Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Сопутствующее обстоятельство
Эрик Байер не так искусен в сокрытии подобного рода секретов, как Дита – в их раскрытии.

An Education
Двадцатиоднолетняя Белла Свон никогда не целовалась. Что произойдет, когда ее лучшая подруга и ее сосед по комнате Джаспер решат съехаться, а новым соседом станет плейбой Эдвард Каллен? Как далеко он зайдет, когда Белла попросит научить ее ходить на свидания и сексу?

Обречённые на смерть
Некоторым тайнам лучше оставаться нераскрытыми.
Другая история семейки Калленов, другая тайна семьи.
Мистика, романтика

С Днём Рождения, Джейкоб!
«Затмение». Элис, желая сгладить острые углы между Эдвардом и Джейкобом, а так же подарить Белле возможность проводить время с другом, но под бдительным оком вампиров, хватается за возможность пригласить оборотня в гости и отпраздновать его день рождения.

…и зацвёл папоротник
Год в разлуке и день, нет, даже не день – несколько предрассветных мгновений вместе. Лишь тогда его воспоминания возвращаются, и зеленоватые глаза горят нежностью и любовью. Это длится столетиями, и продолжалось бы до скончания времён, но однажды всё меняется…

Основы пикапа от Эдварда
Мог бы новый день в школе стать ещё хуже, чем предполагалось? Оказалось, что да.

Тюльпановое дерево
Существует ли противостояние между тремя совершенно разными личностями?

Успеть до полуночи
Черные, белые... Играть с чужими судьбами дозволено не всем. Но что если все ваши беды - это всего лишь чья-то игра?
Мистика. Эдвард/Белла/Джейкоб.



А вы знаете?

вы можете рассказать о себе и своих произведениях немного больше, создав Личную Страничку на сайте? Правила публикации читайте в специальной ТЕМЕ.

... что можете оставить заявку ЗДЕСЬ, и у вашего фанфика появится Почтовый голубок, помогающий вам оповещать читателей о новых главах?


Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Фанфики каких фандомов вас интересуют больше всего?
1. Сумеречная сага
2. Гарри поттер
3. Другие
4. Дневники вампира
5. Голодные игры
6. Академия вампиров
7. Сверхъестественное
8. Игра престолов
9. Гостья
Всего ответов: 589
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 144
Гостей: 135
Пользователей: 9
Sa$ha, SDASHA1962, Saturn2763513, GalinaJq, Fitaminka, admolympya, ulinka, siliniene7, Ritz
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Мини-фанфики

Узник, часть 2

2024-3-28
21
0
0
Эдвард беспокойно ворочался, скрипя металлическим матрасом. Изредка слышались тихие ругательства: Бен никак не мог уснуть. А Мелкий и Эрик дружно выводили рулады своим богатырским храпом.
Буквально на несколько минут, как показалось Каллену, он забылся чутким сном, как был разбужен тихим звенящим смехом.
- Не дождался меня, соня!
Резко повернувшись, Эдвард увидел Беллу, изящно примостившуюся на краю его лежанки.
- Я ненадолго. Так что до утра выспишься.
- Белла… Белла, родная! – чуть не закричал он.
- Тшшш! Разбудишь всех, ты что?! – девушка сделала большие глаза. Затем снова, как днем в коридоре, оглянулась, как будто кто-то мог видеть их сейчас, и тихо произнесла, не шевеля губами:
- Ты можешь не говорить вслух. Мы все равно услышим друг друга.
- Родная моя, прости, прости меня, прости, если можешь, - зашептал Эдвард. – Я не смог, прости, я не хотел, чтобы так вышло… Господи, если ты можешь, Белла, прости меня…
- Тихо, тихо… Все хорошо, все хорошо…
Девушка гладила его по растрепанным волосам и успокаивающе повторяла:
- Все хорошо… ты не виноват… все хорошо…
Когда же Эдвард, наконец, поднял на нее мокрые покрасневшие глаза, и его губы снова зашевелились в безмолвном «Прости», Белла заставила его замолчать.
- Запомни, - она внимательно смотрела на него, - это не твоя вина. Ты не мог нас защитить. Но ты виноват в другом…
Эдвард горестно закивал. Но она продолжила:
- В том, что ты уже искупил. Боже мой, Эд, да семь кругов ада покажутся летним круизом по сравнению с тем, что ты сам себе устроил! Бедный мой…
Она ласково провела рукой по его вискам.
- Поседел…
Парень, взял ее ладонь и поцеловал в запястье.
- Скажи, я сошел с ума, да? – спросил он спокойно, с долей любопытства в голосе.
- Нет, - рассмеялась Белла. – Впрочем, твоя галлюцинация ответила бы тебе то же самое. Но, серьезно, - нет. Все очень сложно. Но я – не полночный бред. Просто… я потом тебе объясню. А сейчас мне пора.
- Не уходи! – Эдвард вцепился в нее мертвой хваткой. – Пожалуйста, не оставляй меня!
- Я же говорила, что не смогу приходить надолго. У нас будет минут десять каждую ночь, не больше. А мне столько тебе надо рассказать… Но у нас еще есть время. Я приду завтра. Обещаю, - она улыбнулась. – А теперь поворачивайся на бок и засыпай.
Она прилегла рядом, и Каллен обнял ее, уткнувшись носом в теплое плечо, которое пахло как и тогда, в той жизни, - персиком и пудрой.
Сон моментально подхватил его и унес далеко-далеко – в страну, где было спокойно и безмятежно…
Следующие недели Эдвард жил от ночи до ночи, жадно впитывая те несколько минут, когда Белла приходила к нему. Постепенно он узнал, что она вырывается из-под присмотра своего куратора и что тот обычно не отлучается надолго.
- Но что же… где ты сейчас? – не смог удержаться от вопроса Каллен в одну из ночей.
- Это… сложно, - смущенно улыбнулась Белла. – Понимаешь, на выходе каждый получает то, во что верил. А я…я всегда представляла, что там, наверху, все примерно похоже на то, что мы имеем на Земле. Такие же кабинеты, начальники, отчеты и проверки. Все, как было у меня. Так и вышло. Теперь я тружусь там под присмотром одного, ну скажем так, небесного создания.
- Ангела, что ли? – удивленно усмехнулся Эдвард.
- Ну, вроде того.
- Ты все-таки в раю… Я знал это.
- Нет, в рай таких, как я, не допустят, - заливисто рассмеялась Белла. – Но и в ад незачем – не такая уж я плохая оказалась… - девушка отвела глаза, а затем быстро пояснила. – Я, так сказать, нейтральная. Обычная труженица Поднебесья. Поверь, ничего нового.
- А что будет со мной, если я вдруг решу?..
- Не вздумай даже! – вскинулась девушка. – Тебе убийства мало?! Еще и суицид на себя повесить хочешь! Нет. Ни в коем случае.
- Я так скучаю по тебе… По вам… - и Эдвард прижался щекой к животу Беллы, как когда-то, когда разговаривал со своим еще не родившимся сыном.
- Ты должен понять: мы всегда рядом. Всегда были и всегда будем. Просто ты нас не видишь…
- И нет никакой возможности быть вместе?
Белла замялась.
- Не знаю… Говорят, это невозможно. Но я ищу, правда. Мне тоже очень не хватает тебя. Нам тебя не хватает.
Белла взяла его за руку и прижала к себе. Эдвард почти физически почувствовал, как под его ладонью бьется сердце Джейка… Он недоуменно и в то же время радостно взглянул на девушку.
- Он был слишком маленьким, - тихо произнесла она. – Теперь его душа навсегда во мне. Мы неделимы…

- Я очень тебя люблю, - проговорил Эдвард, осторожно кладя пальцы на еще плоский живот своей жены. – Ты такой крошечный! Но мы знаем, что ты уже там – шевелишься и морщишь носик. Мы тебя ждем, малыш…
Молодой человек поцеловал Беллу в пупок, отчего та тихонько взвизгнула.
- Щекотно!
- Не мешай, когда я целую своего сына!
Она усмехнулась.
- Откуда ты знаешь? Может, будет девочка!
- Просто верю твоей интуиции. И своей тоже… Я, кажется, понял, о чем ты тогда говорила: это не объяснить, это можно только почувствовать. И я чувствую, что у нас будет сын.
Белла улыбнулась, провела пальчиками по чуть колючей щеке мужа. Закрыла глаза и полусказала-полувыдохнула:
- Из тебя получится замечательный отец…
- Надеюсь.
- Давай спать? Завтра трудный день.
- Спи, родная. Я еще поработаю. Если что – зови, я буду в кабинете.
- Хорошо, - пролепетала Белла, проваливаясь в глубокий сон. – Я люблю тебя…
- И я тебя.
Эдвард погасил лампу на прикроватной тумбочке и выскользнул за дверь, стараясь не шуметь.
Он не знал, что только что услышал последние слова своей жены и в последний раз видел ее такой, какой потом запомнил навсегда – сонно-мягкой, расслабленной, в кружевной ночнушке и с заплетенными в косу волосами.

На вторую ночь, когда Белла снова не появилась, Каллен не на шутку заволновался. Он не сомкнул глаз до самого утра, но она так и не появилась.
Не появилась она и на следующую ночь. И на следующую…
Эдвард метался, как загнанный тигр в клетке, и даже начал уже подозревать надзиретелей, которые последнее время не спускали с него глаз.
«Они могли что-то подмешать мне в еду, - думал Эдвард. – Может, какие-то антидепрессанты? А что, если на самом деле я просто галлюцинировал, а теперь стал чувствовать себя лучше и потому прекратил видеть Беллу? Нет… если это так, то я хочу снова быть безумным.»
Он перестал спать. Даже здоровый человек, проведя без сна несколько суток кряду, начнет видеть потусторонние вещи и заговариваться, но Эдвард чувствовал себя так же. Да, он быстрее утомлялся на дневных работах, совсем перестал есть. Но Белла так и не приходила.
На седьмую или восьмую бессонную ночь, Каллен сидел на своей верхней полке, привалившись спиной к холодной стене и свесив вниз ноги.
- Где же ты? Где же ты? – повторял он бесшумно, вглядываясь в темноту.
Внезапно зажегся верхний свет, в первое мгновение совершенно ослепив Эдварда. Вокруг стали раздаваться голоса.
- Видите?! Я же говорил, что он больной! – послышался крикливый голос Эрика. – Он так уже больше недели ни хрена не спит и бормочет что-то всю ночь. Забрали бы его в госпиталь, мы бы хоть выспались!
- Каллен, вещички собрал! Давай, быстро, быстро, шевелись, неугомонный ты наш.
В освещенном дверном проеме возвышался охранник, покачивая в руке резиновую дубинку.
- В чем дело? – наконец, спросил Эдвард, привыкнув к свету и сориентировавшись в пространстве.
- Лечить тебя будут, лунатик херов, - проскрежетал Бен с нижней лежанки. – Давно тебе туда пора.
- А ну-ка заткнулись все. Каллен, ты оглох?! Я сказал – на выход!
Подгоняемый пинками и ругательствами, молодой человек, шел по темному коридору в сторону крыла, где находилось больничное отделение. Что-то ему подсказывало, что ничего хорошего из этого не выйдет. И не ошибся.
- Нет, не надо! Мне нельзя! Она может прийти! Я должен дождаться! Нет!!! – рыжеволосый парень кричал и извивался на кушетке, покрытой полиэтиленом, в то время как несколько здоровых мужчин держали его за руки и за ноги, а медсестра делала укол снотворного.
- Заговаривается, - сухо констатировала она. – Сколько, говорите, он не спал?
- Сокамерники говорят, что уже больше недели.
Женщина присвистнула.
- Еще бы. Ничего, несколько дней отоспится, а дальше посмотрим, что будет.
- Как-кие несколь…лько дней… - еле ворочал языком Эдвард. – Я же м…мог-гу не услышать, когда он-на прид…
Сознание, затуманенное лошадиной дозой морфия, подвело Каллена, и он провалился в тягучую черноту.
Когда он вновь открыл глаза, то понять, сколько прошло времени, который час, да и просто определить время суток было совершенно невозможно. Голова гудела, во рту пересохло, словно при сильном похмелье. Казалось, что он проспал не меньше недели.
Попытавшись прочистить горло, Эдвард услышал хрип, который, как оказалось, издавал он сам.
- О, проснулся наш спящий красавец! – усмехнулась все та же полная женщина в годах, которая всадила ему тот злосчастный укол. Она подошла, попробовала пульс, посветила в глаза маленьким фонариком.
- Сколько я был… кхм… спал я сколько? – наконец, выдавил Каллен.
- Дык три дня! Я уж думала – помер. Ан нет, смотрю, дышит. Я и не стала тебя будить. Все-таки столько времени без сна. Ты что ж, себя угробить решил? Тебе сколько сидеть-то осталось?
Парень не ответил. Отвернулся к стене и сомкнул веки. Три дня. Он проспал трое суток… А если она приходила?
Отчаяние больно ударило по глазам, Эдвард рванулся с жесткого матраса, но не удержался на ногах и, покачнувшись, плюхнулся обратно на смятые простыни.
- Ну-ну! Погнал! Ты не дергайся, а то опять укол всажу! Смотри мне! – пригрозила медсестра. – Ты лежи, скоро придет врач, осмотрит тебя. Надо разобраться, что с тобой.
- Со мной все в порядке, - процедил Каллен сквозь зубы. Перспектива остаться здесь и каждый вечер получать дозу снотворного, чтобы спать потом без задних ног, его совсем не радовала. – Я могу идти в камеру. Я выспался и прекрасно себя чувствую.
- Ну, это ты доктору расскажешь. А пока ляг. Я тебе поесть принесу. Я ж тебя в лежачих записала, так что можешь не бегать: все принесут, практически на блюдечке с голубой каемочкой. Знай только – отсыпайся и отдыхай. Вздумал еще – статистику нам портить. Ты ж еле дышал, когда тебя привели! Так что твое место – здесь, - пухлый палец ткнул в сторону матраса, а затем женщина задернула ширму, которой кушетка была отделена от остальной части комнаты.
«Черт, черт, черт!», - выругался про себя Эдвард.
Пришедший через пару часов врач так ничего не выяснил. Сказал лишь, что сильное переутомление и велел оставаться в больничном крыле еще с неделю. И плюс к этому – снотворное на ночь, чтобы Каллен мог выспаться.
- Извините, Мэри. Ведь Мэри, правильно? – как можно ласковее сказал Эдвард, обращаясь к медсестре, которая готовила ему укол перед отбоем.
Та хмыкнула.
- Мэри, Мэри… - передразнила она его. - Чего это ты так лебезишь? Можешь даже не подмазываться – укол все равно сделаю!
- Нет, я просто хотел попросить вас позволить сделать мне это самому.
- Чего-о?! Ты наркоман чтоль в завязке? По игле скучаешь? Неймется самому себя попротыкать?
- Нет, что вы. Просто мне так удобнее.
- Удобнее тебе будет, когда свое отсидишь. А здесь – другие правила, в частности, в этом отделении – мои. Понятно?
- Понятно, - прошипел Эдвард.
«Сука».
Так ему и пришлось терпеть приторные объятия морфия еще несколько ночей. Один день от другого теперь отделялся вязкой, беспробудной дремотой, после которой приходилось отходить несколько часов, банально стараясь держать глаза открытыми.
Но через четыре дня, Каллен понял, что еще одной такой пытки он не выдержит, и поэтому сразу после ужина прикинулся спящим. Он умудрился вполне правдоподобно похрапывать и даже пустил слюни, чтобы клуша Мэри не начала приставать с уколом.
«Ну, не станет же она будить меня, чтобы дать снотворное, в конце концов!» – думал Эдвард. И оказался прав.
Заглянув за ширму и обнаружив своего подопечного глубоко спящим, женщина с облегчением вздохнула и отправилась в соседнюю комнату в предвкушении дочитать любовный роман, который начала с месяц назад и никак не могла окончить из-за беготни на работе.
Эдвард лежал, боясь пошевелиться, и слушал тиканье часов. Считал про себя секунды, отмеривал минуты. И ждал, ждал, ждал…
Он вздрогнул от легкого и такого долгожданного прикосновения.
- Ты пришла! – выдохнул он.
- Господи, как же я испугалась за тебя, - плакала Белла.
Да, она плакала, настоящими солеными слезами. Эдвард целовал ее щеки и чувствовал соль на губах.
- Ничего, родная, ничего. Со мной все хорошо. Как же долго я тебя ждал...
Девушка всхлипывала и крепко сжимала в кулачках лацканы его застиранной рубахи.
- Как же мне хочется почувствовать тебя, - сказала она, наконец.
- Что? – недоуменно спросил Каллен.
- Я хочу почувствовать тебя, - повторила она горько.
- Но ведь я…
Он не закончил, наклонился и поцеловал ее теплые губы.
- Я не чувствую… не могу. Я ощущаю только их,- красивый рот скривился в усмешке, в которой так и сквозило презрение. – Мы с тобой сейчас в разных мирах. И я могу чувствовать только этих… поднебесных.
- Что с тобой? Ты так странно говоришь.
- Я не в то верила, - твердо сказала Белла. – Все они там, - он кивнула головой вверх, - такие же мелочные, как и люди на земле. С ними можно договориться, их можно купить. Это отвратительно.
Девушка покачала головой.
- Впрочем, - невесело усмехнулась она. – Нам это даже на руку.
- О чем ты? – Эдвард никак не мог взять в толк, о чем она говорила.
- Слушай меня. Очень внимательно слушай. Я не просто так пропадала столько времени. Я заключила сделку.
- Ты – что?!
- Я. Заключила. Сделку. Ты не можешь попасть туда, где я. Ты… ты сам знаешь, почему. Но они готовы погасить этот грех за счет моей относительной безгрешности. Хм, даже звучит так по-деловому… в общем, они готовы дать нам один шанс. Выполнить их условия крайне трудно, особенно учитывая то, где ты находишься, но нам надо постараться.
- Что я должен сделать? – быстро и резко спросил Каллен.
- Я не сомневалась, что ты так ответишь, - улыбнулась Белла. – Нам нужно встретиться с тобой. Вернее, ты должен ко мне придти.
- Я не понимаю, - нахмурился он.
- Ко мне на могилу, - твердо произнесла девушка, глядя в глаза своему мужу.
Эдвард не смог сдержать гримасу боли.
- Я знаю. Это трудно. И не только морально. Ты можешь туда попасть только в том случае, если сбежишь. А пока ты здесь, в госпитальном крыле, это проще всего сделать.
- Это… это будет не так-то просто, - задумался Эд.
- Слушай. Слушай меня. В этот четверг. Ровно в полдень ты должен быть на кладбище. Ты должен прикоснуться к моей могиле ровно в двенадцать часов. Ты понял? Ровно в двенадцать. У нас будет всего пара мгновений, чтобы сбежать.
- Сбежать?
- Да. Я не говорила тебе. Там, - она снова кивнула, показывая вверх, - есть не только рай и ад. Ты читал Булгакова? Впрочем, дело не в том. Мы можем навсегда обрести покой. Не муки, не блаженство. Просто покой. Вместе. В крошечном уголке вселенной. Только мы.
Глаза Эдвард вспыхнули. «Неужели?..»
- Да, родной. У нас есть этот шанс. И нельзя его упустить.
- Я буду там, - твердо ответил он.
- Но есть еще одно условие.
- Что угодно.
- Может быть, это станет для тебя самым сложным… Но ты должен простить себя. Я не смогу унести тебя отсюда с таким грузом. Ты должен простить себя за то, что произошло не по твоей вине, и за то, что ты потом совершил сам.
Каллен не мог ответить. Он? Должен простить себя? Разве не Бог, или кто там, должен прощать ему грехи? Разве не те люди, которым он принес горе и страдания, должны прощать его за содеянное?
- Это тоже важно, - словно услышав его мысли, сказала Белла. – но в первую очередь ты должен простить себя сам. Ты уже давно раскаялся. Но простить – не простил. Постарайся. Без этого ничего не выйдет. И запомни – у нас только один шанс. Не получится – больше мы не увидимся.
Эдвард все так же молчал. А потом спохватился:
- Я ведь не знаю, куда идти.
- Ах, да… ты же не был… - девушка смутилась, закусила губу. Потом вновь заговорила. – Знаешь, это так странно – стоять на своей могиле. Ужасно глупо себя чувствуешь…
Вздохнула.
- Она в самом дальнем ряду. Ты ее заметишь: над ней стоит каменный ангел. А еще… еще там всегда много свежих цветов.
Парень резко поднял голову.
- Элис и Эммет, - просто ответила она.
Окружающие предметы расплылись в глазах молодого человека. Он ненавидел плакать при жене, но сейчас ничего не мог с собой поделать.
- Мне нужно бежать, - спохватилась Белла. Но потом замерла на мгновенье, взяла в ладони лицо Эдварда и заглянула ему в глаза. – Постарайся, милый. Ты должен постараться. Сейчас все зависит от тебя.
- Я все сделаю…

«Четверг – это уже послезавтра», - думал Эдвард, невидящим взглядом уставившись в серую ширму, начинавшую подсвечиваться появившимся в оконном проеме солнцем. «Видимо, действовать придется резко и нагло, чтобы выиграть хотя бы пару минут форы. В четверг утром доставляют провизию, и у ворот стоит грузовик. Только вот далеко на нем не уедешь… Но ведь недалеко полицейский участок. Там всегда припаркованы их мотоциклы! Черт, все это выглядит, как дешевый боевик. Только вот, боюсь, главному герою все-таки прострелят башку, когда он будет «красиво» угонять очередное транспортное средство. Что же делать…»
Весь день Эдвард прикидывался сонным, чтобы медсестра оставила его в покое. К вечеру он понял, что ничего путного так и не придумал. От этого желудок скрутился тугим узлом, давая понять, что еще немного – и паника прорвется наружу, затопляя все вокруг. Но когда Мэри отлучилась из комнаты, Эдвард не нашел ничего более умного, чем пошарить в ее столе. К его радости он обнаружил там несколько шприцов и ампулы со снотворным.
- На безрыбье, как говорится, - пробубнил Каллен себе под нос и сгреб содержимое ящика в карман.
Притворившись спящим, он вновь избежал укола, и так и не сомкнул глаз до самого утра. Белла в эту ночь не появлялась. Впрочем, он и не ждал. Слишком многое ему нужно было обдумать. Он не мог понять, что значит – простить себя. И поэтому решился на то, чего так упорно избегал эти несколько месяцев. Эдвард решил все вспомнить и прожить еще раз…

Это было странно: почему-то светило солнце. Оно не должно было светить. Глаза Беллы были закрыты одним из полицейских, которые приехали по вызову соседей. Ее глаза закрылись. Навсегда. А солнце почему-то светило.
Эдвард никак не мог до конца понять этот факт. Зачем оно светит? Кому это теперь нужно?
В его голове до сих пор звучал этот странный звук – словно кто-то громко лопнул надутый бумажный пакет.
Каллен находился в кабинете. Было далеко за полночь, и он не включал свет, читая документы с монитора. Как только он услышал этот непонятный хлопок, что-то в его груди надорвалось. Молодой человек еще не знал, что произошло, но почувствовал приближение беды. Она всегда приходит с той стороны, откуда ее не ждешь. Вваливается в жизнь беспардонно, закидывая грязные ноги на стол, и начинает лапами выскребать душу, облизывая толстые пальцы и отвратительно причмокивая.
Эдварда пробрал озноб. Он подорвался с места и кинулся в спальню, на ходу чувствуя, как холодеют пальцы.
- Белла? – позвал он. Но никто не ответил.- Белла! Белла?!
Открыв ногой дверь, он увидел в дальнем углу, у окна, что-то темное.
- Я… - хрипло сказал кто-то. – Я не хотел… Я не думал, что он заряжен. Мне сказали, там холостые… Я хотел просто напугать…
Мгновение понадобилось Эдварду, чтобы оказаться около кровати и увидеть жену. И страшное темное пятно, неторопливо расползавшееся по льняной простыни. Глаза Беллы были открыты, и в них читался испуг. Вернее, там, в остекленевшей глубине, угадывалась лишь его тень. Страх – живой. Он не может жить в мертвых глазах.
Дальнейшее Эдвард почти совсем не помнил. Какие-то обрывочные картины, как неудачные фотографии: перекошенное от ужаса лицо паренька лет шестнадцати, который так и остался стоять у окна, пока не приехала полиция. Он был светловолос и с большими веснушками на щеках и носу. У него были голубые глаза. И еще он был омерзителен.
Собравшиеся на крыльце соседи, в халатах, пижамах, домашних тапочках и чуть ли не с термосами. Эти были надоедливы.
Примчавшиеся в ночь Эммет и Элис. Сестра не переставая рыдала, душа Эдварда в объятиях, а Эммет посерел настолько, что его естественный цвет кожи, казалось, навсегда выцвел. А еще он постоянно говорил что-то то ли сочувственное, то ли это просто была строчка из песни, которую брат повторял, чтобы не сорваться, как Элис… И это было утомительно.
На следующее утро Эдвард долго недоумевал по поводу взошедшего солнца. Потом приехал отец, который как раз вернулся из полиции, и начал ему рассказывать про какого-то Скотта Адамса. Что это было непредумышленное убийство. Что он несовершеннолетний. Что его родители внесли огромный залог, и сейчас парня отпустили из-под предварительного заключения.
Эдвард не слышал. Вернее, слышал, но не понимал практически ни слова. Ему казалось, что его внутренности вместе с мыслями и ощущениями кто-то взбил блендером, и теперь очень трудно было определить, где желудок, а где мысли о Джейке, где воспоминания об остекленевших глазах Беллы, а где боль от выбитого об дверь сустава. Все смешалось и стало давить на Эдварда изнутри. И он осознал, что ему просто жизненно необходимо хоть немного сбросить эту тяжесть.
Именно поэтому он попросил отца оставить его. Поехал в местное паспортное бюро и за большую взятку узнал, где живет шестнадцатилетний Скотт Адамс.
Тот жил на краю города, в милом доме с голубыми ставнями, во дворе которого стояла детская горка и качели. Младшая дочь Адамсов, Бетани, была совсем маленькой. И любила качаться на качелях и скатываться с горки.
После выстрела, Скотт упал как раз между желтой лесенкой и деревянными, в розовых бабочках, опорами качелей. Каллен хорошо это запомнил. А еще он запомнил, как по-животному взвыла миссис Адамс, выбежавшая из дома и увидевшая сына с простреленной грудью. И как рыдал мистер Адамс, прижимая к себе Бетани, пока его жена трясла тело сына, в тщетной попытке вернуть его к жизни.
Все это Эдвард запомнил очень хорошо. Слишком хорошо. До безумия.

После утреннего осмотра Мэри вынесла вердикт:
- Что ж, вроде бы все неплохо. Сегодня тебя опять переведут в камеру. Только ты уж постарайся спать по ночам, ладно? А то опять сюда загремишь.
Эдвард попытался выдавить улыбку и поблагодарил женщину, которая, что скрывать, отнеслась к нему действительно по-человечески.
- Можешь идти на дневные работы. Я скажу охране, чтобы тебя проводили.
И она встала с кресла, повернувшись спиной к Эдварду. Что и стало ее ошибкой.
Игла шприца со снотворным легко прошла сквозь одежду и вонзилась прямо под лопатку.
- Ах ты, тварь! – завопила Мэри, оборачиваясь и уже в этом повороте начиная оседать на пол.
Осторожно уложив медсестру на кушетку, Эдвард задернул ширму и отправился в комнату по соседству, которая являлась своего рода кабинетом Мэри. Взяв со стола пистолет и прихватив с собой еще несколько шприцов с успокоительным, Каллен глянул на часы. 10:55. Самое время.
Выбравшись во двор и по пути усыпив нескольких охранников, парень осторожно пробрался к боковым воротам, куда обычно и подъезжали грузовики. Что ж, техасская тюрьма работала, как часы. На обочине пыльной дороги курил, привалившись к открытой двери грузового авто, невысокий бородатый мужчина. Добраться до него было практически невозможно с учетом того, что полным ходом шла разгрузка и охранники шныряли туда-сюда с завидной частотой. Но Эдвард знал, что стоит подождать и подходящий момент непременно настанет.
Через несколько минут на заднем дворе почему-то не оказалось ни души, а водитель как раз замешкался, усердно туша окурок в придорожной пыли. Мгновение – и Каллен проскочил через ворота и ударом рукоятки пистолета оглушил несчастного бородача. Тот свалился в песок, не произнеся ни звука. Запрыгнув в кабину, как на необъезжанного мустанга, Эдвард провернул зажигание, и грузовик недовольно заревел. Рванув с места, парень направился прямиком к дороге, ведущей в город. Через полминуты он услыхал вой сирен и крики и сильнее вжал в пол педаль газа.
Дальше события развивались, как Каллен и предполагал, ужасно не кинематографично. Мат, доносившийся из громкоговорителя, звучал вовсе не как киношное вежливое обращение полицейских к удирающим преступникам. Эдвард пытался отвлечься этими мыслями, чтобы паника не овладела им полностью и не помешала ему сделать то, что он обязан был сделать.
- Я обязательно приду, Белла, родная, слышишь? Я приду!.. – тихо повторял он сам себе.
Вдалеке уже показались высотки делового центра, а звуки сирен и выстрелы по колесам становились только громче и чаще, и как будто начали окружать грузовик со всех сторон.
- Ничего… ничего… прорвемся.
Эдвард выдохнул и резко крутанул руль, отчего несколько машин, пытавшихся прижать его справа, были благополучно отправлены в кювет. И вдруг, почему-то именно в этот момент, парень отчетливо осознал одну вещь: если он не сошел с ума, если Белла действительно разговаривала с ним вчера ночью, то это значит, что он едет навстречу своей смерти… Если бы такая мысль посетила его год назад, ужас пробрал бы его до самых костей. А сейчас… Странно, но он не мог дождаться, когда же это наконец произойдет.
Внезапно Эдвард увидел перед собой лицо Скотта Адамса: настолько отчетливо, как если бы парень сидел рядом с ним. И сейчас его веснушки и голубые глаза не вызвали у Каллена чувства отвращения. Сейчас перед ним был просто испуганный мальчишка, который совершил страшное, и сам онемел от ужаса. Обыкновенный подросток, которого подставили. Который решил поиграть в ограбление, а в результате стал убийцей. И впервые Эдвард подумал: интересно, а какое у Скотта было выражение лица, когда он улыбался? А была ли у него девушка, которую он любил? А смог бы он когда-нибудь стать хорошим мужем и отцом?..
И Эдвард улыбнулся. Обессиленно, виновато и горько. «Прости меня, парень…» - подумал он, и Скотт Адамс улыбнулся ему в ответ. Улыбнулся, подмигнул и исчез.
Врезавшись на полной скорости в кованую ограду, отчего та смялась, как пластилиновая, Каллен вылетел из кабины и помчался в сторону дальней части кладбища, не столько слыша, сколько чувствуя, как ему на пятки наступают полицейские.
Крики, угрозы и выстрелы потревожили мертвую тишину и распугали белок в ветвях столетних дубов. Эдвард чувствовал, что легкие отказываются наполняться воздухом, но он бежал и бежал, зная, что если он остановится, то потеряет все. Опять. И потому онемевшие ноги продолжали нести его в сторону уже видневшегося вдалеке печального ангела, высеченного из серого камня.
- Стоять! Каллен, стоять!!!
Ногу полоснуло огнем, и Эдвард упал в нескольких метрах от усыпанного цветами прямоугольника земли под сенью молчаливого посланца небес.
- Сказал же, стоять! – прохрипели над ухом, и руки молодого человека были заломлены назад.
- Пожалуйста, пожалуйста, - еле проговаривал слова Эдвард. – Мне нужно туда!..
- Куда тебе нужно?! Тебе нужно в одиночку, сука! Хорошо еще никто из-за тебя не пострадал, Шумахер хренов! Ну-ка! Встал!
Вокруг уже собралось человек десять полицейских, но Эдвард их не видел, он не отрываясь смотрел на небольшую каменную плиту с высеченной надписью «Изабелла Мари Свон, 17.09.1983 – 24.04.2009. Любимой жене, дочери и почти маме».
Из груди Эдварда вырвались сухие рыдания. Он видел, как его жизнь рушится у него на глазах. Заново.
- Пожалуйста, - в последний раз прошептал он.
Сбитый с толку полицейский, который еще ни разу за всю свою работу в участке не видел таких странных преступников, на мгновение ослабил хватку. Этого было достаточно, чтобы Эдвард, издав гортанный крик, бросился вперед. Остальные, не ожидав такого натиска, по инерции расступились, и парень упал прямо на ковер из багряных лепестков, подтянулся ближе к плите и устало прильнул к ней лбом.
Городские часы пробили полдень. От гулкого звона голуби в центральном сквере взмыли вверх. Наверное, только они и смогли бы увидеть, как над городом проплыло красивое облако – словно два человека, крепко обнимающие друг друга.
Но голуби глупые птицы. И уж точно они не услышали, как ветер, пролетая над облаком, подхватил звенящее эхо: «Я тебя чувствую…»

ФОРУМ

Категория: Мини-фанфики | Добавил: fanfictionkonkurs (12.01.2010)
Просмотров: 3533 | Комментарии: 54


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 541 2 3 4 5 »
0
Такая грустная и одновременно такая нежная история. Спасибо

0
53 оля1977   (13.12.2017 23:39) [Материал]
Красиво. Печально............

0
52 робокашка   (21.12.2014 11:17) [Материал]
Эмоции забили сознание Шедевральная вещь. Большое спасибо!

0
51 серп   (21.03.2014 13:34) [Материал]
Спасибо!

0
50 Galina   (29.12.2013 00:24) [Материал]
концовка очень трогательная.

0
49 Sheva6020   (13.11.2013 19:28) [Материал]
Спасибо! Нет слов...

0
48 EvaNova   (25.12.2012 12:45) [Материал]
У меня нет слов... только спасибо.

0
47 Офелия   (21.06.2012 01:04) [Материал]
спасибо cry cry cry

0
46 MIRA76   (13.04.2012 13:59) [Материал]
Очень цепляющая за душу история , сильная ! Красиво и трогательно рассказанная , несомненно , талантливым автором !
Спасибо .

0
45 jcnjkjgjdj   (25.03.2012 23:37) [Материал]
просто нет слов!!!!!!!!!!!!здорово!!!!!!!!!! cry cry cry

1-10 11-20 21-30 31-40 41-50


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]