Глава 30

Казалось, время остановилось или, как минимум, замедлило свой бег, пока я пыталась переварить предложение Джейкоба. За несколько секунд, пока он ждал моего ответа, я успела укорить себя в том, что не подумала над своим решением, пока мы поглощали пищу. Догадка о том, что именно за сюрприз меня ожидает, уже маячила перед моим носом раньше, потому что ресторан, куда привёз меня Блэк, как раз славился именно тем, что здесь постоянно кто-то звал кого-то замуж. Если бы я не отогнала от себя надоедливые мысли и не предпочла списать всё на совпадение, то мне бы не пришлось сейчас потеть и бледнеть в поисках ответа в своём сердце.

Тот факт, что я не выпалила «да» молниеносно в ответ на предложение руки и сердца, говорил мне лишь о том, что я сама не до конца уверенна в своём решении. Я колебалась, колебалась сильно, и сама не могла найти причин для подобных сомнений. В том, что я люблю Джейкоба и что с ним я счастлива, я не сомневалась ни секунды, но что-то сковало мой язык, мешая мне немедленно согласиться. Возможно, это был всего лишь страх перед совместным проживанием, которое в прошлом не принесло мне счастья, а, напротив, разбило мне сердце, но ведь Джейкоб был другим человеком. В нём не было ни капли эгоизма, он всегда думал только о нашем с Ренесми благополучии, он заботился о нас и всегда стремился сделать нас счастливыми. Мне было с ним безумно хорошо не только в постели, но и просто поговорить по душам, посмеяться над какой-нибудь шуткой или подурачиться, даже просто находясь с ним в одной комнате молча, мне было уютно и спокойно. Тогда почему я так боюсь сделать этот шаг и начать по-настоящему новую жизнь? Джейкоб помог мне встать на ноги, подставил своё надёжное плечо как раз в тот момент, когда оно было особенно необходимо, он стал для меня всем, и я не могла найти ни единого повода для своих сомнений. Я знала, что Джейкоб не предаст, я доверяла ему всем сердцем и упивалась его самоотдачей. Может быть, пора было сделать следующий шаг?

Джейкоб ждал, гипнотизируя меня доверчивым взглядом своих карих глаз, и я заметила, как начали дрожать его руки всё сильнее с каждой последующей секундой моего молчания. Мои же ладони вспотели, и сердце билось так сильно, что, казалось, все посетители ресторана способны услышать его стук о грудную клетку.

— Просто скажи да, ты сделаешь меня самым счастливым человеком на земле, — прошептал Джейкоб, всё ещё держа передо мной открытую коробочку.

Я остро ощутила, что не могу ему отказать. Что все мои сомнения не стоят и выеденного яйца, если мой отказ причинит Джейкобу боль. Я не хотела делать ему больно, не хотела терять его, терять то тепло, которое он дарил нам с дочерью, он был нужен мне как воздух и вода, и если для нашего счастья и его спокойствия ему нужно узаконить отношения – так тому и быть.

— Я согласна, — чуть слышно прошептала я и чуть не ослепла от искренней и белоснежной улыбки своего мужчины.

— Боже, Белла, — радостно воскликнул он. – Я так сильно люблю тебя, детка! Можно? – Он кивнул на мою левую руку.

Я протянула кисть над столом, Джейкоб горячо поцеловал мои пальцы и с гордостью натянул на безымянный прекрасное кольцо, тяжесть которого была заметно ощутима. Я отвечала ему лёгкой улыбкой, всё ещё пытаясь поверить в то, что согласилась на брак.

— Я закажу шампанского, — продолжая улыбаться, выпалил Джейкоб. – Я так счастлив!

— Джейк, — немного осадила я своего избранника, — только давай не будем форсировать события со свадьбой. Нам нужно многое обсудить, да и Ренесми необходимо время, чтобы свыкнуться с этим событием.

— Как ты захочешь, так и будет, — уверил меня Блэк. — Я не могу поверить, что теперь ты по-настоящему моя!

В ответ на это я лишь смущённо улыбнулась, но Джейкоб, казалось, был слишком занят своими ощущениями, чтобы обращать внимание на моё едва заметное смятение.



Джейкоб светился неимоверным счастьем всю дорогу домой, а я не могла не подпитываться его чувствами, которые, казалось, просачивались сквозь телесную оболочку и заполняли собой всё тесное пространство автомобиля. Я искренне улыбалась его радости, ощущая, как внутри разрастается огромный шар, состоящий из волнения, возбуждения и предвкушения нового этапа моей жизни. В этот момент я не могла думать о страхе, из-за которого не хотела повторно выходить замуж, я могла только наслаждаться спокойствием и душевностью, охватившими меня в присутствии моего Джейкоба.

В ту ночь мы любили друг друга с двойной отдачей. Джейкоб всем своим поведением показывал, насколько он счастлив и благодарен мне за моё согласие, а я отвечала ему тем же. Хороший секс с не единожды последующей разрядкой напрочь отбил у меня желание копаться в своих сомнениях и противных мыслях, вертевшихся в голове, словно рой надоедливых мух. Я позволила себе абстрагироваться от всего лишнего, выкинуть из головы мерзкие думы о неправильности моего решения, разрешила себе окунуться в счастье моего спутника и попробовать это счастье на вкус. И пусть я знала, что семейная жизнь может внести в наши отношения некоторые коррективы, я не хотела думать об этом сейчас, оставив подобные мысли на потом, если это «потом» вообще настанет.

Джейкоб, как всегда, покинул мою постель посреди ночи, отправившись в свой дом, а я провалилась в глубокий сон, уставшая и удовлетворённая.



Следующая рабочая неделя была наполнена неожиданными звонками и сообщениями. Выставка продолжалась и, судя по довольному голосу Сары, посетителей было достаточно много. Ещё несколько фотографий покинули стены галереи и нам пришлось заменить их на абсолютно другие снимки. Ценность выставленных работ заключалась в их индивидуальности, неповторимости и, что самое важное, в том, что они выставлялись в единичном экземпляре. Ради подтверждения последнего факта мне пришлось подписать кучу соглашений и договоров с галереей, которые и гарантировали эксклюзив покупателям.

Я едва успевала отвечать на сообщения, поступающие на электронную почту моего собственного сайта. Большинство из них заключало в себе заказы на работу, и основная их часть приходилась на Сиэтл. Если учесть, что в последнее время количество заказов по Форксу и Порт-Анжелесу немного поубавилось, то поступление заявок из Сиэтла было как нельзя кстати. Я кропотливо составляла свой рабочий график на ближайшие два месяца и с удивлением отметила, что выходных дней у меня оставалось крайне мало. Я позволила себе выделить на отдых каждое воскресенье и всего несколько суббот. В предвкушении очередного трудового этапа я потирала руки. Работать фотоаппаратом было для меня в удовольствие, да и оплачивался этот труд достаточно высоко.

Кольцо, подаренное Джейкобом, непривычно тянуло палец и постоянно цеплялось за всё подряд. Оно не было настолько огромным, но почему-то всё время мешало мне свободно работать с фотоаппаратом и с клавиатурой. В какой-то момент оно начало меня раздражать своей массивностью, и я, недолго думая о последствиях, стянула его с пальца, продела сквозь него цепочку и повесила на шею, успокаивая себе тем, что так оно ближе к сердцу.

У Джейкоба тоже выдалась тяжёлая неделя — ему пришлось разбираться с претензиями одного постоянного клиента, который обвинял рабочих Блэка в халатном отношении, из-за которого у его вполне приличного возраста автомобиля после очередного планового осмотра отказали тормоза. Я знала, что Джейкобу неприятно это судебное разбирательство и что репутация его автосервиса, который считался одним из лучших в округе, находится под угрозой, поэтому не докучала ему звонками. Каждый из нас был крайне занят, мы не виделись всю неделю и договорились о встрече на субботу.

Нам нужно было многое обсудить и договориться о нашем будущем. Оставалось неисчислимое по моим меркам количество неоговорённых нюансов, которые требовали разрешения. В глубине моей души всё ещё копался червячок сомнения, который подпитывался событиями вечера после выставки, когда поведение Джейкоба напугало меня, но я надеялась, что Блэк осознал свою ошибку и постарается в дальнейшем не допускать схожих реакций. Я поставила себе галочку поговорить об этом тоже при ближайшей встрече в субботу.

У Ренесми дела шли замечательно, она с удовольствием посещала садик и танцевальный кружок, и я с удовлетворением замечала, как занятия танцами влияют на её осанку и манеру двигаться. Несмотря на то, что дочке не было ещё и пяти лет, она уже могла похвастаться лёгкостью и грациозностью движений, что не могло не радовать мой глаз, особенно после осознания того, какими неуклюжими были мои собственные.

Её встреча с отцом после длительного перерыва прошла на удивление гладко. Ренесми с одобрением рассказывала о том, чем они занимались, и, казалось, ей приятно внимание Эдварда. Дочка с воодушевлением передавала рассказы Каллена о красивом и великом Китае, его причудах и традициях, воздушных змеях в виде драконов и фарфоровых куклах.

Эдвард снова изъявил желание увидеться с Ренесми в субботу, дочь ждала этого дня, и у меня не оставалось ни единого предлога помешать или хотя бы быть против их очередной встречи.

Первая половина субботы у Джейкоба была занята, да и мне надо было немного поработать за компьютером над готовыми снимками, Чарли уехал на традиционную рыбалку, поэтому я только обрадовалась, когда услышала звонок в дверь поздним утром, оповестивший о приезде Эдварда.

За несколько часов, проведённых с дочерью наедине, мы успели изрисовать с десяток альбомных листов, накормить с пяток кукол и построить огромный замок из пластикового конструктора. Все эти занятия едва могли отвлечь Ренесми от предстоящего визита Каллена, поэтому она первая рванулась к входной двери, услышав настойчивый звонок, и чуть не сбила меня с ног.

Я молча ожидала в гостиной, когда Эдвард войдёт в дом, и моё странное сердце начинало биться быстрее по одной причине, понятной только ему. Мне было трудно установить эту причину, поэтому я изо всех сил делала вид, что меня это не касается, что это чьё-то чужое сердце, заглянувшее в мою грудную клетку по ошибке.

Эдвард вошёл бесшумно, но мне не обязательно было слышать его шаги, чтобы убедиться в его присутствии. Я ощущала затылком его взгляд и смело обернулась, решительно заглядывая в когда-то любимое лицо, от красоты которого до сих пор захватывало дух. Беспорядочный хаос на его бронзовой голове по привычке обратил на себя внимание, когда обладатель столь непослушных волос запустил в них свободную руку, взъерошивая пряди, влажные от дождя. Я так отвыкла от подобного зрелища, что как завороженная наблюдала за этим простым и привычным для Каллена движением, которое неумолимо заставляло подниматься на поверхность сознания запрятанные воспоминания и ощущения.

— Здравствуй, — проговорил мой бывший муж, держа на руках нашу дочь, и уголки его губ слегка приподнялись в едва заметной улыбке. Если бы я не знала, кто такой Эдвард Каллен и на какую жестокость он способен, я бы подумала, что он смущён.

— Привет, — равнодушно ответила я. – Куда собираетесь?

— Мы планировали погулять в лесу, но на улице дождь, поэтому придётся сидеть дома, — ответил Эдвард, не отрывая от меня пронзительного взгляда, под которым моё-чужое сердце неприятно сжалось и пропустило пару ударов.

— Мама, можно папа останется здесь, я хочу показать ему свои новые игрушки? – весело попросила Ренесми.

Признаться честно, такого поворота событий я не ожидала. Перспектива провести весь день в обществе Каллена меня ни капли не прельщала, ещё чего доброго, лишусь окончательно возможности контроля над собственным механизмом, приводящим в движение живительную алую жидкость. Но и выгнать их в дом Калленов у меня язык не повернулся.

— Ладно, только мне нужно поработать, поэтому вам придётся довольствоваться твоей комнатой, — ответила я, нарочито глядя только на дочь и стойко игнорируя гипнотический взгляд глаз цвета виски.

— Это ненадолго, дождь скоро закончится, и мы переберёмся во двор, — примирительно и мягко пообещал Эдвард, на что я лишь одарила его холодным взглядом и лёгким кивком головы.

Эта парочка перебралась наверх, а я засела за компьютер в гостиной, пытаясь настроиться на рабочий лад. Сверху доносился едва ощутимый смех дочери и приглушённый голос Каллена, но это не мешало мне погрузиться в творчество, забыв о времени.

Спустя пару часов я прошла на кухню, чтобы разогреть обед для Ренесми, и с удовлетворением отметила, что беспощадный дождь закончился и можно было избавиться от общества Каллена, которое хоть и не мешало мне работать, но всё равно немного напрягало.

Ренесми спустилась вниз, как только почувствовала запах разогретых овощей и тушёного мяса. Игры с Эдвардом сильно разожгли у неё аппетит, и дочери не терпелось сесть за стол. К моему неудовольствию, Эдвард спустился вместе с Ренесми, и мне пришлось из вежливости предложить ему порцию обеда. Каллен не отказался, а, напротив, с воодушевлением согласился, и меня это по какой-то причине раздражало. Я не хотела обедать в его присутствии, да и аппетита у меня не было, поэтому я оставила их наедине, удалившись в гостиную, и вернулась к работе.

Я сама не могла понять, почему веду себя, словно обиженный ребёнок, и раздражаюсь на Эдварда. По всем законам логики, я вообще не должна испытывать по отношению к нему никаких ни положительных, ни отрицательных эмоций. Я не злилась на него за прошлое, потому что не имела права злиться на то, что наши пути разошлись и у нас теперь разные жизни, устраивающие нас обоих. Я любила Джейкоба и согласилась выйти за него, и, по идее, присутствие Каллена вообще никак не должно было меня волновать, расстраивать или напрягать, но я напрягалась и нервничала. Скорее всего, моё раздражение было связано не с фактическим появлением Эдварда в доме Свон, а с моей собственной реакцией на его непосредственную близость.

Поразмыслив над своими ощущениями и попытавшись разобраться в причинах своего поведения, я поняла, что раздражаюсь скорее на себя за неадекватную реакцию, за взбунтовавшееся сердце, за вспотевшие ладони, которые намокли так некстати, пока я наполняла для Эдварда тарелку под его пронзительным взглядом, от которого хотелось спрятаться, чтобы только не испытывать подступающую к горлу тошноту от волнения. Я злилась на себя за то, что не могла найти хоть одно правдоподобное оправдание своим эмоциям, и вымещала эту злость на Каллена в виде общения сквозь зубы и игнорирования его терпеливых попыток заговорить или наладить контакт. Тяжело было признаться самой себе, что таким способом я защищалась от своих ощущений, хотя любопытство распирало меня изнутри. Мне хотелось узнать: надолго ли он вернулся в жизнь дочери, счастлив ли он со своей блондинкой, как идут его дела с заводом в Китае, - но я предпочитала запихать своё любопытство подальше и поглубже, лишь бы не давать себе повода лишний раз перекинуться словом с Эдвардом, страшась реакции своего сердца на его голос.

Надо отдать должное Каллену, он не очень-то настаивал на общении со мной, видя мою холодность и равнодушие, и я удовлетворённо кивала про себя, радуясь, что моя стратегия по поведению работает. Я была уверена, что Эдвард разговаривает со мной из вежливости и галантности, которая была впечатана у него в крови, а не потому, что жаждет общения с бывшей женой. И прояви я ответную вежливость, пустившись в разговоры с ним, мой организм снова бы начал странно реагировать, воображая, что ему приятно общение со мной и что он делает это не потому, что вынужден. Женщины вообще склонны в любом проявлении вежливости или дружественной симпатии видеть знаки внимания, особенно если они исходят от объекта, к которым они не равнодушны. Но я ведь была уверена, что равнодушна к Каллену, хотя даже моя уверенность не помогла мне расслабиться и спокойно общаться с ним, будто мы старые приятели, это было выше моих сил.

После обеда пара дочь-отец перебралась во двор, а я вздохнула с облегчением, будучи уверенной, что оттуда аромат Эдварда не доберётся до моих ноздрей и не заставит ненавистные воспоминания закружиться в голове ярким калейдоскопом картинок, от которых хотелось кричать в голос.

Звонок Джейкоба раздался как раз вовремя, чтобы напомнить мне о времени свидания. Я выглянула в окно и, обнаружив там дочь, играющую с Калленом в прятки, поднялась наверх, чтобы принять душ и собраться на встречу с Джейкобом.

Под тёплыми струями воды я расслабилась и просто наслаждалась водными процедурами, перебирая в голове вопросы, которые необходимо было обсудить с Джейкобом, и напрочь забыв о присутствии Эдварда. Вымыв волосы, я намотала одно полотенце на голову, а второе обернула вокруг себя, укрепив на груди краешек и, напевая под нос какую-то мелодию, босая прошагала в свою комнату, перебирая в уме все наряды, имеющиеся в гардеробе.

Погружённая в собственные раздумья, я протопала прямиком к огромному шкафу и, распахнув его дверцу, пыталась подобрать что-нибудь из одежды, не заботясь о соскользнувшем с груди полотенце, которое свалилось под ноги большой мокрой кучей.

Я взвизгнула и подпрыгнула от неожиданности, когда сзади послышалось лёгкое покашливание, предупреждающее о присутствии постороннего. На автомате я подхватила с пола полотенце и приложила его у груди, инстинктивно пытаясь скрыть свою наготу и поворачиваясь в сторону звука одновременно. У противоположной стены находился Каллен, который прятался за комодом, сложившись в три погибели и теперь поднимался на ноги, бесцеремонно сверля меня взглядом.

Я почувствовала, как заливаюсь краской до корней волос и готова была его придушить, не понимая, что он вообще здесь делает, и уже открыла было свой рот, чтобы выплеснуть своё возмущение, но Эдвард опередил меня:

— Извини, я не знал, что это твоя комната, — вполне уверенно проговорил он, продолжая смотреть мне в глаза. Судя по всему, природная высокомерность и галантность не позволяли ему нагло рассматривать моё полуголое тело или ему это было совсем не нужно. Последняя мысль, впрочем, неприятно царапнула моё новоиспечённое самолюбие.

— Какого чёрта тебе здесь нужно! – наконец выдавила я, бросая на него гневный взгляд.

– Мы с Ренесми играли в прятки, я просто неудачно спрятался, — невозмутимо ответил Каллен.

Он говорил это таким спокойным и ровным голосом, словно обсуждал что-то привычное и наскучившее, как максимум, прогноз погоды, словно это было в порядке вещей – ввалиться в мою спальню и застать меня в таком неудобном положении. Моё возмущение уже настолько затопило меня, что я никак не могла выговорить хоть слово, продолжая беспомощно цепляться за полотенце, которое едва прикрывало меня. Каллен же не двигался и не собирался удаляться, он застыл, вообще не шевелился и, казалось, даже дышал через раз, будто бы лев на охоте, который боится спугнуть свою жертву.

Я совсем не хотела чувствовать себя его жертвой, поэтому, опомнившись от первого шока, выпрямила спину, покрепче прижала к себе полотенце и уверенно скомандовала:

— Пошёл вон, Каллен!

Эдвард слегка прищурил глаза, уголки его губ заметно дрогнули, но во взгляде явно прослеживались странные огоньки.

— Уже ретируюсь, извини ещё раз. Кстати, хорошо выглядишь. Фитнесом занимаешься?

— Сексом! – зло выпалила я, запуская в него первым, что попалось под руку.

Эдвард ловко увернулся от летевшей в него щётки для волос и в одно движение выскользнул из комнаты, однако, я успела заметить, как моё последнее слово повлияло на его выражение лица, которое из надменно-расслабленного резко превратилось в жёсткое.

В подтверждение оправдания его присутствия в моей комнате, из коридора послышался возглас Ренесми: «Я тебя нашла! Теперь твоя очередь!», сопровождаемый частым топотом.

Я снова повернулась к шкафу и обнаружила, что мои руки дрожат.

«Чёртов Каллен», — выругалась я про себя, продолжая рыться в шкафу в поисках подходящей одежды.

Выгнать его из своей комнаты не составило большого труда, но как выгнать его прочь из своей головы, заставив прихватить с собой все так некстати нахлынувшие воспоминания, я не знала.



— Я соскучился, — выпалил Джейкоб, крепко стискивая меня в объятьях и страстно целуя мои губы, когда я села на пассажирское сиденье его автомобиля.

— Я тоже, — ответила я, чувствуя, как в присутствии Джейкоба привычное тепло и умиротворение вытесняют из моего сердца растерянность и смятение, которые преследовали меня в течение всего дня.

— Хочешь, останемся дома, я приготовлю что-нибудь? Ренесми ведь сегодня у Калленов? – ласково поинтересовался Блэк и снова поцеловал меня.

Пока я отвечала на поцелуй, неприятная мысль о том, что сейчас может снова начаться приступ ревности, пробежала в моей голове. На мгновение я подумала схитрить, не говорить Блэку о присутствии Эдварда, но где-то в глубине души я осознавала, что так нельзя начинать совместное будущее.

— Ренесми сегодня не в доме Калленов, — смело проговорила я. — Эдвард приехал сюда и он останется здесь с ней до возвращения Чарли.

По лицу Джейкоба тут же пробежала тень, а вена на виске угрожающе раздулась и начала пульсировать, а я смотрела на неё, словно на ядовитую змею, готовую ужалить меня своим смертоносным ядом в самый неожиданный момент. Но Джейкоб промолчал, он лишь обернулся и обратил свой взгляд на припаркованную во дворе машину Каллена.

— Тогда поедем в ресторан, — глухо ответил Блэк, и было ощутимо, как много сил он прикладывает для того, чтобы не упрекнуть меня.

— Отличная идея, — с наигранным оптимизмом ответила я, нежно накрыла руку Джейкоба, лежащую на рычаге переключения передач своей, и слегка сжала в знак одобрения. Он с готовностью обхватил мои пальцы и поднёс к губам, чтобы поцеловать, но тут же резко остановился, а моё сердце ухнуло в область живота, когда я поняла, куда именно направлен его взгляд.

— Ты сняла кольцо? – холодно спросил мужчина, не поворачиваясь в мою сторону и продолжая разглядывать мою левую руку.

Я молчала, и спустя несколько секунд такого молчания Джейкоб взглянул мне в глаза, и от его взгляда я чуть было не упала в обморок, столько боли и отчаяния в нём плескалось. Чувство вины снова накрыло меня с головой, хотя мне уже порядком стали надоедать подобные ощущения. С одной стороны, мне жутко не хотелось обижать или причинять боль Джейкобу, но и ограничивать себя в поведении ради этого я тоже не хотела.

— Сняла с пальца, — уточнила я.

Мне бы оправдаться, сказать, что оно мешало мне работать, но я отчего-то упрямо молчала, чувствуя буквально кожей, что раню своего Джейкоба. Он также молча выпустил мою ладонь, завёл мотор, надавил на педаль газа и вырулил на дорогу. Я не спрашивала, куда мы едем, я просто сидела рядом и ощущала, как тяжёлый камень на сердце вырос в несколько раз.