Моя жизнь начиналась так хорошо. Я имела всё, а осталась ни с чем. Жизнь меня отвергает каждую минуту, секунду. У меня осталась лишь память, много воспоминаний и вещи, которые когда-то принадлежали дорогим мне людям.

Знаете, какой минус в наркотиках? Нет, помимо того, что наркота гробит организм, а заодно и жизнь? Нет? Ну, тогда я вам расскажу. Минус в наркоты в том, что она вызывает ломку, в своеобразном отходняке. Пока ты под кайфом, а пульс замедленный, ты пребываешь в эйфории. Мир кажется прекрасным, в ярких красках, мир кажется просто счастливым. Но после…

Но после, когда действие наркоты заканчивается, ты умираешь. Ты будто находишься в агонии, у тебя болит голова, глаза, тело, тебя бесит весь мир. Тебе плохо физически и эмоционально. За очередную дозу ты готова убить. В такие моменты твой цинизм и эгоизм, мизантропия достигают апогея. Ты не просто чувствуешь себя дерьмово, ты видишь всё глазами потерянного человека, ты начинаешь замечать всю неизбежность этого мира.

Именно тогда ты понимаешь, что ничто не вечно. Что солнце вечно светить не будет. Что воздух скоро выйдет не просто из твоего организма, что он исчезнет отовсюду. Что кровь, которая идет по жилам и сейчас глупо отдает пульсом в висках, скоро просто остановит свой путь, остынет и застынет. Все чувства для тебя осязаемые и физические. Тогда тебе приходится делать большое усилие, чтобы переварить увиденное, услышанное…

А в скором это некое помутнение рассудка проходит, и тебе снова плохо. Ты снова можешь мыслить, но как-то пессимистично. Тебе снова хочется забыться, забиться в угол, снова эта неизбежность.

И так каждый день. Всё по-новому повторяется, всё просто идёт кругом. Однажды нас всех не станет. Мы все умираем. Мы умираем душевно, и этого никто не видит. Душа гниёт внутри, а людям плевать.

«Да всем насрать!» - скажет кто-то, скажут многие. В этом мире нет ничего сладкого, тут лишь горечь с привкусом тишины. Для меня тишина роднее, чем люди вокруг и собственный голос. Я практически стёрта с лица земли. Меня не существует, ибо я для всех давно мертвая.

Свеча, которая стоит на столике, скоро догорит, и станет совсем темно. А ты ничего не предпринимаешь, чтобы этого избежать. Ты просто лежишь на полу и смотришь в потолок. Я сгорю быстрее, чем догорит эта свеча. Я уже горю в агонии, просто этого никто не видит. Люди вам говорят, что им плохо. Говорят, но невербально, а вы не замечаете этого.

В следующую секунду я просто одеваюсь и выхожу из дома. Сажусь в первый попавшийся автобус. Куда он едет? Зачем? Не важно. Важно то, что так я живу, лишь так я существую. Я давно угробила свою жизнь.

«Просто не сложилась жизнь», - скажет кто-то. А я скажу, что это не жизнь сделала со мной такое, а люди. Люди меня убивали своими действиями, враньем. Я же не хотела этого, я ещё тогда умирала во вранье, тонула в болоте лицемерия. Я как на трамплине, на американских горках… Но всё же не так безопасно. Мой исход событий летальный, я не получила ни тирамису, ни конфету.

Куда несется этот пустой автобус? Куда он везёт меня? Плевать! Я просто боюсь остаться наедине со своими мыслями, не притупив их ничем. Я просто боюсь всего нормально.

Фенатин, гидроморфон, амфетамин, экгонин… Это даже не один процент всего дерьма из стимуляторов центральной нервной системы или, если проще, наркоты. ЛСД, марихуана, кофеин, кокаин, алкоголь, никотин, морфий, героин – это только одна миллиардная часть. Героин – самое лучшее, спорить не буду, но мне роднее ЛСД.

Психотропные свойства ЛСД были обнаружены случайно. Наркотик действует 6 – 12 часов, всё зависит от потреблённой дозы. ЛСД не вызывает физическую зависимость и не оказывает негативного влияния на физическое здоровье человека, но боюсь, что это не всегда. Я исключение. Я отброс жизни.

Думает, я одна такая? Нет, нас таких, потерянных, много! Вы просто этого не замечаете или не хотите замечать. ЛСД вызывает сильное расширение зрачков, галлюцинации… Да вся моя жизнь, чёрт побери, галлюцинация, а я – ошибка. А мне нравятся эти зрачки, они такие необычные...

Стыдно винить в создании этого дерьма кого-то. Эти наркотики ведь вылечили многих, избавили их от боли, но многих и погубили. Людям мало было проблем, им захотелось усложнить всё, развлечься.

Кто же меня спасет?! Кто скажет, что я на краю, над пропастью?! Кто руку мне протянет и спасет?! А никто, некому больше.

– Девушка, это конечная остановка. Вы выходите? – спросил водитель.

Ничего не сказав, я просто вышла из автобуса.

Посмотрев вокруг себя, я увидела знакомое место. Кладбище. Здесь все мои родные – родители, муж, старший брат и младшая сестрёнка. Здесь похоронена и я. Именно здесь я похоронила свою душу.

Я тону, люди! Спасите, нет сил! Но никто не смотрит на меня, никто не видит, не слышит. Я одна. Куда же меня ведёт жизнь? Куда она меня приведёт в конечном итоге? Где и когда будет моя конечная остановка? Не зайду я на кладбище к своим родным людям, не смогу. Я лучше домой пойду, уйду дальше умирать.

Вижу такси. Останавливаю. Сажусь и доезжаю домой. Нужно заплатить – вынимаю из кармана какую-то купюру и протягиваю водителю.

– Этого хватит, – коротко отвечает он, видимо, зная, что я не хочу разговаривать.

Не принимая сдачи, я выхожу из такси и иду к себе домой. Зайдя в квартиру, скидываю куртку, шарф и сапоги.

Вновь оказываюсь дома, в своем убежище. Свеча всё ещё горит. Но я вижу, что она скоро погаснет, до утра не догорит. Подхожу и задуваю её. Свеча тухнет, и остается лишь дым. В комнате стало совсем темно. Лишь уличные фонари, пробиваясь сквозь окна, дают лучик света.

Беру в руки гитару... Не попадаю. Черт, не попадаю с первых нот и фальшивлю. Не сыграть мне любимую песню брата. Сажусь за пианино... Руки трясутся – не сыграть для сестренки. Петь для родителей и не пытаюсь: обречено на провал, знаю заранее. А больше я ничего и не умею.

Прохожу на кухню. Вижу в раковине чашки из-под кофе. Так темно и так печально находиться в угнетающей мёртвой тишине. Помогите, сегодня я слабая!

Возвращаюсь в гостиную и сажусь на диван. Может, это мой последний день на этой земле, в этом мире? Вновь закрыв глаза, проснусь ли я завтра?

Я обещала мужу, что переживу и буду идти дальше, что бы ни случилось с ним, с родными. То же самое обещали и они мне. Но где я оказалась? Я оказалась в канаве жизни. Закрутило меня слишком быстро и сильно.

Я не хочу говорить, видеть, дышать и жить. Я чувствую, что совсем скоро начнется ломка, и в этот раз ЛСД не поможет. Мне нужен героин.

Да к чёрту всё! Люди, делайте выводы. Наркота – это всего лишь иллюзия. Не существует эйфории, и счастья – тоже. Это просто моменты, когда всё хорошо. Просто в эти моменты мы не замечаем или не хотим замечать проблем. В такие моменты жизни мы просто отвергаем реальность, а окружают нас любимые и родные люди. Нам кажется, что всё хорошо, мы счастливы! А на самом деле это минутное помутнение рассудка. Это скоро проходит, как бы мы ни пытались это предотвратить. Нам мало, нам всегда будет мало, мы ненасытны.

За окном начинает светать. Я не хочу видеть день. Днём полно лицемерия. Лишь ночь настоящая. Лишь ночью я могу выходить на улицу.

Когда я пытаюсь встать, то чувствую, что мышцы затекли от долгого неподвижного сидения на диване. Не хочу делать попытку встать вновь, но крупинками силы воли заставляю себя. Мне удается.

Теперь я стою и смотрю на восход солнца. Небо красное. В этом привкусе предвкушение грядущего дня. Я знаю, что это так, но я не чувствую этого, мой разум отвергает предвкушение. Ещё пару минут, и солнце полностью выглянет. Чувствую, как поток машин всё больше и больше, а я всё ещё стою не шевелясь и смотрю на жизнь со стороны. Я отсутствую, деградирую.

Люди, я тут умираю в горьких объятья печали и потери, спасите! Но я ничего не говорю, ни слова, ни звука, ни движения. В следующий момент я просто зашториваю окна по всей квартире. Опять стает темно, но не так, как ночью. Эта темнота не настоящая, она подлинная, как и вся моя жизнь.

Жизнь моя… На хуя она?! Я пробую молиться, но не могу. Не могу обратиться к Богу за помощью. Я не уверена, что хочу спастись…

А что там, за окном? Наверное, сейчас где-то в парке гуляет пара влюблённых. У них ещё вся жизнь впереди – свадьба, беременность, дети, старость, внуки, радость. А у меня что? Наркотики и минус один день. Из-за этого я редко сплю. Ночью не могу, а день под кайфом проходит. Да вот только больно настолько, что я не чувствую этого кайфа. Не могу до конца забыться. Слишком сильна эмоциональная боль потери. Я ребёнок потерянных времён.

«Деперсонализация», – скажет кто-то, скажут врачи. Я знаю, что они скажут это, ведь сама училась в медицинском. Но теперь я считаюсь непригодной. Психически больной не может быть врачом и лечить людей. А тем более наркоманка.

Боль. Чувствую боль. Иду к столу. Открываю второй ящик и достаю героин. Принимаю его, вдыхая. Легкость. Организм расслабляется, тяжесть и боль уходят на задний план. Нет, боль не уходит насовсем, она становится еле заметной, но рассудок всё ещё способен здраво мыслить.

Привожу себя в порядок. Сажусь на диван и думаю с закрытыми глазами о другой жизни. Я думаю о том, что было бы, если бы все были живы. Если бы никого не убили из-за моей работы. О нет, не думайте, что из-за работы в медицине убивают людей. Я не работала в этой сфере, хоть и окончила медицинский. Я была киллером, наемным убийцей. Мне нравилось убивать. Мне нравилось чувствовать эту ненастоящую власть над человеческими жизнями. Я всегда знала, что люди – глупые дураки, но не думала, что сама такая.

После «несчастного случая» с родителями, братом и сестрой я узнала – мне позвонили и сказали, – что мой муж при смерти лежит в больнице.

Бросив телефон, я пришла к нему и узнала, что осталось несколько часов. Я не плакала, нет. Я медленно осознавала весь смысл потерянного, осознавала потери. Я не пыталась найти выход, потому что знала, что его не будет. Я умирала вместе с мужем…

Он мне сказал, что знал, кто я такая. Он сказал, что сам был не без греха, что он сам был убийцей, но помимо этого, он был замешан в мафии. Он ушел, но, как оказалось, лишь на сутки, да и это у него отобрали. Он ушел, чтобы проститься со мной, ведь знал, что скоро его убьют. Но он даже не доехал домой.

Он говорил, что хотел уйти из мафии, потому что устал. Он не мог справиться с чувством вины, вина его властно поглощала. Когда я спросила, откуда он знал, что я киллер, то он сказал, что это было видно. Было видно по моим мёртвым глазам, скорости движения тела, ловкости рук, точности и постоянному анализу окружения. Киллер во мне никогда не спал, я делала это неосознанно.

Муж сказал, что я была идеальным убийцей, и я это знала. Я ничего не отрицала, я лишь смотрела на него. В тот момент я убила в себе все преграды и стала нормальным человеком. В понимании профессионала я просто сломалась, а муж это видел и понимал. Он знал, что я не смогу пережить это и жить дальше, но всё равно велел дать ему чёртово обещание, что я продолжу жить дальше.

Иллюзия. Всего лишь ещё одна иллюзия. Он умер, когда я в первый и в последний раз за день обратилась к нему, сказав горькое и родное: «Я буду любить тебя вечно. И только тебя». Он услышал это, улыбнулся и… И его глаза закрылись, а сердце остановилось. Реанимировать не удалось.

Только утром я узнала, что погибла вся семья, и уже на другой день я их всех похоронила. Я жестоко ненавидела мир. Меня жестко поимела жизнь. Но, как оказалось, это была точка отправки, начало конца…

Незаметно прошел день и наступила ночь.

Я отправляюсь в ванную, чтобы в последний раз взглянуть на себя в зеркало. Глаза красные, зрачки расширенные, волосы в творческом беспорядке, мешки под глазами… Что ж, это точно не мило.

Думая, что мне делать дальше, я расхаживаю по квартире. Натыкаюсь на фотографии и различные вещи дорогих мне людей. Больно, наркота уже не помогает, а от передозировки я умереть не хочу. Лучше уж пулю схлопотать.

Незаметно проходит ночь. Опять утро. Опять всё заново, думаете вы? А что, если нет? Что, если сейчас я захочу изменить ход событий? И я их меняю!

Захожу в гостиную и достаю из тумбочки стола пистолет. Beretta 92. Ничем не выделяющееся оружие. Оно есть у каждого пятого в моей стране.

Вспоминаю свою профессию и любимую винтовку M16A2. О да, это лучшее из лучших. Невольно улыбаюсь, когда вспоминаю это. Но пора прекращать так жить. Уже «пора» мне.

Смело набираю на телефоне 911, вызываю скорую. Голос меня не слушается. Слишком долго я не говорила, разучилась. Говорю лишь обрывками: «Огнестрельное… Ранение», – а в конце добавляю адрес, зная, что смерть наступит быстро. Упрощая задачу, открываю входную дверь.

Что же, у меня есть минут десять.

Подхожу к окнам. Расшториваю их и открываю окно в гостиной. В квартиру долетают отголоски жизни. Я всегда любила большие окна, мне нравилась красота этого мира. Но недолго это продолжалось. Реальность есть реальность.

Избавляюсь от всех наркотиков. Недолго, минут пять это всё заняло. Задача киллера – выследить и убить цель, но не нужно забывать о времени. Всё нужно рассчитать вплоть до секунды. Осталось минуты три.

Подхожу к окну и смотрю на утро города. Такой сонный, ещё холодный мой любимый город.

Две минуты. Снимаю пистолет с предохранителя и приставляю его к правому виску. Смотрю в окно, и из глаз текут градом слёзы.

Минута. Уже слышу через открытое окно сирену скорой помощи. Начиналось всё так прекрасно, но жаль, что закончилось всё летально.

Выстрел.

***

Выстрел. Девушка падает на пол. Совсем скоро она лежит в луже своей крови, всё ещё сжимая в руках пистолет. В квартиру вбегают люди из скорой помощи. Удивляясь, что дверь открыта, как будто их тут ждали и заранее позаботились об двери.

Когда они зашли в гостиную, то в глазах было многое: страх, боль, удивление… Но это лишь секундное помутнение рассудка.

Они её узнали. Они узнали эту девушку.

Для всех у её мужа была компания, до боли прибыльная и успешная, а эта девушка участвовала в благотворительности. Их знали как счастливую семью.

Молодой человек подходит к девушке, чтобы проверить, есть ли пульс. Нет. Пульса больше нет. Нет больше этого человека. Они знают, что по-другому она бы жить не смогла. Они знали, что умереть не страшно, а страшно потерять всех дорогих тебе людей. Они ожидали этого, знали, что она умрет.

Она прожила так два месяца.

Медицинские работники вызвали полицию. И совсем скоро девушку накрыли чёрным мешком и увезли в морг.

Уже на следующий день её похоронили рядом с мужем. Грустно было многим, но никто больше не знал правду. Все считали, что это просто беда, несчастье, чистая случайность. Никто не знал, что они сами виновны в своей смерти. У судьбы плохое чувство юмора, а жизнь не мёд. Просто так сложились обстоятельства…

Эта история закончилась, чтобы дать начаться новой, уже совсем другой. Возможно, более счастливой и удачной. Возможно, хорошей истории…

---