Тишину ночи разрезал громкий ужасающий рев, прозвучавший совсем рядом. В ответ ему со всех сторон раздался дикий концерт в исполнении потревоженных жителей леса. Кхуши резко села. Сон как рукой сняло.

— Арнав?! — испуганно позвала она громким шепотом.

— Тихо, Кхуши. Я здесь.

Он сжал ее руку, обозначая свое присутствие.

— Кто это? — Кхуши вцепилась в его ладонь и придвинулась как можно ближе.

— Не знаю. Не дергайся. Они вряд ли спустятся сюда, — уверенно ответил он, но задрал голову, сомневаясь в истинности своих слов.

Они сидели, прижимаясь плечом к плечу, и напряженно прислушивались. Но ничего не происходило. Звуки отдалились, и страх постепенно отступал, ослабляя свои удушающие объятья.
После этого тревожного пробуждения Кхуши долго отказывалась уснуть, вздрагивая от каждого шороха, но ближе к рассвету все же сползла на подстилку и снова задремала. Арнав продолжал вглядываться в темноту. Из-за сказывающейся усталости, сон начинал одолевать и его. Очень хотелось закрыть глаза и расслабиться. Тело налилось слабостью и отяжелело. Медленный и тягучий поток образов липкой вязью выплетал в его мозгу замысловатые узоры. Он все чаще закрывал слипавшиеся глаза, стараясь сопротивляться наваливающемуся обессиленному состоянию, но понимал всю тщетность этих попыток. Ему нужно было вздремнуть хотя бы час. Утомленные ночные хищники уступили место дневным обитателям. Джунгли просыпались, и Арнав не заметил, как упал рядом с девушкой, проваливаясь в глубокий сон.

Кхуши открыла глаза, не сразу сообразив где находится. Ее окружал неприступный лес, окутанный туманом. Пели птицы, кричали обезьяны, назойливые москиты норовили добраться до беззащитных людских тел, щедро подаренных им случаем. Кхуши хотела поднять руку, чтобы отмахнуться от них, но что-то мягкое придавило ее своим весом, согревая и мешая пошевелиться. Она повернула голову, с удивлением обнаружив рядом с собой расслабленного, ровно дышащего Арнава. Во сне он выглядел настолько умиротворенным, что Кхуши невольно залюбовалась редким выражением безмятежности и спокойствия на его лице, не сразу заметив, как он открыл глаза.

— Кхуши?

Этот вопрос заставил ее вздрогнуть от неожиданности.

— Вы же не собирались спать? — растерянно сказала она первое, что пришло на ум, и тут же мысленно отругала себя за наглость. В конце концов, он вынужден был бодрствовать, заботясь об их безопасности, в то время как она спала без зазрения совести.

— Прости? — Арнав сел, пораженный ее нахальством. — Я должен извиниться?

— Нет, — смутилась Кхуши. — Конечно нет. Простите.

Арнав бесцеремонно оттолкнул ее от себя, освобождаясь, чтобы подняться.

— Как твоя нога?

— Не знаю. — Кхуши с облегчением поддержала смену темы. — Думаю, уже лучше.

— Можешь встать?

Она схватилась за протянутую руку и встала на ноги. Колено заныло, слабо сопротивляясь нагрузке, но боль была вполне терпимой.

— Хорошо, — сухо кивнул Арнав. — Мы не можем сидеть здесь до скончания века. Если останемся, то просто исчезнем в этих джунглях без следа.

Спустя десять минут Кхуши держала в руках нечто неказистое, отдаленно напоминающее костыль, сооруженный из веток.

— Это поможет тебе идти, — сказал Арнав. — Переобуйся. — К ногам с глухим стуком упала пара кроссовок. Она перевела благодарный взгляд на мужа, но тот уже шарил в кармане своей сумки, пытаясь что-то откопать.

— Держи, — Он снова повернулся к ней, и Кхуши опустила глаза на его раскрытую ладонь.

— Печенье! — радостно ахнула она, нетерпеливо цапнув два желанных кусочка. — Где вы его взяли? — спросила девушка, с наслаждением вгрызаясь в хрустящий пресный квадратик.

— Сходил на кухню, — буркнул он в ответ.

— Что? — недоуменно переспросила Кхуши, не расслышав. — Жалко, что не сладкое… — добавила она сама себе.

— Ничего. Пачка была у меня, приберег на потом. Будем экономить.

Арнав поднял руку и посмотрел на часы. Время замерло, и он недовольно приложил циферблат к уху, убеждаясь в этом.

— Арнав, у вас же должен быть телефон? — вдруг осенила Кхуши гениальная, на ее взгляд, мысль.

— Почему тогда мы не можем позвонить?

— Кхуши, я не зря говорил, что тебе не хватает ума. А теперь ты еще и головой приложилась. Если бы он был, мы не сидели бы всю ночь в полнейшей темноте!

— И моя сумка потерялась, — вздохнула девушка, предпочитая игнорировать неприкрытый сарказм в его голосе. — А там еще были орешки… — с тоской вспомнила она.
Арнав закатил глаза.

Опасаться хищников стоило только ночью. Днем же опасность заключалась лишь в насекомых и разной мелкой отвратительной живности. Они медленно продвигались вперед, вынужденные кормить своей кровью мерзкий гнус. Из-за недостатка солнца, нижний ярус был сырым, но обладал достаточно скудной растительностью, поэтому идти мешали только поваленные деревья да нога Кхуши, заставлявшая их останавливаться для передышки каждые сто метров. В особо непроходимых местах Арнав поднимал жену на руки, и под общим весом они несколько раз проваливались в труху, перелезая через подгнившие стволы.

Костыль давил, натирая подмышкой, и находившаяся на последнем издыхании Кхуши едва поспевала за быстрыми мужскими шагами. Она терпела изо всех сил, но наконец сдалась. В ней будто что-то лопнуло, и с трудом вдыхая влажный, казавшийся загустевшим, воздух, девушка хрипло натужно вздохнула. Идущий впереди Арнав обернулся.

— Устала? Тогда привал.

Под пологом дождевого тропического леса было мрачно, душно и сыро. Влажный сумрак вызывал депрессию и упадок сил, и Кхуши чувствовала себя вялой и измученной. Лежа на спине, она с тоской смотрела вверх. Туда, где верхние ярусы джунглей раздавались, образуя небольшой просвет, и через это окно пробивалась синь ясного неба. Лианы ловко взбирались на вершины деревьев, и девушка подумала, что больше всего на свете хочет сейчас вскарабкаться следом и с наслаждением подставить лицо жаркому солнцу. Ужасно хотелось есть. С жаждой они справлялись, но пара съеденных крекеров совсем не утолила голод.

Кхуши вдруг помертвела, осознав всю опасность их нынешнего положения. Отсутствие пищи могло оказаться фатальным для Арнава, а про таблетки — причину ее присутствия здесь — она совершенно забыла.

— Арнав?

Устало привалившийся к дереву с закрытыми глазами мужчина откликнулся не сразу.

— Ммм?

— Лекарство… Вы нашли его?

— Угум… — Глаза приоткрылись, и Арнав утвердительно качнул головой.
Хоть что-то успокаивающее в череде волнений. У Кхуши отлегло от сердца.

— Ты как? Отдохнула? — поинтересовался он. — Нам нужно двигаться вперед, мы не можем сидеть на месте.

Арнав внимательно смотрел по сторонам, пытаясь найти еду. Фруктов кругом было полно, но какие из них не являются ядовитыми? Навес из листьев становился реже, и идти становилось все сложнее. Теперь их путь все чаще преграждали плотные, труднопроходимые заросли кустарников и лиан. Им приходилось перешагивать, подныривать и протискиваться, пробираясь сквозь папоротники и ползучие травы и периодически осматривая одежду на предмет прыгающих и ползающих незваных гостей. Высоко над головами попугаи перелетали с ветки на ветку, порхали незнакомые птицы с ярким оперением, плети растений причудливыми гирляндами свисали с гигантских деревьев. На них примостились яркие пышные тропические орхидеи со свисающими вниз воздушными корнями.

— Никогда не думала, что в джунглях так тяжело передвигаться, — пробормотала Кхуши себе под нос.

— Что ты там ворчишь? — раздался голос Арнава. — Осторожно! — через долю секунды предупреждающе воскликнул он.
Громкий окрик заставил Кхуши, залюбовавшуюся красивой яркой бабочкой, вспорхнувшей с цветка, испуганно застыть с поднятой ногой. Она посмотрела на землю, страшась того, что может увидеть. Прямо перед ней извивалось что-то черное и противное.

— Это что, пиявка? — Кхуши передернуло.

— Если бы она вцепилась в тебя, мы не смогли бы легко ее снять. Аккуратнее. И смотри под ноги.

— Но откуда? — девушка осторожно склонилась, рассматривая скользкую мерзость. Пиявка замерла, словно тоже изучая невиданное доселе животное, но вдруг снова шевельнулась, заставив Кхуши отпрянуть. — Здесь же нет ни реки, ни ручейка?

— Зато влажно, — пожал плечами Арнав. — Ей это нравится.

— Откуда вы столько знаете? — Кхуши с любопытством уставилась на мужа, будто открывая в нем новые грани.

— В детстве увлекался приключенческими романами… — неохотно ответил он.

Они продолжили путь. Теперь Арнав старался держаться рядом с женой, замечая ее истощенное состояние. Он и сам уже с трудом переставлял ноги, а Кухши приходилось еще тяжелее. Но останавливаться было нельзя.

Девушка брела, внимательно глядя вперед, остерегаясь возможных опасностей. Идти молча было невыносимо, и она решилась нарушить это безмолвие.

— Арнав?

— Что еще? — откликнулся тот, слегка повернувшись в ее сторону.

— Как вы думаете, мы умрем?

— Обязательно, — усмехнулся Арнав. — Кхуши, мы все когда-нибудь неожиданно умрем, — пояснил он, заметив ее шокированный взгляд. — Обратный отсчёт тикает у каждого.

— Нет, я не собираюсь сейчас умирать. — Она упрямо тряхнула головой, не соглашаясь с такой перспективой. — Я должна оказаться дома как можно скорее. Обязательно!
Конечно, должна, зашептал гадкий внутренний голос. А ведь Арнав почти забыл, что там ее ждет любовник. Мысль о Шьяме с Кхуши окатила его гнилостным зловонным потоком, и жгучая ненависть, подпитываемая цепью недавних воспоминаний, снова поднялась горячей волной. Сузив глаза, он пристально посмотрел на жену и процедил:

— Для чего ты так торопишься вернуться? Чтобы продолжать свои грязные дела?

— О чем вы? — Кхуши остановилась и недоуменно уставилась на него.

— Не притворяйся, Кхуши! — с отвращением бросил Арнав. — Перестань!

— Почему вы это говорите? Я не понимаю. Объясните мне, наконец! — отчаянно выкрикнула она.

— Прекрасно понимаешь! Мне противно слышать твой жалкий лепет… твою отвратительную ложь…

— Резкие слова, словно ядовитые змеи слетали с языка, больно жаля и оставляя после себя оглушительную звенящую пустоту в душе.

— Но я… Вы… — Кхуши давилась подступившими слезами.

— Ни к кому и никогда я еще не испытывал такой неприязни, как к тебе!
Эта фраза ударила больнее пощечины, лишая самообладания и унижая.
Арнав наступал на Кхуши, горя желанием раздавить и уничтожить, и девушка пятилась назад под его неумолимым натиском. Она боится его? Правильно. Она должна бояться. Должна прочувствовать всю глубину его ненависти и своего ничтожества. Но отчего же страх в ее глазах царапает ему душу, выворачивая ее наизнанку?

Вдруг Кхуши оступилась и покачнулась, и ненависть мгновенно улетучилась, выдвигая на передний план тревогу за жену.

— Кхуши! — обеспокоенно вскрикнул Арнав, дернувшись к ней.
Легко соскользнув по влажной почве, девушка покатилась вниз, съезжая по каменистому откосу, прятавшемуся в хаосе переплетающихся корней и ветвей. Острые камни впивались в незащищенную кожу, разрывая тонкую ткань одежды, Кхуши услышала плеск и свалилась в мутную, покрытую коричневатой пеной воду небольшого ручья. Больно ударившись о дно, она перевела дыхание и посмотрела наверх. Обратно на скользкие скалы ей было не забраться.

— Кхуши? Кхуши! — Среди густой зелени появилась голова Арнава. Оценив обстановку, он ошеломленно произнес:

— Невероятно. Не можешь быть осторожнее? Подожди, я сейчас.
Хватаясь за прочную паутину лиан, мужчина осторожно спустился вниз.

— Ты в порядке? — с запоздалым раскаянием спросил он, оказавшись рядом. Кхуши обиженно промолчала. — Вставай.

Она поднялась и сожалением осмотрела свою пропитавшуюся грязной жижей одежду. Тут и там на ней зияли рваные дыры, еще больше оголяя и так плохо прикрытое тело.

— Кхуши, ты просто притягиваешь неприятности! — покачал головой Арнав. — Но благодаря тебе мы нашли, что искали.