Карлайл

– Я не скажу тебе этого, – рычит мой старший сын, буравя взглядом Эмметта, явно наслаждающегося ситуацией.
– Хорошо, так какая у Беллы любимая поза? – Эмметт щеголяет ямочками на щеках.
– И об этом тоже! – выкрикивает Эдвард, явно теряя терпение. – Белла сгорела бы от стыда, скажи я тебе хоть что-нибудь о нашей интимной жизни.
– У него хорошие намерения, Эдвард, – говорю я, – даже если его подход немного хамский. Эмметт, твой брат, быть может, и потерял девственность, но... – на мгновение смолкаю я, обдумывая свои слова.
– Однако он всё ещё ханжа, понял, – договаривает за меня Эмметт. – Извини, Эдвард, я постараюсь не углубляться в подробности. Хотя это помогло бы, намекни ты о том, какой опыт у тебя уже имеется.
Джаспер широко улыбается, и беззаботное спокойствие накрывает наш тесный круг. Я изумлён, как наша троица умудряется сохранять тайну от жениха-телепата. Эта мысль вызывает пытливый взгляд Эдварда в мою сторону, но я прогоняю её, переaфокусируясь.
– Задавай вопросы в уме, – советую я, – и старайся не думать о Белле. Возможно, обсуждение в общих чертах подойдёт лучше всего.
– Ладно, пусть будет скучно, – соглашается Эмметт. – Поговорим о сиськах. Ты знал, что правильная языковая техника может заставить женщину кончить?
Эдвард морщится.
– Действительно необходимо обстреливать меня порнографическими мыслями о тебе и моей сестре? – жалуется он. – Ты хочешь сделать меня импотентом? Кроме того, Белла человек. Огромная разница.
– Не такая, как ты думаешь, – перебиваю я. – Функции те же. Разница в прочности тканей и температуре. Если ты аккуратен, то сможешь делать что угодно.
– Не всё, – мрачнеет он. – Я к тому, что некоторые вещи я не могу опробовать, не нанеся непоправимый ущерб.
– Например, что?
Я примерно представляю, о чём он. Молча посылаю ему абстрактный образ мужчины, делающий женщине куннилингус.
– Именно это, – подтверждает Эдвард.
– Вообще-то, это безопасно, – признаюсь я, порядком смущённый. – Твой яд нисколько не навредит ей. Собственно, он намного быстрее любого лекарства заживит ту область.

Я пристально смотрю на наш костёр, – приготовившись к экспертному мнению Эмметта. Его методы несколько примитивны для меня, но не могу не признать, что некоторые его рекомендации помогли нам с Эсме. Этот мужчина очень изобретательный, толика непристойностей – малая плата за ценный совет.

Спустя пару мгновений молчание превращается в отягощённое ожидание, и я поднимаю взгляд на трёх вампиров, потрясённо смотрящих на меня.

– Что такое?
– Я думал, Эсме была у тебя первой, – осуждает меня Эдвард. – Сколько раз ты говорил мне дождаться женщины, на которой я захочу жениться, а теперь я слышу, как ты занимался оральным сексом с кучей женщин. И как долго?
– Что? – шокированно протестую я. – Нет! Нет... всё не так. То было исключительно в медицинских целях.
Правда. Джаспер понимающе ухмыляется, а я вприщур смотрю на него.
– Сугубо клинически.
– Эдвард, погоди, так ты ни разу не занимался с Беллой «языкознанием»? – перебивает Эмметт в притворном шоке. – Это неправильно, мужик. Бедная девочка считай что девственница!
Эдвард пропускает мимо ушей слова Эмметта, сверля меня взглядом:
– Почему ты раньше не сказал мне об этом?
– Во-первых, ты не спрашивал, – указываю ему я, – а во-вторых, ты ещё не женат. Полагаю, в случае травмы ты бы обратился ко мне.
– По-твоему, – ухмыляется Джаспер, силясь не рассмеяться, – так твоё исцеление дам своим языком «сугубо клиническое»?
– Нет, вовсе нет! Я никогда напрямую не задействовал свой рот, – протестую я, ощетиниваясь. – Послушай, сцедить яд легко. Небольшое его количество скорее исцелит, чем инфицирует человеческую рану. Если пореза нет, то лишь немного пощиплет. Эдвард, тебе следует уже собирать яд для превращения Беллы. Полагаю, большое количество яда ускорит обращение небольшого тела, кровопотеря будет минимальной, а если воспользуешься шприцем, то не придётся волноваться, что отведаешь её крови.
– Всё же я с трудом представляю первые мгновения этого «целительного» теста, – гнёт своё Джаспер.
Похоже, Джаспер интересуется в научном плане, чем непристойничает или глумится, отчего я склонен ответить ему взаимностью.
– Я занимался врачеванием дольше существования микробной теории, – терпеливо объясняю я. – Сначала я практиковался на общих ранах, но в итоге увидел преимущества этого метода при деторождении. Слишком часто женщины умирали при родах или зачастую жили с ужасными послеродовыми травмами. Я не жалею, что помог исцелить и спасти этих женщин.
– Так и знал, что за этим кроется разумное объяснение, – щерится Эмметт. – Не пойми меня превратно, Карлайл. Не то чтобы ты не романтик, но до конченых извращенцев тебе далеко.
– Спасибо, Эмметт.
Надеюсь, он больше ничего не ляпнет.
– Что несколько странно, поскольку с виду по Эсме не скажешь, но она может быть самой...
– Эмметт! Пожалуйста, прояви уважение.
– Карлайл, я уважаю любую женщину, которая бдит семейный очаг, в частности, когда она делится обширными знаниями с моей Роуз.
– Получается, Эсме больше не самая?.. – перебивает Эдвард. – Эсме до смешного не искушённа в сравнении с некоторыми Вольтури.
– Неужели? – хором обращаются к нему Эмметт с Джаспером.
– Да. Карлайл, ты никогда не говорил мне, что Джейн пыталась соблазнить тебя. Я едва не обвинил её во лжи на глазах всей свиты.
– Я стараюсь не думать об этом, – ежусь я. – Очевидно, что между нами возникло недопонимание. Джейн считала, что только мазохист придерживается вегетарианской диеты, и решила, что мы совместимыми... в некотором роде.
– Вот извращеночка, – Эмметт крайне заворожён. – Как далеко она зашла с тобой? Мы в курсе её болезненного излучения, или она пыталась физически навредить тебе? Как это применимо к вампирам?
– Эмметт, – грожу я, не желая вспоминать худший час своего существования. – Я не стану говорить об этом.
– Мы с Рози пробовали шлепки, но это пустая трата времени.
– Вы могли попробовать огонь, например, сигареты? – предлагает Джаспер. – Иногда укусы могут быть чувствительными.
«По мне, так он чересчур близко подошёл к правде, Эдвард».
– Не думаю, что нам с Беллой по душе такие ухищрения, – выручает меня уморительно напуганный Эдвард. – Кроме того, даже думать не хочу о подобном, пока она человек. Мы можем вернуться к, э-э, ранее упомянутой теме, той, что будет безопасно для неё?

Я испытываю облегчение, что не главный скромник в нашей кучке-могучке. Мне было восемьдесят, когда Эсме увлеклась чтением эротики, а я не в силах отказать ей, когда она так ласково улыбается и зовёт меня «привлекательным доктором». И не устоять мне, когда она набирает ванну с розовой отдушкой и надевает эти свадебные пеньюары, которые, намокнув, становятся прозрачными, подчёркивая её идеальные груди и соединение...

– Господь милосердный, Карлайл, теперь мне и твои мысли блокировать? – возражает Эдвард. – Чёрт возьми, Эсме мне как мать.
– Думаю, мы достаточно устыдили Эдварда, – тянет Джаспер. – Может, простим его?
– Это не значит, что я не хочу слушать ваши предложения, – хмурится искренне расстроенный Эдвард. – Мне действительно это нужно. Мне необходимо знать, как доставить удовольствие Белле, не причинив ей вреда, но я... не хочу лицезреть при этом своих мать и сестру. Не знаю, можем ли мы в принципе вести подобную беседу, машинально не вызывая в памяти их образы.
– Не волнуйся, братишка, – Эмметт благодушен. – Элис предвидела это затруднение и какое-то время назад предложила альтернативу.
– Джаспер?

Я обращаюсь к своему недавно обретённому сыну, который оценивает высокий кипарис поодаль от нашей полянки.

Несколько секунд спустя он спускается со свадебным подарком для Эдварда – книгой в кожаном переплёте, где собран сексуальный опыт каждого члена нашей семьи. В том числе выведенные мной точные диапазоны и пределы давления на человеческую плоть, чтобы Эдвард не травмировал Беллу.

– Большинство анатомических рисунков мои, – поясняю я. – Хотя Эсме и остальные тоже внесли свою лепту. Мы удостоверились, что изображения общие и не напоминают никого конкретного.
– Ух ты, спасибо, парни, – Эдвард немного смущён, но в тоже время испытывает облегчение.

Остальные культурно беседуют об Италии – я даю рекомендации, как избежать солнечного света и что обязательно посмотреть.

Эдвард начинает пролистывать книгу и останавливается на одном занятном рисунке, на котором женщина на очень высоких каблуках, поддерживаемая партнёром, развела ноги почти в шпагате. Мгновением спустя я понимаю, что это явно не балет, а практически невозможная, но крайне интригующая сексуальная позиция. Есть два её варианта: в одном женщина расположена лицом к партнёру, в другом – нет. Оба требуют гибкости и хорошего равновесия.

– Вот здесь, на сорок восьмой странице, – хмурится Эдвард, – это вообще выполнимо?
– Рисовала Элис, – широко улыбается Джаспер. – По её словам, Белла сможет это сделать, если займётся йогой. Пока же ты можешь немного скорректировать позу. Начни с того, что вы оба стоите на коленях – так намного легче.
– Здорово, Джаспер! Спорим, так можно войти ещё глубже. Этакая поза собаки в шпагате, но с лучшим доступом к груди и клитору, – кивает Эмметт с мечтательным взглядом. – И определённо удели внимание главам с третьей по двенадцатую. Тебе это необходимо, мужик. О-о, глянь на страницу сто семьдесят два. Это излюбленная штука Роуз.

Эдвард сдвигает густые брови, ускоренно переворачивая страницы вплоть до названной. Его глаза расширяются при виде чрезвычайно детального рисунка обнажённой грудастой женщины в специальных качелях, которая держит в руках верёвку. Я знаком с этим приспособлением, и знаю: в чьих руках «поводья», тот больше контролирует процесс. Очень приятное занятие для игриво настроенных супругов.

– Самое гениальное в том, что как только вы оба станете вампирами, то один из вас сможет держать верёвку, – ухмыляется Эмметт, воодушевлённо кивая Эдварду. – Однако тебе пока придётся попридержать коней.
Джаспер трясёт головой, сдерживая смех, отчего я тоже перебарываю улыбку, а Эмметт... он просто смеётся. Бедный Эдвард, однако, выглядит ошарашенным; его явное смущение смешивается с весельем, навеянным Джаспером.
– Ладно! – Эдвард захлопывает книгу. – Большое вам спасибо. Я определённо дочитаю это и, кхм, задам вам уточняющие вопросы. Вероятно, по телефону или по электронной почте, если вы не против.
– Наверное, нам следует ещё поохотиться, – предлагаю я, улавливая затруднительное положение Эдварда. – Ведь Джаспер чувствует нашу жажду вдобавок к своей. Посмотрим, удастся ли нам найти настоящих оленей-самцов для этого мальчишника?



В тихом омуте... языкастые вампирюги водятся. Кому такое пособие? Своими примочками и мнениями можно поделиться тут и на форуме. Рекомендую также послушать музыку к бонусу.
Кстати, сейчас на сайте проходит ежегодная переводческая премия Twilight Russia Translational Awards, где можно оценить труд любимых переводчиков. Спасибо всем, кто не обошёл её стороной.