Я сидел в своём кабинете и нервно барабанил пальцами по деревянной столешнице. На углу стола стыл горячий чёрных кофе, наполняя своим приятным и резким запахом всё помещение. Я несколько раз развернулся вокруг своей оси на вертящемся кресле и, подперев ладонями подбородок, уставился в одну точку.
С тех пор, как я вернулся в Лондон, прошло уже достаточно долгое время. Стрелки часов беспощадно ползли по циферблату, тем самым просто-напросто выводя меня из себя и заставляя медленно, но верно прокладывать себе дорогу в психиатрическую клинику. Каждый удар часов, каждое надоедливое тиканье глухим эхом отдавалось в моих висках, заставляя голову разрываться на сотни мелких кусков.
За окном желтели листья и медленно, кружась, словно в танце, опускались на землю, накрывая разноцветным покрывалом. Осень. Октябрь. До моей поездки в Италию оставалось несколько дней, и, признаться честно, я с нетерпением ждал этого момента. Несмотря на то, что Карлайл открывает филиал своей компании в Милане, я был решительно настроен на то, что после презентации я сразу же рвану на первый поезд до Больцано и вернусь в тот город, где когда-то, несколько месяцев назад, я оставил своё счастье и сердце, которое теперь принадлежало лишь Белле.
Белла, Белла, Белла. Ежедневно я повторял её имя, словно молитву, и сходил с ума, когда хотя бы одну ночь не видел во сне её идеального ангельски прекрасного лица.
На протяжении четырёх месяцев я не слышал её голоса, не узнавал, как её дела, и всё по моей глупости. В июне, когда мы отмечали День рождения Эммета, я стал жертвой пьяного дебоша и, как самый крайний, сыграл роль подводной лодки, которую с размаху бросили в бассейн. Как только я вылез из воды, я сразу же достал из внутреннего кармана пиджака свой паспорт, пытаясь найти на мокрых страницах заветный номер. Но, к моему сожалению, на его месте теперь красовалась огромная чёрная клякса, напоминающая скорее что-то невнятное, чем номер моей Беллы.
С тех пор я ей не звонил. Я оказался таким идиотом, что даже не удосужился записать её номер в мобильный телефон или, в конце концов, запомнить простую комбинацию цифр. Идиот. Эдвард Каллен безграничный идиот! Каждый раз, набирая ей номер, я пребывал в таком состоянии эйфории, что абсолютно не следил за тем, как мои пальцы бегают по клавишам. Для меня самым главным было лишь одно – услышать её голос, почувствовать сквозь трубку мягкое дыхание, удостовериться в том, что у неё всё хорошо. Но сейчас нет. Сейчас всё разом рухнуло из-за какой-то дурацкой попойки, которую устроил мой самый лучший друг в День своего рождения!
Мне даже было страшно представить, о чём подумала Белла, когда мои регулярные звонки разом прекратились. Я больше чем уверен, что в её голове появились мысли о том, что я просто не хочу с ней общаться, и у неё есть все основания так думать, потому что я самый, что ни на есть настоящий набитый идиот!
Из размышлений меня вывел едва слышный стук в деревянную дверь моего кабинета.
- Войдите, - крикнул я, поправляя пиджак.
- Здравствуй, сын! – Карлайл зашёл в кабинет и, опустившись в кресло напротив меня, протянул в мою сторону руку для рукопожатия.
- Здравствуй, пап.
- Как твои дела? Готовишься к презентации? – он кивнул в сторону огромной стопки различных бумаг, что абсолютно нетронутыми гордо украшали угол моего письменного стола.
- Да, - я почесал переносицу, - готовлюсь.
- Эдвард, сын, я, конечно, всё понимаю, но в последнее время ты стал каким-то рассеянным. Я не узнаю в тебе прежнего целеустремлённого и на всё готового Эдварда. Куда пропал мой сын? – Карлайл рассмеялся.
- Да нет же, папа, всё в порядке… Я, я просто хотел поинтересоваться. Могу ли я взять отпуск сразу же после презентации? Я хочу немного отдохнуть, за последнее время столько на меня навалилось, что даже моя крепкая психика стала нуждаться в восстановлении.
- Ты хочешь остаться в Милане?
- Нет, я хочу поехать в какой-нибудь небольшой городок.
- Генуя?
- Или Больцано, например…
- Хорошо, - отец пожал плечами, - если ты хочешь, я могу дать тебе отпуск. Две недели, месяц?
- Я думаю, что одной недели мне будет вполне достаточно, пап.
- Хорошо, - Карлайл поднял трубку и, набрав какой-то номер, прислонил её к уху, вслушиваясь в длинные пронизывающие гудки, - Джессика, будь так добра, занеси в кабинет мистера Каллена младшего бланк на отпуск и два чёрных кофе, без сахара. Спасибо.
Отец положил трубку и, закинув ногу на ногу, уставился на меня.
- Что ты так смотришь на меня, сын?
- Ты всё ещё просишь Джессику Стенли варить кофе? Да это больше похоже на помои, чем на благородный напиток, отец! Лучше уж набрать Анжеле из отдела кадров!
- А ещё лучше сбегать в Sturbucks и купить кофе там, но, я уверяю тебя, сын, никто из нас не захочет поднять свою пятую точку и потащить её в ближайшую кофейню.
Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появилась пышногрудая и пустая девица. Откровенно и даже вульгарно покачивая своими бёдрами, обтянутыми тесной юбкой-карандашом, она проплыла вглубь кабинета и, несколько раз мне подмигнув, принялась расставлять чашки с горчим кофе на столе.
С самого первого дня, как Джессика Стенли начала работать в компании моего отца, да ещё и по совместительству стала моей секретаршей, она явно положила на меня глаз. Да нет, вру, она просто-напросто была готова изнасиловать мне при любой удобной возможности!
- Ваш кофе, Эдвард, - она улыбнулась и закусила нижнюю губу.
- Джессика, вы, наверное, имели в виду мистер Каллен? – Карлайл изогнул бровь и в упор уставился на девушку, прожигая глазами.
- Я… я… - она глотала воздух, словно выброшенная на сушу рыба и нервно пыталась застегнуть верхние пуговицы на своей полупрозрачной блузке, - Мистер Каллен прошу меня извинить!
- И ещё, мисс Стенли, ваш внешний вид, - Карлайл указал жестом на наряд моей секретарши, которая нервно кусала свои губы и отстукивала тоненьким каблучком известный только ей ритм по лакированному паркету, - убедительно прошу вас ознакомиться с пунктом три в своде наших правил. У нас здесь дресс-код!
- Мистер, Каллен, извините, конечно, - девушка уставила руки в боки, - но я не собираюсь одеваться, как миссис Ньютон из рекламного! У неё юбка до пят и блузка с высокой стойкой! Да ещё и эти ботинки! Моя бабуля, царствие ей небесное, лучше одевалась!
- А мы не собираемся держать на рабочем месте тех, кто не соблюдает правила. Подумаете о нашем разговоре, мисс Стенли, - я едва слышно рассмеялся, поперхнувшись отвратительный пойлом, которое у некоторых поднимается язык называть кофе, - можете быть свободны.
Фыркнув, девушка скрестила руки на груди и со скоростью света помчалась в сторону выхода, бормоча себе под нос различные ругательства.
- Тебе бы тоже, Эдвард, - Карлайл сделал глоток кофе, - не мешало бы проследить за своим внешним видом! Где галстук? – он громко рассмеялся, откинувшись назад в огромном кожаном кресле.
- Ну, пап, я не ношу галстук с выпускного! И, уверяю тебя, единственно мероприятие, на которое я его надену, будет моя свадьба или на худой конец похороны!
- Ох, - отец махнул рукой и встал на ноги, - не смеши меня!
- Насчёт свадьбы или похорон?
- И того, и другого. Ну ладно, Эдвард, мне нужно идти, через час у меня очень важная встреча, и я просто не имею права на неё опоздать! И, да, - он покрутил в руках небольшую белую чашечку, - она варит просто отвратительный кофе! На следующий День твоего рождения, я подарю тебе кофейный автомат!
- Лучше новую секретаршу!
Всё ещё смеясь, Карлайл вышел из моего кабинета, громко хлопнув входной дверью и оставляя меня в полнейшем одиночестве наедине с мыслями о самом прекрасном существе. О моей Белле.

Я ехал на своём Вольво по направлению к загородному дому Эммета и Розали. На улице шёл дождь, который заслонял всю видимость и заставлял дворники непрерывно работать. Я смотрел на дорогу сквозь серую пелену и постукивал по рулю длинными пальцами в такт какой-то песни, доносившейся из радиоприёмника. Очередная глупая песенка о том, как двое гуляли-гуляли, гуляли-гуляли, столкнулись, поцеловались, переспали, бах! Вместе и навсегда! Несмотря на то, что я был самым, что ни на есть настоящим заядлым романтиком, эти слащавые странные песенки без особого смысла просто-напросто сводили меня с ума.
Резко развернув руль, я заехал на подъездную дорожку и остановился около небольшого аккуратного домика. На улице уже смеркалось, и темнота постепенно опускалась на землю, окрашивая всё вокруг тёмно-синими, фиолетовыми и серыми оттенками. Я вышел из машины и, накинув на голову своё пальто, побежал в сторону входной двери по грязным лужам. Несколько раз нажав на звонок, я принялся ждать, пока мне откроют, переступая с ноги на ногу.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появилась Розали. Её длинные светлые локоны были собраны в высокий конский хвост на затылке, а светлое домашнее платьице идеально сидело на стройной фигурке. Я всегда говорил о том, что моя лучшая подруга просто красавица!
- Эдвард! – Розали кинулась ко мне на плечи и крепко сжала в своих объятиях, - поверить не могу, что ты приехал! Я так скучала по тебе! Мне нужно о столько рассказать! Я наконец-то защитила диплом, представляешь! Я готова до потолка прыгать от радости, даже этот мистер Берти, - Роуз скорчила смешную рожицу и высунула язык, тем самым показывая своё недовольство, - даже этот старикашка в очках не смог устоять! А ещё, ещё я купила просто потрясающее платье и планирую его надеть на корпоротив по случаю удачной сделки! Разве не здорово?
- Милая! Я не уловил ни единого слова из того, что ты сейчас сказала! – я громко рассмеялся, проводя рукой по волосам и смахивая мелкие капли дождя с бронзовых прядей. - Ты впустишь меня в свой дом?
- О, Боже, Эдвард, я как всегда! – Розали вытерла руки об фартук, - проходи, конечно!
Удовлетворительно кивнув и чмокнув Розали в щёку, я прошёл в прихожую и скинул с уже насквозь промокшее пальто.
- Ты будешь кофе? – Розали направилась в сторону кухни, переступая босыми ногами по гладкому паркету.
- Ох, нет, Роуз, за сегодняшний день я уже напился кофе вдоволь! – я закатил глаза, вспоминая о том, какое отвратительное подобие кофе мне пришлось пить на работе.
- Тогда присядь пока в гостиной, я как раз готовлю ужин, перекусим все вместе.
- Надеюсь, ты приготовила мой любимый ростбиф?
- Как ты догадался? – Розали театрально хлопнула в ладоши и громко рассмеялась, - ну, конечно. Ах, да, пупсик просил его разбудить, когда ты приедешь.
- Пупсик, я так понимаю, это Маккарти?
- Ну да. Эммет! – неожиданно закричала Розали так, что стёкла во всех окнах зазвенели, а половина бокалов на кухне, должно быть, уже разлетелись на мелкие осколки. - Эдвард приехал! Вставай и спускайся вниз! Не заставляй гостя ждать!
- Ого, - лишь вымолвил я, пытаясь прочистить заложенный уши своим указательным пальцем.
Розали лишь смущённо улыбнулась и, покраснев, скрылась в кухне. Не прошло и пяти минут, как с лестнице, буквально говоря, скатился мой лучший друг.
- Эдвард! – Эммет раскинул руки в сторону, заключая меня в свои крепкие объятия. - Какими судьбами?
- Я же обещал, что заеду на этой неделе, вот я и здесь!
- Да, это же просто невероятно, мать твою, какой же ты молодец! Розалии! Принеси нам по бутылке пива! А ты садись! – Эм толкнул меня в сторону дивана.
- Я как бы за рулём…
- Останешься ночевать у нас, ты приезжаешь ко мне чуть ли не пару раз в месяц!
- И то на полчаса, - в комнате показалась Розали. Она медленно прошла к столу и поставила на его деревянную поверхность две открытые бутылки пива, - а мы очень сильно скучаем по тебе. В последнее время, ты вообще будто загипнотизированный шатаешься из стороны в сторону! – она присела на колени к Эммету, обвивая тонкими белокожими руками его шею, - неужели это всё из-за этой презентации в Милане?
- Наверное, - я сделал глоток пива из тёмно-зелёной стеклянной бутылки. Плевать. Нажрусь! Непременно нажрусь!
- У тебя что-то произошло? – Розали спрыгнула с коленей Маккарти и присела рядом со мной, сжимая в своих руках мою ладонь.
- Нет, Роуз, всё… всё в порядке.
- Не пиздите, а то улетите! Нашел, кому лапшу на уши вешать, Каллен!
- Я не вешаю тебе на уши лапшу Эммет, - я сделал очередной глоток пьянящего напитка, отчего голова уже порядком начинала кружиться.
- А кому? Своей самой лучшей подруге? Давай, выкладывай всё, как есть. Я сейчас добрый, в угол ставить тебя не собираюсь. Но, Эдвард, ты знаешь меня, я ведь могу и отшлёпать!
- Вау, у меня появился конкурент? – Розали закинула ногу на ногу и скрестила руки на груди, - Ну, ну. Ещё посмотрим, кто кого, сучка крашенная!
- Ладно, ладно, - я отставил в сторону бутылку и, откинувшись назад, закрыл ладонями своё лицо, - я взял отпуск.
- И всё? Ты корчил здесь такую кислую мину, будто сожрал половину лимона, только потому, что взял этот чёртов отпуск?
- Нет, - тихо ответил я, тяжело вздохнув.
- Так что тогда?
- Я поеду в Больцано.
- Ооо, - Эммет упал на колени и театрально вознес свои огромные ручищи к небу, - святые угодники, разродился, наконец! Давно пора, мать твою! Поднял свою тощую задницу и потащил в сторону аэропорта сию же минуту!
- Эммет, презентация в Милане только послезавтра. Завтрашним вечером я лечу в Италию ночным рейсом, и сразу же после официальной части сажусь на поезд и еду в Больцано в надежде встретить там Беллу. Хотя, чёрт возьми, с какой стати она должна там быть?
- С какой стати? С какой стати? Да, она, чёрт возьми, уже сто процентов в Италии и ждёт тебя, такого тормознутого!
- Перестань орать, - взревел я, осушив бутылку до дна, - я у тебя в гостях как-никак, а также, это так, к сведению, я твой лучший друг. И как бы тебе этого не хотелось, я, словно надоедливая пиявка, всегда буду липнуть к твоей накачанной заднице!
Розали звонко рассмеялась, хватаясь за свой живот и наблюдая за тем, как мы с Эмметом, словно в пятом классе, носимся по огромной гостиной, забрасывая друг друга разноцветными подушками.
До полуночи мы с Эмметом и Розали просидели на диване за просмотром какого-то до жути глупого фильма, а после я направился в комнату для гостей и, распахнув настежь ставни огромного окна, в изнеможении упал на мягкую кровать, зарываясь лицом в море декоративных подушек. Холодный ветер врывался в комнату, наполняя свежим осенним воздухом помещение и проникая в каждый его угол. Не раздеваясь, я закутался в одеяло, словно гусеница в кокон, и предался сну, вдыхая уличный едва ощутимый запах недавнего дождя. Завтра я лечу в Италию…
Я сидел в мягком кресле самолёта и читал какую-то газету, на первой странице которой красовалась какая-то странная певица с причёской, похожей на гнездо. Мать моя женщина, и она утверждает, что она эпатажна? Ну, тогда я балерина!
За окном было пасмурно. Серые дождевые тучи заволокли небо, а мелкие капли моросили на стеклянное окно иллюминатора, оставляя на нём мокрые следы и подтёки. Я, словно завороженный, наблюдал за тем, как капли медленно стекают вниз и тянут за собой влажную дорожку. Клянусь, это было равносильно тому, что наблюдать за произведениями искусства в Лувре.
Я бросил мимолётный взгляд на часы. Стрелки медленно ползли по циферблату и на данный момент указывали на десять часов вечера. Я до сих пор не мог поверить в то, что уже буквально через несколько часов буду в Италии и, быть может, встречу её. От одного воспоминания о Белле, по моему телу побежали мурашки, а колени затряслись, будто бы снова ощущая беспорядочные прикосновения её нежных рук во время нашего горячего прощания. Твою мать, да я просто начинал сходить с ума! Поверить не могу, но у меня действительно закружилась голова, словно у какого-то школьника, который впервые увидел обнажённую грудь или спёр у своего старшего брата кассету с порнофильмом!
Я стучал пальцами по подлокотникам, отбивая ритм. Откинувшись назад и крепко зажмурив свои глаза, я попытался заснуть, но все мои попытки оказались тщетны. Словно чем-то обеспокоенный, я метался из стороны в сторону, но так и не смог погрузиться в царство Морфея. Захватив с собой документы и деньги, я встал со своего места и направился в сторону уборной. Медленно пробираясь по салону самолёта и то и дело ловя на себе обезумевшие и полные похоти взгляды девушек, я всё-таки добрался до заветной цели. Захлопнув за собой тяжёлую металлическую дверь, я наклонился над раковиной и взбрызнул лицо ледяной водой, чтобы хоть как-то привести себя в чувства.
Несмотря на то, что буквально сразу после моего приезда в Милан меня ждёт презентация, и я должен буду выступить с речью, которая, кстати, абсолютно не готова, я всё равно мог думать лишь о Белле. Я уже мысленно рисовал в своей голове картинку нашей встрече. Я думал о том, как крепко сожму в своих руках её хрупкое тело, подниму и закружу в воздухе, покрывая мимолётными поцелуями её идеальное лицо, прикасаясь к мягкой коже, ощущая яблочный запах её пышных каштановых волос.
В очередной раз взглянув на себя в зеркало и расстегнув пару верхних пуговиц на белоснежной рубашке, я вышел из уборной и снова вернулся на своё место. До прилёта в Милан оставались считанные часы, поэтому, удобно расположившись в кресле, я вставил в уши наушники от своего I-podа и погрузился в так называемый музыкальный транс. Музыка – единственный наркотик, достойный думающего человека…

Самолёт приземлился в Милане поздней ночью. Я спустился по трапу и, забрав свой багаж, направился в сторону автостоянки, на которой меня уже должна была ждать обещанная машина с собственным водителем. Медленно пробираясь сквозь толпу людей и потирая слипающиеся глаза, я нашёл парня, который держал в руках табличку с моим именем. Приветливо улыбнувшись, я протянул ему руку для рукопожатия:
- Ciao, sono Edward Cullen. Lei parla in inglese?*
- Да, мистер Каллен, моя говорить по-английски, но плохо. Я – Паоло, вас возить.
- Очень приятно, Паоло.
- Куда ехать? – парень поднял мой огромный чемодан и убрал в багажник чёрного Бентли. Да, мой отец ведь не мог заказать что-нибудь попроще!
- В отель, Паоло. Меня завтра ждёт сложный день, а за всё время полёта я так и не смог сомкнуть глаз.
Мы ехали по ночному Милану, а мимо нас за затемнёнными стёклами проносились различные витрины, бутики и разноцветные вывески. Как только Паоло остановился у отеля и достал мой чемодан, я сунул ему тридцать евро в карман и, поднявшись в свой номер, буквально свалился на кровать.

Я проснулся рано утром, принял душ и, не разбирая своего чемодана, направился на презентацию в честь открытия филиала фирмы моего отца.
Сотни, нет даже тысячи людей, находились в огромном банкетном зале, все расфуфыренные, накрашенные, наряженные в дорогие вечерние платья и смокинги. Высшие сливки общества. Они пили шампанское и о чём-то оживлённо беседовали, разбившись на небольшие группы. Проведя несколько раз по волосам и поправив на себе костюм, я поднялся на сцену и под всеобщие аплодисменты произнес свою несвязную, но, как мне показалось, вполне приличную речь о том, как рад, что теперь и в Италии будет филиал компании Cullen&Son. Как и положено, я перерезал красную ленточку, сфотографировался с некоторыми важными людьми и, осушив пару бокалов виски, помчался на вокзал.
Я ехал в поезде и нервно стучал каблуками своих ботинок по полу. Я не мог найти себе места и постоянно ёрзал на своё кресле, безрезультатно пытаясь найти удобное мне положение. В итоге, абсолютно отчаявшись, я вышел в тамбур и прикурил сигарету. Табачный дым моментально заполнил мои лёгкие, оставляя во рту неприятный привкус.
- Огонька не найдётся?
Я развернулся на голос и увидел перед собой высокого мужчину, лет пятидесяти. Он дружелюбно мне улыбался, потирая рукой свою седую бороду.
- Да, конечно, - я протянул ему зажигалку.
- Едете в Больцано?
- О, да, - я удовлетворительно кивнул, - именно туда. А вы?
- И я. Ездил погостить к дочери в Милан, не видел её больше полугода. Возвращаюсь домой.
- Вы там живёте? – я сделал очередную затяжку.
- Да, я там родился. Я даю напрокат яхты, лодки, даже катамараны.
- Значит, держите свой яхт-клуб?
- Можно и так сказать. А чем вы занимаетесь,…?
- А, - я опешил и протянул руку в сторону мужчины, - простите, не представился, я Эдвард Каллен.
- Очень приятно. Я Фил Дауэр, - он пожал мою руку, широко улыбаясь. От этого человека исходила просто удивительная энергетика.
- Взаимно, мистер Дауэр. Я работаю в фирме, занимающейся рекламой. Ездил в Милан на открытие её филиала.
На протяжении всего пути до Больцано, мы мило беседовали и разговаривали на различные темы, начиная с наших предпочтений и заканчивая обсуждением плюсов и минусов квантовой физики.
Я стоял на перроне и смеялся над очередной шуткой Фила. Скажу честно, он оказался не только потрясающим собеседником, но и очень интересной личностью и неповторимым чувством «умного», как я его называю, юмора,
- Было очень приятно пообщаться, мистер Дауэр!
- Взаимно, Эдвард. И прошу, зови меня Фил. Хоть мне и пятьдесят шесть, я всё равно ещё огого! И, кстати, - Фил сунул руку во внутренний карман своей джинсовой жилетки и, достав из него небольшой прямоугольничек, протянул его мне, - это моя визитка. Вдруг соберётесь с Беллой, - да, я даже рассказал ему про неё, - всегда буду вам рад и обещаю, что сделаю приличную скидку!
- С превеликим удовольствием. Спасибо, Фил, - мы в очередной раз пожали друг другу руки, и, развернувшись вокруг своей оси, мой собеседник скрылся в толпе пассажиров, а я, схватив свой чемодан, помчался в сторону трассы, чтобы поймать такси.

Как только жёлтая машина с шашечками остановилась около отеля, я, словно со скоростью света, выскочил на улицу и забежал в помещение сквозь механические стеклянные двери. Взяв ключ от заранее забронированного мною того же двадцать первого номера, я поднялся наверх и зашёл в свой люкс. Здесь ничего не изменилось. Всё те же разноцветные пёстрые покрывала на кроватях, бледно-жёлтые занавески и огромное пятно на ковре именно на том месте, где Маккарти пролил своё любимое тёмное пиво. Сердце ёкнуло. Не раздумывая ни секунды, я бросился к соседнему номеру и начал барабанить костяшками пальцев по деревянной поверхности. Ответа не последовало. Я развернулся и прислонился спиной к двери. Откинув голову назад, я издал утробный стон и ударил кулаком об стену так, что на внешней стороне ладоней проявились красные пятна.
Она не приехала. Все мои надежды разом рухнули, разрушились, словно карточный домик под потоком воздуха, исходящего от вентилятора. Я был готов упасть на пол и стучать кулаком по паркету, выкрикивая её имя. И мне было абсолютно плевать на мнения тех, кто проходил бы мимо меня, крутя у виска указательным пальцем.
Тяжело выдохнув, я скинул с плеч пиджак и, повесив его на предплечье, направился в сторону ресторана. Напьюсь. Я напьюсь так, что жуткое похмелье будет мучить меня на протяжении всей следующей недели.
Я спустился вниз и зашёл в просторный зал. У входа меня встретил метрдотель и провёл в сторону барной стойки, около которой уже красовалась до боли знакомая мне девушка. Мария, кажется. Она нервно фыркнула и, демонстративно отвернувшись в сторону, буркнула себе под нос:
- Почему же ты не сидишь за столиком вместе со своей сучкой?
- Простите?
- Ничего, - она развернулась вокруг своей оси и скрылась с моих глаз, оставляя за собой лишь вычурный стук каблуков.
Я огляделся вокруг. И каковым было моё удивление, когда за одним из столиков я обнаружил её. Да, её, это была безусловно она! Абсолютнейшая Белла! Чёрное платье подчёркивало всё плавные изгибы её тела, а каштановые волосы ниспадали на тонкие плечи. Я резко вскочил с барного стула и помчался в сторону столика, за которым сидела она.
Белла звонко смеялась, обсуждая что-то с миниатюрной девушкой, похожей на маленького эльфа. Должно быть, это Элис. Да, точно, та самая легендарная Элис, любительница шоппинга и абсолютно безбашенное существо, которое я успел полюбить уже за то, что она подарила Белле путёвку в Больцано.
- Что-нибудь выбрали? – я встал за спиной Беллы
- Да, пожалуйста! – Элис приподняла свой указательный палец, - мне порцию пасты Болоньез, одного запеченного цыплёнка под белым соусом, вот эти маленькие пирожные, три шарика фисташкового мороженого и бокал Маргариты с зонтиком!
- А вам, мисс? – я наклонился как можно ближе к Белле, обдавая её ухо горячим дыханием.
Она резко развернулась в мою сторону и уставилась на меня так, будто, как минимум, увидела приведение. Её тонкие пальцы изо всех сил сжимали край столешницы, а глаза жадно исследовали моё тело.
- Здравствуй, Белла! – тихо сказал я и широко улыбнулся.
Что-то бормоча себе под нос, Белла кинулась ко мне на плечи и крепко прижалась к моей груди, покрывая поцелуями моё лицо. Всё отошло на второй план. Я просто сходил с ума от той радости, которая, словно огромная волна, накрывала меня с головой. Я будто снова начал жить. Мягкие губы, яблочный запах, нежная кожа… Моя… Моя Белла… Только моя…

*Здравствуйте, я Эдвард Каллен. Вы говорите по-английски?(с итальянского)