Не успела я войти в студию, как меня чуть не сбил с ног Эдвард, заканчивающий серию батри.
- Осторожно! – воскликнула я, а он чудом разминулся со мной и резко остановился.
- Белла, - сказал он, нахмурившись. Он тяжело дышал, положив руки на пояс. Капельки пота выступили у него на лбу, а на футболке темнело V-образное влажное пятно.
- Кто-то усердно работает, - пробормотала я, оценив его внешний вид. Он улыбнулся, его зелёные глаза заблестели.
- Британцы отбивную из меня сделают, - сказал Эдвард, выключая музыку. Он оглянулся на меня: - Поэтому я рассудил, что должен освоить как можно больше хореографии, пока они мной не занялись.
Я почувствовала, что мои мысли принимают тревожное направление.
- Значит, ты подписал контракт?
Несколько мгновений он молча смотрел на меня, потом покачал головой:
- Нет ещё, - он подошёл к своей сумке и достал картонный стакан, над которым поднимался парок.
- Это кофе? – тут же спросила я, подавшись вперёд.
Он предусмотрительно отступил на шаг назад, чтобы живительный напиток оказался вне зоны моей досягаемости:
- Не для вас, мисс Свон.
- Эдвард, - сказала я, потянувшись за стаканом. – Не упрямься!
- Ха! – воскликнул он, держа кофе над головой.
Я остановилась и сложила руки на груди:
- Как ребёнок.
С ухмылкой сунув руку в свою сумку, он извлёк оттуда бумажный пакет и подал его мне.
- Ешь.
Я заглянула внутрь – там был очень аппетитный на вид круассан. В животе у меня заурчало… когда я ела в последний раз? Но я покачала головой:
- Мне нужно репетировать.
Эдвард приподнял брови, не забирая у меня пакет:
- Ты слишком устала, чтобы репетировать, Белла.
- Тебя это совершенно не касается, - сказала я. Временный возврат к дружелюбию был полностью забыт.
Он сложил руки на груди:
- Я видел тебя вчера вечером – у тебя едва хватало энергии, чтобы идти. А Элис сказала, что вы с Джейкобом репетировали ещё и в антракте.
Я посмотрела вниз, на свои обкусанные ногти:
- Так было нужно.
Тёмные брови Эдварда снова сошлись в одну линию, и он прислонился к станку, глядя на меня:
- Это из-за сцены на балконе?
- Господи, - пробормотала я. – Должно быть, все заметили.
Эдвард покачал головой:
- Это был совсем крошечный сбой, Белла. Заметили только ты, я и Джейкоб.
- Если заметил ты, то и все остальные тоже.
Он посмотрел на меня:
- Просто я знаю, как ты входишь в поддержки, Белла. И это было по-другому.
Я ничего не ответила, а он оттолкнулся от станка и начал разминать ступни, старательно глядя в сторону:
- Ты подумала, что он не будет ловить тебя.
Я сглотнула и отвернулась:
- Твои жете были недостаточно высокими, судя по тому, что я успела увидеть до того, как ты чуть не сбил меня с ног. Тебе нужно выполнять их легче.
- Спасибо, - сказал он, со своей обычной раздражающей дипломатичностью принимая перемену темы. Он поставил кофе и вышел в центр студии, тщательно готовясь к прыжку, проверяя положение стоп в зеркале.
- Больше выворотность, - не выдержала я: корректировать положение тела, глядя в зеркало, уже стало моей привычкой. Он легко исправил позицию, оглядев себя с головы до ног. - Начинай, - сказала я ему. Он начал серию прыжков, компактных и быстрых. – Смести центр тяжести ещё немного вперёд, - я внимательно наблюдала за ним. – Так лучше…
Закончив, он улыбнулся мне, подошёл и встал передо мной.
- Ты стала хорошей преподавательницей.
Я прямо посмотрела на него:
- Но тебе не нравится, как я делаю это.
Он вздохнул:
- Я тоже использую технику мсье Репина, Белла. В определённой степени. Но только когда пытаюсь исправить свои движения, а не везде и всегда. И она бесполезна при работе с этим фрагментом, потому что я двигаюсь слишком быстро, чтобы следить за собой.
- А Карлайл не помогает? – спросила я.
- Нет, - ответил Эдварда. – Мне стыдно отрывать его от проекта для отработки моей хореографии. Его постановка важнее.
- А мадам Эсме? – Боже, как давно я не вспоминала о ней, о её побудках и проверках спален!
Он улыбнулся:
- Эсме в отсутствие Карлайла исполняет обязанности директора. Но всё равно присылает мне сообщения с напоминанием почистить зубы.
- Такая заботливая, - пробормотала я, уносясь мыслями обратно в мои будни первокурсницы
Force. Это действительно было весело…
Я моргнула, напоминая себе, что больше не имею отношения к
Force.
- Мне нужно идти… - сказала я, но не сделала ни шага по направлению к двери. – Это же Royal Ballet – сказала я неловко. – Тебе определённо следовало исправить коду… а как остальное?
Улыбка тронула губы Эдварда:
- Хочешь увидеть?
И вот так за полчаса до полуночи я оказалась сидящей на полу главной студии и корректирующей сложную хореографию Эдварда, одновременно наслаждаясь круассаном и время от времени украдкой прихлёбывая кофе – в те моменты, когда его хозяин был особенно поглощён своим занятием.
- В этом
антраша (Прим. пер.: от фр. entrechat – скрещённый прыжок) – у тебя немного опущены плечи.
Он кивнул, вытирая пот с шеи, и сделал ещё одну попытку. Завершил движение и посмотрел на свои часы, а потом на меня – с извиняющимся видом:
- Я считаю, что мы должны заканчивать, иначе ты проспишь
«Золотые ворота» (Прим. пер.: висячий мост через пролив Золотые ворота, Сан-Франциско, Калифорния) Я безрадостно нахмурилась. Ведь я была почти в трансе – не в обычном для меня состоянии сосредоточенности, но как будто на грани его. Наблюдать за тем, как работает Эдвард, было интересно. За морщинкой между бровями, которая появлялась, когда он концентрировался на чём-то. За сильными уверенными движениями его тела. Элегантными, и смелыми, от которых невозможно было оторвать взгляд. Каждым своим шагом он, казалось, заполнял всё поле моего зрения. Это зачаровывало.
- Но разве ты не должен соединить всё вместе? – спросила я, растягивая ноги и дотягиваясь ладонями до ступней. И посмотрела на него снизу вверх: - Я ещё не устала.
- А если устал
я? – с ухмылкой спросил он.
Я усмехнулась:
- Ну, преподаватель здесь я, мистер Мэйсен! Не следует ли вам выполнять мои указания?
Он вздохнул и стремительно согнулся в низком поклоне:
- Профессор Свон…
- То-то же, - довольно сказала я и включила музыку. Эдвард пошёл в дальний левый угол, откуда принц появляется, чтобы начать свою вариацию.
- Тебе это не понравится, - предупредил он, когда зазвучало вступление. – Я не собираюсь всё время смотреть на себя в зеркало.
Я закатила глаза:
- Ох, не тяни.
Он шагнул прямо в долгий арабеск, подняв руки в овал над головой. Потом, когда музыка стала более оживлённой и энергичной, он сделал шаг и поворот на полупальцах, а руки свободно распростёр в стороны. На его лице появилась улыбка, и он позволил своему телу начать падение, прежде чем поставил вторую ногу и перешёл к следующему па. Я чуть не крикнула, но остановила себя, не в состоянии помнить о недостатках – он выглядел идеально. Беспечно.
Он взлетел в длинном прыжке и беззвучно приземлился. Снова поднялся на полупальцы, сильно вдыхая и поднимая отведённую назад ногу, с руками на талии, улыбаясь чему-то невидимому. Его правая рука устремилась вверх, и когда пальцы её достигли верхней точки, он, казалось, завис на мгновение, прежде чем всё его тело пришло в движение вместе с музыкальным крещендо, переходя во вращение.
Это было прекрасно, но всё же мои воспоминания об Эдварде, кажется, не совсем совпадали с тем, что я видела. По сравнению с тем, к чему я привыкла – к тому, как танцевал Джейкоб – это практически сверкало драматизмом. Но это был не Эдвард. Не Эдвард, которому так хорошо и точно удавалось возбуждать у зрителей ту же эмоцию, что чувствовал его персонаж. Глядя на него, я внезапно вспомнила самый первый балет, который я посмотрела. Это было «Лебединое озеро». Принц Зигфрид и Одетта – пара, которая задела струны моего сердца, в которую я влюбилась, которую была не в состоянии забыть, когда представление продолжилось и на сцену вышли другие танцовщики.
Я вспомнила и эту же самую вариацию, где Зигфрид, околдованный злым волшебником, думает, что Одиллия, чёрный лебедь, - на самом деле его любимая Одетта, и настолько влюблён в неё, что сердце его переполнено счастьем. А Одетта всё время наблюдает за происходящим издали, не в силах как-то остановить это.
- Белла? – позвал Эдвард. Я осознала, что он закончил вариацию. – Неужели моя выворотность настолько плоха, что ты даже не отвечаешь?
Я моргнула и посмотрела на него:
- Эдвард… - сказала я. Мои мысли ворочались медленно. – С этим что-то не так.
Он удивлённо приподнял бровь:
- Я же говорил, тебе не понравится.
- Нет, - пробормотала я, всё ещё глядя на него и задумчиво прищурив глаза. – Ты улыбаешься и безупречно двигаешься в лад с музыкой… - я прикусила губу, продолжая размышлять. – И всё-таки чего-то не хватает.
В смелом взгляде его изумрудных глаз вдруг промелькнула беззащитность.
Я встала, почувствовав любопытство:
- Зигфрид должен быть настолько убеждён, что танцует для своей Одетты… каждое его движение вдохновенно, ведь он невероятно счастлив из-за того, что они будут вместе. Он не просто улыбается, а чувствует самую большую радость в мире, - я шагнула к Эдварду, и вдруг догадалась: - Но что-то не так не только с этой вариацией, да? Это было и во время просмотра. – Эдвард опустил глаза, избегая моего взгляда. – С Ромео… ты так идеально показал, как он пытается донести до неё свою любовь, но не смог станцевать подростка, который просто выражает эту любовь и радуется ей. А теперь ты улыбаешься и двигаешься с безупречной музыкальностью, но я не… - я нахмурилась, пытаясь обдумать то, что имела в виду. – Я не верю тебе. Потому что в любом твоём движении за всем остальным видна… - до меня вдруг дошло. Я посмотрела на Эдварда и тихо договорила: - Боль.
После секундного молчания он наконец посмотрел мне в глаза:
- Не только твой танец изменился из-за прошлого декабря, Белла.
Мы уставились друг на друга, не говоря ни слова. Давняя печаль, казалось, заныла во мне – та тяжесть в груди, которую мне так хорошо удавалось игнорировать. Боль. Такая же сильная, как в ту ночь, в автобусе, мчавшем меня от священных залов
Force и людей, заполнявших их.
- Время не помогает, - прошептала я.
Эдвард покачал головой, его голос звучал глухо:
- Оно просто вытянуло из нас всё.
- Жаль, что я так устала, - рассеянно пробормотала я. – Устала от всего. Устала от танца.
Я чувствовала, что он смотрит на меня, но не могла поднять глаза.
Наконец он отошёл. Я слышала, как он подбирает с пола наши сумки, закидывает их себе на плечи.
- Пойдём, - сказал он, кладя свою большую, до боли знакомую ладонь мне на спину.
Мы молча шли по тёмной улице. Я пыталась понять свои эмоции и не смогла найти ничего, кроме запрятанной в самом дальнем углу моего сердца печали за Эдварда. Бескорыстной, болезненной, сострадательной печали. «Бескорыстие, - подумала я с иронией. – Слово не из моего нынешнего словарного запаса».
Я прокралась в свою комнату и попыталась переодеться в темноте, чтобы не разбудить Бриджит и Леа. Вытаскивая заколки из причёски, я подошла к окну и отдёрнула краешек шторы, чтобы посмотреть на небо. Оно было ясным, но отблеск городских огней делал его почти серым. В
Force было больше звёзд.
В
Force вообще много чего было.
Я моргнула и отвела взгляд от неба, посмотрев на дом класса Би. Окна спален были тёмными, за исключением одного. Я глядела, как силуэт за занавеской снял футболку, небрежно бросив её на пол. Он провёл рукой по волосам, позволяя мне увидеть его идеальное телосложение. Мои губы слегка приоткрылись. Его рука потянулась к брюкам. Я собиралась уже отвернуться, когда он, казалось, замер… что-то привлекло его внимание. Он подошёл ближе к окну. Моё сердце остановилось. Но потом он взял что-то со стола – лист бумаги. Его контракт. В руке у него была авторучка.
О нет, нет, Эдвард… - Что твоя задница делает около моего лица, Свон? – ворчание Леа заставило меня отпрянуть от окна.
- Господи! – задохнулась я.
- Заткнись! – простонала она и накрыла голову подушкой.
Я осторожно вернулась к окну и оттянула штору. Но Эдварда там уже не было. А через несколько секунд выключился свет.
/*/
- Достаточно! – взывал Карлайл, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание болтающей труппы. – Давайте все просто присядем на минутку!
Было шесть утра, и всех нас, тащивших за собой чемоданы, собрали на лужайке перед зданием Аро. Солнце только что начало всходить, но все были в высшей степени взволнованы и даже слишком бодры. Предстоящее турне волновало меня меньше всего. Я была просто раздражена – в своём вымотанном состоянии и с этими нелепыми навязчивыми мыслями об Эдварде я забыла завести будильник. Джейкоб не разбудил меня, несмотря на то, что я видела его сейчас: он стоял на противоположной стороне лестницы с перекинутой через плечо спортивной сумкой, явно только что закончив свою утреннюю репетицию. Мне была необходима эта репетиция! И у нас нашлось бы над чем поработать вместе!
И всё же, когда Бриджит наконец надумала разбудить меня – она дала мне поспать лишний час, потому что я «спала так крепко» - я сделала упражнения на растяжку и собрала вещи, наполнив чемодан леотардами, овечьей шерстью, пуантами и колготками. Мне не нужно было много обычной одежды: общение меня не интересовало.
- Давайте! – закричала Вики, более энергично, чем Карлайл. – Задницы на землю! – О, я определённо не скучала по её ежедневным «урокам».
- Благодарю вас, мисс Сазерленд, - сказал Карлайл, улыбаясь в ответ на улыбку моей преподавательницы. Он потёр руки и повернулся к студентам: - Итак, вот и пришло время отправить нашу постановку в путь. – Фу, всеобщая нервная радость при этих словах была просто тошнотворной. На лице Карлайла появилась понимающая улыбка. – Но в поездке нужно будет соблюдать несколько правил. Во-первых, никаких выпивок. Никаких самовольных уходов без согласования с вашими уважаемыми преподавателями. Никаких визитов в чужие номера в отелях.
- Поняла, Иззи? – хихикнув, прошептала мне Дэнни. – Я стану живым барьером между тобой и Джейкобом и не позволю вам проказничать.
- Это если ты будешь жить с ней в одном номере, - напомнила ей Бриджит, а потом посмотрела на меня, явно обеспокоенная отсутствием реакции. Я ничего не сказала, только устало посмотрела на неё. Почему-то я сомневалась, что Джейкоб вообще впустит меня к себе в номер.
- И наконец, - продолжал Карлайл, - экзерсис будет проводиться каждое утро, или в театре, или в отеле. Участие обязательно – вы должны прибывать на занятия без опозданий и в полной готовности. Нарушение любого из этих правил повлечёт за собой немедленные последствия – наиболее вероятным будет исключение из проекта и отстранение от турне, - Карлайл окинул нас всех взглядом, в котором ясно читалось, что он не шутит. – Не думайте, что мы не сможем обойтись без вас. Вы представляете свои школы, своё искусство и себя самих. Поздравляю вас с прошедшими двумя представлениями – вы все молодцы. Желаю вам хорошо провести время, и давайте сделаем это турне незабываемым.
- Оно станет незабываемым, это точно, - услышала я позади себя шёпот Леа, когда все встали и направились к автобусу. Она разговаривала с Лорен, чей взгляд тут же метнулся ко мне. Я нахмурилась: что они имеют в виду? Но Лорен посмотрела на меня с вызовом, поэтому я просто проигнорировала её и догнала остальных.
Поездка из Сиэтла в Сан-Франциско должна была занять двенадцать часов. В автобусе, набитом возбуждёнными подростками, она в любом случае должна была превратиться в кошмар. Алые оккупировали задние ряды сидений, и Дэнни не успокоилась, пока не усадила меня рядом с Джейкобом, занявшим место у окна. Он почти не взглянул на меня, когда Дэнни толкнула меня на соседнее кресло.
- Доброе утро, - пробормотала я.
- Доброе утро, - ответил Джейкоб, уставившись в окно. Автобус тронулся.
- Хорошо порепетировал без меня? – спросила я.
Он посмотрел на меня, приподняв брови:
- Тебе следовало вовремя встать, - и, вытащив из кармана наушники, вставил их в уши. – Я за это не отвечаю.
Я отвернулась, сложив руки на груди. Вчерашнее представление нанесло ещё больший ущерб нашим хрупким отношениям.
- Мы всё сделали хорошо, - пробормотала я, уставившись вперёд. – Мы просто не понравились в Сиэтле. Это не значит, что мы дерьмово танцевали.
Джейкоб закатил глаза и вытащил один из наушников.
-
Мы не танцевали дерьмово, - многозначительно сказал он, взгляд его карих глаз был непоколебимым.
- Мы партнёры, - возразила я, пытаясь не обращать внимания на то, как больно ударило меня его утверждение. – Если я виновата, то и ты тоже.
- Именно ты промедлила! – отрезал он.
- Потому что я думала, что ты меня не поймаешь!
- Правильно, - усмехнулся он. – Белла, я когда-нибудь промахивался? Почему, чёрт возьми, ты вдруг слетела с катушек?
- Ну, ты не больно-то старался убедить меня, что всё в порядке, - прошипела я, пытаясь не привлекать внимания остальных, разговаривающих рядом с нами. – Ты заставил меня чувствовать себя ничтожеством ещё после первого спектакля!
- Потому что мы первые ведущие солисты ЛСНФ, которые не получили стоячих оваций, - сказал он. – И это не моя вина.
- Джейкоб, - резко возразила я, - я танцую точно так же, как ты, Бога ради! Мы оба виноваты!
- Это не так.
Я недоверчиво покачала головой:
- Мы пара, Джейкоб. И несём равную ответственность!
- Это такая чушь, Белла – виновата только ты.
- Господи, ты такой эгоист! – огрызнулась я, не в силах ему поверить. – Вчера вечером я узнала, что Эдвард всё это время страдал точно так же, как я, и знаешь что, Джейкоб? Он ни разу не обвинил меня в этом! Наоборот, он чувствует себя таким виноватым, что даже не может танцевать как раньше! Но он не собирался обременять меня этим, потому что действительно заботится обо мне, в отличие от тебя!
Я рассерженно фыркнула и замолчала. Джейкоб молча смотрел на меня. Остальные Алые и все, кто был поблизости, слышали меня. Мои щёки горели от смущения, но я не отвела взгляд.
- Ты видишься с Эдвардом, - внезапно сказал Джейкоб, голос его дрогнул.
- Я встретила его вчера вечером, - ответила я. – Когда пыталась репетировать без своего партнёра, чёрт бы его побрал.
- Ты танцевала с ним?
- Разумеется, нет, - отрезала я, проведя рукой по волосам. – Честное слово, Джейкоб, иногда мне кажется, что ты больше заботишься о том, чтобы разозлить Эдварда, чем обо мне, о своих друзьях, о своём танце!
Джейкоб с каменным выражением лица смотрел на меня целую минуту, потом лицо его слегка смягчилось:
- Это неправда.
- Тогда тебе лучше бы иногда доказывать это, Джейкоб, - сказала я.
Он посмотрел на сидящих позади меня Алых, которые слышали каждое наше слово, сердито фыркнул и снова повернулся к окну, вставив в уши наушники.
Поездка тянулась бесконечно долго. Меня беспокоило то, что Эдвард услышал мои слова. Ну, честно говоря, он почти наверняка их услышал – мы были в автобусе, полном сплетничающих танцовщиков, к тому же он сидел всего на несколько рядов впереди меня и мог услышать всё сам.
Около часа дня, когда я уже несколько часов равнодушно листала балетные журналы, автобус наконец-то остановился на автостоянке какого-то продовольственного магазина.
- Полчаса на ланч и прогулку, - объявил Карлайл, стоя в передней части автобуса. Он выглядел довольно забавно – с прядью светлых волос, упавшей на глаза и несколько заторможенным выражением лица – должно быть, только что проснулся.
Я последовала за толпой выходящих из автобуса. Кажется, это был маленький городок – очень скоро все кафе будут переполнены. Я вытащила из кармана бумажник и направилась в наиболее многообещающем направлении.
- Белла! – увидев догоняющего меня бегом Джейкоба, я морально приготовилась.
- Что? – я перешла дорогу и свернула налево – на улицу, показавшуюся мне главной.
Джейкоб оглянулся по сторонам, потом схватил меня за плечи и повернул к себе лицом. Его глаза были полны беспокойства:
- Эдвард замутил с Таней через пять минут после того, как ушёл от тебя. Он причинил тебе гораздо больше боли, чем ты ему.
Я стряхнула его руки и пошла дальше.
- Белла! – на этот раз он схватил меня за руку, чтобы снова остановить.
- В таком случае обойдусь без кофе, - пробормотала я.
Но он не отпустил меня.
- Ты помнишь, какой несчастной ты была, когда приехала в Аро? Какой отчаявшейся и растерянной? – Это было правдой: я даже подумывала вообще бросить балет. Джейкоб сжал мою руку: - В этом был виноват Эдвард, Белла. А я спас тебя.
- А теперь, - сказала я непреклонно, - в эти последние несколько дней именно ты причиняешь мне боль, - я вздохнула, чувствуя себя бесконечно усталой от всего этого. – И Эдвард стал меньшим из зол.
- Извини меня за это, - искренне попросил он. – Извини, пожалуйста. Наверное, я просто слишком напряжён и разочарован… но мы пара, Белла, - он улыбнулся мне. – Мы пара, и я хочу, чтобы у нас всё получилось.
Я приподняла брови:
- И ты согласен снова по-настоящему репетировать со мной?
- Безусловно.
- И признаёшь, что моё промедление было совершенно обоснованным?
Он кивнул, не сводя с меня своих тёмных глаз.
Я прикусила губу:
- И ты будешь покупать мне кофе всё следующее тысячелетие, когда бы я ни захотела?
Джейкоб улыбнулся:
- Начнём прямо сейчас?
Я кивнула:
- Несомненно.
Мы направились к ближайшему кафе. Правда, Джейкоб, улучив момент, втолкнул меня в какой-то проулок и целовал, пока мои губы не начали гореть…
/*/
- Где это вы были? – спросил Сет, когда мы, опоздав на десять минут, снова взобрались в автобус.
- Провели немного времени наедине, - с хитрой усмешкой ответил Джейкоб, проходя там, где сидели Эдвард и его друзья. Лицо Эдварда помрачнело, а потом, когда он взглянул на меня, стало встревоженным.
Остаток поездки я провела, положив голову на колени Джейкоба. Спала, пока он читал новости на своём iPhone – о балете, вне всяких сомнений. Я знала, что мне не следовало так быстро прощать его. Знала, что это не принесёт мне ничего хорошего в будущем. Но я знала и то, что вечером мне придётся с ним танцевать. Мне нужно было верить, что он поймает меня, и я не выдержала бы ещё одно представление с таким же напряжением, как накануне – с таким беспокойством, пронизывающим каждое моё движение. Поэтому, хотя, возможно, такое лёгкое примирение не было правильным, но всё же служило очень важной цели.
/*/
Мы прибыли в Сан-Франциско около шести, когда на всё про всё оставалось только полтора часа: растянуться, надеть костюмы, загримироваться, опробовать сцену. К счастью, декорации отправили с вечера, и они были уже установлены. Предполагалось, что всё будет как на двух предыдущих спектаклях, хотя на этот раз в зрительном зале было больше трёх тысяч мест. Почему-то все билеты были распроданы. Я догадывалась, что они были заказаны ещё до того, как мы с Джейкобом получили свои роли.
Сцена была почти такой же. Публика тоже.
Никаких стоячих оваций. Никаких цветов. По крайней мере, зрители были достаточно вежливы, чтобы подождать, пока закроется занавес, и только потом уйти.
Стоя в кулисе, я видела выражение лица Хелен. Я чуть не поддалась искушению выйти другим путём, но знала, что встречи с ней не избежать. У неё нашлось для нас только несколько слов:
- Завтра в семь утра в вестибюле отеля.
