Ошибок не бывает. События, которые мы притягиваем в нашу жизнь, какими бы неприятными для нас они ни были, необходимы для того, чтобы мы научились тому, чему должны научиться.
Ричард Бах. Мост через вечность.

Утро начиналось просто великолепно, с каждым днем я понимала, насколько хорошо просыпаться, когда у тебя нет жуткого похмелья. Это не могло не радовать. Я слегка улыбнулась, делая глоток крепкого, горячего кофе и листая «Los Angeles Times».
- С каких пор ты стала ранней пташкой? – низкий голос отца раздался где-то за моей спиной, от неожиданности я слегка вздрогнула.
- И тебе доброе утро, - я обернулась, стараясь придумать, как еще съязвить, но так ничего и не придумав, решила промолчать. «Интересно, у нас когда-нибудь будут хорошие отношения?». – Кофе?
- Нет, спасибо, я и так опаздываю на совещание, - это звучало, словно он сказал: «Нет, я же не такой бездельник, как ты, у меня нет времени распивать кофе». В ответ я слегка пожала плечами и перешла к разделу «Спорт».
Время тянулось мучительно медленно, поэтому я сдалась и решила приехать раньше, думаю, Эммет будет не против моего визита. Его родные так и не перезвонили мне, что было крайне странно. Неужели им совсем безразлична судьба их собственного сына?
На улице моросил дождь, окрашивая мир в серые оттенки, но сегодня мне было все равно на погоду, и в отместку я надела ярко-желтое платье, чтобы придать дню хоть какое-то разнообразие. Сев в машину, я поправила прическу и улыбнулась своему отражению, настроение было действительно великолепным. Понедельник. Все куда-то спешат, закутавшись в теплые вещи и прикрываясь зонтами от дождя. Я смотрела на людей, как будто из другого мира, через призму, через розовые очки…
Проезжая мимо патрульных машин, я все же чувствовала некий дискомфорт, вызванный неприятными воспоминаниями, но сейчас все по-другому. Сейчас я другая. Я снова улыбнулась собственному отражению и завернула на парковку больницы. Я чувствовала себя, словно героиня фильма, в голове крутилась милая, ненавязчивая песня, проходящие мужчины оглядывались мне в след, а я была просто счастлива по непонятным мне причинам, но сейчас задумываться об этом не хотелось, поэтому я просто наслаждалась моментом.
- Доброе утро, - практически пропела я дежурной медсестре, проходя мимо регистратуры. Она лишь сонно улыбнулась мне в ответ.
Подойдя к его палат, я еще раз поправила прическу и вошла. Он еще спал, такой милый и беззащитный, словно плюшевый мишка. Трубки уже отсоединили, значит, он мог дышать самостоятельно, значит, ему становилось лучше! Я присела возле его кровати, продолжая рассматривать каждую черточку его лица. У меня еще никогда не было такого сильного желания прикоснуться к кому-либо, как сейчас. Его пухлые, чувственные губы, словно манили меня, нет, они просто требовали того, чтобы я его поцеловала! И я медленно наклонилась к его лицу, уже через мгновение я чувствовала его теплое, спокойное дыхание. Закрыв глаза, я легонько прикоснулась своими губами к его. Было невозможно объяснить словами то, что я чувствовала в этот момент. «Видимо, беспрепятственно я смогу к нему прикасаться, только когда он спит», - я улыбнулась собственным мыслям, отстраняясь от его лица.
Будить его не хотелось, поэтому я начала листать газету, оставленную на тумбочке. «Умер знаменитый американский комедийный актер Лесли Нильсен», - гласил заголовок. «Грустно, мне нравились фильмы с его участием», - подумала я и отложила газету, чтобы не омрачать свое настроение. Я потеряла счет времени, сколько я просидела без дела, просто наблюдая за тем, как он спит. Но я бы ни за что не разбудила его, поэтому сидела и терпеливо ждала.
Наконец-то он открыл глаза и сонно посмотрел на меня.
- Доброе утро, - мягко произнесла я.
- Доброе, - он слегка улыбнулся и протер глаза. – Ты давно здесь?
- Не знаю, - я слегка пожала плечами и посмотрела на часы. – Часа два, примерно.
- Почему ты меня не разбудила? – он сильно удивился тому, сколько я просидела возле его кровати.
- Ты похож на плюшевого медвежонка, когда спишь, я не хотела тебя будить, - я широко улыбнулась, вспоминая мой поцелуй.

- У тебя хорошая машина, - одобрительно произнес Эммет, оценивая мою крошку.
- Спасибо, я жить без нее не могу, - с улыбкой ответила я, складывая его вещи в багажник.
- Без всего можно жить, ко всему привыкаешь… - фраза была просто переполнена грустью, но я решила не спрашивать об этом, чтобы не разрушить наши более-менее хорошие отношения. Срочные дела Элис и то, что она попросила меня забрать Эммета из больницы, были мне только на руку.
- Может, выпьем где-то по дороге кофе? – ненавязчиво спросила я, отъезжая с парковки больницы.
- Да, можно, я давно не был в городе, - и опять эта грусть в его голосе и глазах. Он просто отвернулся от меня и внимательно изучал пейзажи, проплывающие за окном.
Мы зашли в Starbucks и на удивление заказали одинаковое кофе, отчего у меня на лице появилась непроизвольная улыбка. Эммет продолжал задумчиво рассматривать улицу за окном, он как будто был в другом месте сейчас.
- Может, мы прогуляемся? – я все-таки решила перебить наше молчание.
- Что? – он непонимающе посмотрел на меня, видимо, слишком углубившись в свои мысли.
- Прогуляемся? На улице паршивая погода, как раз для прогулки, - я слегка подмигнула ему, и он улыбнулся, как же прекрасно его лицо, когда он улыбается.
- Давай, если хочешь, - его двусмысленные, многозначительные фразы начинали меня раздражать, но я держалась, чтобы не ответить.
Мы медленно шли по улице, явно выделяясь из толпы: мы никуда не спешили, пили кофе и молчали. Я хотела начать разговор, но не знала, как и что сказать, это бесило меня еще больше. Рядом с ним я не знала, как себя вести, чтобы не сделать что-то не так.
- Ты собираешься делать свою выставку? – мне показалось, что мы можем поговорить на эту тему.
- Да, конечно, - сухо ответил он. – Посмертно.
- В смысле? – я даже остановилась, от удивления.
- В моем завещании написано, что все мои работы после моей смерти продадутся с аукциона, - как ни в чем не бывало, ответил он. – А все средства от продажи пойдут на лечение детей, больных СПИДом. Ведь не у всех больных богатые семьи, как у меня, а лечение обходится недешево.
- Ты ведь говорил, что у тебя нет родных? – в изумлении спросила я.
- Элис мне уже сказала, что она обмолвилась тебе, поэтому не вижу смысла больше скрывать этот факт, - он сделал большой глоток кофе и продолжил изучать улицу. «Значит, он еще не знает о том, что я ходила к ним».
- А почему ты с ними не общаешься? – издалека начала я.
- По той же причине, почему я не разрешаю тебе к себе прикасаться, - он слегка улыбнулся, как будто сказал шутку и все вокруг должны смеяться. – Так будет лучше для всех, - он на мгновение замолчал и, опустив голову, добавил: - Особенно для Эшли.
«Миссис МакКарти сейчас нет дома, малышка Эшли заболела», - я вспомнила фразу служанки в его доме. «Он, наверное, даже не знает, что его сестра заболела, как же ему это сказать, чтобы не выдать то, что я была у него дома?»
- Эшли это твоя сестра? – осторожно спросила я, чтобы вывести его на нужную мне тему.
- Эшли – моя дочь, но я не хочу об этом разговаривать, - сухо ответил он, выбросив пластиковый стакан с кофе в урну. – Уже поздно, поехали в клинику.

- Снова не знаешь что рисовать? – наконец спросила я, после того, как уже час наблюдала за Эмметом, сидящим перед белоснежным холстом.
- Муза ушла, - грустно улыбнулся он.
- Больше я советовать ничего не буду, я заметила, что это чревато последствиями, - сразу же вспомнился злополучный случай с сакурой.
Он тихо рассмеялся, но все же не обернулся ко мне, продолжая гипнотизировать полотно перед собой. А я продолжила раздумывать над новыми фразами, чтобы хоть как-то вывести его на разговор. Это было невыносимо, его молчание, особенно хотелось хоть что-то узнать о его дочери и о его семье в принципе. Именно о таких людях, как Эммет, говорят – человек-загадка. Именно загадкой он был для меня. Чем-то совершенно нелогичным, странным, непонятным, но до ужаса манящим. Я прикоснулась подушечками пальцев к своим губам, вспоминая тот маленький поцелуй в больнице. Сейчас мне так хотелось повторить его, но я хотела, чтобы он ответил на него, чтобы он тоже мог почувствовать его. Да, пустые надежды на взаимную симпатию все еще не покидали меня. Иногда мне кажется, что у меня на лбу написано: «Ищу мудака». С выбором парней у меня всегда были серьезные проблемы, но ведь Эммет очень хорошо на меня влияет? И он хороший человек, просто сложный и непонятный для меня, но ведь это не делает его плохим?
- Можно вопрос? – хриплым после долгого молчания голосом произнесла я. Эммет даже обернулся и вопросительно смотрел на меня. В его взгляде был интерес, и я решила не заставлять его ждать. – Я тебе неприятна? Как человек?
- С чего ты взяла? – непонимающе ответил он.
- Ты никогда не начинаешь разговор первым, чаще всего отвечаешь односложно, поэтому я решила, что я просто напросто тебе противна, и ты не хочешь со мной общаться.
Он искренне улыбнулся и поднялся со своего стула перед мольбертом. А дальше все, как в замедленной съемке: он грациозно подходит ко мне, не разрывая наш зрительный контакт, я чувствую, как заливаюсь румянцем от его взгляда, но все не опускаю глаза. Он подходит все ближе и ближе, я уже чувствую его запах, окутывающий меня, словно легкая, летящая ткань. И это не запах парфюма, это запах его кожи, такой мягкий, нежный, но немного горьковатый. Такой же, как и его обладатель. Он опускается на кровать рядом со мной, и теперь я начинаю бороться с желанием броситься ему на шею и прикоснуться к нему губами.
- Розали, ты очень милая девушка, и поверь мне, твое общество мне нравится, - с улыбкой произносит он, беря меня за руку. «Неужели он сделал это первым? Он прикоснулся ко мне!» - И самое главное, мне очень комфортно с тобой просто молчать, ведь слова – они не важны, на самом деле. Я не хотел тебя этим обидеть или задеть, прости, если это так. Я думаю, ты поймешь мое отношение к тебе, если я скажу, что ты первый человек, которого я подпустил к себе, в свое личное пространство за последние два года. И…
- Эммет, - я вдруг перебила его. – Я сейчас сделаю то, что тебе может не понравится, - я видела, как он начинал хмуриться, но ведь попытка не пытка? – Но, прошу, дай мне возможность хотя бы попытаться.
Он осторожно кивнул, и я потянулась к нему. В его глазах за мгновение сменилось десяток эмоций, но я уже знала, что смогу это сделать и надеялась на то, что он не оттолкнет меня. Когда наши лица были на расстоянии нескольких сантиметров, я остановилась, но он не отстранялся от меня. Я закрыла глаза и прикоснулась губами к его губам. Я начала аккуратно целовать его, так нежно, так чувственно. Он приоткрыл свои губы, отвечая на мой поцелуй. Эммет запустил руку в мои волосы, прижимая меня к себе, но, не делая наш поцелуй страстным, он все еще был до боли нежным и аккуратным, я чувствовала свое учащенное сердцебиение и его учащенное дыхание, но теперь я понимала, что больше не смогу остановиться. Наши языки соприкоснулись, и я почувствовала, как он медленно укладывает меня на свою кровать, я не боялась, я совершенно не думала ни о чем кроме него и его губ. Я крепче обняла его, прижимая к себе, вдыхая его запах…
В дверь постучали, но мы не разрывали наш поцелуй, но кто-то, похоже, был настойчивым и не хотел уходить. Эммет слегка отстранился от меня, и я открыла глаза. Его взгляд, такой мягкий и теплый, я просто тонула в его глазах.
- Кто? – хриплым, севшим голосом произнес он.
- Эммет, это Элис. Я ищу Розали, она у тебя? Это важно! – взволнованный женский голос за дверью вмиг привел меня в чувство.
Он сел на кровати, я машинально сделала то же самое. Мои губы горели, требуя продолжения, сердце все еще вырывалось из груди.
- Входи, - сейчас он снова был таким же, как и всегда: слегка отстраненным, беспристрастным и безразличным. Элис резко открыла дверь и вошла в комнату. Она даже не осмотрелась, просто сразу же впилась в меня взглядом. «Кажется, мне сейчас влетит».
- Пошли, нам нужно поговорить, - требовательно произнесла она.
- В чем дело? – Эммет непонимающе смотрел на нее, но Эл лишь слегка покачала головой и вышла за дверь. – Что происходит? – он обернулся ко мне, но я не могла сказать ему правду, я не могла все вот так испортить.
- Я сейчас вернусь, - «Я надеюсь».
- Все хорошо? – обеспокоился он, я лишь пожала плечами и последовала за Элис.
Выйдя из комнаты, я поздоровалась с одной из девушек, работающей в клинике и подошла к «начальнице».
- Следуй за мной, - твердость ее голоса, пугала меня. Мы зашли в мою комнату, где все мои немногочисленные вещи были сложены в коробку.
- Что это значит? – вырвало у меня.
- Это значит, что ты уволена, - она разочаровано посмотрела на меня. – Ты ведь не рассчитывала, что твой поступок сойдет тебе с рук, Розали? У нас по всему зданию стоят видеокамеры.
- Но… - я хотела хотя бы попробовать защититься. Тщетно.
- Никаких «но», Розали. Я два дня провела с советом директоров, спасая твою ничтожную шкуру, - она ухмыльнулась, но без злорадства. – Мне еле удалось уговорить их не заявлять на тебя в полицию, - я снова хотела вмешаться, но Элис не давала мне даже шанса. – Ты все усложнила тем, что ты поехала к нему домой. Для нашей клиники очень важна репутация, а какой она будет, если любой работник нарушает правила конфиденциальности, оговоренные в договоре с клиентом? Я тебя спрашиваю, какой она будет? Никакой! Тебе запрещено приближаться к клинике ближе, чем на триста метров, Роуз.
- Но, Элис! – я чувствовала, как горький комок образовывается в горле. – Ты не можешь так со мной поступить!
- Розали, ты подорвала все доверие к себе, и поверь мне, уж лучше так, чем в тюрьму, все документы по твоим исправительным работав внутри коробки. Я подписала наперед.
- Я должна благодарить тебя?
- Ты должна покинуть здание! Или мне нужно вызвать охрану? – я отрицательно покачала головой и, взяв картонную коробку, вышла из комнаты.
- Я могу с ним попрощаться? – я обернулась и с надеждой посмотрела на Элис.
- Я передам ему, что ты уехала, - Элис придерживала входную дверь для меня. – Прощай, Розали.

---

Еще раз простите за задержку! Надеюсь, вам понравилась глава!