Последним, что он заметил, была игривая улыбка Гермионы, а потом она прижалась к нему сильнее и медленно провела языком по сонной артерии. Малфой глухо застонал, когда девушка прикусила мочку его уха и обожгла его горячим дыханием. Гермиона прикрыла его рот ладошкой и прошептала:

— Тише, Драко, ты же не хочешь, чтобы нас услышали. Ты хочешь совсем другого.

— Гермиона… — начал парень, но не смог продолжить, потому что девушка начала теребить ремень на его брюках.

— Нам нужно справиться с твоей проблемой, прежде чем мы пойдем в подземелья, — тон, которым Гермиона сказала эту фразу, был игривым и возбуждающим, но формулировка Драко не понравилась. Словно на их пути было какое-то препятствие, которое необходимо было обойти. Ничего не будет, пока она сама не захочет, решил Малфой и оттолкнул руку Гермионы.

— Я могу и сам справиться со своей проблемой, — процедил он, выделяя последнее слово.

Девушку, казалось, это нисколько не смутило, она словно этого и ждала.

— Ну, как хочешь, — усмехнулась она. — Иди.

Гермиона скинула с него мантию и толкнула в коридор. Драко изумленно смотрел на то место, где только что они стояли, а потом огляделся по сторонам, проверяя, не заметил ли его кто. Но никого не было.

— Приходи в гостиную через полчаса, — услышал он голос слева от себя. — Надеюсь, тебе хватит времени.

Напоследок Гермиона шлепнула его по заднице, рассмеялась и убежала. Пораженный поведением гриффиндорской всезнайки Драко отправился в ближайший туалет.

***

Гермиона до сих пор не могла поверить, что она это сделала. И что на нее нашло? Поразить слизеринца своей беспардонностью могла только настоящая гриффиндорка. Девушка снова рассмеялась. Лицо Драко после последнего ее жеста она запомнит надолго.

В любом случае, результат того стоил. Игра, построенная на таких провокациях, обещала быть интересной.

«Интересно, а Малфой давно уже не девственник? — пришла в голову неожиданная мысль. — Или может он… Нет, это уж вряд ли».

Погрузившись в свои мысли, девушка не заметила, как оказалась у слизеринской гостиной. Когда она вошла, тотчас все посторонние размышления вылетели из головы. Картина оказалась не утешающей. Почти все сидения были заняты учениками. Многие из них, как знала Гермиона, разъезжались на каникулы по домам, а значит, они вернулись, чтобы отомстить за своих пострадавших товарищей. Но худшим было то, что все взгляды были прикованы к человеку, стоявшему в центре помещения и громко вещавшему что-то на тему войны, ответных действий, преданности традициям и чистокровности. Ясное дело, этим мог заниматься только один студент — Теодор Нотт.

Гермиона громко прочистила горло, привлекая к себе внимание. Нотт обернулся первым и пронзил девушку ненавидящим взглядом, который почти мгновенно сменился на довольный. Парень нацепил на лицо фальшивую улыбку и громко произнес:

— Гермиона! Как мы рады тебя видеть! Ты, конечно, уже в курсе произошедшего. Мы как раз разрабатывали план мести, хотелось бы выслушать и твои идеи.

— Теодор, — ответила девушка, также фальшиво улыбаясь. — Я очень благодарна тебе, что ты взял на себя обязанности лидера в мое отсутствие, но теперь я здесь и сама могу заняться этим.

Лицо Нотта потемнело от злости, но он лишь склонил голову и занял одно из кресел, согнав какого-то второкурсника.

— Итак, — повернулась девушка к присутствующим. — Здесь находятся все слизеринцы, которые сейчас в Хогвартсе, кроме пострадавших, разумеется?

Студенты начали оглядываться, пытаясь узнать, кого нет. Гермиона поняла, что это бесполезное занятие. Была бы здесь Пэнси, которая знала всех поименно! Но ее, к сожалению, не было.

Гермиона призвала списки оставшихся и пустила листок, чтобы записались те, кто прибыл после происшествия. После переклички выяснилось, что нет всего нескольких человек, которые тут же были найдены и приведены. Когда, наконец, собрались все, Гермиона снова заговорила:

— Почему вы все попали на Слизерин? За какие качества характера? Ну, давайте, скажите мне!

— Амбициозность! Целеустремленность! Уверенность в себе! Хитрость! Циничность! — послышалось с разных сторон.

— Да, вы все правы. Таких людей, как вы, не любят. Вы многого добиваетесь, идете по головам. Слизерин испокон веков считается темным, жестоким и беспринципным факультетом. И год за годом вам приходилось выживать! Чтобы получать баллы и хорошие оценки, вам приходилось учиться в разы больше. Это значит, что вы умнее любого когтевранца и трудолюбивее любого пуффендуйца. Вам приходилось сталкиваться с травлей всех трех факультетов, а чтобы пережить это, нужна храбрость! Вы храбрее любого гриффиндорца. Именно поэтому вы побеждали в дуэлях, словесных пикировках с другими учениками. В вас есть качества всех факультетов, и они намного сильнее, чем у самих представителей этих факультетов! Теперь, когда Темный Лорд практически пришел к власти, вы получили еще одно преимущество. Так в чем же проблема? Почему на вас стали происходить нападения в вашей же собственной гостиной?
Гермиона замолчала, и наступила гробовая тишина. Где-то капала вода, потрескивал огонь в каминах, а слизеринцы молчали.

— Вы не знаете, — выждав некоторое время и дав студентам время на раздумья, продолжила Гермиона. — Проблема в том, что три оставшихся факультета объединились. Отряд Дамблдора — это сила, которой не было прежде. Вместе они и умны, и находчивы, и храбры, и трудолюбивы! Но есть кое-что, чего у них нет, но есть у нас. Это те самые слизеринские качества, с которых мы начали. Поэтому мы должны сделать акцент на хитрость, изворотливость и уверенность в себе. Вы строите планы мести! Но разве не ясно, что любое нападение будет моментально поставлено вам в вину? Думаете, этого кто-то не поймет?

— Даже если и поймет? Что с того? — подал голос Нотт. — Нам ничего не сделают. Как ты и сказала, у нас теперь есть преимущество.

— В этом ваша ошибка! — радостно воскликнула Гермиона, будто только что отыскала решение сложной задачи. — Вседозволенность! Ее у нас нет! А знаете, что есть? Раненые дети в больничном крыле! И это будет продолжаться! ОД растет, они становятся все сильнее! Единственный выход, который у нас есть — это стравить их между собой. Мы будем хитрее, мы не станем мстить открыто. Просто нужно подстроить так, чтобы все думали, будто виноват кто угодно, но не Слизерин! Помните сломанную палочку Кэрроу? Это был очень топорный пример. Слишком очевидно, что ОД не стал бы подписываться под своими действиями. Мы же будем изящнее. А сейчас я хочу, чтобы вы обдумали мои слова и к концу каникул придумали что-то более умное, чем Круцио из-за угла.

Слизеринцы согласно закивали и начали расходиться по спальням. Гермиона опустилась в кресло у камина и тяжело вздохнула.

— Все выгораживаешь своих дружков? — услышала девушка знакомый голос.

— Если бы ты внимательно слушал, то понял, что она выгораживает наш факультет, Нотт, — опередил Гермиону с ответом неожиданно появившийся Драко.

— А вот и наш отверженный! — зло рассмеялся Теодор. — Что, лижешь ей пятки за то, что она вернула тебя в Клуб? Ума не приложу, что люди находят в ее бездарных речах.

— Заткнись, Нотт, и проваливай, — разозлилась Гермиона. Она не хотела, чтобы Драко узнал, что своим возвращением в Клуб он обязан ей, а Теодор все испортил. — У меня нет желания общаться с тобой. Если продолжишь выпендриваться и разжигать войну между факультетами, я подниму вопрос об исключении тебя из Клуба.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне, тупая грязнокровка! — яростно воскликнул Теодор. — На меня не подействуют твой байки о том, что ты - дочь Лестрейнджей! Ты - никто, ясно?

— Экспеллиармус! — выкрикнул Драко, но Нотт отразил атаку, послав в ответ неизвестное заклинание. Малфой увернулся и снова направил палочку на своего однокурсника.

— Прекратите! — закричала Гермиона. — Драко, не стоит тратить на него время, мы торопимся. А с тобой, Нотт, мы уже обсуждали это, и если ты считаешь, что Волан-де-Морт — идиот и не может распознать ложь, то это твое право. Но если ты снова обвинишь меня в чем-то или назовешь грязнокровкой, то обещаю, что расскажу Темному Лорду о твоих подозрениях. Вот тогда и посмотрим, кто окажется в проигрыше.

***

— Ты где-то училась ораторскому искусству? — спросил Гермиону Драко, когда они уже покинули гостиную и шли к кабинету директора.

— Нет, — усмехнулась девушка, — это мой природный талант.

— А у тебя много талантов, — насмешливо протянул Малфой, намекая на происшествие в нише.

Гермиона против воли покраснела, но ничего не ответила.
Кабинет директора был пуст. Снейп все еще не вернулся. И выйдя из камина в особняке Малфоев, они поняли, почему.

— Мисс Гермиона, мастер Драко, — завопило маленькое существо, оказавшееся при ближайшем рассмотрении домовым эльфом. — Тот-Кого-Нельзя-Называть… он….

Слова были не нужны. Драко с Гермионой в ужасе переглянулись. Если Темный Лорд вернулся и собрал Пожирателей, среди которых их не оказалось, то это было очень плохо. Недолго думая, девушка толкнула Малфоя обратно в камин и закричала, бросая ему летучий порох:

— Я все улажу! Возвращайся в Хогвартс и оставайся пока там!
Драко, еще не оправившийся от шока, не успел среагировать, и пламя унесло его в замок.

Глубоко вздохнув, Гермиона попыталась успокоиться, но это оказалось бесполезным: сердце колотилось, как сумасшедшее, ноги подкашивались от страха. Но девушка все же смогла заставить себя последовать за эльфом в большую залу, где на этот раз проходило собрание. Гермиона глубоко вздохнула и распахнула дверь. В ту же секунду в нее полетело Круцио, которое она выдержала, вспоминая происходящее в Хогвартсе и чувствуя присутствие Волан-де-Морта в своих мыслях. Когда действие заклинания закончилось, Гермиона медленно поднялась на ноги и огляделась. За длинным столом сидело около дюжины Пожирателей, а во главе стола, как всегда, расположился Темный Лорд. Девушка встретилась с непроницаемым взглядом профессора Снейпа и взволнованными - родителей Драко.

— В следующий раз ты предупредишь меня лично, если соберешься куда-либо отправиться, — сказал Волан-де-Морт.

— Да, мой Лорд, — послушно согласилась Гермиона.

— Где Малфой-младший?

— Я велела ему остаться в школе и поговорить с теми, кто пострадал во время нападения, — ответила девушка.

— На этот раз ему повезло. Мне некогда им заниматься. Но передай Драко, что в следующий раз ему не избежать наказания, — прошипел Темный Лорд. — А теперь займи свое место, Гермиона, и мы вернемся к нашему обсуждению.

Гермиона села на стул рядом с матерью и прислушалась к обсуждению следующего нападения. Наконец она могла получить информацию, которая будет полезна для Ордена! Да, сегодня просто ее день, несмотря на пыточное заклинание, к которым она уже начала привыкать.

После того, как собрание закончилось, Темный Лорд попросил ее задержаться и напомнил о завтрашнем занятии, на которое она должна явиться после ужина. К большому удивлению Гермионы, Волан-де-Морт выразил сожаление по поводу того, что пришлось наказать ее, но объяснил, что это было необходимо для поддержания авторитета.

Когда Гермиона вошла в свою комнату, там ее уже ожидал Драко. Весьма злой, надо сказать.

— Какого дракла ты это сделала, Грейнджер? — накинулся на нее Малфой. — Я и сам могу отвечать за свои поступки!

— Это полностью моя вина, что я не попросила разрешения на посещение Хогвартса и потащила тебя с собой, — спокойно ответила Гермиона, забираясь с ногами на кровать и накладывая на дверь заглушающее заклинание. — Так что успокойся.

— Нет, не успокоюсь! Кем ты меня считаешь? — продолжал орать Малфой, расхаживая по комнате. — Ты приказываешь мне, управляешь мною, пользуешься, решаешь за меня, а потом делаешь вид, будто ничего не произошло! Меня это не устраивает!

— Ну, так иди к Лорду и скажи, что хочешь получить свое Круцио! — разозлилась девушка. — Единственной причиной, по которой, как он сказал, он не будет тебя наказывать, является лень!

— Дело не в этом! Подожди, ты что, серьезно?

— Что? — не поняла Гермиона.

— Он не будет наказывать меня?

— Аллилуйя! А на что, по-твоему, был расчет, когда я отправила тебя в школу? Не попадешься на глаза — не получишь наказания!

— Ах, ты, значит, решила взять все на себя? Получить очередной Круциатус?

— И что с того? У вас тут это заклинание используется так же часто, как манящие чары!

— В том то и дело, что нет! — воскликнул Драко, садясь рядом с девушкой на кровать. — Это только ты нарываешься каждый день! Да я за всю свою жизнь получал всего шесть Круцио!

— Знаешь, Драко, — очень тихо ответила Гермиона, — в моей жизни есть кое-что поважнее боли. Я готова заплатить за благополучие дорогих мне людей пытками, это ничего…

Голос Гермионы сорвался, она всхлипнула и отвернулась.

Драко только сейчас понял, что своим поведением обидел девушку. Накричал на нее, а ведь она всего лишь заботилась о нем. Пусть своими командными методами, но все же…

— Гермиона, — неуверенно позвал Малфой.

— Уходи!

— Гермиона, я….

— Уходи, я сказала! — закричала она, вскакивая с кровати и гневно глядя на парня. — Я никогда больше не стану тебя защищать, ясно? Никогда! Уходи, Малфой!

Драко поднялся с кровати и послушно отправился к двери. Он не знал, что на самом деле Гермиона вовсе не хотела, чтобы он ушел, наоборот, ей хотелось, чтобы Драко обнял ее, прошептал банальное «прости». Но Малфой не умел читать мысли, он, как и все мужчины, считал, что если девушка требует, чтобы он ушел, значит, именно этого она и хочет. Кроме того, последнее время он терпеть не мог, когда Гермиона называла его по фамилии, и после подобного обращения не желал ни разговаривать с ней, ни, тем более, извиняться.

Когда дверь за Драко захлопнулась, Гермиона упала на кровать и разрыдалась, выплескивая вместе с этими слезами все отчаяние, страх, усталость, разочарование и злость, накопившиеся за все это время.

***

— Воспоминания, которые ты увидишь сегодня, мне было довольно сложно достать. Фактически, очень мало людей знали эту сторону жизни Дамблдора.

Темный Лорд пододвинул к Гермионе Омут памяти, и они вместе погрузились в воспоминания.

Стоял солнечный летний день. Слабый ветерок едва заметно шевелил листья деревьев. В небольшой рощице, кроме Лорда и Гермионы, был еще один человек: худой парень, лет восемнадцати, со средней длины рыже-каштановыми волосами и пронзительными голубыми глазами. Было не сложно догадаться, кто это. Молодой Альбус сидел на траве, обхватив голову руками и раскачиваясь взад-вперед. Периодически до Гермионы долетали задушенные всхлипы и тихие злые слова: «ненавижу!...почему именно я?»

Девушка непроизвольно сделала пару шагов вперед и лишь потом вспомнила, что Альбус ее не видит. Разница между старым директором Дамблдором и этим мальчиком была сейчас настолько велика, что Гермиона задумалась, не мог ли Волан-де-Морт ее обманывать. Но все же она отбросила эту мысль: таких глаз, как у Дамблдора, не было ни у кого другого.

Густые ветви кустарника в нескольких шагах от Гермионы зашевелились, и на поляну вышел светловолосый парень, незнакомый девушке. На вид он был моложе Альбуса, но в его взгляде и движениях уже была уверенность и сила. Было ясно, что этот человек довольно амбициозен и смело идет к поставленной цели.

Увидев Дамблдора, не замечающего присутствия постороннего, блондин подошел к нему, опустился рядом на колени и осторожно положил руку на вздрагивающее плечо. Альбус резко поднял голову и подозрительно посмотрел на незнакомца.

— Что-то случилось? — мягко спросил тот, глядя в глаза Дамблдору. — Я могу чем-то помочь тебе?

Альбус горько усмехнулся и помотал головой.

— Как тебя зовут? — спросил будущий директор Хогвартса немного хриплым голосом.

— Я Геллерт. Геллерт Грин-де-Вальд.

Картина смазалась, и в следующий миг Гермиона вместе с Лордом оказались в небольшой кухне, где, кроме них, были Альбус, Геллерт, Батильда Бэгшот, которую Гермиона знала по фотографии на учебнике по истории магии, и домовой эльф.

Батильда что-то болтала о детстве Грин-де-Вальда, Альбус вежливо слушал и улыбался. Геллерт же не отрывал взгляда от Дамблдора. В его взгляде была странная смесь нежности и чего-то еще, что Гермионе очень не нравилось. Создавалось впечатление, что парень имел большие планы на Альбуса и собирался его использовать в своих великих целях.

Все последующие сцены были только об Альбусе и Грин-де-Вальде. Вот они сидят в знакомой уже рощице, вот гуляют по деревушке, вот варят вместе зелье. Во всем этом было что-то неправильное, фальшивое. Со стороны это было очень хорошо заметно. И если Альбус был абсолютно искренен, то Геллерт явно лукавил. А еще Гермионе показалось, что их отношения были чем-то большим, чем просто дружеские. Эта мысль, конечно, привела ее в шок, и девушка попыталась отбросить свою гипотезу, но следующая сцена, как нельзя лучше, подтверждала ее. Действие происходило в небольшой комнате. Скорее всего, спальне одного из парней. На кровати лежал Геллерт и смотрел в потолок, рядом с ним сидел Альбус и говорил, умоляюще глядя на своего «друга»:

— Пойми меня, пожалуйста! Я не могу бросить их! Аберфорт в этом году закончит школу, и тогда я смогу уехать с тобой… Но до этого…. Я должен! Понимаешь?

Грин-де-Вальд перевел взгляд на Дамблдора.

— Ты говорил, что… Что любишь меня, — в голосе блондина была такая горечь, что хотелось отдать все, лишь бы больше никогда не слышать подобного.

— Геллерт… Я и сейчас… Я люблю тебя! — казалось, Альбус сейчас расплачется.

— Нет, Альбус. Вот Я люблю тебя! Я готов ради тебя на все, я бы бросил все что угодно, чтобы быть с тобой… — парень резко вскочил с кровати и кинулся прочь из комнаты.

— Геллерт! — закричал ему вслед Дамблдор, но дверь уже захлопнулась.

Гермиона вынырнула из воспоминаний, тяжело дыша. То, что она увидела… Такого она точно не ожидала! Молодой и старый Дамблдор были такими непохожими, словно это были разные люди. Но хуже всего было не это, а то, что они обсуждали все время, которое проводили вместе. Мировое господство, правление волшебников, гонения против маглов. Казалось безумием поверить, что Дамблдор, который всегда защищал не магическое население, был готов на применение террора ради завоевания власти!

— Какая замечательная вещь - любовь! — саркастически заметил Темный Лорд. — Наш дорогой Альбус был готов на все ради Грин-де-Вальда! Он отказался от своих идеалов, почти бросил свою сумасшедшую сестру-сквиба и полоумного братца. Продолжение истории ты знаешь в общих чертах из газет, но я дам тебе книгу, где расписано все более подробно.

Волан-де-Морт протянул Гермионе скандально известную писанину Риты Скитер «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора».

— Тебе может показаться, что это всего лишь очередные сплетни, но это не так. Я лично проверил информацию, прежде чем она вышла в печать. Не нужно так удивляться, Гермиона, психологическое давление настолько же важно, как реальные показательные акции. А теперь иди к себе, почитай эту книгу и подумай над тем, насколько честен был ваш лидер, который использовал вас, как пешек, манипулировал вами и сознательно приносил в жертву людей, которых ты знала. А еще не забудь о любви, которую он уже больше века преподносит как самое лучшее, что существует в мире, несмотря на то, к чему она привела его самого.

***

Несколько часов спустя Гермиона все еще не могла заснуть. То, что она увидела сегодня, то, что прочитала… Это было просто за гранью понимания. Если сложить все вместе, то Дамблдор представал перед нами злом похлеще самого Волан-де-Морта. Было просто невозможно поверить, что человек, которому они все доверяли, оказался таким. Но факты говорили сами за себя. Из наивного, но уже тогда эгоистичного мальчика, которым был Альбус до знакомства с Грин-де-Вальдом, он превратился в зазнавшегося и тщеславного мужчину, а затем в старого интригана, готового пожертвовать всем ради победы в войне, которую сам же и начал.

Правда, наконец, предстала перед Гермионой во всей своей красе. Но от такой правды хотелось кричать и биться головой об стену. Вся жизнь девушки практически в один миг превратилась в ложь. Все оказалось фальшивкой: друзья, идеалы, наставники, убеждения… Глупые предрассудки — вот, что составляло основу ее существования.

Гермиона всегда стремилась докопаться до сути, узнать все, но теперь, когда ей открыли глаза на то, что творилось у нее под носом все это время, девушке захотелось все забыть и жить как прежде. Пусть это было трусостью, но осознавать, что все ее идеалы разбились в одночасье, было нестерпимо больно.

Хуже всего, что теперь все стало еще сложнее. Выбрать сторону казалось совершенно невозможным, когда тебя ждали либо лживые идеалы мертвого волшебника, внушаемые всем, но на самом деле ничего не значащие, либо убеждения психопата, которые, по сути, тоже ничего не стоили, так как были придуманы лишь ради мести Дамблдору.

Гермиона была в замешательстве. Ей нужно было время, чтобы подумать, окончательно осознать полученную информацию, переварить и понять, наконец, в чем же лично ее правда. Но этого времени не было. Несколько часов ничего не могли дать, если даже мысль о том, что она проиграла, борясь за ложь, приводила ее в депрессию. В конце концов, она была всего лишь восемнадцатилетней девочкой, у которой практически не было жизненного опыта, чтобы принимать правильные решения.

Так и не приняв никакого решения, Гермиона провалилась в сон, где усмехающийся Темный Лорд по очереди убивал ее друзей, отказывавшихся смотреть воспоминания о Дамблдоре.

---