- Джас?

- Белла?

- Эдвард?

- Белла?

Я моргнула, пытаясь понять, чье имя я должна произнести следующим.
- Так, я запуталась, - сказала я наконец, переводя взгляд с Эдварда на парня Элис и обратно. – Ты брат Эдварда?

Не сводя с меня глаз, Джас кивнул.

- Ты – Джаспер, - уточнила я.

Он кивнул снова.

- Ого, по-моему, у меня в голове сейчас играет песенка про то, что мир тесен, - поежившись, засмеялась я.

Эдвард потоптался на месте и сделал шаг вперед.
- Ладно, пошли внутрь, пока мы не отморозили себе задницы.

Я проследовала за ним, и, отдав Джасперу банку, сняла пальто. На нем были рваные джинсы, белая рубашка с V-образным вырезом и неизменная кожаная жилетка. Я смеялась каждый раз, вспоминая, как Элис, впервые увидев его в этой жилетке верхом на своем мотоцикле, прозвала его «доктор Опасный». Конечно, теперь, подумав об этом, я вспомнила, как Эдвард говорил, что его брат почти дипломированный медик. И то, как мы умудрялись до сих пор не пересекаться, было выше моего понимания.

Отсюда я могла слышать, как в другой комнате кто-то разговаривает, а на кухне – позвякивают тарелками. И запах… Запах ужина, приготовленного ко Дню благодарения, был божественным.
Розали вышла оттуда, что должно было быть гостиной, неся в руках альбом и какой-то маленький черный предмет.

- Привет, Белла. – Тихо поздоровалась она.

Глаза Джаспера распахнулись еще шире.
- Ты и Розали знаешь?

- Мы познакомились только вчера, - уточнила я, улыбаясь этой блондинистой милашке.

Розали закусила губу, взяла банку с соусом и, едва заметно помахав мне, исчезла в кухне.

Эдвард стоял, все еще ошарашенный.
- Погодите, я не врублюсь. Откуда вы с Джаспером друг друга знаете?

Мы прошли в гостиную.

- Он встречается с моей соседкой… - увидев ее, я замолчала. – Элис?

Это было нереально.

Моя лучшая подруга сидела на диване Калленов, поджав ноги и положив на колени подбородок, и покачивалась в такт музыке, исходящей от звучавшей в комнате акустической гитары. Услышав свое имя, она метнула на меня взгляд, и смущенная улыбка тронула ее губы.

- Белла?

В этом доме оказалось намного больше знакомых лиц, нежели я ожидала. Я прошла через комнату и крепко ее обняла, чувствуя, что ее присутствие полностью меня расслабило. Все получилось как нельзя лучше.

Мы с Элис заржали, как идиотки; это, наверное, было грубо с нашей стороны, учитывая, что обе мы – всего лишь гостьи в чьем-то доме. Наконец, я взглянула на Эдварда, и увидела, как они с Джаспером застыли в дверном проеме и пожимают плечами, бросая непонимающие взгляды на светловолосого мужчину, играющего на гитаре у камина.

- Что происходит? – спросил мужчина, отставляя гитару в сторону.

- По-моему, мы забылись? – сказала я скорее вопросительно, хотя ответ был очевиден. – Простите за этот небольшой фестиваль любви. Не самое лучшее первое впечатление.

А я когда-нибудь утверждала, что в этом деле хороша?

Какой-то момент я пялилась на мужчину, который, наверное, приходился Эдварду отцом. Они были достаточно похожи. Одного роста, худощавого телосложения, и у обоих были великолепные зеленые глаза; только волосы Эдварда отливали бронзой при правильном свете, а Карлайл был ослепительным блондином, как и Розали. Улыбка его была слегка кривоватой, и, если утверждение о том, что мужчина в будущем будет похож на своего отца – правда, то я была абсолютно довольна своим будущим сорокапятилетним (или старше) Эдвардом.

Эдвард шагнул вперед и взял меня за руку.
- Белла, это мой отец, Карлайл. Пап, это Белла. Моя девушка.

Мне пришлось прикусить язык, чтобы не расплыться в дурацкой улыбке от таких слов, пока я жала Карлайлу руку. Я почувствовала мозоли на его ладони, и это напомнило мне рабочие руки моего отца. У него даже была похожая проседь на висках, хотя он и не лысел, как мой предок.

- Очень приятно познакомиться, Белла.

- И мне, Карлайл. Кстати, мне очень понравилось, как вы играете. Вы настоящий профессионал. – Жестом я указала на гитару в углу.

Он склонил голову набок.
- Спасибо, мне повезло, что я могу попрактиковаться в праздники. К сожалению, сейчас я играю не так часто, как раньше.

Я неуклюже переступила ногами, отчаянно желая, чтобы вдруг во всем мире знакомства с новыми людьми стали приятнее и лишились неловких пауз.

- Каждые семь минут, - пробубнила я себе под нос.

- В смысле, Белла? – спросила Элис, и я повернулась к ней, сверля ее взглядом из серии «а ну заткнись». Она лишь усмехнулась, и я точно знала, что она все слышала.

Все с интересом на меня уставились.

- Эмм… Я просто сказала «каждые семь минут», потому что однажды я слышала… будто каждые семь минут возникает тишина, а все вокруг стоят так тихо… поэтому я подумала, что я нахожусь здесь уже семь минут. Не то, чтобы это было странно или как-то еще, я просто заметила, что возникла пауза, поэтому, скорее всего, я здесь около семи минут. – И если кто-нибудь меня заставит замолчать, это будет превосходно. Правда. Кляп, обычное «заткни хлебальник», удар по голове. Что угодно.

В воздухе вновь повисло молчание. Я слышала, что Элис чуть не хрюкает от сдерживаемого смеха позади меня; Эдвард смотрел на меня так, словно хотел сожрать мое лицо или спросить, откуда взялась такая подзаборная социальная отсталость, а глаза Карлайла, наверное, вывалились бы из орбит, если бы он распахнул их чуть шире.

Наконец, Джаспер спас меня от самосожжения от стыда.
- Вообще-то, я об этом слышал. Каждые семь минут. Что ты рисуешь, Роуз?

Я посмотрела мимо него и увидела, как их сестра сидит на ковре, скрестив ноги, и что-то быстро рисует в своем альбоме. Она скромно улыбнулась, не отрывая взгляд от своего творения. Я увидела, что маленький черный предмет, который она держала в руках, когда мы только зашли, оказался кусочком угля.

- Просто камин, - пробормотала она.

Когда я поняла, что затянувшаяся пауза больше не была сосредоточена на мне, то мгновенно расслабилась, как и все остальные. Карлайл вернулся к своей гитаре, а Джаспер уселся на диване рядом с Элис, пробежавшись по ее тщательно завитым волосам, за что получил притворную гримасу недовольства и поцелуй в нос.

- Карлайл, не думаю, что Эдвард упоминал, кем вы работаете, - сказала я, молясь, чтобы он действительно не упоминал, в противном случае это бы означало, что я забыла.

Карлайл улыбнулся, проводя пальцами по струнам, пока они сами собой не выдали простенькую мелодию.
- У нас с женой собственный бизнес. Я работаю мануальным терапевтом, а она – массажист.

Я кивнула, представляя себе общий бизнес с Эдвардом. Это должно быть что-то вроде кофейни, объединенной с адвокатской конторой, где люди бы пили кофе и ждали, пока Эдвард будет предъявлять мне иски за то, что я делаю кофе, обжигающий их языки, а на стаканчиках нет предупредительной надписи, которая бы проинформировала этих кретинов о том, что кофе совершенно случайно может действительно оказаться горячим.

Эдвард взял меня за руку и потащил из комнаты.
- Пойдем. В День благодарения моя мама никогда не выходит из кухни, и я хочу тебя с ней познакомить.

Я позволила ему отвести меня туда, откуда доносились все эти шикарные запахи. Кухня Калленов оказалась мечтой любого дизайнера. Шкафчики были темного цвета, скорее всего, вишневого, что придавало кухне невероятно теплое и уютное ощущение. Черная мраморная столешница накрывала большую часть поверхности, от холодильника стального цвета до маленькой двери в кладовую.

У разделочного стола посередине стояла женщина, она резала сельдерей и бросала его в миску, в которой, видимо, был фарш. Беспорядочные локоны светло-золотистых волос спадали с плеч, а одета она была в винтажное платье в белый горошек. Ее образ дополняла пара веселых красных туфель, делая ее похожей на звезду кино семидесятых годов. Когда мы вошли, она подняла глаза, и ее алые губы расплылись в улыбке.

- Ну, здравствуй! – воскликнула она, поспешно вытирая руку о полотенце, прежде чем протянуть ее мне. – Ты, должно быть, Белла. А я – мать Эдварда, Эсме. Ее голос звучал как горячий шоколад, растекающийся по мятному мороженому. Интересно, именно таким голосом она успокаивает своих клиентов, массажируя им спины и кости, которые до этого переломал ее муж?

- Приятно познакомиться. Еда пахнет просто восхитительно. Могу ли я чем-нибудь помочь? – спросила я.

Эсме покачала головой.
- Нет-нет. Идите, наслаждайтесь общением друг с другом. По праздникам на кухне хозяйничаю я.

Эдвард сзади обнял меня за талию.
- Это правда; в прошлом году она чуть не выколола вилкой глаз Роуз, когда та попыталась помочь ей с картофельным пюре.

Я засмеялась, но этот смех больше был похож на визг, потому что я изо всех сил пыталась игнорировать то, как Эдвард описывал пальцами на моем бедре круги. Впервые я пожалела, что не обладаю телепатическими способностями, чтобы рассказать ему, как я бросила бы его на стойку и что с ним сделала бы на глазах у его матери, если он не прекратит это сейчас же.

- Все вы знаете правила, - мило сказала Эсме, оставаясь в полном неведении относительно резкого скачка моей похоти. – Все приносят с собой что-нибудь, а я занимаюсь остальным. Почему бы вам не отнести вещи наверх, и ты мог бы показать Белле дом? Было приятно познакомиться, милая.

Я схватила Эдвара за руку, когда он попытался опустить ее ниже, и одарила Эсме дрожащей улыбкой.
- Спасибо, Эсме. Мы придем… То есть, мы скоро вернемся.

Она перевела взгляд с меня на Эдварда и обратно, а затем коротко мне подмигнула.
- Ужин будет готов не раньше, чем через полчаса. Отдыхайте.

- Спасибо, мама, - неловко вставил Эдвард. Убрав руку с моей талии, он переплел свои пальцы с моими и утащил меня от этой милашки из семидесятых, которая не очень-то и тихо хихикала нам вслед.

Когда я заглянула в гостиную, все еще были там. Розали начала новый рисунок, Джаспер взялся за гитару, подыгрывая своему отцу, а Элис, казалось, собиралась заснуть, читая книжку и слушая музыку.

Эдвард подхватил сумки позади нас, провел пальцами по моим волосам и прошептал мне на ухо:
- Наверх. Пожалуйста?

Одновременно я задрожала, и по моему телу пробежал ток. Я повернулась, чтобы заглянуть в его глаза и увидела, что они были темнее обычного – верный признак того, что он расстроен или уже заведен. Держу пари, что второе в данный момент было более правдоподобным. Мое дыхание застряло в горле и я кивнула, следуя за ним по ступенькам на второй этаж.

- Это родительская спальня. – Эдвард указал на приоткрытую дверь. – Вот там комната Розали, а это старая комната Джаспера. – Он дошел до конца коридора и остановился у последней двери, почесывая затылок. – А это… была моя комната.

Он повернул ручку и открыл дверь, подталкивая меня вовнутрь. У меня было две секунды, чтобы обвести взглядом комнату, прежде чем он развернул меня и вжался своими губами в мои.

В моей голове все смешалось, но несколько рациональных мыслей все же плавало на поверхности. Во-первых, я знала, что в метре под нами была вся его семья. И они не просто там были, они ждали, что мы скоро вновь появимся. И не могли бы мы хотя бы один день вести себя нормально, а не как обделенные судьбой и сексом маньяки?

Язык Эдварда скользнул по моим губам, его рука забралась под мою рубашку, коснувшись спины, и я отбросила на хрен все рациональные мысли. Он начал идти вперед, подталкивая меня, и, когда мои ноги коснулись кровати, мы на нее повалились. Полки, приделанные над изголовьем кровати, зашатались, и часть их содержимого попадало вниз. Одна увесистая дощечка отскочила от подушки, чудом миновав лицо Эдварда, и с грохотом приземлилась на пол.

Мы вздрогнули.

- Они, наверное, это услышали, - застонал Эдвард, потирая лицо рукой.

- Думаешь? – взвизгнула я, сползая с кровати, чтобы оценить масштаб разрушений. На деревянном полу осталась небольшая отметина, как раз там, куда угодил угол этой, к счастью не пострадавшей, таблички. Я покосилась на надпись и чуть не прыснула со смеху.

Очень женственно хрюкнув, я бросила на Эдварда оценивающий взгляд.
- Иди ты! Ты занял третье место на конкурсе «Грамотные пчелки»?

Он выхватил из моих рук дощечку и быстро сунул ее под кровать, затем приподнял меня и усадил рядом с собой. От смеха я еще не совсем функционировала.

- Ты был ботаном, не так ли? – спросила я.

- Это мама меня заставила, ясно? Я не виноват в своем правописании. – Он скрестил руки на груди и откинулся на изголовье.

- Ооо, - протянула я, умилительно потрепав его за щечку. Но тут мой взгляд наткнулся на кое-что еще, лежащее на подушке, и я, схватив это, немедленно расплылась в широченной улыбке. – О!

Эдвард и это вырвал из моих рук, но было поздно. Я успела получить нужный эффект от фотографии хмурящегося мини-Эдварда в очках, держащего тот самый приз «грамотной пчелке». Я чуть не задохнулась.

С минуту он просто дулся, вероятно, обдумывая план, как вогнать меня в жесточайшую депрессию, заставив тем самым заткнуться и прекратить ржать. Но я ничего не могла с собой поделать. Все, просто все, что окружало этого парня, заставляло меня в него еще больше влюбляться. Мне нравилось, что он в детстве был ботаником, нравилось, что его семейка была такой странной со всеми их отличиями в характерах, которые были просто несовместимы, но, почему-то все равно уживались вместе. И мне нравилось, что он не испытывает отвращение к тому, что я всегда смеюсь, как идиотка, даже если смеяться не над чем.

Внезапно я почувствовала, как его руки коснулись моего лица, отрывая меня от коленей, в которые я уткнулась, чтобы скрыть смех. Его губы были растянуты в великолепной улыбке, которая, как он знал, никогда не оставит меня равнодушной, в каком бы настроении я ни была; мой смех растекся по его губам, когда он меня поцеловал. Я ответила, обнимая его за спину, а он заставил меня лечь, накрывая теплом своего тела. Моя юбка задралась, и Эдвард, протянув руку, сжал меня за бедро, заставляя задохнуться.

Через мгновение он отвернулся, все еще держа меня за ногу и прерывисто дыша.

- Прости, что я смеялась над тобой. – Я провела пальцами по его спине и дотронулась до кожи у ворота рубашки, заставляя его вздрогнуть.

- Ничего страшного. Лишний повод тебя заткнуть, - хихикнул он, кусая меня за мочку уха.

- Черт. – Мои ногти впились в его шею, и он вновь вздрогнул.

Только я собралась сделать глупость, разорвав его рубашку, как в дверь кто-то постучал. Я мгновенно выскочила из-под Эдварда, пытаясь привести себя в порядок, а он начал бить кулаками по матрасу, словно в том, что нас прервали, был виноват именно он.

- Эдвард? Белла? – позвал Джаспер. – Простите, ребята, но мама попросила меня вам передать, что приехали бабушка с дедушкой. А от себя я хотел бы добавить, что День благодарения в доме твоих родителей – это еще не повод, чтобы швыряться вещами во время секса.

- Мы не занимаемся сексом, козел, - сердито ответил Эдвард. – Сейчас придем.

Я захихикала и пробежалась пальцами по его волосам, пытаясь придать им нормальный вид.
- Не знала, что тут будут еще и твои бабушка с дедушкой.

Он молча кивнул.

Я поправила свою юбку и пригладила волосы. Эдвард все еще был на кровати.
- О, прости. Тебе нужна минутка? – спросила я, с ухмылкой переведя взгляд с его лица на ширинку.

Он нахмурился.
- О, прошу тебя. Как только я услышал от Джаспера «бабушка», то сразу сдулся, как воздушный шарик. Даже если бы ты была сейчас полностью обнаженной, то это вряд ли бы изменило ситуацию.

Я изогнула одну бровь.

- Ладно, ладно, это вранье, - вздохнул он и, поднявшись, взял меня за руку. – Ну что, давай покончим с этим?

Мы вышли из комнаты, и мне пришлось перебороть желание запрыгнуть ему на спину, чтобы спуститься с лестницы. Почему, черт подери, так трудно воздержаться от прикосновений к нему хотя бы какое-то время? Спустившись по ступенькам, он притянул меня ближе, обхватывая за талию.

- Ну, Эдвард, должно быть, это твоя дама сердца? – я услышала глубокий голос.

Повернувшись, я увидела пожилого мужчину, вышедшего из кухни и жующего булочку с моим клюквенным вареньем. Он потер тыльную сторону руки, в которой эту булочку держал, и я увидела небольшую красную отметину. Скорей всего, Эсме огрела его лопаткой.

- Деда! – тепло поприветствовал его Эдвард, отпуская меня на мгновение, чтобы обнять дедушку.

Пожилой мужчина усмехнулся, от чего по его лицу разбежались тысячи морщинок. Он шагнул вперед, беззастенчиво меня оглядывая.

- Ты Белла, - просто сказал он.

Я кивнула.
- Чистая правда.

Его улыбка стала шире, и он легонько раскинул руки, будто спрашивая разрешения обняться. Я охотно разрешила, почувствовав, как в груди что-то кольнуло, когда его длинные руки крепко меня обхватили. Он пах корицей и старыми книгами, и я почувствовала резкую тоску по своим дедушке и бабушке.

- Меня зовут Кэлвин, но можешь звать меня «Деда», если хочешь. Я очень рад познакомиться с тобой, моя дорогая. Итак, ты можешь мне рассказать, как тебе удалось угомонить нашего мальчика? Моя жена до сих пор пытается понять, как приручить старого жеребца во мне. Может, дашь ей пару советов? – «деда» подмигнул мне выцветшим зеленым глазом, и я рассмеялась.

- Я не знаю, есть ли какая-то определенная техника, но я дам вам знать, если Эдвард когда-нибудь раскроет секрет, что именно вдохновило его называть меня своей девушкой, - я усмехнулась Эдварду через плечо.

- ...ладно-ладно, - пробормотала женщина, буквально выскакивая из кухни, и для пущей выразительности погрозила тростью через плечо.

Я захихикала. На вид ей было от 30 до 85 лет, у нее были огромные голубые глаза и белоснежные волосы, забранные в элегантный пучок. Мне хотелось обнять ее и попросить испечь печенья. Кажется, именно этим она и должна заниматься.

- Дерьмо собачье, эта женщина еще упрямей, чем… - гримаса на ее лице превратилась в добрую улыбку, когда она нас увидела. – О, ты, наверное, Белла! Кэл говорил, что ты тоже тут будешь. О, ты просто красавица. Ты только посмотри, Кэл; разве она не великолепна?

Пока она говорила, я чувствовала, что краснею. Сейчас я, наверное, уже была покрыта багровыми пятнами.

Эдвард прочистил горло.
- Ба…

«Ба» одарила его неодобрительным взглядом.
- Что такое, Эдвард? Ведь очевидно, что ты тоже считаешь ее великолепной.

- Ну, да… Но…

- Но что, молодой человек? – она уперлась морщинистыми руками в свои худые бедра, и я бы точно засмеялась, если бы мне не было так интересно, что Эдвард собирался ей ответить.

Его взгляд метался между мной и бабушкой, и он, наконец, выдавил из себя приглушенный ответ.
- Просто… ба, не надо флиртовать с моей девушкой, ладно?

Дедушка с бабушкой сдавленно хмыкнули. Серьезно. Никогда не слышала подобного, но они именно сдавленно хмыкнули.

Эсме позвала нас к столу, и я почти выдохнула от облегчения. Я забыла позавтракать дома, и сейчас готова была завалить быка.

Дед взял меня за руку, оставляя бабушку в компании Эдварда, и повел в сторону столовой.

- Спасибо, - прошептал он, наклонившись к моему уху.

Я растерянно взглянула на его морщинистое лицо.
- Спасибо? За что?

Он улыбнулся и сжал мою руку.
- За то, что влюбилась в моего внука.

Мое сердце подпрыгнуло до уже излюбленного им места в горле.
- Что?

Мы остановились у дверей столовой, пропуская всех вперед. Эдвард вопросительно на меня посмотрел, и я жестом попросила его дать мне минутку. Он улыбнулся и исчез внутри вместе с бабушкой.

Дед повернулся ко мне, продолжая говорить тихо.
- Ты же влюблена в Эдварда.

Я чувствовала себя на скамье подсудимых, только обвиняли меня сейчас в том, за что я с удовольствием получила бы пожизненное. Я оглянулась вокруг, чтобы убедиться в отсутствии нежелательных слушателей, и прошептала:
- Вы правы.

Улыбка, растянувшаяся на его лице, заткнула бы за пояс и Джокера, и самого Чеширского кота.
- А почему ты ему об этом не скажешь?

- Откуда вы… - пробормотала я, не сводя глаз с его всезнающей улыбки.

- Потому что если бы он знал, что ты его любишь, то вряд ли бы так легко противостоял желанию с тобой переспать…