Сквозь распахнутое окно струились солнечные лучи, наполняя комнату светом и выхватывая из теней предметы, по которым было видно, что здесь живут девушки. За окном стояло июньское утро, но было уже довольно жарко. Доносился весёлый гомон переговаривающихся друг с другом и счастливо смеющихся детей. А ещё можно было различить беспечное щебетание птиц, радовавшихся новому дню и ссорившихся между собой, переругиваясь пронзительными голосами. Весь этот разноголосый шум отдавался эхом в голове девушки, болезненно ударяя по вискам.
Гермиона Грейнджер открыла один глаз. Мерлин! Это было ошибкой. Свет, полыхнув огненной вспышкой, больно полоснул по глазам и ослепил. Она застонала и зажмурилась. Повернувшись набок, она нашарила одеяло и подушку. Удобно устроилась, уткнувшись лбом в подушку – голове сразу стало легче, но… подушка была какой-то странной формы. И тёплой, подозрительно тёплой. Несмотря на жар летних солнечных лучей Гермиона подумала, что тепло, которое дарила подушка, просто великолепно… и приятно. К тому же от неё забавно пахло: холодноватый аромат одеколона и… свежескошенной травы – как на поле для квиддича. Возможно, тут дело в головной боли, но подушка казалась более мягкой и удобной, чем обычно. Девушка даже подумала, что готова весь день проваляться в постели в обнимку с такой замечательной подушкой. А ещё лучше – провести так всю жизнь.
К сожалению, подушка имела другие планы.
Она передвинулась.
Сначала в голове мелькнула мысль, что ей просто почудилось – всё-таки подушки не могут двигаться сами по себе. Но спустя пару минут подушка опять переместилась, причём так, что голова с неё просто свалилась.
- Ой! – воскликнула Гермиона, резко сев. Правда, этому попыталось помешать одеяло, в котором она запуталась. Девушка была недовольна, очень недовольна. Мало того, что голова налилась свинцом, а в ушах противно звенело, так ещё и её замечательная подушечка испарилась.
Она вытянула руки и попробовала найти неуловимую подушку. Руки не нашаривали ничего, что хотя бы отдалённо напоминало сей предмет, но они однозначно что-то нашли. Не соображая, что это может быть, Гермиона нахмурилась. А потом распахнула глаза, выдержав нещадно ударивший по ним свет. Прежде, чем она снова обрела способность видеть, ей пришлось несколько раз моргнуть.
- ЧЁРТ!
Ахнув, Гермиона слетела с кровати, захватив одеяло. Но кричала не она. Громко ругалась её подушка – та самая подушка, которая сейчас сидела на краю её кровати и смотрела на неё снизу вверх зелеными глазищами с выражением бескрайнего удивления.
Подушкой на самом деле оказался…
- Гарри! – воскликнула девушка.
- Гермиона? – Поттер посмотрел на неё недоверчиво. - Что ты здесь делаешь? – зевая, спросил он.
- Что Я здесь делаю? – усмехнулась она. – Гарри, думаю, этот вопрос я должна задать ТЕБЕ!
- А? – переспросил парень и протёр глаза.
- Гарри, ты находишься в МОЕЙ постели! – возмутилась девушка, понимая, что это как-то прошло мимо него.
- Гермиона, это просто смешно! Я не могу быть в… - Поттер, наконец, нашёл свои очки и замолчал. Последовала длинная пауза, а потом раздался нервный смех Гарри, который свалился на пол. – Твоя кровать, - указал он туда, где только что сидел, и подруга кивнула, подтверждая, что так оно и есть.
- Но…. как? – заикаясь, спросил парень, медленно поднимаясь.
- Не вставай! – закричала Гермиона.
- Что? – Гарри замер, после чего шумно выдохнул, – Ох! – он сел обратно на пол и опять нервно рассмеялся. – Ты же не думаешь, что мы… ну… – парень замолчал, неспособный выразить ту мысль, которая пришла ему в голову.
- Не уверена, занимались ли мы… – Гермиона громко сглотнула и смело закончила столь сложное для неё предложение – … спали ли мы вместе… – тут она опять запнулась.
Девушка посмотрела на него, отчаянно покраснела и быстро отвела глаза. Что, если они переспали? Это изменит многое. Она никогда не сможет на него смотреть, как раньше… никогда больше не сможет воспринимать его только как лучшего друга… с другой стороны… разве это плохо? Начиная с неудавшегося романа с Роном у неё больше не было никаких серьёзных отношений. Уизли воспринимался как младший брат, но Гарри… с ним всё по-другому – она всегда думала о нём, как.… он был для неё…
- Гермиона! – прошипел объект её размышлений, возвращая к реальности. - Кто-то идёт!
Она услышала чьи-то лёгкие шаги. Скорее всего, возвращалась одна из её соседок по комнате.
- ПРЯЧЬСЯ! – охнула девушка.
- Куда? – запаниковал Гарри
Гермиона окинула быстрым взглядом спальню и поняла – на то, чтобы чего-нибудь придумать, у них совсем нет времени.
- Быстро в кровать! – велела она парню и бросила одеяло на постель.
- Но что, если она…
Поворот дверной ручки заставил его замолчать. Единственное, что успела девушка - дёрнуть завязки, поддерживающие балдахин в собранном состоянии, и кровать вместе с её лучшим другом скрыла тяжёлая бордовая ткань. А на пороге появилась Парвати Патил.
- Гермиона Грейнджер! – закричала она, проходя в комнату. – О! – девушка выглядела разочарованной. Наверно, надеялась грубо прервать сон однокурсницы, но вот незадача – та уже стоит возле окна.
- Доброе утро, - поприветствовала её самая умная ученица Хогвартса деланно-бодрым голосом.
- Хорошо спала, Гермиона? – спросила Патил с хитрой улыбкой – видимо, намекая на растрёпанное состояние девушки. Проследив за её взглядом, Гермиона увидела, что со вчерашнего дня даже не переоделась. Но главное, и это её поразило – расстёгнутая рубашка – не её. Она принадлежит… Гарри. Девушка покраснела и торопливо скрестила руки на груди. Возможно, Парвати не заметит, что рубашка такая же длинная, как её юбка, и слишком для неё широка.
- Видимо, хорошо, – усмехнулась Патил. – Поскольку ты пропустила завтрак.
Гермиона вытаращилась на однокурсницу, которая, увидев эту гримасу, явно получила удовольствие. За все годы учёбы в Хогвартсе Гермиона Грейнджер ещё ни разу не проспала. Она схватила с тумбочки маггловские часы и в смятении уставилась на пылающий изумрудный циферблат. Они показывали половину двенадцатого. Этого просто не может быть! Как такое случилось? К тому же, это не её часы – они тоже принадлежат Гарри.
- Думаю, всё дело в том, что я очень устала. Я снова до поздней ночи готовилась к ЖАБА.
Гермиона нервно рассмеялась, но Патил словно видела её насквозь. Она села на кровать Лаванды, всем своим видом показывая, что в ближайшее тысячелетие не собирается покидать комнату.
- Разве? – Парвати вскинула бровь, удачно скопировав любимый жест одного всем известного профессора Зельеварения.
- Конечно, - подтвердила Гермиона, внезапно почувствовав себя неуютно под пристальным взглядом Патил. Та явно наслаждалась ситуацией.
- Спроси Рона, Гарри или Джинни, да вообще любого – они легко подтвердят, что я училась, - девушка назвала троих, которые без вопросов её поддержат. Правда, она всего лишь пыталась выкрутиться, надеясь, что соседка по комнате окажется недостаточно проницательной, чтобы поймать её на лжи.
- Я бы не стала доверять ничему, что скажут по этому поводу Рон, Гарри или Джинни, - безразличным голосом выдала Парвати, захлопывая первую западню.
- Почему? – гневно ощетинилась Гермиона.
- Ну, хотя бы потому, что их вчера не было в замке. Они с несколькими гриффиндорцами предприняли неофициальный поход в Хогсмид, чтобы как следует попраздновать, - сообщила ей Парвати.
- И что они отмечали? – задала вопрос Гермиона, хотя уже и так знала ответ. Внезапно перед глазами замелькали картинки вчерашнего вечера: Джинни, Рон, Гарри, Невилл, Луна, Симус и ещё несколько человек пробираются по проходу в Хогсмид. И она с ними. Потом Дин, Симус и Гарри уговорили мадам Розмерту их обслужить. А на Рона, очевидно, близнецы повлияли больше, чем сам он мог представить, и теперь девушка понимала, откуда взялась головная боль, аллергия на солнечный свет и почему ей так худо.
- Гермиона, мы уже сдали ЖАБА – вчера был последний экзамен, - усмехнулась Парвати, сообщая то, о чём староста и так уже вспомнила, пробираясь сквозь образы вчерашнего дня, подёрнутые туманом. - В эти выходные нам выдадут дипломы, помнишь?
- Ой, конечно! Просто я ужасно устала. В последнее время столько училась, и теперь всё, что мне надо…. Я должна переодеться! Уже полдень! – Гермиона подумала, что весьма ловко сменила тему. А потом выхватила одежду из комода и помчалась в ванную. Закрыв дверь и раздевшись, она нырнула под душ. Тем временем Парвати просто не могла не воспользоваться ситуацией, чтобы ещё больше смутить самую правильную и умную ведьму в Хогвартсе.
- Ты не поверишь, что я узнала, - раздался голос Патил, который был прекрасно слышен в ванной. - Мне сказала Лаванда, что ей сказал Эрни, которому сказал Энтони Голдстейн, с которым разговорился Симус, когда они вчера уже достаточно набрались… Хм, кстати, это незаконно. Я возразила Симусу, потому что это не может быть правдой, и ни один студент Хогвартса не позволит себе ТАК сильно нарушить правила и принять в этом участие …
- Возможно, не по своей воле, - пробормотала Гермиона, делая мысленную пометку: в ближайшее время убить Рональда Уизли.
- К тому же, кое от кого я слышала, что ты тоже там была ….
Гермиона включила воду посильнее, заглушая последние слова. Патил повысила голос, и тогда староста начала петь. Она подумала, что, в принципе, может провести здесь весь день – ну, или, по крайней мере, пока Парвати не уйдёт.
Та, конечно, попробует узнать как можно больше, и будет, как обычно, вынюхивать и всюду совать свой нос, и первое, что она обнаружит….
Гарри!
Он по-прежнему был в её постели! Гермиона закрутила кран, быстро высушилась и за пару секунд оделась.
- Как ты быстро. - Парвати, мягко говоря, удивила способность девушки привести себя в порядок за шесть секунд. Она как раз игралась с таймером на маггловских часах Гермионы, хотя те очень похожи на… Патил нахмурилась, пытаясь вспомнить, откуда их взяла. Ну да, с тумбочки Гермионы.… Но та, влетев в комнату, ринулась к шкафу и тем самым сбила её с мысли.
- Ой, Мордред и Моргана! – внезапно охнула Парвати.
- ЧТО? – подскочила староста. – Что? – она так требовательно повторила вопрос, словно от ответа зависела её жизнь. Патил выдержала драматическую паузу, в течение которой Гермиона уже была готова вытрясти из однокурсницы всё, что та собиралась сказать, и продолжила:
- Джинни и Гарри официально расстались!
Гермиона уставилась на Патил, моргнула… а потом начала всхлипывать от еле сдерживаемого смеха.
- Ох… и всё? Я имею в виду, как это ужасно, но… они расстались мм… год назад? - Она с трудом подавила рвущийся наружу хохот.
- Это само собой, но теперь они отпустили друг друга и оба готовы идти дальше, - заявила Парвати с таким видом, словно это событие века.
- Конечно, - кивнула Гермиона, хотя уже целый год была в курсе, что Гарри и Джинни расстались.
- Вчера Джинни целовалась с Дином. Их видела Лаванда, и я полагаю, что Уизли наконец-то переболела своей…. – начала Парвати, но Гермиона её уже не слушала. С тех пор, как рыжеволосая красавица рассталась с Поттером, Дин был не первым парнем, с которым её застукали. И у Гермионы было стойкое ощущение, что явно не последним.
- … а Гарри спит с какой-то девушкой. Конечно, никто не знает, кто она, но…. Этим утром он опять исчез…
- Что? – староста опять подпрыгнула и так быстро захлопнула дверцы шкафа, что чуть не прищемила себе пальцы. – Что ты сказала?
- Ой, ничего важного. Просто Симус сказал Энтони, который сказал Эрни, который, в свою очередь, рассказал Лаванде, что….
- Нет, о чём ты только что говорила! – перебила её однокурсница.
Патил наигранно нахмурилась, словно пытаясь припомнить, что же такое она сказала. Но Гермиона была уверена, что та делает это специально, поскольку эта ситуация её очень забавляет.
- Ты имеешь в виду Джинни и Дина? Да? Это так мило! Я уже сказала Лаванде, что всегда знала – они вновь начнут встречаться. Хотя то, что она отпустила Поттера – это действительно подвиг – она ведь просто была им больна. И вообще – не зря же он считается самым завидным парнем Хогвартса…
- Он с кем-то спит? – в очередной раз прервала Гермиона этот поток красноречия.
- Ну, он самый сексуальный парень в школе…
- С кем?! С кем он спит? – требовательно спросила староста, размахивая палочкой. Парвати немного отодвинулась назад и громко сглотнула – всё-таки не каждый день ей в грудь тыкают палочкой с таким грозным выражением на лице.
- Откуда я знаю? – отмахнулась она, и Гермиона сразу поверила, что Патил не в курсе. Глубоко вздохнув, девушка опустила палочку. Сильная боль вернулась обратно, но на этот раз поселилась не столько в голове, сколько в сердце. Острая боль раздирала и ни в какую не хотела уходить. И Грейнджер подозревала, что это не имеет никакого отношения к похмелью.
Для неё это был не такой уж и удар. В конце концов, Парвати совершенно права. Он привлекательный, весёлый, и единственный, кто может отвлечь её от лекции преподавателя, словно магнитом притягивая к себе взгляд. Но что ей нравилось в нём больше всего – парень был многогранной, сильной личностью. Она любит Гарри Поттера, своего лучшего друга. Он веселил её, когда ей бывало грустно, обнимал и успокаивал, когда из её глаз текли слёзы, и спасал такое бесчисленное количество раз, что она уже давно сбилась со счёта. И он был единственным, с кем она могла говорить обо всём и ни о чём. Мерлин, когда же за эти долгие семь лет она умудрилась влюбиться в Гарри Поттера?
- Конечно, это всего лишь слухи, – негромко сказала Парвати, пристально рассматривая одноклассницу. – Уверена, что есть вполне невинное объяснение, почему по утрам никто не может застать Гарри в постели, и по какой причине, когда после этого он возвращается в гостиную, то бывает взъерошен больше обычного. - Она сочувственно и покровительственно положила руку на плечо старосты.
Гермиона чувствовала, что на глаза наворачиваются слёзы, но постаралась выглядеть невозмутимой.
- Мне всё равно, чем занимается Гарри по утрам, – фыркнула она, но даже ей собственный голос показался слабым и дрожащим. - Если он с кем-то проводит ночи, то… Девушка затихла, не в силах закончить фразу, поскольку была уверена, что если скажет ещё хоть слово, то неминуемо расплачется.
- Ох, Гермиона, милая, – Парвати заключила однокурсницу в объятия. - Мне так жаль, - прошептала она, поглаживая девушку по вздрагивающей спине. Гермиона почувствовала, как из-под опущенных ресниц выкатилось несколько слезинок. – Поплачь – выплесни свое горе, а потом я уговорю Лаванду и Джинни помочь нам убить Гарри, ладно?
- Мне всё равно, – повторила староста, только на сей раз – из-за тщетных попыток подавить рыдания – её слова едва можно было различить.
- Гермиона, – вздохнула Патил, – Бесполезно отрицать очевидное. Мы все знаем, что ты любишь Гарри.
- Мы друзья, – всхлипнула девушка, – Просто друзья! – последние слова она буквально выкрикнула.
- Да, но, тем не менее, ты любишь его больше, чем просто друга, – сказала Парвати с сожалением, и это настолько удивило Грейнджер, что та подняла глаза на собеседницу. Гермиона была плохой лгуньей. Она не могла врать не только Гарри или Парвати, но даже самой себе.
- Да, – сдалась она, потому что была не в силах больше отрицать свои чувства. К тому же, теперь это не имело значения. Ведь очевидно, что Поттер никогда не в неё влюбится. – Да, я действительно люблю Гарри, – вздохнула она. – Но для него я всего лишь друг, и никто больше!
Она подтянула колени к груди и, уткнувшись в них, дала волю слезам.
У Гарри больше не было сил это терпеть. Он отодвинул балдахин, прошёл мимо Парвати, которая ему улыбнулась и совсем не выглядела удивлённой, и подошёл к рыдающей Гермионе. Он сел перед ней на пол и мягко отвёл руки от её лица. Когда девушка увидела его перед собой, то в ужасе распахнула глаза. И просто замерла, не в силах произнести ни слова.
Несколько минут Гарри пристально её рассматривал, явно не зная, что сказать. Вместо этого он говорил руками, нежно вытирая хрустальные слёзы и заправляя непослушные прядки ей за уши. Говорил его взгляд, который он не отводил от наполненных слезами карих глаз. И, несмотря на покрасневшее лицо, мокрое от слёз, она всё равно казалась ему самой очаровательной девушкой на свете.
- Гермиона, это правда? – наконец он тихо задал вопрос.
Та ничего не ответила. Вместо этого она в смущении перевела взгляд на его руки, в которых он осторожно держал её ладошки.
- Да? – переспросил парень.
Девушка снова посмотрела ему в глаза.
- Да, – еле слышно прошептала она, – Всё правда.
Гарри наклонился вперёд и немного несмело, но очень нежно прикоснулся к её губам. Поцелуй длился несколько секунд, но Гермиона поняла, что больше уже никогда не сможет без этого обойтись. Она распахнула глаза, взглядом умоляя его не останавливаться.
- На самом деле Парвати неправа, - начал Гарри, запуская пальцы в её упругие кудряшки. - Я ни с кем не сплю. А если и спешу куда-то ночью или на заре, то лишь на свидание с Хедвиг или «Молнией».
Гермиона рассмеялась.
- Хотя иногда… – он затих, нежно проводя пальцем по её щеке. Девушка наклонила голову, прижимаясь к его руке, и чуть не замурлыкала от удовольствия, – Иногда мне хочется навестить тебя.
Гермиона застенчиво улыбнулась.
Он вновь её поцеловал. На этот раз девушка ответила со всей страстью и нетерпением, которые скопились за те годы, что она была влюблена в своего лучшего друга.

Никем незамеченная, Парвати тихо вышла из комнаты, чтобы рассказать всем, что благодаря её блестящему исполнению их план претворён в жизнь. Её встретили приветствия, крики «браво» и мокрый поцелуй в щёку от Колина Криви, который, как она надеялась, ей испытать больше не придётся.
- Я хотела спросить у тебя, Рон, - задорно улыбнулась она, поворачиваясь к их тайному лидеру и главному стратегу, - как ты раздобыл те напитки? И самый главный вопрос – как ты умудрился уложить Гарри в постель Гермионы?
Парень хитро усмехнулся, приобнял её за талию и наклонился к уху.
- Я расскажу тебе, но только при одном условии…
- И каком же?
Рон смешно наморщил нос, и Парвати хихикнула.
- Хм, хорошо – думаю, поцелуй мне не помешает, - она весело рассмеялась и поцеловала его.
Час спустя Парвати по-прежнему не знала ответа на свой главный вопрос, потому что всё ещё целовала Рона.