Ты уехала.
Спустя несколько часов ступора. Несколько дней ощущения ненужности. Несколько стен, излазанных от одиночества. Несколько тысяч звонков и миллиона сообщений. Несколько бессонных ночей.
Спустя всё это я понял, что ваше решение можно назвать удачным.
Тебе будет безопасней там, с Чарли. Никто не посмеет ехать за тобой в Форкс и делать что-то на виду у полицейского.
Да и рекомендации Стивена о том, что нахождение в родных стенах может помочь тебе никто не отменял.
Но… Маленькая поправка: я умираю здесь один.
Белла, почему я не участвовал в принятии этого решения? Неужели моё мнение настолько незначительно, что его и спрашивать не стали?
Всё, что произошло между нами за последнее время – это ничто?
Моя любовь не дает мне права на… на… да, блять, на хоть что-то?!
Я просто не понимаю. Тебя. Себя. Ничего!
Ты уехала.
Знаешь, как пишут в любовных романах: «Она улетела и забрала моё сердце с собой».
Так и вышло. Но только у этого предложения в нашем случае не какое-то переносное значение.
Самое, блять, прямое.
Твои карие глаза светились любовью и нежной грустью, когда Ты подходила ко мне с ножом, зажатым в руке.
А я, как самый отчаявшийся человек в мире, тянулся к тебе, своему любимому палачу.
Помнишь, как Ты начала говорить о том, что через несколько часов у тебя самолет в Форкс?
Это был первый надрез.
Я не хотел слушать твои слова. Я просто умолял тебя глазами: убей меня. Нежно. Смотря на меня этим любящим взглядом. Не надо никаких церемоний.
Но Ты продолжала говорить и одновременно разрезать мою грудную клетку. Вспарывать ножом, как тушу животного.
Твои слезы, скатывающиеся с глаз, жгли мою рану своей солью.
Ты протянула мне руку, помнишь, Белла?
Один рывок - и моё сердце зажато в твоей руке. Мне было почти не больно. Ты сделала это нежно, как я и просил.
Но что потом? Почему Ты не дала мне спокойно умереть от потери крови? (См. также: или точнее от потери тебя).
Зачем стала зашивать рану острыми иголками своих обнадеживающих слов? О том, что любишь. О том, что будешь ждать моего приезда. О том, что всё наладится рано или поздно.
Это было намного больнее.
А потом Ты уехала.
А я остался здесь, один на один со своей пустой и наспех заштопанной грудной клеткой.
Мне потребовалось три дня, чтобы понять, что своей депрессией я ничем не помогу.
Завтра у меня первый экзамен по финансовому менеджменту. Я уверен, что сдам его даже с головой, забитой совсем не финансами. (См. также: и уж тем более не менеджментом).
Я проснулся сегодня утром и почувствовал себя… в состоянии.
В состоянии сделать что-нибудь: сдать экзамены, дожить до конца сессии.
Я стараюсь сильно не надоедать тебе своими звонками и сообщениями, поэтому пишу только при крайней необходимости.
Я пока ничего не могу с собой поделать, но эта крайняя необходимость возникает каждый час.
Мой телефон загудел. Это Элис или Обама… но точно не Ты.
Сейчас восемь утра, Ты будешь спать еще целый час. И только потом я получу от тебя пожелание доброго утра.
- Эдвард, привет! Ты как? – Элис звучит бодро, несмотря на раннее время.
- Пока жив, - отвечаю я.
- Очень смешно! Хочешь, мы зайдём?
А я не шучу, но этого ей знать не надо.
- Нет, у меня сегодня дела будут кое-какие.
- Какие еще дела? Надеюсь, это не связанно с алкоголем? – она повысила голос.
Закатываю глаза.
- Нет, Элис, не связанно.
- Смотри мне! Ладно, Эдвард! Звони мне, если что. – И она сбросила звонок.
Странно, но за эти три дня я не пил ничего крепче кофе.
Не то чтобы я не хотел.
Это наоборот было так заманчиво: просидеть всю ночь в баре и топить себя в золотистом виски, в надежде, что треснет разум.
Но почему-то я этого не делал.
Сегодня с утра я вдруг понял, что если я чего-то хочу, надо делать это самому.
И если я хочу, чтобы Ты была в безопасности рядом со мной в Чикаго, я сам должен это устроить.
У меня в голове были пока только наброски на план действий, но это не помешало мне почувствовать прилив энтузиазма.
Я сходил в душ и привел себя в порядок. Побрился, чтобы опять вернуться в обличие человека.
Мне надо было постоянно делать что-то: шуметь, нарушать тишину.
Знаешь, вчера я понял, что эхо вдруг в моей пустой квартире стало слишком похоже на Твой голос.
Я закрыл глаза, сжимая в руках мою первую на сегодня кружку кофе.
Просто иногда бывает очень больно. Чрезмерно. В такие моменты за своими закрытыми веками я вижу нас. Наблюдаю за нашим последним разговором в моей прихожей.
Словно превышение моего болевого порога запускает повторное воспроизведение этой сцены.
Хочешь знать, была ли Ты жестока? Это было бы кощунством, любимая.
Но я бы выбрал вечно жить в этих повторах, чем вот так. Без тебя. Мне сейчас уже почти нравится тот наш разговор. У тебя были такие красивые глаза.
Я не виню тебя. И даже не обижаюсь больше. Скучаю страшно. Люблю отчаянно.
Я просто прошу тебя… позволь мне хотя бы иногда быть мишенью твоей жестокости. Даже не так: просто быть твоей мишенью. Неважно для чего.
Я открываю глаза. Вроде отпустило. Глотаю кофе – он уже изрядно остыл. И как долго я так стоял, держа глаза закрытыми и мысленно разговаривая с Тобой? Разговор со смыслом своей жизни можно считать сумасшествием? Если да, будешь ли Ты навещать меня в психбольнице? Если нет, долго ли мне еще удастся держать свой разум в порядке?
Я допил холодный кофе и уставился в окно.
Итак, надо привести в порядок мысли и подумать о чем-нибудь кроме раздирающей нехватки Тебя.
Я выуживаю из кармана сотовый телефон и набираю Адама.
После третьего гудка я понимаю, что он может спать, но отклонять звонок уже поздно.
- Алло, – раздалось по ту сторону трубки.
Подхожу ближе к окну.
- Адам, это Эдвард. Привет. Я не помешал?
- Привет! Ну, скажем так… я могу тебя выслушать, если это ненадолго.
Выдыхаю на стекло и провожу пальцем по запотевшему пятнышку.
- Это ненадолго.
- Тогда я слушаю тебя.
Вырисовываю на стекле какие-то непонятные узоры.
- Помнишь того парня, что хотел пробраться к Белле в палату?
- Конечно.
Набираю побольше воздуха в грудь.
- Я знаю, по чьей указке он действовал. Он друг того парня, которого посадили в тюрьму из-за того, что он стрелял в нас с Чарли.
- Хм, так он же вроде как в тюрьме, – уточнил Адам.
Сжимаю двумя пальцами переносицу.
- Он-то в тюрьме, а его сестра – нет.
- Сестра? А она здесь каким боком?
Провожу ладонью по лицу.
- Понимаешь, тут такое дело, я был знаком с ней раньше. Но понятия не имел, что она сестра этого мудака. А теперь вот она угрожает Белле и…
- Подожди, подожди, Эдвард. – Адам перебил меня. – Я как-то не уловил связь. Хорошо, пусть она сестра того парня, ну и что? Почему она должна иметь что-то против вас? В семье не без урода, знаешь ли. Она не должна быть плохой, если ей брат такой.
С шумом выпускаю воздух.
- Она уверена, что мы с ней пара.
- Что? – поперхнулся он.
Повторяю.
- Она думает, что мы с ней любим друг друга, а Белла стоит между нами.
- Она психически нездорова?
Пожимаю плечами.
- Откуда я могу знать? Хотя я как-то видел её в той же клинике, где лечится Белла. Но это ничего не значит.
- Так, ладно. – Адам задумался. – И почему ты уверен, что это именно её рук дело?
Раздраженно отвечаю.
- Да, блять, потому что она сама мне это всё сказала!
- Эй, эй, друг, не надо нервничать. Я просто хочу знать все детали.
Дергаю себя за волосы.
- Да, прости, Адам. В общем, вот… ты - полицейский. Я – свидетель. Таня – организатор преступления. Когда вы её задержите?
- Боюсь, что просто со слов одного человека нельзя посадить кого-то в тюрьму.
- Ну, вы хотя бы начнете работать в этом направлении?
- Конечно, я постараюсь сделать что-нибудь. Но… Эдвард?
- Да?
- Было бы в сто раз проще и быстрее, если бы у нас были какие-то доказательства.
- Доказательства?
- Ну смотри: она уже однажды рассказала тебе всё и без твоего на то желания. Почему бы не повторить этот разговор, имея в кармане записывающее устройство?
Я замешкался.
- Адам, я не знаю. Мы расстались не очень хорошо. (См. также: охренеть как нехорошо).
- Смотри сам, конечно. Ты можешь оставить всё это нам.
Прочищаю горло.
- Я попробую.
- Отлично! Звони мне, если что понадобится. Я сейчас займусь поиском информации на эту Таню.
Отвечаю Адаму, находясь мыслями уже совсем в другом месте.
- Спасибо, пока.
Отключаю звонок и опять выглядываю в окно. Начался дождь.
Смогу ли я сделать это? Захочет ли Таня разговаривать со мной после того, что я наговорил ей?
Впрочем, у меня нет выбора.
Мой телефон загудел, оповещая меня о том, что Ты проснулась.
Я улыбнулся экрану, высвечивающему твоё послание, в надежде, что Ты почувствуешь это.
Теперь во мне стало еще больше решимости.
Я просто обязан сделать это!
Мне стало нечем дышать в этой кухне. Я накинул легкую куртку, чтобы не промокнуть и вышел на улицу.
Шёл ливень. Огромные потоки воды били об землю, в надежде найти здесь своё пристанище. Небо не плакало. Оно рыдало. Стонало раскатами грома. Скулило и швыряло молнии в ненавистную землю. Водяные стены не позволяли видеть дальше пары метров.
Я вышел из-под навеса под эти небесные слезы.
И ждал, пока мою боль зальёт водой.
Но долго так стоять у меня не было времени, поэтому через несколько минут я побрел к своей машине.
Усевшись на водительское сиденье, я достал пару салфеток и протер лицо. Это совершенно не помогло, так как вода продолжала стекать с мокрых волос. Я оставил эти бесполезные попытки и достал телефон.
Сейчас. Я сделаю это.
Белла, любимая, закрой уши, если ты меня слышишь.
Я нашел в записной книжке номер Тани. Он записан у меня только для того, чтобы ни в коем случае не отвечать, когда она звонит.
Кажется, что она взяла трубку еще до того, как начались гудки.
- Эдвард?
Ну, поехали.
- Привет, Таня.
- Привет, – проговорила она медленно.
Я стал перебирать музыкальные диски свободной рукой.
- Я звоню, чтобы извиниться. Я не должен был так разговаривать с тобой.
- Ох, мой… Эдвард, я не обижаюсь на тебя! Я всё понимаю! – мне послышалось, или она всхлипнула на последнем слове?
Я зажмурился и быстро проговорил:
- Не хотела бы ты встретиться со мной? Я чувствую, что должен как-то загладить свою вину.
- Когда? – пропищала она.
Откашливаюсь.
- Сегодня? Сейчас?
- А как же Белла? – настороженно спросила Таня.
Я сжал зубы и прошипел:
- Она переехала в другой город. Навсегда.
- О, – протянула она. – Я буду готова через час. – Она шумно выдохнула. – Через сорок минут. Это нормально?
Я выбрал один диск и вставил его в приемник.
- Конечно. Где мне забрать тебя?
Она назвала мне адрес, и мы попрощались.
Первый этап прошел отлично.
Я вернулся к себе за своим плеером. У меня здесь максимальный размер памяти, так что можно записывать звук хоть целую неделю без остановки.
Чтобы проверить качество записи, я включил диктофон, положил его в карман джинс и, вышагивая по комнате, пропел строчку из недавно услышанной песни.
Воспроизвел. Отвратительно.
В смысле, качество хорошее. А вот мой голос и пение оставляют желать лучшего.
Я переоделся и взял зонт.
До встречи с Таней осталось двадцать минут.
Спустившись вниз, я раскрыл зонт и пошел к магазину. Просто чувствую, что без сигарет никак не обойдусь.
Забравшись в машину, я сразу же начал поиски расслабляющей музыки на диске. Я остановился на Coldplay - The Scientist.
Медленная мелодия подхватила меня и, устроившись где-то в моей пустой грудной клетке, начала наполнять меня собой.
Ты замечала, Белла, что когда любишь, все песни словно про тебя?
Немного тряхнув головой, я выехал на дорогу.
Ливень перешел в обычный дождь. Небо стало успокаиваться. Может, оно тоже любит Coldplay?
Я добрался до нужного места за десять минут.
Мои пальцы барабанили по рулю, выдавая волнение.
Я включил диктофон и положил его в карман куртки. Затем вынул оттуда, перепроверил и убрал обратно.
Чёртов неврастеник!
Я увидел, как Таня выходит из подъезда. Она была в платье до колен и с зонтом. Я собирался просигналить ей, чтобы она увидела мою машину. Но голос Эсме в моей голове приказал мне вести себя прилично.
Долбанный этикет!
Я вышел из машины и позвал её:
- Таня!
Она посмотрела на меня и засеменила в мою сторону.
- Привет. – Она улыбалась так широко, что я начал волноваться за её губы.
Я обошел машину и открыл для неё дверь.
- Здравствуй, Таня.
Только когда мы уселись на свои места, я вдруг понял, что понятия не имею, как вывести её на нужный мне разговор.
Блять, надо было подумать об этом раньше!
Вливаясь в поток машин, я посмотрел на неё. Она была тиха и зажата. Если бы я не познакомился с ней в баре, когда она чуть ли не прыгала ко мне на колени, я бы подумал, что это её первое свидание.
Всё же решив начать говорить хоть что-то, я спрашиваю:
- Как ты обычно проводишь время?
- По-разному, – она слегка пожала плечами. – Хожу по магазинам, сижу в кафе, посещаю различные мероприятия.
Я вспомнил кое-что.
- Мне кажется, что я видел тебя как-то выходящей из психоневрологической клиники. Что ты там делала?
- Хм… - Она замялась. – Я посещаю психиатра. Иногда.
Я только кивнул головой в знак того, что понял её.
Увидев справа какой-то ресторан, я завернул туда.
- Пообедаем?
- Конечно. – Она улыбнулась.
Дождь совсем закончился, когда мы вышли из машины и в молчании дошли до ресторана.
Усевшись за столик и заказав по бокалу вина, я решил, что больше нет времени тянуть.
- Таня, откуда ты узнала всё о нас с Беллой?
Её взгляд стал настороженным, и я добавил:
– Просто, знаешь, не хочется, чтобы каждый в этом городе имел на меня целое досье. Это может быть опасно.
- О, тебе не о чем беспокоиться! – она заметно расслабилась. – Я же говорила, что никому не дам тебя в обиду!
Я решил настоять на своем. -
Но всё же.
- Джеймс собирал весь этот материал. Я не знаю, как и где. Я узнала об этом, только когда он попросил меня передать ваши данные его другу.
Я чуть склонился над столом и мягко улыбнулся ей. Она начала говорить в нужном для меня направлении. Необходимо немного поощрить её.
Блять, меня тошнит от самого себя!
Стараюсь говорить спокойно и тихо.
- Но информацию обо мне ты никому не отдала, так?
- Нет! – вскинула подбородок Таня. – Я вынула из конверта всё, что касалось тебя.
Чуть подталкиваю её.
- А остальное? Всё, что касалось Беллы?
- С её досье я сделал то, что просил брат. Отдала его другу. – Она скривила недовольное лицо.
Наклоняюсь еще ближе к ней. - И что он должен был с этим делать?
- Ну, у него было масса вариантов! – весело проговорила Таня.
Я схватился за край стола, чтобы держать себя в руках.
- Только вот выбрал он не лучший.
Склоняю голову.
- Что ты имеешь в виду?
- Он пошел в больницу, а там была охрана. Ну… и провалился его план. – Таня нахмурилась. – Я была сначала очень зла.
- А теперь?
- А теперь нет. – Она мягко посмотрела в мои глаза. – Если Белла переехала, то всё отлично.
Моя рука еще крепче схватилась за край стола. - Таня, как зовут друга Джеймса, которого ты попросила убить Беллу?
Я специально задал этот вопрос напрямую. Чтобы не было потом никаких недомолвок.
- Луис Крафт, – абсолютно спокойно произносит она. – Он торговал наркотиками раньше. Собственно на этой почве они и сдружились с моим братом.
Я узнал всё, что было необходимо.
Я выпрямился и резко встал из-за стола.
- Думаю, нам пора.
- Но наши заказы еще не принесли, – с удивлением посмотрела на меня она.
Достаю из кармана деньги за вино и бросаю их на стол.
- Таня, пошли. У меня ужасно разболелась голова. Думаю, я заболел.
Она растерянно кивнула и пошла следом за мной.
В машине мы ехали молча. В моих губах была зажата сигарета, которая ничем мне не помогала. Я старался следовать скоростному ограничению, но желание поскорее оказаться одному пересиливало все мои старания.
- Я тебя чем-то обидела? – спросила Таня, когда я уже остановился у её подъезда.
- Нет, конечно нет. Просто плохо себя чувствую. Я позвоню, - выдыхаю я.
- Я буду ждать, – произнесла она каким-то странным голосом.
Я взглянул в её глаза и увидел в них пугающую пустоту. Мне стало не по себе.
Когда она захлопнула за собой дверь моей машины, я почти сразу же стартовал с места, желая оказаться как можно дальше от неё и этого ужасного взгляда.
Выехав на дорогу, я достал из кармана плеер и нажал на «стоп». Воспроизвел запись. Затем достал телефон и приложил его к уху.
- Да?
- Я сделал это, Адам, - произношу четко я.
___________________________________

Добро пожаловать на ФОРУМ!