Я открыла глаза в незнакомой мне комнате, тяжелые шторы закрывали окна, не давая ни единой возможности солнечным лучам нарушить сон отдыхающего. Было темно, поэтому я не могла даже представить какой сейчас час, хотя по шуму автомобилей за окном я могла предположить, что сейчас утро или день. Я подняла голову и со стоном опустила ее снова на подушку, вчерашний вечер давал о себе знать чудовищной мигренью. Не приподнимаясь, я осмотрелась. Я лежала на большой двуспальной кровати, застеленной шелковым бельем бордового оттенка, такого же, как и плотные шторы, в углу - шкаф, туалетный столик, на котором лишь шкатулка, несколько резных стульев. Мебель была выполнена из пород красного дерева, вся комната из-за обилия бордовых оттенков казалась немного мрачной, обстановка напоминала музей, показывающий интерьеры середины девятнадцатого века. Странно…

Невероятным усилием воли, я снова заставила себя подняться и спустить ноги с кровати, стопы тут же утонули в мягком ворсе золотистого ковра. Я осмотрела себя, на мои плечи была накинута мужская черная рубашка, застегнутая на пару пуговиц. Черт, наверняка, это рубашка Эдварда, но как она оказалась на мне? Последнее, что я помнила, это то, как я разрыдалась в ванной комнате, после того, как Эдвард снова спас меня от досадного падения. Я поднесла мягкую ткань к носу, рубашка пахла просто замечательно, свежий запах дождя отрезвил меня. Какой у Эдварда замечательный парфюм! Наверняка с новомодными феромонами, я ясно почувствовала, как тугой узел завязался у меня внизу живота. Боже мой, я мгновенно залилась краской, он ведь видел меня голой, а потом, предполагается, мы спали в одной квартире! Господи! Как стыдно! Нужно немедленно попросить прощения за неудобства, связанные с моим спасением. И как можно скорее убираться отсюда.

Я осторожно открыла дверь, ведущую в коридор, никаких звуков, абсолютная тишина, может, я одна? Ступая по паркету босыми ногами, я прошла в помещение, которое, судя по всему, играло роль кухни, но, не плиты, ни микроволновой печи, ни холодильника я здесь не увидела, лишь некоторое подобие барной стойки, и несколько зеркальных стеллажей, да огромный кожаный диван, напротив которого во всю стену расположился огромный плазменный телевизор. На диване в расслабленной позе уютно устроился Эдвард. Мягкие волны бронзовых волос находились по обыкновению в художественном беспорядке, идеально белая рубашка была расстегнута на груди, в разрезе я увидела небольшое распятье из серебра с большим рубином посередине. Это меня слегка озадачило, никогда бы не подумала, что такой современный молодой человек, как Эдвард, религиозен. Но в сущности, что я вообще знала о нем? Узкие почти белые джинсы соблазнительно обтягивали его ноги. Он был бос, также как и я. Когда я вошла, он не повернул головы, занятый лишь просмотром какой-то передачи.
- Эдвард, - тихо окликнула я его.
На его лице отразилась улыбка, он повернулся ко мне и прошептал:
-Доброе утро…
Странно, его глаза сегодня снова имели тот насыщенный золотистый оттенок, который так привлек мое внимание на той злосчастной вечеринке. Радужная оболочка словно подсвечивалась изнутри расплавленным золотом. Я тихо выдохнула. По-видимому, неправильно истолковав мой порыв, он быстро вскочил с дивана, маленькая морщинка пролегла между его идеальных бровей.
- Тебе снова плохо? – его голос был заботлив. Я отрицательно помотала головой.
-Нет, просто, просто, - когда я смотрела на него, мысли рассыпались, и даже титаническим усилием воли я не могла собрать их, чтобы сказать хотя бы что-то вразумительное. Наверное, он считает меня полной идиоткой. Я опустила голову вниз и покраснела.
- Я не понимаю, - его голос был печален, будто он пытался решить неизвестную мне шараду и ему это никак не удавалось. Он выглядел словно обиженный ребенок. Я глубоко вздохнула и отвернулась:
- Все хорошо, Эдвард, – мне нравилось повторять его имя, для меня оно словно было музыкой. Я осторожно присела на край дивана, приготовившись для долгого разговора.
- Эм, - не очень умно начала я, - я бы хотела задать пару вопросов о вчерашнем вечере.
Прислонившись к барной стойке (почему же он не подойдет ближе, я так бы хотела взять его за руку), Эдвард слегка повел бровью:
- Что конкретно тебя интересует? - его голос неожиданно приобрел металлические нотки, красивые руки напряженно застыли сложенные на груди.
- Где мы? – я решила начать с главного. Он коротко вздохнул, будто незримая тяжесть упала с его плеч, и лаконично заметил:
- В моей квартире…
- Только твоей? – уточнила я. Уголок его рта дернулся вниз, но он ответил, впрочем, не без секундной заминки:
- Нет, а это имеет значение? – его тон показался мне насмешливым. Конечно, а чего я еще ожидала? Предполагается, что у него есть невеста. Я потупила взгляд и предпочла разглядывать свои собственные ноги. Конечно, это их с Ириной квартира, наверняка, в той самой комнате, в которой я спала, на огромной кровати с бордовыми, словно кровь простынями они …Черт! Мое богатое воображение сразу нарисовало в воспаленном мозгу яркую картинку. Тем более, что я была около месяца назад невольной свидетельницей одной из интимных сцен парочки. Я прикрыла глаза рукой и застонала от новой вспышки головной боли.
- Я могу чем-то помочь? – его золотые глаза смотрели с явным сожалением и сочувствием. Я отрицательно замотала головой и снова взглянула на него. Приблизившись на несколько метров, он все еще, как будто, не смел подойти ко мне. Странно, я чем-то его смущаю? Я заметила, что на протяжении нашего недолгого знакомства, Эдвард старается находиться от меня на расстоянии. Может, все-таки аллергия на шампунь? Но нам едва удавалось раньше даже словом перемолвиться, так что у меня сегодня есть шанс все выяснить, тем более в школу, скорее всего, я опоздала. Я поднялась с дивана и, перебравшись ближе к нему, взгромоздилась на один из высоких плетеных стульев, мои глаза оказались почти на уровне его бровей. Он не тронулся с места, оставаясь у барной стойки, этакая ожившая древнегреческая статуя Адониса. Я смиренно положила руки на голые колени, безуспешно пытаясь прикрыть их рубашкой. Наблюдая за моим затруднением, Эдвард заметил:
- Изивни за это, - он показал на мой весьма откровенный наряд, - просто рубашка первой подвернулась под руку, я не хотел смущать тебя еще больше, - он сглотнул, а я в свою очередь зарделась румянцем, - в комнате есть вещи Ирины, -он неопределенно махнул рукой, - можешь выбрать, что тебе понравится, я не думаю, что она даже заметит…
Я кивнула, хотя не уверена, что вещи его невесты, учитывая ее пышные формы, мне подойдут, и сказать по правде, я в тайне наслаждалась тем, что на мне вещь, принадлежащая ему. Но, думаю, Эдварду не стоит знать об этом.
- Мм, - промычала я, - знаешь, я хотела бы узнать еще одну вещь… - вопрос так и вертелся у меня на кончике языка. Эдвард внимательно посмотрел на меня своими магнетическими странными глазами, казалось я тону в них, словно в золотых омутах, я выдохнула и продолжила, - как ты нашел меня? И какое отношение имеет к этому твоя сестра? – нет, я не забыла странную, встревожившую меня записку Элис. Без малейшего промедления он ответил:
- Я гулял… И просто увидел тебя в компании тех парней…
Я поморщилась, мог бы придумать что-нибудь более правдоподобное! Как будто я поверю, что такие, как он, могут просто гулять ночью около такого непрезентабельного бара, где я вчера позволила себе напиться. И почему в Порт-Анжелесе? Сиэтл не дальше, а если учитывать и их ненормальную езду, то совсем близко. И развлечений там тоже не в пример больше, чем здесь. Зачем он врет мне? Что ему скрывать? Он следил за мной? Тогда, почему дал мне напиться? Если хотел воспользоваться, то почему не воспользовался? Так много вопросов, и я не совсем уверена, что Эдвард будет честен со мной. Его идеальное лицо казалось было высечено из камня, ни один мускул не дрогнул на нем. Если он врет, то очень искусно. Я не унималась и повторила вторую часть своего вопроса:
- А Элис? Что за чертова записка?
Эдвард невозмутимо пожал плечами и тихонько засмеялся мелодичным смехом:
- Это ты у нее сама спроси, я же не могу влезть ей в голову…
Действительно, не может… Просто все так запутанно и странно. Необычное поведение, отчуждение, скрытность, умение появляться в самых неожиданных местах, глаза, которые меняют цвет, скорость… Так, вчера, когда он видел меня обнаженной, я не заметила, как он подошел ко мне, он словно появился из воздуха, будто маг или волшебник. Или я была настолько пьяна?
- Вчера, эм, - я замялась, - когда… - мне было трудно подобрать нужные слова, мои щеки порозовели от смущения, когда я вспомнила ощущение его холодных рук на моем теле, прожигающий насквозь темный огонь в глазах, его поспешное бегство. Эдвард старался избегать моего взгляда, он вновь грациозно опустился на диван, я заметила, что как только я приближаюсь к нему, он отходит от меня на несколько метров, будто ему неприятно находиться со мной в одной комнате, это немного смущало и злило. Да, черт, побери, что со мной не так?!
- Белла, - строгий голос оборвал мои размышления, - я не могу читать мысли, потрудись, пожалуйста, объясняться более конкретно! – казалось тот факт, что он не может читать мои мысли очень огорчал его. Как будто это было чем-то нормальным или обычным в его понимании.
Значит так, да? Значит, я должна напомнить ему о вчерашнем инциденте? Но он ведь прекрасно понимает, о чем я говорю, никогда не поверю, что Эдвард Каллен отличается слабоумием, ему так нравится мучить меня и играть со мной в кошки-мышки. Я сжала кулаки во внезапно накатившей злости.
- Хорошо, Эдвард, - я подняла голову и смотрела ему прямо в глаза, - когда я упала в ванной, а ты видел меня голой, - я надеялась на то, что хотя бы слабый румянец окрасит его бледные щеки, но он оставался белее только что выпавшего снега, я нахмурилась и продолжала, - я не видела как ты подбежал ко мне. Мне показалось, что ты вырос прямо из воздуха. Как ты это сделал? – наверное, вид у меня был воинственный, с минуту Эдвард внимательно изучал мое лицо, потом улыбнулся кривоватой улыбкой, в его золотых глазах что-то полыхнуло:
- Белла, - его прекрасный голос обрел лекторский тон, будто то, что он объяснял мне, являлось прописной истиной, - ты была пьяна, конечно, ты не заметила, как я подошел.
Конечно, он прав, но его глаза, черт, я ясно вижу, что он скрывает что-то от меня. Но никогда не скажет, найдет кучу отговорок, а я должна буду поверить, но я не хочу верить, слишком много тайн и загадок окружает эту семью, а еще и странная неконтролируемая ненависть Джейкоба к Эдварду, хотя они в сущности даже не знакомы, или знакомы? Ведь Эдвард тоже вчера наотрез отказался ехать в Ла-Пуш.
- Эдвард, - снова осторожно начала я, - почему вы с Джейкобом Блеком так ненавидите друг друга? Я видела вас в больнице и на месте аварии, Джейк стал относиться к тебе предвзято только тогда, когда услышал твою фамилию, что это значит? – под конец фразы мой голос обрел силу, здесь он не отвертится, и скажет мне правду. Эдвард вздохнул, я интуитивно ощутила его замешательство, внутренняя борьба отразилась на его лице.
- Прости, - сказал он очень тихо, что я едва расслышала, - но я не могу тебе сказать, - он поднял на меня умоляющий взгляд, и в нем я увидела столько боли и отчаяния, что невольно отшатнулась. Этот взгляд был взглядом старика, человека, прожившего огромную жизнь и уставшего от нее, это не вязалось с его юным возрастом, я, кажется, начинаю сходить с ума.
- Сколько тебе лет? – спросила я, этот вопрос возник спонтанно, я даже не успела подумать, прежде чем задала его. Конвульсивная дрожь прошла по его телу, простой вопрос заставил его нервничать? Его недоверчивый взгляд был прикован ко мне, расплавленное золото темнело, черт, побери, его глаза меняли цвет прямо сейчас! Это было завораживающе красиво, как бледное золото обретает глубину, и темнеет, напоминая густоту и черноту южной ночи. Он смотрел на меня, не отрываясь несколько секунд, потом резко вскочил с дивана и пулей вылетел за дверь. Я осталась одна совсем обескураженная его поведением. Что я не так сказала? Почему вопрос о возрасте оказался фатальным? Я не понимала его мотиваций. Слезы обиды покатились по моим щекам, почему он так со мной? Он ведь не может не видеть, что он мне нравится, очень нравится, тогда, зачем делает все это?

Было странным, но в доме не оказалось даже кофе, взяв на себя смелость и открыв все ящики, я не нашла никакой еды. Наверное, они редко приезжают сюда, поэтому здесь совсем ничего нет, но кофе ведь должен быть, ведь он не портится если его правильно хранить. Я нашла Эдварда, сидящего в комнате, по-видимому, это была гостиная. Несколько кресел, уютный диван, стереосистема, стеклянный столик. Он будто не заметил, как я вошла, обхватив голову руками. Его длинные пальцы терзали бронзовые локоны, будто он хотел вырвать их все с корнем. Мне стало жаль его.
- Эдвард, - тихонько попросила я, - могу я воспользоваться телефоном и заказать пиццу? – мне было неудобно, но мой желудок, не мог больше мне простить такого халатного отношения к себе, ведь я не ела больше суток.
- Конечно! – встрепенулся он, - я даже не подумал об этом! Прости!
Он выглядел растерянным, будто, действительно, забыл о еде, он сам на диете что ли? Если честно, я не припомню, чтоб Каллены вообще появлялись в школьной столовой, в классах поговаривали, что они считают питаться в школе ниже своего достоинства, бытовала также версия о диете. Девушки понятно, но я с трудом могла поверить, что такие, как этот Эммет, смогут сидеть на диете.

Эдвард вручил курьеру хорошие чаевые и протянул мне коробку с пиццей и колу.
- Извини… - уже в который раз извинялся он. Он снова вел себя как обычно, немного отчужденно, но я даже уже привыкла к этому. Я махнула рукой, это было неважно, с легким замиранием сердца, я открыла коробку. Боже! Как я хотела есть, простая пицца показалась мне райским угощением, я со звериной жадностью проглотила первый кусок, даже не предложив его хозяину. За моей спиной тихо засмеялись. Я полуобернулась и приглашающим жестом показала на пиццу. Эдвард улыбнулся и легко помотал головой. С полным ртом я предложила еще раз:
- Может, присоединишься? Пицца просто отличная!
Он снова засмеялся, как мне нравится его смех!
- Нет, спасибо, - он как всегда был безукоризненно вежлив, - я не голоден…

Когда с угощением было покончено, я развалилась на диване со стаканом колы в руках, здесь было так уютно, конечно слишком дорого и шикарно, но мне здесь нравилось. Понимание того, что мне некуда возвращаться пришло внезапно, будто у меня с глаз сорвали пелену.
- Черт! – застонала я.
- Что? – отозвался Эдвард, его голос был сосредоточен.
- Я наверно… - слезы начали подкатывать к горлу, - мне надо… Идти…
- Куда? – снова внимательный взгляд в мою сторону, - я отвезу тебя… О машине не беспокойся, кто-нибудь из моей семьи пригонит ее туда, куда ты захочешь…
- Я даже…, - я замялась, я не знала куда идти, где теперь мой дом. Он пожал плечами:
- Можешь оставаться здесь, тебя никто не потревожит.
Конечно! У богатенького Каллена все так просто! Как будто я могу остаться в квартире, которая принадлежит и его невесте тоже! Он собирается использовать меня в качестве запасного варианта? Он рехнулся? А как же школа? Мама, которая должна приехать со дня на день? Чарли? Да, я ненавидела Камиллу, но Чарли, с ним нельзя так поступать, он, наверное, волнуется. Я вытерла уже почти сухие глаза и твердо сказала:
- Вези меня домой.