В день похорон отца накрапывал дождь, мелкий, холодный, раздражающий. Назойливо пел в уши ветер. Ли стояла у края могилы рядом с Сетом и Сью. Они неотрывно смотрели, как стремительно исчезает под насыпью гроб с телом Гарри. В эту минуту ощущение одиночества, сиротства, опустошённости сделалось невыносимым.
Ли не плакала, просто сил не осталось. В глазах стоял только недоумённый вопрос: неужели это произошло на самом деле? Неужели его больше нет? Она стояла, низко опустив голову, и лицо ее казалось бесстрастным, будто высеченным из камня. На этом лице жили сейчас только глаза – большие растерянные глаза заблудившегося ребёнка.
Ушёл из жизни ее отец. Скоропостижно скончался от сердечного приступа. Это произошло неожиданно, и от этой внезапности было ещё больнее. В последнее время она была так занята, что так и не успела как следует поговорить с отцом… Не успела просто крепко обнять и почувствовать его ответное объятие. Гарри считал ее сильной, не нуждающейся в бесконечных родительских наставлениях. Он так и не узнал, как сильно дочь нуждалась в нём, как ей нужно было его внимание, его любовь. Его одобрительный взгляд. Просто добрые слова, просто любящая отцовская улыбка. Всё то, о чём она так часто думала и чему теперь сбыться не суждено. Никогда.
Ли опустила голову и судорожно, прерывисто вздохнула. В этот вздох она вложила всё своё отчаяние, всю свою боль. Боль несбывшейся мечты, обманутой надежды. Боль утраты самого близкого человека. Боль осознания того, что прошлого не вернёшь, не исправишь. Если бы отец был жив… Сколько добрых слов нашлось бы у них друг для друга! Вот только прошлое не знает сослагательного наклонения. Время не остановишь, не повернёшь вспять. Теперь ей придётся жить с этой болью. Со временем она станет глуше, тише, но никуда не уйдёт и, поселившись где-то в уголке его сердца, будет грызть его изнутри. И от этого никуда не деться, потому что от себя не спрячешься, не убежишь. И не заглушишь в себе этот мучительный голос, страстно повторяющий один и тот же вопрос: «Почему?»
Ли обняла мать. По лицу Сью текли безмолвные слезы, трясущимися руками, она вцепилась в плечи Сета, словно в единственную надежду в этом опустевшем мире. Чуть в стороне стояли друзья и близкие. Гарри был членом совета племени, и все они пришли отдать ему последние почести. Сэм обнимал Эмили, спина которой содрогалась от рыданий. Чуть дальше стояла семьи Блэков и Свон. Билли закрыл лицо руками, вытирая слезы по лучшему другу, Джейкоб и Белла держатся за руки, а на лице Чарли читается абсолютная беспомощность.
Ли перехватила сочувственный взгляд Джейкоба и прикусила губу. Слез по-прежнему не было, только бесконечная усталость и боль. Она покосилась на его руку, сжимающую руку Беллы и судорожно вздохнула. Одиночество! Вот что предстоит ей в ее бесконечной жизни. Отец был единственным человеком, который поддержал ее в тяжелый момент жизни, когда Сэм запечатлился на Эмили. Мама не понимала, она просто не могла понять, что с ней происходит. И вот теперь отца нет. А она даже ни разу не поговорила с ним по душам, с тех пор как перевоплотилась.
Обряд закончился. Люди покидали кладбище. Один из старейшин племени, седовласый индеец, предложил Сью руку. Перед тем как уйти, она оглянулась. У могилы осталась одина Ли. Она стояла перед свежей насыпью и неотрывно смотрела на темную землю, покрывающую то, что осталось от ее отца.
Когда все ушли, Ли опустилась на колени. Ветер трепал ее волосы, сдувая со щек неизвестно откуда взявшиеся солёные капли. Ссутулившись от горя, она неподвижно стояла на пронизывающем ветру, ее губы шевелились. Была ли то молитва предкам или, быть может, она обращалась к покойному, и на этот раз ей удалось сказать всё то, что она должна была сказать, а отец услышал, наконец, то, что должен был услышать?
Домой она не пошла. Зачем? Она чувствовала себя там лишней. На кухне, наверное, стоит заплаканная мать, но ей нужен сейчас только Сет. Теперь он – главный мужчина в семье, ему выражают сочувствие пришедшие люди. Ненужные слова… Нет, она не в состоянии сейчас слышать ничего об отце. Ли развернулась и пошла к океану. Побережье всегда было единственным местом, где она могла думать. Откинувшись на песок, Ли смотрела в серое небо, позволяя холодным каплям дождя беспрепятственно стекать по лицу. Как жить дальше? Где взять столько сил, чтобы забыть про эту боль, встать и идти.
Ли услышала мягкие шаги и шорох песка. Волчий инстинкт подбросил ее вверх и поставил на ноги. Перед ней стоял Джейкоб.
- Как ты? – сочувственно спросил он.
Ли пожала плечами и снова опустилась на песок. Он стоял перед нею – далёкий, отчуждённый. Чужой.
- Где Белла?
- Она с Чарли поехала домой. Он совсем почернел от горя.
- А Билли?
- С ним Рейчел и Пол.
Он сел на песок рядом с ней.
- Куда ты пропала? Тебя искали… хотели высказать тебе свои…
- … свои – что?.. Соболезнования свои лживые? Вот поэтому я и ушла, - закричала Ли. – Я там не нужна.
Она не двигалась с места. Но его руки, протянутые к ней, готовы были обнять ее, утешить. Она почти уже летела навстречу ему – но не решалась сделать ни шагу.
- Прости меня, – сдавленным голосом сказала она. – Я не должна была кричать на тебя. Ты ни в чём не виноват. Но только – уйди, пожалуйста, уйди…
- Почему?
- Я хочу побыть одна – неужели не понятно?
- Я не уйду. Я нужен тебе.
- Мне никто не нужен, - хлёстко возразила она. – Иди к Билли.
Джейкоб поднялся, но уходить не стал. Что-то останавливало его, что-то мешало оставить ее одну. Может, ее голос – гневный, неистовый, или глаза – раненого животного, ребёнка, сбежавшего из дому и заблудившегося на первом же километре пути.
- Ты всё ещё здесь? – не оборачиваясь, отрывисто сказал она. – Ты что, не понял: я хочу побыть здесь одна. Ясно?! Одна!..
Он подошел к ней близко-близко, опустился на колени и обнял ее низко склонённую голову, погладил по щеке.
- Тебе плохо, Ли?
Она вскинула голову и ищуще посмотрела на него. Губы дрогнули, но не произнесли ни слова.
- Я всё понимаю, Ли… я всё понимаю. Всё пройдёт… всё наладится. Дай только срок.
- Я осталась совсем одна, понимаешь?.. Совсем одна…
Он взял в руки ее ладонь.
- Ты не одна. У тебя есть друзья. Есть любимый брат, мама. Ещё я…
В ее глазах что-то блеснуло – резкое, пронзительное, как молния.
- Да… есть ещё ты. Ведь ты не уйдёшь, правда?
Она поднялась и уткнулась лицом в его грудь.
- Не уходи. Пожалуйста. Не уходи… не оставляй меня одну.
Он погладил ее по спине.
- Поплачь, Ли. Тебе нужно выплакаться, - тихо произнес он.
Она подняла на него уставшие глаза и вдруг заплакала. Горько, навзрыд, как плачет ребенок. Худенькие плечики содрогались от рыданий. Джейкоб прижал ее к себе и гладил по волосам. В его объятиях Ли чувствовала себя так надежно, так защищено.
- Спасибо, Джейк, - сквозь рыдания произнесла она. – Ты прав, в конце концов, у меня есть ты – лучший друг.
Джейкоб слегка улыбнулся и приподнял ее голову за подбородок.
- Для чего же тогда нужны друзья?
Ли против воли рассмеялась сквозь слезы.
- Скоро я уеду в Сиэтл, в колледж. Буду скучать.
- Сиэтл совсем рядом. Ты даже легко сможешь общаться со всей стаей, стоит только перевоплотиться. И что такое для волчьих лап это нелепое расстояние?
Ли вытерла слезы.
- Гуляющий по кампусу оборотень безусловно произведет фурор.
Джейк стер с ее лица последние слезинки.
- Просто думай об этом и сразу станет легче.
Ли улыбнулась.
- Спасибо тебе, Джейк.
Он протянул ей руку.
- Пойдем, я провожу тебя домой.
Ли благодарно посмотрела ему в глаза.
- Пойдем. Ты, наверное, ужасно торопишься к Белле. Я не хочу заставлять тебя беспокоиться еще и за нее.