Глава 3

Мы с тобой живучие волки. А сердце, наверное, болит от крепкого кофе…
Эльчин Сафарли "Нет воспоминаний без тебя"

- Кажется, я начинаю понимать, почему ты так рвался сюда! – восхищенно проговорил Люк, глядя в окно, когда мы подъезжали к Форксу, - кажется, из всех цветов здесь только зеленый.
Я усмехнулся. Люк – дитя урбанизированной Европы. Ему едва ли прежде приходило в голову, что где-то в мире еще существует место, где во главе всего стоит его высочество Лес.
- Я же говорил, что тебе понравится, - сказал я, следя за дорогой. Мои мысли приняли совсем другой оборот, чем следовало бы. Вместо дела я мог думать только о том, что через каких-то несколько часов увижу Ренесми… Несси… Это солнцеволосое чудо, с которым мы расстались пару месяцев назад, когда я уезжал в Европу по делам. Я представлял себе, как она улыбнется, увидев из окна своего дома мою машину. Как ее глаза с оттенком индийского гагата и мерцавшими в них миллионами крошечных изумрудов наполнятся смехом. Как она бросится мне навстречу. Как я обниму ее, зарывшись лицом в ее пушистые густые волосы. Но это все только через несколько часов. До Портленда нужно заехать в резервацию и повидать отца. Старик никак не может смириться, что я навсегда покинул квиллетов. А после смерти Чарли он стал по-настоящему одинок. Кроме того, следует встретиться со стаей. Да… спустя столько лет… После гибели Леа я окончательно потерял с ними связь. Тогда все изменилось. Я перестал слышать их голоса. Подозреваю, что это как-то связано с тем, что я больше не был частью стаи. И кровь альфы заговорила во мне с новой силой. Леа… она осталась незаживающей раной в моей душе. Осознание того, что именно я привел ее к гибели, заставляло меня испытывать нечто большее, чем сожаление. И все же, с появлением Ренесми моя любовь к Леа перестала иметь значение. И тем не менее, я не смел ее забывать. И никогда не забывал. Ни на минуту.
После ее смерти я впервые так остро ощутил, что моя жизнь разбита. Даже когда ушла Белла, я не испытывал подобного. Я знал, что она где-то есть на свете. Знал, что она счастлива. Вернее, надеялся, что счастлива. Иначе моя жертва была бы напрасной. Но с Леа все всегда было иначе. Всегда все было поздно. Я слишком поздно встретил ее. Слишком поздно понял, что она любит меня. Слишком поздно представил себе, какой бы могла быть моя жизнь без Беллы, но с Леа. И слишком поздно понял, что любил ее. Все-таки любил. Иначе, чем Беллу. В моей любви к Леа было больше физического, земного, интимного. Моя любовь была воплощением благодарности и надежды. Но мне это подходило. Это было лучшим лекарством для моего больного сердца. Самое страшное – осознавать, что она погибла по моей вине. Только по моей. Мое сердце умерло тогда. На долгие пятнадцать лет. Я уехал во Флоренцию. Там меня застала новость от Калленов о том, что Белла и Эдвард собрались пожениться. Мне оставалось только пожелать им счастья и подписать документы о разводе.
Я искал смерти. Я совершенно осознанно и целенаправленно искал смерти. Истребляя вампиров в Европе. Я был уверен, что даже если не погибну во время одной из своих битв, то непременно обращу на себя внимание Вольтури. Был, конечно, вариант сунуться к ним в Вольтерру. Но сама мысль о том, чтобы вновь отправиться в этот проклятый город, где рыжеволосая вампирша вырвала сердце Леа… Где осталось мое сердце… эта мысль была мне отвратительна. Но время шло. Вольтури не реагировали. А убивать в одиночестве оказалось даже легче, чем стаей. Поскольку теперь я отвечал только за себя.
Через пятнадцать лет после гибели Леа умер Чарли Свон. Отец Беллы. Лучший друг моего отца. Который был для меня вторым отцом. Которого я любил. И который любил меня.
Через пятнадцать лет после смерти Леа кончина Чарли Свона заставила меня приехать в Форкс.
Через пятнадцать лет после смерти Леа я вернулся домой.
Прежде чем встретиться с ними со всеми – со стаей, с отцом, с Калленами, с Беллой, - мне просто необходимо было свыкнуться с лесом. Побыть наедине с собой. Ощутить давно забытые чувства. Я задыхался в собственной скорлупе. Я даже не подозревал, что так скучаю по дому. По себе, прежнему. Еще не обремененному теми проблемами, что посыпались на мою голову в тот день и час, когда я встретил Беллу Свон. Как я был далек теперь от того дня. С тех пор все мы проделали огромный путь. И о своем пути я не жалел. Ни единой минуты. Без этого, я никогда не узнал бы, что такое страдание. И что такое любовь. Что такое сила. И что такое – бессилие. Я слишком много всего пережил. И научился жить с этим.

Я мчался по лесу Форкса. Я был почти счастлив, вдыхая воздух, наполненный воспоминаниями. Впервые за последние пятнадцать лет я чувствовал себя свободным от всего. И главное – от прошлого. Я мог думать о них – о тех, кого любил, и кого потерял. Мог думать и не бояться умереть от боли.
Я бежал, почти не чувствуя под лапами промозглой от мороза земли. Я бежал потому, что так чувствовал себя единым с этим лесом.
Но неожиданно единение что-то нарушило. Прямо мне под ноги бросилось нечто небольшое и рыжеволосое. Пахнущее цветами и шоколадом. Я невольно сбил это существо с ног и повалил на землю, но оно грациозно вынырнуло из-под меня. Я был удивлен. Если бы я упал на человека, я бы переломал ему все кости. Передо мной стояла невысокая молоденькая девушка не старше семнадцати лет. Ее ярко-зеленые глаза с оттенком гагата сверкали бешенством. Она невольно поежилась. То ли от страха. То ли от отвращения. Я задохнулся от удивления и непонятного, невероятного чувства. Мне вдруг показалось, что она – это целый мир, созданный только для меня одного. Я потерял точку опоры, найдя ее вновь там, где стояла она. Ее волосы переливались пламенем от света. Или мне это только казалось. Она притягивала меня, как магнит… нет, в миллионы раз сильнее. Словно бы меня пронзили миллионы нитей и протянулись к этой девушке. И, кажется, даже солнце, теперь вращалось вокруг нее.
- Иди туда, откуда пришел! И я не стану говорить Карлайлу, что вы нарушили границы! – рявкнула она слегка хрипловатым голосом, который напомнил мне о чем-то бесконечно далеком, но прекрасном.
Я едва соображал, что она говорит, а когда, наконец, понял, что она знает о границе квиллетов и Калленов, то почему-то не удивился.
Черт побери, стоит мне уйти, и я могу больше ее не увидеть… и потом, в образе волка едва ли у меня была возможность представиться ей.
Я резко развернулся и бросился в лес, на ходу превращаясь в человека. Затем я развязал шорты, привязанные к ноге, и надел их. Затем, опасаясь, что она исчезнет, как мираж, бросился обратно.
Девушка, увидев, что я вернулся, изумленно рассматривала меня. В ее взгляде было много любопытства и понимания. Я же, глядя на нее, испытывал изумление, страх и боль. И еще счастье. Невозможное. Немыслимое. Словно бы нашел то, что всегда принадлежало мне, и без чего моя жизнь не была жизнью. Я жадно вглядывался в ее лицо, осознавая, что оно смутно мне знакомо. Откуда? Не знаю… Наконец, когда пауза стала почти неприличной, я, настолько равнодушно насколько мог, спросил первое, что пришло в голову:
- Ты кто?
Браво, Блэк! Ты просто гений! Ничего умнее не придумал!
- Это ты кто? – вполне справедливо заявила девушка, - и какого черта ты делаешь на нашей земле? Я же велела тебе убираться! Стае здесь не место!
Я едва слышал, что она сказала. Я продолжал рассматривать ее. А заодно и принюхиваться к ее запаху. А пахла она чем-то особенным. Помимо цветов и шоколада, она пахла… Калленами? И Беллой? Той Беллой, которую я помнил… Значит, она не вампир, но по каким-то причинам живет с Калленами… Иначе, что она там лопотала про Карлайла?
- Ты не вампир! – невольно воскликнул я и тут же пожалел об этих словах, глядя на ее рассвирепевшее лицо, - и пахнешь вполне приемлемо.
- Мне повторить? Или ты уберешься на свою землю сам? Или тебе помочь? – заорала она вне себя.
Я был несколько ошарашен ее реакцией.
- Да не ори ты! Я не из стаи. Я сам по себе. – буркнул я, не в силах выдержать ее злобный взгляд.
- Да плевать я хотела! Ты оборотень! И ты на земле вампиров.
Что ж… вполне резонно…
- Я знаю, на чьей я земле, - со значительным видом ответил я.
- А если знаешь, то какого дьявола не убираешься? – она почти рычала.
Я усмехнулся. Зубастая девочка!
- Я приехал в гости к Белле Свон. Вернее, к Калленам.
Так тебя, чтоб не орала!
- К Белле Каллен, ублюдок! – еще более грозно проговорила рыжая.
- Я знал ее в те времена, когда она была Беллой Свон… - как можно дружелюбнее проговорил я, надеясь, все-таки установить между нами мир. Все-таки я не намерен оставлять ее в покое, следовательно, нужно как-то ломать предубеждение против оборотней. Я пристально посмотрел на нее, надеясь согреть льдинки в ее зеленых глазах. И, кажется, она сама с удивлением начала осознавать, что ничего плохого я ей делать не собираюсь.
- Тогда кто ты такой?
- Джейкоб Блэк. А ты?
- Ренесми Каллен.
Я удивленно посмотрел на нее. С каких это пор вампиры берут в свою семью людей? Со времен Беллы Свон, - ответил я сам себе. Итак, Ренесми… милое имя, совершенно ей не подходящее. Слишком длинно… Ренесми… Стоп! Рене… Эсми? Черт….
- И давно ты попала в семью? – спросил я, стремясь поскорее удовлетворить стойкое и весьма неприятное подозрение… Ренесми… Скажите пожалуйста!
- В тот день, когда меня мама с папой зачали! – взвизгнула Ренесми.
Черт побери! Не может быть!
- Это невозможно… Ты дочь…? – ошеломленно спросил я.
- … Беллы и Эдварда Калленов!
- Твою мать… - пробормотал я.
Ну все, Блэк, ты попал…
- У вампиров не бывает детей, - не знаю, зачем я это сказал. Ренесми смотрела на меня, как на сумасшедшего.
Черт! Это же значит… Мне стало плохо, когда я представил себе хрупкую, почти воздушную Беллу в мраморных руках вампира… Чудо, что она вообще осталась жива! Или… нет?
- Где Белла? – почти рявкнул я.
Ренесми с любопытством наклонила голову, глядя на меня так, словно бы я – весьма любопытное насекомое.
- Я полагаю, уже дома. А кем ты ей приходишься?
- Бывшим мужем, - со злорадством протянул я в ответ, с удовольствием наблюдая, как она побледнела.
Справившись с удивлением, Ренесми хмыкнула и… исчезла… Дитя человека и вампира… Она была медленнее, чем кровососы, но быстрее, чем я.

Я остановил машину.
- Приехали. И не вздумай удирать. Заблудишься тут через пятнадцать минут.
Люк весело подмигнул мне и заявил.
- Полнолуние только через четыре дня. Можешь не волноваться. До того времени что-то придумаем.
Я вышел из машины и двинулся навстречу дому Билли.
Старик сидел у крыльца и весело махал мне рукой.
Я порывисто обнял его, заметив, как он похудел.
- Надолго в резервацию? – спросил Билли.
- Через два часа в Портленд. Но в ближайшие месяцы буду часто приезжать. Знакомься, это Люк Таунсенд. Мой приятель. Мы познакомились два месяца назад в Венеции.
- Здравствуйте, мистер Блэк, - Люк протянул ему руку.
Их взгляды встретились. Настороженный – Билли. Открытый – Люка.
Наконец с этим было покончено.
- Почему так быстро уезжаешь? - спросил отец.
- Ты же знаешь, дела, - отмахнулся я.
- Несси? – подозрительно поинтересовался Билли с загадочным видом.
Я только пожал плечами. Отец все и всегда знал обо мне. Едва ли не раньше, чем я сам.
- Белла не объявилась? – спросил я осторожно, зная, что она уехала от Калленов больше двух лет назад. В Лондон. Куда в следующем месяце я думал наведаться.
- Нет, такого не слышал, - ответил Билли, - зайдешь кофе выпить?
Я пожал плечами. Признаться, мне было не до кофе. С другой стороны, не хотелось обижать старика.
- Мне нужна будет твоя помощь. Нужно временно устроить Люка здесь, пока я буду в Портленде, - сказал я, когда мы втроем вошли в дом.
Билли недовольно хмыкнул. Люк позади меня только улыбнулся.
И тут я услышал запах. Родной, знакомый до боли. От счастья закружилась голова. Я бросился в сторону кухни.
Ренесми сидела за столом и пила кофе.
- Привет, волк, - пропела она, совсем не удивившись моему приезду, - отец укатил в Вашингтон. И я решила не дожидаться тебя в Портленде.
Через секунду я уже подхватил ее на руки и кружил по комнате. Она залилась счастливым смехом. В ее глазах сверкали миллионы звезд.
- Ах, как трогательно, - усмехнулся Люк, войдя следом на кухню.
Ренесми повернула к нему лицо. В нем застыл вопрос.
- Эммм… Джейк, поставь меня на землю… И представь нас? – приказала она.
Я улыбнулся и ответил:
- Это Люк Таунсенд.
- Оборотень, – обронил Люк.
В комнате повисла тишина.