «Жуком», выезжая с парковки. Обе дамы ВСЕ видели и наперебой объясняли свою версию аварии, девушка упорно молчала, а я начал злиться.

Полицейский посмотрел сначала на мой тормозной след, потом на их. Оправдываться не было никакого смысла, все и так было понятно. Во взгляде полицейского читалось сочувствие. Мы вздохнули, и он вызвал подкрепление.

Часы показывали, что мое собеседование началось минуту назад.

Подкрепление приехало тоже быстро, я возгордился сотрудниками полиции и их оперативностью и компетентностью. Им стало все ясно уже через пятнадцать секунд, и они первым делом поинтересовались, есть ли у дам совесть. Совести у дам не оказалось, они настаивали на своем.

Часы беспристрастно показывали, что прошло уже десять минут моего собеседования, а я на улице в трех кварталах от ресторана, весь мокрый и злой.

Мои доводы о их резком маневре не воспринимались вообще, утверждая, что моим словам верить нельзя. Вдобавок обозвали алкоголиком и наркоманом и посоветовали полицейским отвезти меня на освидетельствование. Благо, что те оказались благоразумными и везти меня никуда не стали.

А после моего замечания, что подам на них в суд за клевету, дамы наконец-то замолчали.

Двадцать минут с начала собеседования.

Мое терпение лопнуло, и я всех попросил пройти ко мне в машину. Включил регистратор, перемотал запись и продемонстрировал факты, которые и оспаривать было бессмысленно.

– Ой, а я что, поворотник не включила,– отозвалась тихонько женщина водитель.

Я утвердительно кивнул.

– Забыла, наверное, – это было ее оправдание, – со мной такое иногда случается.

Мне от ее забывчивости легче не стало. Она махнула рукой и задорно рассмеялась. Голос стал на удивление милым, как будто последние полчаса мы обсуждали новую театральную постановку и пили чай с конфетами.

Интересно, куда делась их бравада и решительность?

– Дамы, теперь вы отказываетесь от своих претензий к молодому человеку? – спросил страж порядка.

– Да, да, конечно.

Мы все вышли их моей машины.

- А вы, мистер Каллен, имеете претензии к дамам?

– Нет, – сухо отозвался я. Все, что мне хотелось – это поскорее уехать.

– Вот и славно, возьмите, пожалуйста, ваши документы, – он протянул нам права.

– Позвольте узнать, зачем вы так перестраивались? – напоследок спросил сотрудник полиции.

– Так скидки же!

– Что? – переспросили мы с ним одновременно.

Дама посмотрела на нас, как на неандертальцев, и показала рукой на яркую вывеску соседнего магазина.

– Ее еще вчера не было, а сегодня вот появилась. Я не могла проехать мимо.

Из-за этого! Из-за чертового магазина и скидок, которых еще не было вчера, я торчу в метель уже сорок минут на улице и прощаюсь со своей мечтой и новой должностью.

Мой свирепый взгляд заметила девушка и шагнула ко мне. И, если честно, то не знаю, что бы сделал или сказал ее маме, если бы она не загородила путь. Полицейские не вмешивались, молча наблюдая за разворачивающимися событиями.

Дальше вспоминать стыдно. Мои нервы сдали. Мы ругались, стоя на проезжей части, оба насквозь мокрые. От порывов ветра ее волосы разлетались в разные стороны. Такая красивая, хрупкая, но такая отважная. Я обвинял их в глупости, в легкомыслии, в сорвавшемся собеседовании, в рухнувшей мечте. Я обвинял, она защищала их. Защищала, даже зная, что они были не правы. Защищала, потому что любит (она так сказала). В этот момент я понял, что мне некого защищать, некого любить, что родителей уже нет. А если бы были, то, наверное, тоже до последнего вздоха защищал бы их.

Меня охватили горечь и обида.

Я молча развернулся и уехал.

Когда я появился в ресторане, от презентабельного вида не осталось и следа. На меня косо посматривали посетители, но мне в тот момент было абсолютно все равно, кто и что обо мне думал.

Соучредителя адвокатской фирмы уже не было. Моя мечта так и осталась только мечтой.

Дня через три она начала мне сниться. Сны были разные, то я просил у нее прощения, когда мы случайно встретились спустя некоторое время в том салоне; то я заново проживал тот день, и мы вместе смеялись над нелепым стечением обстоятельств и согревались глинтвейном в моем любимом ресторане. А чаще всего мне снились ее глаза, такие теплые, любящие, умные.

Моя злость утихала, принося с собой печаль.

Хотелось ее найти, но мы так и не обменялись телефонами с ее мамой, я же не стал предъявлять претензий. Я не знал имен, в состоянии стресса даже не запомнил номер их машины, а на изображении в видео регистраторе задний номер и вовсе был занесен снегом. А если предположить, что они вовсе не из нашего города, то это все равно, что искать иголку в стоге сена. У меня не было никаких зацепок, как, а главное - с чего начать поиски.

С тех пор я стригся только в том салоне. Себе твердил, что из-за профессионализма мастера, но на самом деле втайне надеялся еще раз встретить красивую незнакомку, надеялся, что мой сон окажется явью.

Шло время, мои надежды на встречу таяли с каждым неудачным посещением салона. Я заставлял себя смириться, жить дальше. Пытался знакомиться с девушками, но они все были не теми, вернее, не той.

Встретить ее здесь, в этом доме, стало для меня полнейшей неожиданностью. Я не мог поверить своему счастью, когда смотрел на нее. Вживую девушка была еще красивее, чем помнила моя несовершенная человеческая память.

Вот она передо мной, удивленно смотрит и молчит. И я молчу, совершенно позабыв, что хотел сказать, а ведь секунду назад я был сильно зол.

– Привет, – поздоровался я.

Вместо ответного приветствия я услышал осуждающий вопрос:

– Так это вы хозяин собаки?

– Да.

Пару секунд она обдумывала мой ответ, хихикнула, прикрыв рот ладошкой, и вдруг засмеялась, открыто, задорно и так весело. Оперлась на стену позади себя и прикрыла лицо руками.

Я растерялся.

Через минуту она почти успокоилась, но улыбка продолжала освещать ее лицо.

Не составило труда догадаться, что она смеялась надо мной. Я рассердился.

– Что смешного? – мой почти грубый вопрос мгновенно остудил девушку. Она успокоилась и хмуро на меня взглянула.

– Я бы посоветовала успокоить своего питомца - его лай не прекращается последние два часа.

– Грязно–рыжий наглый кот ваш? – задал я встречный вопрос.

– Джейк не грязный.

– Моя собака лает на вашего кота, он провоцирует ее.

– И чем же, позвольте узнать? – она воинственно насупилась, руки уперлись в бока. Она опять готова защищать свое до потери сознания. Какая же упертая!

– Он ходит туда-сюда по перилам балкона.

– Он так привык гулять. Он же ходит по перилам моего балкона, а не вашего, с какой стати я ему буду запрещать гулять? Вы бы лучше свою собаку оттащили от балкона, от ее писклявого лая у меня уже голова болит.

– Если вы не хотите убирать своего кота, то почему это я обязан убрать свою собаку? – мне нравилось с ней спорить, но, наверное, заткнуть ее своими губами мне понравится еще больше. Жаль, девушка не оценит моей самодеятельности.

– Так мой кот не издает столько шума.

– Зато он нервирует Лею.

– Так обратитесь к психиатру, пусть нервишки подлечит, – а язычок у нее острый.

– С вами невозможно разговаривать.

– Взаимно.

Мы зло уставились друг на друга.

Я устало вздохнул и отвернулся от нее, потом провел рукой по шее и волосам.

– Давайте так, я оттащу Лею, вы уберете своего кота, и шум прекратится, – пошел я на компромисс.

– Ладно, – она, не попрощавшись, скрылась в своей квартире, с грохотом захлопнув дверь.

Вот и поговорили, называется! Я совсем не так представлял нашу очередную встречу.

Я ушел к себе в расстроенных чувствах. Мы так и не достигли взаимопонимания. Опять.

Лея продолжала надрываться, а этот негодник выписывать круги по перилам.

Вот же гаденыш! Теперь понятно, в кого у него несносный характер, хозяйка попалась отменная.

Мы практически одновременно вышли на балкон. Девушка недовольно фыркнула и отвернулась от меня, подхватила кота и быстро, не сказав ни слова, скрылась у себя в квартире. Я забрал Лею и отнес ее в комнату, не забыв наглухо закрыть балконную дверь.

Как глупо все вышло, мы в очередной раз даже не познакомились. Девушка оказалась с характером. Ее кротость и скромность там, в салоне полгода назад, мне только показались. А сейчас она вообще настроена ко мне крайне недоброжелательно. Ее кот, моя собака – глупость чистой воды.

В одном я был абсолютно уверен, она меня узнала. То, как ее глаза округлились, то, как слова, готовые вырваться, не были сказаны. В этот вечер я думал о своей соседке. Как подойти, заговорить, а может, стоит извиниться за этот вечер или за предшествующие события?

Потом сам на себя сердился. В чем, собственно, я виноват? За что просить прощения? Не достигнув согласия сам с собой, я лег спать. В эту ночь мне в очередной раз снились глаза цвета молочного шоколада.