Let's start a riot, a riot
Let's start a riot
Let's start a riot, a riot
Let's start a riot

Случаются вечера сонные, спокойные, которые мягко, без всплеска и сопротивления, как перезрелый плод, падают в ночь. Бывают и другие вечера - буйные, напористые, когда даже тихие люди без повода срываются на крик и грохают дверями. И сложно сказать, в чем тут дело - в полнолунии, в атмосферном давлении, в положении звезд или в чем-то еще.
Наконец выдаются вечера и третьего рода - внешне меланхоличные, тягучие, но скрыто напряженные, балансирующие на грани безумия. В такие вечера режут вены, рыдают в голос, кусают подушки, делают предложение о вступлении в брак или пишут поэмы.
Этот вечер был именно такого, третьего рода.
День казался бесконечно долгим. Я, не шевелясь, сидел рядом с Беллой. Дорога до нашего дома на Аляске заняла больше времени, чем я думал. Превращение почти завершилось.
Лучи заходящего солнца скользнули по лицу Беллы. Ее кожа тут же засияла так, словно была усыпана алмазной крошкой.
Вот уже несколько раз звонил Карлайл и спрашивал как идут дела. Рассказывал, что Чарли не находит себе места, а поиски сейчас в самом разгаре. Настойчиво просил не делать глупостей. С каждым разговором мне становилось все хуже.
Столько проблем и все из-за меня!
Тиканье часов на руке вдруг стало невыносимо громким. Я снял их и унес в соседнюю комнату. Потом вернулся,открыл окно, впустив в комнату свежий воздух, и вновь уселся в кресло. Взял книгу, которую захватил с собой, и тут же отложил. Мною овладело странное беспокойство, чтобы хоть чем-то себя занять я принес из гаража оставшиеся вещи.
Наверное, это были самые долгие часы в моей жизни.
-Скоро все закончится, обещаю, - словно заклинание повторял я не то Белле, не то себе.
Я смотрел на Беллу, вспоминал свои собственные ощущения при перерождении и в очередной раз поразился самообладанию и воле Карлайла. Ума не приложу, как он умудрился так долго справляться с жаждой и ни разу не сорваться. Я сбежал в первый же день. Мне просто повезло, что наткнулся не на человека, а на конюшню...
Я до сих пор помнил свой ужас, когда ко мне вернулась способность здраво мыслить и я увидел, что я натворил. Вспомнив залитую кровью рубашку и мертвое животное за своей спиной, я содрогнулся. Впрочем, остальные члены моей семьи пережили то же самое. Легче всего пришлось Розали. Она ни разу не сорвалась...по-крайней мере так, как все остальные. Очень хотелось верить, что Белла со всем справится и не потеряет голову.
Я отогнал от себя неприятные мысли и вот уже в который раз прислушался к сердцебиению Беллы. Меня как тугой пружиной подбросило. Ее сердце билось как минимум в три раза быстрее положенного. Я осторожно прикоснулся к ее руке. Мы с ней были одной температуры. Должно быть, осталось всего несколько минут.
Я внезапно заметил, что у меня дрожат руки. Ни разу в жизни так не нервничал. Лишь огромным усилием воли мне удалось унять дрожь в руках.
Сердце Беллы отбивало какой-то судорожный, рваный ритм. Споткнулось один раз, второй, а затем замолкло.
Навсегда.
Повисла мертвая тишина. Я замер, боясь пошевелиться, и все ждал пока она вдохнет. Прошла минута, другая. Наступившая тишина нервировала меня, и я не выдержал:
-Дыши, Белла, - прошептал я.
Она вздрогнула и открыла глаза. Шоколадный цвет ее глаз сменился на темно-красный. Лицо девушки выражало крайнюю степень удивления, граничащего с шоком.
-Дыши, - терпеливо повторил я.
Белла послушно вдохнула и обеими руками схватилась за горло. Я протянул к ней руку, пытаясь приободрить, хоть чем-то помочь, но она лишь вжалась в стену, стараясь оказаться как можно дальше от меня.
-Белла, прошу тебя, успокойся. Я не причиню тебе вреда, - осторожно начал я. Девушка выжидающе смотрела на меня. Интересно, мои глаза были все еще красными? - Я могу все объяснить. Я...Мы...- я мучительно пытался подобрать нужные слова - Мне очень жаль... - выдохнул я в результате.
Я и не думал, что мне будет так трудно сказать ей правду. И куда только пропали все слова? Я пытался что-то сказать, но мучительное ощущение того, что во всем виноват я, не давало мне покоя. Смотреть на растерянную и испуганную Беллу было невыносимо. На что только я надеялся?!
-Эдвард? - наконец выдохнула девушка после мучительного молчания. Выражение удивления на ее лице сменилось ужасом. Белла еще плотнее прижалась к стене, сжавшись в комок. Я по-прежнему не мог читать ее мысли, но и без этого я понимал, что она сейчас вспоминает.
-Белла, обещаю, я не трону тебя! Умоляю, не бойся! - я видел, что она не верит мне, и готов был повторить эту фразу столько раз, сколько понадобится.
Должно быть, в ее глазах я был монстром...
-Я...Я...Что происходит? Что со мной?! - голос Беллы дрогнул. Она обхватила себя руками. - Кто ты?
Именно этого вопроса я и боялся больше всего.
-Вампир. - едва слышно ответил я. - Я и моя семья - вампиры. И ты теперь тоже. Чувство, которое ты сейчас испытываешь - это жажда. Тебе нужна кровь.
Недоверие, удивление, шок, ужас...Все эти эмоции легко читались на лице Беллы.
Она коснулась груди, в которой теперь уже не билось сердце, ее лицо вытянулось. Я заметил, что девушка вновь не дышит. А я по-прежнему не слышу ее мысли...
Паника, отчаяние, злость. Еще немного и я тоже ударюсь в панику. Почему она молчит?
Белла посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на свою руку. Ее губы дрогнули, а глаза расширились. Несмотря на зловещий алый цвет, это были все еще ее глаза. Глубокие, живые, выразительные.
Невыносимо было смотреть Белле в глаза, видеть в них страх и ярость и понимать, что именно я виноват в происходящем.
Медленно, очень медленно, глядя на меня с опаской, будто я был диким зверем, Белла протянула ко мне руку. Ее лоб прорезала глубокая складка. Я сидел, задержав дыхание и боялся пошевелиться. Несколько мгновений длиной в столетие - и она осторожно коснулась моей руки, явно сравнивая цвет кожи. Я не выдержал и накрыл ее ладонь своей.
В следующее мгновение я врезался спиной в стену. Я тут же вскочил на ноги, но Беллы уже и след простыл. В кармане надрывался телефон.
Я выругался сквозь зубы. В ответ послышалось печальное звяканье - на пол упал последний осколок стекла. Белла умудрилась разбить даже открытое окно.

Бежать, бежать, бежать...Как можно дальше отсюда и как можно быстрее!
Я неслась по лесу, не разбирая дороги и пытаясь разобраться в своих ощущениях. Ветер растрепал волосы, продувал одежду насквозь, но холода я не чувствовала.
Я барахталась в собственных эмоциях и никак не могла совладать с собой. Бешеная скорость так же не способствовала концентрации. Все чувства обострились, казалось, в миллион раз и вырвались из под контроля. Сознание затопили посторонние звуки, запахи, а потом на первое место вырвалась жажда. Привычный мир трескался, точно скорлупа яйца, снаружи которого оказалось что-то несоизмеримо огромное. Сознание оказалось не в силах сразу заполнить такой объем.
Я закричала. Чувство, которое я испытывала было сродни чувству человека, который считал, что он один в темной и мрачной комнате с паутиной. И вдруг вспыхивают прожектора, и он видит, что стоит на арене цирка, полного смеющихся людей. То же, что прежде казалось серой реальностью оказывается смешной декорацией - стоит толкнуть ладонью и она опрокинется.
Где-то над моей головой вспорхнула стайка птиц. Звук оказался неожиданно громким и я шарахнулась в сторону, чуть не врезавшись в дерево. Под ноги с величайшей готовностью метнулся какой-то корень, и я кубарем покатилась по земле. Небо и земля поменялись местами.
Будь я человеком, я бы не избежала перелома, но сейчас все было иначе. Я лежала на земле, смотрела в небо и прислушивалась к собственным ощущениям. Ни боли, ни даже усталости. Я вновь машинально коснулась груди.
Ничего.
Какая глупая надежда...
И вновь миллион эмоций. Мне вдруг захотелось заплакать. Устроить истерику в духе театра драмы. Разбить что-нибудь, чтобы оно брызнуло осколками, острыми, как обида, режущими, как разочарование. Но разбивать было нечего. Не было и слез.
Пытаясь успокоиться, я сделала глубокий вдох. К запахам леса примешался еще один, новый. В тот же миг слух обострился до предела. Я услышала ток крови и биение сердец. Горло сдавил болезненный спазм. Рассудок вступил в неравную схватку с жаждой и слепыми инстинктами и проиграл. Собственное тело не повиновалось мне. Я превратилась в стороннего наблюдателя.
Я вспомнила рубиновые глаза Эдварда. "Не хочу быть монстром..." - была моя последняя ясная мысль.