- Квил, ты на эту тарелку уже полчаса смотришь! Ты будешь есть или нет?
- Наверное, нет, не буду. Спасибо, Леа, - он отодвинул от себя тарелку. – Мне что-то не хочется…
- Неужели я так плохо готовлю? – удивилась девушка, убирая тарелку.
- Нет, Леа, очень вкусно! Честное слово! У меня просто аппетита нет.
Леа села за стол напротив него.
- Что у тебя опять произошло? – сложив руки перед собой, спросила она.
- У Нее что-то случилось, - отводя взгляд к окну, ответил Квил. – Что-то нехорошее…
- С чего ты взял?
- Ее телефон не доступен, она не звонит, а вчера прислала смс с неизвестного номера, просила ее не искать… У нее явно что-то случилось!
На лице Леа отразилось беспокойство.
- А что Клэр еще написала? – с некоторой тревогой в голосе спросила она.
- Что позвонит только через два месяца, что у нее все хорошо…
- Вот видишь, - робко начала Леа, - Клэр пишет, что у нее все хорошо…
Квил с недоверием покосился на нее:
- Ты сама-то в это веришь?
Леа хотела ответить, что, конечно, верит, но, уже открыв рот, осеклась, тяжело вздохнула и принялась растерянно разглядывать свои руки.
- Молчишь?!
- Квил, я верю, что с Клэр все в порядке! – твердо сказала квилетка.
- Леа, что мне делать? Посоветуй!
- Квил, прости, - она снова тяжело вздохнула. – Я не знаю.
- Ясно, - на выдохе произнес он. – Ладно, давай, до встречи. Передавай Сету привет, - махнул рукой оборотень и медленно поплелся прочь.

Вот уже больше месяца Клэр работала на износ. Работы, которые настоящие художники творили месяцами, порой даже годами, Клэр выполняла за считанные недели, а то и дни, точно в срок. От напряжения под конец дня часто рябило в глазах. Но Клэр не жаловалась, она быстро и аккуратно выполняла свою работу.
Как она догадалась в процессе работы, картины, что были написаны ее кистью, планировалось выдавать за оригиналы и выставлять на аукционы. Сразу после того, как картина была закончена, она отправлялась в мастерскую, где, как только краски на ней полностью высыхали, над ней начинали трудиться другие люди. Ведь вся сложность этого дела состояла не в том, что бы написать картину, а в том, чтобы ее правильно и качественно «состарить». Именно над этим и работали в мастерской. Клэр изредка бывала там, в тех случаях, когда мастера могли немного перестараться с «состариванием», и приходилось восстанавливать картину.
Клэр часто приходилось переезжать с места на место, из отеля в отель. Все это делалось, чтобы привлекать как можно меньше внимания со стороны. Сейчас Клэр проживала и работала в Париже. Париж – прекрасный город! Надо отдать должное Джен и Ваету, они обещали Клэр досуг за счет фирмы и добросовестно это обещание исполняли. Речные прогулки на катере по Сене, экскурсии по Лувру, Эйфелева башня, Монмартр и многое другое! Днем Клэр работала не покладая рук, а вечером и ночью прекрасно проводила время в компании Ваета, а иногда и мастеров-«состаривателей». Все это Клэр получала в обмен на молчание. В обязанности Ваета входило также исполнять любые капризы «молчаливой» художницы: девочка проголодалась – он заказывал еду в лучших ресторанах Парижа или лично сопровождал ее на ужин в один из них; девочка заскучала – в течение получаса покупались билету в театры, на выставки, в кинотеатры и на цирковые шоу; девочка недовольна своей прической или маникюром – пред ней открывались двери самых дорогих салонов красоты; девочке захотелось новое платьице – ее ждали бутики на Елисейских полях. Но так было, только если Клэр удавалось предоставить выполненную работу в срок. В противном случае ей приходилось, отказавшись от ужина и сна, до изнеможения полночи водить кистью по холсту.

В номере Клэр, как всегда, пахло красками и растворителем. Готовая картина ждала своего часа на мольберте в углу комнаты. За окном шуршал листвой ранний сентябрь. Клэр в задумчивости сидела у этого самого окна и ожидала того момента, когда минутная стрелка доползет до двенадцати и часы пробьют шесть вечера.
Спустя несколько минут после того, как этот момент, наконец, настал, в комнате раздался глухой стук в дверь.
- Войдите!
В дверь вошли двое рабочих в сопровождении Ваета.
- Добрый вечер, мисс, - поздоровались рабочие с Клэр и направились к картине.
- Привет, Клэр, - улыбнулся ей Вает.
- Привет.
- А почему ты такай грустная? Что случилось?
- У меня сегодня день Рождения, - выдохнула Клэр.
- Ооу! Поздравляю от всей души! Куда пойдем отмечать? – оживленно спросил Вает.
Но девушка покачала головой:
- Мне никуда не хочется сегодня.
- Что тогда будем делать? Как будем праздновать?
- Давай, просто здесь посидим, - Клэр указала на кресло перед собой, - поговорим.
Вает скорчил недовольную мину, но потом кивнул:
- Хорошо, но только не в такой обстановке! У тебя дышать нечем! – он подошел к кондиционеру и включил его на полную мощность. – Сейчас мы здесь все проветрим, включим веселую музычку, - он подошел к музыкальному центру и включил радио. – Закажем еды, посидим и поболтаем.
- Иди пока на балкон. Сегодня чудесная погода! А я пока позвоню в ресторан, - Вает помог Клэр встать и галантно распахнул перед ней двери балкона.
Погруженная в мысли о Квиле, о том, что за последние семнадцать лет это первый ее день Рождения, который она отмечает без него, она вышла на балкон.
Погода и вправду стояла чудесная! Воздух был на удивление теплый, а солнце - припекало. Клэр закрыла глаза, подставив лицо его лучикам.
- Спящая красавица, проснись! – послышался голос Ваета рядом с ней. – А то я тебя поцелую!
Клэр открыла глаза – Вает стоял перед ней и улыбался во все тридцать два зуба. Чтобы видеть его, ей пришлось ладошкой загородить глаза от солнца:
- Солнце сегодня такое яркое! Как бы нам не получить солнечного удара, - улыбнулась она.
Вает пододвинул к Клэр плетеное кресло. Она села.
- Вает, а ты не скучаешь по дому?
- По дому? – удивился тот, присаживаясь в кресло напротив.
- Да, по дому. Где твой дом?
- Сейчас – в отеле … в 346 номере. Приходи в гости! – усмехнулся он.
- Да нет! Твой настоящий дом.
- Клэр, а что такое «дом»? Если дом – это место, где тебя любят и ждут, то у меня нет дома. Бывает, что ждут, но не любят, а бывает и наоборот – любят, но, увы, не ждут. А где твой дом?
- Нет, Вает, ты ответь! – не дала ему перевести разговор на другую тему Клэр. – Где ты родился? Кто твои родители? Мы с тобой каждый день уже больше месяца общаемся, а я до сих пор почти ничего о тебе не знаю!
- А может, мне нравится быть загадочным. – Поймав ждущий взгляд Клэр, он продолжил: - Родился я в Бруклине, если тебе интересно. А родителей я уже девять лет как не видел.
- И ты не скучаешь по ним? – удивилась девушка.
- Может, ты скажешь, что я бесчувственен, но нет, совсем не скучаю. И думаю, они тоже обо мне даже не вспоминают.
Для Ваета было очень непривычно рассказывать о себе. Так что осторожный стук курьера стал для него спасительным – он как ошпаренный рванул к двери, оставив Клэр одну на балконе. Еще немного посидев под палящим солнцем, она вернулась в свежий, проветренный номер, где Вает старательно сервировал стол.
- Шампанское или вино? – поднял голову он, заметив ее пристальный взгляд.
- Вино, - не задумываясь, ответила она.
- А почему не шампанское? – удивился Вает.
- А почему не вино? – в тон ему ответила Клэр.
- Хорошо, значит, вино, - кивнул молодой человек и наполнил два хрустальных бокала дорогим красным вином.
Клэр уже сидела за столом. Вает устроился напротив нее.
- Я хочу выпить за то, что в этот осенний денек девятнадцать лет назад родился такой прекрасный человек как ты! – поднял он бокал. – За тебя, Клэр! – глядя ей прямо в глаза, как умел только он, произнес Вает.
Звон сталкивающихся бокалов действовал на Клэр успокаивающе, наконец-то ее окончательно оставили тревожные мысли, мучавшие ее с утра.
Они ужинали, чокались, пили и говорили, говорили и говорили. Вает завороженно смотрел на необыкновенную девушку перед собой. Нравилась ли ему она? Да. Еще как! Он был очарован ее редкой красотой. В индейских чертах ее лица было что-то дикое, и это по каким-то необъяснимым причинам с невероятной силой привлекало его. И только сейчас, благодаря алкоголю, он, наконец, признался себе в этом.
Он подошел к музыкальному центру, взял из аккуратно сложенной стопки дисков верхний и засунул его в дисковод. Заиграла песня «Can you feel the love tonight».
- Можно пригласить тебя на танец? - протянул он руку Клэр.
Она приняла ее, встала рядом с ним в центре комнаты. Он нежно обнял ее за талию одной рукой, другой сжимал ее аккуратные длинные пальцы.
- Вает, а что тебя связывает с Джен? – вдруг спросила Клэр.
- Ясное дело – бизнес.
- А до этого?
- А до этого другой бизнес, - улыбнулся он.
- Какой?
- Если я тебе расскажу, то нам придется тебя убрать. А мне бы этого очень не хотелось, - наполовину в шутку, наполовину всерьез ответил Вает. – А до этого, когда-то давно мы были просто приятелями.
О том, что раньше с Джен они были любовниками, Вает предпочел умолчать.
- Спасибо за прекрасный танец! – он усадил Клэр обратно на стул.
И в этот момент, уже в который раз сегодня за день, в дверь постучали. Клэр хотела крикнуть «Входите! Открыто», но Вает приложил палец к губам и быстро вышел за дверь. Через пару минут он вернулся, с таким загадочным видом пряча что-то за спиной, что Клэр, раззадоренную алкоголем, буквально распирало от любопытства:
- Что у тебя там?
Вает не ответил, встал перед ней на одно колено и эффектно преподнес ей подарок:
- С днем Рождения!
Клэр ахнула – Вает протягивал ей букет ее любимых ландышей.
- Вау! Ландыши! Спасибо, Вает! Они прекрасны!
Клэр прижала букет к груди.
- Вает, ландыши осенью? Как?
Довольный Вает пожал плечами:
- Нет ничего невозможного, когда у тебя есть деньги и нужные связи. Рад, что тебе понравился подарок.
- Понравился? Вает, не то слово! Я никогда раньше не держала в руках ландышей! Это превосходный подарок! Спасибо большое!
Оставив Клэр наедине с цветами, Вает отошел в сторону и погрузился в свои уже спутанные вином мысли.
«Это плохая идея», - сказал он сам себе и снова перевел взгляд на Клэр. Она все еще наслаждалась дурманящим запахом букета нежных белых цветов. Закрыв глаза и делая глубокие вдохи, зарывалась носиком все глубже в цветочный ансамбль. «К черту!» - подумал он и, снова наполнив два бокала красным вином, подошел к ней.
- Ой, кажется, я уже дико пьяна! – воскликнула Клэр, но все же приняла бокал.
Он остроумно шутил, она звонко смеялась, за окном одинокий месяц сиял свой холодной белизной, Вает вынул пробку из очередной бутылки.
Клэр медленно теряла ощущение действительности. Вает тоже был довольно пьян. Пару мгновений забвенья и вот уже Клэр сидит на коленях у Ваета.
- Ах, это какой-то солнечный удар! - вздыхает она.
Он целует ее плечо, делает еще один глоток терпкого вина. Она тянется к его бокалу, но тот уже пуст. Вает наполняет его и протягивает ей. Залпом осушив хрустальный сосуд, Клэр хочет поставить его на стол, но ее руки не слушаются, бокал выпадает и разбивается о паркет. Но ни Вает, ни Клэр не замечают этого. Веки Клэр становятся тяжелыми, и она закрывает глаза. А руки Ваета с упоение ласкают ее тело через тонкую ткань платья. Она кажется ему самим совершенством. Он уверен, что вся его жизнь до этого была всего лишь предисловием к его настоящей жизни, которая началась, когда он встретил Клэр. Вает фаталист. Он верит, что это судьба, что им суждено провести эту ночь вместе. И не стоит сопротивляться внезапно нахлынувшим чувствам, ничего не выйдет – от судьбы не уйдешь. Вает жадно целует ее сладкие губы. Она лениво отвечает, алкоголь в крови уже не позволяет ей что-либо делать осмысленно. Вает задирает подол ее платья – его взору открывается дорогое кружевное белье. Он нервно сглатывает и окончательно теряет контроль над собой. Он целует ее левое бедро. Вздрогнув от прикосновений его губ, она задевает рукой бутылку, стоящую на столе, - остатки красного вина сочатся из осколков бутылки и капают на пол. Вдруг Вает замечает, что Клэр совсем обмякла в его руках, она совершенно неподвижна. Он переводит взгляд на ее лицо – глаза ее закрыты, она спит. Он растерян, слегка трясет Клэр за плечи:
- Клэр? Клэр?
Что-то невнятное срывается с ее губ. Вает берет ее на руки и с грустью отвечает:
- И тебе, спокойной ночи, милая.
Он кладет ее на кровать, легко целует и уходит. Как же ему не хочется уходить! Но он уходит. Он должен уйти!
- Это какой-то солнечный удар! – повторяет он слова Клэр, прикрывая дверь номера, и, немного пошатываясь, бредет в свои апартаменты.
А в комнате, где спит Клэр, все так же пахнет вином и ландышами.

Вся ирония фортуны в том, что сон и алкоголь напрочь стерли воспоминания Клэр об этом вечере, оставив лишь обрывки диалогов, а Вает будет помнить этот теплый осенний вечер всю жизнь.